Алексей

Петер Правдин

Алексей

Жизнь доказала: чем мы старше, тем меньше у нас друзей. Одна из причин – с возрастом мы становимся более избирательными, опытными, требовательными. Но главная причина – время! Время, которое незаметно и предательски нежно стирает яркие и откровенные чувства, окутывая их своим туманом в котором растворяется бесследно всё. Время, которое забирает от нас наших друзей и родных в вечность.

События этой повести происходили 50 лет назад, но память о прекрасных отношениях, о пережитых опасных событиях осталась. Память времени не подвластна!

Эта повесть посвящена удивительному человеку, который в моей памяти остался навсегда. Назовем его именем Алексей. Описанные события реально происходили в 1972-1974 годах, в городе Магадане на берегу Охотского моря. В них, реальная жизнь, изменены только имена.

Поход

Государственная педагогическая практика выпускников института, который я заканчивал, началась в сентябре 1972 года. Нас распределили по школам города Магадана. Мне повезло, направили в одну из центральных школ города и поручили преподавание истории и обществоведения, а так же классное руководство в выпускном 10 классе. Пришлось быстро, входить в роль учителя. Ученики моего класса были младше меня только на шесть лет. Некоторые из них выглядели совсем подростками, но не менее половины представляли собой молодых людей, уже живущих вполне взрослыми интересами.

Через три недели после начала практики я рискнул сходить в поход с ребятами на рыбалку с ночевой на побережье бухты Гертнера. Все вопросы, а их было много, с властями, руководством школы и родителями были согласованы. Конец сентября, в континентальных частях области уже выпал снег, но на побережье Охотского моря еще не наступили морозы, хотя ночи уже были очень прохладными.

Я предполагал, что именно в походе по-настоящему познакомлюсь с ребятами с их характерами и особенностями. Мои надежды оправдались. Многие из ребят стали моими помощниками во время практики в школе. Несколько из них, в дальнейшем друзьями.

Итак, конец сентября 1972 года, суббота, день начала похода. Погода нам благоволила. На удивление 10 градусов тепла, ни дождя, ни ветра, что было редкой удачей для побережья Охотского моря осенью.

Походу предшествовала большая подготовительная работа всех: классного руководителя, администрации школы, милиции, родителей, но более всего внесли вклад в подготовку сами участники.

С утра на общественном транспорте, 12 ребят, каждый с рюкзаком, в спортивной теплой одежде приехали к бухте Гертнера. Туда же, стараниями отца героя этой повести Алексея, машина привезла палатки, еду и все необходимое. Он, будучи заядлым рыбаком и охотником, а по совместительству большим начальником, оказал нам мощное содействие. Спустившись к морю, у небольшой пристани, мы обнаружили катер, который мог принять на борт 8 человек. В катере имелась небольшая застекленная каюта, на четверых, еще четверо могли путешествовать в кормовой части катера.

С первыми шестью ребятами отбыл я, вторая группа ребят осталась под наблюдением второго сопровождающего Володи, мастера спорта по боксу, с которым мы прошлым летом проходили практику в пионерском лагере: я заместителем директора по организационным вопросам, а он физруком.

Капитан катера прекрасно знал место, куда мы направлялись. Мощный катер, спокойное море, полный прилив, нам везло. Отчалив от пристани, катер набрал приличную скорость, за 15 минут поглотил 7 километров пути. Мы подошли к берегу у распадка «Черный ключ». Во время прилива это не составляло труда. Быстро выгрузив нас, и туристический инвентарь, катер ушел за второй группой ребят.

Уже через 35 минут прибыла вторая группа, все прошло без проблем быстро и точно в назначенное время. Катер ушел обратно к стоянке, откуда капитан должен был позвонить на дежурный телефон в милиции и доложить, что все благополучно добрались до места.

Алексей прибыл на втором рейсе катера и как только сошел на берег, как само собой разумеющееся принял всё руководство по организации лагеря на себя. Он определил группу ребят, которые пошли за валежником в распадок. Он определил четверых парней, которые занялись устройством палаток и кострища, определил, кто отвечает за кухню. Я уже был в курсе, что в своем классе он был неформальным лидером.

