Че Гевара. Революция длиною в жизнь. Часть 2

Александр Смольников

Революция длиною в жизнь

Часть 2

Comandante (Команданте)

Посвящаю своему внуку Даниилу Решетову в честь его восемнадцатилетия и ребятам, выполнявшим свой интернациональный долг в 7-ой отдельной мотострелковой бригаде ВС СССР в Республике Куба. (1962–1993)

Че Гевара

От автора

Александр Смольников.

Уважаемые читатели, ранее мною были написаны книги об армии «Ступени», о великом живописце И.К. Айвазовском «19 век. Айвазовский, море и вся его жизнь» и «19 век. Айвазовский море и вся его жизнь» (Малоизвестные страницы), книга с юмористическим уклоном о Кубе и мотострелковой бригаде Вооружённых сил СССР на острове Свободы «Куба, армия, комсомол», сборник рассказов и стихов «Девкина заводь». Вышли три части книги об истории Урала «Тропами святого Урала», посвящённые 300-летию Екатеринбурга. В декабре 2023 года вышла первая часть книги «Че Гевара. Революция длиною в жизнь», под названием «Дорогами молодости». В ней рассказывается о детстве и молодости легендарного революционера.

Вторая часть называется Comandante (Команданте). В ней Че Гевара (Эрнесто Гевара де ла Серна) предстаёт перед нами, как Команданте Кубинской революции и кубинский государственный деятель. Прочитав множество публикаций, книг о Че Геваре, захотелось написать о любимом герое в художественном варианте, легче читаемом и воспринимаемом, не уходя от событий того времени в его жизни. Так и родились две части этой книги. Как это удалось, судить вам, дорогой читатель.

Хотел бы выразить благодарность за помощь в подготовке книги Элле Евгениевне Лякишевой, Марине Николаевне Жеребцовой, жене Наталье Анатольевне Смольниковой, Александру Борисовичу Крайнюку, Антону Михайловичу Крестьянинову, Наталии Владимировне Сенченко (Смольниковой).

Художественное оформление обложки – А.В. Кадочниковой.

Рисунки и фотографии частично взяты из интернета.

«Когда придет время, и если это будет необходимо, я с готовностью отдам свою жизнь за освобождение любой из латиноамериканских стран, ни у кого ничего не прося, ничего не требуя и никого не эксплуатируя».

Че Гевара

Предисловие

7-я отдельная мотострелковая бригада ВС СССР. Куба. (Фото автора).

Теплоход с советскими военнослужащими стоял на рейде Гаваны. Накануне поздно вечером, когда пассажиры на судне погрузились в сон, пройдя от Бермудского треугольника вдоль побережья Кубы, он сделал остановку до утра, видно связанную с процедурами прибытия. На следующий день «Голос Америки» продекларирует, что на Кубу прибыла очередная «сельхозартель» из Советского Союза, в совершенстве владеющая современным оружием.

Проснувшись рано утром, я вышел на палубу, посмотрел на берег и воскликнул: «Маликон, Эль Морро, божешь мой, Куба! Остров Фиделя и, конечно, одного из самых известных революционеров 20 века, а может и современности – Че Гевары! Comandante, теперь я встаю на защиту острова рядом с тобой и продолжаю дело Фиделя, твоё и ваших товарищей по защите революции в составе 7-ой отдельной мотострелковой бригады, базирующейся под Гаваной! Тогда я и не предполагал, что пройдёт немного времени, и на IV съезде Молодых коммунистов Кубы мне доведётся быть, видеть и слушать Фиделя!

«Я начинал революцию, имея за собой 82 человека. Если бы мне пришлось повторить это, мне бы хватило пятнадцати или даже десяти. Десять человек – и абсолютная вера. Неважно, сколько вас. Важно верить и важно иметь четкий план. Победа – это упорство» и «Прежде чем отказаться хоть от одного атома нашего суверенитета, мы, руководители нашего народа, на войне, в мирное время и в любой задаче предпочтем смерть капитуляции. Мы отдали своему делу всю свою жизнь, и потому что глубоко это чувствуем, потому что исходим из убеждений и священных ценностей, мы способны встать под бомбы, но не сдаться» (Фидель Кастро).

