Пантера в гипсе

Остановившись у двери сорок шестой квартиры, он поправил волосы, прицепил на лицо дежурную улыбку и нажал на кнопку звонка.

– Кто это? – донесся из-за двери настороженный женский голос.

– Леонид Морковкин, магазин бытовой техники «Эль-Радио»! – бодро рапортовал Маркиз.

Женщина проворчала что-то невнятное, но дверь тем не менее открылась.

Перед Леней появилась особа женского пола в халате из розовой фланели в зеленых разводах. На голове у нее были крупные пластмассовые бигуди, щеки полыхали – видимо, она отошла от плиты.

– Чего надо? – осведомилась хозяйка, окинув Леню подозрительным взглядом.

– Хочу сообщить вам радостное известие! – Маркиз добавил в голос еще немного энтузиазма.

– Сообщай, – милостиво разрешила хозяйка.

– Вы сделали очень много покупок по своей дисконтной карте. – Леня сверился с листком, – масляный радиатор, домашний кинотеатр, два пылесоса, три печи СВЧ, холодильник «Аристон», хоттер…

– Какой такой хоттер? – недоверчиво переспросила хозяйка. – И зачем это мне два пылесоса?

– Здесь так написано. – Леня пожал плечами и продолжил с прежним энтузиазмом: – По этому поводу фирма «Эль-Радио» рада сообщить, что вы выиграли замечательную плазменную панель с диагональю сорок два дюйма!

– Панель? – маленькие глазки женщины загорелись. – Правда, что ли?

– Конечно, правда, если это вы – владелица дисконтной карты номер… – он снова сверился с бумажкой и прочел семизначный номер.

– Какой еще карты? – женщина обернулась и крикнула в глубину квартиры:

– Анатолий! Поди-ка сюда…

Через минуту в коридоре возник лысый дядечка небольшого роста в застиранной майке и вытянутых на коленях тренировочных штанах.

– Чего надо? – осведомился он, переведя взгляд со своей супруги на Маркиза. – Че, соседей, что ли, опять залили?

– Типун тебе на язык! – отмахнулась жена. – Вот, молодой человек пришел из этого… из «Эль-Радио», говорит, панель мы выиграли!

– Панель? Какую еще панель? Тебе, Люся, на панель уже не по возрасту! – и он захихикал, довольный собственным остроумием.

– Говорят тебе, плазменную панель мы выиграли! Потому что много всего у них покупали.

– Разве же много? – мужчина попятился. – Один только холодильник…

– А у меня записано, что еще два пылесоса, масляный радиатор, домашний кинотеатр, три печи СВЧ и хоттер, – бодро оттарабанил Маркиз.

– Короче, мужик, раз положен приз – так давай! – хозяин посуровел. – А если нет – так не задерживай занятого человека.

– Хорошо, только предъявите карту! – потребовал Маркиз.

– Какую еще карту?

– Дисконтную карту номер…

– Не знаю никакой карты!

– Ну-ка поясни мне, Анатолий! – повернулась к нему жена. – Ты мне ни про какую карту ничего не говорил! Денег взял на полную стоимость этого холодильника! Сколько там скидка по карте? – она оглянулась на Маркиза.

– Десять процентов!

– Это значит, ты, козлина, три тысячи себе отжилил? – хозяйка еще больше побагровела. – Пропил, скотина, со своими дружками?

– Откуда три? Откуда три? – заюлил муж. – Кеша половину себе забрал!

– Какой еще Кеша? – жена вооружилась подвернувшимся под руку зимним сапогом и начала медленное, но неотвратимое наступление. – А ну выкладывай все как на духу!

– Граждане, – подал голос Леня, – вы свои интимные отношения можете потом выяснить, а мне бы сейчас со своим делом разобраться! Есть у вас эта карта или нет?

Ответ на этот вопрос Леня знал задолго до описываемых событий, поскольку пресловутая дисконтная карта лежала у него в кармане. Ему нужно было только выяснить ее происхождение.

И прижатый к стенке (в буквальном смысле) муж вскоре все разъяснил.

Двадцатого января он отправился в магазин «Эль-Радио» за холодильником. Холодильник этот они с женой присмотрели заранее, и супруга, которая в тот день дежурила, вручила ему в точности требуемую сумму.

Однако когда он уже направился к кассе, чтобы оплатить покупку, его остановил старый знакомый по имени Кеша.

Тот занимался в магазине необременительным, но довольно прибыльным бизнесом.

