Корпорация любит нас

Трофим махнул рукой и пошёл вперёд по тропинке. Олег пожал плечами и пошёл вслед за другом, бросив напоследок Константину:

– Конст, извини. Счастлива тебе.

Молот злобно сплюнул на траву. Вот и верь после этого малознакомым «собратьям» по субкультуре.

– Сестра Яна, – блондинка тронула спутницу за плечо, глядя куда-то вдаль стеклянным взором. – Отправимся обратно к священной поляне, выйдем в астрал и свяжемся с учителем.

– Елена, ты думаешь, у нас получится, и это поможет? – спросила Яна.

Блондинка пожала плечами.

– Ты же видела заброшенный склад неподалёку оттуда. Можно укрыться там.

И точно, вспомнил Константин. Он слышал про небольшой заброшенный склад, и даже, возможно, несколько раз проходил мимов – правда, никогда не предавал этому значения. Мало ли что может скрывать в себе уральский лес. Только…

– Девки, вы же как-то пробрались сюда мимо блок-постов, – сообразил Константин. – И ничего вам не было. И оцепление не могли так быстро соорудить. Уж не врёте ли вы мне?

– Мы пробрались в лес рано утром, – проговорила Елена. – И медитировали у уральского лотоса весь день. За это время можно было сделать многое.

– Ха, так и мы рано утром… – сказал Молот и осёкся.

Константин не носил с собой часов и поэтому посмотрел наверх, пытаясь найти солнце в кронах деревьев, чтобы сориентироваться по времени. Из-за низкой облачности разобрать, где именно солнце, было сложно.

– Сейчас что, уже обед?!

– Около пяти часов вечера, невежда, – ответила, странно улыбнувшись, Яна и отвернулась от него.

Похоже, «глючило» не только пространство, но и время.

Индуистки поспешили вглубь леса по узкой тропе, ведущей в сторону бывшего Уральского Научного Центра. Константин последовал за ними, решив, что сопроводит их до укрытия, а затем уйдёт самостоятельно. К тому же, он чувствовал, что находиться одному в этом лесу небезопасно. Аномалия с секвойями находилась по правую сторону от тропы, и Молот всё время оглядывался, пытаясь заново разглядеть деревья.

– Что, получается, там время по-другому течёт?

– Возможно, и так, – отозвалась Лена. – Мы не знаем – просвещённым, находящимся в трансе, всё равно незаметно течение время снаружи.

– Слышал про такое, – кивнул Константин. – Говорят, за Ивделем есть места с изменённым временем. Погоди, а что это там?

За кустами, в метрах пятидесяти виднелся какой-то огромный серо-бурый силуэт.

– А, мы видели его, – спокойно ответила Яна. – Это какой-то новый зверь, он появился вместе с этими большими деревьями.

Константин был не из пугливых. Человек, с детства приученный к тяжёлой музыке и живущий в странном неустойчивом мире, давно перестал бояться неожиданностей. Но когда он разглядел силуэты того, что скрывалось за кустами, то почувствовал холодок, пробежавший по спине. Константин сбросил с плеча чехол с «Ямахой» и снял автомат с плеча.

– Зубр? Это же зубр, да?

– Нет, это что-то из слоновых. Как ты можешь целиться в животных, невежда?! – воскликнула Яна, отодвигая руку с автоматом. – Просто не обращай внимания, не порти карму. Они все не важны для тебя. Мы скоро будем на месте.

Тропа повернула направо, и Константину открылся вид на поляну, усеянная цветами. Прошлогоднюю тёмно-зелёную листву пронзали светлые нежные побеги с круглыми жёлтыми головками, похожими на миниатюрные лотосы. На ветвях деревьев были повязаны ленточки.

Купавки цвели, несмотря на февральскую прохладу – эта картина одновременно казалось прекрасной и неприятно-пугающей, нелепой и неестественной.

