Свистушка по жизни. Часть 1

Пролог

– Полина? – мужской голос в телефонной трубке позвал меня.

– Да, – с готовностью я отозвалась.

– Все готово, приезжай.

– Лечу!

Пулей надев кроссовки, в шортах и топике, как и была, покидала в свою сумку гаджеты, без которых никуда никогда не ходила, я вышла из подъезда дома и счастливо улыбнулась. Жизнь была прекрасна! Был отличный летний день – тепло, солнечно, мягкий ветер. Не что бы для нашей столицы редкость, но все равно безумно приятно. Я жмурилась на солнышко и улыбалась всему миру. У меня было полно причин для потрясающего настроения – завтра я должна была с подругой уехать в Северную Столицу, где мы собирались отметить мой приближающийся день рождения – это раз, у меня намечался новый любовник – очень красивый высокий блондин – это два, ну и мою машину отремонтировали – и я как раз шла за ней в автосервис – это три.

Пешком идти было лень, хоть это заняло бы у меня всего каких-то полчасика, поэтому я размотала наушники, включила свой новенький цифровой плеер и отправилась на ближайшую остановку общественного транспорта. Торопиться мне было некуда, посему я села на скамейку в ожидании автобуса и, включив планшет, начала читать новую книгу любимого автора.

Музыка была по ушам, звуков вокруг я не слышала; и очень зря, потому что на переключающийся с желтого на красный сигнал светофора вылетел автомобиль, желающий успеть пересечь большой перекресток. А на свой уже загоревшийся разрешающий сигнал начала движение перпендикулярная машина. Гонщик стал уворачиваться от столкновения, не справился с управлением и летел к остановке, на которой сидела я…

Краем глаза я успела заметить нечто огромное, на всей скорости несущееся на меня, но дальше было поздно. Мозг не успел среагировать на удар, а сознание поглотила темнота… Кажется, в своем мире я умерла…

Глава 1. Опаньки

Когда я открыла глаза, то сначала долго думала, где это я нахожусь. Белый потолок, белые стены, узкая кровать. Рядом никого. Поднявшись, оглянулась вокруг. Белое белье странного качества, на табуретке мои вещи. Больница. По крайней мере, именно эта идея пришла в мою голову. А где всякие датчики, кнопка вызова медсестры? Капельница? Меня же машина сбила, значит я должна быть вся в гипсе и с перебинтованной головой. Однако все конечности были целы, двигались. Но что-то в своих ощущениях было странно все же – у меня ничего не болело. Т.е. совсем! Я прогнулась в спине, и она – о, чудо! – тоже не болела. Я согнулась вперед – и снова не больно. Вот это действительно чудо! Потому как у меня уже несколько лет напрочь больные суставы, особенно позвоночника – профессиональный спорт оставил свои следы, и врачи запретили мне такие привычные нагрузки. С тех пор боль стала моим постоянным спутником, а балетный станок вызывал слезы сожаления. А раз сейчас у меня ничего не болит, то да здравствуют тренировки? Или же это меня так обезболивающим накачали? Странно, потому что раньше даже лошадиные дозы лекарств не помогали.

Подняв ногу наверх, чтобы убедиться, что моя растяжка еще при мне, я от удивления так и зависла. На ноге не было ни единого шрама. Не то чтобы она вся была изранена, но несколько приветов из детства у меня имелось – в детском саду упала на металлическую машинку, потом в юности в море меня сильная волна вынесла на острющий камень, ну и год назад мне на мениске сделали операцию. А сейчас нога была гладкая, как после отличного увлажняющего крема. Потрясающая медицина! Вторая нога была такая же. Где этот доктор, которому мне хочется упасть в ноги и рассыпаться в благодарностях!?

Вскочив с кровати, я с удовольствием потянулась, поблагодарила своего ангела-хранителя, который меня доставил сюда к этому кудеснику, и оглядела себя. Странно, а одежда на мне была не больничная – на мне были мои же шорты и топик. Это кто ж такой ответственный? Или решили, что столь открытая одежда удобнее? А как насчет гигиены? Микробы и все такое? Решив найти хоть кого-нибудь, я открыла дверь. Никого. Покрутив головой, пошла наугад направо. По обе руки были двери, за которыми стояли однотипные кровати. И никого на них не было. Очень странная больница. Я даже ущипнула себя, чтобы проверить, не сплю ли я. Больно. На руке красный след остался и выемки от ногтей. Нет, не сплю. Что это за место? Паники пока не было, но ситуация не очень нравилась, мягко говоря.

