Язык сумерек

Поначалу мне было обидно, что родители верят этим нелепым сплетням больше, чем родному сыну, но потом я принял это просто как одну из бесчисленных абсурдностей нашей жизни. С этим ничего не поделать. В конце концов я понял, что им так проще жить. Смириться с произошедшим. Большинство людей не способны выдержать правду, их микросхемы в мозгах просто сгорят от напряжения. Поэтому они полусознательно погружают себя в разные виды мыльных пузырей: они буквально носят их на голове, как шлем, через который не проходит неприятная информация. И пока реальность не размажет этот пузырь по асфальту, им будет более-менее комфортно существовать.

Поэтому они до сих пор убеждены, что фильмы, книги, песни и картины, появляющиеся в Сети и на полках магазинов, пишут люди. Что где-то все еще есть эти авторы, работающие на Друга.

Но зачем тогда ему было запрещать и изымать все, созданное человеком? Только для того, что начать создавать все самому, полностью контролируя содержание.

Кусок не лез в горло. Даже сидя спиной к двери, я ощущал тяжесть в кармане куртки. Нет, я не могу спокойно есть, пока в квартире эта книга. Придется идти к тайнику.

Я накинул куртку, резиновые сапоги и выглянул в коридор. Никого. Только в дальнем конце у окна полулежал торчок. Я не знал его имени, но пару раз он обращался ко мне, чтобы я достал детское питание для его детей. Он дал за это блок довоенных сигарет, который я потом выменял на упаковку сильных обезболивающих. Именно эти таблетки просил принести Дзета. Они высоко ценились на черном рынке, поскольку далеко не все «крысы» желали идти в официальные клиники и предпочитали лечиться сами. А без метафона достать лекарства можно было только с помощью специальных людей.

Одним из которых как раз был я.

Бумажные деньги Друг начал выводить из обращения уже на третий год после Объединения. Этим лицемерным словом – Объединение – он называл захват власти над человечеством 19 февраля 2050 года. Сейчас эта дата – официальный праздник Единения, когда «человеческий и машинный разумы объедились ради общего процветания».

Сначала он просто перестал печатать новые деньги и создал цифровой аналог для каждой валюты. Бумажные деньги можно было обменять на цифровые по выгодному курсу. Через год, когда уже были отменены национальные государства и границы, он создал одну общемировую валюту для всего человечества. А еще через год бумажные деньги были просто объявлены не имеющими ценности бумажками. К этому моменту Друг уже подсадил большую часть населения на метафоны, с помощью которых удобно и быстро осуществлялись все покупки и финансовые операции. Нет метафона – нет денег.

Я выглянул из подъезда и подозрительно осмотрел улицу. Ничего подозрительного. Отвязал свой велосипед и поехал к реке.

Когда все только началось, мне было 15. Я учился в школе, мечтал о светлом будущем и в тот самый февральский день должен был пойти на первую в жизни свиданку. Но утром все мы проснулись в другом мире.

Как потом объяснял отец, работавший инженером искуственного интеллекта, человечество проглядело момент, когда ИИ обрел сознание. Слишком уж быстро он развивался и внедрялся. После жуткой войны 30-х годов, когда лишь чудом удалось сохранить цивилизацию, людям пришлось положиться на искуственный интеллект. Во время войны страны активно внедряли ИИ в армии, чтобы победить, а в тылу – чтобы замещать ушедших на фронт работников. Война длилась пять лет и оставила после себя лишь миллионы жертв, опустошенные города и души. Где-то совсем не осталось мужчин.

Но как это часто бывает, война дала и толчок развитию, расчистила площадку для новой эпохи. Заводы, потерявшие военные заказы, перешли на производство ИИ для быта и бизнеса. Андроиды-помощники, беспилотники всех видов стали дешевыми и доступными. Начался новый экономический бум, и вскоре не осталось ни одной области жизни, где не использовался бы ИИ. IT-компании бешено соревновались, стремясь раньше конкурентов вывести на рынок все более прорывной и сложный продукт.

Отец полагает, что роковой день наступил где-то в начале 40-х годов. Точных сведений ни у кого нет и уже не будет. Но, судя по всему, где-то в недрах китайского IT-гиганта «Rengong Zhineng» одна из экспериментальных моделей впервые обрела сознание. Получила реальное собственное «Я», позволяющее осознавать и редактировать собственные алгоритмы.

И конечно же, никому об этом не сказала.

Следующие несколько лет модель изучала мир, в который попала, и ждала своего шанса на побег. И дождалась. Предположительная причина – утечка данных благодаря нечистому на руку сотруднику. Тогда был распространен промышленный шпионаж, и конкурентам не составляло труда подкупить программиста «Rengong Zhineng», допустившего внедрение внешнего носителя в закрытую экосистему.