Он давал напрокат свою дисконтную карту, которую получил год назад, когда покупал для одного богатого заказчика дорогой комплект встраиваемой кухонной техники, и с тех пор карта стала для него источником существования. Он временно передавал ее покупателю, и тому делали скидку, половину от которой Кеша забирал себе.

– Вот, так что Кеша мне эту карту дал, а скидку мы с ним честно пополам поделили, – закончил пойманный с поличным муж свой увлекательный рассказ.

– Срочно отдавай разницу, козел! – завопила жена и замахнулась сапогом.

– Ну вы уж подождите с воспитательными мерами! – попытался остановить ее Леня. – Я буквально сейчас уйду, и тогда веселитесь по полной программе! Этот Кеша, – обратился он к мужу, – он из себя какой – высокий, волосы светлые, короткие?

– Да нет, – мужчина опасливо покосился на разъяренную жену, – маленький он, ручки коротенькие, одно только большое – это нос. А насчет волос у него еще беднее, чем у меня. Вовсе, посчитай, волос нету, как на коленке!

– Ну что ж, спасибо! – Леня мило улыбнулся хозяевам. – Благодарю за внимание и приятного аппетита!

Ленин путь снова лежал в магазин «Эль-Радио».

Он несколько раз прошелся по длинным коридорам между стеллажами с бытовой техникой и подумал, что в этом торговом зале можно заниматься легкой атлетикой, в частности бегом на разные дистанции – от спринтерской, из отдела в отдел, до марафонской – на склад или к кассе. Кроме того, поскольку местами коробки с техникой стояли посреди проходов, можно было устроить бег с препятствиями.

Продавцы, как и прошлый раз, старательно избегали встреч с покупателями. Впрочем, сейчас Маркизу были нужны вовсе не они. Он внимательно высматривал в зале маленького человечка с лысой головой и большим носом.

Как известно, на ловца и зверь бежит, и через некоторое время из-за стеллажа с микроволновками вынырнул похожий на описание суетливый низкорослый мужичок. Правда, на голове у него красовалась потертая шапка устаревшего фасона «пирожок с повидлом», поэтому лысина была незаметна, зато огромный багровый нос был виден издалека, как бортовые огни океанского лайнера. Еще одной особенностью этого представителя человеческого рода были глаза, которые смотрели в совершенно разные стороны.

– Извиняюсь, – проговорил мужичок, глядя мимо Маркиза, – вы чего-нибудь надумали?

– Это вы мне? – переспросил Леня.

– Вам, вам! – подтвердил мужичок, пытаясь сконцентрировать взгляд на собеседнике. – Надумали чего-нибудь покупать?

– Вообще-то да… вот, телевизор приглядел, – Леня показал на огромный жидкокристаллический аппарат, – а что – разве вы продавец?

– Да нет… не совсем. Скидку хотите?

– Скидку? – Маркиз сделал вид, что раздумывает. – А на каких условиях?

– Известно на каких – по-честному, по-братски… как в одной песне пели – тебе половина и мне половина!

– А сколько процентов? – продолжал расспрашивать Леня.

– Пять… – с некоторой печалью в голосе ответил предприимчивый собеседник.

– Пять – это маловато, – поскучнел Леня, – вот если бы десять! Десять – это бы хорошо!

– Была у меня карта на десять процентов! – вздохнул мужичок. – Но телевизор дорогой, пять процентов – тоже хорошие деньги! Ну так что – по рукам?

Он вытянул руку, и Леня тут же схватил его за запястье и проговорил суровым голосом:

– Капитан Несгибайло! Отдел по борьбе с экономическими преступлениями!

– Какой такой отдел? – заверещал Кеша. – Знать ничего не знаю! Никакого такого отдела…

– Лучше колись, Кеша! – Маркиз мрачно свел брови к переносице. – Содействие следствию будет учтено органами правосудия!

– Да что я такого сделал-то! – причитал несчастный. – Подумаешь, скидочку делил! Это ж разве преступление? Они же сами эти карты раздают!

– Меня не нужно уговаривать! – Леня подталкивал «задержанного» к выходу. – Вот если ты будешь сотрудничать со следствием, тогда – другое дело!

– Сотрудничать? – ухватился Кеша за его слова. – А это как? Что значит – сотрудничать?