А пока вернёмся к Че! Есть категория людей, которые считают его авантюристом и убийцей, скитальцем и искателем приключений. А для меня Че Гевара – революционер и герой, боец за правду и её идеалы, человек, явивший пример молодёжи своим бесстрашием, ставший символом и легендой одновременно для многих поколений.

Он учился на врача, а стал революционером, недоброжелатели считали его неотёсанным, тупым и грубым, а он говорил на трёх языках, читал Маркса, Энгельса, Бакунина, Ленина, Жюля Верна, Гюго, Дюма, Сервантеса, Джека Лондона, Пабло Неруды, Фрейда, Камю, Достоевского, Льва Толстого, Горького, Хосе Эрнандеса, Сармьенто и многих других писателей.

Его не взяли из-за болезни в армию, но жизнь его прошла с автоматом в руках. В Боливии, где погиб революционер, он носил с собой в походном рюкзаке тетрадь с любимыми стихами.

В церкви города Матансаса (Куба) Че помещен в сонм ангелов на заалтарном образе. Крестьяне из боливийской деревни Ла Игера, где был убит революционер, считают его вторым Иисусом Христом.

Эрнесто Че Гевара (полное имя – Эрнесто Гевара де ла Серна) – это о нём и это он, легендарный Че! Так что, я думаю, самое время окунуться в продолжение истории жизни великого революционера Эрнесто Че Гевара!

Александр Смольников.

Часть – 2

Comandante (Команданте)

Фидель Кастро (1926–2016)

Дорогие читатели, есть несколько трактовок, обосновывающих понятие термина Команданте. Так в одной из статей, которую мы приводим в списке литературы, говорится, что Команданте – это титул, который присуждали лидерам кубинской революции и антиимпериалистической борьбы в Латинской Америке. Он был использован на Кубе для обозначения высшего военного звания, состоящего из пяти звезд, олицетворяющих пять идеалов революции: единство, свобода, справедливость, патриотизм и мартирологию.

А вот ещё одно обоснование. Игорь Углов на форуме «Содружество ветеранов ГСВСК» пишет: «Команданте – наивысшее звание, присваиваемое среди революционных сил Повстанческой армии во время Войны за национальное освобождение. Чтобы отличаться от армейских офицеров, повстанцы воздерживались от таких офицерских званий, как подполковник, полковник и генерал.

После революционного триумфа, формирования и расширения Революционных вооруженных сил до сотен тысяч человек это создало большие организационные проблемы и неразбериху, так как каждым подразделением командовал Команданте (Команданте бригады, Команданте дивизии и т. д.).

Армия вернула обычные чины полковников и генералов, отчасти по примеру Советского Союза, который уже прошёл этот этап большевистской эпохи.

Фидель Кастро и Че Гевара. 1959 г.

Звание "Команданте Повстанческой армии" осталось лишь у тех, кому было присвоено звание Команданте до Победы Революции (до 1959 года), и тем, кто получил его в первые месяцы 1959 года. Было учреждено почетное звание "Команданте Кубинской Революции".

Фиделю Кастро было присвоено звание Главный Команданте Кубинской революции (Comandante en Jefe Comandante de la Revolución)».

Глава 1

Встречи

Команданте Че Гевара

1.1. Вечер воспоминаний. Второе путешествие по Латинской Америке

Стояла вторая половина марта 1965 года. В одно из известных кабаре Гаваны зашёл мужчина в оливково-зеленом военном костюме майора кубинской армии, в невысоких сапогах и твёрдой, уверенной походкой двинулся через фойе, светящееся ярким золотым светом. Кивнул головой вытянувшимся перед ним чернокожим охранникам в отутюженных костюмах, в белых безупречных рубашках, с улыбающимися лицами, посмотрел в сторону долларового магазина и усмехнулся. Потом поздоровался и прошёл в глубину зала. Прислуга кабаре нервно забегала, перешёптываясь между собой. Военный не спеша занял место на диване, достал из верхнего кармана кителя сигару, не торопясь, обрезал специальным ножичком и закурил, запрокинув подбородок, пуская клубы дыма вверх. Это был Че Гевара.

В ту же секунду перед ним возник, источая максимум любезности, хозяин заведения:

– Буэнас ночес, добрый вечер, Команданте! Очень неожиданно! Но мы рады вас видеть в нашем заведении!

