Хранительница Камней

Винтовая лестница, упиравшаяся в носки его ботинок, тянулась высоко вверх к просторной мансарде. Сколько он тут не был? Десять лет? Наверняка больше. Запах сырости и старой мебели витал в воздухе. Эсу, казалось, было всё равно. Он прошёл на кухню, сбросив свой шлем в мусоропровод, и стал подниматься наверх, не обращая внимания на брата.

– Ой, ну я вам обед пойду готовить, мальчики. Вы устали с дороги-поди? Там почти всё готово, надо только ещё немного…

Бизер улыбнулся. Мама всегда была такой: суетилась, переживала. За него, Одхрана так точно – Эс в его воспоминаниях уже был взрослый и практически не жил на Ликвиде. Волшебник вздохнул, провожая мать взглядом, и побрёл за братом. Нужно было привести себя сперва в порядок.

***

Как ни странно, умывальник в единственной ванной был сделан из раковины мидии. Бизер навис над ним, сбривая отросшую за время заключения бороду, кромсая светлые патлы волос. Где-то на заднем фоне – он видел через зеркало – маячил Эс, схватившись за телефон.

– Чего-то ждёшь?

– Звонка от девушки.

– У тебя есть девушка? – брови Бизера невольно поползли вверх.

– Да, и, знаешь, тебе тоже не мешало бы, – будничным тоном ответил Эс.

Бизер покачал головой, открывая кран, чтобы смыть валяющиеся в раковине волосы. Эс куда-то отошёл, наверняка сел или лёг на их огромную кровать, по которой Одхран в детстве любил скакать.

Ему сложно было представить брата в обществе девушки. Эс был нелюдим, угрюм, тяжело шёл на контакт и заводил знакомства. Общению он предпочитал долгие прогулки по северному берегу Крита вдоль Эгейского моря, чтение мифов или исторических книг. С другой стороны, может, именно в сорок лет он решил измениться, найти свою любовь и остепениться?

Телефон завибрировал, и Эс моментально его снял.

– Да, Софи.

Бизер в этот момент чистил зубы и едва не поперхнулся. «Не Хорнклауд ли часом?»

Ему стало на миг смешно с собственного предположения. Ну как могла скромная и милая Софи вообще познакомиться с его братом? Наверное, это другая Софи. Всё-таки это довольно популярное женское имя. Тем более греческое, а Эс уже давно живёт в Греции, даже гражданство имеет.

– Как у тебя там дела? Купаешься?

Одхран выдохнул. Ну, точно какая-нибудь Софи с острова Крит. Наверняка занимается продажей оливкового масла или выращивает оливки. Может, мыло варит. Из оливок, разумеется. Всё в Греции основано на оливках. На миг Одхрану даже стало интересно, как всё-таки они познакомились. Он быстро помыл голову и, вытирая полотенцем теперь короткие волосы, вышел в комнату.

Брат действительно лежал на спине на кровати, раскинув длинные руки и ноги в стороны. Плечом он прижимал телефон к уху. Иногда улыбался в перерывах между краткими ответами на вопросы собеседницы.

– Нет, я пока не смогу приехать. У нас тут внеплановые семейные сборы. Ты знала, что у меня есть брат? Нет? Я уверен, вы на самом деле уже виделись не раз, просто ты не придавала этому значения.

Эс кинул на застывшего с полотенцем в руках Бизера многозначительный взгляд.

– Как там с учёбой? Уже выбрала программу?

Видимо, девушка Эса ещё не определилась, поскольку ответила кратко, и Эс сразу перешёл к другому вопросу.

– А ты с Дельты когда планируешь возвращаться сама? – последовала очередная пауза, затем Эс резко сел на кровати и сказал: – Ладно, у меня тут дела, потом ещё созвонимся, – нефилим поглядел на Одхрана исподлобья, затем откинул прядь кудрявых волос с щеки и сказал: – Вопреки всем твоим сомнениям, это действительно она.

