Полная версия
Танго со Зверем
Дашка сидела за столом, свежа и подтянута, словно и не было бессонной ночи под излишки алкоголя.
– Доброе утро! Я тут в магазин сгоняла, теперь у тебя есть еда в холодильнике, – она пила кофе, говорила и в то же время писала в телефоне. – Мне надо идти, через час встреча с клиентами на левом берегу, – она подняла взгляд и мягко понимающе улыбнулась. – Мы шикарно посидели! Выпей чаю с лимоном и имбирем, я налила в большую кружку. Быстро полегчает!
– Доброе утро, спасибо, – пробормотал Родион, присаживаясь за стол. Иногда проще сделать вид, будто неприятных моментов не было.
Подруга кивнула, допивая кофе.
Они распрощались. Родион потихоньку пил чай и приходил в себя, готовясь к новому дню.
Студенты на занятиях вели себя подавленно, отвечали нехотя. Дима вообще не явился. Родион сделал заметку, написать Дашке и спросить про брата.
Даже Маша, главная зубрила курса, кое-как отвечала тему, пережевывая одну и ту же фразу по десять раз. Родион не выдержал и прервал вымученную речь:
– Хватит, я вижу – сегодня с вами бесполезно работать. Давайте поговорим начистоту! Я сочувствую горю. Я не знал Валерию, но искренне сочувствую родным, близким и вам, её друзьям и коллегам. Давайте сделаем так, сегодня вас отпускаю, а в понедельник отработаем сразу две темы, договорились?
Студенты закивали головами, настроение у них приподнялось, отмена занятия – это повод улыбнуться даже в самое смутное время.
4 Глава. Как заметать следы
Даша приехала домой в обед и упала на кровать. Она безумно хотела спать. Кофе перестал действовать. Ночь вымотала, алкоголь жадной пиявкой высосал силы. Утром она бодрилась лишь из упрямства, не показывая слабость перед чужим человеком.
В комнату зашел Дима и сел на кровать.
– Уйди, я спать хочу, – Даша зарылась в одеяло.
– Рассказывай, давай, – резко заговорил Дима. Он сидел вполоборота, нахмурив брови.
– Почему ты не на занятиях?! Родион на тебя пожалуется. Ему сейчас удобно, – она сонно бормотала, зевая и проваливаясь в дремоту. – Эх, где мои двадцать лет?..
Брат вышел из себя и сдернул с неё одеяло:
– Сейчас! Поговори со мной сейчас! Ты сидела там всю ночь, от тебя перегаром воняет. И что? Зря? Или ты за чем-то другим туда ездила, а?! Еще и курила… Фу!
Сон прошел, Даша в гневе поднялась на кровати и села в позе лотоса. Волосы темными пружинками стояли дыбом, зеленые глаза метали искры обиды и ярости:
– Ты как со мной разговариваешь?! Скажи спасибо, что вообще тебя прикрываю!..
– А как иначе? – усмехнулся Дима. Он закрыл глаза рукой, загораживая опасный огонек, мигающий внутри. – Ты сама полезла. Инициатива наказуема, и это не я придумал!
– А ты и рад, – отрезала Дашка, комкая простыню в руке, остывая после вспышки гнева. – Короче, там тухло. Родион ничего не знает, кроме того, что группу вызывали на допрос, и это тот самый маньяк.
– Понятно, – Дима отвернулся. – Даш, я боюсь… Они подкрались близко, и в полиции наверняка запросили мое досье, там могут догадаться.
Она в порыве нежности обняла брата и прижалась к спине, как всегда, принимая часть его груза на себя:
– Дима, прорвемся! У меня есть еще пара идей, как избавиться от этого кошмара. Ты точно пил таблетки?
– Да, – вздохнул он, горечь прозвучала в его голосе. – Я же говорил, это не шизофрения, меня зря держали в психушке… А может, зря выпустили…
– Но ведь два года ты продержался, – она почти плакала. – Ты его сдерживал! Значит, метод подействовал плюс таблетки. Давай повторим тот обряд? Ну, давай! – рука сама гневно толкнула его в грудь. Бессильная ярость загнанного зверька. Иногда становится так больно сдерживать эмоции…
Дима помолчал. Тишина висела в комнате, только тикали старые часы с кукушкой.
– Думаю, ты права. Давай завтра, будет новолуние.
– Договорились, – она ласково потрепала его за лохматую кудрявую шевелюру. – Иди, делай мне кофе, раз поспать не дал.
