Полная версия
Ростислав Маркин
Тёмные закоулки сознания
Бабушкин платяной шкаф
Моя бабушка почти всю жизнь прожила в частном доме, который своими руками построил дедушка. Только представьте, как почти 50 лет подряд он выкладывал кирпичик за кирпичиком, возводя эти плотные каменные стены. Начиналось всё с крохотной комнатки с печкой посередине, а закончилось уютным дворцом, окружённым баней, огородом, сараем, гаражом и дровяником. К сожалению, после смерти мужа, старая королева осталась одна владеть пустующими хоромами.
Хоть я и был маленьким, но прекрасно помню тот день. Умер? Что это слово значит для мальчика, играющегося в машинки перед включёнными мультиками? Ровным счётом ничего. Я до последнего ожидал прихода дедушки. Мне казалось, что он, как всегда, спит у себя в комнате. Но его кровать была холодная. «Значит, он работает в огороде», – думал мой неокрепший мозг. Но и там его сапоги день за днём лежали нетронутыми.
Кто бы что ни говорил, но меня всегда тянуло к этому дому. То есть не к бабушке или дедушке, а именно к дому! Каждая комната (а их было почти что 6) представляла собой полноценный музей советской истории. Тут вам и незатейливый деревянный стол, на котором поникла головой жёлтая настольная лампа, и стеклянная ваза с выгравированными лепестками, и нетипичный кухонный сервиз, ожидающий гостей за прозрачной дверцей, и полосатые обои, которые скрывал ковёр с восточными узорами.
Особенно мне нравился черно-белый портрет в золотистой рамочке, на котором был дедушка, ещё с пышной шевелюрой, бабушка, ещё без единой морщинки на лице, а на их коленках сидел папа, у которого даже не прорезались молочные зубы. Да что уж скрывать, у них была своеобразная машина времени в виде чемоданчика с плёночными фотографиями. В нём можно было увидеть любого родственника, чуть ли не во всех возрастах.
Но одно в бабушкиной комнате меня пугало всю жизнь – платяной шкаф. Такой огромный, весь в мрачных тонах, будто покрытый копотью. Этот старик чудом пережил не только перестройку и Великую Отечественную, но и Октябрьскую революцию. Представить сложно, один этот шкаф застал больше, чем кто-либо за свою жизнь! Сколько ему было лет, не могла посчитать даже бабуля.
– Его купил ещё мой дедушка! У какого-то богатого дворянина, – всё, что могла сказать о шкафе пенсионерка. Как часто она не договаривала, что этот самый дворянин продал его после пожара, в котором погиб его сын. Мне удалось найти газету с данной информацией.
Однозначно за своё существование эта семейная реликвия повидала столько радостей, и одновременно столько ссор. Она видела рождения и смерти, причём не только людей, но и государств! И мне становилось жутко от всех тайн, что хранили в себе пропитавшиеся человеческими эмоциями чёрные доски.
И вот однажды, когда я решал математику у бабушки в комнате, послышался звонок телефона. Не мобильного, не сотового! Бабушка никогда не ладила с современными технологиями, поэтому к её дому был всё ещё подключён домашний телефон. Со съёмной трубкой, со спиральным проводом, с круглым циферблатом. Частенько я баловался, наблюдая, как прокрученные цифры интересно возвращаются на своё место.
Бабуля внимательно что-то выслушала и, переодевшись, сказала мне:
– Ты пока делай уроки, а я скоро вернусь. Потом вместе проверим.
Я наблюдал за её хромающей походкой из окна до того момента, пока её перевязанная платочком голова не скрылась из виду. Именно в тот момент я почувствовал настоящее одиночество и какое-то ощущение, что меня бросили. Но всё это было мелочью по сравнению с настоящим чувством страха, ведь я осознал, что остался один на один с платяным шкафом.
Мне никогда напрямую об этом не говорили, но из разговора родственников я узнал, что именно в этот шкаф вор, убивший моего прадеда, спрятал тело. Нашли мертвеца только потому, что кровь начала вытекать на пол.
Я обернулся. Шкаф молча стоял на своём месте. Ничего из него не капало. Я попытался вернуться к математике, но так и не смог сосредоточиться. Я снова обернулся. Мне казалось, что шкаф понемногу приближается. Смотреть на него было страшно, а не смотреть ещё страшнее. Такое чувство, будто он всё время подкрадывался ко мне сзади. В который раз я обернулся. Вот опять! Он стал намного ближе, чем минуту назад.