Сергей, один из участников похода, и два его приятеля возились с надувной лодкой, которая предназначалась для ловли рыбы и крабов.

Место, в которое мы прибыли на берегу бухты Гертнера, было известным, красивым и удобным для туристов. Здесь узкий распадок, расширяясь, спускался к морю. По нему протекал довольно крупный ручей с талой ледниковой водой, холодной и абсолютно чистой. На широкий берег большого пляжа из мелкой гальки, штормами были заброшены и отполированы довольно крупные валуны, ставшие почти круглыми, образовавшие высотой в полтора метра стену, которая охраняла берег во время штормов. Эти валуны были излюбленным местом отдыха чаек и крупных бакланов. Пробираясь через валуны, в море вытекал ручей. Сам распадок ручья зарос густым лиственничным мелколесьем, кустарниками и травянистыми полянами, листва которых покрылась осенним разноцветьем: от желтого, до бордового цвета. Только хвойный стланик выделялся яркой темной зеленью. Распадок, шириной метров в 300 справа и слева защищали отвесные прибрежные скалы высотой метров в 50.

Уже через полтора часа лагерь был готов к проживанию. Горел хороший костер, а двое ребят под руководством Сергея отправились в море, где метрах в 300 установили десять краболовок. Затем они на веслах подплыли к выступающей в море скале, где начали ловить окуня. Двое ребят готовили необходимые овощи для рыбного супа, а большое эмалированное ведро с водой уже стояло на треноге над костром.

Ко мне подошел Володя и сказал: «Слушай, где нашел таких славных ребят, просто как одна команда? Нам с тобой ничего не нужно организовывать, я думаю, что и контролировать ничего не будет нужно»

– Я и сам удивляюсь, это парни выпускного 10 класса, в котором у меня трехмесячная государственная практика, как учителя и классного руководителя. А парни действительно просто великолепные. Я сам не ожидал, что у них всё будет организовано так основательно и по-мужски, – ответил я, а затем продолжил: «Помнится, на 1 курсе ходили мы в поход сюда. Трое парней и я. Те, трое, с собой прихватили трех баб. Бабы были молодые и просто никудышные для похода: измазанные косметикой, пантово разодетые, капризные. Прощелкали время, пока виляя задницами, идя по берегу в отлив, наиграно умилялись каждой увиденной твари: «Ой, какой крабик, я такого раньше не видала, ой, какие ракушечки, я просто тащусь».

Поэтому в отлив по берегу пройти не успели, прилив быстро прижал нас к скалам. Пришлось лезть по ним наверх и затаскивать туда девиц, а это было непросто и утомительно. А когда пришли в назначенное место, на 5 часов позже, то никто из них ничего не хотел, да и не мог делать. Да и парни были выбившиеся из сил. А поскольку шли они в этот поход с одной мыслью: переспать с этими девицами, эта возможность, естественно, накрылась медным тазом. Бабы им не дали. Короче, на следующий день, я тропой, что проложена на сопках, а это более семи километров, ушел в город, и после этого видеть не хотел ни тех парней, ни их глупых тёлок на протяжении всей учебы. Сейчас, всё по-другому. Вот, например, Алексей, он уже готовый командир. Классный парень!» – закончил я свой монолог.

К окончанию нашего разговора с Володей, подошли рыбаки во главе с Сергеем, у них был полный рюкзак морского окуня.

Показав нам роскошных окуней, ребята позвали Даниила, он забрал рюкзак и тут же приступил на берегу к потрошению и чистке рыбы, собрав вокруг себя большое количество заинтересованных едой наглых крупных чаек.

– Ну что начальники, как настроение, есть ли какие-нибудь указания? – спросил подошедший к нам Алексей.

Мы с Володей засмеялись, а я ответил: «Леша, какие указания, я так понимаю, что ты подошел к нам с тем, чтобы назначить нам наряды по хозяйству?»

– Да нет, Данила почистит рыбку, все остальное уже готово и начнет варить уху. Он у нас лучший в этом деле. То, что может приготовить он, вряд ли кто из женщин сможет сделать, – ответил Алексей.