– Кто?

– Эх, ну скажи, как ты мог работать учителем в школе, если ты такой несообразительный?

– То есть ты хочешь сказать, что встречаешься с Софи… Хорнклауд?!

Эс кивнул и улыбнулся.

– А она знает, что тебе сорок?

– Не-ет, но, думаю, если узнает, сильно не огорчится. Ты ведь и сам знаешь, что девчонка всегда любила sugar daddy11.

– Но не настолько же! И тем более не с тобой.

– Завидуешь? – Эс поднялся с кровати и зашёл брату за спину, положив руку на плечо. – А у тебя ведь есть шанс прочувствовать то же, что и я. Но для этого тебе нужно всего лишь убить Файннула.

– Я пока… сперва надо найти аквамарин, а там – посмотрим.

– Ну же, смелее. Тебе нужно быть решительнее, – почти прошептал на ухо Эс. – Ты ведь прикончил Карупышека.

– Вацлав был всего лишь губернатором земного города, к которому я отношения не имел. Но убить султана собственной империи…

– А разницы? Все ограничения лишь у тебя в голове. Тем более Файннул ведь не исчезнет. Ты используешь драконову магию и станешь им. Так же, как это было с всеми твоими прошлыми жертвами. Ты же можешь это, я знаю.

Бизер потряс головой и сбросил руку брата с плеча.

– Вот ведь вы… нефилимы, чёртовы создания. Соблазнители.

– Я предпочитаю слово «искуситель». И всё же…

– Я подумаю. Сперва камень.

– Мне кажется, ты просто не хочешь чувствовать себя Файннулом. Не переживай, у него только вместо пальцев щупальца. Член обычный.

Эс загоготал, а Бизер немного смутился. Не то, чтобы его отвращала сама идея стать кракеном. Отталкивала его скорее всё же мораль. Он расценивал убийство султана как предательство родины.

***

Рынок Скариды кишел покупателями и торговцами, источал разнообразные ароматы и изрыгал какофонию звуков. Бизер решил начать свои поиски с этого места, отправив Эса в библиотеку. Брат сам вызвался поискать информацию в книгах, так как, во-первых, обожал читать и работал с древней литературой, а во-вторых, на дух не переносил рынки.

Бизер неспешно прохаживался вдоль торговых рядов, ненадолго задержавшись у прилавка с амулетами и оберегами. Торговка, хоть и не смекнула, в чём дело, высыпала горсть украшений голубого цвета прямо перед ним.

– Под цвет глаз очень подойдёт вам, – пояснила та.

«Это точно. Подойдёт».

Бизер перебирал пальцами кулоны, брелоки, браслеты, трогая камни, оценивая их тяжесть, подлинность, блеск на свету. Последнее тяжело было оценить в Скариде как и в любом придонном городе, куда свет практически не проникал. Благо все пользовались электрическими скатами, а некоторые мутанты и сами умели «светить».

– Lux, – Бизер «зажёг» свои пуговицы на плаще, чтобы лучше видеть.

Учтивая торговка принесла ещё одного ската. Одхран заглянул ей в лицо. Конечно, женщина-кальмар наверняка на всё готова, чтобы продать свои безделушки. Никому не нужная в родной империи приплыла в Амфирион, как и большинство жителей «Трущоб» – так Бизер, да и многие другие амфирионцы называли мигрантов без жилья, слонявшихся по улицам.

«Что я должен почувствовать, когда отыщу тот камень?»

Бизер не знал, как ответить на этот вопрос. Может, ему придёт озарение или какое-то видение? А может, он его уже давным-давно проглядел среди уже пяти штук аквамаринов, что он отыскал в этом барахле.

«С чего я взял, что камень вообще должен как-то отозваться?»

Справа краем глаза он заметил приближающуюся вытянутую фигуру брата. Он шёл довольно бодрым шагом, нахлобучив зачем-то шляпу на голову. Возможно, привычка, оставшаяся после солнечной Греции.