– Вот оно, наше место, – сказала, улыбнувшись, Елена. Судя по её лицу, про преследование Корпорацией она забыла. – Мы знали, что они зацветут.

– И про то, что эти… секвойи появятся, вы тоже знали? – спросил Константин.

Девушки не ответили, перестав обращать на своего спутника внимание, и сошли с тропы.

– Э, девки! – крикнул Константин, догоняя их.

Индуистки с остекленевшим взором медленно шли по поляне, касаясь руками жёлтые бутоны, их губы шептали какие-то слова – не то мантры, не то заклятия. В этом было что-то жутковатое и прекрасное. Он пошёл с ними вниз по склону. Сначала промелькнула мысль о том, что надо остановить их и спросить, куда они идут, но потом почувствовал, что это всё не важно. Он сбросил с плеча сумку с гитарным чехлом и медленно опустился в позу лотоса на цветочной поляне.

(Путник)

– …Если вдуматься, то, конечно, во всём виноваты хоботы. Именно из-за хоботов они стали такими. Но ты зря ушёл из своих краёв, зря…

Было жарко. Он сидел в тени, прислонившись спиной к стволу какого-то раскидистого дерева, стоявшего у дороги. Рядом, в тени, медленно прохаживалось какое-то чёрное мохнатое существо с вытянутой мордой. Судя по узкой морде, характерной походке и пушистому хвосту, это был исполинский муравьед, только прямоходящий.

Вокруг них, насколько хватало глаз, простирались буро-красные луга с одинокими деревьями и пригорки, покрытые кое-где травой.

Саванна.

Путник посмотрел на свою одежду – оказалось, что вместо белой футболки он одет в лёгкие шорты и полосатую рубаху-безрукавку. Посмотрел на руки – судя по цвету кожи, он был негром. Он не удивился – негр и негр, что с того – вполне естественно для такого климата и ландшафта.

А собеседник, похоже, болтал уже давно.

– Мы сразу поняли, что с этими зверюгами надо быть осторожнее. А что делать, сейчас всем нелегко.

– Со слонотаврами? – вспомнил откуда-то Путник.

И тут снова, как холодной водой из ведра, окатило воспоминаниями. Точнее, не воспоминаниями даже – нечёткими, призрачными образам и обрывками мыслей, из которых яснее всего была мысль о том, что он ничего не помнит о себе. Ощущение это продлилось недолго, буквально десяток секунд, и потом растаяло, как забытый сон.

Муравьед удивлённо воззрился на собеседника.

– Да ты, Сэм, похоже, совсем перегрелся. Какие слонотавры? Мы тут о хоботунах говорили. Что делать с ними, решали, думали о твоём предстоящем подвиге. Ты же охотник. Посмотри, в твоей фляжке должна была ещё оставаться вода.

Значит, теперь Сэм. Охотник Сэм. Значит, хоботуны. Слонотавры. Какое-то знакомое слово, в нём есть что-то слоновье. Где-то он видел… или читал про что-то похожее, только вспомнить бы, когда? Осмотревшись, Сэм нашёл фляжку, напился прохладной воды и спросил:

– Так как тебя зовут, напомни?

– Максимильян! Максимильян из Солнечных Холмов. Неужели ты забыл.

Сэм кивнул.

– Забыл. О каком подвиге ты говорил?

– Эх, – вздохнул муравьед. – Ну и память у тебя. Придётся мне теперь всё с самого начала тебе рассказывать. А что делать, сейчас всем нелегко.

Собеседник уселся поудобнее.

Испокон веков Страну Антропоморфов населяли разумные существа разного вида, роста и размера, похожие одновременно и на людей, и на животных. Кто-то из них ел траву, кто-то плоды деревьев, кто-то – насекомых. Никто из них не был плотоядным, потому что нет ничего хуже, чем есть другое разумное существо. В стране проживало много талантливых личностей, поэтов и философов. Антропоморфы строили деревни, рыли подземные поселения, вели неторопливый образ жизни. Много веков продолжалась идиллия, но потом откуда-то с востока пришёл совершенно новый народ. Это были хоботуны. Большие и сильные, они обладали новыми технологиями и построили в предгорьях Предрассветных гор крупный город с шахтами и заводами. Постепенно они стали оттеснять старых жителей Страны Антропоморфов всё дальше, на запад.