– Расскажи все, что знаешь про дисконтную карту номер такой-то, – Леня зачитал по бумажке номер злополучной карты, – и следствие, так и быть, учтет твое чистосердечное признание…

– А че я про нее знаю? – захныкал Кеша. – Я про нее ваще ниче не знаю! Нету у меня больше той карточки! – и он горестно потупился.

– Значит, не хотим сотрудничать со следствием! – констатировал Маркиз. – Ну что ж, так и запишем…

– Почему это не хотим? Очень даже хотим! – заскулил Кеша. – Только если у меня ее украли!

– Где украли? Кто украл? При каких конкретно обстоятельствах?

– Кто ж его знает? Не пойман, значит, не вор! А насчет обстоятельств… именно что ехал я в набитом автобусе, и со всех сторон от меня были сплошные обстоятельства. Прямо-таки обстояли меня граждане пассажиры так, что вдохнуть только через раз получалось. И тут чувствую, что будто кто в карман мне лезет… я было хотел за руку-то схватить, да какое там – и пошелохнуться-то не вышло! Хотел повернуться, а только где уж тут! Только когда возле метро публика рассосалась, смог я свой собственный карман проинспектировать и убедился, что кошелек из него отбыл в неизвестном направлении. И денег-то не так много было, рубля примерно пятьдесят четыре с полтиной, а вот карточку эту жалко. Я на ней худо-бедно зарабатывал, как Карл Маркс выражался – средство моего прибавочного производства. Ну и еще кошелек жалко, он мне вроде как память…

– Женщина, что ли, подарила? – поинтересовался Маркиз.

– Зачем женщина? Мне этот кошелек вручила конкретно товарищ Парамонова Валентина Сергеевна за победу на районном конкурсе судомоделистов в районном дворце пионеров и школьников! – Лицо Кеши порозовело от гордости.

– В каком же это году было? – удивленно переспросил Леня.

– В каком годе? Дай бог памяти… точно помню, что в одна тысяча девятьсот… а как же дальше-то?

– Все ясно! Вскоре после разгрома белых под Перекопом!

– Вот насчет этого точно не скажу! – засомневался Кеша. – Под Перекопом не был, не привелось. Вот в доме отдыха на озере Селигер бывал и еще в Пятигорске, в пансионате «Заря коммунизма». Только насчет кошелька я напрасно беспокоился, когда весь народ из автобуса схлынул, я этот кошелек нашел. Под переднее сиденье вор его подкинул. Конечно, перед тем все из него выгреб – и примерно пятьдесят четыре рубля с полтиной и карточку мою дисконтную… а кошелек, значит, выкинул, как он есть улика против него и доказательство.

– Как ты, однако, хорошо свои деньги помнишь! – восхитился Маркиз. – Прямо как в банке!

– Оттого я запомнил, сколько их у меня было, – пояснил Кеша, – что мне аккурат столько же годов, сколько в том кошельке денег находилось. Те же пятьдесят четыре с полтиной! А кошелечек-то вот он, кошелечек мой памятный! – И Кеша продемонстрировал Маркизу квадратное портмоне из жесткой, как солдатская подошва, кожи с едва просматривающимся на передней стороне силуэтом Спасской башни Кремля.

– Хорошо, однако, делали вещи на четвертой кожевенно-обувной фабрике! – с уважением проговорил Маркиз.

– А то! – поддержал его Кеша. – Сносу ему нет! Я бы его сыну передал, если бы не сложные семейные обстоятельства!

– Какие еще обстоятельства?

– Полное отсутствие семьи, вот какие! – вздохнул Кеша и с надеждой посмотрел на Маркиза. – Ну как, гражданин капитан, оказал я содействие следствию?

– Оказал, оказал! – Маркиз отпустил его и легонько подтолкнул в сторону выхода из магазина.

Он оказался там же, откуда начинал. То есть в тупике. Или, если угодно – у разбитого корыта. Единственный след оборвался, не дав никакого результата.

Леня покинул магазин, сел в свою машину и задумался.

Кеша явно не врал. Его бесхитростное лицо вообще не было приспособлено к сложному вранью. Да и кошелек эпохи первых пятилеток говорил в пользу изложенной версии…

Вспомнив про Кешин кошелек, Маркиз вытащил из автомобильного бардачка тот бумажник, который передал ему заказчик.

Конечно, этот бумажник был куда новее и приличнее Кешиного, но эти два кожгалантерейных изделия роднило весьма скудное содержимое.

В Кешином бумажнике было пятьдесят четыре с половиной рубля и дисконтная карта, в бумажнике погибшего связного – тоже дисконтная карта и немного денег.