«Быстро он. Надеюсь, с хорошими новостями».

Торговка обиженно поджала губы, когда Бизер побросал все её украшения и повернулся к брату, напрочь забыв о том, зачем пришёл.

– Не поверишь – нашёл.

– Да ну? Камень был в библиотеке?

– Не-ет. Я нашёл книгу, в которой говорится, где лежит твой аквамарин. Но если я тебе расскажу о месте, ты расстроишься.

– Да говори уже. Я готов.

Эс наклонился к уху брата и быстро зашептал. Глаза Бизера расширились. Он посмотрел на нефилима с недоумением, полагая, что тот разыгрывает его.

– Ты… ты серьёзно? В Параканте?

– Ага, – Эс довольно улыбался.

– Допустим даже мы пересечём границу. Допустим даже, что попадём в Спрат и не будем съедены мутантами. Но чёрт… лучшего места, кроме как дворец Блекспруттии драконы не нашли, чтобы упрятать аквамарин?

– А они и не прятали. Дворец появился уже после наших всех войн и распрей. К тому же, что мешало Блекспруттии незаконно приватизировать аквамарин в качестве миленького украшения?

– Ты думаешь, так и было?

– Уверен.

– Мы всё равно отправимся туда, чего бы это ни стоило.

Глава XII

Если Небыль был контрастом для Андеадлинга, то Скрат с уверенностью можно было назвать полной противоположностью любому городу Амфириона. Создавалось впечатление, что дома здесь не чинились с момента основания Параканта как государства. Всюду самодельные шатры – даже не лачуги, а висящие на палках тряпки, мусор, отходы, объедки. И мутанты. Озлобленные, изголодавшиеся они шастали по улицам, поворачивая свои безобразные тела в сторону космолёта, протягивали бесчисленные изувеченные конечности и облизывались, обнажая бездонные пасти. Они не были людьми, не были и морскими чудовищами. Не были даже гибридами или чем-то средним между двумя расами. Они были никем и всем одновременно. Хлюпали, чавкали, оставляя мокрые следы из слизи, клацали зубами, пытаясь ухватить случайного прохожего.

Бизер был рад тому, что фавианцы усовершенствовали космолёты, превратив их в многофункциональный вид транспорта. Так, под водой космолёт трансформировался в подводную лодку, непробиваемую для этих монстров, довольно быструю и комфортную. И всё равно Одхрану было страшно. Он словно вновь почувствовал себя маленьким мальчиком, отправившимся за чернилами каракатицы вместе с мамой в Пакарант.

Мутантов не признавала ни одна из двух империй. Даже в Трущобах для них не находилось места. Они не обладали разумом, поэтому не могли общаться или работать, даже попрошайничать на улицах. Их пытались изгнать в Пустошь – так называли излом поверхности в виде трещины, где никто не жил. Но мутанты выбрались оттуда и заполонили отдельные части Параканта. Блекспруттия же ничего с этим не делала. Ей будто было всё равно. Она постаралась лишь обеспечить безопасность своим гражданам, но не избавиться от монстров.

Никто точно не знает, когда и откуда они взялись. Полагают, это были неудачные эксперименты над добровольцами, которых потом никто не убил. А те в дальнейшем размножились, породив больше тварей с ещё более невероятными мутациями. В конце концов, эти существа потеряли всякий человеческий облик и рассудок, превратились в слабое подобие животных, способных только жрать других.

У Бизера не было плана. Он полагался лишь на брата. Эс же ничего не говорил. Управляя космолётом, он лишь лукаво улыбался и периодически отстреливался от монстров из встроенных в нос корабля пушек.

