Ник и Дженни. До последней катастрофы

– Как ты себя чувствуешь?

– О-очень хорошо… – протянула шёпотом, не разлепляя блаженно сомкнутых век.

Кожей ощутила его улыбку, а затем вновь обрушенные совершенно нескромные ласки. Жадные, тягучие. Сорванное дыхание. Сумасшедшее биение сердца.

Прикусил, оттянул один сосок, затем второй. Лизнул, всосал. Бедная губа, которую я прикусывала всё сильнее, чтобы не затопить комнату своими уже громкими стонами.

Нам ведь не хочется, чтобы на мои возгласы сбежались любопытные студенты. Совсем не хочется…

Потому приходится лишь всхлипывать, мычать, заглушая и это мучительным терзанием своих губ.

Но всё прервал стук в дверь, так не вовремя ворвавшийся раскатом грома в мой расплавленный мозг.

А затем и голос за ней…

– Ребята, это я – Кети, открывайте!

– Чёрт, – тихо рассмеялся Ник, уткнувшись носом мне в шею, когда я застыла, широко раскрыв глаза. Чмокнул меня в щёку и прошептал на ухо: – Не переживай, позже я продолжу начатое…

Пресвятые пончики! Его обещание ударило ещё одной внезапной молнией вниз живота. Но зато моя разумность уже вернулась, а поэтому я быстро вскочила с кровати и так же молниеносно натянула шорты, ведь Кети не прекращала стучать в дверь. Какая недогадливая!

Открыла гостье, и меня чуть не снёс с ног ураган «Кетрин».

– Ну что так долго?! Я вам тут завтрак принесла! Дженни, ты как? Стало легче? А ты видела, что творится у тебя в соцсетях? Ваш ролик стал вирусным, и его теперь везде обсуждают! – с завидной для утра скоростью протараторила она, проходя в комнату. Посмотрела в сторону Ника, лежащего на кровати с закинутыми за голову руками и широкой улыбкой, хихикнула и вновь взглянула на меня, похоже, наконец догадавшись…

– Привет, сестрёнка!

Я тем временем закрыла дверь и припечатала прохладные ладони к щекам, ведь те адски горели от смущения. Но затем подошла к Кети и забрала из её рук пакеты с чем-то вкусно пахнущим.

– И тебе доброе утро, Кети. Со мной всё хорошо, и да, мне уже позвонил Дени и все рассказал. Но сама я ещё не включала телефон…

Мой пустой желудок задвинул моё смущение куда подальше и заставил в нетерпении раскрыть пакет, в котором оказалось несколько ароматных булочек и кофе в пластиковых стаканчиках. Рот наполнился слюной, а живот издал грозный рык.

Но следующие слова Кети задвинули теперь уже мой голод на задний план, а я застыла и меня одолела неловкость…

– В комментариях идут споры насчёт тебя и Кайла. Одни утверждают, что вы пара, а другие, что нет. Вот ведь неугомонные! Там такая песня, а им лишь бы личную жизнь обсудить!

Я нервно и нарочито громко рассмеялась, дабы разбавить сгущающиеся тучи по имени Ник. Ведь он резко сел, а по его двигающимся желвакам и чёрному взгляду стало понятно, что ему эта новость жутко не понравилась.

– Да ну, что за глупости? – глупо хихикнула я, махнув рукой.

Кети, тоже заметив реакцию Ника, прикрыла рот ладонью и быстро перевела тему.

– А вы разве на учёбу сегодня не собираетесь?!

Решила первым делом всё же поесть, ведь я не сунула и хлебной крошки в рот со вчерашнего утра. А потом уж и посмотреть, что же там творится такое в наших соцсетях.

События вчерашнего дня, звонок Дени, приход Кети и утренние ласки Ника…

Наполненный желудок определённо внесёт ясность во всё происходящее.

