Мне изменил Босс, или Развод и тапочки по «Почте России»

_ Где Ритуля?

– Ты не переживай, она спокойно спит. Твоя няня ее покормила, напоила, а Муся уложила спать.

– Собаки могут укладывать спать?

– Видимо, да. Твоя мелкая так ее замучила, что…

– Ладно, поняла.

– Мамочка! – Ритуля выбежала из комнаты для Тониных развлечений. Ну, то есть для гостей. – А когда придет папа?

После свадьбы. После дождичка в четверг. После того, как мы разведемся. Никогда.

Но как я скажу единственной дочери, что ее папа плевать хотел на чувства мамы и развлекается со своей секретаршей?

– Милая, хочешь пиццу? – Тоня отвлекла малышку от моего задумчивого вида.

– Да! Я хочу с колбасками!

– Это пеперони, Маргоша. Так говорят элегантные дамы. Запоминай. А мама нам потом приготовит гарнир.

Тоня увела малышку на кухню к планшету, чтобы та выбрала блюдо. Сегодня я согласна даже на пиццу. Что, все настолько заметно, что я разрушена изнутри мужчиной, которому отдала лучшие годы своей жизни? Видимо, да. Даже Тоня не спросила о Паше, сразу же тему сменила.

Надеюсь, завтрашний день будет полегче. Как же я на это надеюсь.

Но утром раздался звонок в дверь, а мне принесли повестку в суд.

– Здравствуйте. Я адвокат Павла Петровича. Вас вызывают в суд для распределения свиданий. Вашей дочерью.

Глава 6

Вы что, прикалываетесь?

Ах да, приколы закончились в тот роковой день, когда я увидела Пашу между ног приспешницы Хюррем султан. Он что, хотел втоптать меня в землю? Опустить на самое дно? Унизить меня? Сделать фарш и заморозить до лучших времен, а потом съесть как стейк из мраморной говядины? Или решил задрать деньги на мои будущие сиськи и липосакцию?

Незнакомый мужчина устало смотрел на меня в ожидании ответа. И что я должна была сказать? Да, я согласна, чтобы у меня отняли ребенка?

– Ну что, берете или нет?

– Мамочка, это кто? – спросила с любопытством Ритуля, которая вцепилась в мои ноги.

Это плохой дядя, милая, которому твой папа заплатил круглую сумму, чтобы избавиться от меня. От нас. И который покрывает его разврат.

– Какая милая девочка. Это Пашина дочь?

– Это все еще моя дочь. Вы не лишите меня родительских прав.

– Простите, я всего лишь адвокат вашего мужа. Я не могу ничего комментировать. Советую лишь найти защитника в суде, у вашего мужа большие связи.

Ага, связи. Те самые, которые он получил, работая со мной. Больно. Как же больно. Меня словно потрошили без ножа. Без лезвия. Пытались порезать, не оставляя следов, но все равно я мысленно визжала от боли как сумасшедшая.

Когда судьба перестанет вонзать ножи мне в спину?

Мужчина ушел, а боль осталась. Ритуля не понимала, почему я до сих пор стояла перед закрытой дверью и не могла пошевелиться. Я просто не хотела показывать малышке свои заплаканные глаза.

– Эй, мать, ты чего? Оль?

Ситуацию спасла Тоня, которая заметила капли, падающие на дорогой паркет из моих глаз. Извини, подруга, если испорчу своими солеными слезами, то заплатить не смогу.

– Маргош, поиграешь с Мусей?

– Да!

Малышка с корги убежали, и я сразу же почувствовала теплые объятья на своих плечах.

– Пиздец.

Это все, что она могла произнести, хотя в какой-то степени подруга читала мысли.

– Пиздец.

– Раз пиздец, то пошли в клуб.

– В смысле?

– В прямом? Оторвемся, потанцуем.

– Тонь, ты серьезно? – я взглянула на подругу с недоумением и пыталась найти хотя бы тень намека на сарказм или шутку. Не нашла.

– А что нет?

– Ты знаешь, когда я в последний раз была в клубе?

– Помню. На третьем курсе, когда вы с Пашей познакомились.

Да, это были милые времена. Первый красавчик университета, который обратил внимание именно на меня, а не на Нинку из пятой группы. А она клеилась к нему, на свидание напрашивалась. Но однажды мы пересеклись взглядом в коридоре около столовой и…

– Эй, подруга, вернись на землю, – Тоня щелкнула пальцами перед моим лицом. – Давай, собирайся.

– Но у меня дочь. Я не оставлю ее одну.