За те пару минут, что я шла, никаких ответвлений не было. Где сестринский пост? Ординаторская? Перевязочная? Прочие двери с медицинским скарбом? И, кстати, где датчики пожарной безопасности? Ох, как мне все это переставало нравиться…

Вдали я видела дверь, в самом конце коридора. Открыв ее, я вошла…и оказалась на улице. Я остолбенела. Зеленые газоны, между которыми стояло много одинаковых одноэтажных каменных домиков. Позади простирался лес. Что за..? Оглянувшись, я посмотрела на здание, из которого вышла. Каменное длинное тоже одноэтажное строение. Сделав глубокий вздох, я поперхнулась – это же не наш воздух! Даже не нашего загорода. Как описать его самой себе, я не знала. Он легкий, цветочный, вкусный…и, я бы сказала, живительный. В нем чувствуется какая-то энергия, жизнь. Такое ощущение, что с этим глотком местного воздуха я стала нескончаемой батарейкой энергии, кончики пальцев зудели от желания что-либо сделать, сотворить. Обалдеть!

Кстати, а где хоть кто-нибудь живой? Почему никого не видно? Где все? День ведь на дворе. Помявшись у входа, я вновь внимательно огляделась. Ага, вон то двухэтажное строение, очевидно, местная администрация. Значит, нам туда дорога! Ступив на типичную грунтовую дорогу, я порадовалась, что была в кроссовках, потому что в обычной жизни ношу высокие шпильки. Что делать, балетки или низкий каблук мои ноги не приемлют. Но я не жаловалась – мне удобно, ходить на шпильках я умею, а также и бегать, если надо, ну и, как в сказке, высоко сижу – далеко гляжу. Тот, с кем у меня намечался роман, даже с учетом высоких каблуков был выше меня на целую голову. Если бы я была без них, страшно представить, как неудобно ему бы было целоваться на моей натуральной высоте…

Идя по направлению к дому, его дверь открылась, и оттуда вышел высокий брюнет. Мое сознание отплясывало радостную мазурку, как вдруг внутренний ди-джей резко выключил магнитофон. А причиной стал все тот же человек. Точнее, его одежда. Он был одет в какой-то старинный камзол и высокие сапоги. В очередной раз – что за..?

Я внимательно рассматривала шедшего ко мне – в этом не было никаких сомнений, он увидел меня – мужчину. Высокий брюнет, европейское лицо, светлая кожа, короткая типичная мужская стрижка. Голова была обычная, вопросов она не вызывала. Но вот то, что было после шеи – массу! Пиджак черного цвета – и не жарко ему? – длинный, с какой-то вышивкой по краю, белая рубашка, похоже на шелк, слегка расстегнута, из-под нее видна светлая кожа тела. Рубашка заправлена в черные же брюки, а те, в свою очередь, в высокие сапоги.

Мужчина подошел ко мне, оглядел внимательно и поздоровался:

– Добрый день! Вы уже очнулись?

Голос – приятный баритон, легкая улыбка вполне доброжелательна. Хамить и дерзить не хотелось. Закатывать скандал или истерику тоже. Поэтому я, как вежливая девушка, тоже поздоровалась.

– Добрый день. Очнулась минут десять назад, – посмотрела я на свои наручные часы. Они совсем в той аварии не пострадали и продолжали исправно показывать время. – Как долго я была без сознания?

– Мы Вас нашли на рассвете.

– Не поняла! – опешила я. – В каком смысле – нашли? Да еще и на рассвете? Авария произошла утром, даже двенадцати не было.

– Я не знаю, о какой аварии Вы говорите, но на рассвете дежурный целитель обнаружил Вас недалеко от целительского корпуса. Он вызвал меня, и вдвоем мы перенесли Вас и Ваши вещи внутрь.

– Так, – помассировала я виски. – Я брежу.

– Не думаю, – покачал мой собеседник головой, а затем слегка вытянул руку вперед.

От увиденного я чуть не упала! С кончиков его пальцев сорвалась молния и мазнула по моему бедру! Больно, между прочим! А затем он этими же пальцами качнул, и теплый ветер прошелся по тому же месту и залечил покраснение. Я ошалело посмотрела на мужчину. Он ждал моей реакции.

– Обалдеть! – выдала я самое приличное из рвущихся высказываний.

– Давайте знакомиться, – предложил он. – Меня зовут магистр Валисандр, я – ректор Академии Магии Стевории. Единственной Академии нашей страны, где можно получить полноценное магическое образование. В других городах есть школы, после которых по получении диплома можно работать на небольших должностях, как государственных, так и у частных лиц.

Мужчина помолчал, давая мне усвоить полученную информацию. Я потерла лоб. Значит, сказки бывают былью, и я каким-то волшебным образом попала в другой мир. Интересно мой ангел-хранитель спас мне жизнь…

Пауза затягивалась, ректор, очевидно, ждал от меня…ну хоть чего-нибудь. Наконец, я разродилась, отдав долг вежливости.

– Полина, – представилась я. – И, вероятно, я из другого мира.

– Это мы поняли сразу, как только увидели…ммм…Вашу одежду. У нас такого никто не носит. Даже нижнее белье у наших женщин более…ммм…закрытое, – он неопределенно повел рукой.

– А в нашем мире это ни у кого не вызывает вопросов, особенно если жаркий день, – вздохнула я. – Но другой у меня нет.

– Эта проблема решаема, – пожал ректор плечами. – У нас есть небольшой выбор, из которого Вы можете подобрать что-то подходящее.

И он повернулся, чтобы вернуться в свой дом. Я даже сделала пару шагов за ним, когда спохватилась о своих вещах. Сказав, что я сейчас вернусь, я газелью поскакала в местный изолятор и, схватив свою сумку, в которой было все то, с чем я вышла из дома, помчалась обратно. Не то чтобы я боялась за сохранность, но вещи из чужого мира явно интересны, хотя бы с точки зрения простого человеческого любопытства.

Повесив привычно сумку на плечо, я шла вслед за ректором. Войдя в главный вход, я стала оглядываться. Каменные стены были занавешены чьими-то портретами, преимущественно мужскими, выполненными…эмм…в своеобразной манере, скажем так. Картины ранней эпохи Возрождения тут считались бы шедеврами. В этом мире Да Винчи пока не рождался, факт.

Потолки были не очень высокими, под ними висели ничем не поддерживаемые шарики, которые изучали свет. Мои глаза зажглись азартом – вот оно настоящее волшебство. Интересно, смогу ли я так?

– Сможешь, – снисходительно ответил мне ректор, вдруг перейдя на «ты». – Даже самые бестолковые и магически слабые студенты умеют создавать световые шары.

Хм, видимо, мне только показалось, что я свой вопрос задала вслух. Стоп, что он сказал – студенты? Я буду учиться тут? У меня есть магия? Последний вопрос я сознательно уже озвучила.

– Конечно, – невозмутимо ответил он, открывая дверь в кладовку. – Иначе бы ты тут не оказалась.

Я вошла в помещение. Если судить по обычным нашим меркам, то размером оно было метров двенадцать и сплошь в вешалках, на которых висели мужские и женские одежды. Вдали стоял стеллаж с обувью. Я с энтузиазмом ринулась изучать местную моду. Через десять минут я разочарованно уставилась на женскую половину шмоток. Рубашки, жилеты, юбки, брюки. Все. Ткань – что-то среднее между хлопком и льном. Гамма оттенков разная, но в основном светлая. Моего любимого красного цвета здесь была всего одна рубашка и та необъятного размера. Застегивалось все это на пуговицы или крючки. Брюки были на завязках, юбки тоже. Мда, резинок и молний тут еще не изобрели. Печально. У мужчин и того беднее выбор – рубашки, жилеты, два вида пиджака – короче и длиннее, и брюки. Обувь – у мужчин сапоги, у женщин тоже сапоги и какие-то туфли в стиле мадам Помпадур и Людовика XIV. Низкий каблучок, рюшечки, оборочки. Я такое не одену никогда – это я поняла точно. Пока буду ходить в своих кроссовках, а там посмотрим.

Из всего, что было примерно моего размера, я взяла две пары брюк, обе черные, одну юбку синего цвета и три рубашки – белую, серую и бежевую. Померить-то я померила, а вот узнать, как я выгляжу, я не могла – зеркала тут не было. Поэтому судить могла о внешнем виде лишь наугад. Вещи были сшиты вручную, но аккуратно. О таких изысках пошива, как выточки, местные портнихи не знали, поэтому все это было мешковатое. Я такое никогда не ношу – неудобно, но есть любители. Хм, а вот нижнего белья тут нет. Мысленно я захихикала, но внешне виду не подала. Интересно, тут панталоны и корсеты носят?