– Не переживайте, амиго, друг! Не обращайте на меня внимания и отдайте распоряжение, чтобы принесли бокал пива и курицу с рисом и чёрной фасолью.

Был очень трудный месяц, мне нужно посидеть одному, подумать, отдохнуть. Хочу насладиться латиноамериканской музыкой и пением.

– О, Команданте, вы очень правильно к нам зашли. В своё время здесь бывал и Аль Капоне, который специально приезжал на Кубу, чтобы посетить наше шоу, говорят, Капоне остался очень доволен увиденным.

– Компанеро, товарищ, давайте выполним то, о чём я попросил, а Аль Капоне меня не очень интересует, тем более, я думаю, вы догадываетесь, что мы были бы с ним по разные стороны баррикад! А то вы так договоритесь до того, что ещё предложите мне сыграть в игровые автоматы, рулетку или игры в кости! – Че Гевара откинулся на спинку дивана и весело рассмеялся, представив себя играющим с Капоне в рулетку.

Хозяин, вмиг покрывшись холодным потом, удалился, на ходу давая распоряжения и переживая за не совсем или совсем неуместное своё высказывание. В это время началось представление. Че, а именно такое прозвище приклеилось к нему здесь на Кубе из-за того, что он беспрестанно на аргентинский манер его употреблял в разговорах, – с испанского вроде «ну», «эй ты!», – посмотрел в зал.

Началось феерической представление, кубинское ассорти из танцев, песен, ярких нарядов и утонченной афро-кубинской эротики. Литые тела креолок украшали кабаре, радуя глаза неповторимыми танцами, запахами… И все, кто был в кафе, начинали себя чувствовать молодыми, сильными, способными на подвиги или хотя бы на необдуманные поступки. Пальмы уходили в ночное небо, к звёздам, кронами огромных листьев, декоративные кусты хорошились разноцветными огнями подсветки. Полное ощущение, что ты находишься в сказочных джунглях.

Зазвучала знакомая мелодия, и красивый голос запел: «Bésame, bésame mucho… – Целуй меня, целуй меня много…». Команданте мельком вспомнилось, что песня написана мексиканской пианисткой Консуэло Веласкес, когда ещё сама ни с кем не целовалась. Он улыбнулся, откинувшись, закрыл глаза, и перед ним появилось лицо Чичины, самой большой любви его юности. Да, первая любовь остаётся в памяти на всю жизнь. Вспомнилось путешествие на мотоцикле по Латинской Америке с его лучшим другом Альберто Гранадо, и как тот остался в Венесуэле, а он вернулся домой в Альта-Грасию, на радость родных и, конечно, мамы.

Воспоминания, воспоминания:

– Многие годы родные беспокоились обо мне, переживали, ведь пресса и радио раза три за эти годы хоронили меня, а я так редко им писал… Бедная моя мама, не чающая души во мне, каково ей было читать, что Че Гевара погиб! Боже, да у нее появились седые волосы! Мама, только она меня всегда ждёт, понимает и молится за меня. Самый святой для меня человек!

Квартет гитаристов в сомбреро, в ярких костюмах играл то зажигательные, то до слёз грустные мелодии.

И опять в голове письма мамы: «Да, сынок, я всегда очень любила тебя, может быть даже больше, чем остальных моих детей, всегда казнила себя за то, что простудила тебя и в результате – твои муки из-за астмы. Ну а редкие письма? Мы понимали, что не часто ты имел оказию, а пересылать по обычной почте «эзоповы послания» – невесть какая информация для нас. Помнишь твое первое письмо с войны в таком стиле?» – Конечно, он помнил.

В декабре 1964 года по поручению правительства Кубы во главе кубинской делегации Че Гевара был восемь дней в Нью-Йорке, на 19-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Его выступление на ней произвело сильнейшее впечатление на всех присутствующих благодаря манере Че говорить, держаться, с юмором отвечать на вопросы, благодаря искренней улыбке, внешнему виду и, конечно, самой речи. Несмотря на оживленные споры, которые она вызвала, все сошлись во мнении, что в этот день с трибуны ООН выступал выдающийся человек, личность, и многие предлагали назвать этот день – его днём в ООН.