Бабушка часто убеждала меня, что нет никаких монстров, но я всегда знал, что она просто не способна узреть их. Она и представить не может, какое грязное существо прячется под кроватью, когда она спит. У неё-то одеяло большое, ей беспокоиться не о чём. Я же боюсь клыков, которые только и ждут, что бы впиться в мою случайно высунутую ножку. И даже сейчас, когда бабушки нет, монстрам ничего не мешает вылезти из этих чёрных дверей и съесть меня.
Я подпрыгнул со стула и пересел за другую часть стола. Так моё лицо было направлено в сторону шкафа, и я мог хотя бы разглядеть угрозу. Периодически косясь туда, я успокоился. Предмет мебели стоял на своём прежнем месте. Даже пыль вокруг него не потревожилась. Стало уж подозрительно тихо…
Внезапно тишину нарушил медленный скрип. Я замер в ожидании. Ручка в моей ладони затряслась, как бешенная. Не в силах оторвать взгляд, я напряжённо вглядывался в это чёрное пространство между дверцами, куда не проходил даже солнечный свет. Что там? Страшные, наблюдающие за мной глаза? Или мертвецкие пальцы, жаждущие схватить меня?
Никого и ничего не объявилось. В любимых маминых фильмах обычно бывает наоборот. Кто-то с криком выпрыгивает и атакует. Я внимательно рассматривал неподвижные узоры на дверцах. Именно они отвлекали меня. На квадратах и прямоугольниках ветвились стебли с растущими бутонами каких-то цветов. Если бы шкаф не пах древесиной, то, думаю, можно было бы ощутить сладкий запах пыльцы.
Пускай дом и младше этого шкафа, но его стены уже начали проседать и давать трещины. А всё из-за того, что построен он был на осушенном болоте. Не знаю, почему дедушка с бабушкой выбрали именно этот участок, не знаю и сколько костей затонувших здесь прежде животных они нашли при стройке. А может и не только животных…
Дверца прервала мои мысли резким хлопком. Эхо повисло в воздухе. Будто нечто невидимое с силой захлопнуло её. Если бы я видел себя со стороны, то я бы увидел побледневшего мальчика с криком несущегося прочь. Напуганный школьник не придумал ничего лучше, чем убежать в самую дальнюю комнату и забаррикадировать за собой дверь. Спрятавшись за тумбочкой, я попытался восстановить дыхание.
В голове пронеслись воспоминания, как однажды я спрятался в платяном шкафу, играя с отцом в прятки. Закрыв за собой дверцу, я оказался в кромешной тьме. Мои уши ожидали услышать знакомые папины шаги, но плотные стены не пропускали ни звука. Я ждал минуту. Ждал две. Всё это время лишь биение сердца нарушало гробовую тишину. Вдруг оно начало ускоряться. Мне стало жарко. Казалось, что даже стенки нагрелись.
– Это из-за зимней одежды, которая тут висит, – подумал я и протёр влажный лоб. Лучше не стало.
В носу как будто не хватало воздуха и я начал судорожно дышать ртом. Запахло чем-то едким, навроде гари. Я постарался приоткрыть дверцу, что бы глотнуть свежего воздуха, но к моему ужасу она не поддалась.
– Заела, – я постарался успокоиться и надавил сильнее. Но дверцы и не думали сдвигаться.
Я бешено начал бить по доскам с криками и воплями. И чем меньше воздуха оставалось в моих лёгких, тем истошнее звучал детский плач. Душно! Мне было очень душно! Нечем дышать! Страх остаться тут навсегда овладел моим разумом.
Послышался поворот ключа в замочной скважине. Испуганный папа отпер дверцу и успокаивал меня уже на своих руках. Закрылся ли замок случайно, или кто-то, кого не должно было быть дома, повернул ключ – загадка. Всё же отныне дверцы никогда не запирались, а ключ лежал в самом шкафу.
Тогда-то я и понял, что мне необходимо вернуться и запереть шкаф, пока никто оттуда не вышел. В доме было тихо, а значит, время ещё оставалось. С дрожью в коленках я прокрался к бабушкиной комнате. Кто-то начал звать меня. Нет, я не слышал конкретного голоса, нечто в моей голове повторяло моё имя. Какое-то призрачное влечение молило вернуться меня.
