Большой круг: Такая война

– Если кому-то нужен этот металл, если кто-то думает, что лишний вес золота или серебра поможет ему выжить или победить – пусть берет. – Мак перевернул кошелек и высыпал деньги на землю. После этого он пнул монеты, подняв пыльное облако от сухой земли и добавил: – Это просто металл, который никак нам не поможет.

Парень перевел взгляд на десятника Вара. Тот поднял взгляд от золотой монеты на темного подмастерье и уверенно произнес:

– Я мертв. Мертвым деньги не нужны.

– Твои речи не похожи на речи юнца, – тихо произнес Гурт. – Я не знаю откуда ты этого понабрался, но мертвым действительно не нужны деньги.

– Мертвым деньги ни к чему, – кивнул Билл, задумчиво глядящий на ложку с кашей, которую так и не донес до рта.

Мак кивнул и отошел от костра, пока каждый воин повторял про себя эту фразу, словно мантру. Мак отошел к телеге, где оставил теплый плащ. Как только он вылез из телеги, то столкнулся с Гуртом.

– Мастер, – запнулся он, задумчиво глядя на плащ в руках парня. – Спросить хотел. Не подумай чего дурного, но ты нас тоже пойми. Ты как масляный светильник придорожной забегаловки в лютую метель. Мы тебе верим. Но…

Темный удивленно окинул топчущегося на месте мужчину с сединой в волосах и кивнул:

– Спрашивай. Спрашивай прямо и не бойся.

– Зачем вы заставили торгаша прирезать напарника? – уперев тяжелый взгляд в молодого мага, спросил Гурт. – Это был его двоюродный брат, я специально узнал. Зачем ты заставил его убить его?

– Думаешь, мне просто так захотелось? – грустно, усмехнулся Мак. – Для удовольствия или потехи ради?

Воин молчал почти минуту, напряженно вглядываясь в лицо парня, но в итоге все же выдохнул и мотнул головой.

– Ты не похож на больного ублюдка.

– Не похож, – кивнул темный подмастерье. – Я заметил их сходство. Их страх пахнет одинаково. Их кровь берет общее начало. Нужно было, чтобы один из них убил другого. Мне нужен материал, чтобы сделать мертвеца, неотличимого от живого. Их называют «гуль».

– Гуль, – повторил вояка и сглотнул, мгновенно покрывшись потом. – Настоящий гуль?

– Ты знаешь что такое «гуль»?

– Знаю, – облизнул он губы. – Но в лагерь саторцев такой отряд заслать не получится. Там стоят артефакты и маги настороже…

– В империи нет темных магов, – усмехнулся парень. – Поэтому гулей они будут ждать в последнюю очередь. Но ты прав. Это бессмысленно и насторожит их настолько, что это усложнит нам жизнь.

– Тогда зачем?

– Я сделаю гуля, не отличимого от живого. Даже для магов. Тогда мы можем выдать себя за торгашей, – улыбнулся Мак. – Торгашами, берущими на перевозку любой товар, торгующие на границе лагеря. Мы можем просто…

– Выслеживать добычу, – выпучил глаза опытный вояка. – Мы можем сами присоединяться к каравану и…

– Осталось придумать как не проколоться на элементарном незнании саторского. – пожевал губами подмастерье. – Артефакта на язык, которого я не знаю, сделать просто не смогу.

– Наемники, – пробормотал Гурт и кивнул на костер, где доедали кашу воины.

Билл уже начал снимать с камней лепешки и аккуратно раскладывать их на разложенный на земле плащ.

– Мы не раз притворялись наемниками. Вар немного говорит на саторском, но с акцентом, как у степняка. Рум знает несколько пословиц по южному, по радирски.

– Остальным говорить вообще не обязательно. Мелких торгашей не пускают в лагеря. Торг идет за пределами и со специально назначенным офицером. – задумчиво произнес Мак и направился к остальным воинам. – Завтра я превращу торгаша в хорошего гуля. Еще мне потребуются ножи или другой металл для ритуала. После него ножи будут никуда не годными.

