Спящие

– Руслан, – окликнула начальница. – Пойдем. Нам есть о чем поговорить.

Евгения Порфирьевна отвела Вику в кабинет. Следом вошел напарник. Сотрудники ФСПКС тем временем решали, как поступить со спящей. По правилам требовалось оформлять дело, но выдернутые из постелей Кирилл с Маратом наотрез отказались, от этой долгой и бесцельной процедуры.

– Да на кой оно нужно! – доносились возмущения Марата до сотрудников спецхрана. – Пусть не заплатят премию! Сколько там? Десяток другой рублей? Из-за этих копеек я буду здесь возиться до завтрашнего вечера?!

– Действительно Максимыч, – согласился с напарником Кирилл. – Столько головомойки, а ради чего?

– Звонишь посреди ночи, срочно выезжай! – буркнул Марат.

– Ладно, не рычи, – сказал майор. – Сейчас засунем ее в палату, да пускай спецбригаду вызывают.

Евгения Порфирьевна усадила Вику в кресло. Достала из стола пузырек, накапала десять капель в стакан и дала выпить. После предложила Руслану, но тот отказался.

– То, что сегодня произошло недопустимо! – Евгения Порфирьевна сама выпила десять капель успокоительного, а после начала. – Вы поставили под угрозу целый город! Руслан, не мне тебе рассказывать!

Евгения Порфирьевна ходила из конца в конец кабинета. Каждый раз, когда проходило мимо Руслана, ему казалось, что сейчас начальница остановится, да влепит оплеуху. В прошлый раз все закончилось увольнением напарника. В позапрошлый Руслан лишь каким-то чудом не лишился работы.

– Вы представляете, что может быть, если спящий попадет в город?! – продолжала Евгения Порфирьевна «разбор полетов». – Это когда-то они приходили домой, сейчас же пускаются в бега. А если человеку нечего терять, а знаете, спящим терять нечего, то он готов на все. Вы хоть представляете, что бы было, если б узнало начальство? – Евгения Порфирьевна остановилась напротив Руслана. – Ты хоть представляешь?

– Плохо бы было, – пробормотал он.

– Нет, не плохо, – Евгения Порфирьевна вновь принялась ходить по кабинету. – Все бы было поистине хреново! Так хреново, как не бывает никогда. Нас бы всех, во-первых, уволили, а во-вторых, скорее всего, посадили бы. Вы слышите, по-са-ди-ли! – по слогам произнесла начальница. – Повезло, что у меня есть знакомые в ФСПКСе!

– Но, Евгения Порфирьевна! – Руслан посмотрел в глаза начальницы. – Как мы могли что-то предпринять?! Эта хваленая автоматика не сработала! Ведь техник, который к нам приходит, говорит…

– А камеры для чего? – Евгения Порфирьевна подошла вплотную к подчиненному. – Наверно не просто так их поставили? Как думаешь?

– Мы не увидели ее. Мы же не могли знать, какие именно камеры нам высветить на дисплее! А было бы оружие, мы запросто б ее остановили! – брякнул он.

– Да не положено вам оружия! – Евгения Порфирьевна хлопнула себя ладонью по бедру. – Не положено! Я прекрасно понимаю насколько оно необходимо, но…

– Что за идиот так решил? – Руслан немного осмелел. – Мы работаем со спящими. Каждый из них потенциально опасен. Лишь по телевизору нам лапшу на уши вешают, что спящие будто овечки. На самом деле, не мне вам рассказывать, они очень агрессивны, потому что зачастую не верят в смерть. Не мне вам рассказывать, что по телевизору говорят лишь поверхностную информацию, лишь то, что можно рассказать! Будто они разлагаются, но медленно; будто речевой аппарат плохо работает, да и мышцы плохо функционируют! Пусть если Они так брешут обывателям, чтоб не поднять панику, то им оружия и не дают! Но мы-то знаем, как здесь опасно!

– Короче, – Евгения Порфирьевна присела за рабочее место, переложила с места на место несколько бумаг, после продолжила. – Я прекрасно понимаю, что охранникам нужно оружие.

Руслан глубоко вздохнул от облегчения. Глаза начальницы перестали метать молнии.

– Но вы же понимаете, что не я против того, чтоб выдать вам оружие, а там, – Евгения Порфирьевна указала большим пальцем за спину. – Наверху, почему-то думают, что охранникам спецхрана оно ни к чему.

– Сами бы здесь посидели, – буркнул Руслан.

– Я на следующей планерке вновь подниму этот вопрос, – пообещала Евгения Порфирьевна. – Но даже при удачном стечении обстоятельств вам выдадут травматику.

– Травматику?! – переспросила Вика. – А смысл?

– Знаю, – согласилась начальница. – Никакого. Но насчет боевого я очень и очень сомневаюсь.

– Тук-тук-тук, – сказал появившийся в дверях Григорий Максимович. – Мы тут решили запереть вашу спящую в палате, откуда она сбежала. Вызовете спецбригаду, ну и как полагается.

– Хорошо, – ответила Евгения Порфирьевна. – Руслан, покажи палату, включи сигнализацию… в общем, ты знаешь.

– Ясно, – ответил он и вышел вместе с майором.

Евгения Порфирьевна дождалась, когда шаги мужчин достаточно отдалятся и тихо сказала:

– Не беспокойся, здесь так далеко не каждый день.

– Хотелось бы верить, – пробормотала Вика.

Чувства немного поостыли, произошедшее начало казаться дурным сном, страшным фильмом.

– Первый день на новой работе всегда тяжелый, а тебе еще и повезло, – усмехнулась Евгения Порфирьевна. – В кавычках повезло. Ладно, я поехала домой. Руслан знает, что делать. Заканчивайте смену, а утром увидимся.

* * *

Спецбригада примчалась быстро. Не успели сотрудники ФСПКС вместе с Евгенией Порфирьевной уехать, как машина похожая на «скорую», но без мигалок, остановилась перед спецхраном номер три.

– Я открою, – сказал Руслан, когда противно завизжал звонок.

Спустя минуту он вернулся в сопровождении двух санитаров. Первым шел щупленький паренек с огромным количеством угрей на лице. Второй санитар вызвал у Вики недоумение. Поначалу она подумала, что пришел известный актёр, мелькавший ежедневно с экранов. Но эта мысль казалась настолько абсурдной, что Вика сразу ее отмела. Мужчина имел огромное сходство со служителем Мельпомены, но были и различия. Маленькие, почти неуловимые.

«Актер» взял одну из столов-каталок у стены.

– Первая палата справа в левом коридоре, – сказал Руслан.

– Угу, – буркнул двойник актера.

Санитары в тишине проследовали в указанном направлении. Руслан присел за пульт. Переключил камеры на нужную палату. Спящая сидела в центре. Смотрела прямо перед собой. Когда в поле зрения попали санитары, резко вскочила, отшатнулась. «Актер» показал в видеокамеру, что можно открыть решетку. Вика поняла, что санитары тут далеко не первый раз. Когда она шла по коридору, то не видела камер. Санитар же прекрасно знал, где они. Руслан открыл дверь, и мужчины вошли. Несколькими натренированными движениями уложили спящую на пол. Доли секунды и она обездвижена, несколько мгновений и привязана к столу-каталке.

– Все так просто?! – Вика не поверила глазам. – Просто пришли два мужика, взяли, привязали и ушли?! А если б там был кто-то покрупнее этой девушки?

– Ха, – принялся пояснять с видом знатока Руслан. – Думаешь, эти мужики лыком шиты? У них зарплата побольше, чем у нас, а требования гораздо строже. Они владеют разными единоборствами, оружием и кто его знает, чем еще.

Из коридора вышли санитары. Молча прошли через весь холл к выходу. Прыщавый парень шел первым, а «Актер» вез стол-каталку. Спящая вырваться не пыталась, лишь кинула мимолетный взгляд на Вику, а после закрыла глаз.

– Пойдем, распишешься, – сказал «Актер» Руслану.

Коллега вместе с санитарами вышел. Когда спящую увезли Вика глубоко вдохнула и провела ладонями по лицу, словно старалась вытереть память о произошедшем из головы.

Когда напарник вернулся, то показал, как работать с журналом учета. Перенес Алису Зубенко из категории «под наблюдением» в категорию «спящая».

– Как ты узнал ее имя? – поинтересовалась Вика.

– На ноге, в районе щиколотки, всегда штамп с именем и адресом стоит, – напомнил Руслан.

* * *

Всему приходит конец. Пришел конец и первому рабочему дню. Поспать так и не вышло, хоть Руслан и достал раскладушки. Даже вздремнул два часа.

– Мне завтра… сегодня на практику, – сказал он. – К тому же пересдача латинского. Хвост со второго курса висит. Я наконец-то препода поймал. Надо хоть чуть-чуть поспать.

Вика осталась сидеть за пультом управления. Сон объявил бойкот. Главным требованием выставил: «Или я, или адреналин в крови».

Она перелистывала камеры. Везде тишина. Трупы этой ночью больше не просыпались.

Утром Руслан делал последний обход, когда позвонили в дверь.

Пришла Евгения Порфирьевна. Начальница выглядела бодро, будто и не поднималась среди ночи.

– Доброе утро! – поприветствовала Вика.

– Доброе. Как смена? – Евгения Порфирьевна, не дожидаясь ответа, направилась в кабинет.

– Нормально, – сказала вдогонку подчиненная.

– Руслан на обходе? – поинтересовалась начальница, перед тем как скрыться в кабинете.

– Да.

– Можешь собираться домой, – сказала Евгения Порфирьевна.

В дверь снова позвонили. На пороге стоял молодой, слегка полноватый парень с небольшой спортивной сумкой в руках. Вика застыла, ожидая разъяснений.

– Соминскавтоматика, – буркнул парень. – Поломку вашу ремонтировать приехал.

– Документы.

– Пропусти, – послышался голос Руслана. – Он к нам постоянно приходит.

Техник из «Соминскавтоматики» прошел внутрь. Как-то неловко потоптался у входа.

– Новенькая, да? А меня Сашей зовут, – он кинул быстрый взгляд на девушку и принялся рассматривать пол. – Я обслуживаю ваше здание.

– Очень приятно, – Вика закрыла дверь. – Проходите, – пригласила застывшего техника.

– Так вы новенькая? – парень с видимой неохотой пошел вперед.

– Первую смену отработала. Уже насмотрелась на вашу автоматику.

– А что с ней? – оживился он, чувствовалось, что часами может говорить на тему автоматизации.

– Не сработала, – Вика с техником вышли в холл. Руслан сидел за пультом управления.

– Привет, – кивнул он технику.

– Привет, – ответил сотрудник «Соминскавтоматики». – Ну… то что она не сработала… – немного замялся, посмотрел Вике в глаза. – Как специалист могу заверить, что самое ненадежное это автоматика. Она всегда отказывает в самый необходимый момент.

– Спасибо. Утешили, – усмехнулась Виктория.

В дверь позвонили.

– Следующая смена наверно пришла, – с неохотой поднялся Руслан. – Пойду, открою.

Техник еще несколько секунд переминался с ноги на ногу. Долгим взглядом посмотрел на новенькую сотрудницу спецхранилища.

– Рацию дадите?

– Да тут недалеко, – указала Вика рукой. – В первой же палате…

– Положено давать рацию, значит давайте, – техник тоскливо посмотрел в сторону коридоров. – Я слишком хорошо знаю автоматику.

* * *

Лишь когда Вика добралась к дому, то поняла насколько устала. После такого дежурства завтракать совсем не хотелось. Желание было лишь одно – спать. Вика, не раздеваясь, легла на диван и на секундочку прикрыла глаза. Когда открыла, за окном уже стемнело. Настенные часы показывали начало одиннадцатого.

– Ничего себе! – подскочила с дивана, голова закружилась и она присела обратно. Зазвонил мобильник.

– Да, мамуль, – ответила Вика.

– Здравствуй, доченька. Ну, как первый рабочий день? – из телефонной трубки, практически заглушая голос матери, доносились звуки телевизора.

Мама не могла жизнь представить без голубого экрана. Даже когда решила сменить старенький мобильник, то приобретала телефон по размеру экрана – чем больше, тем лучше. Ведь как это, ехать на работу и не смотреть телевизор?! Когда единственная дочь хотела побыть с матерью, она с ней была, но третьим всегда был телевизор. Не важно, о чем рассказывала Вика, если по телевизору передавали что-то интересное, мать всегда говорила: «Тсс! Потом расскажешь».

– Ой, не спрашивай! Жуть! Жуткая жуть!

Она рассказала о спящей, поступке Руслана.

– И ты ему простила?! – воскликнула мать так громко, что Вика инстинктивно убрала телефон от уха. – Да он же тебя подставил, а потом как гусь из воды! Да-а-а-а! – протянула она. – Зря ты простила. Сделали б ему выговор. Пусть уроком бы было!

– Боюсь, его б уволили, а не выговор сделали, – поправила дочь.

– Ну и ладно! – поменяла тему мама. – Бог ему судья! Как твое самочувствие?

– Паршиво, – соврала Вика. – Кошмары мне теперь обеспечены. Тяжелая работа… очень тяжелая… Не физически. Морально. Угнетает. Идешь по коридору, а вокруг сотни трупов. Каждый из них может очнуться. Самое страшное, мамуль, в том, что в голову лезут мысли, а что если я умру и окажусь в таком месте…

– Доченька, ты у меня всегда была впечатлительная. Но знаешь, что я тебе скажу. Не вздумай оттуда уходить. Работа элементарная! Тебе не надо как твоя мать горбатиться всю жизнь с иголкой. На тебе не лежит огромная ответственность, как на прошлой работе. Ты просто ходишь и смотришь. Ходишь и смотришь.

– Мамуля, тебе кажется, что все так легко. Ты бы видела лицо этой девушки. Белое, без глаза, второй хоть и шевелиться, но он стеклянный. – Вика с отвращением передернулась. – Понимаешь? Будто глаз плюшевого медведя, но с подвижным зрачком. Жуть!

– Доченька, Бог никогда не дает больше чем нам по силам. Представь, какие перспективы перед тобой открываются! Люди по три-четыре месяца, каждый день пашут как проклятые за те деньги, что ты будешь получать, работая около восьми суток в месяц! И не думай оттуда уходить! – продолжала наставлять мама. – Судьба с тобой играет, проверяет на прочность.

– Мамуль, – вставила Вика. – Ты знаешь мое отношение ко всем этим судьбам и богам…

– Не сдавайся! – перебила мать. – Помнишь, как учил тебя отец? Никогда не сдавайся! В этой жизни выигрывает тот, кто идет до конца, тот, кто не приемлет поражения, для него есть лишь победа. Про умение проигрывать придумали неудачники. Помнишь, как говорил твой отец?

– Я прекрасно помню, как он говорил! Как он шел до конца! Ну и где он теперь? Почему я росла без него? Почему мне в память о нем достался лишь пистолет, да воспоминания?

– Доченька, у твоего отца была сильная воля. Я очень надеюсь, что она передалась и тебе. Может он где-то неправильно поступил. Может не той тропинкой пошел, а может он и жил только для того, чтоб произвести на свет тебя. Ведь пути Господа нашего неисповедимы. Для чего мы родились, знает лишь Он…

– Хватит, мам! – взмолилась Вика. – Я эти речи слышу с самого детства.

– А тебе пора научиться самообороне! – резко сменила тему мать. – А теперь, когда устроилась работать в подобное место тем более!

– Вообще-то у меня с собой в сумке всегда газовый баллончик…

– Да что твой газовый баллончик!

Вика представила, как мама на другом конце города в сердцах махнула рукой.

– Что твой газовый баллончик для спящих? – продолжила она. – Для слона комариный укус и тот больнее. А если б владела приемами, то могла бы и не бегать. Я тебя с детства пытаюсь отдать на самооборону, а ты с детства…

– Да, мамуль, я поняла, – остановила словоизлияние матери Вика.

– Обещай, что займешься каким-нибудь единоборством! – потребовала мама. – Теперь ты не сошлешься на отсутствие денег и времени.

– Я подумаю.

– Мать хочет для тебя добра…

– Я знаю мамочка.

– И если умудренная жизнью женщина говорит, что надо заняться единоборствами, то надо заняться!

– Займусь мамуль.

Вика привыкла следовать советам матери. Решила последовать и сейчас. На мгновение представила, как несколькими приемами укладывает спящую на пол. Как возвращается Руслан и круглыми глазами смотрит на новую напарницу…

– Обещаешь?

– Обещаю мамочка!

Мать долго выспрашивала о разных мелочах. Когда по телевизору начался любимый сериал, она сказала:

– Всё доченька, у меня тут кинушка! Пока.

– Пока мамуль, – Вика кинула телефон на диван. Взгляд, тем временем, задержался на шкафу, где лежал пистолет. Она подошла и открыла дверцу. Достала из-под стопки полотенец «ТТ» с потертым воронением. Оружие когда-то принадлежало отцу. Откуда оно появилось и для чего понадобилось так и осталось для Вики тайной. Вероятно, папа чувствовал приближение чего-то плохого. А может ему угрожали. Что бы ни случилось, для семьи это осталось тайной. В один обычный вечер отец семейства попросту не вернулся домой.

Больше Вика не видела папу. Мама утверждала, что его однажды показывали среди сомалийских пиратов. Дочь не верила. Она прекрасно помнила отца. Его эксцентричность, буйный и бескомпромиссный характер. Но не верила, что он мог просто уйти из семьи. Хотя, как говорила мать, пути господни неисповедимы и подчас самый близкий и родной человек на поверку оказывается загадочнее первого встречного.

Вика достала обойму. Восемь патронов, которые заряжал отец. Вставила, загнала патрон в патронник. Навела на телевизор. Палец надавил на спусковой крючок, но недостаточно для выстрела. Вспомнила ночное происшествие и представила, как бы развернулись события, будь у неё оружие.

Пистолет занял место под полотенцами, а сотрудница спецхрана отправилась на кухню – ужинать.

* * *

Утром Вика проснулась с уверенностью, что теперь сможет иметь машину. Она никогда не сидела за рулем, даже на переднем сидении лишь несколько раз, но стойкое желание не покидало весь день.

Первым делом она решила сходить в секцию рукопашного боя. Позвонила Даше посоветоваться, но подруга оказалась занята. Тогда Вика решила поступать логически. Где могут находиться секции единоборств? В первую очередь в школе. Одна из школ находилась неподалеку. В ней Вика заканчивала обучение, когда жила с ныне покойной бабушкой, потому помнила, как мальчики бегали на какие-то тренировки.

Действительно, в школе оказалась секция рукопашного боя. Только вход она имела с боковой стороны. Секретарь, полная блондинка, провела по двум просторным залам, которые не пригодились для занятий школьников, зато великолепно сдавались в наём клубу единоборств. По утрам занятий, как правило, не было.

Секретарь долго расхваливала тренера, учеников, которые под его неусыпным бдением, занимали исключительно призовые места. Наконец Вика приняла решение. Она заполнила несколько анкет, оставила свои контактные данные и внесла оплату за несколько пробных тренировок. Во взрослую группу ее взять не смогли – она бы там была единственной женщиной. Предложили в подростковую, где уже занимались три девушки.

Когда Вика собралась уходить, в клуб, по каким-то делам заскочил тренер. Высокий, в меру мускулистый, со свернутым набок носом. Он выслушал секретаршу, затем посмотрел на новую ученицу. Облизнулся.

– Тренировки по вторникам, четвергам и субботам, – сказал он. Взгляд постоянно соскальзывал с лица Вики за ее плечо. Лишь повернувшись, она увидела зеркало.

– У меня работа по суткам. Я не всегда смогу попадать на тренировки, – предупредила сотрудница спецхрана.

– Ничего, ничего, – тренер, сама любезность, хоть и производил впечатление сурового мужика. – Мы вас будем ждать всегда!

Вика посмотрела на его руки. На правом безымянном пальце отчетливо выделялся след от обручального кольца. Проследив за ее взглядом, он поспешно убрал руки за спину.

– У нас тренируется в основном молодые парни, старшеклассники, но есть и несколько девушек…

Хоть Вика давным-давно и привыкла, что мужчины хотят забраться к ней под юбку, но продолжала верить, что не все похотливые самцы. Даша не единожды смеялась над ее рассуждениями о любви.

– Дура ты! – говорила подруга. – Какая любовь?! Это в детском садике есть первая любовь, а во взрослой жизни есть лишь тонкий расчет! Ну, может не всегда тонкий…

Вика вышла из школы в полной уверенности, что следующим, от кого придется отбиваться, будет новоиспеченный тренер.

«Не пойду, – подумала она. – Миллионы женщин не владеют никакими приемами и живут спокойно!»

Автошкола попалась по дороге. Вика зашла. Записаться на обучение вождению оказалось проще простого – плати и води. Причем девушка-секретарь сразу намекнула, будто права в Соминске не получишь, если не заплатишь n-ую сумму.

– Теорию можно сдать, если знаете назубок. Даже площадку, может, сдадите, а в городе вас все равно «завалят», – пообещала она.

Вика вышла из автошколы и остановилась у выхода. Встал вопрос, сходить на рынок за хлебом, либо перебиться макаронами?

Зазвонил мобильник. Высветился номер начальницы. Вика несколько мгновений не брала трубку, а просто стояла и смотрела на телефон.

– Да Евгения Порфирьевна? – нажала кнопку ответа и медленно приложила телефон к уху.

– Вик, прости, что беспокою, – заискивающий тон начальницы насторожил. – У нас тут проверка приехала… В общем, проблема есть.

– Что-то серьезное? – Вика живо представила, как придется дежурить по несколько суток подряд, ведь для чего еще могла позвонить начальница?

– Нет, ничего серьезного… Дело в том, что проверка выявила нарушения в оформлении. Сама знаешь, я не специалист по кадрам. Я терапевт, а на меня здесь навешали… В общем тут недавно форму договоров поменяли, а я тебя по старому оформила. Надо, чтоб ты к шести вечера подъехала со всеми документами будем переоформлять.

– К шести?! – переспросила Вика.

– Да, к шести, – подтвердила Евгения Порфирьевна. – Мне до завтра надо сделать все в лучшем виде, потому придется допоздна. Прости, что мешаю твоим планам, но дело серьезное…

– Да о чем вы?! – поспешила оборвать извинения начальницы Вика. – Надо так надо! Конечно, подъеду!

– Тогда до встречи, – сказала Евгения Порфирьевна и отключилась.

– Клуша! – прошептала Вика.

Убрала телефон в сумочку и направилась домой. Ехать вечером в центр совершенно не хотелось. Тем более если это в действительности ошибка Евгении Порфирьевны. Но если не ошибка, а проверка?

Вика зашла в ларек, купила шоколадку. Сладкое всегда поднимало ей настроение.

* * *

Днем Вика немного поспала. Проснулась в озорном настроении. Хотелось чего-то особенного, а чего не знала. Долго выбирала что надеть. В итоге выудила из бездны шкафа черную майку с надписью белыми буквами на спине: «Не уверен – не подходи». К ней хорошо подошла обтягивающая юбка и босоножки на высоком каблуке.

– В самый раз! – минут десять она с удовольствием рассматривала себя в зеркале.

Без десяти шесть Вика позвонила в звоночек. Спустя минуту раздались знакомые звуки. Дверь загремела засовами и распахнулась. На пороге застыл высокий, крепкого телосложения, кавказец.

– Вы к кому? – поинтересовался охранник.

Его вопрос раззадорил воображение. Захотелось ответить что-нибудь из разряда «К Федору из третьей палаты» или «А Гоги дома?». Посмотрела на лицо охранника и решила не шутить. Слишком серьезен взгляд.

«Наверняка не оценит» – подумала Вика, а вслух сказала:

– К Евгении Порфирьевне. Она меня вызывала.

– Проходите, – охранник пропустил ее внутрь, закрыл дверь и направился следом. Спустя несколько секунд, после того как прогрохотал засов на двери, Вика услышала присвист.

– Какая недоступная! Люблю таких!

Виктория ничего не ответила. Прошла в холл, где за пультом управления сидел второй охранник. Он приходился ей ровесником – хлипкого телосложения и непривлекательной внешности, такие в учебных заведениях зачастую бывают изгоями.

– Вы к кому? – сделал грозное лицо коллега.

– К президенту, – даже не посмотрела в его сторону Вика.

– Девушка, стойте! – охранник вскочил с места и побежал за визитершей. – Сюда вход запрещен!

– Олег! – окликнул напарника кавказец. – Успокойся, пусть идет. Это про нее Евгения Порфирьевна и говорила.

– Да откуда мы знаем, что про нее. Она, вон идет, хамит…

– Олег, – раздался голос директрисы спецхрана номер три. – Угомонись. Я ее жду.

– А чего она хамит-то… – услышала Вика возмущения нерадивого охранника перед тем, как вошла в кабинет руководителя.

Начальница выглядела уставшей. Синие круги под глазами, заметные даже из-под косметики, резко контрастировали с нарумяненными щеками.

– Присаживайся, – указала Евгения Порфирьевна на кресло. – Дело долгое.

Начальница сказала правду. На повторное заполнение договора и оформление в соответствии с новыми положениями ТК РФ ушло три часа. Вика четыре раза заполняла договор на семь страниц.

– Что за очередная придумка?! – воскликнула она, когда ошиблась при написании цифры. – Почему из-за одной несчастной помарки нужно весь договор переписывать?!

– Это не я придумала, – ответила Евгения Порфирьевна, во второй раз, заполняя копию договора со стороны работодателя. – Государство требует, народ исполняет.

– В том-то и дело, – Вика взяла чистый бланк, два раза перепроверила что писать. – Придумывают для народа, а не для себя.

– Вика, Вика, – усмехнулась Евгения Порфирьевна. – Так как ты говоришь, было есть и будет всегда. Этот факт надо не осуждать, а признавать. Лучше просто о нем забыть, да плыть по течению. Я, конечно, понимаю, что молодая кровь бурлит, хочется перемен…

* * *

Когда Вика, наконец, вышла из спецхрана, на улице начинало темнеть. Доехать на автобусе не получилось. Автобусы в Соминске ходят в лучшем случае до восьми, пришлось добираться на маршрутке.