Раскладывая на столе вкусняшки, я ответила:

– Мы сегодня решили пропустить… прийти в себя и…

– О, ну всё понятно! – перебила меня Кети с хитрой улыбкой, устраиваясь на кровати Сэм. – После вчерашнего вам нужно побыть наедине, понимаю… И я до сих пор до конца не могу поверить, что мои догадки оказались верны! И если вы хотите пока сохранить все в тайне, то вам нужно быть осторожней. Потому что ваше поведение иногда с головой вас выдаёт!

Я смущённо улыбнулась на это и продолжила накрывать на письменный стол. Говоря это, Кети от чего-то вся светилась и мечтательно улыбалась, наталкивая на мысли, что либо это гормоны, либо у неё тоже что-то радостное произошло.

Этим временем уже одетый к нам подошёл Ник. Сел на стул и вдруг притянул меня к себе на колени.

– Ой!..

– Всё под контролем, не переживай, – ответил он Кети за меня, а затем убрал мои волосы, открывая доступ к шее, быстро поцеловал в неё и взял со стола булочку.

И снова мне не по себе. Так открыто проявлять свои такие близкие отношения при ком-то другом – абсолютно в новинку для меня.

Прочистив горло и тоже взяв ещё тёплую булочку, я чересчур бодро произнесла:

– Всё под контролем, потому что никто и не подумает, что нас с Ником может что-то связывать.

Тут же ощутила, как Ник напрягся. Развернул моё лицо к себе и возмущённо нахмурился.

– Это ещё почему? Возможно, я уже не такой молодой, как ты, и не такой красивый, добрый и талантливый, но неужели у меня не может быть такой идеальной девушки?

Смотря в его глаза, излучающие любовь, я понимаю, что он снова спасает меня от неуверенности в себе. Боже…

Под заливистый смех Кети я тоже хихикнула.

Но затем приблизилась к Нику и выдохнула ему в губы:

– Ты самый лучший…

Он уже готов меня поцеловать, но я быстро отстранилась и, хитро глядя ему в глаза, откусила от этого ароматного лакомства.

– Маленькая обжора, – рассмеялся он и тоже откусил. Но только от моей булочки!

– Э-э-эй! – возмущённо протянула я.

– Вы такие зайчики, что я сейчас расплачусь от умиления! – подложив руку под щёку, мечтательно выдохнула она и шмыгнула носом, вновь вызвав мою смущённую улыбку.

На мгновение забылась…

Но постаралась невозмутимо жевать и отпивать кофе и дальше, как и Ник, который при этом обнимал меня за живот и иногда легко поглаживал.

А Кети продолжила говорить какие-то странности…

– И чтобы вам не было скучно в вашем тайном ордене «Секретных парочек», я вас поддержу! – сделала небольшую и загадочную паузу, вынудив нас прекратить есть, и счастливо объявила: – Мы с Китом снова вместе!

Часть 2.

– Что?! – подавился воздухом Ник, вмиг напрягшись всем телом.

Я только приоткрыла рот в удивлении.

– Ого…

– Кети, какого хрена?! – яростно вырвалось очередное «удивление» Ника.

Кети тяжело вздохнула и заговорила уже серьёзным и даже обиженным тоном:

– Ник, может, уже хватит? Я простила его. Он признал, что совершил ошибку, клянётся в любви! У нас будет ребёнок, и я тоже его люблю! Мы не можем из-за моей обиды и его глупости не попробовать снова! – распалившись, под конец вскочила она с места.

Мне пришлось быстро приблизиться и, обняв за плечи, усадить её обратно.

И сама села рядом на кровать.

– Я считаю… что это очень хорошо!.. Ты молодец, что смогла простить ради вашего будущего и ребёнка. Каждый может совершить ошибку, и, если он действительно раскаивается, то имеет право на второй шанс.

Посмотрев на меня, Кети благодарно улыбнулась и обняла. Повернув голову вбок, я заметила, как Ник сверлит нас напряжённым взглядом и сжимает кулаки. Ему эта новость явно очень, очень не понравилась.