Вскоре в окрестностях нашего лагеря в воздухе летали запахи готовящейся ухи. Это означало, что скоро обед. И точно, через полчаса Алексей скомандовал: «Отряд, обед готов!»

Леша подошел ко мне и потихоньку на ухо сказал: «Эдуард Владимирович, у нас есть сухое вино, как вы смотрите на то, что бы мы по стаканчику вина перед обедом выпили?

– Как учитель, я категорически против! Вам можно только лимонад и воду. Если у вас лимонад, то я не вижу проблем, я и сам попробую, вот только не сдаст ли тебя кто-нибудь свой?

– Не беспокойтесь, употреблять будем только «лимонад». А как насчет курения?

– Я курящий, уверен, ваши родители знают прекрасно, кто из вас уже курит, так что не морочьте мне мозги, курите, но помните: сие вредно! Алексей, а следующий вопрос будет какой?

Алексей хитро улыбнулся и произнес: «Пока его рано задавать, дальше посмотрим», – при этом многозначительно взглянул на меня, улыбнулся и отошел в сторону.

Обед с прекрасным, мастерски приготовленным рыбным супом прошел на ура. Было выпито целых пять бутылок «лимонада». Практически все ребята курили, поэтому состоялся коллективный перекур.

После обеда все с большим удовольствием отдыхали. Видя, что Алексей является лидером, мы с Володей решили посоветоваться с ним относительно организации дежурства в ночное время. Список дежурных, в который вошел я и Володя, был составлен. Задача дежурного состояла в поддержании костра и в наблюдении за окружающей средой. Дежурство предусматривало смену дежурного через два часа. Мы с Володей взяли самое тяжелое время: с 3 до 5 утра и с 5 утра до 7 утра. Остальное время распределил Алексей. После обеденного отдыха он организовал заготовку дров для ночного костра, а назначенные им ребята, ответственные за кухню, привели в порядок посуду. Даниил уже колдовал над продуктами, ведь через несколько часов должен был быть готов ужин. Свободные от дел ребята прогуливались по оголившемуся в отлив от воды метров на 300 берегу, где знакомились с жителями морского дна. В грунте и на его поверхности было много морских обитателей и растений, оголившийся от воды берег был усыпан морскими звездами красивой расцветки, моллюсками и другими тварями. Отливом пользовались и чайки, сверху присматривая и выискивая возможную добычу.

Ужин был традиционно походным: гречневая каша с тушенкой и чай, крепкий и ароматный. На берегу моря эти простые продукты становились деликатесами.

После ужина день дал нам понять, что доживает свой последний час. Смеркалось, становилось прохладно, ничего удивительного, – конец сентября.

В костер положили толстые ветки, и ребята расположились поближе к огню, между ними начался разговор. Они говорили о своем, о том кто, как и где летом отдыхал, что собираются делать после окончания школы, куда поступать, какие планы. Были в их разговорах и смешные моменты, но удивительно, никто ни слова не сказал о школьных учителях. Не думаю, что причиной было мое присутствие. Слушать и наблюдать за ребятами, было интересно. Их разговор давал мне почувствовать нюансы, так сказать, «четвертьтона» в понимания характера каждого. И вот что интересно, Алексей, который явно был лидером, говорил очень немного. Иногда, вставлял достаточно крепкие фразы, после которых народ смеялся, но в них не было ни хамства, ни превосходства, ни намека на положение лидера. В наступивших сумерках, когда западная часть неба еще розовая и светлеет, а восточная почти черна, в бликах огня костра я наблюдал за Алексеем. Сейчас, когда он органично принял на себя руководство нашим лагерем, он выглядел значительно старше и по-иному, чем в школе.

Алексей был высоким худощавым и жилистым, с широкой костью, длинными руками и ногами, огромным размером обуви. Крупные крепкие и сочные губы, широкие скулы, большой курносый нос. Большие глаза черного цвета, подчеркнутые широкими бровями придавали его взгляду уверенную и слегка нагловатую мужественность. В нём чувствовалась естественная врожденная природная сила и выносливость. Прическа «А-ля Битлз», с совершенно прямым и черным волосом, намекала на то, что он не прочь и помодничать. Конечно, я внимательно приглядывался и к другим моим ученикам. Все они, очень непохожие друг на друга, с разными характерами и повадками, безусловно, были интересными личностями.

