Райское местечко. Том 1

Так вот, когда в высказываниях членов Комиссии наступила пауза, Макс, глядя в окно, произнес:

– И какого … им в этих городах не хватает! Вот живут же люди, например, в Москве, одной погоды мерзопакостной достаточно, чтобы жить не захотелось, и ничего, никого не расчленяют с особой жестокостью! А там-то что? Живи – не хочу, один климат чего стоит, прямо как на Райском Местечке! – сказал он и посмотрел на карту на настенном экране, где возле Дели, Каира, Мехико, Фриско и Мельбурна были высвечены цифры, означающие количество пропавших людей и найденных останков.

Так первый раз были произнесены слова "Райское Местечко".

Тут же несколько человек одновременно выкрикнули: "Университеты!", "Студенты с Корнезо!".

Действительно, почти годом раньше, летом, впервые в истории наших планет на Землю ступила нога корнезианца. Группа из двадцати пяти молодых мужчин-корнезианцев прилетела для обучения на Земле. Их распределили по пять человек в пять университетов тех городов, где климат больше всего напоминал климат их родной планеты, а именно, в университеты Дели, Каира, Мехико, Фриско и Мельбурна.

Большинство членов Комиссии отнеслись к высказанной догадке как к случайному совпадению. Более того, это большинство считало, что спокойные тихие корнезианцы вообще не способны на агрессивное поведение. Да и на Корнезо даже понятия "преступление" в языке не существовало, говорили они. Однако ситуация не позволяла исключать ни одну версию, сколь бы невероятной она не представлялась. И селферы настояли на том, чтобы немедленно – на всякий случай – изолировать студентов с Корнезо под каким-нибудь благовидным предлогом.

Естественно, все версии держались в секрете, особенно тщательно от широкой общественности скрывалась версия о причастности к преступлениям корнезианцев.

Протокол второго заседания, посвященного вопросу "Как строить дальше отношения с Корнезо?", был очень длинным и отражал процесс мучительного поиска выхода из создавшейся ситуации, когда вина всех студентов, прибывших с Корнезо, была доказана уже абсолютно точно. Заседание было расширенным, в нем участвовало много селферов, больше, чем обычных людей. В конце концов, Комиссия решила: во-первых, скрыть истину от населения и Земли, и Корнезо, во-вторых, любой ценой выяснить, что же случилось с корнезианцами на Земле.

Третье заседание Комиссии состоялось зимой, когда уже умер последний корнезианец, но исследования организмов и изучение всех обстоятельств их прибытия и жизни корнезианцев на Земле еще продолжались. Расследование же их преступлений как таковых было к тому времени завершено. Собственно, на этом последнем заседании Комиссия заслушала и утвердила тот итоговый отчет, который я уже просмотрел. Больше ничего из протоколов я не узнал.

В материалах, которые мне передала Мелисса, были еще два документа, относящиеся к тому периоду, но о самих преступлениях там не было ни слова.

Один из документов был сводкой показаний экипажа корабля, среднего транспортника "Елизавета Четвертая", на котором группа корнезианцев прибыла на Землю. Все показания вертелись вокруг пищевых запасов корнезианцев, какой-то палкообразной рыбы под названием "аха", часть которой испортилась в полете.

Как я понял, корнезианцы везли с собой на Землю немалый запас своей пищи в твердом, жидком и живом виде. Контейнеры с живыми океаническими животными занимали значительный объем в грузовых отсеках "Елизаветы". Часть пропитания будущие студенты везли в виде "сухого пайка", а часть, эту самую аху, – в замороженном виде, ею был забит практически весь морозильник "Елизаветы". При погрузке на Корнезо из морозильника даже пришлось выгрузить часть продуктов, предназначенных для экипажа, чтобы вся эта аха туда влезла. Экипаж ворчал, но чего не сделаешь ради братьев по разуму. Все понимали, что еду братья берут с собой на год, а то и на два, поскольку в те времена, на тех кораблях, полет между нашими мирами длился не три месяца, а все семь, а регулярных рейсов вообще еще не было.

Эта аха, оказывается, была традиционной мужской едой. Нет, женщины тоже могли ее есть и ели. Но для мужчин она была совершенно обязательна: полагалось употреблять по одной рыбине утром и вечером, запивая ее напитком "соце", неким аналогом нашего пива, производимым из водорослей. Один из офицеров корабля, которого пассажиры в самом начале полета угостили соце, назвал его "отвратным мыльным раствором с запахом гнили". Надо сказать, что рыбка аха пахла тоже не лучшим образом, даже в замороженном виде. Ну, на вкус и цвет товарищей нет, как говорили наши предки.

Во всяком случае, морозильник с ахой экипаж под руководством бригады поваров в самом начале полета быстренько освободил от земных продуктов, которые там еще оставались, дабы они не пропитались запахом инопланетного деликатеса. Местные умельцы приспособили под хранение земной еды несколько небольших контейнеров, укрепив их на внешней подвеске к корпусу корабля. Раз в две недели один из контейнеров затаскивали внутрь "Елизаветы" для приготовления очередных порций еды и перегрузки его содержимого, не использованного сразу, в холодильники камбуза и кают экипажа. Так что морозильник, заполненный теперь исключительно тушками ахи, был в полном распоряжении пассажиров. Корнезианцам показали, как открывать и закрывать морозильник, после чего члены команды стали обходить стороной коридор, в котором находилась дверь в холодильную камеру.

Надо сказать, что корнезианцам довольно скоро надоело постоянно таскаться в морозильник за любимым продуктом. Несмотря на свою природную недалекость, они быстро сообразили отправлять в морозильник примерно раз в неделю одного из членов своей группы с тележкой-антигравом, и тот привозил целую вязанку этой самой рыбы, которую они разбирали по своим каютам в собственные холодильники.