Поэтому Кети наклонилась к нему ближе и заговорила тише, спокойней:

– И тебе пора с ним помириться, Ник. Он очень страдает без вас. Скучает по старым временам. Ты должен прекратить быть таким… категоричным ко всем. Мама, Кит… Дженни правильно сказала, каждый может совершить ошибку. Но это наши любимые люди, и мы должны пробовать их прощать.

Несколько секунд Ник ещё прожигал взглядом Кети. Затем перевёл тяжёлый взгляд на меня. Я только улыбнулась уголками губ и пожала плечами, мол, что уж тут поделаешь. Но Ник однозначно не разделял мой такой взгляд на ситуацию.

Вдруг резко встал и, больше ни на кого не смотря, быстрым и тяжёлым шагом направился к двери.

– Ты куда?! – соскочила и я, но в этот момент дверь с громким хлопком закрылась.

Шумно выдохнув, я стала ходить из стороны в сторону, пытая бедный ноготь на большом пальце руки.

– Не переживай, Дженни, – вздохнула Кети и продолжила есть. – Сейчас остынет и вернётся… И прости, что испортила ваше утро.

– Всё в порядке, Кети, – произнесла тихо и плюхнулась на стул возле стола. Всё, даже есть расхотелось. – А насчёт вашей мамы… он встречался с ней в среду… только я не успела ещё узнать, как всё прошло.

– Да?! – ошарашенно округлила глаза подруга. – Вот это да!..

Я рассказала Кети о происшествии перед концертом. О том, как их мама мне помогла, и о том, что было после. Кети сначала была рада, что Ник с ней согласился встретиться, но потом её радость сошла на нет. Ведь как Кети сказала, если бы Ник простил их маму, то она бы уже об этом знала.

Через какое-то время расстроенная Кети ушла, ведь за ней приехал Кит. Они собирались ехать вдвоём на приём к врачу. Что не скрывали от своих родителей, чего не скажешь об их отношениях. Больше всего Кети боялась реакции своего папы. И, учитывая последние события, связанные с шантажом Ника, сокрытие пока что было самым разумным решением.

Так и не дождавшись скорого прихода Ника, я отправилась в общие душевые. Выполнила все гигиенические процедуры и даже успела переодеться в свежие майку с шортами. Но он так и не появился. С момента, как он покинул комнату, прошло около часа.

И меня начало грызть беспокойство, поэтому я решила ему позвонить. Включила свой телефон, где высветилось около пятидесяти пропущенных звонков от мамы, Кайла, Дени и даже мистера Ариэтти. Решила оставить их на потом, ведь болело сейчас о другом.

Но чертыхнулась, когда увидела телефон Ника, покоящийся на том же письменном столе.

Прикусила нижнюю губу и решилась идти на его поиски. Неужели он мог вот так уйти, оставив свой телефон. И меня…

Уже прикоснулась к ручке двери, как та резко открылась, чуть не влепившись мне в лоб. Я отскочила. А в комнату вошёл уже вполне расслабленный Ник.

– Ты где был?! – выдохнула я шокировано, оглядывая его влажные волосы и лёгкую улыбку, играющую на губах.

Он подошёл ко мне вплотную, сразу вплетая пальцы правой руки в мокрые волосы на моём затылке, а второй обнимая за талию. Наклонился и мою голову отклонил назад, провёл носом по моей шее и хрипло выдохнул:

– Я был в душе. Мне нужно было охладиться и подумать, а ещё… – невесомо поцеловал в покрывшуюся мурашками кожу под ушком и добавил: – очень хочу тебя, Дженни…

Ещё поцелуй. И ещё, уже жадный. Прижал к своему телу плотнее, животом давая мне прочувствовать уже явную твёрдость не только его торса, но и того, что под ширинкой. В животе у меня ярко вспыхнуло, обожгло внутренности. Как и щёки загорелись огнём. Вцепилась от влажных касаний языка и губ в плечи Ника ногтями, и даже голову откинула ещё больше, предоставляя больший доступ. Прогнулась в спине, чтобы быть ещё ближе. Но уже очень скоро эти возбуждающие ощущения, плавящие сознание, спали от осознания сказанных им слов. Резко округлила глаза, пока Ник распалялся с каждым поцелуем всё больше, переходя уже то к ключицам, то к скулам.

– Подожди!.. – схватив губами чуть больше воздуха, я приложила силы, чтобы отстранить Ника. Не сразу, но он оторвался от меня. Уставился в непонимании тяжело дыша. – Ты ходил в общие душевые?! Я тебя… там не видела…

Ник тихо и хрипло рассмеялся и, обхватив ладонями мои щёки, прислонился ко мне лбом.

– Я был у Кети в комнате. У неё есть такая привычка – не запирать двери. И думаю, общие душевые ты бы мне не простила, – короткий поцелуй в губы и тихое туда же: – а я не могу так рисковать…

Я смущённо улыбнулась, но тут же в уже протрезвевший мозг пробралось заглушённое до этого беспокойство за Ника и Кети.

Вновь отстранилась немного и, схватившись за его футболку, заглянула ему в глаза.

– Ты как? Кети очень расстроилась.

Ник вздохнул, вмиг растеряв всю игривость, и сел на кровать. Устремил взгляд перед собой.

– Я знаю, мы виделись сейчас в её комнате… Пришлось извиниться за свою реакцию, – взъерошил рукой свои влажные волосы. – Я немного успокоился, Дженни, но всё ещё злюсь на неё. Не понимаю… Стараюсь понять их поступки, но не зная причины, это тяжело мне даётся. Я не могу перестать считать их предателями.

Так понимаю, сейчас он о Ките и своей маме. Аккуратно я присела рядом с Ником и дотронулась до его руки, впившись глазами в задумчивый профиль.

– Возможно, причины серьёзные и могут оправдать, а, возможно, и нет, но ради Кети ты должен смягчиться. Это её жизнь и её выбор. Наша задача поддержать близких нам людей. А насчёт твоей мамы я хочу сказать одно… Она тебя любит и это главное. Она хочет быть рядом с тобой, и у вас есть такая возможность… Я бы многое отдала, чтобы мой папа был рядом, но как бы я не хотела, это уже невозможно. Прости её, не разбираясь ни в чём, просто так, потому что ты тоже её любишь и скучаешь.

Ник молчал, так же смотря в одну точку. Хмурился, сжимал губы и молчал. И я больше не знала, что сказать. Но знала, что ему нужно всё обдумать. Может быть, принять какое-то решение.

Заскользила взглядом по его напряжённой спине, шее, на которой так отчётливо пульсировала венка. Посмотрела на заострённые скулы, обхватила глазами спадающие на лоб и немного глаза чёрные прядки всё ещё влажных волос. Длинные ресницы…

И так захотелось прикоснуться ко всему этому. Внезапно вспыхнуло понимание, что совсем недавно я могла потерять это навсегда. Вчера думала, что лишилась. Что больше не мой, что не имею права просто коснуться и даже так разглядывать.

Из-за этого по груди словно острым кинжалом полоснули. Сделав больно, но при этом принося облегчение. Ведь невыносимое чувство потери осталось во вчерашнем дне.

В горле стало ощутимо сухо. Я сглотнула и привстала на коленях. Протянула руку и, обхватив ладонью щёку Ника, повернула его голову в свою сторону. Чтобы не передумать, без промедления приблизилась и коротко поцеловала. Наверное, всё ещё не совсем умело. Всё так же несмело и чуть смущённо. Быстрый взгляд на его глаза. Они полуприкрыты и смотрят на мои губы. Поцеловала ещё раз так же быстро. А затем ещё раз, и ещё… в перерывах не переставая поднимать на Ника взгляд или просто ловить им то, как приоткрыт его рот, откуда вырывалось уже неровное дыхание.

Я редко проявляю инициативу, редко начинаю целовать первая или просто трогать, ласкать. Не потому, что не хочу, а потому, что не успеваю, ведь обычно Ник не даёт мне такой возможности. Всегда опережая меня и беря всё в свои руки. И когда это «редко» всё же происходит, Ник первое время не шевелится, застывает и, похоже, наслаждается этими моментами.

Но его обычно не хватает надолго. Вот как сейчас, когда он резко обхватывает руками мои ягодицы и, сжимая их до приятной боли, начинает напирать уже в своей манере.

Быстро отсаживается дальше на кровати, спиной к стене, и так же быстро садит меня на себя. Лихорадочными движениями снимается моя майка, а затем и его футболка. Все наши движения быстрые и лихорадочные, будто мы боимся не успеть. Поцелуи пропитаны будто отчаянием и даже страхом. Шумные и рваные, до жути голодные. Сжатия частей тела у меня, него до дрожи нетерпеливые, сильные. Он ощутил то же, что и я.

И вот мы уже абсолютно обнажённые прижимаемся друг к другу, лёжа. Ник как обычно главенствует, накрывая своим телом. И я не против такой позиции, ведь он по-настоящему знает как нужно мне, нам. Вклинившись между моих бёдер, водит рукой по моим изгибам. Остановившись на время, гладит по щеке пальцами, всматривается в мои глаза. Так же жадно, как и я. А затем склоняется и целует. Глубоко, вдыхая в меня все свои чувства. Соглашается, принимает мои.

Опустившаяся рука к самому чувствительному. Шероховатые, но нежные пальцы, чуть настойчивые. Круговые движения, а затем и проникновение. Мучительное и до невозможности приятное повторение. А затем ещё, и снова. Заставляющие меня всхлипывать ему в губы, немного прогибаться в спине. А затем хриплый голос около уха…

– Я хочу попробовать по-другому…

Уже потерявшись, не успела спросить, о чём он говорит, как в следующую секунду Ник одним толчком ворвался в меня до столкновения наших бёдер. До предела. Низ живота взорвался всполохами горячих искр боли и удовольствия. Я зажмурилась и невольно громко простонала, вцепившись в спину Ника. От первого проникновения мне всегда больно, но при этом ощущение предельной наполненности, растягивания каждый раз сразу же переносит меня в параллельную вселенную. Ту, которую мне показал Ник. Где каждый раз ему удаётся подвести ко всё новым и новым граням наслаждения. Вот и сейчас мне казалось, что я дальше за чертой ещё на несколько миль. Реальности не видно за горизонтом. Перед глазами всё расплывается от жара атмосферы, ощущается лишь красота этого места и воздух, пропитанный безумием. Его бушующим морем.

А ещё тяжёлое дыхание Ника и вновь слова около уха:

– Наконец-то я почувствовал тебя полностью…

Он приподнялся и снова жадно впился в губы. Медленно отстранился и вновь врезался. Резко, до упора.

– М-м-м! – почти крик, заглушённый ртом Ника. Мой язык, губы, лихорадочное дыхание в плену его.

– Теперь только так, Дженни… по-другому уже не хочу… – прохрипел он, опустившись к шее. Теперь стал терзать её и ключицы. Всасывая кожу, прикусывая. Так жадно, но до сих пор бережно.

Я быстро закивала, соглашаясь.

– Д-да… тоже не хочу…

Поняла, о чём он, ведь тоже ощущала его по-другому. Чувствовала его полностью, без преград, и это что-то непередаваемое. Ни с чем несравнимое. Его движения я ощущала ярче прежнего. Неровности и влажность, кажется, каждую венку его плоти я чувствовала так отчётливо.

Припала губами к его плечу, а затем откинула голову назад, открываясь ласкам. Он так всегда меня успокаивает, не торопится, даёт привыкнуть к себе, чтобы дальше ни в чём себе не отказывать. Брать так быстро и глубоко, как он чаще всего хочет. Отчего я всегда теряю связь с реальностью окончательно. А мне нравится всё, что бы он со мной не делал.