Стемнело окончательно, и ребята начали расходиться по палаткам на отдых. Алексей подошел ко мне и сказал: «Эдуард Владимирович, пойдемте, я покажу вам место в вашей палатке, там для вас приготовлен спальный мешок, а когда лечь спать, вы решите сами».

– А ты сам как, не устал ли, ведь крутишься с самого раннего утра как «perpetum mobile? – ответил я ему вопросом на вопрос.

– Мне не привыкать, да я и люблю эти заботы.

– Откуда у тебя эти навыки?

– Отец привил, он у меня заядлый рыбак, охотник и путешественник. С раннего детства я ездил и путешествовал с ним, вот так и научился.

Мы прошли к палатке, где Алексей показал мне предназначенное место.

– А ты где определился?

– А вот, рядом, – ответил Алексей, показав на место рядом. – А как получилось, что вы выбрали профессию учителя? – тут же спросил он.

– Я её не выбирал. Я готовил себя в школе для поступления в МГИМО, знаешь, что за институт?

– Знаю.

– Но, не получил рекомендации на самом низшем уровне – в райкоме комсомола.

– Почему?

– Не нашел общего языка с нашим комсоргом, девицей твоего возраста, которая в то время встречалась с первым секретарем райкома. Он и не дал мне рекомендацию, вот и все объяснение. Плюнул на все, честно говоря, обиделся, и подал документы в МГПИ на историко-филологический факультет. Вот, сижу перед тобой уже в качестве учителя практиканта.

– Ходят разговоры, что вы после первого курса уйдя в академический отпуск, летали на самолетах?

– Да это правда, это были военно-транспортные самолеты АН-12, где я год трудился в должности бортового оператора. Ну, у вас разведка работает отменно!

– Это Серега узнал, у него же отец начальник в авиации. А чем занимается бортовой оператор?

– Я отвечал за все вопросы, связанные с загрузкой и сопровождением груза за центровку самолета, за крепление груза, за оформление перевозочных документов, ну и мне приходилось отвечать за организацию питания экипажа.

– Интересно было?

– Да, очень, я даже сильно сомневался в том, нужно ли возвращаться в институт.

– Скажите, так же говорят, что у вас очень интересная коллекция современной музыки?

– Это верно, я окончил в детстве музыкальную школу, сейчас, правда, ни на одном инструменте не играю, но музыку люблю, у меня относительно большая коллекция современной западной музыки.

– А послушать можно?

– Можно, но не сейчас. Пока я у вас прохожу практику, этого делать не стоит, чтобы никто не подумал о каком-то особом отношении к вам, к тебе. Честно скажу, что ты мне нравишься, я рад был бы видеть тебя у себя в гостях, но это только после практики.

– Будем считать, что договорились, – ответил Алексей, сопроводив ответ улыбкой.

Учитывая, что мне рано утром в пять утра вставать, чтобы продолжить дежурство у костра, я решил: пора спать, залез в спальный мешок. Алексей наклонился надо мной и поправил мешок. Эта забота не осталась без моего внимания, я взял руку Алексея и сказал: «Спасибо». Алексей привстал и вышел из палатки.

В пять утра меня разбудил Володя и сдал мне дежурство. Я умылся ледяной водой из ручья, присел у костра, в котором потрескивали горящие дрова. Рядом с костром стоял чайник, в котором был крепкий горячий чай. Выпив чая из металлической кружки, я приступил к дежурству. Вокруг стояла тишина, которую нарушал шум ленивого морского прибоя. Стояла безветренная погода. Минут через 15 из палатки вышел Алексей, подошел к костру.

– Почему не спится? – спросил я.

– Не могу ответить. Когда я на природе, мне зачастую не спится, в голову лезут разные мысли.

– Какие же?

– Если честно, то я никак не могу решить для себя кто я? Уже взрослый мужчина, или еще пацан?

– А чего бы ты хотел больше?