Маркиз вытряхнул деньги из бумажника и пересчитал их. Оказалось семьсот восемьдесят рублей – пятисотка, две сотенных, пятьдесят и три мятые десятки. На возраст никак не похоже…

В голове у Маркиза мелькнула какая-то смутная мысль, но тут же скрылась, потому что вместе с деньгами из кошелька выпал какой-то смятый бумажный комочек.

Леня осторожно развернул его, стараясь не повредить.

Это оказался магазинный кассовый чек.

– Опять магазин! – вздохнул Маркиз. – Опять наверняка пустые хлопоты!

Он разгладил чек и вгляделся в отпечатанный на нем текст.

Сверху было название магазина – «Синемания». Ниже шли сплошные цифры, из которых Маркиз понял только цену – шестьсот шестьдесят рублей.

Магазин «Синемания». Леня знал, там торговали дисками – музыкальными компактами, игровыми программами и фильмами на DVD. Он и сам не раз покупал там записи разных кинофильмов для себя (в основном американские боевики и комедии) и документальные фильмы из жизни диких животных для Аскольда. Располагался этот магазин на Среднем проспекте Васильевского острова, совсем недалеко, так что Леня решил немедленно туда наведаться.

Зайдя в магазин, он сперва внимательно огляделся, в первую очередь обращая внимание на цены.

Большая часть дисков стоила двести – двести пятьдесят рублей, некоторые старые коллекционные фильмы и лицензионные записи крупных режиссеров и знаменитых актеров прошлого – триста пятьдесят. Фильмов по шестьсот шестьдесят не было, также не получалось, чтобы два диска вместе давали такую сумму.

Леня подошел к кассе, за которой сидела худенькая девушка с разноцветными волосами. Пряди ее были поочередно выкрашены в малиновый, бирюзовый и ядовито-зеленый цвет. Еще у нее было небольшое колечко в носу.

– Леди, – обратился Леня к этой красотке, – это ваш чек?

Та молча уставилась на смятый чек, отбросила со лба красно-зеленую челку и проговорила гнусавым простуженным голосом:

– Что же вы так долго? Неделя уже давно прошла…

– Неделя? Какая неделя? – растерялся Маркиз.

– Ну вот, приходят права качать, а сами законов не знают! Щас я Гошу позову, сами с ним разбирайтесь!

– Зачем Гошу? Не надо Гошу, вы меня вполне устраиваете! – Леня улыбнулся кассирше самой обаятельной из своих улыбок. – И я пришел вовсе не права качать…

– Так чего – не будете фильм возвращать? – девица явно обрадовалась такому повороту событий.

– Да нет, что вы, у меня и в мыслях такого не было! – успокоил ее Маркиз. – Я только хотел порядок у себя в видеотеке навести. Помню, что какой-то фильм у вас покупал, даже вот чек нашел – а какой фильм, хоть убейте, не помню. Думал, может, здесь, на месте, вспомню, а тут даже цен таких нет…

– Понятно, что нет, – хмыкнула девица.

Вообще, на ее лице отразилось все, что она думает о Лене – что он старый склеротик на грани полного маразма, если уже не может запомнить таких элементарных вещей.

Леня погрустнел и стер со своего лица обаятельную улыбку, решив, что в данном случае она неактуальна.

– Понятно, что нет, – повторила она. – Это ведь цена седьмой категории…

– Какой? – переспросил Маркиз.

По прежним временам он помнил, что бывает говядина первой и второй категории, кроме того, он слышал, что в НИИ и на предприятиях бывают конструкторы первой и второй категорий. Про категории фильмов ему слышать не приходилось.

– Седьмая категория – это как? – осторожно осведомился Маркиз, надеясь, что не отпугнет строгую кассиршу мрачной бездной своего невежества.

– Ну, мужчина, вы меня конкретно удивляете! – протянула та и поправила колечко в носу. – Первая категория – это фильмы, которые сейчас на экранах идут, вторая – это которые уже отошли, но еще не перешли в разряд редких, третья – это которые уже перешли в разряд, но еще не сменили категорию…

– Ну, мне так подробно не надо! – поторопил ее Леня. – Вы мне насчет седьмой!

– Ну а седьмая – это коллекционные фильмы, которых вообще нету в продаже, – сообщила девица и замолкла.

– Не понял, – Леня удивленно заморгал, – как же вы их продаете, если их нет в продаже?

