MAGICA

– Она была самой мудрой из нас. И мне кажется, даже догадывалась, кто ты. – Флер посмотрела на Магию. – Такая спокойная, тихая и мягкая. Мир, – она посмотрела на Старейшину, – то, как ты описал ее Характера, говорит о том, что ты хорошо знаком с ним, пусть он и не был так близок с тобой, как с Ладом. Я все же прошу тебя попытаться найти их.

– Я попробую еще раз.

Характер просто закрыл глаза, взял за руку Магию и доверился тому сиянию, что проникало в мысли сквозь каждый атом его естества. Белые вихри кружились, унося сознание все дальше от Избранной, в поисках тихой Пары. Две фигуры было практически невозможно отличить от тех звезд, среди которых они сейчас пролетали. Их серебристо-серое сияние мерцало, как звездная пыль в черном космосе.

Сила же оставалась тихой и молчаливой. Но тут Магия протянула ей руку, словно говоря: «Я покажу».

Доминанта вложила свою ладонь в протянутую к ней руку, и стоило ей это сделать, как видение бесконечных звезд и двух светящихся точек среди них предстало перед ее глазами. Прошли мгновения, и Старейшины отпустили руки и открыли глаза.

– Это были они, да? – Сила вскочила с дивана и весело рассмеялась. – Правда они?!

– Ты видела все то же, что и мы. – Магия улыбалась подруге. – И мне даже показалось смутно знакомым созвездие, которое они пролетают. Где-то здесь, близко.

– А как оно выглядит? Покажите кто-нибудь. – Флер была особенно увлечена звездами после воссоединения. Хотела узнать о них или даже вспомнить как можно больше.

Сила провела ладонью в воздухе, будто начертив линию, и Флер тут же узнала:

– Это созвездие Скорпиона. Не спрашивайте, откуда я знаю. Мне кажется, что наша Избранная это знает. И все больше ее мыслей попадает к нам. Если это действительно Скорпион, то Нега и Покой где-то рядом.

– Сколько времени у нас осталось, Магия? – Рок видел, как волнуется Сила, что даже сидеть не может спокойно.

– Около человеческих суток. За это время нам нужно дождаться Негу и Покоя и снова сотворить невозможное. Очередное невозможное из того, что уже стало возможным.

– Что же у нас по списку? – Флер ерзала на коленках Дара, и самым сложным на данный момент для нее было не взорваться от нетерпения и радости.

Ответ Магии все же заставил ее сидеть спокойно.

– Снова обрести тело.

– Прости, но я чувствую, что ты слишком волнуешься, чтобы продолжать наш путь. – Покой осторожно взял свою любимую за руку, тем самым приостановив их полет.

Звезды Скорпиона внимательно смотрели на Пару, освещая серебристой дымкой их фигуры. Нега остановилась и тихо ответила:

– Это еще мягко сказано. Веду себя как человек. Это начинает приедаться.

– Ты не передумала следовать первоначальному плану? Конечно, это твое решение, я уважаю его, но не кажется ли тебе, что неразделенные эмоции могут навредить?

– Нет, я все решила правильно. – Доминанта покачала головой, и серебро в ее волосах полностью слилось с сиянием звезд. – Ты появишься первым, все объяснишь Характерам и Силе. Внутри Вместилища мы становимся все больше похоже на людей, словно сами в них превращаемся. Те самые неразделенные эмоции, которых ты опасаешься, будут вылиты на все, что рядом. И для тебя, и для меня это слишком тяжело. Я отношусь к Силе словно к своей Паре и все равно не могу рисковать равновесием, все должно пройти гладко. Но если вышло так, что мы неправильно поняли звезды и Силы с Тайной до сих пор нет…

Покой не дал Доминанте договорить и продолжил за нее:

– Тогда я позову остальных, и мы сразу отправимся их искать, продолжая слушать. Звезды не обманывают, просто говорят то, что мы способны понять – помни это, Нега.

– Я помню. Прости, если эмоции доставляют тебе дискомфорт, но ты не представляешь, что творится у меня внутри. Чем ближе к Избранной, тем громче мне хочется кричать, чего я ни разу за свое существование не делала. И хочется нестись быстрее времени, чтобы поскорее все узнать.

– Нега, я все прекрасно понимаю. Но даже если бы и не понимал, что в принципе невозможно, ни за что не обвинил бы тебя в чем-то.

…Вместилище незаметно засеребрилось. Словно на каждый ненастоящий предмет в сфере упали крупицы звездной пыли и чуть подправили уже существующие краски. Серебро смешалось с золотом и медью, немного разбавило розовый эфир и голубой лед. А белое сияние стало чуть менее насыщенным, словно истончилось.

Покой постарался появиться рядом с тремя Характерами почти неслышно и незаметно для Доминант. Те маленькой стайкой сидели на одном диванчике, поджав ноги под себя, и что-то тихо обсуждали, не замечая новоявленного серебра вокруг.

– Покой? – в один голос прошептали ошеломленные Дар и Рок. – Ты здесь? И почему один?

– Рад тебя видеть. – Дар положил руки ему на плечи. – Ты что-то не торопился.

Рок в свою очередь пристально посмотрел на сероглазого Характера:

– Я безумно рад твоему возвращению, но скажи, пожалуйста, где все-таки твоя Половина?

– Нега попросила меня явиться первым и проверить, правду ли мы слышали от звезд, что с Силой все в порядке и она воссоединилась с тобой. И кстати, про Тайну.

Серые и желтые глаза встретились.

– Приветствую тебя, Старейшина Мир. Я так понимаю, что суть загадочной Доминанты была наконец раскрыта. Я буду рад поприветствовать сразу двух Старейшин. Звезды что-то говорили мне про одного из трех, но я не понимал, о чем они, думал, что Лад где-то рядом, слишком было похоже на его вибрацию.

– Я все же хотел бы услышать ответ, почему Нега не захотела появиться здесь сама?

– Успокойся, Рок, – одернул его Мир, – тебе же все объяснили. Я понимаю почему. Эмоции стали слишком тяжелы для вас, с тех пор как прошло воссоединение?

– Я убедился, что наша связь до конца не пропала, несмотря на долгие столетия. – Покой улыбнулся, с нежностью думая о своей Половине. – Просто Нега предупредила меня о том, что рядом с Избранной мы становимся больше похожи на людей. Я теперь это сам вижу – Рок хочет мне съездить по физиономии, несмотря на то что удара я не почувствую.

В ответ медноглазый Характер рассмеялся и шутливо показал другу кулак.

– Считай, что уже все сделано. Как ты считаешь, Силу нужно пригласить последовать за тобой или Нега все же сама вернется сюда? Вместилище может и не выдержать всех вибраций.

– Выдержит, я уверена. – Характеры не заметили, как к ним тихо подлетела Магия. – Избранная сама нас выбрала, я бы даже сказала – призвала. Волшебство живет в ней так же, как и в нас. Это удивительно и необычно, и нам еще предстоит разгадать эту загадку. Покой, возвращайся с Негой, пожалуйста.

Не успела она договорить, как сфера еще больше окуталась серебром и рядом с ними возникла Нега. Безмятежность сапфировых глаз совершенно не вязалась с абсолютно человеческим волнением на ее лице. Тихий голос чуть дрожал:

– Я надеюсь, что у нас еще останется время познакомиться как следует и узнать все, что пропустили, но я сейчас лопну просто. Это Вместилище делает из меня невероятное существо. Не человек, не ветер, а одно недоразумение…

Не успела Доминанта договорить, как увидела Силу. Золотые глаза и огненные волосы, чарующее мерцание вокруг – почти что самое близкое ей существо во всех вселенных, не считая ее Характера. Будь они уже людьми, Нега назвала бы Силу сестрой.

Они долго смотрели друг на друга, не издавая ни звука, затем подлетели друг к другу и обнялись, словно ветер касается другого ветра. К Неге подлетела Флер, а следом и Магия. После Старейшины приветствовать последнюю Половину спешили Характеры.

Под воздействием энергии каждой Пары сфера наполнилась абсолютной гармонией, и казалось, будто маленькая частичка Аевума уже вернулась во вселенную. Существа понимали, значит появление последней Пары. Сумасшедший план Магии действительно сработал. Хотело того волшебство или нет, но Половины вспомнили прошлое и нашли друг друга. что

Магия и Мир втайне от всех надеялись, что это Лад подает им сигналы, которые сбиваются, летя сквозь вселенные и долетая до них ничтожными урывками. Магия выбрала Избранную или же действительно необычная девушка сама смогла открыть себя волшебству в таком непростом мире, как человеческий. Так или иначе, кем-то отмеренная для них последняя неделя подходила к концу. Магия и Мир, Сила и Рок, Флер и Дар, Покой и Нега – все они чувствовали, как последние мгновения пустого существования уходят в прошлое.

