Легион и сияние

–В смысле?

Лика быстро зашла в социальные сети и нашла немало материала. Видео с бесячей анимацией смены кадра, случайные съемки в аэропорту, отрезки каких-то интервью и встреч. Арты, взрослые фанфики и огромные обсуждения его личной жизни. Это не было похоже на настоящую популярность, а больше так, на всплеск интереса школьниц.

–Он разок попал на видео, пару раз на интервью – там резко высказался, как он относится к Фонду Уисти. На обложку журнала запихнули на волне с темой Арики. И все, он небольшая знаменитость, – с наигранным торжество произнесла Лика.

Она нервно надавила на клаксон и ругнулась на влезшего в ряд автохама.

– Как бы про него знают, но толпы не теряют головы. Ну согласись, он такой таинственный весь, симпатичный. Да, во-от, – протянула Лика и на секунду словно потеряла мысль. – Но у него нет девушки, он закоренелый холостяк и нас часто подкалывают, что мы как бы “друзья с привилегиями”. Типо, не бывает дружбы между мужчиной и женщиной. Ха! Выговорилась, даже полегчало.

Эклиш ошалело кивнул.

–Так, значит, держать рот на замке, что я у него ночевал?

–Да, а то тебя замучают тупыми шутками, – сказала она и громко цокнула. – Еще минут пятнадцать и выползем из пробки. А там до логова Уисти домчимся как ветер.

Они заехали на кольцо, в центре которого стоял огромный монумент. Человекоподобное безликое существо держало на плече хрупкую фигурку девочки. Девушки. На ее лице было несколько линий – они показывали ее шрамы на правой щеке. Один от уха до края подбородка, второй с виска до уголка рта и последний на глазу. В каменных руках она держала каменные цветы, а ноги скрестила.

–Это в память Арики. “Последний легион, до которого добралась жестокость” – так там написано.

–Я знаю. Звучит красиво, – сказал Эклиш. – Только как-то утопично.

Восемь лет назад он не сильно интересовался серьезными вещами. Работа, проблемы и заботы – все было за далеким горизонтом. Эклиш никогда не грезил, что пойдет на границу мира и будет защищать Накир от резафов, как хотели почти все закатные, поэтому учился небрежно. Он тогда еще не знал, что это и называют беззаботностью.

А потом все изменилось. На Яргоне, раскрыли сеть подпольных боевых ям. И дрались там не собаки, а легионы. Ровесники Эклиша жили хуже, чем скоты на убой по принципу “либо ты, либо тебя”. Кто-то анонимно сдал место, где все происходило. Это была искра в солому – на головы мерзавцев молниеносно обрушилось небо. И даже тогда сияние не обратил должного внимания – ведь Яргон далеко.

Потом были репортажи, интервью, расследования, документалки. Эклиш впервые увидел и узнал, что значит чувствовать чужую горечь через цифровую картинку, через набор пикселей. Он был бы рад тогда вернуться в свою беззаботность, но уже не знал как. Перед глазами стояли грязные клетки, массивные ошейники из металла и снимки освобожденных подростков. Меньше двадцати парней из нескольких сотен – девушек в живых не осталось.

Их личности держали в секрете, реабилитацию провели тайно. Лишь некоторые из них могли открыто рассказать на камеру, что происходило в Яме. Одним из них был тот самый Уисти Нейз, который после возвращения к нормальной жизни решил помогать легионам и создал свой Фонд.

Эклиш узнал про Арику Маки́рл немного позже, когда ее судьба уже привлекла внимание людей достаточно сильно, чтобы выйти за границу мира. Каждый спасенный легион твердил, что она не заслужила своей участи. Милая девушка с уродливыми следами жестокости – шрамами – на лице, помогавшая всем вокруг. Слабый робкий легион. Отдавала еду, выхаживала товарищей, лечила их своими силами. Всегда надеялась, что скоро кошмар закончится.

Судя по рассказам выживших, Арику выставили против самого сильного и отчаянного. Если бы он не убил ее, то убили бы его. Это была последняя смерть в Ямах до того, как весь ужас закончился. На Яргоне люди требовали возобновить смертную казнь и покарать не только преступников, но и их семьи. Хаос перерос в смирение, и бедная девочка Арика стала “последней жертвой”.

Ей было шестнадцать.

Эклишу тоже.

      Сейчас ему двадцать четыре и он все еще помнил ту историю, которая когда-то так его поразила.

Для сияния Яргон был особым местом, невероятным – миром, победившим жестокость. Вот только оказавшись в нем, Эклиш понял, как поспешно согласился работать на Уисти. Тогда он был слишком взбудоражен и рад, что у него наконец получится уйти с Никара, но сейчас розовые очки спали и прежний оптимизм исчез.

“Будь я проклят! Надо было подумать получше перед этой дурацкой авантюрой” – размышлял парень, уронив голову на стекло машины.

Глава 2. Ловец видений

– Будем честны, Яргон своровал у Земли столько технологий, что мы отстаем от них разве что в вооружении и медицине. Теперь, под вездесущими камерами, человек не может просто исчезнуть.

      Начальник полиции в отставке города Киполе, Яргон

Лика отвезла Эклиша к зданию в центре города. Стеклянный гигант, высотой может быть, этажей двадцать или тридцать, немного закрученный в спираль. Красиво, но громоздко, кричаще и вызывало желание съехать с него как с крутой горки в аквапарке. Лика ушла по своим делам, Эклиш остался у приемной. Совсем скоро его проводили до Фонда почти на последнем этаже.

Эклиш прошел ряды офисных боксов, в которых вроде бы кипела работа. Около полусотни человек в белых рубашках и галстуках перебирали бардак на своих столах бумажный бардак и висели на телефонах. Парень слышал самые разные разговоры: от консультаций по поводу работы, до совершенно странных, которые больше подошли бы брокерской конуре.

Сияние выглядел как такой цветной безумец в этой серо-офисной среде из бледных клерков, стрекота разговоров и затянутых галстуков. Загорелый, немного лихой на вид, в белой толстовке, а поверх кардиган, расшитый крупными сине-оранжевыми лепестками и листьями. У него дома это называли ляльбат, его любили добавлять на одежду, украшения и посуду. На его фоне унылая атмосфера офиса казалась еще более ущербной.

Работники оглядывались на него не то с завистью, не то с недоумением. Какой-то мужчина невозмутимо курил у раскрытого окна, но часть дыма все равно струилась внутрь. У него были настолько светлые волосы, что Эклиш сначала подумал, что он лысый, а не короткостриженный. Незнакомец повернулся, обратил внимание на гостя и недружелюбно скривился. Сияние поспешно отвел взгляд – не нужны ему конфликты на ровном месте с сомнительными личностями.

Парня привели прямо в кабинет Уисти. Оказалось, это был мужчина на вид всего-то лет на пять старше сияния. Укладка на русых волосах, нос с небольшой горбинкой, ясные светло карие глаза. И смотрел он на вошедших немного исподлобья. При этом мужчина разговаривал по телефону, бросая в трубку короткие общие фращы и много улыбался. Сияние не мог не отметить, что зубы у начальника были как в рекламе стоматологии. Костюм придавал ему еще больше важности.

Секретарь усадил Эклиша в кресло, а Уисти все никак не заканчивал беседу. Это было до пугающего доброжелательно. Неуместно. Чаще так скалятся продавцы-разводилы, которые всеми силами хотят втереться в доверие к своим жертвам. Эклиш несколько минут ждал, и Уисти, наконец, перестал выдавать односложные ответы и попрощался с собеседником.

–Добро пожаловать, мистер Парле! – протянул он руку в знак приветствия, но при этом осмотрел одежду потенциального сотрудника с долей брезгливого удивления. Словно до этого не видел Эклиша перед собой, а теперь сделал все, чтобы без слов упрекнуть его. Странно было увидеть такое непрофессиональное поведение от взрослого человека. Сияние списал все на то, что на Яргоне подобное могло быть в порядке вещей. Уисти продолжил: – Как вы добрались? У вас получилось устроиться?

–Здравствуйте, рад познакомиться с вами, – выдал Эклиш, коротко рассказал как прошло прибытие, хотя и опустил детали про Нипа. На всякий случай. Ему не сильно хотелось делиться впечатлениями – куда больше волновали повисшие вопросы депортации и квартиры, – Получится ли мне получить жилье с корпоративной помощью? Это было одним из пунктов нашего договора.

Уисти тут же набрал кого-то по телефону. “Да, организуйте квартиру за наши средства”, “Нет, недавно прибыл”. Он важно мотал между пальцев карандаш, качался в кресле, а потом с видом знатока недвижимости выдал что-то типа “Я думаю, тебе надо в этом разобраться. Нет, рабочего разрешения нет”.

Эклиш не верил своим ушам. Уисти что, надеялся, что сияние сам решит эти вопросы? А если бы он не спросил про обещанное жилье, то ему бы самому пришлось его искать и оплачивать? С одной стороны он его понимал, ведь Фонд – это коммерческая организация и брать из нее деньги надо осторожно. А с другой стороны, были четкие пункты сделки, договоренность. И какой в них смысл, если их не собирались соблюдать?

Переписка с Уисти была полна конкретики – рабочее разрешение, работа, помощь с социальным пакетом. Но в итоге сияние был ни с чем. Без Нипа он бы полуголодный ночевал в аэропорту, а утром искал бы свободную розетку, бегая по обменникам валюты, чтобы заказать такси.

–Все отлично! За сегодня мы уладим вопросы с жильем и твоим разрешением. Завтра мои сотрудники помогут тебе закончить оформление, и мы будем готовы приступать к работе.

Парень натянуто улыбнулся и одобрительно кивнул. Он действительно был рад, вот только уже разумно опасался, что ему придется напоминать будущему начальнику его обещания. Эклиш старательно гнал мысли о том, что пока еще может купить билет домой по скидке, но в нем играло упрямство. Оно не позволяло отступить.

“Уйти я могу всегда. Небольшие трудности не повод же отказываться от шанса на новую жизнь в новом мире, верно? – размышлял он, в пол уха слушая, как заливается Уисти о планах, проектах и обязанностях. – Нужно просто следить, чтобы он выполнял все свои обязательства.”

***

–Вот твое рабочее место, – сказал Уисти, – торжественно приводя нового сотрудника в один из офисных боксов. Дальше от окна места было просто не найти и Эклиш был уверен, что на него не попадет ни единого солнечного лучика. Но зато это был укромный закуток, куда никто лишний не заглядет. – Осваивайся, размещайся. Зайди к админу, он выдаст тебе всю информацию для входа в систему. Ты же умеешь пользоваться компьютером, да?

Эклиш провел пальцами по пыльной крышке стола, едва сдерживаясь, чтобы не ответить что-нибудь язвительное.

–Получается, я приступаю уже завтра?

–Вообще-то, ты уже сегодня идешь на встречу. Точнее, на благотворительный концерт, ты, наверное, про них слышал…

–Нет, не слышал.

У Уисти опустились уголки рта, но он тут же выдохнул и поднял их обратно. Было видно, что неосведомленность Эклиша его обидела, словно парень должен был все узнать про Фонд заранее, как безумный фанат. Но что поделать – в сети так много пафосных комплиментарных статей, полных воды, что вычленить суть можно только вечность спустя. Даже в официальных ресурсах не было достаточно конкретики. Сияние знал примерную историю, общие цели и направление работ. Кто их спонсор, откуда столько денег? Порой у крупных коммерческих компаний не было таких бюджетов и рекламных кампаний, как у Фонда.

–Тем интереснее тебе будет присутствовать. Но нужно одеться официально. Понимаешь? Скоро разберемся с жильем и можешь начинать готовиться к встрече. В семь возле главного симфонического. Запомнил? – кинул он напоследок, заставив Эклиша с грустью смотреть в пустоту. – Придут представители сияний.

Эклиш мельком глянул на часы. Полдень. До вечера полно времени, но у него не было даже костюма нормального. А еще нужно было найти пункт обмена валют с выгодным курсом и плотно перекусить. И пусть он отдохнул у Нипа, но он все еще чувствовал себя разбито. К тому же еще не был решен вопрос с жильем.

–Подождите, – мягко возразил парень, хотя на языке крутились лишь хлесткие фразы, – может, мне стоит производить впечатление, когда я отдохну после дороги?

Светло карие глаза Уисти Нейза нехорошо сверкнули.

–Это работа, Эклиш. И твои рабочие обязанности. Ты же умный парень, должен понимать, что мне не нужен сотрудник, которому я даю отличные возможности, а он ими не пользуется. Если бы ты приехал раньше, то у тебя было бы больше времени.

Сияние был так шокирован, что не успел ничего толкового ответить – босс уже ушел.

“Приехать раньше?! – возмущался он про себя. – Так я бы и приехал раньше, если бы знал о твоих планах!”