Хоботуны. Какое-то знакомое слово, даже немного смешное и несерьёзное. Сэм снова напряг извилины, но ничего конкретного не вспомнилось, поэтому он решил не перебивать собеседника.

– С этих пор начались тяжёлые времена. Ты знаешь, Сэм, ведь самое обидное, что сначала хоботуны были добрыми. Они же антропоморфы, как и мы. Травоядные. А травоядные не могут быть плохими. Но, видимо, что-то случилось с их разумом. В последнее время, например, они стартуют с вершин Предрассветных гор на самодельных дельтапланах и поливают деревни какой-то водой из мешков. Из-за этого земля становится бесплодной. Медленно, но верно они выживают нас.

– Зачем? – вопрос прозвучал слишком наивно.

– Им лишь бы напакостничать. То же самое они делали с муравейниками нашего народа – выливали на них какую-то мерзкую воду из больших мешков.

– Что-то долго мы тут сидим, – сказал Сэм

Рассказ начал ему немного надоедать. Он вскочил с места и размял конечности. Свои движения показались какими-то странными, черезчур резкими. Максимильян тоже поднялся вслед за ним.

– Я предлагаю прогуляться до ближайшего поселения, в нём живут мангусты, – предложил муравьед.

Сэм кивнул, и они пошли.

Что сразу понравилось Сэму в этом мире – так это солнце. Здесь оно было настоящее, огромное, с лиловым оттенком. Палило, правда, нещадно, но одежда была лёгкой, а воды в фляжке оставалось прилично.

Дорога была асфальтовой, но уже давно нуждалась в ремонте – придорожные столбы вросли в землю, а в асфальте зияли дыры, заросшие травой, которые никто не собирался заделывать.

– Куда ведёт эта дорога? – спросил Сэм.

– Разве ты не знаешь? Эта дорога пересекает всю нашу страну, – пояснил Максимильян. – От берега, до южных пустынь, с севера на юг. Ты же пришёл по ней сюда. Жаль, но теперь никому нет до неё дела.

– Неужели в этих краях нет ни одного правителя?

– Почему, вожди есть. Но они ничего не смогут сделать со хоботунами.

– Не понимаю. Неужели вы настолько глупы, что не можете собраться все вместе и разобраться с городом этих чудовищ?

Сэму показалось, что он высказался немного грубо, и точно – Максимильян, похоже, обиделся.

– Мы не глупы, Сэм. А ты молод, охотник. Эх, вспоминаю себя в твои годы… – Антропоморф попытался сказать это как можно более мягко, чтобы не обидеть Сэма. – Но это хорошо, что твоё мышление категорично, ведь ты же герой по натуре. Именно такая личность должна разобраться со хоботунами, а не вожди.

– Разобраться? Я?

– Да, именно так, – муравьед остановился и изучающим взглядом маленьких карих глаз посмотрел на Сэма. – Ты должен спасти нас.

Да уж, сказка. Какая-то глуповатая выходит сказка, подумалось Сэму, но он решил не грустить.

* * *

Поселение мангустов оказалось совсем недалеко, оно расположилось на небольшом отдалении от дороги. Снаружи виднелись только норки, прикрытые картонными крышками-домиками, видимо, от дождя. Между норок резвилась малышня, а на пригорках столбиками, зажмурившись, стояли взрослые жители поселения. Носатые, худые и нелепо похожие на сказочных зверей.

Сэм посмотрел на своего спутника, прокрутил в голове его рассказ, и ему вдруг стало весело. Он понял, что напоминает этот мир с его очеловеченными персонажами – это была странная детская сказка, добрая, без насилия и войн. Наивный мультик, созданный на потеху детям. Только кем созданный, для чего? И почему он, Сэм, очутился именно тут?