Спрат оказалось легко найти. Единственное более-менее структурированное поселение в Параканте. Бизер помнил его другим. Нельзя сказать, что сейчас город выглядел лучше или хуже. Но что-то всё равно было не так. Темнота, дома из антипатарий12, покрытые бурыми водорослями, бродящие туда-сюда унылые жители, одетые так, чтобы челюсти монстров не смогли прокусить плоть. На улицах не было фонарей или каких-то подобных источников, даже тех же электрических скатов, что использовались в Амфирионе.

Дворец Блекспруттии сложно было назвать дворцом. Скорее это была каменная глыба, чуть больше, чем все остальные дома-крошки в империи. Настолько неприметная, что в сумраке мужчинам не сразу даже удалось вычленить её из общей тёмной массы построек. Нет окон. Если те и есть, то лишь в виде узких трещин в камне, возникших от времени, но никак не рукотворно. Тут и там свисали уже мёртвые водоросли. Картину завершала погибшая рыбёшка, валяющаяся перед входом. Мутным взглядом одного глаза она смотрела на Бизера. Внутренности её уже попробовали черви и рачки. Эс остановил космолёт.

– Ну и каков план?

Нефилим молча открыл дверь и вышел наружу. Бизер последовал за ним.

– Что ты собираешься ей сказать? Что мы доставщики пиццы?

– Примерно это, – хмыкнул Эс, останавливаясь и запрокидывая голову наверх.

– Но у нас ведь даже нет пиццы.

– Есть кое-что получше.

Эс потянул за тяжёлое кольцо, торчащее из пасти удильщика – украшения на двери – и постучал. Внутри жилища тихо, но, кажется, мужчины слышат чьи-то шаги. Дверь приоткрывается, и они видят лицо самой султанши Блекспруттии.

Бизер словно язык проглотил. Ещё никогда ему не удавалось говорить с кем-то из действующих правителей. А тут сама султанша Параканта, пусть и не дружественной империи, но зато с Ликвида.

Блекспруттия только открыла рот, чтобы что-то сказать, как Эс выудил из пиджака своё удостоверение и буквально всучил его женщине.

– Начальник АНК. В вашем доме зафиксирована несанкционированная магическая активность. Взломы бывали в последнее время?

– Э-э-э…

– Может, кто-то пытался вас ограбить? У вас стоит защита?

– Кхм, – издала неопределённые звуки Блекспруттия.

Бизер заметил на её толстой шее жабры, которые женщина закрыла затычками. «Может на равных дышать и на воздухе, и в воде. Повезло».

– Давайте мы пройдём. Готов вам продать защиту от воров и магических тварей за полцены. Настоящая скидка под стать султанше!

Эс буквально отпихнул султаншу, входя внутрь. Удивительно, как нефилимы, будучи потомками падших, могли легко подстраиваться под ситуацию, управлять настроением. Какое у них было самообладание и острый ум. Эс явно себя недооценивал, работая в музее.

Бизер, виновато улыбаясь, прошлёпал за братом, всё ещё не веря, что оказался во дворце самой султанши Параканта. Блекспруттия хлопнула дверью, запирая её на засов. Она напоминала эдакую Урсулу из «Русалочки»13. Массивное, толстое тело шарообразной формы, тяжёлые груди, ниспадавшие на большой живот, и всё это оканчивалось восемью чёрными щупальцами ниже пояса. В отличие от мультяшного персонажа, султанша не носила макияж. Её сухие бледные губы двигались, словно из ваты, когда она говорила, а глаза, лишённые век и ресниц, казались стеклянными.

Эс уверенно шёл вперёд, периодически осматриваясь, трогая стены, одобрительно качая головой и цокая языком. Он очень неплохо играл роль инспектора по волшебной активности. Бизер под настырным взглядом Блекспруттии достал блокнот и сделал вид, что внимательно записывает наблюдения брата. Но на самом деле лишь рисовал всякие закорючки. Эс развернулся к султанше прямо возле двери её покоев.

– Вы же…

– Я знаю, что такое АНК. Вы прилетели ко мне с самой Земли, потому что?

