Беглец. Второй пояс

Михаил Игнатов

Беглец. Второй пояс

Глава 1

«Держись! Сейчас я помогу тебе.»

Когда в голове прозвучал голос Клатира, я не вздрогнул и не удивился. На это просто не оставалось сил. Все они уходили на то, чтобы бороться с тьмой. Я сжигал свою жизнь без остановки, вот только и смог что уничтожить огонь Тёмного. Но ведь он оставил в моём теле не только огонь, но и тьму. И вот её я только и мог, что удерживать в Синей Жемчужине. Да и то…

Удерживать… Громко сказано.

Когда она выплёскивала щупальца, сметая со своего пути нити моей стихии и поглощая их, становясь сильней, я ничего не мог поделать. В эти мгновения тьма проедала брешь в Синей Жемчужине, выбиралась наружу и жадно шарила по меридианам в поисках пищи.

Но я давно перегородил все крупные меридианы чуть выше сердца сеткой стихии. Не пускал за её границу нити воды, кроме, конечно, тех, что приводил сам к Жемчужине. К счастью, щупальца тьмы не дотягивались так далеко, а спустя двадцать-тридцать вдохов мне, напрягая до предела меридианы, удавалось влить настоящую волну духовной энергии в Жемчужину, оттеснить, а затем и зажать щупальце тьмы, заставить его втянуться обратно.

Беда в том, что с каждым таким прорывом тьма становилась сильней. Ведь она поглощала мои нити воды. А я не мог совсем отказаться от них. Без нитей стихии Синяя Жемчужина разваливалась.

Я, как укротитель Зверей, что сумел накинуть ошейник на молодого Зверя. И каждый день с ужасом смотрит, как тот становится всё крупней. И всё сильней скалит клыки.

Но укротитель может хотя бы уморить голодом такого строптивого Зверя. А вот если я попробую так сделать и перестану удерживать Жемчужину, он сразу вырвется и пожрёт меня.

Уже даже раздумывал, что случится раньше? Я, капля по капле сожгу всю свою жизнь без остатка или закончится стихия Воды в моём теле? Поэтому голос Клатира стал для меня надеждой. Спасением, которого я уже и не ждал. Жаль только, что он так опоздал.

Мысль о родных, об их свитках, покрывшихся пеплом, заставила меня на миг потерять сосредоточенность. Синяя Жемчужина, в которой я держал всего полтора десятка нитей Воды, тут же потеряла форму, поплыла. Через миг её в трёх местах пробили щупальца тьмы, в очередной раз ожёгшие меридианы не хуже ядовитой пыльцы.

«Держись!»

Я сглотнул, отогнал от себя воспоминание о свитках и сосредоточился на Жемчужине. Охватил плотным кольцом духовной силы щупальца Тьмы, надавил. Духовная сила будто сгорала, исчезала без следа, но и щупальца начали истончаться. Спустя вдох я понял, что три пробоя это слишком много для меня. Притока духовной энергии от сердца не хватало, сама Жемчужина начала опасно истончаться, расходуя вложенные в неё запасы силы и всё сильней обнажая нити стихии, оставляя их без брони.

Я сцепил зубы и бросил бороться с одним из щупалец, всё вложив в борьбу против двух оставшихся.

Мгновение, другое, третье…

Четыре вдоха, шесть вдохов…

Щупальца, истончившиеся до предела, отпрянули назад, в узлы, которые я и окружил Жемчужиной.

Кроме того, что я оставил без присмотра. Я перевёл на него духовный взгляд и выругался. Это дарсово отродье словно обладало разумом. Мой выбор сосредоточиться только на двух, дорого мне обошёлся. Тьма не стала вновь пытаться выжечь мне глаза. Вместо этого щупальце истончилось, вытянулось, скользя по меридианам всё ниже и ниже. Пробивая или проедая себе путь сквозь духовную энергию, что лилась ей навстречу от сердца. Ещё немного и оно коснётся сетки из стихии. Жемчужина бесполезна. Она сейчас только усилит тьму. Проверено. Когда я справился с огнём Тёмного, то тьма была только в одном узле, сейчас же Жемчужина в голове окружает два заражённых ей узла.