Не сговариваясь, они снова взялись за руки. Круг из фигур, восемь сфер разной энергии, каждая из которых пересекается с соседней. Полный спектр радужных оттенков – от красного до фиолетового, увенчанный белым и серебристым сиянием. Словно ниоткуда, в центр их круга полился поток энергии. Он светился радугой и оплетал руки Половин. Перелетая от одного к другому, радужная лента вилась, как живая, и связывала Пары друг с другом. Сфера Избранной сотрясалась от вибраций, и казалось, что если приглядеться, то можно увидеть, как ее стенки становятся все прозрачнее, а через них виднеется что-то большое и темное, чему нет конца и края.

В оставшиеся мгновения бытия сфера до краев наполнилась радужным светом, вспыхнула в последний раз – и в тот же миг все исчезло…

                                    * * *                                    * * *                                    * * *                                    * * *                                    * * *                                     * * *                                    * * *                                    * * *                                    * * *                                     * * *                                     * * *                                     * * *

2. Вместилище

– Тори, займи пока столик, пожалуйста. Я подышу и приду, – единственное, что мне удалось выговорить стоя на пороге ресторанчика, где мы с подругой собирались ужинать, когда меня накрыло волной удушливой дурноты.

– Дэя, ты чего? Опять с голода помираешь, глиста в обмороке? – Тори, конечно, рассердилась, но никуда не пошла. И никогда бы не ушла, натура у нее такая.

С моей Тори, она же Виктория, она же Тор, она же Ти, и как еще мне захочется и будет позволено ее называть, я познакомилась в достаточно юном возрасте, лет так …дцать назад. Потом выяснилось, что мы еще и в одной школе учимся. Именно так оно обычно и бывает: встречаешь кого-то вдалеке от своего привычного района обитания – и удивляешься сам себе: «Ну как же мир-то тесен, елки-палки!» Да ересь все это. Не тесен он на самом деле, просто все случается именно так, как должно случиться, и вы хоть убегайте на другой конец планеты – тот самый судьбоносный кирпич вас догонит все равно. Так и дружили мы с ней, как два кирпича.

А вот ту гамму чувств, что я испытывала на крыльце милейшей жральни, можно было описать так: отвратительно-привычная. В глаза свет брызжет, горло пересыхает, дышать нечем, стоишь, как слепой котенок, и тыкаешься носом во все, что рядом. Я кое-как присела (видеть не видела, вроде как на ступени) и начала ногтями впиваться в ладони, чтобы вернуть телу чувствительность. Прошло пару секунд, и свет отступил. Зрение более-менее вернулось, но та самая пресловутая чувствительность возвращаться что-то не спешила. Да и зачем ей это, куда спешить-то?

– Дэя, ты живая?

Тор держала в руках мою сумку, куртку, ну и еще немножко меня. Видимо, вот почему я все-таки присела, а не рухнула. Она начала дергать меня за плечо и даже дала мне легкую оплеуху. Я уверена, что все эти годы она только об этом и мечтала – уже за данные мной прозвища можно было мне втащить, хоть и по-дружески.

– Тор, прекрати меня теребонькать, пожалуйста. – Я даже фыркнуть смогла, свинюшка неблагодарная. – Со мной все хорошо, просто, как всегда, «оно» наступает. Почти ничем не отличается от того, что было последние годы.

– Что ж, тогда мне не о чем беспокоиться, у моей подруги всего-то галлюцинации и обмороки.

Она недовольно хмыкнула, но было видно, что успокоилась. Только этот человек мог в подобном тоне говорить о той невообразимой космической чуши, которая творилась со мной после встречи с ним… С тем самым почти не человеком, имя которого я забыла.

Вспоминать ту историю мне было трудно, тяжело и странно. Точнее, нет, не так. Странно – да и черт бы с ним. Невозможно! Такое ощущение, что все воспоминания о времени, проведенном с этим человеком, напрочь стерлись из памяти. Но все равно на какие-то ма-а-аленькие кусочки событий вселенского ластика просто не хватило, и собственно, этим остаткам я радовалась и дивилась по очереди и поровну. Тут уж как лунные сутки лягут. Бывало, что и ненавидела.

В тот момент, когда по бурной молодой дури мне все осточертело и я уехала в семейный летний дом к морю – голову проветривать, мне было аж двадцать с хвостиком. Что ни говори, уже пожившая старуха, которая знает о жизни все и много больше. Идиотизма во мне было достаточно, гормоны играли, жизненного опыта не наблюдалось вовсе, и сам собой напрашивается вопрос: ну какого черта я не позвала с собой Тор?

