Virus

–Передайте мои условия: капитан Ивэл и все те солдаты, кто участвовал в убийстве моей госпожи Рицы, должны быть выданы мне живыми, для последующего суда и казни. Даю вам неделю сроку. До этих пор ни один конвой не проедет по дороге к городу и из города. Каждый, кто попробует ослушаться меня – умрёт! Я закончил! Хиги, отпусти их! Трупы можете забрать!

* * * * * * * * * *

– Вы идиот! Вы потеряли уже половину разведкорпуса! И теперь сидите здесь и ухмыляетесь!

– У нас возникли некоторые временные трудности, господин премьер-министр. Скоро они будут решены.

Серый маленький человек вскочил из-за стола и нервно прошёлся по своему огромному стеклянному кабинету.

– Вы в курсе, что он требует Вашу голову, капитан Ивэл? Я испытываю сильное искушение удовлетворить его просьбу!

– А я испытываю сильное искушение придушить тебя, как крысу, – себе под нос пробормотал Ивэл.

– Что Вы сказали?!

– Ничего, господин премьер министр, просто я подумал, что для того, чтобы захватить Великий город, понадобилось бы около сотни человек. Два взвода где-то, – спокойно отвечал капитан, глядя прямо в глаза маленькому человеку.

Премьер изменился в лице.

– Вы мне угрожаете? – визгливо закричал он.

– Нет, с чего Вы взяли, господин министр? Я просто рассуждаю вслух, – нагло отвечал Ивэл, глядя на тщедушного человека с презрением и насмешкой. Тот забегал глазами, быстро сел за стол и начал нервно перекладывать с места на место бумаги, в большом количестве лежавшие перед ним.

– Ёе морт невероятным образом выжил и теперь жаждет моей смерти. Он теперь ронин и смысл его жизни месть за свою хозяйку. Это дело между двумя воинами, между ним и мной, один из нас падёт в этой битве и таким образом проблема Великого города будет решена.

– Я надеюсь, что Вы решите эту проблему в ближайшее время, господин капитан! А пока обеспечьте бесперебойное снабжение города продуктами, иначе наше положение станет безвыходным. Прощайте, я Вас больше не задерживаю, – нервно отвечал ему премьер, не поднимая головы от бумаг.

Капитан Ивэл тяжело поднялся и ни слова не говоря, вышел из кабинета. Премьер министр, достал из кармана белый платок и вытер выступивший на лбу холодный пот.

– Надеюсь, вы поубиваете друг друга в самом скором будущем! – пробормотал он раздражённо и поёжился.

* * * * * * * * * *

– Мы никуда не поедем! Идите к чёрту! Вы отправляете нас на смерть! – собравшаяся в коридоре толпа, состоявшая из солдат взвода обеспечения, бесновалась, захлёбываясь в праведном гневе. Они метались взад и вперёд, проклиная своих командиров. Подвернись им сейчас под руку капитан Ивэл, они разорвали бы его на части!

– Выйди к нам, сволочь! – кричали они. И он вышел один и без оружия.

– Что Вы хотите сказать мне? Я готов выслушать вас, – равнодушно сказал капитан, глядя на них своими почти бесцветными, холодными глазами. Они молчали потупившись.

– Если вам нечего сказать мне, то приступайте к выполнению своих обязанностей. Вам будет выдано дополнительное количество патронов и к каждому продконвою будет с сегодняшнего дня, придано по одному взводу солдат разведкорпуса. Разойдись! – зычно приказал Ивэл. И солдаты взводов обеспечения послушно поплелись получать дополнительные патроны. В коридоре капитан Ходжсон остановил Ивэла.

– То, что мы делаем, это настоящее безумие! Нам объявлена война, а мы делаем вид, что ничего не происходит!

– Ты размяк, Пол, ты стал теперь просто тряпкой! Пропусти меня, – холодно отвечал ему капитан Ивэл и отодвинув бывшего приятеля в сторону прошёл мимо него в направлении казарм разведкорпуса. Капитан Ходжсон смотрел ему вслед, пока тот не исчез за углом, потом он тяжело вздохнул, поправил ремень и пошёл к своим солдатам, которые уже экипировались для выезда на очередное задание.