И где он был раньше?

Где-то рядом в голове закрутилось настолько гигантское число вопросов, что Сэм замотал головой, как будто пытаясь вытрясти воду из ушей.

Постепенно жители поселения заметили приближающихся и стали перешёптываться. Ветер донёс до Сэма их голоса.

– Надо же, смотрите… Это он, тот самый.

– Тот, кто спасёт нас…

Неужели они все ждали его? Сэм понял, что теперь ему точно не уйти, и почувствовал за собой огромную ответственность за судьбу этого народа. Да что народа – за судьбу всей страны Антропоморфов, странной, но дружелюбной.

– Всё, Сэм. Завтра ты пойдёшь спасать нас, – сказал пожилой антропоморф в шляпе. – Меня зовут Бигль.

– Ладно, – неожиданно легко согласился будущий охотник на хоботунов. – Но, может, ты сначала представишь меня вашему вождю?

– Я и есть вождь этого племени. К сожалению, не приглашаю тебя к себе домой, у нас слишком узкие коридоры. Тебе придётся остаться снаружи, но я скоро вернусь. А что делать…

Когда вождь удалился, Сэм принялся разглядывать свои вещи – фляжку, одежду. Никаких намёков на своё происхождение он в них не увидел. На обед жители племени вынесли блюдо огромных апельсинов и каравай ржаного хлеба. Охотник хотел спросить, а нет ли у них чего мясного, но подумал, что это может вызвать нехорошие подозрения, и потому спросил про булки:

– Вы сами их печёте?

Вождь засмеялся:

– Нет, ты что. Разумеется, нет. Булки растут на специальных деревьях в долине Извилистой реки. Так же как и посуда, и другие нужные предметы. Все народы нашей страны пользуются дарами реки. Жаль, что хоботуны оттесняют нас всё дальше на запад… Но ты-то уж точно сможешь справиться с этим, я верю в это.

Муравьед тем временем достал откуда-то большую корзинку с муравьями и запустил внутрь свой длинный язык. Маленькие дети-мангусты обступили их и дёргали муравьеда за длинную шерсть на хвосте. Он не реагировал. Бигль поморщился, глядя на трапезу антропоморфа.

– Фу, до сих пор не пойму, как вы их едите. Мерзость какая.

– А что делать, сейчас всем нелегко, – отозвался муравьед.

Бигль усмехнулся. Сэм спросил:

– А хоботуны большие?

– Они огромные, – сокрушённо покачал головой мангуст.

– Да ну, ты брось, – сказал Максимильян. – Не больше этого Сэма ростом.

Бигль стал спорить:

– Не правда, они больше, гораздо больше его! Ты же видел их дельтопланы.

Муравьед покачал головой.

– Зря споришь, он просто кажется тебе большим из-за крупных, торчащих в разные стороны ушей. Ростом он не больше этого парня, – Максимильян махнул в сторону Сэма.

Вождь народа мангустов задумался, а затем посмотрел на Сэма с уважением.

– Не знаю, может, ты и прав. Но глупо спорить с тем, что он, пусть даже будучи ростом меньше хоботунов, всё равно сможет победить их. Ведь Сэм смел и силён. А главное – обладает даром убеждения. Ведь он из Северного Королевства, так?

– Королевства? – не то спросил, не то подтвердил удивившийся Сэм.

Хорошо. Пусть будет Королевство.

– Да, без дара убеждения ему никак, – подтвердил Максимильян.

– Думаешь, что с ними можно договориться? – спросил Сэм.

– Конечно, – повёл длинной мордой муравьед. – Только добром и честностью можно победить коварство и подлость, разве это непонятно? Не надо быть такими, как они! Откровенно скажи их главарю, что тебе не нравится то, что все они делают. Что мы все устали от них. Предложи им мир, порядок и согласие, и не будь похожим на них. От твоего красноречия зависит весь успех войны.