17 декабря он покидает США и через Канаду и Ирландию летит в Алжир. Затем направляется в Мали, оттуда – в Конго (Браззавиль), Гвинею, Гану, Дагомею. Затем снова в Алжир и через Париж – в Танзанию. Из Танзании – в Каир, из Каира опять в Алжир и вновь в Каир. Из Каира возвращается в Гавану, где в аэропорту «Ранчо Боерос» его встречают Фидель Кастро, Освальдо Дортикос и другие партийные и государственные деятели, а также жена Алеида Марч.

Че Гевара вздохнул:

– Нет, не моя это тема быть чиновником, ездить на ассамблеи, когда в мире так много несправедливости, спокойная жизнь государственного деятеля не для меня. Я солдат. К тому же пошли пока не открытые, но внутренние разногласия с Фиделем, в том числе и по моей позиции к политике, проводимой СССР. Не могу я молчать или юлить, всегда говорю то, о чём думаю! – Че Гевара усмехнулся, в зрачках появились стальные оттенки.

В 1963 году Че Гевара был с визитом в Москве и до приезда в Кремль успел увидеть жизнь простых москвичей и магазины. Прямо в Кремле, во время банкета, он не постеснялся, выступив с обвинительной речью, резать правду-матку в глаза:

«Неужели, Никита Сергеевич, так, как мы сегодня, питаются все советские люди? В СССР начальники получают всё больше, у лидеров нет никаких обязательств перед массами. Происходит кощунственное шельмование заслуг и личности Сталина. Хрущёвская группа погрязла в бюрократизме и номенклатурном марксизме».

Второе обвинение было вызвано как следствие переговоров по-военному и экономическому сотрудничеству с Китаем и СССР. Че Гевара упрекал социалистические страны в навязывании беднейшим государствам условий товарообмена, подобных империалистическим державам США и Великобритании, и в отказе от военной помощи в борьбе за национальное освобождение.

Че Гевара стукнул в сердцах по столу. Мысли, мысли – и никуда от них не деться. Ещё немного подумал и вслух произнёс, будто кто-то невидимый его слушал:

– После революции работу делают не революционеры. Её делают бюрократы. А они – контрреволюционеры!

Новые звуки оторвали от преследовавших его мыслей. Высоко на подмостках, протянувшихся от одной красавицы пальмы к другой, разыгралось представление не менее прекрасных девушек знаменитого на весь мир кабаре. Мигающие разноцветные лучи прожекторов завершали это великолепие праздника.

От выпитого пива, от музыки и танцев Че расслабился, напряжение последних месяцев ушло в сторону:

– Эх жизнь! Бежит себе, а как много ещё нужно успеть! Аль Капоне был не дураком, желая посмотреть такую красоту! – и Че Гевара второй раз за вечер рассмеялся от души. – Недавно 24 февраля он выступил на заседании Второй афроазиатской экономической конференции, пытаясь открыть глаза всем, рассказав, для чего миру нужны социалистические революции.

Улыбнулся, вспомнив как воодушевлённо слушали все его пламенную речь: «Когда страна обретает свободу – это удар по мировой империалистической системе! Но мы должны отдавать себе отчет, что провозглашение независимости или победа с помощью оружия – это лишь половина дела. Свобода наступает тогда, когда страна разрывает экономические оковы империализма».

1.2. Ла-Пас. Адвокат Рикардо Рохо

Воспоминания не отпускали, несмотря на разноцветья праздника в кабаре. А как отпустить, когда столько пережито!

– Вон с 1953 по 1954 годы опять мотался по свету, верней по Латинской Америке. Давно ли перед этим на мотоцикле со своим лучшим другом Гранадо проехали здесь вдоль и поперёк? И вот опять… Неугомонная душа моя! – воспоминания пролетали в голове у Команданте, но было хорошо сидеть и наслаждаться песнями и музыкой.

Второе путешествие – в Боливию, Перу, Эквадор, Колумбию. Панаму, Коста-Рику, Сальвадор. И вот в который уже раз Че Гевара вновь там, в этом путешествии, всеми мыслями. Перед поездкой, аллергологическая клиника доктора Писани, где он проходил практику, пригласила его на работу, но Эрнесто отклонил лестное предложение. Аллергия – болезнь обеспеченных людей (бедняки о ней просто не знают). Становиться семейным доктором, прописывающим бесполезные лекарства от излишеств и праздности, Эрнесто не хотел.