– Ну, позовешь свою няню.

Снова? Тогда к концу следующей недели мне будет нечем ей платить. Надо, кстати, посчитать, сколько осталось на карте. Эрнест Сергеевич нескоро выплатит зарплату, а сидеть вечно на шее Тони мне вряд ли удастся.

– Нет, Тонь, я, наверное, пас.

– Так, я не спрашиваю, я приказываю. Пойдём. Сама позвоню твоей няне. Ты обязана оторваться и вспомнить, что ты женщина.

– Я и есть женщина.

– Не похоже. Женщина должна наслаждаться своей жизнью и своим телом.

– Тоня! Но у меня Ритуля.

Подруга закатила глаза и четко произнесла то, что я не могла осознать все эти дни ада.

– Ваша дочь не мешала Паше трахаться с секретаршей. Почему должна мешать тебе?

Она права, просто мне страшно. Страшно менять свою жизнь, страшно уходить от привычного уклада. Страшно уходить от мужа, даже от такого предателя, как Паша. Привычка, материальная зависимость. Общая дочь.

Мне сложно.

Тоня буквально силком потащила меня в свою гардеробную, где красовалось множество нарядов от кутюрье, ярких туфель на высоких каблуках. Ох, их я точно давно не носила, раздала свои пары сразу после родов из-за опухших ног и любви Ритули проситься на ручки. Таскать дочь на руках будучи на каблуках тяжеловато, да и Паше не нравилось, что я становилась ростом с него.

– Вижу, кто-то соскучился по красивой жизни. У нас как раз один размер.

– Ну, почти. Паша сказал, что мне надо сбросить десять кило и нарастить сиськи.

Подруга замерла с вешалкой в руке, где красовалось черное обтягивающее платье с блестками.

– Тебе? Десять килограмм? Он свой пузяк видел?

Я бы не сказала, что у Паши плохое телосложение. Широкие плечи, накачанная грудная клетка. На заплывший пресс я даже не обращала внимания. Он возбуждал меня как мужчина. Видимо, я его не возбуждала со своими маленькими девочками, зато Полиночка своими персиками его радовала.

– Это ладно, но… я действительно набрала. Да и грудь опустела после кормления, обвисла.

– Оля, ты шикарно выглядишь! Не слушай этого урода! Попа есть, сиськи сейчас пуш-апом увеличим, а животик… У кого из нас его нет?

– У тебя.

Подруга рассмеялась и, подняв домашнюю тунику, выпятила свой живот.

– Он у всех есть, просто у меня чуть меньше. Вот, примерь.

Она протянула то самое черное платье, которое схватила в гардеробной. Красивое, роскошное. Наверняка, стоило целое состояние. Множество палеток, которые издалека переливались как драгоценные камни.

– А ты…

– Уверена! Надевай уже!

И я надела. Как говорили, черный стройнит. Так оно и оказалось. Новый лиф подарил мне новую грудь, а облегающее платье подчеркнуло изгибы фигуры.

– Все, красимся и идем. Твоя няня скоро придет. Такси уже ждёт.

Так мы и поступили. Быстро собрались, дождались Нику, и спустились вниз. Машина Паши, на которой я приехала, стояла у подъезда. Идея сразу же пришла в голову.

– Отпусти такси, мы поедем на мерсе.

Подруга коварно улыбнулась вместе со мной и мысленно согласилась на авантюру. Если бы я знала, чем обернется мой поход в клуб, то ни за что бы не пошла на поводу у Тони.

Глава 7

Какого хрена?

Этот вопрос я задам ровно через пятнадцать минут после появления в одном из самых дорогих клубов Москвы. А что, Тоня не размениваться по мелочам, правда, мне ещё предстоит привыкнуть к этой формулировке. Упс, спойлер.

– Шикардос, согласись? – крикнула Тоня сквозь громкие биты музыки. Ее слова я могла разобрать лишь по алым губам.

– Наверное.

– Не наверное, а просто хай класс. Сейчас у бара сядем, мужики на нас толпами будут вешаться.

Так и случилось. Тоня активно пользовалась спросом, стоило ей коснуться губами «Космополитан». Меня такая участь не удостоилась. Как минимум потому что я заказала апельсиновый сок, а не алкогольный коктейль. И не надо меня осуждать, я хочу быть трезвой в свою первую вылазку. Меня и так преследовала неуверенность. Вдруг живот будет слишком сильно выпячивать и сложился вдвое после того, как я едва забралась на барный стул? Да, платье подруги шикарно, но в боках чуть-чуть жало.