* * * * * * * * * *

Тяжёлая чёрно серая стена опускается с характерным металлическим звуком, она рассекает свет, тьма вокруг сгущается. Обезображенные руки Сэта яростно впиваются в выгоревшую траву, глаза его безумны, на губах выступила кровавая пена, какая-то неведомая сила скрутила его в дугу, стоя на четвереньках, он казалось уже, превратился в безумное животное в исступлении царапающего когтями землю. С губ его срывались какие-то бессвязные слова.

– Рица… я должен… спасти…должен,– бормотал он хрипя, кровеносные сосуды вздулись под его кожей, чешуя то покрывала почти всё его лицо, то снова отступала, обнажая открытые участки кожи.

– Сэт, я помогу тебе! Вставай! – Катрина бросилась к Рино силясь поднять его на ноги.

– Что встали? Помогите мне! – яростно кричала она.

* * * * * * * * * *

Сэт лежал в большой светлой комнате, устремив бессмысленный взгляд в потолок. Катрина сидела на ступеньках крыльца рядом с доктором, тот говорил как обычно тихим голосом, тщательно подбирая слова.

– Пуля прошла через его мозг, повредив несколько отделов. Их функции взяли на себя не пострадавшие части его мозга, но нагрузка на них слишком велика сейчас. Несколько месяцев отдыха и он бы восстановился, но Сэт пошёл по другому пути. Он хочет в кратчайшие сроки заставить свой организм выйти на новый, не ведомый ещё никому уровень силы. Но его сегодняшнее состояние не позволяет ему быстро добиться этого. Столь жестокое насилия над своим организмом приводит к сбоям. Может отключаться его сознание, могут отниматься руки и ноги, может наступить даже частичный или полный паралич. Ничего нельзя исключать. В каком-то смысле он сейчас словно бы на другой стороне луны, если Вы понимаете, о чём я хочу сказать.

День клонился к закату. Катрина подавленно молчала.

– Плохо, что у меня нет почти никаких лекарств. Осталось только немного сосудорасширяющих. Вот и всё, что я могу для него сделать.

– Это ему поможет, док?

Пожилой человек снял старенькие очки, помассировал пальцами глазные веки.

– Будем надеяться, госпожа Катрина, будем надеяться. Это всё, что нам остаётся.

Во двор, стесняясь, зашёл маленький мальчик, некоторое время он тёрся у калитки, исподлобья поглядывая на девушку. Наконец Катрина, через силу улыбнулась ему, и он улыбнулся ей в ответ.

* * * * * * * * * *

Вход в пещеру, окутан испарениями, идущими от горячих источников, ярко светило летнее солнце, всё вокруг и трава и листья деревьев, были такими ярко зелёными, что даже резали глаз. Когда Катрина, своей пружинящей, бесшумной походкой подошла к пещере, навстречу ей вышла Фукуро, полностью обнажённая, она держала свою одежду и оружие в руках. Бросив их на камень, она нисколько не стесняясь рыжей начала одеваться.

– Фукуро, что ты делаешь? – с ужасом спросила её Катрина.

– А что не понятно? – огрызнулась брюнетка.

– Как ты можешь?! Он же как ребёнок сейчас! Он же ничего не соображает! Он …

– Трахаться ему это не мешает! – с вызовом отвечала Фукуро.

Катрина не нашлась, что ответить, слёзы против воли полились по её щекам.

– О, вот только не плач! Что плохого в этом? Рица умерла, а мне Сэт всегда нравился! Почему я не могу получить его теперь? Кому плохо от этого? Почему ей всегда доставалось всё лучшее? Чем она заслужила это? – яростно кричала брюнетка.

– Как ты могла, как ты могла! – плача повторяла Катрина.

– И теперь эта сука сдохла! Теперь я уже никогда не смогу победить её! Теперь уже ничего нельзя сделать! Я проиграла!

