Мшел. Книга 1. Нэбутори

– А может, ну эту плитку? – Наталья пожалела денег.

– Нет уж, лучше вложить деньги во что-нибудь осязаемое, что точно пригодится. Я вообще думаю, что их заменит бартер на какое-то время, но это не точно.

Андрей быстро съел кашу, взял все наличные, которые у него имелись, и вышел из дома. Было около десяти вечера. На улице немного посвежело. Народ сидел по лавкам у подъездов и на детской площадке. Детвора веселилась, не зная устали. Мамочки чесали языками. Все было как всегда, разве что машины почти не ездили.

Палатка, в которой торговал предприниматель, находилась недалеко от дома. Мужчина собирал ее на ночь, а утром ставил вновь. Товар подвозил на фургончике, расписанном рекламой. Именно его он указал в качестве ориентира. Дорога проходила мимо того самого автомобиля, у которого дымило из-под капота. Еще издали Андрей увидел, как неестественно выглядит бампер, словно тряпка, повисшая на прищепках. И корпуса зеркал заднего вида провисли безвольными «тушками». Машина присела на спущенных колесах, добавив жалости своему образу пострадавшей.

Он обошел подозрительную машину десятой дорогой. Двое малолетних пацанов на электросамокатах пронеслись мимо машины, проскочили мимо, но потом вернулись, заинтересовавшись ее внешним видом. Они полезли чуть ли не пальцем ковырять ее расплывающийся бампер.

– Отошли от нее, бестолочи! – выкрикнул Андрей. – Не видите, она же зараженная!

Пацаны рассмеялись, но не послушались предостережений. Андрея возмутило их поведение.

– Вы тупые, что ли? Не слышали про карантин и меры предосторожности?

– Ты сам тупой! – раздался с балкона женский голос. – Своих воспитывай, а к чужим не лезь!

– А вы не понимаете, что, если они принесут заразу в вашу квартиру, всему дому конец? – спросил Андрей, теряя самообладание.

– А ты больше верь всякой брехне. Нет никакой заразы, это снова сговор, как с коронавирусом, чтобы держать людей в узде.

– Вас, идиотов, не в узде, а в изоляторе надо держать. Я сейчас наберу куда надо и скажу, что вы сознательно распространяете заразу. – Андрей вынул из кармана телефон.

Он не собирался никуда звонить, но хотел припугнуть. Если бы он знал, что существует служба контроля подобных нарушений, то непременно бы позвонил. До людей очень медленно доходила серьезность возникшей ситуации, что грозило непременным расползанием заразы.

– Федя, Глеб, езжайте домой, – крикнула женщина с балкона.

– И руки помойте, – посоветовал пацанам Андрей.

– Бе-бе-бе, – один из них показал ему язык. Андрей убрал телефон и прибавил шагу. Мужчина уже ждал его у фургончика.

– Это я звонил. – Андрей протянул руку. – Решил запастись, а то, сами знаете…

– Я тут подумал, раз ситуация усугубляется, то не стоит отдавать так дешево. К той цене, которую я назвал, прибавь столько же, – не моргнув глазом, произнес барыга.

– Ни хрена себе инфляция. А ты не подавишься? – возмутился Андрей, еще не остыв от предыдущего скандала.

– Не хочешь – не бери. А у меня уже телефон разрывается от звонков. Все хотят подстраховаться.

– Не боишься наживаться в такой ситуации?

– Кому война, а кому мать родна. Так было всегда и так будет. Ну, берешь?

– Беру, – сквозь зубы процедил Андрей.

– Чего, сколько?

– Одну плитку и десять баллонов.

– Бери двенадцать одной спайкой.

– Давай. – Андрей мысленно посчитал сумму и достал бумажник.

– А ты сам чем занимаешься? – спросил у него предприниматель.

– Водитель, – без особого желания общаться ответил Андрей. – А что?

– Да так просто.

Андрей протянул ему деньги. Предприниматель отсчитал и убрал их в карман.

– Если еще что надо, звони, – произнес он, закрывая машину. – Могу парафин подогнать на свечи, пока недорого.

– Недорого, это сколько, по-твоему?

– Сейчас не знаю, звони, узнавай.

– Ладно, бывай, – Андрей холодно попрощался с барыгой и направился к дому.

На город легла ночь. По всему маршруту светили уличные фонари, либо фонари на подъездах. Народ и не думал расходиться. Молодежь, разжившись где-то пивом, шумно галдела на детской площадке. Старики на скамейках вполголоса общались между собой. Привычность убаюкивала, создавая иллюзию безопасности. Словно в науку произошло событие, напомнившее, что времена изменились.

На уровне третьего этажа за два подъезда от Андрея, раздался взрыв. На улицу вынесло рамы из двух окон, куски отделки и шторы. Свет по всему стояку потух. Взрыв, к счастью, не разрушил межэтажные перекрытия. Из пострадавшего подъезда выбежали люди, другие, наоборот, кинулись помогать пострадавшим. Причиной взрыва могло быть что угодно, но потухший по всему подъезду свет навел Андрея на мысль, что это дело рук, вернее органов пищеварения, прожорливого микроба.

Он поспешил домой, переживая, что подобные инциденты могут случиться в любом подъезде. Наталья, оказывается, очень переживала, что он до сих пор не вернулся. Она тоже слышала взрыв, напугавший ее, и боялась, что он зацепил мужа.

– Первый звоночек. – Андрей снял с газовых баллонов оберточную пленку и убрал ее в мусорное ведро. – Даже не знаю, как лучше поступить, проветривать чаще квартиру или, наоборот, не открывать ее. Давай решим при первых признаках постороннего химического запаха сразу проветривать помещение, – предложил он.

– А ты уже нюхал этот запах? Можешь его описать? – спросила Наталья.

Андрей задумался.

– Как растворитель или что-то похожее. Едкий, одним словом. Ты сразу поймешь, когда учуешь. Прежде чем включить свет в комнате, принюхивайся. Вообще, я думаю, когда начнется заражение, оно начнется с подъезда, и свет отключится раньше, чем расплавится проводка в доме. Но это в случае если мы не принесем заразу сами.

– Я боюсь, что народ осознает опасность слишком поздно. Я в интернете читала, что во Владивостоке стали массовыми случаи мародерства и грабежей магазинов, что спровоцировало волнообразный скачок распространения эпидемии. Там ввели комендантский час, – поделилась супруга.

– Во, давай включим телевизор, посмотрим, что нам покажут. Опять все хорошо или уже надо бояться. – Андрей взял пульт от телевизора и включил тот, который висел на кухне. – Поставь чайник, – попросил он Наталью.

Пробежался по нескольким каналам и остановился на новостном. Про эпидемию Нэбутори долго не было ни слова, только в бегущей строке. Потом включили эпизоды с эпидемией в других странах. Показали Китай, Индонезию и Новую Зеландию, где были замечены признаки начала эпидемии. Показывали те же признаки, что и везде, растекающийся пластик, изуродованные машины, домашнюю обстановку, отключение электросетей. В Китае взорвался завод по производству пластмассовых изделий. В Новой Зеландии утонул катер и упал легкий самолет. При этом тон репортажей нельзя было назвать пугающим. Создавалась иллюзия, будто страшное происходит вдали от дома и носит исключительно ознакомительный характер.

Затем показали архивный репортаж о том, как создавался микроб Нэбутори, изначально планировавшийся как пожиратель нефтяных пятен. Он и был применен впервые именно в этом качестве. Но ученым захотелось создать суперорганизм, питающийся любыми углеводородами, чтобы утилизировать загрязнение окружающей среды и получать в процессе утилизации другие полезные продукты. Ведущий высказал свое опасение, что Нэбутори может добраться до бензина и до дизельного топлива, на что получил отрицательный ответ какого-то ученого.

– Это полностью исключено. Нэбутори способен расщеплять только те вещества, которые мы внесли в его программу, генетический код. Нефти и ее производных там больше нет.

– Но вы же обещали, что он прекратит размножение после нескольких циклов деления, – поставил ведущий ученого в сложное положение.

– Размножение и питание – это несколько разные процессы, – ответил ученый. – Надеюсь, вы в курсе.

– Пока мы в курсе того, что прожорливый микроб оккупирует город за городом, лишая нас цивилизованных удобств простым выводом пластика за скобки уравнения. Сможем ли мы приспособиться, если Нэбутори решит не останавливаться? – спросил в экран ведущий в конце эпизода.

– А мы ведь откатимся в допластиковую эру, – решил Андрей после просмотра. – Не знаю, может, это и хорошо. Натурального будет больше.

– Натурального? Не знаю, хочу ли я натурального в таком понимании. – Наталья задумалась. – Ездить на коне, жечь свечи и есть мясо только зимой, потому что летом его нельзя хранить.

– Ты замахнулась, ездить на коне. Это не машина, для них конвейер не построишь. Скорее всего, мы с тобой умрем раньше, чем удовлетворится потребность в гужевом транспорте. А вот жечь свечи – это станет для нас нормой. Кстати, мне тот барыга предлагал парафин для них. Брать?

– Бери, чего думать.

– А если нам с солнцем ложиться и с солнцем вставать? Экономия.

– Зимой что, в пять вечера ложиться спать и вставать в девять? Сейчас надо брать все, что может пригодиться в будущем: спички, свечки, соль, сахар, водку, крупы, масло.

– Воду забыла, – добавил к списку Андрей.

– А что вода? – не поняла Наталья.

– Вода у нас из труб, а если не будет электричества, то и воды не будет. Где нам брать воду? Она нужна каждый день и в огромных количествах.

– И в самом деле. – Это известие обескуражило Наталью.

Она присела на стул и задумалась.

– Андрей, а как мы будем ходить в туалет без воды? – Собственный вопрос напугал ее.

– На улицу, видимо. По крайней мере, по-большому, иначе трубы забьются.

– Какой ужас. – Наталья прикрыла рот. – Я не смогу.

– Не будет воды, не на чем будет готовить, и в туалет будешь ходить раз в неделю и то очень крепким стулом прямо на совок. А потом в окно, как в Париже во времена мушкетеров. – Андрей рассмеялся, увидев скривившееся брезгливой миной лицо жены. – Да шучу я. Поставим в туалет ведро с крышкой для всех нужд и будем в него ходить. А потом по жребию выносить.

– Прекрати, меня сейчас вывернет.

– Все, молчу.

Андрей посмотрел в окно, резко встал и выключил на кухне свет. Вернулся к окну, открыл его и уставился на улицу. К брошенному зараженному автомобилю подошел какой-то человек и посветил в салон фонариком. Затем разбил окно и полез внутрь.

– Придурки, – в сердцах высказался Андрей. – Лучше бы придумали микроба, питающегося мозгами идиотов.

– Пожалей микроба, умрет с голоду. – Наталья встала рядом и тоже смотрела на безумные выходки воришки.

Глава 6

Продавщица ларька Светка была удивлена странно одетой компанией, возглавляемой Липняковой Марией.

– А ты не смотри, что мы так одеты. – Мать Дмитрия сразу все поняла по ее взгляду. – Новости-то смотришь? Эпидемия.

– Опять? Какая эпидемия на этот раз? – не поняла Светка. – А при чем здесь эпидемия и одежда, вышедшая из модных коллекций полвека назад?

– А при том. – Мария не стала ничего объяснять. – Учиться надо было. Затариваться мы пришли. У тебя терминал сегодня ловит?

– С утра ловил.

– Отлично. Давай, Дим, говори, что брать, – предоставила мать сыну право выбрать продукты, считая, что он больше в этом разбирается.

Дмитрий осмотрел витрины, мысленно прикидывая, что могло долго храниться, чему пришлось бы менять тару с пластиковой на стекло и прочие моменты, казавшиеся ему важными.

– Консервы давай. – Он махнул в сторону полки, на которой стояли «советские» пирамиды из рыбных консервов.

– Какие?

– Всех по десять. Масло растительное десять бутылок.

– Дим, куда столько? У меня дома пятилитровка с прошлого года настоящего деревенского ароматного масла, – тихо сказала мать.

– Запас в жопу не толкает, – отмахнулся сын от ее доводов. – Перельем в банки и уберем в подпол. Неизвестно еще, будут в этом году убирать подсолнухи или нет.

– Что еще? – Светка потирала руки в ожидании хорошей выручки.

– Сахар есть? – спросил Дмитрий.

– А сколько надо?

– Мешок.

– На складе лежит. Сама не потащу. Надо – иди забирай, – развязным тоном предложила продавщица.

– Заберу, – спокойно произнес Дмитрий. – Соль?

– Мешок?

– Сколько соли надо, чтобы переработать твой урожай? – спросил Дмитрий у матери.

– Килограмм восемь в том году ушло. – Мария закатила глаза под лоб, пытаясь вспомнить. – Или семь. Кажется, я давала в долг соседке.

– Давай десять. Водка есть?

– Нет, только пиво и коктейли.

– Не надо. Спички?

– Сколько?

– Сто коробков. Сигареты без фильтра есть?

– Дим, зачем? – Татьяна толкнула мужа в бок.

– Затем. Не мешай, – отмахнулся он. – Сто, нет, давай двести пачек, если есть.

– Есть, конечно, мы солидный магазин. – Светка сияла от счастья, но на покупателей смотрела, как на умалишенных.

– Бумага туалетная есть? – спросила Татьяна.

– Вот, сразу видно женский подход. С нее и надо было начинать. Сколько вам?

– А сколько в упаковке?

– Сорок рулонов.

– Берем упаковку, – произнесла Татьяна.

– А кто это все понесет? – поинтересовалась Мария.

– Это меньшая из проблем, – успокоил ее сын. – Переносим, нас много. Так, рис, гречка, пшено, мука?

– Сколько?

– Всего по десять?

– Дим, ты вообще? – удивилась мать. – Куда столько?

Сын наклонился к ее уху.

– Мам, через месяц люди будут платить за одну пачку гречки любые деньги, – прошептал он. – Поверь. Я бы взял еще больше, но надо деньги рассчитать правильно. Нам бы еще керосина или солярки достать, чтобы еду готовить и свет был. Или угля купить. Дровами дом зимой не натопишь.

– В деревне уже сто лет никто дровами не топит, и как уголь выглядит, все забыли. Даже бани у всех на газе давно.

– Завтра с утра надо искать машину, чтобы съездить за углем в район. Кровь из носу. И масло прикупить.

– Еще? – удивилась мать.

– Машинное. Для ламп, мешать с бензином, чтобы медленнее горело. Да и в хозяйстве пригодится.

– Макарон еще десять пачек, – добавила Татьяна, обращаясь к Свете.

Товара получилась огромная гора на прилавке. Пришлось сходить два раза всей командой. Денег при этом ушло не так уж и много. Дмитрий твердо решил ехать завтра с утра на грузовике с кем-нибудь из деревенских в район, закупить то, чего не продавалось в деревне. Он поинтересовался у матери, кто владел грузовой машиной.

– Чтобы своей? – Мать задумалась. – Только у Мурмахмедова есть «Газель», но он, кажется, лежит в больнице сейчас.

– «Газели» на зиму мало. Тонн пять хотя бы или семь.

– Дим, я думаю, что такие вещи уже давно доставкой возят на своих машинах, – предположила Татьяна.

– Да, наверное, – согласился он. – Как жалко, что наша машина подловила заразу. Без нее как без рук.

– Да на легковой тебя кто угодно отвезет. Никто не окажется заработать, – предположила мать.

– К кому посоветуешь обратиться? – спросил сын.

– Да хоть к Владимиру Петровичу. Он на пенсии, машина еще не старая.

– Это который?

– Ты его не знаешь, они после вас приехали, – ответила мать. – Беженец из Узбекистана. Он там на авиазаводе работал. Умный дядька и очень отзывчивый.

– Где он живет? Пойду договорюсь.

– Через три дома от нас в сторону правления. Синие ворота.

– У вас с ним что, никаких амурчиков не было? – в шутку поинтересовался Дмитрий.

– Ты в своем уме? Меня после отца ни один мужик не интересует, – обиделась мать.

– Я просто так спросил, чтобы знать, как он к тебе относится.

– Он и без этого человек хороший, – отрекомендовала его Мария. – Иди, не бойся, только представься сразу, кто ты есть.

– Ладно.

Дмитрий вышел на улицу и пошел по деревне. Она вроде бы осталась прежней, как из детства, но вроде бы и другой. Дома стояли на месте, но некоторые отделали сайдингом, некоторые подстроили, появились гаражи, новые заборы. Деревья стали больше. Исчезли яблони, на которые лазили в детстве.

Дмитрий остановился у ворот, выкрашенных свежей синей краской. Хозяин ковырялся в огороде. На нем была надета шляпа с широкими полями, шорты и майка с ярким принтом. Выглядел он отлично от среднедеревенского стиля.

– Здравствуйте! – поздоровался Дмитрий через забор.

Мужчина выпрямился.

– Привет.

– Я сын Липняковой Марии. У меня к вам дело. Можно зайти?

– Заходи, сын Марии Липняковой.

– А, хм, меня Дмитрий зовут. – Дмитрий немного смутился, подошел и протянул руку.

– Владимир… Петрович. – Мужчина критически осмотрел его одеяние.

– Это отцовское. Так получилось. У меня к вам дело, за которое я готов щедро заплатить, – произнес Дмитрий. – Надо бы завтра с утра съездить в район, закупиться.

– Приодеться, ты хотел сказать?

– В последнюю очередь. Хочу заказать машину угля и так, кое-что по мелочи надо купить.

– А ты что, сюда на попутках добирался?

– На машине, но немного не доехал. Если вы согласны, то завтра по дороге я вам все и расскажу. – Дмитрий с надеждой посмотрел на мужчину.

– Хорошо. Пятьсот рублей туда и обратно.

– Я заплачу вам тысячу, чтобы вы не передумали. У вас карта привязана к номеру телефона?

– Конечно, я же пенсионер. Во сколько поедем?

– Чтобы к девяти утра быть там.

– Да тут всего полчаса ехать. Жду к половине девятого. Успею позавтракать и кур покормить. Заодно заедем отходов им возьмем, пару мешков.

– А я помогу вам погрузить, – предложил Дмитрий.

– Ну тогда жду.

Дмитрий ушел домой довольный, что человек так легко согласился помочь. Терзали душу легкие опасения, что зараза за ночь доберется до райцентра, и в него могли перекрыть въезд, но тут он на обстоятельства никак не влиял, оставалось только ждать.

Мать затопила баню. В современном понятии это было совсем просто. Повернуть вентиль и щелкнуть искрой пьезоэлектрического розжига. Перед этим надо было только проверить уровень воды в котле, но и та набиралась шлангом из крана с холодной водой, который тоже находился в бане. Из-за этого пропала какая-то часть души банной магии. В детстве у Дмитрия по субботам была священная обязанность натаскать воды в баки с горячей и холодной водой. Натаскать дров и угля и натопить к приходу родителей с работы.

Из-за того, что уголь разгорался сильно, вода в баке кипела и ходила ходуном. Стенки печи становились красными, и невозможно было находиться даже в метре от них. Если нечаянно задеть, когда неловко манипулируешь с тазом воды между полком, печкой и бочкой, раздавался «псык». Кожа мгновенно испарялась в месте контакта. Но при этом воздух в бане всегда был легким. Даже когда на градуснике температура поднималась выше сотни градусов, если осторожно вдыхать, чтобы не сжечь крылья носа, находиться на верхнем полке можно довольно долго. И ощущения после такой бани были непередаваемые, словно заново родился.

– Вначале пусть Дима сходит, пацанов помоет, а потом мы, – распорядилась мать.

– Я один пойду, – категорично заявил Данил. – Мне сегодня в лесу голых мужиков хватило.

– Они уже взрослые, – оправдала его мать. – К тому же городские, с развитым личным пространством.

– Пожалуйста, как хотите. Какой компот из погреба достать, вишневый или сливовый? – поинтересовалась она у внуков.

– Сливовый! – выкрикнули оба.

– От балбесы, – добродушно ухмыльнулась Мария.

– Данька, дуй в баню, а ты, Сенька, помоги бабушке компот достать, – приказал отец.

– Я не Сенька, – возмутился сын.

– Ладно, Арсений, помоги бабушке.

– Помогу, – буркнул он и поймал кота, проходившего мимо. – Ба, как его зовут?

– Мурзик.

– Опять? У тебя все коты Мурзики? – удивился Арсений.

– Не все, есть еще Мурка, но она сарайная. Крысоловка и вообще гулящая. Ни одной свадьбы не пропускает. По два подарка в год приносит.

– Каких подарка? – не понял ребенок.

– Котят.

– А где они?

– Как где? – Мария задумалась. – Утонули.

Они ушли в погреб, попутно выясняя пропажу котят. Данил отправился в баню, Дмитрий с Татьяной остались дома. Супруга только закончила раскладывать припасы.

– А кошку хорошо бы держать дома, чтобы мыши не испортили нам продукты, – решила она.

– Согласен. Еще бы ружьишком разжиться, чтобы крыс всяких не подпустить, – размечтался Дмитрий.

– Ага, осталось только к твоему нарушению карантина добавить незаконное хранение огнестрельного оружия.

– Возможно, и применение. Лучше присесть на время, чем прилечь навсегда. Я уверен, что после карантина, – дай Бог, чтобы он скорее закончился, – нарушителей будет столько, что всех не пересажаешь. А с ружьем в сто раз спокойнее.

– Дипломатия всегда выгоднее войны, – неожиданно заявила Татьяна. – Если что, будем выкручиваться.

– О, ты плохо представляешь, на что способны люди, когда нет власти и есть оружие. Они очень плохие дипломаты и не готовы садиться за стол переговоров.

– Тебе-то откуда это знать? – усмехнулась жена.

– Оттуда. Размышлял, конструировал ситуации, – ответил Дмитрий.

– Фантазер. Лучше чайник поставь. Заварю чай со смородиновым листом. Обожаю пить чай на улице после бани, – призналась Татьяна. – Только бы комары не лезли.

Вернулись из погреба бабушка с Арсением. Вскоре пришел раскрасневшийся Данил. Дмитрий сходил в баню с сыном, потом жена с матерью. Время уже подходило к полуночи. Сил хватило только попить чай. Дмитрий лег спать с женой на старую кровать с панцирной сеткой. Она сильно прогибалась, и спать на ней можно было только на спине. В открытую форточку медленно затекал ночной деревенский воздух, напоенный ароматами и стрекотом сверчков.

Дмитрий не заметил, как прошло время до будильника. Проснулся с полной уверенностью, что недоспал. Собрался, умылся, выпил залпом большой бокал сливового компота, затем позавтракал чаем с бутербродом. Мать не спала. Шумела ведрами в сарае. Кормила кур и уток. Вышла на огород и принялась полоть грядки руками. Дмитрий вышел на зябкий утренний воздух.

– Помочь? – предложил он матери.

– Не надо. Это профилактика. Вернешься, обработаем яблони от червей и тли. Раз такое дело, будем варить компоты и делать варенье впрок на пару лет.

– Хорошее дело. Банок хватит?

– Хватит. У меня столько пустых собралось, что на весь колхоз хватит.

– Здо́рово. А курам из района отходы не надо?

– Нет. У меня же пай в колхозе, мне и так привозят.

– В этом году могут не привезти. Я на всякий случай привезу пару мешков. Боюсь, больше в машину Владимира Петровича не влезет.

– Как хочешь. А почему это колхоз убирать не будет?

– Техника не сможет работать. Пластик сейчас везде, даже в комбайнах и тракторах. Боюсь, чем современнее техника, тем сложнее им будет запустить ее, используя какие-то заменители изоляции. Про электронику вообще молчу.

– Значит, пойдем собирать руками. Разве можно бросать урожай на поле?

– Хм, а это хорошая идея, хоть я и не любитель такой работы. С детства аллергия на крестьянский труд.

– Чтоб тебя, городской. Придется.

– Я и не отказываюсь. Ладно, мам, пошел я к Владимиру Петровичу. Думаю, к обеду вернемся.

– Давай аккуратнее там, не притащите эту заразу в деревню.

– Обещаю. Если что, будь готова снова нести нам одежду и самогон.

– А больше нету, и взять у кого – не знаю.

– Надеюсь, не пригодится.

Дмитрий вышел за калитку. Владимир уже выгнал машину из гаража и протирал ее тряпкой. Правда, она и без этого блестела. Владел он «одиннадцатой». Судя по внешней сохранности, она никогда не видела соленых зимних дорог. На машине стояли литые диски и свежая резина.

– Доброе утро, – поздоровался хозяин машины первым.

– Доброе! Удобная машина для хозяйственных дел, – сделал комплимент Дмитрий.

– Согласен. А с прицепом вообще грузовик.

Дмитрий заметил фаркоп со свежими блестящими потертостями металла.

– Может, зацепим, мало ли? Я вам доплачу еще тысячу сверх обещанного, – предложил он.

– Ну раз тысячу, то почему бы и не зацепить.

Владимир открыл ворота во двор и выкатил прицеп на улицу. Умело зацепил его и подключил проводку.

– Готово. Поехали?

– Поехали.

Дмитрий сел на сиденье, накрытое велюровым чехлом. В машине пахло ароматной отдушкой, но откуда шел запах он не увидел. Под лобовым стеклом на зеркале висел самодельный чертик из капельницы.

– Машины меняются, а чертик остается, – заметил Владимир заинтересованный взгляд. – С восемьдесят второго он у меня. Выбросить уже рука не поднимется.

– И зачем? Такого сейчас не делают. У моего отца рыбка была. Продали вместе с машиной.

Владимир Петрович ничего не ответил. Завел машину и поехал. Он выбрал другую дорогу, асфальтированную, чтобы не бить машину и не испачкать ее в дорожной пыли. Дмитрий по дороге рассказал о ситуации в городе, опустив некоторые подробности, но про свою машину, подхватившую заразу, рассказал.

– Что и прям вот так сразу все начинается? – удивился Владимир.

– Да, зараза распространяется быстро. За полчаса у нас весь салон покрылся липким слоем.