– А вот здесь и проблема. С одной стороны я точно чувствую, если говорить грубо, то каждое утро держу в своих руках доказательство взрослого мужчины. В то же время не хочется прощаться с молодостью, меня это почему-то пугает. Ведь еще немного и придется самому решать все вопросы жизни, а чем старше, тем сложнее жизнь вокруг. Вот мы на последнем вашем уроке обществоведения начали изучать диалектику, и я понял, что впереди сплошная неизвестность, относительность и океан незнания. А вы как переживали это возраст?

– Алексей, секрета нет, но это длинный разговор. Я переживал этот этап жизни очень болезненно. Я попал по своей вине в такие обстоятельства, которые меня морально просто растоптали. Сегодня не место и не время говорить, что это было, но чувствовал я себя тогда полным ничтожеством. Как реакция на это, наступило мощное презрение к самому себе, а это в свою очередь породило агрессивное желание познать себя и мир, но так, что бы никто не мог залезть в меня самого, сесть мне на шею. Все ли получилось? Многое, но не все.

– А что самое главное, чтобы выйти из этого состояния неуверенности? – спросил Алексей.

– Прежде всего, разобраться в самом себе. Ответить самому себе на вопросы: Кто я, из чего я сделан, и, конечно, нужно научиться любить самого себя. Я не об эгоизме говорю, потому, как настоящая любовь к себе соткана из требовательности к себе, из работы над собой. Доволен ли я собой сегодня? Нет. Стесняюсь ли я себя и своих желаний? Нет. Осторожен ли я, в системе отношений с людьми? Да. Алексей, тот факт, что ты задаешь мне такие вопросы, говорит о том, что у тебя всё встанет на свои места, ты найдешь ответы на большинство вопросов, а твои практические, жизненные навыки, а я их видел вчера, уверен, не дадут тебе сплоховать. Если захочешь, мы продолжим разговор на эту тему, но после того, как закончится моя практика.

–Хорошо, договорились, скажу только, что вы вызываете у меня уважение и желание общаться с вами.

Спасибо, – ответил я.

Время за разговором пролетело незаметно, начался рассвет.

Лагерь постепенно начал просыпаться. И опять руководство его жизнью взял на себя Алексей.

Сергей, и еще двое ребят проверили, затем спустили на воду надувную лодку и на вёслах направились к поплавкам краболовок. Одну за другой они стали проверять их.

Даниил без напоминаний начал готовить завтрак. Мне оставалось только наблюдать за самостоятельной жизнью лагеря.

Через полчаса Сергей с друзьями причалили к берегу и обрадовали всех нас очень приличным уловом крабов, все собрались и смотрели на их выгрузку. 12 больших крабов попались в краболовки. Среди них не было особей меньше 80 сантиметров в диаметре. Все ребята с интересом смотрели на крабов и комментировали хорошую добычу.

Команда «завтрак готов» всех заставила направиться к костру. Данила предложил нам вареные яйца, хлеб с маслом, крепкий чай.

С приготовлением крабов пришлось повозиться. У нас не было такой посуды, в которую можно было бы положить даже одного краба для варки, они были слишком большими, поэтому пришлось отделить все ноги (членики) и клешни у крабов, затем варить их поочередно в ведре прямо в морской воде. Эта процедура заняла достаточное время. Парни общались, часть из них ходила обследовать распадок, часть прошлась вдоль берега. Наступило время обеда. Обед был простым, это был отварной картофель и консервированное мясо, а потом были поданы отваренные ранее крабы. Повозиться с ними пришлось основательно, ведь крабовое мясо нужно еще достать, а это не всегда просто, особенно если речь идет о клешнях. Но удовольствие от крабов все получили отменное.

После четырех дня, начались работы по разборке палаток, приборке территории и подготовке к отправке домой. На мой вопрос ребятам: «Понравилось?» – ответ был однозначным: – «Да, хотим еще!».

Вернулись домой вовремя, засветло, доложили контролирующим органам.

Полтора дня и ночь проведенные в походе дали мне многое: я увидел, и многое понял во взаимоотношениях ребят между собой. Понятно, что они у многих складывались в течение долгого времени, объективно и почти независимо от учителей. Это были их, выверенные, сбалансированные совместной учебой и общением товарищеские отношения. При этом каждый из них был, безусловно, оригинальной личностью, индивидуумом со своими взглядами. Личностные взаимоотношения, которые мне удалось увидеть, были не примитивными и прямолинейными, но ребята точно были коллективом.