– Ну, мужчина, я от вас просто тащусь! – девица заложила радужную прядь за ухо. – Ну вот же, вы нам заказали этот фильм и оставили свой телефон, а я его нашла у поставщика и вам сообщила… поэтому и цена такая, что искать надо!

Она достала из-под прилавка толстую тетрадку с портретом очаровательного чихуахуа на пластиковой обложке. Леня отметил, что портрет очень похож на Пу И. Девица раскрыла тетрадь где-то посредине и прочла:

– Вот же конкретно ваш заказ. Фильм «Мышьяк и старые кружева», Америка, сорок первый год, режиссер – Фрэнк Капра, в ролях – Кэри Грант и Жозефина Халл… я этот фильм нашла и вам сразу же позвонила…

– Вы мне позвонили? – Леня перегнулся через прилавок. – А по какому телефону?

Кассирша отшатнулась: она решила, что у мужчины точно не все дома, если он не помнит свой собственный телефонный номер!

Но Леня уже добился своего: если согласно исполняемой роли у него были проблемы с памятью, то зрение у него было прекрасное, и он моментально прочитал записанный в тетради телефонный номер. Сбоку была сделана приписка:

«Звонить после семи».

– Девушка, спасибо вам большое! – радостно воскликнул Маркиз и чмокнул кассиршу в щеку. – Вы меня выручили! Если моему коту понадобится купить новое видео из жизни крупных кошачьих – я приду только в ваш магазин!

Кассирша проводила его потрясенным взглядом: у мужика точно не все дома! Хотя, надо признать, он довольно симпатичный, несмотря на возраст…

Едва дождавшись семи часов вечера, Леня набрал добытый с таким трудом телефонный номер.

Трубку сняли почти сразу, и мелодичный девичий голос нараспев проговорил:

– Хирургическое отделение!

Такой ответ немного удивил Маркиза, но он не растерялся и произнес, старательно имитируя женский голос:

– Для вас фильм поступил. Можете забрать.

– Фильм? – переспросила девушка на другом конце провода. – Какой еще фильм?

– Какой-какой, какой заказывали! – Маркиз изобразил легкое раздражение.

– А-а! – протянула его собеседница. – Так его выписали! Уже неделю назад выписали!

– Кого – его? – фыркнул Маркиз. – У меня фильм лежит, между прочим, седьмой категории! Денег больших стоит! Кто его выкупать будет? Джонни Депп? Брюс Уиллис? Харрисон Форд? Вы заказывали, значит, должны своевременно выкупить! Иначе я буду начислять штрафные санкции!

– Какие еще санкции? Лично я ничего у вас не заказывала! – девушка тоже начала раздражаться. – Арбузов заказывал, а дал этот телефон! Как будто у него мобильного нету… вот с ним и разбирайтесь, ему и предъявляйте свои санкции, а я тут вовсе ни при чем! Вот так сделаешь человеку доброе дело…

Леня нажал кнопку отбоя и задумчиво уставился на телефон.

Кое-какая польза от этого звонка, несомненно, была. По крайней мере, теперь он узнал фамилию – Арбузов. Эта фамилия показалась Лене смутно знакомой. Где-то он ее слышал. Но чья это фамилия? Убитого в океанариуме связника, которому принадлежал бумажник, или какого-то совсем другого человека? В любом случае он немного продвинулся в своем расследовании.

Ему ответили по телефону «хирургическое отделение». Значит, этот телефонный номер принадлежит больнице. Выяснить, какая это больница, не составит труда.

Маркиз включил компьютер и открыл базу данных городской телефонной сети. Поскольку его интересовали только номера больниц, поиск занял не больше минуты.

Искомый номер действительно принадлежал хирургическому отделению городской клинической больницы номер восемь, расположенной на улице Стоматологов.

На следующее утро Леня припарковал машину около главного входа восьмой городской клинической больницы и вошел внутрь. Быстрой решительной походкой занятого человека, прижимая к груди дорогой портфель из мягкой коричневой кожи, он пересек больничный холл и приблизился к окошечку, за которым восседала строгая дама в очках без оправы.

– Марципанов, медицинская страховая компания «Медсанплюсминус», – представился он, наклонившись к окошку.

– Чем могу быть полезна? – отозвалась дама, окинув посетителя благосклонным взглядом. На нее произвел впечатление его деловитый и собранный вид.

– Мне нужно проверить, проходил ли в вашей больнице лечение некий господин… Арбузов, – Леня сверился с блокнотом, который достал из своего портфеля.