Я вышла из «примерочной», за дверью которой ректор меня терпеливо ждал. Увидев, что я щеголяю в своей же одежде, он выгнул бровь.

– Мне надо привыкать к такой одежде, – сказала я. – К тому же, я не вижу, как на мне это сидит.

Ректор молчал, укоризненно глядя на меня. Я сощурила глаза, ибо бесит, когда на меня так смотрят, но вернулась в комнату и переоделась. Выйдя в коридор, ректор кивнул, одобрив мой вид и пошел обратно. Я его про себя помянула тихим и незлым, ругаясь на местную моду. У него те же две ноги, между прочим, что и у меня. Спрашивается, что нового он увидел у меня? Или его смущает отсутствие волос? Ну да, эпиляцию я делаю регулярно, но разве это повод? Уверена, он за свою жизнь видел много разных женских ног. Интересно, а какой у него возраст? Я мысленно хихикнула, подумав, а только ли женских. Мало ли, может в этом Средневековье – иначе я этот уклад пока никак не могла узнать – секс-меньшинства или бисексуальность в порядке вещей?

Проводил меня ректор в один из типичных одноэтажных домиков. Приложив руку на какой-то камень рядом с дверью, он открыл мне проход. Хм, ну что могу сказать об обстановке… Прихожая, типа «сени обыкновенные», комната метров так на пятнадцать, из нее пять дверей – четыре спальни и один санузел. Увидев оный, я нервно рассмеялась – большая бочка с седалищем и крышкой и раковина из камня. Рядом стояло ведро – очевидно, смывать тонкости быта. А еще был таз и лейка наверху – душ? Интересно, а как вода поступает? Водопровода ведь нет. Ужас, если честно! Когда мои родители купили дачу, а там в качества туалета был памятник народному зодчеству с дыркой посередине, я долго орала, чтобы провели нормальный туалет в дом и напрочь отказывалась туда ездить, пока папа не сделал обычный городской привычный туалет. Да, я типичный ребенок урбанизации, любящий свой двадцать первый век с его технологиями. И как, спрашивается, я буду выживать в этом мире деревни?

Пройдясь по спальням, я зеркала, верный спутник женщин, опять-таки не обнаружила. Кровать, шкаф, стол, стул – вот и вся обстановка. Спартанские условия жизни. Но чисто. Я в очередной раз содрогнулась, не представляя своей жизни в этом окружении.

Ректор молча и с явным завуалированным интересом наблюдал за мной.

– Скажите, а зеркало есть? – поинтересовалась я насущным на данный момент вопросом.

– Что? – удивился он.

– Как местные девушки разглядывают свой внешний вид? – максимально доступными словами распространила я свой вопрос.

– За стекло вешают черную ткань и подсвечивают. Ну или же в отражении воды или металлической поверхности.

Я закрыла глаза и медленно вдохнула, призывая себя к терпению. Как же хорошо, что в моей сумке есть карманное зеркало! Маленькое, но одно из них увеличительное. Я счастливица!

– Если ты уже выбрала себе комнату, то пойдем я покажу тебе нашу территорию, – прервал мои мысли ректор.

Комнату я выбрала дальнюю от туалета – на всякий случай, вдруг пахнет – сгрузила свои вещи в шкаф и потопала за мужчиной.

Выйдя на улицу, он пошел мимо жилых домиков.

– Это домики, где живут студенты, пока учатся. Целительский корпус ты видела, административный тоже. Тот большой дом – столовая, – и он показал на действительно большой дом. Опять-таки одноэтажный. Интересно, сколько народу тут учится? И сколько лет? Обойдя столовую, я увидела нечто зарешеченное с амфитеатром, похожее не то на стадион, не то цирк. Круглое, без крыши. – Это наш полигон, – махнул ректор рукой. – Тут походят уроки, на которых отрабатываются заклинания в полевых условиях, проходят конкурсы, экзамены. Стены зачарованы, зрительские ряды тоже, поэтому никакой опасности нет. По крайней мере, пока, – и он покосился н меня. Я обиделась.

– Вы так говорите, будто я – ходячая опасность.

– Кто знает, ты – первая иномирянка за последние много тысяч лет.

– О, т.е. до меня уже были таковые? – обрадовалась я.

– Да, но это только легенды. Фактов не знает никто. Может, только драконы, но и они не появлялись среди людей уже многие века. Может, вымерли, а мы и не знаем.

– А кто еще живет в этом мире? – с интересом спросила я.

– Рас не так много. На уроках узнаешь.

– А кто будет их вести? – не унималась я. По опыту лет, проведенных в институте, я точно знала, что чем больше и лучше ты знаешь преподов, тем легче тебе учиться.

– В зависимости от твоих способностей и специализации, но какие-то веду я.

– А как узнать о своей специализации? – задала я следующий вопрос.

– Вот это мы сейчас и узнаем.

Ректор подвел меня к какой-то хибаре, которую и домом-то назвать нельзя. Открыв дверь, он зашел внутрь, я следовала за ним. В полнейшей темноте ректор сотворил светлячок, и стало чуть светлее. Весь дом состоял из одной комнаты. Окон не было. Видимо, тут всегда царил мрак. Мужчина подошел к стене, снял хрустальный шар с полки и поставил его на стол.

– Подойди и положи руку на шар.

– Любую? – спросила я, не спешив выполнять указание.

– Любую руку на любое место шара, – закатил он глаза. – Ну же, это не больно и не страшно. Ты ничего не почувствуешь, только увидишь.

– Что? – уточнила я.

– Руку! На шар! – рявкнул ректор, и я поспешила выполнить его указание. Прислонив правую руку к боку шара, я стала смотреть на него. Черный непрозрачный шар поначалу никаких признаков жизни не подавал. И я решила, что ничего и не произойдет, пока внутри не начал мерцать красный огонек. Он разрастался и разрастался, пока весь шар не начал мерцать вишневым оттенком. "Красиво! – восхитилась я мысленно. – Всегда хотела юбку такого цвета, и чтобы разрез был по максимуму," – неожиданная мысль пришла в мою бедовую голову. Затем внутри этого красного начал проявляться зеленый цвет, который постепенно заполнял весь объем. Из салатового он становился зеленым, как изумруд. Я с тоской вспомнила изумрудный комплект, подаренный папой на прошлый новый год. Красивые были серьги и кольцо. Не успел изумрудный порадовать наш взор, как в его глубине стал проблескивать голубой. Разрастаясь, он стал глубоким синим, как сапфир. Сапфиров я не носила в той жизни, но вот мое платье на школьный выпускной было такого оттенка. Интересно, он по всем оттенкам цветов пройдется? На мне сейчас, к примеру, жемчужные сережки… А синий уже начал сменяться бежевым, и вскоре стал янтарным цветом. Более никакого светопредставления не намечалось, и шар постепенно погас. Когда он вновь стал непроницаемым, я убрала руку и посмотрела на ректора. Тот же в удивлении смотрел на меня. Я молчала, ждала вердикта.

– Мда, – только и сказал он. – Мда. Не ожидал такого. Нет, я, конечно, понимал, что…но чтобы так… Мда.

– А можно расшифровать для непонятливой меня? – перебила я его междометия.

– Пойдем, – только и сказал он и убрал шар на полку. Закрыв за нами дверь, он погасил светлячок.

В молчании мы шли куда-то. Ректор думал, я не мешала мыслительному процессу. А то прерву, а потом не обрадуюсь, а мне тут еще учиться, судя по всему, и у него в том числе. Только крайне неумный индивидуум ссорится с главным боссом. Шли мы до тех пор, пока не поравнялись с корпусами аж в целых пять этажей. Обалдеть! Прогресс архитектуры, однако. За полигоном их и не разглядеть. Рассматривая четыре корпуса, я никак не могла отделаться от мысли, что у нас это называется романским стилем – тяжелые стены, монументальные постройки. А еще они были разного цвета – точь-в-точь, как те цвета в шаре. У меня зародились нехорошие подозрения. Ректор вдруг остановился и обернулся. Он смерил меня таким внимательным взглядом, что я невольно напряглась и почти встала в боевую стойку. Мужчина кивнул каким-то своим мыслям и пошел к красному корпусу. Подойдя поближе, я увидела, что в конце все здания были соединены между собой, образуя букву «ш», только из четырех зубьев. Ректор зашел в первую же аудиторию на первом этаже и сел за учительский стол. Я села напротив. В классе стояли парты, за которыми предполагалось по одному студенту. Четыре парты в ряд, около десяти рядов – точно считать я не стала. Привычно поставив сумку на пол, я сложила руки перед собой и приготовилась слушать. Ректор помолчал, а затем начал свою речь.

– Итак, в нашей Академии четыре факультета – боевой, целительский, ментальный и бытовой. Кого выпускает каждый – понятно?

Когда поняла, что это не риторический вопрос, я ответила:

– С боевым вес ясно – боевые, охранные заклинания изучаются, целительские – лечебные, бытовые – пыль с полок вытирают, а вот с ментальными – возможны варианты, т.к. мозг человека до конца не изучен.

– Интересное рассуждение, – заметил мой учитель. – Но, в целом, да. Ментальный факультет выпускает гадалок, провидцев, гипнотизеров, палачей, судей.

Мои брови поползли вверх. Живой детектор лжи! Не дай бог к последним попасть! С меня же живой не слезут при моих-то знаниях! А ректор продолжил.

– Бытовики не только, как ты выразилась, пыль вытирают, но еще управляют с живой и не живой материей – работают на полях, особо одаренные могут немного управлять погодой. Ого! Я мысленно присвистнула. Хочешь бриз – махнул рукой – и тебе свежо. Красота!

– Как ты, наверное, поняла, шар показывает, какие склонности у желающего учиться. Чем ярче и насыщеннее цвет, тем сильнее маг. Твои показатели очень сильны, ты – очень одаренный маг, и это может оказаться твоей проблемой.

– Большая сила несет большую ответственность? – предположила я, чем вызвала очередное удивление ректора.

– Не только. Это еще и конкуренция среди других магов. Иногда – смертельная.

Я поморщилась – вот же влипла.

– Но помимо этого, ты – маг-универсал, т.е. обладающий всеми задатками природы. Это само по себе редкость, а уж такой силы я никогда не встречал и не слышал, – и он внимательно на меня посмотрел. Я сощурила глаза. Вот не люблю я таких намеков.

– Живой не дамся, – озвучила я свою мысль, решив, что, если что, буду царапаться, кусаться и пытаться бросаться зеленым лучом мгновенной смерти, как один герой нашумевшей серии книг про мальчика-волшебника.

– Я это к тому, что никому не стоит знать, какой у тебя на самом деле потенциал, иначе запрут где-нибудь изучать или работать до смерти от истощения.

Я кивнула. Умерев в одном мире, совершенно не хотелось погибать в другом. Ведь зачем-то я здесь оказалась? Значит, тут нужна. Глупо нарываться, если мне дали второй шанс. А ректор продолжил.

– Как маг-универсал, ты можешь выбрать любой основной курс, другие три у тебя будут в обязательном порядке, но факультативом, т.е. сдавать экзамены ты не будешь, но посещения обязательны. Что ты выберешь? – озвучил он свой вопрос, впрочем, как он полагал, лишний. И да, я была с ним согласна. Конечно, основным курсом я выбираю боевой – от жаждущих моей крови надо будет отстреливаться, причем желательно плазмой, а отплевываться исключительно синильной кислотой. – В таком случае, – продолжил ректор, не услышав от меня ни слова, – пройдем в библиотеку за книгами.

И мы вышли из класса. В коридоре по обе стороны, как в изоляторе, были, судя по всему, такие же аудитории, а в конце коридора – дверь. Я думала, что также на улицу, а оказалось, что это вход в библиотеку. Вот что за корпус соединял все четыре. Разумно. Ректор подтвердил мои догадки.

– На каждом этаже библиотека для своего курса, из корпуса выход к основным учебным материалам. Брать можно любые книги, они зачарованы от любых повреждений, выносить за пределы студ-городка нельзя. Охранные чары просто не позволят. В городе можно купить практически любую из имеющихся тут книг. Попасть в библиотеку другого факультета можно, т.к. некоторые учебные материалы пересекаются.

– А как я смогу их читать? – озвучила я очень интересующий меня вопрос. Впрочем, как мы понимали друг друга, меня тоже интересовало.

– Это не проблема, – качнул ректор головой. – Как только я понял, что ты иномирянка и одаренная магичка, я прочитал соответствующее заклинание, и ты можешь читать на нашем языке. Другие же придется учить, если будет желание.

– А заклинания для других языков нет? – захотелось мне халявы, ибо не видела препятствий – у себя-то в мире я несколько языков знала и свободно на них говорила.

– Есть, но их обладатели никогда не дарят свои знания. Поэтому – только учить.

Я скривилась. Вот жадюги. Нет, я легко учила иностранные языки, но вот понимание, что халява есть, но недоступна, убивало. Как бы растрясти этого хозяина..? Меж тем, ректор начал ходить по стеллажам и вынимать учебники. Я чуть не застонала в голос, когда он вытащил пятую книгу. И ведь большие все были. Посмотрев на меня, он поумерил свой пыл и начал выкладывать на стол фолианты с пояснениями: