Пенсия для морского дьявола 3. Подводный охотник

– Наконечники для стрел делаешь? – поинтересовался бывший воин, посмотрев на мои попытки. И добавил: – Ты не воин, тебе нельзя брать в руки оружие.

– Слышь, безухий! – я натурально взорвался. – Шёл бы ты куда-нибудь со своими советами да указаниями!

Пальцы саднило, местами я порезался острыми сколами кремня, к тому же бессчётное количество раз било вместо заготовки попадало по этим самым пальцам – навыка в изготовлении таких мелких предметов у меня ещё не было. А ещё хуже, что у меня не получалось!

– Куда мне идти? Ты забрал мою жизнь, теперь моё тело служит тебе…

В ровном голосе Каналоа мне почудились мрачные нотки.

– Что, не можешь? – вопрос я задал скорее риторический.

– Не могу.

– Тогда займись… ай блин! Займись тогда костром что ль! – я рефлекторно сунул в рот палец, по которому только что знатно приложился. Нельзя отвлекаться при такой работе. – Короче, не маячь тут!

Каналоа секунду обозревал готовые поделки.

– Ты хотел сделать топор? – внезапно спросил он.

Я обернулся, посасывая пульсирующий болью палец.

– И чё?

– Я могу подобрать к нему рукоять. Если хочешь, конечно. С топором легче будет дрова запасать.

Секунду я смотрел на «собственность». Но потом внутри словно отпустил – чего я на него взъелся-то? Подумаешь, по пальцу засадил, да кучу материала за пару часов испоганил?

– Лан, – выдохнул я, – извини. Чёт я погорячился.

В глазах Каналоа что-то мелькнуло.

– Слушай, – в голове мелькнула другая мысль, – а топор значит, тебя не смущает? Типа не оружие?

В последних словах я не сдержался от иронии.

– Какое же это оружие? – казалось, Каналоа удивился. – Оружие – это лук и стрелы, копьё, палица… – он посмотрел на лежащий неподалёку от меня кинжал, – и вот это оружие. – В голосе сквозило неодобрение. – Оружием мы… – замялся на секунду, поправился, – люди войны… Оружием отнимают жизнь.

– А топором, по-твоему, жизнь отнять нельзя? – тут я уже усмехнулся.

Собеседник, похоже, «завис». Думал долго.

– Оружие, это то, что есть у людей войны, – наконец нашёлся он, – а топор есть у каждого земляного. Им же надо свои участки расчищать от джунглей!

М-да-а-а… логика. Не поспоришь.

– А это, – я показал глазами на каменные ножи. Рукоятки ещё не были ничем обмотаны, но их форму ни с чем не спутаешь.

– Это тоже не оружие, – в голосе послышалось пренебрежение.

– Вот и хорошо, – подвёл я итог разговору. – Значит, теперь я спокоен, ибо ничего не нарушаю. Спасибо, Каналоа, за разъяснения, займись уже топором.

Интересные они здесь ребята, про себя хмыкнул я. Впрочем, в моём мире тоже, кухонный нож за оружие не считается, а народу им перерезали – уйму! И у охотников порой ружья – нарезняк с оптикой. Так что, чего удивляться вывертам первобытного сознания, у которого всё просто: то, что носят воины – оружие. А если с этим любой крестьянин ходит, то воину цеплять такое к поясу западло.

«Что ж тогда мне с каменным ножом под воду соваться запрещали?» – мелькнуло в сознании, но мысль прогнал. Каста ныряльщиков за жемчугом теперь для меня прошлое.

В общем, с наконечниками пока ничего не выходило. Ладно, кремня вокруг много, время пока есть, займусь лучше чем-нибудь другим. Не таким нервотрёпным.

Во, кстати! Взгляд упал на заготовки для ласт. Идите сюда, мои хорошие!

В этот раз я решил учесть опыт эксплуатации предыдущих ласт. Впрочем, изобретать особо было нечего, имеющийся материал диктовал конструкцию – пальмовый лист подходящей формы. Для придания пластине нужной степени гибкости, вернее, чтоб лист не гнулся чрезмерно, я приладил вдоль бамбуковые планочки. Тут как раз и ножи пригодились – подстрогал планки так, чтоб жёсткость получилась переменной – к стопе пожёстче, к законцовкепогибче. Фиксировал тонкими шнурками.

Под мысок опять сплёл нечто похожее на половинку лаптя и приделал к рёбрам жёсткости. А вот пяточный ремень пришлось вновь делать из простой веревки. Ну, ничего, ничего. Дайте только резину сделать, будут у меня нормальные калоши. Хоть открытые, а хоть и закрытые сделаю. Практически, я усмехнулся, анатомические. Как там у буржуев? Хендмейд?

Незаметно мысли перетекли на каучук.

Ёмкости под сбор латекса – наконец-то, я вспомнил, как свежий сок гевеи называется ‑ Каналоа мне принёс. Половинки кокосов как раз подойдут.

А вот потом, латекс принято отжимать от влаги. Хм, надо подумать, как это сделать. И ещё, помню, кажется, в каучук добавляли уксус? Вот только зачем? Это уже не помню. И где я его здесь возьму?

Вот, кстати! Для отжима, латекс через валки пропускали, точно! И получалась эдакая пластина!

Если и я так сделаю, а потом ещё вулканизирую, то можно будет просто на нужные полосы разрезать, и будут у меня готовые жгуты!

Да я же просто гений. Буквально, кладезь мудрости! Эх, чуть не рассмеялся я, и хорошо быть головастым!

Вот только для этого мне предстоит прыгнуть выше головы и заново придумать процесс вулканизации. Историю, как с ней бился Чарльз Гудьир, я помнил хорошо, и как из случайно прилипшей к печке лепёшки каучука вышла, наконец, долгожданная резина, тоже. Мне останется лишь подобрать температурный режим.

Ну вот ласты готовы. Не первый раз в новом теле я захожу в них в воду. Сколько дней прошло с последнего? Три? А будто в прошлой жизни…

Для начала, прошёлся по поверхности, не сильно нагружая свежие изделия, «прислушиваясь» к каждому жиму ногой. Ласты упруго проталкивали мою тушку вперед с каждым взмахом, и, похоже, ломаться не собирались. На ноге сидели плотненько и, пока, не натирали.

Ну что? Вниз?

Глубокий вдох из-под руки, складываюсь в поясе. Стопы ощутили, как буквально на миг лопасти оказались в воздухе, а потом звуки поверхности ‑ ветер, крики птиц, плеск волн – всё как отрезало, и я провалился в глубину.

На смену поверхностным звукам пришёл такой знакомый, такой родной «голос океана». Он отличался от того, что сопровождал меня в лагуне. Словно из мелкого бассейна-лягушатника я перебрался на открытую воду. Не просто открытую, а ещё и глубокую. Вместе со звуками изменилась и цветовая гамма. Вместо ярких, броских цветов, как будто синие чернила разлили.

С ходу провалился метров на двадцать. В ластах я могу под водой находиться дольше, да и всплыву куда быстрее, поэтому можно осмотреться. Интересовали, конечно, в первую очередь морские обитатели.

Ниже себя, метров на пять, заметил парочку дефилирующих каракатиц. Их неспешное движение не могло меня обмануть: стоит попытаться приблизиться – рванут так, что глазом моргнуть не успею – скроются из вида. Да уж, без арбалета можно даже не прицеливаться, взять такую добычу чем-нибудь типа остроги – без вариантов.

А ещё глубже, уже на границе видимости и чуть дальше от берега, заметил тёмную спину. Тунец? Вполне возможно, что и он, тут же куча криля, прочих ракообразных, что несёт холодное течение. Мелькнула ироничная мысль – какой-то он маленький… Всего-то – с меня размерами!

Оставалось лишь проводить взглядом. Ну, ничего-ничего, всему свой срок, доберусь и до тунцов. Когда-нибудь… Наверно…

Хоть и в ластах, хоть и дайвтайм вырос – всё же не прошли даром дедовы тренировки – но засиживаться не надо. Да ещё и на глубине. Дело такое – чем глубже, тем легче пропустить ту грань, которая отделяет живого подвоха от утонувшего.

Я вернулся к скале, вытащил кинжал из импровизированных ножен, что слепил на скорою руку из верёвок, да прикрепил к внутренней стороне правой голени – так до них можно дотянуться любой рукой. Ножны, по правде говоря, плохенькие, но времени делать хорошие не было. Потом займусь.

И принялся отрывать мидии складывая в поясную сетку, тоже надо сказать сплетённую впопыхах.

***

Вечерело. Солнце ещё не село, но тень от горы уже вытянулась далеко в океан, накрыв и наш пляжик. Весело потрескивали дрова в костре, над которым жарились бананы. Вскрытые и тщательно проверенные на предмет жемчуга мидии ждали в сторонке. Понятно, что мидиями прошлось заниматься самому – Каналоа, кажется, даже подходить к ним боялся, не то, что брать в руки. Кстати, с жемчугом и на этот раз не повезло.

– Смотри, – я щепкой чертил на песке, – мне нужно, чтоб ты изобразил на моей груди вот такое. Это – уже существующая … хм, черта. А вот так ты нанесёшь новую. И обрати внимание – вот это должно быть внизу, – я показал на себе, – а это, наоборот, вверх. Понятно?

Каналоа, склоняя голову то на один, то на другой бок несколько секунд рассматривал рисунок, потом, не говоря ни слова кивнул.

– Со второй, понятно, сделаешь то же самое, только зеркально… А, чёрт! В смысле… в смысле… Ну вот так, – я показал на себе, – здесь это так, а здесь так. Понятно?

Новый кивок.

– Ну, что? Противоречит этот рисунок каким-то правилам? – усмехнулся я в лицо парня.

Тот, молча, отрицательно помотал головой.

– Тогда приступаем. Только это… ты острие на костре прокали. Понимаю, что камень, и треснуть может, но я сказал – нагревай. Лучше я тебе ещё сделаю.

Глава 8 Рутина

Утром, первым делом, осмотрел татуировки. Они, ясное дело, покраснели и вздулись, и, как показалось, картина воспаления отличалась от предыдущей не в лучшую сторону.

Ну, блин, лепила! Кольщик хренов! Ещё свалюсь с сепсисом, чего доброго… По-хорошему, найти бы что-нибудь, типа подорожника… или календулы. Или тысячелистника… Что я ещё помню из трав, снимающих воспаление?

После устроил зарядку, а то что-то подзабил я на физуху, и это не хорошо. Поэтому – вначале растянулся, делая упор на дыхательную мускулатуру, и, усевшись на песочек в позе лотоса, провёл сессию квадратного дыхания.

Каналоа уже приплыл на пляж – ночевал он по-прежнему возле бамбуковой рощи, ибо до конца бывшему воину я не доверял. Но просить его считать для квадратного дыхания я не стал – пусть занимается костром и будущим завтраком.

Чтоб задать интервалы принялся считать пульс. Тогда-то мне и пришла в голову идея метронома.

А что? Сделаю из бамбука стрелку маятника, посажу на какой-нибудь шарнир. Снизу грузик побольше, сверху маленький, переставной… Кстати, мне его постоянно переставлять и не придётся, один раз отрегулирую, на частоту в один герц… в смысле – один такт в секунду, и можно крепить «насмерть». Да, помню, у метронома есть пружинка, без неё маятник будет качаться с затухающими колебаниями… Ну так на шарнир намотать ниточку, подвесить грузик… Надо только подумать о каком-нибудь зубчатом механизме… Из дерева сделаю! И лучше всего, из каменного. Заодно и пару рабочихножей для отковыривания мидий. Трофейный кинжал, конечно, для этого тоже годиться, но… Как по мне, слишком ценный инструмент. Так что приберегу-ка я его. По крайней мере, рабочие ножи ‑ считай расходники, а вот второй такой кинжал с бронзовыми лезвиями, я вряд ли, где в ближайшем будущем раздобуду.

Закончил, подошёл к костру, над которым Каналоа уже пристраивал нарезанные с помощью бамбукового отщепа бананы. Поймал его удивлённый взгляд и автоматически пояснил:

– Это тренировка дыхания. Необходима для нырялки.

– Ты не ныряльщик, – равнодушно обронил бывший воин.

Не знаю, что на меня нашло, но кулаки сжались сами собой, пульс мигом зашкалил под сотню ударов, стал отдаваться в висках.

– Слышь, умник, – заскрипел я зубами. Злость ударила в голову. – Это ты мне будешь указывать, кто я и что я?

Надо отдать должное – парень, сидящий у костра вообще никак, не среагировал.

– Я не указываю, – спокойно ответил он, – указывать дело старших. Я просто говорю, что ты – не ныряльщик. Ты не захотел им становиться.

Ну, хоть не сказал «выгнали».

– Запомни … рядовой, каста глубин – не ныряльщики, они… – я постепенно остывал от внезапной вспышки, – они сидельщики под водой, – выдохнул, усмехнулся, вспомнив своё обучение. Добавил: – край – бородильщики… Ну, может, – ещё усмехнулся, – ходоки. А ныряльщик тут один. Это я, – словно гвоздь в доску вколотил. – И это надо запомнить, как отче наш!

Каналоа в ответ на мою тираду лишь плечами пожал. Вот болван деревянный!

– И, кстати, у меня сейчас утренняя тренировка, – я уже успокоился совсем и не удержался от иронии. – Только вздумай заявить, что мне это не надо, ибо я не воин.

Думаю, вместе с разогревом, растяжками и силовыми, на всё про всё у меня ушло не меньше полутора часов, а то и все два. Даже на рифе я столько внимания физухе не уделял. Закончил длительным заплывом в ластах, гоняя кролем по поверхности от обрыва и за бамбуковую рощу. Под конец, прихватив с берега сетку, нырнул за мидиями. Белок! Моему телу нужен белок!

На этот раз Каналоа от реплик воздержался. Зато, у меня после тренировки настроение повысилось, поэтому за завтраком рот буквально не закрывался.

– Слушай, рядовой, а ты у меня на одних бананах ноги не протянешь? …В смысле, ты же не обезьяна! … Вот блин! Короче, скажи, а чем обычно питаются воины?

– Племя давало нам рыбу, батат, просо… – Каналоа пожал плечами, – бананы и кокосы мы сами собирали, когда возможность выпадала.

– И как? Четвёртый день на одних бананах. Тебя ветром ещё не качает?

– Что духи ниспослали, тому и надо быть довольным, – философски заметил парень.

– Да какие, нахер, духи? Я тебе их ниспослал, понятно! … Ну и ты, сам… отчасти.

Блин, с детства бесило: «Чего боженька послал, тому и рады…». Сам, только сам! Я сам кузнец своего счастья… Ну, и несчастья тоже, от этого никуда не денешься.

– Но ведь и ты дух, тоже, – спокойно заключил Каналоа.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Кто-то может найти параллель с библейской «мене, текел, фарес» – не вдаваясь в тонкости, допустим и такой перевод: «ты был взвешен, измерен и признан негодным». Кому интересны подробности, интернет их вам предоставит. Наш герой мог эту фразу слышать в любой интерпретации.

2

Это из советского мультика

3

Подвох – подводный охотник. Сленг.