Повисло молчание. Блекспруттия явно хотела получить ответ на свой вопрос, хоть он и прозвучал как утверждение.

– Поступил вызов, – не очень уверенно ответил Эс. – Вас хотят ограбить волшебники.

– Вы? – усмехнулась Блекспруттия. – А люди из АНК будут сражаться с этими волшебниками чем? Вообще какое дело землянам до того, что творится на Ликвиде? Вы понадеялись на мой возраст. Думаете, раз я старая, то наивная и поведусь на какую-то чушь? Даже если допустить, что вам очень нужно втюхать… что вы там хотите мне продать? Защиту от магии? Я всё равно не верю, что вы проделали такой долгий путь ради того, чтобы почтить своим присутствием меня.

Улыбка сползла с лица нефилима. Он явно не был готов к такому отпору, и султанша это заметила, усмехнувшись. Бизер решил спасти ситуацию.

– А может… может, я ваш большой фанат, знаете?

– Да ну? Волшебник – фанат кракена из Параканта?

– Вот именно, что из Параканта! – тут Бизер пустился импровизировать. – Я полжизни прожил в Амфирионе, затем жил на Земле, в Андеадлинге. К слову, я никакого отношения к АНК не имею, – он покосился на брата. – Но нигде не видел такого процветания, как в Параканте.

Блекспруттия то ли хрюкнула, то ли харкнула. В общем издала неопределённый звук, сдерживая хохот. Конечно, женщина прекрасно видела, в каком состоянии её империя. И в такую наглую ложь уж поверить точно не могла.

– Мальчик, вы там в своём Амфирионе совсем зажрались, – скрипучим голосом сказала она. – Или ты слепой? Вроде нет. Глаза светлые, ясные.

– Но я ведь не просто так улетел с Ликвида! Я, вы знаете, миролог, и я искал в этой Вселенной кусочек рая. Я был на многих планетах, но ни одно место нельзя превратить в нечто даже близкое к приемлемым условиям жизни. К слову, я бывал в Небыле, где находится АНК. Вы бывали в Небыле?

– Не доводилось.

– У-у-у, вот уж грязнющий город! – Бизеру даже не пришлось врать, описывая всю «прелесть» Небыля. – Вот место, где всё давно сгнило и умерло. Там невозможно свободно дышать! Здесь же, если внести некоторые коррективы, можно будет действительно сделать рай.

Эс прикрыл лицо рукой. Он не верил, что Одхран может пороть такую чушь абсолютно серьёзно. И уже был готов к тому, что султанша вышвырнет их сию секунду. Но вопреки его ожиданиям, женщина тяжко вздохнула, грузно опускаясь в каменное кресло, растопыривая свои щупальца в разные стороны.

– Эх, на какие же деньги мне эти реновации проводить? Я и сама знаю, что Паракант в плачевном состоянии. Вы, амфирионцы, в своё время отхапали у нас лучшую территорию, полную полезных ископаемых, ресурсов, драгоценностей. У нас тут только скалы и Пустошь недалеко.

– Пустошь можно превратить в визитную карточку империи. Оградить, сделать экскурсию.

– Вход по талончикам, – вставил слово Эс, насмехаясь над братом.

– А это… это мысль! – просияла Блекспруттия.

– С-серьёзно? Вход по талончикам вам так понравился? – опешил Эс.

– Нет, я про экскурсии. Известно, что землян привлекают всякие фрики, – султанша подчеркнула последнее слово. – Но на это нужны деньги и умелые руки.

– Руки у нас есть. А если их недостаточно – я всегда могу разыскать ещё, – уверил её Бизер. Вопрос стоит за деньгами.

Султанша задумалась. Прикрыв глаза, она размеренно дышала: широкая грудь её плавно вздымалась и опускалась. Так прошло несколько минут.