– Хорошо, – кивнул Сэм, хотя рекомендация звучала весьма сомнительно. – Вы дадите мне какое-нибудь оружие?

– Оружие?! – воскликнул Бигль, и они с Максимильяном переглянулись. – У нас нет оружия. Оно не нужно, ведь мы миролюбивый народ.

Сэм усмехнулся. Перспектива идти безоружным в незнакомый город, полный злобных тварей, не сильно радовала.

– Но вдруг мне не удастся договориться с ними. И как вы тогда предлагаете мне победить этих хоботунов?

Максимильян похлопал Путника по плечу.

– Это твоя война, Сэм, тебе самому решать как. Напоследок скажу тебе третье правило – не удивляйся ничему, что увидишь, и не сворачивай с пути. Помни – мы все верим в тебя. Даже я, хоть сначала и сомневался.

* * *

Племя вышло из нор, чтобы проводить Путника. При взгляде сверху мангусты казались такими трогательно-беззащитными, что Сэм снова ощутил ответственность за судьбу Страны Антропоморфов. Ещё ни разу он не чувствовал себя настолько важной, и в чём-то даже великой персоной, которой предстояло спасти всех их от гнёта ненавистных пришельцев.

Все вокруг молчали и глядели на него.

– Я спасу всех вас, – заверил их Сэм. – У меня всё получится.

– Мы надеемся на тебя, надеемся, что у тебя получится лучше, чем у предыдущих войнов, – с грустью сказал муравьед.

Сэм повернулся к Максимильяну. Его осенило.

– Ты тоже ходил к слонотаврам? Почему у тебя не получилось?

Антропоморф отвернулся. Похоже, воспоминания о неудаче приносили ему боль. Сэм решил не допытываться, и стал собирать вещи в дорогу.

Когда он уже отошёл на десяток шагов от поселения мангустов, то вдруг сообразил, что забыл спросить путь в город врага. Оглянулся и посмотрел на поселение – антропоморфы заворожено глядели ему вслед, провожая Путника. Возвращаться показалось стыдным – всё-таки, Сэм – знаменитая личность, хоть и новичок, поэтому он вступил на старую дорогу и пошёл по ней.

Редкие встречные прохожие почтительно кивали проходящему мимо Сэму, перешёптываясь между собой. «Это тот самый», – слышал он, и чувствовал огромное уважение к себе.

Поскольку старик Бигль говорил про Предрассветные горы, через полчаса охотник решил свернуть с дороги на восток, на одну из тропинок. Начинало печь, приглядевшись, Сэм заметил в расплывчатой дымке очертания каких-то скал на горизонте и понял, что идёт в верном направлении.

Скоро дорога пошла немного вниз, и Сэм увидел впереди зелёные заросли. Лёгкий ветерок донёс до него запах свежести – видимо, там была та самая долина Извилистой реки, о которой упоминали мангусты.

Внезапно Сэм понял, что совсем не умеет плавать. Будет весьма неприятно, если он не сможет выполнить свою столь важную миссию из-за такого пустяка, как боязнь воды.

– Что, заблудился? – вдруг послышался немного насмешливый, блеющий голос.

Охотник на хоботунов обернулся. Перед ним стояло высокое, в два с лишним метра ростом, существо с длинными витыми рогами. В руках прямоходящий козёл держал длинную косу, отчего вид у незнакомца был немного зловещий.

– Как тебя зовут?

– Казимир, – ответило существо. – Я винторог, один во всём этом мире. Ты идёшь на восток, да? Что ты там ищешь?

– Меня зовут Сэм. Я иду воевать со хоботунами.

Путник еле поспевал за высоким антропоморфом.

– А, – улыбнулся Казимир. – Я что-то слышал мельком. Разве это не слухи? Ну что ж, удачи тебе. Тебе нужно перебраться на тот берег? Я могу помочь тебе перебраться, у меня есть лодка.