Фукуро отвернулась, слёзы выступили у неё на глазах.

– Что ты говоришь?! Как ты можешь говорить такое?! – шептала рыжая.

– Какой же ты ещё ребёнок! – с некоторым презрением проговорила брюнетка.

– Прости, что разочаровала тебя, сестрёнка, но ты знаешь, я всегда получала, то, что хотела, – уже мягче добавила она.

Наступила тишина, нарушаемая только жалобными всхлипываниями Катрины.

– На самом деле, он действительно, ничего не соображает. Когда мы занимаемся любовью, он думает, что я Рица. Представляешь, что я чувствую, когда он называет меня её именем, когда он шепчет мне, что любит, думая, что я это она.

Фукуро оделась, закинула за спину лук и колчан, прикрепила на поясе меч.

– Не могу больше так, – с невыразимой мукой в голосе сказала она.

– Я ухожу. Я не могу больше оставаться здесь. Попрощайся с ним за меня.

Брюнетка повернулась, чтобы уйти, но Катрина бросилась к ней, обняла, прижалась. В ответ Фукуро не смогла сдержать слёз.

– Прости, сестрёнка, но ты уже большая, ты стала гораздо сильнее и не нуждаешься больше в моей защите. Последнее время, я оставалась здесь только ради тебя, но теперь меня больше ничего здесь не держит.

– Не уходи, сестра, не бросай меня одну! – плача повторяла рыжая.

– Прости меня, Катрина, – Фукуро нежно поцеловала её мокрые от слёз щёки и вырвавшись из её объятий, и уже не оглядываясь скрылась в лесу. Её ручная сова, покосилась на рыжую прищуренным жёлтым глазом, потом вальяжно снялась с толстой ветки дуба на которой сидела, и расправив пёстрые крылья полетела за своей хозяйкой.

– Прощай, Фукуро, – прошептала Катрина, глядя ей вслед. Из пещеры щурясь от солнечного света вышел Сэт, в старых армейских, полинявших брюках, с обнажённым торсом и босыми, покрытыми сверху чешуёй ногами. Он уселся на тёплый камень, посмотрел на Катрину и спросил:

– Где Рица? Она только, что была здесь!

Рыжая отвернулась и тихо ответила:

– Я не видела её, Сэт.

– Ничего, она скоро вернётся, скоро вернётся, – беспечно отвечал Рино, прищурившись.

– Фукуро ушла.

– А-а, – равнодушно протянул Сэт.

– Это плохо, а может хорошо, – задумчиво добавил он.

* * * * * * * * * *

Лето уже подходило к концу, накануне Така и Хиги вернулись, когда уже совсем стемнело. Мортов за которыми они охотились, они потеряли в темноте. Така ругался на Фукуро, которая бросила их, и они лишились, таким образом, её глаз видевших в темноте, как днём, ругался на Катрину, которая, вместо того, чтобы работать, возится с этим сумасшедшим, как он называл Сэта, ругался на Хиги, который был слишком медлителен, ругался на себя за то, что родился на свет таким невезучим.

– Теперь нам не заплатят! – раздражённо говорил он, сидя у костра и ковыряясь в зубах.

– Мы их поймаем завтра. Завтра Рица вернётся, и мы их быстро поймаем. Я помогу, если разрешит моя госпожа, – Сэт, довольно улыбался, глядя на пляшущие перед ним языки пламени.

Така недовольно покосился на него, но ничего не сказал. Они потеряли, в общей сложности уже половину команды и эти потери были для них куда серьёзнее, чем потери двух взводов для разведкорпуса. Заработать хоть какие-то деньги удавалось всё реже и реже и Така, начал всерьёз подумывать вернуться в деревню и заняться обычным крестьянским трудом. Кроме того он месяцами не видел свою жену и это тоже не добавляло ему хорошего настроения. Когда все наконец успокоились и улеглись, один только Сэт оставался ещё сидеть у костра. Он смотрел на огонь, огонь гипнотизировал его. Долго сидел он в почти абсолютной тишине, нарушаемой только потрескиванием поленьев и голосами ночного леса. И вот в пламени костра перед его взором вдруг начали возникать картины, которые он так долго пытался изгнать из своей памяти. Слёзы текли из его глаз, он поднял к свету свою правую руку и посмотрел на неё, будто первый раз увидел.