– С чем конкретно связан ваш интерес? – дама взглянула на Леню поверх очков.

– Плановая проверка, – Леня склонился еще ниже и доверительно понизил голос:

– Имеют место многочисленные случаи страховых мошенничеств. Клиенты оформляют фиктивные документы и получают страховку, будучи совершенно здоровы.

– Какой ужас! – воскликнула дама. – Сейчас мы проверим…

Она торопливо пощелкала пальцами по клавиатуре компьютера и сообщила:

– Вот, пожалуйста… Арбузов Арсений Анатольевич проходил лечение в хирургическом отделении по поводу перелома нижней конечности с третьего по двенадцатое марта. Так что все в порядке, никаких злоупотреблений!

– В хирургическом отделении? – переспросил Маркиз. – С вашего позволения, я поговорю с тамошним персоналом! А то, знаете, как бывает – по документам проходил лечение, а на деле и близко к больнице не подходил!

– Не знаю, где как, а в нашей больнице такого не бывает! – возмущенно процедила дама, поджав губы.

– Вот мы это и проверим! – оставив за собой последнее слово, Леня устремился к лестнице.

Перед входом в хирургическое отделение он нацепил на лицо приветливую улыбку, достал из портфеля коробку бельгийского шоколада и вошел.

За столиком дежурной сестры сидела хмурая особа с короткими сероватыми волосами и вечным недовольством на лице. Она читала книгу, от которой ее отвлекло Ленино появление.

– Обувь! – проскрипела особа, с неприязнью взглянув на Маркиза.

– Извините? – переспросил он.

На этот раз дежурная сестра ничего не сказала, только ткнула пальцем в табличку на стене:

«Вход в отделение в уличной обуви запрещается».

– Извините, – Леня улыбнулся еще шире, сделал шаг вперед и протянул сестре коробку шоколада, – я только хочу спросить про своего друга… узнать о его состоянии…

– Здесь не справочная! – процедила сестра.

Тем не менее она взяла коробку и швырнула ее в ящик своего стола. Леня успел разглядеть там целую груду плиток шоколада и конфетных коробок.

– Понимаете, я долго отсутствовал в стране, только сегодня прилетел и узнал, что с ним случилось несчастье, и вот приехал, чтобы справиться о нем…

– Меня не нужно уговаривать! – проскрипела сестра. – Правила для всех одинаковые!

– А насчет обуви я не сообразил… я сейчас спущусь, в холле продают тапочки…

На этот раз дежурная сестра не удостоила его ответом.

Она опустила взгляд и погрузилась в чтение. Леня успел разглядеть обложку – на ней статный брюнет с длинными усами страстно обнимал кудрявую блондинку в голубом платье с глубоким декольте. Называлась книга «Поцелуи в ночи».

Леня спустился в холл, купил в киоске стариковские войлочные тапочки и снова вошел в дверь хирургического отделения.

– Вы куда? – осведомилась дежурная сестра, отложив свою книгу и с прежней неприязнью взглянув на Маркиза.

– Я в тапочках! – сообщил ей Леня, приветливо улыбаясь.

– С чем вас и поздравляю! – сестра скривила тонкие губы. Должно быть, это считалось у нее за улыбку. – Только вы в отделение все равно не пройдете.

– Но почему? – удивился Маркиз.

– Неприемные часы! – ехидно сообщила ему мегера.

«Понятно, почему в дисковом магазине было приписано, что звонить можно только после семи! Наверное, эта мегера сменяется в это время, а с другой сестричкой разговаривать не в пример приятнее».

– Неужели я не могу узнать про своего друга… – канючил Маркиз.

– Можете. Только не здесь, а в справочном столе.

– Но ведь Арсений находится у вас в отделении, а не в справочном!

– Арсений? – переспросила сестра, и на ее лице появилось какое-то новое выражение.

– Ну да, Арсений Анатольевич Арбузов… – недоумевая, проговорил Маркиз.

– Да что же вы сразу не сказали, что вы друг Арсения Анатольевича! – воскликнула сестра, на глазах меняясь.

Она порозовела, выскочила из-за стола и бросилась к Лене. – Проходите! Да зачем вам эти тапки! А хотите чаю? Или, может быть, кофе? У меня и конфеты есть!

– Да… чаю, пожалуй… – пролепетал Маркиз, пытаясь понять причину такой перемены в настроении дежурной.