На третий месяц полета команда корабля начала тихо, а потом все громче роптать по поводу витающих в корабле чужеродных запахов. Ропот не успел перерасти в доклад по инстанции, когда корабль огласился воем и свистом во всем слышимом и неслышимом человеческим ухом акустическом диапазоне. Оказалось, что корнезианец, посланный в очередной раз набирать в морозильнике запас ахи, отключил питание морозильника.

Дело в том, что управление работой морозильника – установление температурного режима, включение-отключение электропитания, открывание дверей – производилось с простенького, даже примитивного, цифрового пульта управления на внешней стороне двери морозильной камеры. Никому из экипажа землян, выросших в автоматизированной среде техногенного мира, даже в голову прийти не могло, что действия с подобным пультом управления могут для кого-то представлять затруднения. Ведь на Земле даже маленький ребенок, едва научившийся ходить, легко справлялся с управлением всеми системами жизнеобеспечения своего дома.

Но корнезианцы выросли в цивилизации другого типа. Поэтому, когда пришедший за очередной порцией рыбы корнезианец, перепутав, видимо, последовательность цифр кода – "579", не сумел сразу открыть дверь, он сделал то, что не сделал бы ни один землянин. Он начал нажимать все кнопки пульта подряд и быстро добрался до варианта "789" – команды отключения энергопитания камеры морозильника. При этом дверь, конечно, открылась, чему товарищ так обрадовался, что его не смутило то обстоятельство, что в морозильной камере было темно. Света, падающего из коридора при распахнутой двери, ему хватало, чтобы из ближайшего ко входу штабеля погрузить на тележку достаточное количество рыбы, после чего корнезианец закрыл, как ему казалось, дверь и преспокойно отправился к жилым отсекам.

Любого землянина насторожило бы то, что в камере морозильника при открытии двери не зажегся свет, еще больше обеспокоило бы отсутствие щелчка запора после прикрытия двери, и уж, естественно, ни один человек не мог бы уйти, не убедившись, что на пульте загорелась зеленая лампочка. Но корнезианца все это совершенно не обеспокоило.

Поскольку в полете корабль движется иногда с ускорениями, прикрытая дверь вскоре широко распахнулась. Естественно, к моменту, когда потребовалась следующая порция ахи, больше половины ее разморозилось и успело испортиться. Именно этот аромат оттаявшей рыбы распространялся по кораблю и вызывал нарекания экипажа.

Испорченную рыбу уничтожили в мусоросжигателе, воздух в корабле в аварийном режиме прогнали через фильтры, корнезианцы повыли и успокоились. Дальше полет продолжался без происшествий.

Я не понимал, почему показания экипажа об этом мелком происшествии во время полета на "Елизавете" попали в папку документов о событиях на Земле весной следующего года. Ведь в каждом полете чего только не случается, у меня в запасе десятки подобных историй, произошедших на моих кораблях, и все еще похлеще будут.

Следующую пачку листов составляли выписки из учебных журналов и экзаменационные ведомости из пяти университетов, где учились студенты с Корнезо, а также протоколы бесед с их преподавателями и сокурсниками. Из этих материалов следовало, что корнезианцы, показавшие при поступлении и в первый месяц учебы крайне низкие результаты, приводившие в ужас преподавателей, со временем исправились, а к зимней сессии они почти сравнялись в своих успехах со студентами-землянами. Особенно заметны их успехи стали во втором семестре, закончить который им было не суждено. Товарищи по учебе также отмечали динамику этого процесса. Один молодой человек высказался особенно откровенно: "Я и не думал, что эти дебилы смогут так быстро поумнеть".

Большинство опрошенных были уверены, что успехи корнезианцев в учебе и общении были непосредственно связаны с овладением ими языком Земли. Психологи, регулярно проверявшие IQ инопланетных студентов, также связали невероятный рост этого коэффициента с уровнем владения корнезианцами земным языком, поскольку с помощью тестов на IQ определяется только "вербальный" интеллект. Другие составляющие их интеллекта определялись только однажды, при поступлении на первый курс, поскольку сложность и трудоемкость методик тестирования предполагает проведение таких исследований лишь один раз в год. Так что поразительные изменения уровня интеллекта корнезианцев никого особенно не удивили.

Как связаны успехи корнезианских студентов с их преступлениями и дальнейшей деградацией, я тоже не понял. Оставалась еще пластина с видеофильмом, который я отложил напоследок.

Собственно, это был не фильм, а собрание сюжетов из выпусков Всемирных Новостей. Сюжеты содержали информацию сначала о прибытии группы корнезианцев на Землю, потом – об их жизни и учебе в университетах, потом, после окончания пятилетнего курса обучения – отбытие их на Корнезо все на той же "Елизавете Четвертой"… Стоп, стоп. Я только что изучал документы о расследовании преступлений, совершенных корнезианцами менее чем через год после их прилета на Землю, и о последовавшей смерти всех членов группы!!!

Мне не понадобилось много времени, чтобы сообразить, что, поскольку Комиссия решила скрыть истину от населения и Земли, и Корнезо, большинство сюжетов Новостей было хорошо выполненной постановкой, где роль корнезианцев исполняли люди, или, скорее всего, селферы. Но кто же вернулся на Корнезо?

А никто. Потому что следующие сюжеты были посвящены получению сообщения с "Елизаветы" о встрече с мощным иррегулярным метеоритным потоком, вскоре после чего связь с кораблем прервалась. Затем следовали сюжеты о поисково-спасательной экспедиции, направленной в район вероятной катастрофы, об обнаружении остатков корабля, о расследовании трагедии, о скорбных церемониях прощания с погибшими членами экипажа, о возвращении на родину частиц праха корнезианцев… В общем, все по полной программе.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.