– Валюты у меня нет, – наконец тихо сказала она. – Никакой. Ни земных денег, ни наших. Увы, я банкрот. Но у меня есть драгоценные камни – всё, что осталось. Если бы их можно было как-то перевести…

– О, не беспокойтесь об этом! Сейчас с лёгкостью можно конвертировать любой камень в золотые монеты и серебряные. И, конечно, мы добавим ещё из своего бюджета.

– Что ж, я уже говорила, что эта мысль мне нравится, так что… если это выгодный вклад в будущее Параканта, то у меня для вас кое-что есть.

Блекспруттия встала, направилась к своим покоям, оттесняя Эса в сторону. Затем скрылась в темноте своей спальни. Мужчины, прислонившись к стене, вглядывались во мрак, пытаясь разглядеть хоть что-то. Громадная тёмная фигура Блекспруттии терялась где-то в глубинах комнаты. Она пыхтела и кряхтела, явно занимаясь активными поисками. Наконец, султанша показалась в более освещённом месте со шкатулкой в руках.

– Здесь все камни, которые мне удалось собрать. Какие-то достались мне по наследству, часть – покупки у коллекционеров, некоторые – просто случайная находка. Все я вам не отдам, – одёрнула она протянувшего было руки Бизера. – Лишь некоторую часть на определённую сумму. Вы мне сами скажете, какую.

Султанша поставила шкатулку на столик с высокими изогнутыми ножками и приподняла крышку. В миг в помещении стало на пару тонов светлее – настолько яркими были лежащие внутри драгоценности. Даже Бизер, равнодушный к богатству и предпочитавший доселе жизнь аскета, теперь смотрел во все глаза, не в силах оторваться. Что до Эса, то у того зрачки превратились в доллары, а рот сам собой принял форму буквы «О».

Около двух часов они распределяли это богатство между собой. В итоге Бизер сторговался на двух рубинах, трёх изумрудах, брусочке редкой паракантской глины, которой нет ни на одной другой планете, и сверкающем ожерелье из самоцветов. Волшебник специально потратил время на то, чтобы прочесать всю шкатулку до дна в поисках аквамарина, пока Эс, включив всё своё нефилимское обаяние, забалтывал старую женщину. Но увы, удача повернулась к колдуну спиной.

– Что ж, полагаю этого будет достаточно, – подытожила султанша, вставая.

Бизер в ответ рассеянно кивнул, наблюдая за тем, как пышнотелая женщина вновь скрывается в недрах своей спальни, пряча шкатулку под замок. Эс явно не мог этого понять. Хмурился и возмущался себе под нос, что старуха оставила их ни с чем.

На руке Блекспруттии что-то блеснуло, и сердце Одхрана в этот момент ёкнуло.

– Это… у вас браслет?

– А… это да, браслет. Фамильная драгоценность. Не сам браслет, а камень в нём – аквамарин.

Бизер нервно сглотнул. «Если это тот самый… нельзя упустить».

– Вы… вы переделали его в украшение?

– Да, вы знаете, мне идёт нежно-голубой. И я решила, чем зря добру пылиться в шкатулке. Пусть хоть один камень украшает султаншу, ха-ха.

Тут Эс, видимо, смекнул, в чём дело, и вежливо, но с напором попросил:

– Можно взглянуть?

Блекспруттия не смогла отказать, послушно протянув запястье нефилиму. Один лишь взгляд в лицо султанше, и Эс поймал её голубые глаза с прямоугольными зрачками, завладев её вниманием. Султанша остолбенела, замерла. Бизер не представлял, каких трудов стоило брату управлять разумом Блекспруттии. Он выглядел, как натянутая струна. Даже мышцы шеи и лица, отвердели, выдаваясь вперёд.

– Нам очень нужен ваш браслет. Он стоит всех этих камней. И если вы хотите… блага вашей империи, то отдадите его… нам.