Все такое незнакомое, непривычное, слишком шумное. Хотелось в офис, в свои бумаги, в макеты рекламных кампаний, в просторы интернета. В Пинтерест, в конце концов с уютными осенними картинками. Ах да, сейчас только начало осени, рано пока, даже листья не пожелтели.

– Смотрите, это моя подруга, – еле услышала громкий голос Тони, когда общалась с каким-то брутальным брюнетом.

Почему он напоминал Александра Невского? Я об актере, а не о том, о ком вы подумали. Перекачанный, с голливудской улыбкой. Точнее с керамикой для ванной комнаты вместо зубов. Ещё и чёрная рубашка, расстегнутая на две верхние пуговицы, чтобы была видна грудная клетка. Как у турков в сериалах…

Да-да, мы все поняли, что ты пропадаешь в спортзале ежедневно по три часа, если не все шесть. Только не надо поедать меня голодным взглядом и облизываться, словно я первая женщина в твоей жизни. Рядом с тобой сидит Тоня.

– Приятно познакомиться. Я Арнольд.

Арнольд Шварценеггер? Серьезно? Кто ещё так называет детей? Какие странные у меня ассоциации. Арнольд Шварценеггер, Александр Невский. Сейчас на радарах другие кумиры и секс-символы. Боже, какая я старая.

– Ольга. Взаимно.

Я зависла на пару секунд, когда мужчина протянул мне руку, но все же пожала ее в ответ.

– Почему бы тебе не пригласить мою подругу на танцпол? – хитро подтолкнула Тоня.

Подруга, что ты творишь? Я этого Невского даже не знаю, он только руку успел пожать, и кроме легкой теплоты я ничего не почувствовала. А мне нужно было чувствовать что-то ещё?

– Я не против. Пойдем, Ольга.

– Но я не…

– Оль, – Тоня наклонилась к моему уху, чтобы этот «гигант» ничего не услышал. – Это секс-машина. Потанцуете, развлечетесь, он тебе кучу оргазмов подарит. Не теряй экземпляр.

Куча оргазмов? Это как?

Я не стала задаваться вопросами и поверила подруге. Будь что будет. Мужчина вытянул меня в центр, и я шла следом за ним как слепой котенок. Я и забыла, каково это танцевать в клубе под зажигательную музыку. Каково это забыть о проблемах и наслаждаться ритмами. Только есть одна проблема. Моя голова, которая не хотела ничего забывать.

– Кем ты работаешь, Ольга.

– Я маркетолог.

– Маркетолог? – мужчина удивленно приподнял четко отрисованные черные брови. Почему я заметила это только сейчас. – Чем занимаются маркетологи?

– Рекламой.

– То есть ты рекламщик?

– Не совсем. Я его начальник.

– А, ты та женщина, которая сидит в кресле и раздает команды, а все остальное время играет в косынку на компьютере?

Боже, с кем меня свела подруга? Я имела право на моральную компенсацию не только в виде пиццы на дом, но и в виде бесплатного вибратора из секс-шопа с приятным силиконовым покрытием. Потому что у этой «секс-машины», по мнению моей подруги, сломался один механизм. Мозг. И почину по гарантии он не подлежит. Даже за деньги его не восстановит ни один мастер по ремонту.

– Извини, мне надо отойти.

Я вылетела из толпы в пустой коридор, видимо, рядом с уборной и наткнулась на…

– О, и ты здесь. Классно же ты страдаешь по мне.

Паша. В обнимку со своей секретаршей в коротком серебристом платье, которое обнажило стройную фигуру.

«Тебе нужно скинуть десять кило».

«Мы скоро женимся».

«Ты приползешь ко мне на стертых коленях».

Колкие слова мужа снова вонзились в разум как маленькие кинжалы. Крутились в голове снова и снова, пока я пыталась отогнать в темноте темнеющие пятна перед глазами.

– А мы тут развлекаемся, – послышался женский голос. – Пупсик, твоя жена не сильно-то и страдает.

– Вижу. Кстати, классное платье. Правда, тебе оно маловато.

Любительница Хюрремки хихикнула и уткнулась в плечо мужа. Моего мужа.

Бывшего.

Не стоило об этом забывать.

– А кому-то нравится.

– Кому же?

– Не тебе.

М-да, судьба подготовила самый неприятный сюрприз в моей жизни. Два раза за один день. Для меня это передоз прошлого.