– У вас там точно ничего не было? – ревниво спросил брат, косясь на сестру за спиной.
– Точно! Иди!
Дима послушно ушел и загремел кофеваркой на кухне.
Даша откинулась на подушку, вцепившись в волосы. Ей искренне было жаль брата. Да, они не росли вместе, оба были эгоистами и периодически ругались до истошного визга и угроз, но нечто фатально важное держало их вместе. Она не могла бросить брата на произвол судьбы, особенно после той памятной ночи, когда Даша узнала тайну.
Дима появился в жизни их маленькой семьи совершенно неожиданно и принес несчастья. За ним шла смерть, дыша могильным холодом и забирая всех близких людей, только Даша осталась, словно страж охраняя брата от пропасти.
Подходил сентябрь, начало пятого года обучения у Даши, ей было на тот момент 22 года. Диме – 18, из них два года он провел в психиатрии с диагнозом шизофрения. Их общий отец хотел вывести сына в люди, хлопотал об обучении в медицинском колледже. Дима же, будто змея на зимовке, оставался равнодушным к собственному будущему и пассивно согласился на карьеру медика. Жизнь налаживалась: болезнь побеждена, а мать смирилась с приемышем
Однажды душным днем мать Даши рухнула на ковер, её увезли с инсультом, и она скончалась в реанимации, не приходя в сознание.
Брат и сестра сидели бледные под дверьми отделения и держались за руки, боясь поднять глаза. Даша, не говоря ни слова, бросила институт, а Дима так и не приступил к занятиям. Отец ненадолго пережил свою жену, он будто высох и сгорел, его похоронили накануне нового года стылой зимой, под завывание вьюги.
Наступило и пролетело короткое сибирское лето. Даша приняла решение вернуться в институт, а Дима согласился пойти в колледж. Вместе они решили работать, т.к. родительские заначки не бесконечны, и пора вставать на ноги.
Первый день осени, толпы школьников с цветами и родителей с пивом. Город утопал в шумной зелени. Солнце напоследок старательно нагревало асфальт, стекло, железо и бетон мегаполиса. Весь день Даша провела в разъездах, ей нужно было успеть в деканат, потом в библиотеку и на собеседование. Вернулась она поздно. В руке пакет с молоком. В ушах – наушники, а на душе приятная легкость. Напевая, беззаботно пританцовывая, она открыла домофон, легко пробежала предбанник подъезда и отворила вторую дверь.
Вопль возник и погас в глотке. На кафельном полу покоилось тело. Даша в ужасе прижалась к зеленой стене. В неверном свете экономной лампочки взгляд поочередно выхватывал: рыжие волосы, красная сумочка, неестественно вывернутые ноги, черный вывалившийся язык, скрюченные руки у груди, красные провалы вместо глаз. Даша медленно сползла на пол, села и замерла, словно зверек, ослепленный дальним светом огромного КАМАЗа на трассе. Сейчас собьет! А сдвинуться нет сил. Тяжело дыша, она дрожала всем телом и не могла никак понять, что же ей делать?..
От противоположной стены отделилась высокая тень и приблизилась к ней, покачивая шилом в правой руке. Девушка в онемении смотрела на блестящую сталь, с которой застывающими каплями воска падала кровь. Закричать! Убежать! Но ноги и язык замерзли, спина не может отделиться от стены. Даша кое-как отвлеклась от шила и взглянула на убийцу: в подъезде стоял брат. Кровь на лице, бешеные и довольные глаза, радостная улыбка и тянущаяся к ней рука…
– Дима, – тихо позвала она, робко протягивая к нему руку. – Это же я, твоя сестра. Не узнаешь?..
Моргнул раз, два. Улыбка погасла, а глаза прояснились. Дима внезапно осознал, где он и что он.
Он рухнул на колени, задрожал как лист и испуганно проговорил:
– Сестренка, это не я… Правда не я! Помоги!
Его умоляющий голос и ясные зеленые глаза переключили невидимый рычажок внутри девушки. Она решительно встала и скомандовала:
– Быстро в дом, отмывайся! И принеси мне перчатки, мешок из-под картошки и много-много тряпок.
Им тогда несказанно повезло, управились быстро. За полчаса вынесли тело до машины, спрятали в багажник и вытерли кровь. Никто их не увидел, а та рыжая девушка так и осталась без вести пропавшей… Они надежно замели следы и утопили тело в реке.
Даша пила неделю. Пила до чертиков, до пьяного бреда и сна на ковре. Дима всю неделю боялся к ней подходить, пока не выдержал и не пришел к ней рано утром.
– Вставай!
– Отвяжись, – махнула рукой Даша, повела мутными глазами по комнате, пошарила рукой под кроватью и вытащила полбутылки портвейна.
– Да прекрати ты бухать, – Дима с остервенением выхватил бутылку и залепил ей пощечину. Девушка бросила на него ошарашенный взгляд:
– А ты чего это на меня руку поднимаешь, а? Я хоть сейчас могу на тебя заявить и покаяться в сокрытии. Пусть сажают обоих!
С мазохистским наслаждением она ожидала угроз и запугиваний, после которых героически бы вырвалась и сдалась полиции. Но Дима отшвырнул бутылку и лег рядом, крепко обнимая и шепча на ухо:
– Прости, что ударил. Прости меня… Лучше сдай меня в психушку обратно.
Даша разрыдалась.
– Нет, нет, – она мотала кудрявой головой. – Не сдам, мы найдем выход. Сами…
Она понемногу успокоилась, повернулась к нему и толкнула в грудь, заставляя лечь на спину.
– Ты единственная моя семья, я тебя не сдам.
Даша с тех пор стала свидетельницей и соучастницей осенних безумств. Иногда ловила на себе помутневший глаз брата, будто демон внутри хотел убить, но девушка верила, что Дима этого не допустит, поэтому безмятежно засыпала рядом с печально известным и непойманным маньяком.
Она долго сомневалась в психическом здоровье единокровного брата. В логичном мире науки единственное объяснение – болезнь, но эти странные перепады настроения, чужой голос в приступе злобы и тень. В глубине зеленых глаз кто-то жил, таясь до времени и выходя наружу строго по графику, желая убивать и есть. Даша втайне от Димы прочитала много книг по психиатрии, а отличные знания фармакологии позволили подмешивать ему в еду нужные таблетки. Но на демона современная химия не действовала, Даша нутром чуяла его насмешку. Особенно осенью, когда природа готовится уснуть, а злобное существо желало напиться крови, чтобы спокойно перезимовать до следующего года.
5 Глава. Дима, кто же ты?
Отец редко приезжал в гости. Дима по детской привычке винил себя, если бы он был нормальным ребенком, то папа бы жил с ними, выбрал их семью. От него не скрывали, что мать – любовница, женщина с ребенком на вторых ролях. Дима как-то встретил в книге слово «ублюдок», прочитал значение и долго ходил по комнате мрачный, разговаривая сам с собой. Ублюдок и есть, ребенок вне брака.
В 14 лет Дима начал замыкаться, уходя внутрь все глубже и глубже, тщательно запирая за собой двери. Вначале это списали на подростковый период и гормоны, но однажды одноклассники нашли Диму в лесу, где он сосредоточенно разрезал живую визжащую кошку. Кошку спасли, а Диму отправили в дурдом. Его самодельный алтарь на пеньке старого дуба сожгли в приступе суеверного ужаса, ведь на коре ножом были вырезаны странные символы.
Два года его кормили лекарствами и держали на стационарном лечении. В дальнейшем парня выпустили, признав ремиссию, а благодаря связям отца, история болезни немного затерялась, чтобы не портить жизнь. Но в маленьком городке Диму запомнили как сумасшедшего, никто не разговаривал, все сторонились. Даже мать.
Мама, строгая моложавая женщина, Анна Николаевна, терапевт в местной поликлинике, до ужаса и колики в пальцах страшилась сына. После случая с кошкой она ударилась в религию и начала ходить в церковь, замаливая грехи. Атеистка с рождения вдруг уверовала в бога и начала считать, что болезнь сына – это наказание за порочную связь с женатым мужчиной.
После выписки из психушки, Дима продолжал сидеть на таблетках, но демон внутри бушевал все сильнее. Ему было мало животных, он вожделел человечины, желал пить теплую кровь и есть глаза. Парень знал мысли демона, заглядывал нечистому в мерзкую темную душу и видел бездну, куда тянул злой дух. Дима все явственнее слышал тихий голос, зовущий убивать. И осенью зов стал нестерпимым. Словно раскаленным прутом жгло руки желание душить. Словно после пытки жаждой глотка хотела напиться крови.
Первая в жизни охота началась и закончилась быстро. Дима взял из дома бельевую веревку и вышел с наступлением сумерек. Он шел не сам, его вел демон, который принюхивался и искал хорошую жертву. Ею стала тоненькая танцовщица из местного клуба, маленькая и хрупкая девушка, идущая на работу легким пружинистым шагом. Она безбоязненно шла через парк, а там за деревом таился Дима… нет, не Дима уже. Демон в его обличии вышел на тропу и накинул удавку на шею первой жертвы.
Девица отбивалась неожиданно мощно, отчаянно напрягая натренированное тело. С виду такая хрупкая, она оказала достойное сопротивление, но демон был сильнее, придушил жертву и в полубессознательном состоянии положил на траву под кустом. Она стонала, понемногу приходя в себя, через полу раздавленную гортань со свистом заходил воздух, снова насыщая кровь кислородом. Демон вытащил из кармана шило и начал её ослеплять. От дикой боли девица пришла в сознание и заорала из последних сил. Демон испугался, оглянулся в панике. Где-то вдали откликнулись люди. Поэтому он быстрым движением проткнул острым шилом мозг через глазницу, прервав предательский вопль, и быстро ушел кустами. В тот первый раз полакомиться глазами ему не удалось. Поэтому через сутки демон снова вышел на охоту.
Полиция всполошилась после первого же зверского убийства, по городу ходили усиленные патрули, в парке устроили засаду. Демон не любил рисковать и увел Диму подальше от города. Поздно ночью парень дошел до пригородных домов. В одном из них беспечно не закрыв по привычке дверь, спала юная белокурая красавица, совсем недавно окончившая школу. Демон принюхался, в доме царила тишина и пустота.
Они спокойно проникли в дом и прошли в её комнату. От жары окно оставили открытым, мирно под дуновением ветерка развевалась легкая ткань шторы. Девушка безмятежно спала, откинувшись на подушке.
Демон учел предыдущую ошибку, поэтому сначала сонной девушки заткнул рот, потом придушил. Поедая теплые глаза и наслаждаясь свежей кровью, демон сидел на полу и блаженно улыбался. Дима метался внутри собственного тела, запертый в глубине мозга, и истошно орал от ужаса…
Анна Николаевна не узнала всю жестокость правды про сына. Был поздний вечер, фонари горели в невыразительном режиме. Она шла по мало освещённым улицам и решила сократить путь, перейдя дорогу навстречу смерти под колесами автомобиля. Внезапная гибель, слепой случай, рок.
Дима заревел в голос на кладбище, услышав, как забивают гвозди. Этот страшный звук лезет в мозг. Неотвратимый стук, когда ты понимаешь, что человек ушел навсегда. Бесполезно ждать вечерами, что щелкнет замок и отворится дверь, впуская обратно того, кто всего лишь ненадолго потерялся. Нет. Смерть надежно запирает засовы, забивая гвозди в крышку гроба.
Ночью он бродил по опустевшей маленькой квартире, покрытой пылью. Одиночество и страх сопровождали тенями молодого парня. Он не выдержал и снял с зеркала в прихожей простыню, посмотрел на себя. В темной глади отразилась лохматая шевелюра, запавшие глаза, скорбный рот и сутулые плечи. Дима протянул руку и прикоснулся пальцами к холоду зеркала. Ничего. Пустота и тишина. Молчит сытый демон. Даже дух сегодня не хочет с ним говорить, храня унылое молчание.
Дима отвернулся от зеркала и ушел в маленькую комнатку, где свернулся, будто кот, на пушистом ковре и уснул. Ему ничего не снилось, только мрак, пустота и пыль. Проснулся он рано поутру от звонка в дверь, на пороге стоял отец с предложением продажи квартиры и переезда в Новосибирск. Диме было все равно, он на автомате согласился и подписал все необходимые бумаги, особо не вчитываясь.
Жизнь в большом городе резко отличалась от того захолустного существования, к которому он привык. Магазины, яркие вывески, толпа, где можно легко затеряться. Равнодушные и незнакомые соседи по дому, с ними не обязательно здороваться и помнить, как их зовут. Широкие проспекты, дорогие машины, толпы красивых девушек, доступных и манящих. Демон внутри радовался новым просторам для охоты, а Дима с тоской оглядывался, понимая, что обречен на одинокое скитание по жизни, пока его не вычислят и не арестуют полицейские. Никто не поможет, лишь демон будет нагло скалить зубы, с удовольствием надевая его тело, будто пальто для прогулок по ночным закоулкам города.
Когда Дима зашел в новую четырехкомнатную квартиру, набитую всевозможной новомодной техникой, отремонтированную по дизайнерскому проекту, то глубоко в душе искренне оскорбился, окончательно узнав, насколько жалка его роль второго плана! Внутренне он был готов к бою за место под солнцем в новой семье, осознавая, как его в свою очередь ненавидят мачеха и сестра.