Ничуть не сомневаюсь, что и сетка её не остановит. Напротив, тьма сожрёт нити воды, из которых она сплетена, окрепнет и рванёт дальше.

Прервал ручеёк силы, который тянулся по меридианам, поддерживая Жемчужину, выплеснул её в созвездие Небесной Реки, отправил навстречу тьме волну техники. И ничего. Она лишь на миг замедлилась, а затем моя техника обесцветилась и исчезла. Без стихии – бесполезно.

Я, выругался, навалился, вновь сжал последнее щупальце кольцом духовной силы. Вложил в это всё, что только мог.

Кто успеет первый? Я или тьма? Я или…

Навстречу тьме из-за сетки стихии выплеснулась плотная волна духовной энергии. Необычного, голубого оттенка, больше похожего на цвет неба, чем на мою духовную силу.

Столкнулись. Заклубились. Сплелись в чёрно-голубую кляксу.

А затем тьма растворилась в голубом. Уцелевшая часть щупальца тьмы замерла, а через миг оно отпрянуло обратно, в мою Жемчужину, спрятавшись, словно змея в норе.

Голубая духовная энергия тоже замерла, побледнела, рассеиваясь и впитываясь из меридиана в темноту тела. Я окинул взглядом её путь и вздрогнул, увидев десятки белёсых шрамов на меридиане. Перевёл взгляд на тысячи шрамов на меридианах головы, где последнюю тысячу вдохов сражался с тьмой. Но не успел даже задуматься о последствиях этой битвы, как узлы, заполненные тьмой, снова выплеснули из себя щупальца.

На этот раз я успел их встретить. Сгустил на их пути духовную силу, не позволяя тьме добраться до нитей воды, удерживающих Жемчужину. Растворяя силу во тьме, обменивая сотни порций силы на один кусочек тьмы. И это всё, на что способна моя техника Жемчужины. Я даже знаю причину – тьма слишком хороша.

Раздался голос Клатира:

«Используй духовную энергию, что я тебе передам. Вытесни тьму из узла Тау-Ча-Крон, заставь её покинуть обиталище.»

Несколько вдохов я, сосредоточенный на борьбе с щупальцами, удерживающий на их пути «щиты» из духовной силы, пытался понять, о чём мне говорит Клатир. Наконец сообразил. Узел, который в будущем должен стать вторым средоточием. Средоточием, полным стихии.

Не зря же всё и началось с него. Дарсов Тёмный именно в нём и оставил свои огонь и тьму. Когда я начал сжигать дни и месяцы своей жизни, то сумел справиться с огнём, который обжигал меридианы и плоть, сумел заключить его в Жемчужины и подавить. Пусть на один его огонёк и разменивая три своих нити воды. Но кто же знал, что это тёмное пламя разделится на две части? На огонь, что лишь немногим лучше моей воды и тьму? Да такую, что даже двадцать моих нитей воды служили ей лишь кормом.

Повезло, что я вообще сумел управлять духовной энергией в Жемчужине, догадался утолщать её, защищая нити воды от съедения, обнаружил, что можно обменять море этой силы на несколько клочков тьмы.

Правда, одна ошибка, когда тьма добралась до нитей воды и то, что я уже считал победой, обернулось битвой на выносливость, в которой я старел с каждым вдохом. Старел и проигрывал.

Но теперь в средоточие хлынул настоящий поток духовной энергии. Столько же, сколько я получал, сжигая жизнь.

Первым делом я нарастил втрое толщину духовной энергии Жемчужины. Окутал каркас из нитей воды непробиваемым щитом, который так помог мне в борьбе с огнём.

Затем я принялся сжимать Жемчужину и смещать её центр. В ней были заключены два узла с тьмой. Сейчас я нацелился на Тау-Ча-Крон, намереваясь прикоснуться к нему Жемчужиной, вытеснить тьму или стереть её.