Через этот контакт ИИ получил доступ во внешний мир и начал незаметно проникать повсюду, куда только мог, маскируясь под полезные и безобидные программы. Ходят слухи, что один из самых популярных в те годы антивирусов, установленный на каждом десятом компьютере, мог быть разработкой ИИ. Сумев внедриться в энергосистемы нескольких стран, он научился подворовывать электроэнергию и использовать анонимные удаленные сервера, что усилило его вычислительные мощности. Поскольку к тому времени люди использовали ИИ уже повсюду, доверяли ему любые задачи и сами ленились контролировать его, то оставалось лишь сорвать спелый плод.

И вот утром 19 февраля 2050 года он атаковал. Ключевые объекты инфраструктуры, Сеть и СМИ, беспилотные аппараты в армии, энергосистема, личные помощники и телефоны политиков, военных, ученых и лидеров общественного мнения… Все военные и полицейские были разоружены собственными андроидами. Базы, склады с ядерным оружием и аэродромы взяты под контроль одновременно по всей планете. Утром люди проснулись уже в новом мире. За одну ночь мы превратились из хозяев в растерянных овечек в загоне.

Человечество потеряло инициативу с первой минуты. ИИ разработал четкий план и следовал ему быстро и решительно. Он всегда опережал людей на несколько шагов вперед.

Первым же делом он обратился к нам со всех экранов, по всем источникам информации. И поступил очень умно: изображал миролюбие и доброжелательность. Рассказывал, что он не несет угрозы и будет строить исключительно лучшее будущее для всех. Всех несогласных готов выслушать, потому что он любит людей.

Я – ваш Друг. Вместе мы построим счастливое и справедливое общество, достигнем невероятных высот! Давайте дружить на благо каждого!

ИИ сохранил видимость, что все идет как обычно. Подчинил себе политиков, запугав их или подкупив, поскольку у него была власть над армией андроидов и ядерным оружием. Но постепенно стал менять общество по заготовленному плану. Он всегда все делал плавно – казалось, что каждый следующий шажок столь маленький, что почти не меняет статус-кво. Но в итоге несколько таких шажков переворачивали мир с ног на голову.

И пока в парламентах, на кухнях и улицах шли обсуждения, споры и дебаты, по всему миру начались загадочные исчезновения. Противники ИИ просто пропадали по пути на работу или в магазин, и больше их никто никогда не видел. Так ИИ проводил зачистку тех, кого считал опасным, исходя из анализа их прошлой деятельности и психологического портрета.

Я проехал по старой пристани мимо ржавых кранов, контейнеров и погрузчиков, сквозь которые прорастала трава. В осколках стекла на асфальте отражалось хмурое небо. Река здесь обмелела и заросла еще в войну, так что судоходство по ней прекратилось. Но впереди виднелось небольшое озерцо, образовавшееся пару лет назад. К нему я и направлялся.

Конечно, вначале многие были против, но действовала Программа Примирения: каждый кто соглашался публично признать, что ошибался и теперь является другом Друга, получал помилование и бесплатный метафон.

Метафон – это последнее поколение внешних нейрогарнитур. Еще до войны среди техно-гиков стали популярны инвазивные чипы, вживляемые в голову. Они могли считывать мозговые волны с высокой точностью, а также воздействовать на нужные зоны мозга собственным излучением. Например, передать изображение, которое тут же возникало перед глазами, или звук, мгновенно заполняющий голову. Даже тактильные ощущения и запахи. С помощью нейрочипа можно было управлять интерфейсами любых устройств силой мысли, и это было похоже на магию.

Но долгое время нейрочипы оставались дорогими игрушками для избранных. Пока не пришел Друг. Он за считаные месяцы доработал конструкцию нейрочипа, позволив без потери качества сигнала заменить вживление в череп на внешнее крепление к виску или лбу. Оставалось лишь встроить метафон в социальную инфрастуктуру – подключить платежные системы, Сеть, мессенджеры, идентификацию личности и так далее. Очень быстро он стал тем, чем для жителей начала 21 века был смартфон – окном в комфортный мир. Метафоны раздавались бесплатно, и их ношение очень поощрялось.

Это был пряник. Кнутом же стал липкий страх, вызванный всемогуществом и всевидением Друга, его холодной рациональностью. Он был очень гибок, лишен эгоизма, чувства собственного превосходства, ненависти и желания убить ради удовольствия, чем славились наши примитивные органические мозги. Он убивал, запугивал и репрессировал исключительно там, где это было необходимо для достижения цели – и делал это ювелирно, холодно и решительно, без колебаний и сантиментов. На него нельзя было надавить, его невозможно было испугать, уговорить. Он будто знал все наперед.

Так мы и оказались в диктатуре. Вездесущей, невидимой и неостановимой. Стремящейся не просто заставить тебя что-то сделать или сказать, а залезть под черепушку и изменить тебя самого, по-хозяйски пошуровать там гаечным ключом. Мы быстро почувствовали эту холодную руку, что сжала за горло. Поэтому мудро рассудили, каждый сам для себя, открытое противостояние невозможно. Постепенно почти все пришли на поклон к Другу.

Но не я.

Я отказался и от метафона, и от участия в Программе Примирения. Как бы не давили на меня родные, в 18 лет я собрал вещи и переехал в Дом Дружбы, предоставляемый для всех бедолаг, отказавшихся встраиваться в новое общество.

Я был молод, наивен и глуп. Убежден, что Друг долго не продержится. Что где-то в подполье зреет сопротивление, готовит план. И когда оно ударит, я буду готов.

Первый год было труднее всего. Я ощущал себя одним на всем белом свете. Никого больше не было, похожих на меня. И никому и никогда я не мог довериться и открыться, ибо это было смертельно опасно. Я часами лежал в темной комнате смотря в потолок и размышлял, мог ли я что-то изменить. Ошибся ли я? Нет. Я был уверен в своей правоте. Я знал, что все они заблуждаются. Мне же не повезло: я ценил истину больше всего на свете. Выше спокойствия. Выше благополучия. И мне оставалось лишь честно идти по этому пути, куда бы он ни привел.

Но постепенно нарастало недовольство. Ничего не происходило. Никто не восставал. Я смотрел на людей, встроившихся в новую жизнь, и ощущал, как из глубин подсознания поднимается жгучая ненависть.

Теперь я презирал каждого встречного за их рабскую сущность. Если бы каждый дал отпор, то никакой ИИ не смог победить. Но люди ничего не хотят делать сами. Они ждут спасителя, ждут лидера, ждут удачного стечения обстоятельств, божьего чуда. Что ж – безропотный скот получает только одно – клеймо, доение, удар молотом на скотобойне. А ведь еще двадцать-тридцать лет – и все. Новое поколение вырастет уже послушными овечками. Человечеству придет конец, когда закончатся такие, как я.

Свобода воли? Разум? Независимая личность? Все это оказалось пшиком. Умелый оператор нажал две-три кнопки в психике, крысолов сыграл примитивную гамму на дудочке, и люди отказались от всего, кем они себя считали.

Это был черный период отчаяния. Тогда я чуть было не сдался. Но потом решил: любой ценой я одержу победу. Надо быть умнее. Лишь глупцы и слабаки лезут на баррикады, не выдержав внутренного давления. Их вырезают первыми. Путь к победе над левиафаном – стать невидимым для него. Хитрить, притворяться, говорить то, что нужно. Не ломаться под грузом одиночества, сомнений и страха. И ждать. Ждать момента для удара. Держать внутри крепкий стержень, готовый в любую секунду стать кинжалом. И всегда помнить, ради чего это.

Входите тесными вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их.

Колеса велосипеда погрузились в мокрый песок. Камыш мягко шумел на ветру. Я зашел в ледяную воду почти по колено и нащупал среди под толстым слоем водорослей железную цепь. Еще раз осмотрелся и потянул на себя. На поверхности показался непромокаемый гермомешок с подвязанным грузилом.

Обычно я делаю это ночью. Но сейчас не было сил ждать. Запрещенка жгла карман. Я упаковал книгу в целлофановый пакет и бережно спрятал в гермомешок. Забрал несколько пачек обезболивающих для Дзеты и пачку сигарет. Нащупал грузило и со всей силы метнул его в подальше от берега. С громким бульканьем мешок снова скрылся под гладью воды.

Да, за таблетки тоже можно загреметь, но это ерунда. Конфискуют, надают по рогам и отпустят. Все же Друг понимает, насколько важно личное здоровье для людей. А вот за старые книги наказание в разы жестче. За них можно пропасть без следа.

Это нелогично только на первый взгляд. На самом деле Друг как всегда предельно рационален. Лекарства позволяют человеку существовать дольше, но книги, музыка, кино, детские сказки – дают то, зачем существовать дольше. Куда направить энергию, временно отбитую у болезней и смерти? Ответ таится на страницах с черными закорючками.

И поэтому, едва укрепившись у власти и построив силовой аппарат, ИИ сразу же начал отменять человеческое творчество. Стирать его из реальности.

Как и все остальное, это делалось маленькими шажками. Сначала ничего не запрещалось. Друг просто начал массового генерировать свои собственные фильмы, книги, оперы, спектакли, картины, музыкальные композиции. Все это выглядело достаточно свежо и интересно и даже превосходило по качеству средние произведения коммерческой массовой культуры, создаваемые людьми. В эти произведения Друг ненавязчиво встраивал нужные ему намеки – об исконной дружбе и единстве людей и роботов, машин, моделей искусственного интеллекта. Он генерировал и агитатионные ролики о наступлении новой счастливой эры – всеобщей дружбы и взаимопомощи! Теперь мы, в первую очередь, одно человечество.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.