Он увидел сестру, её изумрудные глаза, родинку на щеке и светлую улыбку и пропал. Сердце ушло в пятки, потом вернулось, сделало кульбит и навсегда изменило ритм, подстроившись под сестру. Наверное, это высший пик нарциссизма, любить человека так похожего на себя! Невозможно воспринять её как родственницу, даже прикладывая все силы. Дима старательно избегал их встреч, но сложно жить в одной квартире и таиться по углам одновременно. Боясь демона, осуждения и собственных мыслей, он занял пост наблюдателя.
6 Глава. Танго милонгеро
Знакомились они медленно, словно танцоры отсчитывали скупые шаги навстречу.
Однажды Даша протирала пыль на шкафу и упала с табуретки. Грохот, звон разбившейся вазы. Девушка заорала матом на всю квартиру.
Дима испуганно залетел в её комнату:
– Что случилось?!
Табурет на боку, раскиданы книги с верхней обвалившейся полки, на полу лежит Даша, а рядом с ней валяются осколки от вазы.
– Ничего не случилось, просто отдыхаю, – буркнула девушка, пытаясь подняться, но нога подворачивалась. – Жива я, не дождетесь…
Она спрятала взгляд, отвернулась и начала собирать осколки. Одно неосторожное движение, и ладонь разрезана. Кровь покатилась красной струйкой прямо на ковер.
– Да что за день сегодня, – она почти плакала.
– Давай помогу, – Дима подхватил её на руки и понес в ванну. Даша оказалась легче многих жертв, которых ему приходилось перетаскивать. Как хищник, он принюхивался к её духам, таким пряным, что казались мужскими.
– Меня мать за вазу убьет, – расстроенно причитала сестра, пытаясь слизать кровь, текущую с пореза. – Это все полка виновата! Я на неё оперлась, а она раз… и хрустнула… и гвоздь вылетел. Это все косорукие рабочие виноваты! – она продолжала жаловаться, всхлипывая и обвиняя всех подряд.
– Конечно, рабочие виноваты, – автоматически ответил Дима, донеся её до ванны, посадил на край и включил холодную воду, подавляя желание самому слизать кровь, так аппетитно стекающую по белой коже. – Давай руку, сейчас кровь остановим. Я пойду за бинтом… Где аптечка?
– Да тут, под раковиной, не ходи далеко! Доставай йод, вату и бинт. Заодно научу, как перевязки делать, – Даша приходила в себя, голос вновь набрал жесткость.
Зверь тоже принюхивался, настораживая уши и приподнимая шерсть на загривке. Он проголодался. Дима мысленно шикнул на него, сел рядом на ванне и молча наложил повязку. Даша только хмыкала и качала головой.
– Не только ты из медицинской семьи, – в конце сказал Дима и вышел. За ним сразу выскочила Даша и прикоснулась рукой к локтю:
– Я знаю, извини, если что не так сказала. Спасибо за помощь.
Она первый раз открыто смотрела ему в глаза, искренне сожалея, что обидела случайным словом.
В ту ночь Дима не мог уснуть, мерещилось тело на его руках и кровь, стекающая по ванне. Демон метался и выл. В итоге, под утро в городе нашли трех убитых, ослепленных девушек. Злой дух требовал внеочередной жертвы, не дожидаясь традиционной осени.
Весь день потом Дима пролежал больным, закрывшись в своей комнате. Его мутило, глаза ввалились, руки тряслись как у пьяного. Зверь ночью активировал все его силы, иссушая тело и высасывая душу. И если раньше дело ограничивалось одной добычей, то сегодня ночью их было целых три. Парень лежал практически в бреду. Под вечер в дверь поскреблись, сначала робко, потом настойчивее.
– Сейчас открою, – сквозь пелену в голове прокряхтел Дима.
– Я сама могу открыть. Можно мне зайти? – глухо ответила из-за двери Даша.
– Можно, – разрешил Дима, откидываясь на подушку.
Девушка прошуршала в замке ключом и зашла. В одной руке связка ключей, в другой – поднос с чашками.
– Раз ты не выходишь, то я решила сама прийти и покормить тебя. Конечно, я не знаю, что ты любишь, поэтому тут все на мое усмотрение: полезный куриный супчик и чай. В чае я не разбираюсь, заварила, какой нашла в шкафу на кухне.
Она прошла по комнате и поставила поднос на письменный стол, повернулась, оценила его состояние и переставила еду на стул у кровати.
– Спасибо, – из последних сил улыбнулся Дима.
– Это тебе в благодарность за перевязку, – Даша помахала раненой рукой в бинте. – Ты отравился чем-то?
– Да, – судорожно начал придумывать Дима. – Беляш вчера съел…
– Кошмар! – ужаснулась сестра. – Никогда ничего не покупай на улице! Будто в доме еды нет!
– Она невкусная, – шепнул Дима, покраснев.
Даша расхохоталась:
– Да, мама моя не умеет готовить, так что со мной договаривайся. Оцени! Сама варила.
– Хорошо, – ложка–две–три… И нет супа.
Туман отпустил голову, рассеиваясь в дымке предвечерних сумерек. Дима поднял подушку и сел на кровать, похлопав рукой рядом с ним:
– Мне уже лучше, спасибо! Поговори со мной, мне скучно.
– Отлично, – она птичкой перепорхнула от письменного стола к его кровати. – О чем поговорим?
– Не знаю, даже. А ты хорошая, – вырвалось у Димы. – Ты единственная в этом доме, кто не боится смотреть мне в глаза.
– Ну да, ты как-никак мне брат, – засмущалась Даша, пойманная врасплох.
– Отец меня совсем не воспринимает, такое ощущение, что в его жизни ничего не поменялось от моего появления, – задумчиво произнес Дима, взяв её за руку. – Твоя мать сильно меня ненавидит?
Даша попробовала вырвать руку, но Дима держал крепко, глядя в глаза.
– Да, ненавидит. Но это неправильно, – тихо проговорила она. – Это все очень неправильно… Ты же ни в чем не виноват.
– Я готов с этим смириться, пока ты рядом, – настойчиво заговорил Дима. Он никогда не вел себя так дерзко и нагло. Видимо, демон кое–чему его научил… – Я ничего не прошу, просто побудь со мной. Посиди со мной, – умоляющий тон и просящий взгляд.
Даша осталась сидеть на краю кровати, держась за его руку. Они долго говорили: о музыке и книгах, о городе и друзьях.
Оставшись вдвоем, без родителей и без ясных перспектив на будущее, когда Даша знала всю правду про брата, они стали так близки, что их союз казался нерушимым.
7 Глава. Запах крови
А Лера… Лера бесила, откровенно. Она была красива, она влекла и манила Диму и демона внутри. На одной из вписок Дима оказался с ней в одной кровати. Пьяный невнятный секс и куча разговоров, сплетен после. Лера прекрасно знала о большой квартире сокурсника и его богатой сестре, весьма успешной в перепродаже недвижимости. Она видела, на какой машине приезжала сестра и давно оценила фирменные шмотки на ней и на Диме.
После занятия по гематологии вечером должна была состояться очередная вписка на чужой квартире, Лера активно зазывала Диму, намекая на свою беременность. У парня шевелились волосы на голове, демон недоверчиво вертел носом и шептал на ухо: «Ты знаешь, что делать… Выпусти… Выпусти меня, уже пора!»
После занятия Лера и Дима отошли покурить в сторонку ото всех. Ребята из группы ехидно переглянулись, они знали все смачные подробности их истории. Что еще делать девушке из деревни с окраины области? Хваткая девица запланировала пышную свадьбу, пусть даже напролом через беременность и интриги.
– Димочка, – нежно промурлыкала Лера, прикуривая тонкую сигарету, – Ты чего такой мрачный? Сегодня гуляем, будет весело. Квартира там большая…
– Не хочу я никуда, – Дима упрямо склонил кудрявую голову.
– Не хочешь туда, пойдем к тебе. А то получается, ты мной попользовался и все? Уже нафиг не нужна? А если я беременна?
Дима заметно побледнел, демон внутри ржал как конь, ему всегда было весело следить за людьми.
– Хватит намеков. Ты беременна? – испуганно спросил он.
– Это твой единственный вопрос ко мне? – зло уточнила Лера.
– Вообще-то да, – коротко ответил Дима.
– А если я беременна, то что? – хитрый прищур. – Сделал дело и все? Бросишь своего ребенка?
«Да ты очнись, ей нужны деньги! Твои и твоей сестры!» – фыркнул демон.
– Тогда я дам тебе денег, и ты пойдешь в больницу к вашему женскому доктору, – Дима хмурился и краснел. Ему было стыдно, ужасно неловко за глупую ситуацию. Надо же было ему напиться до такого состояния!