– Она не придёт, – пробормотал он, накинул плащ и взяв оба своих меча, вышел из пещеры.

Катрина проснулась посреди ночи от какого-то смутного ощущения, что произошло что-то нехорошее. Оглянувшись вокруг она, тут же заметила отсутствие Рино. Выбежав из пещеры девушка, начала внимательно всматриваться во тьму. Её кошачьи глаза видели в темноте очень хорошо и на довольно большом расстоянии, но увидеть его она уже не смогла.

– Сэт! – простонала Катрина, отчаянье переполнило её душу и она заплакала, совсем как ребёнок.

* * * * * * * * * *

Рано утром, когда только-только рассвело, грузовик с солдатами пересёк мост «Спасения» и углубился в лес. После гибели третьего и четвёртого взвода разведкорпуса и атаки на продконвой, в течение следующего месяца не произошло ни одного нападения, и капитан Ивэл вернулся к задаче уничтожения деревни, при зачистке которой бригада корпуса разведки понесла самые большие потери, со времён первой большой войны между мортами и людьми. Был спешно сформирован третий взвод преимущественно из новобранцев, и именно им было поручено сегодня «сковырнуть этот гнойник», как образно выразился Ивэл о строптивых крестьянах. И сейчас грузовик на максимально возможной, на этой холмистой местности, скорости, вёз бойцов к намеченной для них на сегодня цели. Через примерно час пути, скорость машины упала, так как дорога очень ухудшилась, и в этот момент как будто что-то тяжёлое упало на крышу грузовика. Солдаты встревожено подняли вверх закованные в броню лица и тут яркий солнечный свет ослепил их, длинное блестящее лезвие разрезало верх тента, и вслед за этим какой-то зверь спрыгнул через образовавшееся отверстие внутрь грузовика. Бойцы ещё не успели осознать, что произошло, как это лезвие начало рубить их сидевших справа и слева у бортов машины. Предсмертные крики, брызги крови, стоны сразу наполнили кузов, превратили его в адское вместилище ужаса и боли. Опомнившись, те кто был ещё жив, схватились за винтовки и начали стрелять, убивая друг друга и собственными руками добивая своих раненых товарищей. Но если бы они были чуть внимательнее, они заметили бы, как за долю секунды до того, как началась стрельба, чёрная тень успела выскользнуть обратно на крышу. Грузовик остановился, водитель и офицер попытались спастись бегством, бросившись в разные стороны от машины. Для сидевшего верхом на кабине Сэта они представляли собой удобную мишень, два выстрела почти слились. Рино положил оба дымящихся пистолета на тёплую крышу грузовика. Солнечные блики, пробивавшиеся сквозь плотную листву, отбрасывали на дорогу причудливые блики, почти касающиеся друг друга кроны деревьев, образовали над дорогой своеобразный туннель, который сейчас сверкал и переливался под лучами утреннего солнца. Потом он сидел и наклонившись вперёд смотрел в кузов, наблюдал сквозь разорванный тент, как под его ногами копошилась, стонала, блевала кровью бессмысленная людская масса. Какие же они были жалкие! Их мучения нужно было заканчивать, и он спрыгнул вниз и начал с холодной отрешённостью добивать умирающих. Когда Така, Хиги и Катрина шедшие по его следу, оказались на месте событий, бойня была уже кончена. Весь залитый кровью Сэт, сидел свесив ноги с борта грузовика, его меч воткнутый в землю, сочился кровью, как будто только, что народился из неё. Похолодало, и из кузова грузовика поднимался пар, смешанный с запахом свежей крови. Девушка обратила внимание, что лезвие его катаны стало совсем чёрным.

– Вы люди, отбросы, вы живёте в грязи, в грязи и умираете! Вы отравили эту землю самим фактом своего существования. Вы гниёте заживо, вы насилуете и убиваете друг друга с такой поспешностью словно вам не хватает места для жизни, вы превращаете своих детей в гнусное подобие самих себя, для того чтобы этот кошмар никогда не кончился! Но я, тот что пришёл из тьмы, именем госпожи своей Рицы положу конец вашему жалкому существованию! – он был в почти религиозном экстазе, глаза его сияли, покрытое чешуёй лицо было почти прекрасно. Подтянувшись на борт, Така заглянул внутрь грузовика и тут же спрыгнул назад, с трудом подавив рвотный рефлекс. Катрина хотела последовать его примеру, но мечник остановил её.

– Не стоит тебе это видеть, – сказал он девушку, положив руку ей на плечо.

– Они все мертвы, Сэт, – добавил Така, обращаясь к Рино.

– Что? – рассеяно, переспросил тот.

– Я знаю некоторых из них. С Хигсом я служил в во втором взводе, а с Вуличем, знаком ещё с академии, – задумчиво проговорил Сэт.

– Они все мертвы! – снова повторил Така.

Сэт посмотрел на него бессмысленным, равнодушным взглядом своих абсолютно чёрных, лишённых зрачков глаз, на секунду его взгляд прояснился, он спрыгнул на землю, оставляя за собой кровавый след, обошёл грузовик и полез в кабину.

– Куда ты? – встревожено спросила его Катрина.

– Нужно вернуть их на базу, они не должны находиться тут. Вы идите к источникам, ваша помощь мне не понадобится.

Рино завёл двигатель, резко вывернув руль, развернулся, снеся два или три небольших деревца, машина сильно накренилась на правый борт, едва не свалившись в кювет, но устояла, выправилась, и на высокой скорости понеслась обратно к Великому городу. Катрина, Така и Хиги остались стоять на дороге.

– Как ты думаешь, почему бы ему просто не придти в казармы и не убить Ивэла? Мне начинает казаться, что уже ничто не сможет его остановить! – мрачно усмехнулся Така.

– Тогда всё закончится, а он не хочет, чтобы это закончилось так быстро, – тихо отвечала Катрина.

– Рица, почему ты ушла? Как ты могла бросить нас? Как ты могла бросить его? Посмотри, во что он превратился без тебя! Ненавижу! Ненавижу всё это! – брызгая слюной, яростно закричала она. Така обнял её, и Катрина разрыдалась, прижимаясь мокрым лицом к его груди.

* * * * * * * * * *

Солнце клонилось к закату, когда Сэт подъехал к мосту «Спасения». Он остановил машину на небольшом возвышении, заглушил двигатель, немало не боясь быть замеченным солдатами охранявшими ближайшей блокпост, выпрыгнул из кабины, захлопнул водительскую дверь и слегка подтолкнув плечом грузовик, отправил его вниз на мост. Затем повернувшись, медленно пошёл в сторону леса. Со стороны блокпоста раздались выстрелы, пули щёлкали по камням, срезали ветки деревьев, но Сэт не ускорил шаг и даже не обернулся, словно это его не касалось. Всё в той же неспешной манере он скрылся в лесу совершенно не интересуясь произведённым эффектом пошёл обратно в свою пещеру так ни разу и не оглянувшись.

Грузовик со скрипом, напоминающим скрип ржавых дверных петель многократно усиленный, выкатился на мост и остановился. Через некоторое время солдаты решились подойти к машине. Первое, что они заметили приблизившись, был тонкий красный след, тянувшийся по дороге вслед за грузовиком. Из-под заднего борта машины тёмно красная жидкость сочилась, было похоже, как будто раненный грузовик сам истекает кровью. С трудом преодолев страх, один из солдат решился, наконец, заглянуть в машину. В следующее мгновенье он упал на колени, его начало рвать, просто выворачивало на изнанку. Остальные бойцы стояли рядом с грузовиком и с ужасом смотрели на то, что лежало в кузове. Один из них, побледнев словно простыня, беспрестанно повторял:

– Да что же это?! Кто мог сотворить такое?!

Но никто не отвечал ему, тёмно бордовая кровь капля за каплей падала на бетонные плиты моста. Со стороны океана, ветер пригнал крики вечно голодных чаек, осень уже почти наступила, из леса потянуло могильным холодом.

* * * * * * * * * *

Раздражающий, шершавый звук, от которого возникает какое-то неприятное чувство под кожей, точильный камень идёт вдоль лезвия меча, высекая ярко жёлтые искры. Лезвие кажется бесконечно длинным, оно всё чёрное и только самый край его сверкает на солнце ярким блеском закалённой стали. Сэт всегда подходил ответственно к заточке своего клинка, он сидел прислонившись спиной к стволу большого дерева и работал наждачным камнем сосредоточенно, то и дело проверяя остроту клинка и угол заточки. Така уже собрал свои вещи, своё оружие и подошёл к Рино.

– Сэт, я ухожу. Всё это слишком далеко зашло! Я хочу понять, осознаёшь ли ты то, что делаешь? Сэт, ты меня слышишь?

Рино, казалось, не обращал на него никакого внимания, он продолжал заниматься своим мечом и ни разу даже не взглянул на Така.

– Подумай, разве этого хотела бы Рица? – продолжал тот.

– Ты убиваешь ни в чём неповинных людей! Какой в этом смысл?

Сэт впервые оторвался от своего клинка.

– Нет невинных, – равнодушно проговорил он, бросив на мечника тусклый взгляд.

– Чёрт, я вижу, что с тобой бесполезно разговаривать! Но я уверен, что Рица не одобрила бы того, что ты делаешь!

– Ты ничего не можешь знать об этом, – тем же, почти лишённым эмоций голосом отвечал Рино.

Така выругался и повернулся к Хиги.

– Пойдём со мной! Останешься с этим сумасшедшим – умрёшь!

Хиги почесал переносицу и поёжился.

– Мне кажется, я тут нужен! Сэт мой друг, я не могу его бросить, это неправильно! Смерти я не боюсь… – тихо, но убеждённо пробормотал здоровяк.

– Чёрт с тобой! Катрина?

– Така, ты знаешь меня! Зачем ты спрашиваешь? Я буду с ним до конца!

– С ним ты умрёшь!

– Значит, так тому и быть! Мы воины, рано или поздно мы все умрём, – спокойно отвечала рыжая.

– Думаешь, я струсил? – набросился на неё Така.

– Я этого не говорила. Никто тебя ни в чём не обвиняет.

Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, затем мечник отвернулся, и ни сказав больше, ни слова, повернулся и пошёл прочь.

– Прощай, Така! – закричал Хиги ему вслед, но тот даже не обернулся.

– Пойду, приготовлю еду. Хиги, сходи за водой! – приказала Катрина и пошла в пещеру.

– Так точно! – здоровяк резво поднялся и подняв одной рукой огромную железную бочку, в которой они держали воду, пошёл к ручью.

– Жрать охота, – бормотал он себе под нос.

Сэт всё также продолжал неторопливо обрабатывать наждачным камнем лезвие своего меча, на лице его, по-прежнему, было сосредоточенно равнодушное выражение.

Эпизод 13. Долина смертной тени.

* * * * * * * * * *

На исцарапанную, дюралюминиевую поверхность стола ложиться плотная пачка исписанной от руки бумаги. Капитан Ивэл с хрустом разминает затёкшие пальцы рук, потягивается.

– Ну-с приступим! Донесение от 11 числа: нападение на продконвой, четверо убитых, восемь человек ранены, повернули назад, миссия не выполнена. Так, от 16 числа, нападение на машину разведкорпуса, двое убитых, так, уклонялся от пуль… и прочая ерунда! Донесение от 23 августа, опять тоже самое, трое дезертировали, понятно. Где у нас карта?

Капитан смахнул со стола отчёты и разложив ветхую старую карту, с оборванными углами, склонился над ней.