Ник приподнялся на локте и спустился губами к груди. Сжал бедро пальцами точно до красных отметин и прикусил сосок. Обвёл языком вокруг и вновь жадно впился зубами. А жар между нашими прижатыми телами всё увеличивался, как и внутри меня. От каждой ласки внизу стягивало крепче, порочней, отчего я непроизвольно сжимала Ника собой. Прижимала его ещё ближе, вдавливала в себя, хотела слиться и больше никогда не расставаться. И тут же пыталась оторвать от себя, оттягивая волосы в исступлении. Ощущала как от этого спина под пальцами напрягалась больше, руки на моём теле становились грубее. Чувствовала, как обжигающая плоть Ника внутри меня дёргалась.

Вся эта дикая жажда касаться, не отпускать была обоюдной. Мы оба не могли до конца насладиться прикосновениями друг к другу, было так мало, что внутренности с каждой секундой полыхали только больше. Это делало нас точно обезумившими странниками в пустыне, рвущимися к миражу с родником. Уже ощущающими на языке вожделенную, жизненно необходимую влагу, но снова и снова делающими лишь шаг в нужную сторону. Сколько бы не шли, всегда будет ощущаться убийственная жажда.

Наконец первые движения, и Ник снова завладевает моими губами. Поит меня, делиться силами, чтобы в следующие мгновения вытягивать из меня весь воздух вместе с заглушёнными стонами. До боли прикусила губу от очередного столкновения, впилась ногтями в его шею. Больше Ник ни в чём себе не отказывал. Вбивался в меня до темноты перед глазами, до жалобного скрипа кровати. Сжимал мои бёдра, шею пальцами, терзал губами и зубами всё, до чего мог добраться. Он окончательно выбивал из меня и вчерашний день. Всю ту боль, которую испытала. И он. Мы лечили друга. Залечивали и зацеловывали оставшиеся ранки на душе.

До моей окончательной потери себя остались считанные секунды.

Три…

Ещё не перестаю притягивать за волосы Ника, цепляться за него, как за единственное существующее на свете; кое-как успевая дышать, обхватывать губами кожу на его шее, плечах.

Две…

Дышать совсем перестаю, почти замираю от всего напряжение, которое сконцентрировалось внизу живота, груди. Вновь зажмуриваюсь, пока Ник ни на секунду не останавливает одинаково глубокие толчки, сотрясающие меня; свои губы, истязающие ложбинку между грудей и воспалённые ласками соски.

Одна…

Дёргаюсь и взрываюсь на миллиарды частичек в сознании. Вроде кричу, но не точно. Наверняка сдерживаюсь или вновь заглушаю, потому что во рту на миг ощущаю солоноватый привкус свежести и моря Ника. Сжимаю зубами кожу на его ключице сильнее, пока тело бьёт крупной дрожью. Продолжаю мычать, хоть и движения ощутимо стали медленней, осторожней.

И это он всегда делает, чтобы дать мне вновь успокоиться. Наслаждается моей бешеной пульсацией, впитывает в себя весь мой внутренний пожар, облизывающий языками пламени и его. Наблюдает за моим лицом. Это я вижу только тогда, когда получается разлепить глаза. Дышать до сих пор получается с трудом, но зато я могу видеть эту черноту в его глазах. Опасную, в других случаях, наверняка, пугающую, но безопасную и громко говорящую о своей сути сейчас только для меня.

– Красивая, Дженни… – выдыхает хрипло, ведя губами по моей щеке. – Не представляешь, какая сейчас красивая…

И тут же, глухо рыкнув, резко поднялся на колени, потянул меня за собой за руки и устроил на своих бёдрах. Я шиплю от нового положения, ведь он всё ещё во мне. Но сразу обхватила его плечи, а Ник притянул к себе за талию ещё ближе. Впился зубами в мою нижнюю губу и толкнулся бёдрами навстречу.

– Ник!.. – ахнула и невольно попыталась отстраниться, приподнявшись. Кажется, будто он внутри меня стал ещё больше. Острое ощущение распирания меня даже испугало. Но всего на мгновение, потому что в следующий миг снова разомлела от наполненности и прижатого влажного тела. И даже палящее солнце из окна и жар наших собственных тел, обещающие вот-вот превратить нас в угольки, нисколько не волновали.

– Хочу тебя долго… – опалил мне ухо своим горячим дыханием. – В разных позах. На всех поверхностях… Весь день…

Мне казалось, мурашки давно искоренились отсутствием меня в этом мире. Истлели. Но от слов Ника я вновь с головы до пят покрылась этими неугомонными стражниками волнительных ощущений. И снова обещание в интонации взбудоражили не на шутку. Он не шутил насчёт секс-марафона? А я выдержу?

Но абсолютно все мысли отправились в далёкое путешествие, когда под мой громкий всхлип, Ник обхватил ладонями мои ягодицы, приподнял, а затем насадил на себя, при этом толкнувшись навстречу. А затем ещё раз, и это было ещё сильнее, глубже. И снова. Пока скорость не достигла своего предела.

Я всё же очень старалась выпускать меньше звуков изо рта, то так же кусая Ника за шею или плечо, то самозабвенно целуясь с ним.

В какой-то момент Ник, не прекращая вколачиваться в меня, прорычал мне в рот что-то. Бьющийся в агонии мозг смог выловить лишь отдельные слова…

– Хочу… кричи… хочу всё…

И я не стала сдерживаться. Первый стон получился освобождающим, следующие чуть тише, но тоже облегчающие тяжесть в груди. Я не хочу сдерживаться, даже если завтра об этом будет знать весь университет. Пусть знают, как мне хорошо. Как я люблю. Не хочу терять и капли того удовольствие, которое дарит мне Ник. Теперь я знаю, что всё может оборваться в одно мгновение…

*****

Ник сдержал своё обещание и устроил мне жару. Наши телефоны не переставая жужжали на столе, но мы не обращали на них внимания. День близился к вечеру, а мы ещё не вылезали из кровати. Хотя нет, вылезали, чтобы перекусить оставшимися булочками и смочить иссушенное горло водой. Всё.

И вот мы измотанные, счастливые и влажные, нежимся последние полчаса, ведь в шесть у Ника тренировка, а я решила всё-таки посетить музыкальный класс.

С Ником я абсолютно обо всём забыла. А, вернее, мне было на всё плевать. Есть только мы. И только понимание, что это не совсем нормально, меня немного отрезвило. Есть мир за пределами этой комнаты, за пределами его родных объятий, и мы должны в нём иногда появляться.

Сейчас я лежала на нём, гладила кожу на плече, тёрлась носом о грудь и вдыхала мой любимый запах. Всегда свежести и моря. Так уютно, до боли хорошо, и совсем не хочется наружу, прекращать наши разговоры ни о чем и одновременно обо всём.

Но я всё же напряглась и вынырнула из облаков блаженства, когда разговор зашёл на нежеланную тему.

– Отец сказал, что на следующей неделе мы с Глорией должны посетить ток-шоу, где объявим о своей помолвке… и такие мероприятия должны теперь посещать часто… Прошу, Дженни, только не накручивай себя. Всё, что будет говорится там и показываться, всё это неправда, ты должна это помнить, – сжал меня сильнее и поцеловал в макушку.

Вдох-выдох… И мне пришлось выдавить из себя слова, которые поначалу засели в горле комом.

– Хорошо… я знаю, – проведя пальцем по шее Ника, решила спросить ещё кое-что, что не давало покоя. – Тебе же не придется… её целовать?

– Я постараюсь этого избежать.

Я тут же подняла голову и, посмотрев ему в глаза, нахмурилась.