Поход, проведенный в самом начале практики, стал крепкой основой становления уважительных и доверительных отношений с классом.

В моей группе в институте ничего похожего не наблюдалось, несмотря на то, что несколько лет мы были вместе, а занятия на военной кафедре давали дополнительные шансы для формирования понимания и взаимоуважения для мужской части студентов.

Время практики летело быстро, и показало, что учительство – дело непростое и очень хлопотное. Подготовка к урокам, написание конспектов, отчеты, наблюдения. Но, главное, мне было интересно общаться с ребятами, реально видеть, как происходит обмен знаниями между учителем и учениками. Чувствовать, что отданная им во время уроков энергия возвращается к тебе новыми эмоциями, практическим подтверждением или отрицанием того, что стало известно из психологии и педагогики.

В хорошо организованном коллективе класса, я видел большую роль и талант Марии Федоровны, классного руководителя, ведущего этот класс уже шестой год и многих учителей школы.

Через полтора месяца практики, стало ясно, что весь класс меня принял, а несколько учащихся проявляли симпатии ко мне как к учителю истории. Из девушек, например, Марина. Красивая стройная, обладающая вкусом, прекрасно и модно одетая, не нарушая при этом общепринятых в школе норм. Она очень хорошо училась, её мама работала в одной из геологоразведочных организаций. В Магадан они приехали в длительную командировку из Москвы, её мама занимала весьма солидную должность. В Москве у них осталась забронированной квартира в районе Речного вокзала. Марина собиралась поступать на исторический факультет Московского университета, поэтому часто подходила ко мне уже после уроков, мы с ней обсуждали гносеологические проблемы многих исторических событий. Остальные девочки класса, в подавляющем большинстве были хорошо воспитаны, но между парнями класса и ими не было, романов, свойственных возрасту Наташи Ростовой. Конечно, я понимал, что в этом возрасте девчонкам нравятся парни постарше одноклассников. И совершенно отсутствовали в классе девочки, похожие на тех, которые учились со мной в выпускном классе: в большинстве своем крикливые, неряшливые, провинциально жеманные и просто плохо воспитанные комсомольские активистки.

Из ребят в классе, конечно, выделялся Алексей. Он, по сути своей, не по возрасту, а по жизненному опыту, был самым старшим и с ним считались как парни, так и девчонки. Но, в то же время, он не был официальным лидером. Он был главным парнем в классе.

А роль официального лидера принадлежала Сергею, невысокому стройному пареньку, с черными, как маслины глазами и очаровательной улыбкой, отец которого был главным пилотом области. Все общественные дела, в том числе и по комсомольской линии им решались быстро, удачно с выдумкой. Сергей тоже довольно часто подходил ко мне с вопросами, прежде всего связанными с обществоведением, а так же мы часто с ним обменивались мнениями по организации комсомольской работы, ведь я был комсоргом в своей институтской группе. Он планировал поступать в Рижский институт инженеров гражданской авиации, в то время, пожалуй, самый известный и высоко котирующийся ВУЗ гражданской авиации. У нас с ним наладились хорошие и доброжелательные отношения.

В классе был еще один парень, который проявлял интерес ко мне, как к учителю истории – Володя. Высокий, даже слегка долговязый, светлый с ровным характером. Он ровно и хорошо успевал по всем предметам, планировал после окончания школы поступать в технологический университет в Волгограде, но история, а еще более обществоведение ему нравились как науки.

Очень интересными и яркими были в классе два брата близнеца Эдуард и Валерий. Они были не однояйцевыми близнецами, конечно, были похожи, но по характеру совершенно разными. Эдуард – спокойный рассудительный, Валера – эмоциональный более чувственный. Мама воспитывала их одна, она работала в какой-то государственной организации специалистом. Конечно, семья не бедствовала, но жила скромно.

К концу практики я мог бы дать краткую психологическую характеристику практически всем ученикам. Конечно, в классе были ребята и девушки, которые, имели и не совсем хорошие черты характера, но таковых было мало, на одной руке пальцев больше.