Десятник и темный подошли к костру. Билл протянул парню лепешку и поинтересовался:

– Не побрезгуете?

Мак взял лепешку и откусил, после чего начал с улыбкой жевать.

– Не побрезгую, – кивнул он проглотив.

– Мастер, – взглянув на монеты, лежащие на земле произнес. – А серебро на это дело сгодится?

Мак опустил взгляд и усмехнулся.

– Только на это оно тут и годно… – Мак поднял взгляд на Гурта и серьезно произнес: – И не мастер я. Пока только подмастерье.

* * *

Караван медленно двигался в сторону тракта. На сухой пыльной земле попадались следы от колес и копыт. На передней телеге сидел гуль, которого изготовил Мак и спокойным монотонным тоном отвечал на вопросы:

– Как часто ходят армейские продовольственные караваны? – задумчиво поинтересовался Мак.

– Я не знаю. – безэмоционально произнес Реши.

С виду он совершенно не отличался от обычного человека. Единственное, что его выделяло – манера говорить. Он вдыхал только тогда, когда ему нужно было сказать. В противном случае гуль не удосуживал себя дыханием.

– Где ты покупал крупу?

– В ауле мармартов. В трех днях на юг отсюда.

– Ты видел отходящие караваны?

– Да.

– Как часто они уходили в сторону ущелья Брандена?

– Примерно раз в неделю.

– Когда ушел последний?

– За шесть дней до нашего выхода.

Мак что-то прикинул в уме и, кивнув, поинтересовался:

– Караваны ходят только по трактам?

– Да.

– Есть ли в караване маг?

– Не знаю.

– Видел ли ты кого-нибудь в таком караване, кто был похож на мага?

– Только один раз.

– Как он выглядел?

– Мантия, посох с большим красным камнем, длинная седая борода. На голове повязана белая тряпка.

Подмастерье кивнул и глубоко вздохнул.

– Кто осматривает торговцев? Как торговцев проверяют?

– Никак. Мы останавливаемся у одного из постов и выставляем товары. Те, у кого есть лоток, разворачивают лавку.

– Солдаты приходят сами?

– Нет. Сначала приходит торговый офицер. Он смотрит товары и покупает то, что нужно армии. Затем приходят десятники и берут то, что нужно им. Только после этого к лотку подпускают рядовых солдат.

Парень оглянулся и задумчиво оглядел мешки с крупой. Караван задержался еще на день, чтобы подмастерье смог провести ритуал.

Суть его была довольно проста. Мак наложил отсроченное и очень противное проклятье на мешки с крупой. Через неделю после ритуала крупа покроется плесенью и заразит все, что находилось поблизости, буквально за ночь. Плесень была довольно устойчивой и быстрорастущей из-за своей магической природы. Все, кто попытается съесть зараженную крупу, рисковали просидеть со спущенными штанами в специально отведенном месте пару дней. Вся загвоздка была в том, что Мак не знал, сколько она пролежит в хранилище для припасов и дойдет ли до туда вообще.

– Не волнуйтесь, – успокаивающе махнул рукой Вар. – Сумат далеко не самая вкусная каша из всех, что можно сейчас встретить в этих местах. Я бы сказал, что хуже сумата только «бак». Мелкая крупа из местной колючки. По сути это даже не крупа, а мелкие зернышки из плодов, перемолотые вместе со стеблями.

– Я бы не сказал, что вчера она мне показалась плохой, – пожал плечами Мак.

– Это Билл просто туда трав из запасов солдатни и два черпака масла сунул, – улыбнулся воин. – Иначе она бы сухая была, что песок. Да и вкус от песка не сильно отличался.

Мак кивнул, понимая суть проблемы.

– Тогда все должно выгореть. И с маслом тоже.