Зов исходил из шкафа. Мебельное изделие будто поджидало меня, поэтому любезно распахнуло обе свои дверцы. Я замер и покрылся мурашками, когда осознал, что белая фигура внимательно следит за мной. Вытянутое нечто угрожающе парило над полом и молча не двигалось. Всем своим видом оно сообщало о пугающем могуществе перед обычными смертными…
Я выдохнул и чуть истерически не рассмеялся, когда узнал в белом призраке обычную рубашку, висящую на плечиках. Возможно, это успокоило меня и придало силы двигаться дальше, к этому порталу в потустороннюю тьму. Огромный шкаф нависал надо мной, словно гора над альпинистом. Того и гляди упадёт и раздавит меня.
Чёрный орёл расправил крылья над моей головой, готовясь впиться своими острыми когтями. К счастью он был ненастоящий, деревянный. Как Медуза Горгона обращала людей в камень, так и мне казалось, что эту хищную птицу злой колдун превратил в деревянную фигуру. И в тот момент, когда ты открываешь дверцы, орёл может вновь ожить и с криком наброситься на тебя. Но, к счастью, проклятие всё ещё не развеялось.
Ключ лежал на самом видном месте. Достаточно просто протянуть руку. Однако не этого ли желали обитатели шкафа? Откусить мои пальцы, как только я нарушу пространство их владений. Стало зловеще тихо. Как будто стоило мне взять ключ, как разразится буря.
Краем глаза я заметил то, что искренне напугало меня. Я до последнего отказывался верить в происходящее, надеясь, что и тут найдётся разумное объяснение. Но нет. Переведя взгляд на зеркало, я застыл не в силах пошевелиться.
Когда умер дедушка, в доме, по традиции, занавесили все зеркала. От этого комнаты становились ещё более загадочными. Такое ощущение, что за ними спрятано то, чего обычному человеку видеть не дано. Меня всегда тянуло подсмотреть под запретную занавеску, просто потому что она запретная. Но одновременно меня пугало то, что я там увижу. Лучше бы и сейчас зеркало было занавешено!
Кто-то стоял за моей спиной. Всего в метре от меня возник тёмный силуэт. Мутная дымка напоминала человека, но таковым не являлась. Её можно было бы спутать с тенью, если бы у тени были широко раскрытые глаза. Безумные, белые. Именно они заставляли меня не раз просыпаться в холодном поту. Это не была очередная рубашка или пальто, это была живая сущность, тянущая к моему плечу длинные пальцы.
Комнату оглушил мой визг. Не ведая, что творю, я схватил ключ и с силой захлопнул дверцы. Доски внутри заскрипели, как от проснувшегося зла. Я проворно повернул ключ, после чего тот вылетел из скважины. Нечто изнутри било по стенкам со всей силы, пытаясь выбраться наружу. Оно мученически гудело и замогильно стонало. Мне ничего не оставалось, как ринуться под самое надёжное для всех детей место – одеяло.
Только здесь, в уединении и тепле я смог восстановить дыхание. Кажется, и существо смирилось с невозможностью выбраться из шкафа. В дом вернулось спокойствие, но оно не вернулось в мою душу. Я всё равно боялся пошевелиться, как той ночью.
Дома я не мог уснуть из-за шёпота в соседней комнате. Каждый раз я готов был проваливаться сквозь землю, как только слышал этот тихий отчитывающий голос. Мама с папой часто ругались шёпотом, что бы я не слышал их, но в ту ночь мое тело онемело от приглушенного плача и навзрыд кинутых плохих слов.
Меня всего передёрнуло, когда по дому эхом разнёсся скрип прогнивших досок. Будто дом распадался на две части. Не то на чердаке, не то в подвале кто-то массивный передвигал свои медленные ноги. Я ещё сильнее вжался в одеяло. Тяжёлая поступь приближалась. Секунды превратились в часы.
Шаги остановились так же внезапно, как и появились. Мне потребовалось собрать всю свою детскую волю в кулачки, что бы высунуть один глаз из-под одеяла… и обомлеть. Передо мной стояла никто иная как бабушка! Бабушка вернулась!
Не прошло и месяца, как этот шкаф продали. Папа как всегда ругался с бабушкой, но всё же настоял на своём. Куда его увезли? Кто его купил? Мне ничего не сказали. После этого случая у бабушки мы стали бывать ещё реже. Атмосфера дома стала меня искренне пугать, а в особенности старая хрустальная люстра. Как будто тысячи глаз с того света смотрят на меня с потолка.
Интересно, какую историю скрывает эта люстра? Надо будет спросить…
Квартира с призраками
Было уже поздно, все работники разъехались по домам. В пустынном офисе остался лишь один человек, лениво нажимающий на кнопки компьютерной мышки. Нет, он не трудоголик, работы тоже не выше крыши, да и злой босс не заставлял работать сверхурочно, просто мне не хотелось возвращаться. Я тупо допоздна играл в косынку, потому что знал, что в моей квартире находится кто-то ещё. Нечто не подвластное разуму – призраки…
Однако сколько бы я не оттягивал неизбежное, мне пришлось выключить компьютер и возвращаться домой. Домом я называю не уютную крепость, а просто квартиру, в которой хранились все мои вещи и куда я приходил только поспать. Да и сплю я, если честно, плохо. Каждую ночь подолгу ворочаюсь, не в силах заснуть.
Пошёл я пешком. Не только из-за того, что бы подольше подышать свежим воздухом, но и что бы лишний раз не тратиться на автобус. Раньше у меня хватало средств на такую роскошь, сейчас же – пустая трата денег. К тому же вне стен я ментально чувствую себя лучше.
Всё-таки люблю я ночную зимнюю атмосферу! Когда кругом тьма, и лишь тёплый свет фонарей отражается в белом снегу, словно в зеркале. Холодный воздух морозит твои щёки, но тебе плевать, ведь пуховик надёжно согревает тело, а человек, который идёт рядом с тобой, греет душу. Но сейчас я вновь иду один.
Я нарочно шёл медленно, но за ненавистным поворотом опять возникло то самое королевство зла. Как же мне противно даже думать об этом многоквартирном доме 70-летней давности. В нём явно успело родиться и погибнуть уже несколько поколений жильцов. Во всех окнах свет включён, в моих двух нет.
Вхожу в подъезд и сразу поворачиваю направо. Да, далеко ходить не приходится. Живу я прямо у входа. Я бы очень хотел жить на самом верхнем – третьем этаже, но стоимость жилья сыграла своё. Теперь иной раз слышишь хлопанье двери и ходишь проверять, не к тебе ли кто вошёл.
Скрежет замка, противный скрип петель, волнительный щелчок выключателя. Сердце замирает. Никого. Никто не встречает меня, кроме узкого коридора с недоделанным ремонтом.
Вспомните нехорошую квартиру в «Мастере и Маргарите». Вспомнили? Вот как вы её представляли при прочтении, так и выглядит моя «нехорошая квартира». Даже свой кот Бегемот обитал здесь прежде, но, к счастью, сбежал. Наверное, теперь он орёт на весь дом у других жильцов. Соответствующий кошачий «аромат» въелся в эти стены и, пожалуй, не исчезнет ещё долгие годы.
Снимаю ботинки и верхнюю одежду. Только я протянул руку к вешалке, как заметил в зеркале силуэт за своей спиной. Рука дёрнулась, с лёгкостью порвав петельку на куртке.
В моей памяти ещё свежи воспоминания, как этот силуэт отчаянно топтался по квартире, яростно бил по стенам, кидался вещами и обессилено рыдал на полу. Я прикрыл глаза и постарался успокоиться.
Когда я поднял веки, вроде всё исчезло. Не думай об этом. Не думай. Тяжело вздохнув, я повесил куртку на капюшон. Чёрт с этой петелькой. Может, пришью потом как-нибудь.
Прежде чем включить свет на кухне, я наглухо задёрнул шторы. Не особо приятно, когда прохожие наблюдают, как ты ешь, моешь посуду или переодеваешься. Всегда хотел поставить железные решётки на окна. Не дай Бог, ещё залезет кто. Хотя какая мне будет разница, когда я продам дом?
Слышал, что эта сталинка построена пленными немцами. Несколько из них умерло при строительстве. Каждый день немецкую речь я, конечно, не слышу, но чьё-то присутствие ощущаю постоянно. В этом доме я словно никогда не бываю один. Банально из-за тонких стен и шума соседей.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