Я собиралась уехать всего на пару дней, а задержалась на две недели. Что самое удивительное, моего отсутствия вообще никто не заметил. И это не просто образное выражение. По возвращении мне казалось, что эти две недели существовали только в моем воспаленном мозгу, а для всех остальных действительно прошло всего два дня. Истину установить не удалось ввиду отсутствия фактов и свидетелей. Если не считать постоянных, с самого детства, видений и радужного бреда, я всегда была нормальным человеком. До той поездки. А началось-то все так обыденно…

Я гуляла по ночному побережью. Пустота и тишина, плеск волн и звезды на небе. Конечно же, по законам лирического жанра в небе должна была светить огромная луна. Ну, собственно, она так и делала. Что меня тогда удивило, так это ее оттенок – странный такой, чуть бирюзовый. Если в молоко капнуть немного зеленки, вот такой красивый цвет и получится. Я назвала его сама для себя «таинственно-странным» и радостно пошла дальше, зарываясь босыми пальцами в песок. Холодно было, конечно, для подобных экспериментов, не май месяц, но раз уж бунтовать, то как следует!

Однако бунтующая душа начинала подмерзать, как и мои ноги, поэтому я обулась и уселась на ближайший камень. Таинственно-странная луна хоть и вызывала некоторые вопросы, но со своей задачей справлялась – освещала все вокруг, как добросовестная лампочка Ильича.

И потому для меня стало полной неожиданностью внезапное появление неподалеку человека. Секунду назад там никого не было – и вдруг возник этот дед! Нехорошо так говорить о тех, кто старше, но вот вспоминаю иногда тот случай – и думаю, что повела себя как дура. Нормальные люди, завидев в ночи внезапно появившуюся фигуру, ноги бы сделали сразу. «Но я же не все», – говорила я сама себе, как всякий нормальный человек. Необычный оттенок луны явно сотворил со мной что-то, чего при иных обстоятельствах ни за что бы не случилось. Я помахала старику рукой и стала ждать, пока он подойдет. Двигался он легко, звук шагов по песку заглушал шум прибоя, а луна и светить будто бы ярче начала.

– Доброй ночи, леди! А чего это вы от всех сбежали в ночь? – Голос старика был мягкий и глубокий, с легкой хрипотцой. Он напомнил мне гречишный мед. Вроде с горчинкой, но общее впечатление вполне себе приятное – сладкое.

– А может, это от меня все сбежали? – Вот нахалка какая. Я так разволновалась от вида этой зеленочной луны, что даже поздороваться забыла. – Просто я тут, а остальные где-то там.

– Но это же не значит, что вы не сбежали. Ведь если это было ваше решение оказаться тут, а не там, то получается, что именно сбежали, а не они. вы

И тут я подумала, что поутру мое тело найдет кто-то из местных. Оно будет обязательно изуродовано до неузнаваемости, и в местной газете непременно опубликуют маленькую заметку о жутком убийстве на пляже. Вот уж угораздило встретить маньяка там, где даже среди бела дня людей нет!

Побережье, где я отдыхала своей старческой двадцатилетней душой, было частью тихого, маленького, незаметного на карте городка, где никогда и ничего не случается. Стоят себе домики и стоят. Море и море – местные давно уже не видели в нем никакой прелести. Старикам было уже все равно, а молодые стремились поскорее уехать в большой город, ибо здесь им ловить было нечего. Такое часто бывает: огромный город, а вокруг него много маленьких и незаметных. Кто-то в них прячется, кто-то живет, а кто-то туда сбегает. Я делала все одновременно: сбегала от всех, пряталась в нем и любила иногда жить.

И вот я сидела на огромном камне, смотрела на волны и ждала, пока маньяк достанет из-за спины свой мачете, занесет его над головой и начнет делать свое черное дело.

Чудесные мысли прервал все тот же гречишный голос:

– А вы не хотите костер развести?

Первой моей реакцией было: «Ну все, он еще и каннибал. Будет меня есть всю ночь, а потом танцы на костях танцевать».

Пока я молча ужасалась и готовилась к собственной кончине, старик уже начал складывать веточки домиком, а спустя несколько минут появился первый огонек. Видимо, мое лицо говорило само за себя, раз он снова обратился ко мне:

– Я не маньяк, не душегуб и не убийца, можете быть покойны.

– Как вы сказали – «покойны»? – Вот странная у меня логика. То, что он будто мои мысли мои прочитал, меня не удивило, но слово, слово-то какое! Будто бы из литературной классики дед вышел.

– Да-да, именно так. Вот уж не ожидал, что люди вашего покроя столь придирчивы к словам. Они же ветер: вылетели – и ищи их потом да зови.

– А может, я поэтому и сбежала – не хочу никого искать, тем более ветер. – Я решила все же приглядеться к нему повнимательнее. И было-таки на что посмотреть!

Длинная и густая борода, абсолютно седая и очень аккуратная. И вот что странно: дул нехилый ветер, мои космы на голове давно превратились в одно спутанное гнездо, а вот его борода словно только что из-под расчески. Волосы на голове прямые, короткие и такие же белые. «Белый, как лунь», – сказала бы мама. Его кожа была заметно темнее моей, а я по меркам городского жителя считаюсь довольно смуглой. Нос прямой, губ почти не видно за бородой, но вот чему можно было удивляться бесконечно, так это глазам. Если они и правда зеркало души, то вряд ли его душу можно назвать человеческой. Их оттенок был точь-в-точь как у луны в небе. Таинственно-странный, глубокий бирюзовый цвет радужки; спасибо и на том, что зрачок был нормальный, человеческий. Обрамляли их вполне себе обычные брови и ресницы.

Пялилась бы бесконечно, да неприлично было, и потому я просто протянула ему руку и представилась:

– Меня Дэя зовут. Спасибо, что развели костер, а то действительно холодно становится.

– А я Эйр.

Он улыбнулся, и его борода пошевелилась, как будто занавеску всколыхнули. Бирюза в его глазах была будто живая. Мне даже на миг показалось, что она немного пульсирует, но с моим косым зрением еще не то покажется. Мало ли, может, костер тень отбросил просто.

Тем временем мой новый знакомый явно хотел продолжить беседу.

– Ты не против, если мы сразу перейдем на «ты»? Я не сторонник формальностей, тем более в столь неформальной обстановке.

– Да нет, вам по возрасту можно называть меня хоть «деточка» – как вам будет удобнее.

Эйр запрокинул голову и громко рассмеялся. И снова меня охватило непонятное ощущение, что этому странному человеку даже волны вторят.

– Почему сразу «деточка»? Я бы остановился просто на твоем имени. Что оно значит?

– «Божественная». – Я покраснела. Каждый раз, когда мне приходилось объяснять значение своего имени, я была готова проклинать и маму, и папу, и мифологию, и тетку из государственных органов, которая вообще согласилась это имя вписать как официальное. – Подруги часто зовут меня просто Дэ, чтобы звучало не так претенциозно.

– Зачем же сокращать то, что должно быть полным? – Эйр, похоже, искренне удивился. – Если судьба дала тебе имя Дэя, то значит ты – Дэя.

– Не судьба решила, а родители. – Тут я была готова спорить до последнего. Мне казалось, что если судьба-злодейка допустила, чтоб мне дали такое имечко, то место ей явно не в моем мире – удавлю ведь, если встречу. – Так что прости, Эйр, у тебя, видно, отношения с судьбой сложились лучше, чем у меня. Вот какое красивое имя дала – Эйр.

– Она дала мне не только имя. – Он положил руку себе грудь и тихо сказал: – Но и саму суть. Но также и отняла.

Вот именно то, как он это сказал, окончательно убедило меня, что сейчас рядом со мной у костра сидит нечто совершенно иное. А светлый костюм, борода, ветки для костра – все это вообще неправда, так, мираж или наваждение. Хороший карнавал, чтобы усыпить бдительность. И луна еще эта бирюзовая, и воздух как будто вибрирует. И запах вдруг появился, сладкий такой, но с горчинкой.

В ту пору меня вообще часто посещали мысли о совершенно ином. Мне казалось, что все вокруг не то, чем кажется. Все, что я видела перед собой, было словно искусственным, как если бы вместо вазы с настоящими фруктами стояла такая же, только с кусками дешевого пластика, и сколько его ни грызи – ну дрянь дрянью. Не то чтобы я страдала постоянными галлюцинациями, нет, просто временами в душе было дикое ощущение потери, словно я долго жила в абсолютном обмане – и тут раз, всю правду выливают на голову, как ведро ледяной воды. И вроде уже высохла, да только так погано внутри. И лишь радуга в такие моменты поднимала настроение.

Уж не знаю, с чем это было связанно, может, во мне воплотилась мечта какого-нибудь синоптика или физика, но любила я ее до дрожи в коленках. В небе или в луже, в любой картине или мимолетном пейзаже за окном, но радуга должна была быть. Удивляло также и то, что при всем моем обожании сего природного явления, я ненавидела цвета как таковые. Заставить меня надеть что-то, кроме черного или белого, было просто нереально. Вдовой, конечно, я не выглядела, но любые потуги моей маман одеть меня во что-то не монохромное заканчивались скандалом или просто категорическим отказом – опять же зависело от лунных суток. Но мои тряпки – это не важно. Главным сейчас было то, что я увидела перед собой прямое доказательство своих сомнений – некто со странным и волшебным именем Эйр, которого я встретила на пустом и заброшенном пляже.