Я развернулась и ушла, так и не расслышав, что мне кинула вслед секретутка мужа. Темных пятен перед глазами уже не было, зато слезы наполнили их, когда я вышла из клуба. Тоня, наверное, будет меня искать. Я оставила ей сообщение, что доберусь домой сама. Без нее.

Мне нужен был глоток свежего воздуха, нужно было принять реальность, которая регулярно напоминала о себе.

Я больше не счастливая жена состоявшегося мужа.

Я больше не совладелица семейного бизнеса.

Я будущая разведенка. Разведенка с прицепом, которую будет осуждать общество за развод. Ведь семью нужно сохранять всеми способами. Нужно создавать домашний очаг. Муж гуляет? А ты терпи. Все они гуляют, потом возвращаются.

Не все.

Неужели в нашей жизни не было другой установки, которая устраивала бы обоих партнеров? Где всеми желанное «долго и счастливо».

Мое, видимо, нескоро наступит.

На следующий день, стоило мне прийти на работу, я столкнулась с ещё одной проблемой.

– Ольга Павловна, познакомьтесь, это ваши стажеры.

Три миловидные девушки смотрели на меня любопытными глазами, но я зацепилась взглядом за четвертого стажера. За голубоглазого блондина, которого раньше видела.

Глава 8

– Ольга Павловна, познакомьтесь, это ваши стажеры.

Стоп, стоп!

Давайте с самого начала. Утро мое началось не со стажеров, и не с новых лиц, которые я запомню на ближайшие несколько месяцев. А с громогласного…

– Мама, там папа приехал! Папочка тут!

Боже, только его не хватало…

Это первые мысли, которые пришли мне в голову, когда я проснулась от криков Ритули. Она стояла у окна и радостно кричала мне, показывая пальцем на прохожего. Неужели Паша приехал сам? Без охраны, полиции или помощников. Обычно он посылал за дочкой в детский сад кого-то из телохранителей, чьими услугами пользовался в последнее время, или помощников, но никогда не приезжал за Ритулей сам.

За эти несколько дней так сильно соскучился по дочке?

Но малышка ошиблась: у подъезда стоял просто похожий мужчина. Я едва сдержала облегченный вздох, наполнивший мои легкие.

– Милая, это просто дядя.

– А когда придет папа?

И что мне ей сказать? Снова дочка застала меня врасплох своим вопросом, а я не могла подобрать слова, чтобы сказать простую, но жестокую правду.

Папа больше не будет жить с нами.

Он изменил твоей маме.

Он хотел отнять тебя у меня.

Но у него это не получится.

– Скоро.

Первый сюрприз не успел закончиться, как начался второй.

– Ты что, собралась в этом идти? – спросила зашедшая в квартиру Тоня. Точнее не так. Я собиралась на работу, доверив Нике мою Ритулю, а Тоня только зашла с потекшей красной помадой на губах. И, судя по всему, она не возвращалась домой после вчерашнего похода в клуб.

– А что? – спросила я, оглядев свой привычный брючный костюм.

– Ты маркетологом работаешь или училкой в начальных классах?

И мне по завету подруги пришлось переодеваться в юбку и облегающую белую блузку. Теперь я точно выглядела как училка начальных классов. Даже не так. Как училка старших классов из фильмов для взрослых. Правда, они там не учились, а занимались…

Ладно, времени на переодевание не оставалось, и я побежала к метро, которое буквально телепортировал меня в офис на высоком этаже. Правда, не так быстро, как я хотела бы. Опоздание на полчаса из-за ожидания лифта в холле дали о себе знать, однако Эрнесту Сергеевичу это не понравилось:

– В последний раз, – жестко кинул он, прежде чем мы подошли к трем девочкам-студенткам. – Познакомьтесь, это Ольга Павловна, ваш куратор. Все вопросы по маркетинговым стратегиям и сдаче проектов задавайте ей. А также…

– Простите за опоздание, Эрнест Сергеевич, – окликнули нас сзади.

Запыхавшийся юношеский голос показался мне знакомым, но, стоило мне обернуться, я узнала этого блондина, который пару дней назад яростно испепелял меня своими льдинами.

Оля, ты прекрасно начала свой день. Поздравляю.

Ну и чего этот малолетка на меня так выпятился? Окинул меня своими льдинами с головы до ног, на юбку мою посмотрел. Мне захотелось невольно потянуть ее вниз, чтобы уберечься от этого мальчишеского взгляда.

Класс, теперь на меня ещё малолетки смотрят как на мамашу Стифлера. Я что, так сильно похожа на соблазнительницу детей? Зачем так не меня смотреть? Испепелять взглядом мои обнаженные ноги. Тем более у меня юбка не короткая, до колен достает. Ни день, а подстава судьбы.

– С сегодняшнего дня вы работаете под руководством Ольги Павловной. Включая тебя, Зайцев, – он строго посмотрел на парня. – Никаких опозданий, график и планы должны быть выполнены четко. И никакого, повторяю, НИКАКОГО нарушения субординации. Все личные отношения вы обсуждаете вне стен офиса.

– Я передумал. Я не буду практиковаться в вашей компании.

Что? Правда? Мне же легче. На меня никто пялиться не будет и не станет распространяться, что я за телефон не заплатила. Уж извините, я не миллионер. Я не мой муж. Точнее мой бывший муж, судя по его документам.

Видимо, у нашего босса крутились те же вопросы в голове, судя по приподнятым бровям и сверлящему парня взгляду. Нет, не о разводе, а удивление заявлением парня. Я думала, стажерам важно удачно окончить практику, чтобы в дальнейшем взяли на работу. Что, обида важнее будущего?

– Хорошо. Дверь знаешь где. Итак, я покажу вам рабочие места… – Эрнест Сергеевич пошел в сторону нашего угла с четырьмя рабочими столами, оставив несчастного блондина позади.

– Вы не понимаете, Эрнест.

– Эрнест Сергеевич.

– Да-да, простите. Просто я не могу работать с воровкой, – и тыкнул рукой в мою сторону.

Что? С воровкой? Да как ты посмел? Эта работа – единственная гарантия моей независимости от мужа и возможность прокормить дочь. Не порти мою репутацию в компании перед боссом и починенными стажерками. Надеюсь, они не смеялись за моей спиной.

– Я лично нанял Ольгу Павловну для управлением отдела маркетинга. Я всегда проверяю своих сотрудников или ты сомневаешься в моем навыке подбора персонала?

– Нет… я… то есть…

– Что? Ты имеешь что-то против Ольги Павловны?

– Да, имею, – поднял он смело голову, глубоко вдохнув воздух в широкую грудную клетку. – Она разбила мой телефон. Из-за него я не смог завести будильник, опоздал к вам. О звонках вам я вообще молчу.

Мое лицо наверняка краснело с каждым его словом. Откуда такая смелость, мой мальчик? Хочешь найти справедливость? Не найдешь. Денег на твой айфон у меня нет и в ближайшее время не будет. Возможно, я поступила как последняя скотина, однако…

После такого заявления я бы его еще трижды переехала, да и тебя заодно, маленький поганец.

– Раз так, – Эрнест Сергеевич окинул меня тем же серьезным взглядом, но, слава богу, на ногах не остановился, как этот малолетка. – Раз Ольга Павловна причинила тебе материальный вред, принеси доказательства, и треть зарплаты Ольги Павловны пройдёт на оплату нового устройства.

Глава 9

– Что? – выкрикнули мы одновременно. Этот Зайцев радостном, а я – яростно.

Так, Оля, спокойно. Постарайся не задушить своего стажера в первый рабочий день, не накричать матом, и не утопить его голову в унитазе, как в типичных Американских комедиях. Правда, у нас будет триллер покруче Пилы. Ему вообще восемнадцать есть? Чего он такой дерзкий, как будто его богатый папочка сюда устроил по блату? Черт, я ведь также устроилась. Но у меня трудные жизненные обстоятельства.

Какие могли быть трудности у подростка-переростка?

– Но Эрнест…

– Эрнест Сергеевич, – надавил шеф, полоснув меня серостью в глазах.

– Я могу с вами поговорить?

Мужчина кивнул и двинулся к своему кабинету. Слава богу, в приемной сидела не Хюрремщица хренова, а женщина старше самого Эрнеста Сергеевича. То есть Эрнеста. То есть… черт, я уже запуталась.

– Ольга Павловна, если его слова правда, я не могу поступить иначе. Я не потерплю конфликты на рабочем месте.

– Но у меня дочь. Муж требует полную опеку. Я в отчаянии, у меня нет лишних денег на его дорогущий телефон.

– Оля, – обратился он уже мягче, не как к начальнику отдела маркетинга, а как к подруге его любовницы. – Я глава компании, а этот парень – будущий гений, по словам моего преподавателя в университете. Мне нужны хорошие кадры, сама знаешь, как они ценны.

Знаю. Однажды в нашу с Пашей компанию устроилась молодая студентка. Она показывала потрясающие амбиции, ее идеи были гениальны, все заказчики были довольны. Но однажды она внезапно уволилась и не давала о себе знать. Даже не попрощалась с нами и не отработала двухнедельный срок.

Интересно, почему так произошло?

– Но он громогласно назвал меня воровкой. Перед новыми сотрудниками и подчиненными.

– Я напомню Дмитрию правила поведения в компании. Но имей в виду, я буду действовать справедливо. Мне жаль.

Когда я вышла из кабинета босса, этот Дима стоял у стенки, подперев ее ногой в рваных и потертых Адидасах. Ещё бы жвачку в рот засунул и в трениках пришел, был бы идеальным мужчиной из моей юности.

– Дмитрий, я жду, – раздался позади голос босса.

Все, пора работать, а не стыдливо прятать глаза от коллег. Эрнест Сергеевич говорил, что приготовил нам папку с первым проектом. Пора распределить обязанности между девочками. Кстати, их осталось две: рыженькая и блондинка. Куда подевалась третья – неизвестно.

– Ольга Павловна, мы будем заниматься… этим? – спросила рыженькая стажерка.

Я взглянула на файлы и пару минут пыталась прийти в себя после технического задания и приблизительных референсов. Нет, я, конечно, помнила слова босса о неожиданных и рисковых рекламных кампаниях, но не настолько же.

Я ожидала увидеть что угодно, но точно не резинового друга и плетку с бусинками на концах. Я даже не знала, как ЭТО называлось.

– Воу! Вот это смелость, – восхитилась блондиночка. Кажется, ее зовут Альбина. – А можно забрать товар себе?

Нет, Оля, тебе нельзя ударить лицом в грязь перед своими стажерками, не тормози и скажи что-нибудь.

– Он пойдет на рекламный стенд. Работаем, девочки, ищем всю информацию об игрушках для взрослых, об их рекламе, использовании и прочем.

– Как будто никто не знает, как ими пользоваться.

– Альбина… ты же Альбина?

– Ну да…

– Ищи информацию молча.

Девушка стушевалась и уставилась в монитор. Черт, даже молодежь знала о секс-игрушках, а я о них слышала только на улице, причём чисто случайно в разговоре двух подружек. Или от Тони. Но сама даже их не трогала. Никогда. Паше они не нравились, да и я не питала особой любви к ним.

Может, мне и правда записаться в ряды милф?

День лаконично пролетел, я даже не заметила, как засиделась допоздна. А этот малолетний стажер в адиках даже не присоединился к нашему мозговому штурму. Но я забыла об этом, когда зазвонил телефон, и я услышала знакомый голос:

– Подруга, я придумала, как разорвать задницу твоему мужу!

Глава 10

– Да ладно тебе, Димон. Выгорит еще. Это всего лишь телефон, – прохрипел Яшок – мой друг, выдыхая сигаретный дым прямо в окна первого этажа.

– Это дорогой телефон! Я на последние деньги его купил!

– Ага, а вместо телефона должен был заплатить за квартиру. Я говорил, что твои яблочные понты ни к чему хорошему не приведут. Ты же не армянин, в конце концов.

– Да причём тут армяне? – я взглянул на своего темноволосого друга с диким удивлением.

– Только они берут айфон ради понтов! Мои предки такие же, как будто я не знаю.

– Ты дурак? Я телефон для работы взял. Контент снимать, маркетингом заниматься в соцсетях.

– Скажи спасибо, что я хату твою оплатил, а то остался бы без крыши над головой.

– Эй! – раздался крик бабы Клавы со второго этажа. – Здесь не курят!

– Простите, баб Клав, мы не будем, – спокойно ответил Яшок, выдыхая сигаретный дым почти под ее окна.

– Ты совсем обалдел, щенок? Вот молодежь пошла! В мои годы за мной пол двора бегали, ухаживали, не смели и слова дерзкого сказать, а вы…

– Так, идем, – я потянул друга к детской площадке, которая сейчас пустовала. Никто из мамочек-наседок не хотел выходить со своими ангелочками в грязь и дождь. Как будто они от одной капли растаяли бы.

– Ну и бабка. Как будто она мне жизнь спасла двадцать лет назад, – пробубнил друг. – Между прочим все наоборот, да, Димон?

И это единственное, за что я мог поблагодарить Яшка. За спасение от выселения. В остальном… Мы дружили с детства, Яшок много лет пилит мозги хуже яжмамки в магазине, выпрашивая бесплатную игрушку для ее маленького ангелочка. И этим он меня ужасно бесил.