– Значит, нападения происходят в основном здесь и здесь и ещё тут пару раз, но это скорее исключение из правил, – Ивэл водил узловатым пальцем по бумаге, и тихонько шевеля губами, разговаривал сам с собой, как он любил говорить «советовался с умным человеком».

– Вероятность нападения в этих секторах наибольшая, следовательно, нужно забросить тебе наживку именно здесь, и подождать когда ты её проглотишь, а потом уже будем подсекать и вытаскивать! – капитан весело засмеялся, и довольно потирая руки, закричал, глядя на входную дверь:

– Саймон, иди сюда!

Почти сразу вошёл тощий, лысый солдат и остановился у двери.

– Лейтенант Саймон Рок, по Вашему приказанию…– начал он, но Ивэл не дал ему закончить.

– Гарпунную пушку установили?

– Установили, сэр. Но я, правда, не понимаю, зачем нам использовать эту странную штуку, да ещё при охоте на особь размером с человека?! Крупнокалиберный пулемёт здесь был бы гораздо уместнее и …

– Одно другому не мешает! – развеселился капитан.

– Пойми, я хочу не просто убить эту тварь! Эта мразь бросила вызов нам, мне бросила вызов! Я хочу захватить этого монстра, посадить его в клетку и истекающего кровью, выставить на посмешище в Великом городе! Пойдём со мной, я хочу сам посмотреть!

Офицеры вышли, на столе освещённой пятном света настольной лампы осталась пожелтевшая от времени карта, с грубо отмеченными на ней оврагами, ручьями и дорогами, и в дрожащем, неровном свете казалось, что ручьи текут, в оврагах шумит выцветшая трава и ветер гонит опавшие листья по пыльным жёлтым дорогам.

* * * * * * * * * *

Наступила осень, по ночам стало холодать, туман с залива заползал в лес, скапливался в низинах между холмами, покрытыми желтеющей травой и лежал там, пока солнце не нагревало, остывшую за ночь землю. Именно в это время Сэт начал надолго пропадать, он уходил и по несколько суток не появлялся в пещере, он запутывал следы и даже Катрина, оставила попытки выслеживать его. Он не хотел тащить их за собой, в тот ад в который сам погружался всё глубже и глубже, кроме того, он не хотел, чтобы Хиги и Катрина стали свидетелями одного из приступов, которые теперь происходили с ним всё чаще и чаще. Это всегда начиналось одинаково: судорогами сводило руки и ноги, казалось, его мышцы разорвутся сейчас от нечеловеческого напряжения, это продолжалось до тех пор пока боль не становилась нестерпимой, тогда сознание, наконец, отключалось и Сэт подолгу лежал лицом вниз в том месте где застал его очередной приступ. Хуже всего было то, что приступ случался всегда в момент, когда он всего меньше этого ожидал, и предсказать очередной его приход Рино не удалось ещё ни разу. Впрочем, нельзя сказать, что он очень сильно волновался на этот счёт. Сам он подозревал, что эти приступы стали следствием не только ранения в голову, но и почти полного отсутствия сна. Сэт понимал это, но спать почти не решался. Ведь как только он закрывал глаза, ему начинал сниться один и тот же сон. Он снова видел себя лежащим в пыли с простреленной головой, и его госпожа истекала кровью в двух шагах от его неподвижного тела. Каждый раз он пытался встать, подняться на ноги и спасти Рицу, но тело опять не слушалось его, выстрел разрывал сосуды в его мозгу, и тело его возлюбленной падало рядом с ним. Рино просыпался в холодном поту, скрежеща зубами. Его охватывало такое глубокое отчаянье, такая тоска, что никакая битва, никакие очередные жестокие убийства не могли заглушить его боль, которая становилась только сильнее с каждым днём. Нападая на очередной конвой, Сэт в тайне надеялся, что на этот раз им удастся, наконец, убить его. Но его надежды опять не оправдывались, люди были слишком слабы и даже ранить его им почти никогда не удавалось.