Вместо одобрительного кивка Вар вдруг выпучил глаза и указал вперед. Вдалеке, на горизонте, показалось небольшое облако пыли.

– Караван, – выпалил он.

– Или отряд по наши души, – мрачно заметил Мак.

– Что делать будем? – взволновано спросил Вар.

– Все, как и договаривались. Мы торгаши, едем в лагерь, к ущелью.

* * *

Мак оглянулся на два костра встречных караванщиков и повернулся к собравшимся вокруг воинам. Почти все живые отряда собрались за телегой, оставив мертвых и Билла у костра, изображать ночные посиделки и поздний ужин.

– Это военные? – спросил он взглянув на Гурта.

– Военные, – кивнул в ответ тот, подтянув лямку на перевязи, в которой торчали ножи. – Обычные караванщики в шатрах не спят. Всегда у костра, так теплее.

– Животину не стреножили, – вмешался Жак и тут же смущенно пояснил. – Не по-людски так животину запряженной сутками держать. Я видел, когда еще светло было.

– И часовой у костра, – добавил Вар. – Оно, конечно, может, и из-за нас, но…

– Тогда делаем так, – парень достал уголек и повернулся к телеге, начав рисовать руны. – Я займу дежурного у костра. Вы в это время пробираетесь к малому шатру. Так понимаю, там офицеры. Тихо, словно тени, проникаете во внутрь, и так же тихо не оставляете там живых. Я чувствую там магию, действуйте осторожно и не повредите руны, которые я нанес.

– А если там амулет какой защитный? – вмешался Лут.

– На этот случай и наносил руны, – спокойно пояснил темный подмастерье и продолжил объяснять, попутно нанося знаки на борт телеги. – Пока вы пробираетесь, уничтожу все живое в большом шатре.

– Там не меньше трех десятков солдат, – взволнованно произнес Гурт. – А если не выйдет?

– Можешь смеяться, но чем их больше, тем проще, – с ухмылкой ответил Мак. – Я призраков звать буду. С ними по одному сложно…

Гурт сглотнул и не стал расспрашивать дальше, а парень сделал шаг назад вытянул руку в сторону цепочки рун.

– Это будет не просто, но я постараюсь сохранить над ними контроль.

Небольшая капля магии, тихий шепот имен рун и полная сосредоточенность на воине, который наблюдал за соседним костром, где Билл жарил лепешки.

Нахмуренные брови, расширенные крылья носа, вдох, выдох, рука кулаком чешет глаз, словно он пытался вытащить оттуда соринку и…

– Готово, – отдал команду Мак, чувствуя, что глаза дежурного у костра заволокла тьма.

Гурт кивнул и отдал знак остальным. Живая часть отряда выдвигается в сторону малого шатра.

– А теперь немного некромантии, – произнес Мак и в спешке встал в уже приготовленный ритуал.

Тем временем у дальнего костра, за пределами видимости Мака, сидели двое мужчин.

– Тим! Тим, дышло тебе в ухо! – рявкнул мужчина в свободной рубахе.

К нему подскочил взмыленный молодой парень.

– Держи, – сунул ему в руки воин стальную кирасу. – Начистишь к утру, чтоб блестела! Понял?

Парень закивал и тут же испарился.

– Торгаш подозрительный, – пробубнил сидящий рядом упитанный саторец. – Понять не могу, что с ним не так, но нутром чую – не ладно.

– Молун, я тебе в последний раз говорю – это не чуйка у тебя! Это черви от тухлой рыбы у тебя в животе! Прекращай ее жрать сырой!

– Иди к черту, Ламанд, – буркнул толстяк, ткнув тряпкой в баночку с зеленой пастой. Он приложил ее к клинку и начал мягко натирать. – Мне нравятся сим-ло! Это мое дело, что мне есть! Ты лучше посмотри, как у них лагерь стоит!

– И чего с ним не так?

– Я насчитал двадцать пар ног в их караване. А готовят они, вон, дай бог, на десяток. Котел всего один.

Собеседник хмуро глянул на костер с одним котелком и остальных сидящих у костра воинов. Все молча сидели и поглядывали в костер. Только один суетился с мукой и плоскими камнями.

– Ни разговоров тебе, не шепота. Словно не живые.

Лиманд хмыкнул и махнул рукой.

– Ты воду мутишь. Слишком это глупо, торгашей трясти лишь потому, что кажется.

– Я не прошу тебя трясти этого торгаша. Выставь двойной караул, – произнес толстяк, подняв взгляд от своего отполированного меча. – Двойной с перекличкой.

– Молчун, ты слишком возомнил себя…

– Просто сделай. Пусть я буду толстым трусом, но сделай как говорю.

Старший каравана вздохнул и махнул рукой.

– Будь по-твоему, но тогда не вздумай размахивать кулаками, когда начну рассказывать байки про твою мнительность!

Толстяк насупился, но не стал возражать, косо поглядывая на воинов, сидящих у костра.

– Иди спать, Молчун. Сейчас я подниму еще одного часового и дам указания остальным. – махнул рукой Лиманд. – Чувствую, завтра ребята скажут тебе огромное спасибо!

Толстяк с кряхтением поднялся и убрал меч в ножны.

– Пусть они лучше меня поносят на чем свет стоит, чем смотрят во снах пустыми буркалами.

– Вали уже, – махнул рукой воин. – Накличешь еще беду!

Толстяк удалился к небольшому шатру для офицеров и вскоре в нем скрылся. Второй же воин еще раз взглянул на костер незнакомых торгашей и устало вздохнул. Подняв пиалу, стоящую рядом с небольшим костром, он обхватил ее руками и, морщась от теплоты глиняной посуды, сделал несколько глубоких глотков.

Поставив чашу к костру, старший каравана поднялся и отправился в сторону второго костра, где сидел скучающий воин.

– Рум! Слышишь? – обратился он к воину, который сидел спиной к огню, чтобы не слепить глаза светом. – Я сейчас подниму Рубора. Он сядет на второй костер.

Воин неопределенно пожал плечами.

– Сегодня дежурство с перекличкой. Понял?

Воин снова кивнул, не проронив ни слова. Хотя сам старший списал это на то, что Рум всегда тихо говорил, да и в момент кивка сбоку дунул порыв ветра.

Лиманд сплюнул и отправился в сторону большого приземистого шатра, где спали остальные воины. На подходе к шатру, он насторожился, не расслышав привычного храпа одного из воинов.

– Пьют, дети портовой шлюхи! – яростно прошипел он, активировав походный артефакт-осветитель, после чего рывком отдернул полог шатра, закрывающий вход.

Перед ним предстала картина безумного мастера, залившего все красной краской. Воины лежали на лежаках с распоротыми животами, совершенно бледные. Все подстилки и небольшие, с таким трудом раздобытые одеяла, были залиты кровью. Над трупами в свете магического светильника стояли бледные, почти прозрачные, силуэты мертвецов с оружием в руках.

Лиманд опрометью бросился ко второму костру, словно там он мог найти спасение. Не добежав нескольких метров, он замер, разглядев черный силуэт, который вынырнул из тьмы с другой стороны костра.

– Знаю, убивать на стоянке, у путевых камней – плохая примета, – начал говорить незнакомец на имперском языке. – Но и ты пойми… Не мы такие, такая война.

Тут старший каравана почувствовал леденящий ужас, который стадом обезумевших от страха мурашек пронесся по спине. Он обернулся и увидел хмурых наемников, которых заметил среди охраны каравана. Все были с серыми лицами пепельного цвета. У каждого на лбу была нарисована черная руна.

– Т-т-т… – заикаясь, пролепетал Лиманд, он еще раз оглянулся и, набрав в грудь побольше воздуха, заорал во всю глотку: – ТРЕВОГА! ТРЕВОГА, УБЛЮДКИ!

В следующий миг нога одного из воинов ударила в грудь и опрокинула орущего вояку. Он упал и с ужасом начал хватать ртом воздух. На руки и ноги навалились остальные воины, не давая ему двинуться.

– Не шуми. Живых саторцев тут уже нет.

– Ничего личного, – склонился над ним незнакомый лысый мужчина и достал стилет, покрытый мелкими черными знаками. – Такая война.

В следующий миг незнакомец одним ударом вогнал оружие прямиком в сердце.

– Держите голову, – рявкнул он, макнув палец в кровь из раны. – Нужна еще парочка рун.

Старший каравана выгнулся дугой, пытаясь сделать хоть что-нибудь, но шесть пар рук держали его не хуже стальных оков. Сопротивление продолжалось меньше минуты, за которые темный подмастерье успел нанести руны и запустить ритуал.

Не успевшая вылиться из мертвого тела кровь тут же забурлила внутри тела, заставляя его биться в судорогах. Вдобавок ритуал потянул силу смерти из окружающего пространства, наполняя мертвого Лиманда силой. В итоге спустя несколько минут ритуал был окончен, а перед Маком стоял пышущий силой гуль, структура магических каналов которого была настолько напитана силой, что просвечивала даже под кожей.

– Он другой, – произнес Вар, осторожно перехватывая клинок.

– Он не опасен. Только вот он слишком заметный. – расстроенно произнес Мак. – От него на день пути тащит магией.

– Это хорошо? – поинтересовался Гурт.

– Плохо. Если нас начнут искать – очень быстро вычислят.

– И что теперь с ним делать? – подал голос Медянщик – высокий и жилистый воин, который с подозрением ткнул в гуля тупым концом копья.

– Есть парочка вариантов, – задумчиво произнес Мак. – Из него можно сделать приманку. Приманку на тот случай, если начнут искать тех, кто грабит караваны.

Парень встрепенулся и оглядел лица воинов.

– Трупы! Пересчитайте трупы! Никто не должен уйти!

Воины кивнули и кинулись по палаткам, пересчитывая уничтоженных мертвецов.

– Тут трое!

– Тут десяток!

– Четырнадцать…

– И один у костра, – огляделся Мак и встревоженно взглянул на Вара. – Где двадцать девятый?

Воины переглянулись и снова начали прочесывать лагерь в поисках недостающего бойца. Однако все было тщетно. Один из воинов просто исчез.

Темный подмастерье не стал терять время зря и сразу начал рисовать простой поисковый ритуал. Запустив его через десяток минут, парень выругался.

– Пять километров на восток, – со злостью произнес Мак.

– Не догоним, – вмешался Гурт. – Да и не к чему. Степь, до лагеря четыре дня ходу. Что он один сделать может? Да и что он видел?

– След! – крикнул Вар из-за палатки. – След на восток, с кровью. Ранен он.

– Тем более, – успокоил парня старый десятник. – Не уйдет. Днем пойдем по следам. Труп еще теплый будет.

Мак мотнул головой и, отправившись на звук, Вара спросил:

– Ты хоть представляешь, насколько это рисково? А если он встретит другой караван? Что тогда?

– Всего лишь умрем, – пожал плечами воин.

Мак на секунду замер, окинул взглядом собеседника и, кивнув, отправился дальше, махнув гулю рукой.

– Иди за мной!

Дойдя до палатки, Мак приметил небольшой кусок окровавленной ткани от рубашки.

– Открой рот, – скомандовал парень и положил в него окровавленную ткань.

После этого он достал небольшой кусочек угля и быстро нарисовал еще две руны на щеках, затем еще одну, связующую, на переносице.

– Ищи! – скомандовал Мак, влив капельку силы в рисунок. – Ищи, убей и принеси!

Лицо гуля начало вытягиваться, живот втягиваться, а на руках проступили небольшие, но острые когти. Гуль кивнул и неторопливым бегом отправился по следам на восток.

– Так будет надежней, – кивнул Мак, проводив взглядом гуля и повернулся к десятникам. – Соберите все, что есть в караване, пересчитайте. Утром будем решать, что с этим делать.

* * *

Солнце уже стояло достаточно высоко, когда один из всадников, ехавших немного впереди, оглянулся и подал знак первой шеренге воинов. Из нее отделился один и побежал в сторону единственной большой телеги с тентом, на которой был изображен герб Сатории.

– Головной дозор подал знак «Суэ», – выпалил воин, подбежав в вознице.

Тот небрежно махнул и, обернувшись, повторил для двух пассажиров внутри:

– Суэ, мастер Луо!

Выбритый наголо мужчина с ярко-красной татуировкой на темечке в форме цветка кивнул и, открыв большой сундук, выудил из него небольшую коробочку размером с кулак. Встряхнув ее, услышал звук, похожий на детскую погремушку, и прислонил к уху.

– Труп, – со скукой произнес он, взглянув на второго пассажира – мужчину средних лет в позолоченном доспехе. – Тысяча шагов.

– Один? – односложно спросил воин, подняв взгляд на лысого.

– Да, – кивнул он и еще раз встряхнул коробочку. – М-м-м-м? На нем одежда корпуса Сурим.

– Дезертир, – сморщился воин и, повернувшись к вознице, отдал приказ: – Не останавливаемся!

Маг с недовольством взглянул на командующего и не постеснялся прокомментировать:

– Это противоречит походному свитку…

– Я не собираюсь терять время на разбирательства из-за какого-то дезертира, – отмахнулся он и потянулся за бурдюком. – Ты и так мне уже всю плешь проел про доспех. Что может случиться в этой чертовой серой пустыне? Она же ровная как полированный гранит под ногами в императорском дворце!

– Глаза часто обманывают, – покачал головой собеседник. – Настолько часто, что самым главным врагом будет не имперец и не баритонец, а степняк с бронзовым кинжалом.

– Пф-ф-ф! – усмехнулся мужчина. – Не мели ерунды. Я в любом случае не намерен останавливаться из-за какого-то трупа посреди пустыни.

– Нам не обязательно останавливаться. Достаточно забрать его с собой…

Маг увидел перед собой крайне недовольную физиономию командира и тут же умолк.

– Послушай, я понимаю, каково оказаться мастеру предметов в армии. Все всё понимают. Я так же признаю, что тебе просто вдолбили свод свитков, но здесь не школа войны Сит-Куэ. Единственный командующий здесь – я. И я тебя предупреждаю – труп в моей телеге не поедет! Я не намерен терпеть здесь запах мертвечины!

Лысый маг встал поклонился и произнес с максимальным почтением.

– Я подчиняюсь старшему по званию и прошу у вас дозволения осмотреть труп на возможность убийства.

– Вот только ерничать тут не надо! Нам вместе еще долго топтать!

– Вы дозволите? – с нажимом произнес артефактор.

– Дозволяю, – произнес командующий с максимальной доступной язвительностью, на какую вообще был способен.

Выбритый наголо маг еще раз поклонился и снова залез в сундук, выудив из него несколько артефактов. Когда он уже собрался покинуть телегу, воин остановил его вопросом:

– Луо, скажи-ка… Все мастера предметов настолько зануды?

– Наша работа требует максимальной точности, – пожав плечами произнес маг и кивнув добавил: – Поэтому скорее да, чем нет.

Мужчина выпрыгнул из телеги, огляделся, и быстро направился вперед быстрым шагом в начало колонны. Дойдя до медленно плетущихся солдат, он позаимствовал лошадь у одного из всадников и отправился к головному дозору.