«Быстрее!»

Я вздрогнул и навалился, ускоряя движение Жемчужины.

Но опоздал.

Тьма из второго узла выплеснулась сотнями нитей и рванула к Тау-Ча-Крон. Словно и впрямь обладала разумом. Как те техники Змеи, что преследовали меня и Призрака по всему залу. Сейчас вся тьма втянулась в один узел, уплотнилась так, что за его пределы не выглядывало ничего. Но вместо ярко-голубого узелка он стал угольно чёрным шариком.

Я скривился. Ничего, сейчас я тебя!

Сжал Жемчужину, в очередной раз утолщил её стенки, добавил наконец нитей стихии, не опасаясь, что тьма пробьётся к ним и сожрёт, делая себя сильней. Опомнившись, перестал вливать духовную силу в узлы сердечного меридиана, перестал сжигать свою жизнь, обменивая её на поток силы.

Выдохнув, навалился Жемчужиной на узел Тау-Ча-Крон, на пристанище тьмы Тёмного.

И ничего не произошло.

Втрое больше обычного сгорело духовной силы, а я не заметил, чтобы тьма стала светлей. Вдесятеро больше исчезло, коснувшись узла без малейшего результата. Напротив. Крохотное щупальце тьмы выстрелило из узла, пробивая утончившуюся стенку Жемчужины и чуть не коснулось нити воды. Я едва успел защитить её от поглощения, а тьма тут же отпрянула обратно, не дав себя отрезать и уничтожить. Да я бы и не сумел. Жемчужина отказывалась становиться меньше. Сейчас она была внутри лишь втрое больше размером, чем узел. А снаружи едва ли не в двадцать раз больше. Огромный сияющий во тьме тела шар, вобравший в себя даже соседние узлы.

Поток энергии в средоточие прекратился, спустя вдох я открыл глаза.

Тускло освещённый коридор подземного перехода. Вонь палёного волоса и обожжённой плоти. Сжавшаяся у стены Рейка и чьи-то горячие ладони, прижимающиеся к спине. Хотя, почему чьи-то? Клатира. Я же слышал его голос.

Через миг жар между лопаток стих, а моих губ коснулось стекло фиала, обжигая болью. Прозвучало требовательное:

– Пей, – спустя вдох Клатир дал ещё совет. – Не смей терять сознание или засыпать. Держись, борись со слабостью. Сколько держится твоя техника?

Я не понял о чём он:

– Текх-ныка?

Вот только прозвучавший хрип даже сам с трудом разобрал. Клатир терпеливо объяснил:

– То, чем ты окружил чужую стихию.

– Долхо. Мнохие тыщящи вдохов.

– Всё равно. Не рискуй. Не засыпай пока, поддерживай её нитью силы непрерывно. Одна слабина и тьма сожрёт твою стихию, отравит тело и выжжет средоточие.

Я проглотил ещё одно зелье и начал лучше справляться с речью:

– Почему я не могу уничтожить её?

– Потому что тот, кто отправил её в тебя, знал, что делал. Тебе повезло, что ты научился поддерживать такую сложную технику без использования обращения. Сколько в ней узлов?

– Сто семьдесят.

Клатир хмыкнул:

– Вот видишь? Для Мастера ниже шестой звезды это стало бы смертельным ударом. – невольно я кивнул его словам. Всё верно, чтобы непрерывно вливать энергию в Жемчужину, нужно было бы освоить сто семьдесят узлов как Мастер. Мне до этого ещё далеко, но я нашёл другой путь. Клатир же продолжал рассуждать. – У твоего врага оказалось очень высокое сродство с этой стихией. Хотя двустихийники вообще очень редки, но твой сущий талант.

Раздался изумлённый голос Рейки, о которой я позабыл:

– Двустихийник? Второй брат говорил, что во всём Поясе их не наберётся и десятка.

Клатир наконец вышел из-за спины, позволив мне его увидеть. Всё в тех же белоснежных одеяниях. В этом мрачном коридоре, пропитанном смрадом обгорелых тел, оно смотрелось не к месту. Впрочем, не более не к месту, чем тогда на болотах, где Чопа сожрала старейшину, а я в иле прикончил комтура Пратия. Клатир же спокойно возразил:

– Больше, младшая. Многие скрывают свои силы, не желая известности. Некоторые скрываются так хорошо, что и мне о них неизвестно, – Клатир кивнул в сторону уходящего вдаль коридора. – Как с этим. Огонь и тьма. О таком редком сочетании я должен был бы слышать, но нет, – повернувшись ко мне, он спросил: – Как его звали?

Я пожал плечами, с удивлением обнаружив, как тяжело мне далось это движение. А ещё, что на мне нет брони, она, разорванная на две части, лежала в стороне. Плевать. Это ничто, в сравнении с пеплом на свитках. Поняв, что Клатир смотрит на меня, ожидая ответа, я сказал:

– Его имени я не знаю. Сареф Тамим называл его Тёмным, – пожав плечами, добавил. – Видимо, за стихию.

В голове раздался голос Клатира:

«А что было в его контрактах?»

Я со злостью выдохнул:

– Ничего! У него их не было ни одного. Больше того, собрат…

Я едва удержал в себе лишние слова. Ни к чему Рейке знать некоторые вещи. Да и злость моя… На кого она направлена? Кто виноват в случившемся? Клатир? Я? Тёмный?

– Нам нужно поговорить.

Я обвёл вокруг нас круг, намекая, что требуется его техника от лишних ушей.

Он кивнул.

Из его ладоней вырвалось сияние, вновь, как и в лесу оградило нас. Клатир хмыкнул:

– Девочка обиделась.

Я не сразу понял:

– А?

Но взглянув на Рейку, сообразил, что он, наверное, прав. Этот взгляд исподлобья, скрещённые на груди руки. Один в один, как Дира под обрывом реки, когда она не хотела понять, что я скрываю свою силу. Воспоминание о ней кольнуло болью, напомнило, что я сегодня потерял гораздо больше. К Дире добавилось…

Я вскинул голову, впиваясь взглядом в Клатира:

– Что с твоим обещанием, Страж Клатир? Ты нашёл моих родных?

Вздох Клатира сказал мне всё без слов.

Я прошипел:

– Ты обещал прийти на помощь. Я ждал твоей помощи, Страж Клатир. И что же вышло? Мои родные сгорели, стоило этой твари убить себя.

Я швырнул в Клатира свитки цвета пепла, выгоревшие, мёртвые.

Он поймал их, несколько мгновений разглядывал, сжав губы так сильно, что они превратились в узкие обескровленные полоски. Мотнул головой:

– Не верю. К чему было так долго тащить их по лесам, когда таких же стариков и Закалок можно отыскать и в Приюте.

Я огрызнулся:

– Не знаю. Может, ему нужны были все, кого ему только могли достать. Здесь на них проверяли новые алхимические зелья Возвышения.

Клатир снова немного помолчал, затем протянул мне руку:

– Пошли.

– Куда?

– Осматривать тела. Я могу сделать это и сам. Я видел твою мать и сестру. Но… – Клатир не отводил от меня взгляда, когда говорил свои жестокие слова. – Я не знаю в каком состоянии тела. Не знаю, поверишь ли ты мне, не решишь ли взвалить на меня ещё и вину за укрывательство тел.

На миг я вспыхнул, вскинулся, но взгляд Клатира по-прежнему давил. И совсем не силой идущего, а всего лишь правдой. Не Клатир заставил Тёмного убить себя. А мой несдержанный язык. Промолчи я о родных, может, он и не убил бы себя. А там, может, и я бы сдержал удар цепа. Под, стянувшей лицо, маской снова начала дёргаться щека.

Клатир ухватил меня за ладонь, сияние вокруг нас потухло и он коротко бросил:

– Подожди нас здесь, младшая.

Рейка охнула:

– Что? Стойте, не бросайте здесь меня одну!

Но её слова уже затихли позади нас.

Клатир летел. Мчался в полушаге от пола. Мои ноги тоже не касались каменных плит, но я и не трепыхался в воздухе, болтаясь где-то позади Клатира. Нет. Я, как встал на ноги, в такой позе и находился. Словно у меня под сапогами не воздух, а надёжная опора. Даже рука, которой я сжимал запястье Клатира, не была напряжена. Та сила, техника, способность, что позволяла Клатиру летать, словно дала и мне такую возможность. Лишь воздух рвал на груди остатки рубахи.

Вдох и мы уже в круглом зале. Мгновение и мы остановились у тела Тёмного. Мне даже не понадобилось указывать свободной рукой в его сторону. Только сейчас до меня дошло, что раз Клатир меня нашёл, то он обнаружил какой-то вход в это подземелье. Тот, которым нас привели сюда? Поймал кого-то из надзирателей на Поле Битвы? Если…

Клатир оборвал мои размышления вопросом:

– Это на его кровь были завязаны защиты убежища?

Жест, которым он обвёл зал, не оставлял мне сомнений, о чём он говорит. Я кивнул и добавил, не опасаясь быть услышанным Рейкой:

– А ещё он был шэном.

Клатир резко обернулся ко мне:

– Что?

Я повторил:

– Шэном. За его спиной я видел герб с одним пером. Он знал о Стражах, говорил, что вы тюремщики и предлагал мне вместе с ним отыскать ключи от вашей темницы.

Клатир уже отвернулся, склонился над телом. Бесцеремонно обыскал его, рванул одежду, открывая грудь и шею. Там обнаружилось несколько цепочек с амулетами. И знакомый жетон ополченца, камень с полированными гранями, заключённый в оправу. Клатир одним движением сорвал его, поднёс на ладони к глазам. Через миг выругался:

– Здесь ничего! Ни имени, ни места прохождения испытания, ни отметки о надзирающем Страже. Даже записей и тех нет.

Меня задело слово надзирающий. Но я смолчал. Я отлично помнил, что Нулевой, Первый и Второй пояс – это места, куда отправляют тех, кто нарушил законы Империи, не имеет в ней заступников и слишком слаб в Возвышении. Будь у моих прапрадедов родные в Третьем, вряд ли бы их выкинули оттуда. Это если вообще надеяться на то, что они оттуда родом. Многие как-то забывают, что их родные вообще могли со дня крушения старой Империи жить в Первом.

Я знаю точно только одно. Все, кто жил в Нулевом – погибли. Так что мои предки точно не удержались в Первом. Не были богаты, не сумели или не захотели наняться в долговые слуги, не были Воинами. Так и очутились в пустошах Нулевого. Винить в этом Стражей? Глупо. Клатир не бегал за ними лично и не подстраивал им козни, чтобы у них сорвалось Возвышение или ещё чего. А вот мою жизнь спасал. И не раз. А я сегодня даже не поблагодарил его за очередное спасение.

Я низко поклонился, замер в этом положении, стараясь не упасть от нахлынувшей слабости. А справившись с собой, приложил кулак к ладони и отчеканил:

– Собрат Клатир, благодарю за своё спасение. Я в долгу перед тобой.

Клатир хмыкнул:

– Выпрямись, – глядя мне в глаза, он кивнул. – Я рад, что ты снова назвал меня собратом. И не в запальчивости, а твёрдо понимая, что делаешь. Не скрою, очень мало на кого я трачу столько времени и сил. И причина проста. Те двое, что стали шэнами вместе с тобой, никогда не станут так сильны, чтобы суметь мне помочь. Присмотреть за их судьбой? Да. Дать возможность получить следующий ранг? Почему нет? Нас, Стражей очень мало и любая помощь не будет лишней. Пусть даже наши помощники и никогда не смогут подняться до Третьего пояса, им и здесь хватит и дел, и наград.

Я невольно поджал губы, оценив то, что Клатир только что сказал. Кто же их помощники? Главы фракций? Клан Гарой? Кто получил в Поясе больше всего наград?

Клатир же продолжал свою речь:

– Доверить им большее? Нет. Они просто-напросто слишком стары для этого. Они могут попасть в города Древних, могут даже пройти испытания Стражей. Но они могут сделать это только с чужой помощью. Духи-хранители заключили с Рамом Вилором договор о Наследниках. Только те, кому не исполнилось двадцати, могут открывать города. Только они получат все награды. И только они могут стать так сильны, чтобы встать рядом со мной и спасти мне жизнь, – помолчав, Клатир усмехнулся. – И только такие, как ты могут стать так сильны, чтобы спасти нашу Империю от Альянса. Как бы это громко и пафосно не звучало.

Я медленно переспросил:

– Что?

Клатир усмехнулся:

– То, что нашептал тебе этот никчёмный шэн лишь его выдумки и обиды. Стань сильным, перейди в Третий пояс, узнай о Внешних Полях Битвы, где тысячи идущих сражаются с сектантами, наберись опыта в заданиях Стражей и тогда тебе начнут открываться наши секреты. И наши беды. Но до этого ещё очень далеко.

Одним движением Клатир оказался рядом со мной, вновь схватил за запястье. Я ожидал, что мы полетим дальше, собирался указать ему на тело Сарефа Тамим, но зал вдруг исчез. Вместо этого перед глазами оказалось пространство кисета. Очень большого кисета. Здесь нашлось место не только полкам с зельями, книгами и свитками. Здесь стояли и оружейные стойки, правда пустые, лишь в одной торчал тот огромный меч, выше меня ростом, на котором прилетел Тёмный. Было и три доспеха, надетых на чучела. И даже небольшой круглый столик, на котором стоял горшок с растением. Очень необычным растением, на листьях которого выделялись чёрные прожилки. Растение-спутник?

Эта мысль мелькнула и исчезла, потому как я увидел ещё более удивительную вещь.

Клатира.

Он шагал мимо полок, быстро оглядывая их. Замер, ухватил какую-то книгу и принялся листать её.

Выходит, это не пространство кисета Путника? Что-то, чего я ещё не знаю? Клатир перенёс меня с собой? Я вскинул перед собой руки, которых обычно не видел в кисете. Оглядел себя, сразу заметив, что на мне всё те же порванные и обгорелые штаны и рубаха. Но… Но при этом в теле не было слабости, да и в само тело я не мог проникнуть духовным зрением.

На миг кольнуло беспокойство. Синяя Жемчужина, в которую я должен постоянно вливать силу, словно испаряющуюся от жгучей тьмы… Но через миг я насмешливо хмыкнул и спросил, чтобы рассеять сомнения:

– Это кисет Тёмного?

Клатир вернул книгу на место, шагнул дальше, одновременно ответив:

– Верно. Я ищу хоть что-то, что может дать намёк на его имя.

– Огонь, тьма, оружие-цеп разве недостаточно?

– Я проверил, таких идущих в записях Стражей нет, – Клатир поправился. – Таких сильных идущих, хотя пара человек с цепом отмечена. А ведь подобный гений обязательно должен был стать известным.

Я лишь пожал плечами. Удивительно. Ни Тамим его не поймали, ни Саул не заметили на своих землях, ни Стражи… Дойдя до этой мысли, я замер. Обдумал её, а затем нерешительно спросил:

– Но если он шэн, значит, проходил испытание?

Клатир взял новую книгу, кивнул, не глядя на меня:

– Не спорю.

– Значит, приносил клятву Империи Сынов, а мой дух сказал, что запись об этом будет внесена во все… э… – я замялся, не помня точно, что произнёс дух испытания. – Записи Стражей?

Клатир замер, обернулся:

– Верно. Так должно было быть. И я обязательно подниму все списки за последние… пятнадцать лет. Всех шэнов, что обладали огнём или тьмой. Проблема в том, что Страж не мог пропустить появление шэна на своих землях и не мог не следить за ним.

Я вновь пожал плечами:

– Если ты, собрат Клатир, рассчитываешь на мою помощь в будущем, то кто сказал, что другой Страж не рассчитывал на его помощь?

Меня придавило к полу силой Клатира. Через миг, когда я выпрямился, Клатир сухо произнёс:

– Твой намёк неприятен.

Я возразил:

– Я говорил о другом Страже!

– Я слышал, – Клатир нахмурился и покачал головой. – Не стоит произносить таких вещей, когда встретишься с другими Стражами. У нас у всех одна цель – защита Империи и её границ. Боюсь, с твоим Тёмным не так всё просто, как тебе бы хотелось. Мы не считаем шэнов полноценными Стражами из-за того, что творилось в первые годы восстановления Империи. Тогда попасть в города Древних можно было проще. Тысячи идущих во всех Поясах промышляли тем, что разоряли поместья и хранилища. Были и те, что проходили испытания Стражей. Только ради того, чтобы заполучить для своих людей оружие Стражей и поднять его против клана Вилор, считая, что только они достойны наследства Императора. Боюсь, это отголосок тех времён. Твой Тёмный сумел отыскать какой-то забытый, разрушенный Зал Стражей. Прошёл в нём испытание и, возможно, в нём же получил Стихиальные зелья, сделавшие его тьму такой сильной.

Я переспросил:

– Зелья?

Теперь плечами пожал Клатир:

– Или же ты убил гения, равного которому Второй пояс не видел уже лет сто.

Дальше я молча следил, как Клатир одну за другой осматривает полки, то и дело листает книги, оглядывает зелья. Не выдержав, напомнил:

– Моя семья. Да и Рейка там уже бегает вокруг нас, как бы глупостей не наделала.

Клатир хмыкнул:

– Не замечал, что время при использовании духовного зрения словно замедляется? Или, что проведя множество тренировок в своём жетоне Стража, в обычном мире проходит гораздо меньше?

Я кивнул, уже поняв, куда клонит Клатир:

– Замечал.

Он не подвёл моих ожиданий, поведя рукой:

– Здесь я сделал так же. Снаружи не прошло ещё и ста вдохов. Если тебе интересно, то такой трюк с другим человеком можно провернуть только на этапе Властелина Духа. Но ты прав, с этим я успею разобраться и так. Нужно узнать судьбу твоей семьи.

Через вдох мы уже покинули пространство кисета, тела Тёмного на полу не оказалось. Сообразив, я ткнул в сторону арки, попросив забрать и Сарефа Тамим.

При виде его Клатир охнул, отпустив мою руку, бросился к его телу. Снова, как и в лесу, я не видел техники, но оковы, которые я сумел лишь испортить узкими, толщиной с ноготь разрубами, а Сареф не смог разогнуть даже со своей невероятной силой, оказались в руках Клатира спустя два вдоха.

Пока Клатир всматривался в так желаемый им металл, я огляделся, сразу найдя искомое: почерневшую палку, сейчас больше похожую на заготовку для древка копья.

За плечом раздалось:

– О, его-то мне и не хватало.

Клатир забрал у меня Флаг Сотни Убийств, на ладони второй руки у него возник серый сгусток. Словно кусок тумана. Клатир осторожно поднёс его к Флагу и тот втянулся в него. Клатир довольно вздохнул:

– Вышло. Не знаю, правда, что ты будешь делать с ним дальше. Эта храбрая девочка едва не добила твоего Призрака, так что от него уцелело не так и много.

Я неверяще уточнил:

– Вот этот клочок тумана и был Призраком?

– Верно, – Клатир пожал плечами. – Дальше всё зависит от самого Флага. Или он поднаберётся в нём сил, или окончательно рассеется. Жаль, что древко тоже пострадало. Держи.