Резкость и неприятная манера общения винторога удивили Сэма, обычно здесь его встречали гораздо почтительнее. Но лодка совсем не помешала бы, поэтому он последовал за антропоморфом. Вокруг росли кусты со странными огромными стручками.

– Что это за растения? – спросил он Казимира.

– Это роща обувных деревьев. Таких осталось немного. Сейчас ещё не сезон, чтобы снимать их плоды.

Сэм разглядывал косу винторога. Выглядела она более чем устрашающее – с метровым лезвием, с рукоятью из чёрного морёного дерева. Настоящее холодное оружие.

– А зачем тебе коса? Так, на всякий случай?

– Она мне нужна. Тебе не нужна коса? Нет. Поэтому ты и не носишь косу.

«Странный он какой-то», – подумалось Сэму. Дальше до края рощи они шли молча.

Воды реки Извилистой оказались мутно-синими. Похоже, у её истоков стояли какие-то крупные химические заводы. Утлая лодчонка Казимира казалась малой даже для одного человека-козла, не то, что для двоих. Сбросив поклажу в воду, Сэм осторожно шагнул в неё.

– Здесь крокодилы водятся? – в шутку спросил Сэм, посмотрев в воду. Отражения разглядеть не удалось.

– Теперь уже не-ет, – проблеял Казимир, взявшись за вёсла. – Крокодилов больше нет. Львов нет. Ничего нет. Одна саванна, река, и горы. Ты любишь природу? Я очень люблю природу.

– Зачем тебе коса, Казимир? – рискнул повторить Сэм. – Отбиваться от хоботунов?

– А что хоботуны? – задумчиво проговорил винторог. – Возможно, что и их тоже нет. И их города нет. Ты уверен, что это всё есть? Я вот не уверен. И мало кто уверен, но, может быть, и есть…

Сэм не выдержал и рассмеялся, чтобы разрядить обстановку. Смех прозвучал немного искусственным – антропоморф даже не улыбнулся. Похоже, он говорил всё это серьёзно. «Скверный он какой-то. Странный и скверный», – понял Сэм. До этого он не встречал ни одного такого жителя Страны Антропоморфов.

– А коса мне нужна, чтобы косить. Я люблю работать в поле. Ты вот любишь работать в поле?

– Признаться, не помню, когда в последний раз работал в поле.

Лодка причалила к берегу, винторог положил вёсла и, подняв косу, спрыгнул на берег.

– Мы приплыли, Сэм. – Казимир грузно плюхнулся на землю. – Ты когда-нибудь хотел стать косарём? Я вот с детства мечтал стать косарём. А сейчас, почитай, никто не хочет. Они все слепы. Они не понимают, как важна моя профессия. Без неё никуда, без неё все будут ходить босыми, можно сказать. Хочешь, я покажу тебе своё поле?

Сэм замотал головой. Казимир вдруг резко поднялся и подошёл к Путнику.

– А ты молодец, что решился. Молоде-ец, что решил отправиться в этот город хоботунов. Они все не нужны. Здесь, в поле, хорошо, здесь птички поют, солнышко, свежо!

Путник почувствовал, что от потока сознания Казимира начинает ехать крыша. С запада плыли тучи. Где-то вдалеке сверкнула молния. Антропоморф кашлянул и продолжил, как ни в чём не бывало.

– Тут с первыми петухами выйдешь из избы, возьмёшь косу, да как начнёшь! Красота. Скосишь, потом сложишь в кучи. Они пахнут свежестью, чистотой. Ты чувствуешь единение с природой, с идеальным пространством. Понимаешь?

– Какие петухи?! – вскричал Сэм. – Какое пространство? Природа… При чём здесь изба какая-то? Мы же в саванне.

– Приро-ода! – одухотворённо повторил Казимир, не обратив внимания на реакцию Сэма. – Нет ничего лучше дикой природы. А почему ты решил стать охотником на хоботунов?