Доскакав до вонючей находки, он довольно сильно удивился. Труп был буквально разорван на части. Сначала Миму решил, что его растерзали дикие шакалы, но что-то его сразу насторожило.

– Это не похоже на шакалов, мастер Луо, – словно прочитав его мысли произнес всадник. – Шакалы не рвут на части, если не голодны. А с этого трупа даже мясо не обглодали.

Мастер предметов кивнул и спешился. Подойдя к трупу он присел у туловища и задумчиво уставился на перекушенный позвоночник.

– Ты знаешь тварь, которая может перекусить человека пополам?

– Я слышал про скальных Игольных драконов. Они в период случки в бешенстве могут перекусить камень.

– Здесь нет скал, – кивнул Луо и поднял взгляд на воина. – И до ближайших – два дня перехода. Но я не слышал о игольниках на востоке континента.

Всадник пожал плечами и взволнованно оглянулся.

– Если я вам не нужен…

– Нет, можешь отправляться к остальному дозору, – кивнул мастер предметов и выудил прихваченные артефакты.

Дождавшись, пока воин отойдет достаточно далеко, он активировал одну украшенную камнями пластинку за другой, вглядываясь в мерцание камней. После того как погас последний камень, маг оглянулся и активировав личную защиту и вскочил на коня, пустившись рысью в сторону телеги.

– Это не дезертир, – заявил Луо, вскочив обратно в телегу.

– А что? Лихорадка или потолкушка? – оторвался от чтения свитка воин.

– Это был кто-то достаточно большой и достаточно сильный, чтобы перекусить позвоночник человеку.

– В каком смысле? – оторвал взгляд от свитка командующий.

– В прямом. Там растерзанный труп. Его буквально разорвали на части и…

– Это могли быть шакалы…

– Шакалы бы обглодали мясо, – мотнул головой артефактор. – Труп почти не тронутый. Только разорван на части.

Мужчина умолк, задумчиво теребя кончик свитка.

– Что-то еще?

– Магия тьмы. Все мои артефакты указывают, что недалеко было проведено несколько ритуалов тьмы с довольно большим выбросом силы.

Командующий молча кивнул и, хмуро взглянув на Луо, спросил:

– Сам что думаешь?

– Ничего, – мотнул головой мастер предметов. – Думать – это ваша обязанность. Моя – лишь выяснять и констатировать факты.

– Здесь не может быть темных магов. Во всем корпусе не наберется больше десятка магов из тех, кто может произвести серьезный выброс тьмы. – начал рассуждать вслух воин. – Либо этот маг степняк, либо в степи действует кто-то, с кем мы не знакомы.

Глава отряда пожевал губами и кивнул Луо.

– Активируй защиту. У тебя есть следящие артефакты?

– На три тысячи шагов. На теплую кровь.

– А магия?

– Только тысяча.

Глава отряда с силой втянул носом воздух и выдохнул, постукивая костяшками по борту телеги.

– Лучше, чем ничего. Сап, слышишь? – обратился он к возничему. – Передай по строю, только тихо «Готовность – цветущая сакура».

Возничий кивнул и махнул одному из молодых солдат неподалеку.

– Мы не остановимся для тщательного обследования? – уточнил мастер предметов.

– Нет. Об этом лучше сразу доложить в лагере. Пусть у них голова об этом болит.

* * *

Мак с улыбкой склонился в глубоком поклоне и на кривом саторском языке произнес:

– Рады вашему участию в сделке.

Рядом с ним, в таком же поклоне, склонился гуль.

– Вези рыбу, южанин, – кивнул офицер снабжения, довольно хлопнув по телеге, полной мешков с крупой. Буквально несколько минут назад солдаты закончили осмотр и резво перекидали продовольствие себе в телегу. – Если решишь привезти мяса, то сразу говорю – у нас полно запасов вяленый Йуси-тар. Мы возьмем только скот живьем.