Уж лучше пойти проверенным путём помощи действительно нуждающимся и страдающим людям. Он решил ехать в лепрозорий близ Каракаса, где ждал его верный друг Альберто Гранадо, которому он, как мы помним, обещал вернуться. Он объявил родителям о своем намерении покинуть Аргентину.

Тогда ещё, полный мечтаний, отправился в Венесуэлу через столицу Боливии Ла-Пас поездом. До сих пор перед глазами бегущие за вагоном родители, машущие руками, что-то кричащие вслед поезду. Ехать на нём – это не на старом мотоцикле, вечно ломающемся, то и дело кувыркаясь через руль или таща его на себе… Тут смотри себе в окно и наслаждайся величием природы. Фишка поезда была в том, что его называли «молочный конвой», т. е. он останавливался на всех полустанках, и там фермеры грузили свои бидоны с молоком.

За окном мелькали долины с растущими пальмами, деревьями типа дальбергии, палисандра, танина. А подальше в степи стали попадаться мимозы, кактусы, акации. Ещё глубже деревья постепенно сменялись травами, росли и эвкалипты, сикоморы, акация. У подножия Анд начали встречаться ель, сосна, а порой кедр, кипарис.

Город Ла-Пас (в переводе с испанского "спокойствие", "мир") расположен на высоте 3600 метров. В мире вообще крайне мало населённых мест на таких высотах, а тем более таких больших городов. Более высоких столиц государств не существует в принципе.

9 апреля 1952 года в Боливии произошла революция, в которой участвовали шахтёры и крестьяне. У истоков боливийской революции – период Великой депрессии и поражение Боливии в войне Чако. Великая депрессия ослабила добывающую сферу, основу боливийской экономики, а поражение показало ограниченность политической и экономической модели олигархата, хрупкость боливийской государственности.

А что значит жить после революции? Как говорят в наше время, «Нет ничего хуже, чем жить в эпоху перемен!» Пришедшая к власти партия «Национально-революционное движение» (Movimiento Nacionalista Revolucionario) во главе с президентом Пас Эстенсоро, выплатив иностранным владельцам компенсацию, национализировала оловянные рудники, организовав милицию из шахтёров и крестьян, осуществила аграрную реформу.

Эрнесто, в силу своего характера, окунулся в дела с головой, хотел быть полезным новой Боливии.

Че Гевара улыбнулся, вспомнив, как ездил в горные селенья индейцев, бывал в посёлках шахтёров, встречался с членами правительства и даже работал в управлении информации и культуры, а также в ведомстве по осуществлению аграрной реформы. Он был бы не он, если б не посетил развалины индейских святилищ Тиауанако вблизи озера Титикака, где сделал множество снимков храма «Ворота солнца» – там индейцы древней цивилизации поклонялись богу солнца Виракоча.

Ла-Пас. Кафедральный собор.

Ла-Пас. Эрнесто стоял на площади Мурильо, перед дворцом президента, домом правительства, собором, он смотрел на всё это великолепие и напряжённо думал: «А что же дальше?»

– Нет, это ещё не мой выбор. Революция принесла разочарование. Надо делать выводы, анализировать, чтобы дальше не допускать подобных ошибок! Среди первых проблем – то, что лежит прямо на поверхности: коренное население страны продолжает оставаться за пределами общества, влачит такое же жалкое существование, как и в те далекие времена, когда их жизнями распоряжались испанские завоеватели.

Руководители этой революции вызывали в нем недоверие и неприязнь. В тот момент он понял, что часы ещё не пробили для боливийской революции, хотя пройдёт не так уж много времени, и он снова окажется на этой земле.

Внезапно раздался шум голосов, двигающихся стульев, оторвав его от воспоминаний. Люди, толкаясь, стали выходить из зала. Че Гевара посмотрел на часы: «Почему так рано закончилось представление? – опять обвёл зал глазами. – Так перерыв, совсем отвлёкся от окружающего мира!»

– Команданте Че Гевара! – услышал он голос и увидел интересную, одетую в блестящее платье, подчёркивающее её изумительную фигуру, брюнетку, обращавшуюся к нему. – Вам, может, что-то нужно, не хотите ли пройти в директорскую выпить матэ?

– О нет, сеньора, хотя трудно отказаться от приглашения такой женщины, но я пройдусь по парку.

– Очень жаль, очень жаль, Команданте, не каждый день можно встретить такого известного человека, как вы, даже у нас! – она кокетливо улыбнулась, – но если вам что-то нужно вызывайте, мы рады выполнить все ваши пожелания!

Че Гевара вышел на дорожку, ведущую в парк перед заведением. Как и везде, светящаяся подсветка в кустах по её бокам и на деревьях манила вглубь этого великолепия, как продолжения красоты кабаре.

«А, наверное, наоборот: эти прекрасные, сказочные светящиеся дорожки стекаются к кабаре, переходя в великолепие ансамбля ночного клуба, и завершаются неизгладимым по красоте представлением в его стенах!» – подумал он и ускорил шаг.

Неожиданно впереди появился фонтан из голых девушек, которые взявшись за руки, застыли в танце вокруг бьющейся воды в центре круга в яркой подсветке фонариков.

– Красота! Да тут каждый сантиметр продуман – всё для гостей!

Он сел на резную скамейку, как бы выросшую из цветов и зелени травы:

– Да, хорошо… Даже прекрасно!

Но нет, не убежать ему от памяти! Перед глазами замелькали события, возвращая в прошлое. Вот он в столице Боливии знакомится с молодым аргентинским адвокатом Рикардо Рохо, противником Перона. Тот уговаривает его ехать с ним в Гватемалу, однако он согласился быть попутчиком лишь до Колумбии, так как всё ещё намеревался встретиться с Гранадо. Рохо полетел самолётом в Лиму, а Эрнесто с попутчиком, товарищем из Аргентины, Карлосом Феррером, поехали на автобусе. Пограничники изъяли при проверке брошюры и книги о революции в Боливии и пропустили дальше. Так они прибыли в Лиму.

– Эрнесто, амиго, ну ты надумал ехать со мной в Гватемалу? Там такие события, ты просто будешь себя потом упрекать, что не поехал! Да и задерживаться в Лиме опасно из-за политической обстановки в стране! Надо уезжать и побыстрей, пока нас не арестовали!

– Да, генерал Одриа это быстро устроит, почти диктатором стал. Не Боливия, а концлагерь, совсем ограничил гражданские права! Рохо, давай до Эквадора с нами пока, а там посмотрим!

И троица – Рохо, Феррера и Эрнесто – поехала на автобусе по побережью Тихого океана, достигнув границы Эквадора 26 сентября 1953 года. В Гуаякиле они обратились за визой в представительство Колумбии, однако консул потребовал показать авиабилеты до Боготы (Колумбия). А где их было взять, когда совсем не осталось в карманах денег?

– Переворот, переворот, опасно, тоже мне консул! – возмущался Эрнесто.

Им не повезло, так как перед их приездом произошёл военный переворот в стране (генерал Рохас Пинилья сверг правителя Лауреано Гомеса). Через некоторое время Рохо сумел-таки через рекомендательное письмо от социалистической партии, которое у него было от будущего президента Чили Сальвадора Альенде, достать бесплатные билеты на пароход «Юнайтед фрут компани» (ЮФК) в Панаму.

Альберто Гранадо, ожидавший с нетерпением Эрнесто Гевара, получает от того открытку из Гуаякиля (Эквадор) следующего содержания: «Малыш! Еду в Гватемалу. Потом тебе напишу».

Альберто, держа в руках письмо, чуть ли не со слезами на глазах пробормотал:

– Эх, Локо-Локо, ты каким был неугомонным, таким и остался! А жаль, я так ждал!

В Панаме группа разделилась: Рохо отправился в Гватемалу, а Гевара и Феррера тормознулись по дежурной для них причине: у них кончились деньги. Гевара продаёт все свои книги, публикует в местных журналах несколько репортажей о Мачу-Пикчу и других перуанских древностях. И так как денег было всё же маловато, до Сан-Хосе, столицы Коста-Рики, отправились попутным транспортом.

Опять, как и с Гранадо, Эрнесто катил по дорогам Латинской Америки. По дороге грузовик, на котором ехал Гевара, попал в зону тропических ливней. Вначале светило солнце и ничего не предвещало дождя. Потом появились на горизонте тучи и стали быстро заволакивать всё небо. Сильно потемнело, и ударили первые капли, забарабанив по кабине.