Сэм сделал пару глотков из фляжки и задумался. Он не мог дать ответа на этот вопрос.

– Не знаю, как-то так само получилось. Я сидел под деревом, Бигль сказал, что я должен пойти охотиться, и…

Тут Сэм вспомнил странную фразу Бигля, которую он упомянул в самом начале: «Зря ты оттуда ушёл». Откуда ушёл? И кто он сам такой? Показывать своё невежество не хотелось, и Сэм решил спросить про другое:

– Ты что-нибудь слышал про Максимильяна?

Антропоморф кивнул.

– Я много чего слышал про Максимильяна. Слышал, что он хотел прославиться, стать великим. Говорят, про этого муравьеда было пророчество. Может, и про тебя было пророчество? Я не знаю.

– Почему у него ничего не получилось?

– Никто не знает. Возможно, он дошёл до реки и просто повернул обратно. Возможно, хоботунов нет. Возможно, это всё миф. Ты вот видел хоботунов? Я вот не видел. Может, и нету их вообще.

И вправду, подумалось Сэму, вдруг хоботуны – миф? Но тогда всё становится бессмысленным. И его предстоящее путешествие, и вся эта внезапно свалившаяся на него слава. Но почему тогда все только и говорят, что о нём и хоботунах?

На миг почувствовалось, что мир вокруг начинает рушиться. Громовые раскаты послышались совсем рядом, и вскоре на Сэма и козла обрушился ливень.

– Что растёт на твоём поле? – вдруг спросил Сэм

– Не важно. Я пойду работать. Очень удобно косить в дождь, – сказал Казимир, поднимаясь. – Ах, природа. Но ты молодец, что идёшь в город хоботунов. Если решил разобраться, так уж разберись. Уничтожь их, избавь наши народы от страдания. Возможно, в этом твоя судьба, твой смысл.

Стало немного поспокойнее. Дождь прекратился, а тучи переместились на восток. А этот рогатый не такой уж плохой, подумалось Сэму.

– Ты откуда, Казимир?

– Оттуда, откуда и ты, – хитрый огонёк загорелся в глазах винторога. – Мы очень похожи с тобой. Но мне пора поработать, не мешай мне работать.

Винторог повернулся и побрёл в сторону странного серого поля. Путник попытался разглядеть, что на нём растёт – там колосились какие-то странные серые початки. Он замотал головой, чтобы избавиться от наваждения, а потом зашагал от безумца дальше на восток.

Чувство, что всё это происходит в каком-то странном бреду, усиливалось.

* * *

Сэм искал город хоботунов четверо суток. Сначала продирался сквозь безлюдные заросли до Предрассветных гор прямо на востоке, потом, не найдя там никаких следов цивилизации, повернул на север и пошёл по предгорьям вдоль хребта. Недостатка в пище он не испытывал – в этих местах было полно хлебных и фруктовых кустарников, но снова возникшее чувство одиночества не давало ему покоя.

Оставшись один, Сэм много думал. Во-первых, он размышлял о хоботунах – кто они, откуда они могли взяться. Как выглядят, чем питаются, каков их образ жизни. Маленькие они, или большие. Ему ничего не было известно о них, кроме того, что у них есть хобот, и поэтому они могли оказаться кем угодно. Большие сомнения вносили слова Казимира, но каждый раз, как Сэму начинало казаться, что хоботунов не существует, он сразу старался прогнать эти мысли и переключался на что-нибудь другое.

Во-вторых, Сэм размышлял о том, кто он сам. Где он родился, кем работал раньше, была ли у него семья. Думал о родителях, лица которых не мог вспомнить. Отсутствие воспоминаний, вместе со столь восторженным приёмом антропоморфов настораживало. Почему именно он, почему ему поручена такая задача? Но попытки вспомнить хоть что-то из прошлого были подобны попыткам пробиться сквозь твёрдую, монолитную стену.