С одной стороны Уисти говорил правильные вещи, а с другой не сдержал обещаний. Он оказывал помощь и одновременно усложнял жизнь. Эклиш был согласен многое стерпеть, чтобы хоть как-то закрепиться на Яргоне, но нутром чувствовал, что в конце концов, с этим человеком они без скандала не расстанутся.

***

Фонд помощи легионам был чем-то вроде профсоюза, юридической конторы и благотворительной организации, спонсирующей адаптацию легионов, а иногда даже и целевое обучение. Зачем они вдруг решили помогать сияниям, Эклиш не понимал.

Уисти в переписке говорил, что просто хочет достойной жизни для всех обладателей таланта. Сияния же не соглашались на сотрудничество и вступление в профсоюзы, “держались за свою кастовую систему”, хотя это уже не имело практического смысла. И раз все как обычно упиралось в касты, то Уисти планировал, что представитель самой почитаемой из них, закатной, сможет убедить всех сотрудничать ради общего блага.

Эклиш из Парле. Огромная семья, на самом-то деле, одна из нескольких десятков подобных. Эклиш был “младшим ребенком младших детей” – из привилегий у него только небольшое пособие по безработице, проезд на автобусе и минимальная пенсия. Парень не был уверен, что сможет убедить соотечественников помочь одной лишь силой авторитета. В любом случае ему следовало разобраться с ситуацией и возможно найти что предложить сияниям.

Никто из каст сияний не пришел на встречу. Даже оповещения не прислали, что не собираются посетить мероприятие. Эклиш зря арендовал костюм, торопился и репетировал приветственную речь. И конечно, зря пристал к Лике, чтобы та сшила ему галстук с ляльбатом – он бы точно привлек внимание сияний, если бы те все же пришли. Единственные, с кем ему удалось познакомиться – бесконечные знакомые Уисти. Начальник рассказывал, как у него все хорошо идет, а гости в перерывах между важными разговорами пялились на единственное сияние в зале и его наряд.

Парень ловил себя на мысли, что может просто покинуть мероприятие. Не лавировать между надушенными снобами, не ждать концерта, а просто отправиться нормально покушать и выспаться в квартире, ключи от которой недавно получил. Ведь он бесполезен, встреча не состоялась. Печально, но так бывает. Однако при мысли, что Уисти потом может выполоскать ему мозг, Эклиш начинал сомневаться. Судя по всему, в духе босса было перетягивать факты и принимать все на личный счет, и он вполне мог посчитать, что новый работник не заинтересован в успехе проекта. Точнее, заинтересован меньше, чем собственным комфортом.

"Ладно, на первое время сойдет. Поработаю на него, потом как-нибудь что-нибудь нормальное найду." – продолжал утешать себя парень, хотя уже едва ли справлялся с раздражением от того, что не мог отдохнуть.

В конце приема – благотворительный концерт. Эклиш не знал, что в нем такого особенного, а на вопросы Уисти ему интригующе отвечал “сам увидишь”. На выступлении они заняли места в конце. Рядом с ним был только Уисти, с важностью полководца наблюдающий за музыкантами, и еще пара зрителей.

Сияние не считал себя ценителем искусства и на сцену смотрел без особого интереса, даже подумывал, не достать ли телефон. Вот только в какой-то момент вообще забыл, кто он и зачем пришел.

Играл оркестр. Несколько десятков музыкантов разрывали густую тишину и звук, кажется вязкий и плотный, захватил каждый уголок зала. Сияние разумом вдруг оказался под толщей воды, он и задыхался, и наслаждался тем, какой легкой, кажется, стала его собственная душа. Эклиш словно головокружительно влюбился в окружающий его мир и познал нечто высокое, что невозможно было описать ни на одном языке. Тоскливо и пронзительно. Парень полность понял магию живой музыки и понял, что всю жизнь будет думать о том, как невероятно он чувствовал себя в этот момент, хотя и не мог его понять до конца.

И вот, когда музыка завершилась, и зрители самозабвенно зааплодировали, награждая музыкантов и дирижера, Уисти наклонился к Эклишу, не переставая смотреть на сцену, и проговорил:

–Удивительно, правда? Легионов, способных создавать человеческие формы, можно пересчитать по пальцам. Это невероятно сложно – оторвать от себя частичку и создать вокруг этого кого-то другого.

-Неужели, это тоже их сила? – поразился парень. – А это все творения единственного легиона? Все до одного?

–Да. Все музыканты. Инструменты тоже. Это создала одна лишь талантливая девушка. Гений. Ты знаешь, как работает это у нас? – вдруг перескочил на другую тему Уисти. – Мы не можем создать то, что не можем полностью осознать. Или не хотим делать. Нельзя просто пожелать “Пусть мои создания умеют играть на скрипке и пианино!”

–Вы хотите сказать, что она, легион, знает все это?

–Знает. Умеет. И имеет опыт. Она разделяет свои навыки, вкладывает их в своих существ, в целый оркестр. Титанический труд, огромный багаж знаний, насмотренность, эмпатия, погруженность и просто невероятный талант.

Эклиш помолчал секунду, а потом осторожно прошептал:

–Как же ужасно, что их использовали для войн.

–Человеческая природа, – пожал плечами Уисти. – Испоганить все светлое вокруг, превратить в выгоду. Ведь у боевых легионов очень израненная душа. Им так часто приходилось причинять боль другим, что внутри что-то сломалось. Что-то светлое.

Уисти уронил голову, поджал губы.

–Я ведь тоже был в тех Ямах. Я тоже дрался, чтобы не убили…

От подобного откровения у Эклиша на секунду остановилось сердце. О прошлом Уисти все знали, не было смысла оглашать это в личном разговоре. Сияние не был готов слушать о тяжелом прошлом этого человека, чтобы неуместное чувство жалости к начальнику не помешало вдруг его будущей работе.

–Хочу всегда быть честен с людьми, – улыбнулся Уисти. – Надеюсь, ты меня понимаешь. Я очень хочу, чтобы ни один легион по доброй воле не стал убийцей. Мы ведь все не желаем никому зла. Никому и никогда. Смотри, на что мы способны под мирным небом!

Уисти махнул в сторону оркестра и сияние, шокированный, удивленный и раздавленный жалостью к едва знакомому человеку, посмотрел куда указали. Но вместе с тем, ему было банально некомфортно.

–И Арика тоже могла бы. А я уже нет. Даже создать пару тварей ради самозащиты не выходит, ха-ха. Зато я создал Фонд. Знаешь, в память о ней.

Новая партия прервала Уисти. Движение дирижера и скрипача все как один с достоверной человеческой плавностью и эмоциональностью начали свою игру. Музыка заполонила все мысли, заставила кожу покрыться мурашками. Эклиш понял, что у него онемели щеки и, возможно, покраснели.

Оторвался от музыки. Неловко оглянулся по сторонам, втягивая воздух – ему нужно было как-то утихомирить эмоции. Посмотрел назад, направо, налево. Его взгляд тут же упал на девушку. Она была довольно далеко, в другой секции зала и на последнем ряду, недалеко от выхода. Светлые волосы стянуты в хвост на затылке. Несколько прядей неаккуратно выбились. Незнакомка смотрела на сцену с тем же оцепенением, какое секунду назад было и у Эклиша, и даже приоткрыла рот.

Ее лицо показалось парню знакомым. Он был готов поклясться, что уже видел ее где-то. А потом девушка испуганно на него оглянулась. На правой стороне лица, которую до этого скрывали пряди, теперь можно было рассмотреть несколько шрамов: возле глаза, от виска до уголка рта и на челюсти. Она была вылитой Арикой.

Они смотрели друг на друга долгих несколько секунд. Выражение ее лица сменилось от мечтательного до испуганного, и она сорвалась с места в сторону выхода. Эклиш не успел даже пискнуть. Девушка с ноги влетела в незапертую дверь, выскочила из зала и скрылась в коридоре.

“Она что, в лохматых тапочках, халате и пижаме?!” – запоздало удивился сияние.

–Э-э-э… мистер Нейз, вы видели?…

Уисти, возмущенный грохотом, моментально оглянулся и заметил только как кто-то скрылся в коридоре.

–Видимо, очередной нахал пробрался на концер.

Эклиш буркнул, что со всем разберется, извинился и кинулся следом за беглянкой. Он пролетел длинный коридор и повороты под тоскливое пение скрипки, но успел заметить только как девушка удирает за угол, шаркая обувью по кафелю, а за ней пафосно развевались полы с пестрым рисунком зеленых гусениц.

–Арика! – крикнул он.

Беглянка вздрогнула, в последний раз затравленно и зло посмотрела на сияние и скрылась окончательно. Эклиш вылетел в полупустой холл, оглянулся, по сторонам, подбежал к выставочными стендами и другим проходам в зал.

–Эклиш? – позвал кто-то его. – Ты чего тут делаешь?

Сияние резко обернулся. На лавке возле пустого буфета сидел Нип и удивленно на него смотрел. Легион был в черной рубашке, костюме и до блеска начищенных туфлях. Он расстегнул пиджак и из-за этого выглядел несколько дерзко, даже больше, чем Эклиш в его цветастом галстуке.

–Уисти на концерт дернул, – сухо ответил он, продолжая оглядываться по сторонам. – Ты никого странного не видел?

Легион усмехнулся и кивнул на него.

–Одно запыхавшееся сияние.

Парень шумно выдохнул – правда ведь, судя по всему, в холле самым странным был именно он. А не показалась ли ему все это? С чего он вообще решил, что увидел Арику, а не какого-нибудь двойника? Да и видел ли он вообще кого-то на самом деле?

Сияние еще раз судорожно посмотрел по сторонам и постарался успокоиться.

–А ты как тут оказался? – спросил на выдохе Эклиш.

–Пришел на концерт, а меня не пустили в зал. Вот, сижу, жду такси. Так, кого ты искал? Я так и не понял.

–Да, не важно, – пробормотал сияние. Он не побоялся, что если он скажет, что гнался за девушкой в халате и тапках, которую принял за Арику, то Нип решит, что он либо глупец, либо сумасшедший.

***

Мысли про Арику замучили Эклиша настолько, что на следующий день он пошел в театр и притворился растяпой, мол, портмоне оставил, а девушка какая-то умыкнула. Попросил записи с камер, доверчивый администратор ему поверил. Но оказалось увы, в зале они не стояли, а в коридоре был муляж. Лишь одна в холле на секунду уловила какое-то движение и стремительное бегство, но этого было мало. Посмотрели камеру на входе в здание и в холле до концерта и не нашли никого похожего на Арику. К тому же кто вообще мог пустить девушку в халате в театр? И в тапках. Сияние начинал думать, что ему действительно просто привиделось и он занялся работой.

Эклиш засел в офисе-коробушке Фонда, затянул горло уже обычным галстуком и начал попытки связаться с кастами. Дозвониться, дописаться. Но, видимо, проще ему было докричаться – его открыто игнорировали.

Социальные сети сияний-активистов? Баны, удаление сообщений, резкое молчание – стоило ему лишь заикнуться про то, что он из Фонда, как общение обрубали на корню.

Электронная почта? Тишина в ответ.

Звонки по номеру телефона в пункты самоуправления? Его бесконечно перекидывали с одной линии на другую, пока Эклиш сам не вешал трубку. В такие моменты он был готов удавиться на своем галстуке, потому что подобное уж слишком его ранило.

Прошло около недели. Одного работника успели уволить за то, что они сдали отчет на минуту позже. На другого коллегу вызвали сначала охрану, а следом и полицию. Мол, сотрудник работал так плохо, что получая зарплату он обворовывал Фонд. И понять, на кого Уисти в следующий раз решит обрушить небо, было несложно – босс мог кружить над потенциальной жертвой несколько дней, подмечая малейшие ошибки, мешая работать вечными пустыми расспросами и сам своим надзором порой доводил людей до грубости. Эклиш же смотрел на подобное и содрогался – пока у него тоже не было успехов в поставленной задаче. Он боялся оказаться на месте тех несчастных, кого Уисти решил выжить из своей компании, вместо того чтобы просто уволить.

Эклиш пытался найти кого-нибудь из сияний вживую, но они не проводили ни одного мероприятия, а домашних адресов нигде не оставляли. Отсутствие результатов его убивало. Уисти все также считал задачу простой и на новости про глухую стену между Фондом и кастами отвечал лишь что-то вроде “Это все вина старого сотрудника! Вот что делает с людьми зависть.” Сияние не понял, при чем тут была зависть, но решил не уточнять.

У него остался последний шанс связаться с сияниями через Летний блеск. В его доме не было возможности попасть на крышу, поэтому он пошел просить помощи у немногочисленных знакомых. Нип ответил, что по такому случаю откроет для него крышу, а заодно предложил посидеть вместе после заката.