Эсу было очень тяжело это говорить. Капли пота проступили у мужчины на лбу. Сперва ничего не происходило, кроме растущего в воздухе напряжения. Но затем Блекспруттия медленно-медленно потянулась рукой к запястью, не отводя взгляда. Бизер в этот момент готов был ликовать, а сердце его рвалось из груди, но, казалось, волшебник забыл, как дышать.

Как только браслет лёг в раскрытую дрожащую ладонь нефилима, тот судорожно выдохнул и упал без сознания на пол. Блекспруттия очнулась от влияния, непонимающе хлопая глазами. Бизер среагировал мгновенно: подпрыгнул к брату, переложив браслет к себе в карман. Султанша, казалось, ничего не заметила.

– Что… что случилось?

– Моему брату стало плохо! – почти закричал Бизер. – У вас здесь есть службы спасения, врачи?

– Есть придворный лекарь, но он сейчас в отпуске, – Блекспруттия всё так же косилась на распростёртого Эса, не предпринимая каких-то действий.

Бизер её не винил. «Она султанша. Ей непонятны чужие страдания». Сам волшебник, держа руку на пульсе, набирал матери. Только она могла забрать их из этого вонючего города, да и империи в целом. «Наверняка в её космолёте должна быть и аптечка».

***

Почему Бизер сам не мог повести космолёт? Всё просто. Он не умел водить. Чисто в теории мог понять, куда надо давить, чтобы корабль завёлся, но управлять им не мог.

Мужчинам повезло, что Верданхильд находилась дома и не была чем-то занята. Она тотчас подорвалась и кинулась на помощь к своим мальчикам, включив сверхскорость своего маленького аварийного космолёта. Уже спустя пятнадцать минут Бизер погрузил в кабину брата, а ещё спустя пять они мчали домой, пока волшебник тормошил нефилима за плечи и водил вокруг его носа ваткой с нашатырём.

– Дай ему попить что-нибудь сладкое, – бросила через плечо мама с водительского сидения. – И пусть лежит, не встаёт!

Бизер быстро создал концентрат в чашке на столике у иллюминатора, подогрел с помощью заклинания Igniro, и, к счастью, в заднем кармане брюк у него обнаружился застарелый пакетик сахара из кафе. Неизвестно, сколько лет тот пролежал у Бизера под задницей. Одхран поморщился, разрывая упаковку. Другого всё равно не было. Даже жалкого пакетика сока!

Волшебник стащил рубашку, делая импровизированную подушку под шею брата. Аварийный космолёт редко использовался, и в нём не было никаких вещей, даже подушек для длительных перелётов. Одхран скатал из рубашки валик и бережно положил на него голову нефилима, затем приоткрыл рот и влил в него воду из керамической кружки.

Горло Эса начало издавать странные булькающие звуки, и на миг Бизер испугался, что сделал что-то не так, отчего брат начал задыхаться. Но присмотревшись, колдун понял, что нефилим смеётся.

– М-м-м, вода с сахаром, – слабым голосом сказал он. – Мой любимейший напиток.

– Другого всё равно нет.

– А жаль, – он повернул голову набок. – In vino veritas14.

Бизеру захотелось его ударить. Они с матерью тут пляшут вокруг него, а Эс – жив-здоров и умирать не собирается, лишь насмехается над ними. Нефилим против воли почувствовал его настроение и скривился от головой боли, затем глухо застонал.

– Не пытайся читать мои мысли. Лучше отдохни, – Одхран постарался вложить в эти фразы максимум заботы.

Эс послушно прикрыл глаза и сложил руки на груди. Вкупе с бледной, давно не получавшей загара кожей и фиолетовыми кругами под глазами он напоминал Одхрану свежий труп для захоронения. Усмехнувшись криво самому себе, он лишь понадеялся, что Эс послушался и в самом деле не стал читать его мысли. А то пришлось бы объясняться.

***

Позднее, уже будучи дома, Бизер спросил у Эса: