Облачный путник

Облачный путник

Анна Чурикова

Редактор Анатолий Александрович Орелович

© Анна Чурикова, 2024

ISBN 978-5-0062-4311-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мурманск

Чайки

Первые в жизни символы – символы чаек,

Галочками на стеклянной витрине они

Молча парят. Из коляски я их замечаю

В самые первые жизни чуть начатой дни.

Зимнее солнце бросает косые узоры

Через чистейшие стекла большого окна;

В дальнем лесу замерзают от стужи озера,

В ближнем пространстве лишь снежная пустошь видна.

Галочкой чайку рисуют – теперь это знаю.

Две закорючки. Огромен заложенный смысл.

Стало быть, в жизни стада отражений блуждают,

Перемещаясь то в явь, то в бумажную мысль.

Мурманск

Не знаю, почему я так люблю

Свой Мурманск, зимний, темный и унылый —

Не из песка ли образ я леплю,

Сверкающий, узорчатый и милый.

Озера света – зимний стадион,

Под черным и суровым горным небом

Приютом маленьким сияет он,

Для детворы покрытый белым снегом.

Огромный порт, тревожные огни,

Которыми атомоход сигналит,

Вот появляются в ночи они,

И, будто светлячки, с зарей пропали.

Дорога к дому мимо гор идет.

Здесь вечером обычно очень страшно,

Но постоянно нас зовут вперед

Огни большой ажурной телебашни.

Бояться неба этого нельзя —

У северян ведь нечем поживиться —

А летом снова прилетят, крича,

И сядут на волну морские птицы.

Физкультура

Занимаешься физкультурой,А внизу – долина лежит,И в нее под тучею хмуройСверху сказочный лес бежит.Вот весна. Он уже зеленый,Неспособен теперь не петь,И береза каждая кронойМожет песню прошелестеть.Там, на полпути между небом,То есть лесом, и дольней мглой,Мы ребячьим гомоном смелымПробуждали солнце порой.Из-за туч оно выходило,Улыбалось миру и нам,Вниз, к зеркальной луже заливаШло, как парусник по волнамПод загадочным майским ветром,Меж огромных и черных скал,Размотав канат километров,Вдаль, где ночи виден причал.***Едва уловимый момент переходаОт мерзнущих улиц в домашний уют,От мрачного неба – большая свобода,И радость, и чай, что с ватрушками пьют.Остались на воле замерзшие ели,И сопка, что паром исходит седым,От сумерек уж небеса посинели,И серые тучи похожи на дым.А кто-то сейчас лишь из дома выходит,С тоской проводив нежно-алый закат,Среди фонарей он оранжевых бродит,Что ночью полярной над снегом горят.Идет на кружок или в секцию  этотНемного замерзший уже человек,Цепочки шаров, истекающих светом,В услуге ему не откажут вовек.Он будет за них очень долго цепляться,Как за Ариадны ведущую нить,С их помощью будет домой возвращаться,Чтоб там на досуге стихи сочинить.***На час все позже. Значит, резко потемнеет,Слой зимних туч на темном небе засинеет,Дождь пеленой покроет всю равнину,Лучи огромного светила нас покинут.Мы будем в темноте теперь скитаться,По светлым комнатам от ночи укрываться,Мечтать о радости, что после стужиВдруг заискрится на весенних лужах.Я буду вспоминать о теплом доме,Где отражалось, точно в водоеме,Огромнейшее северное небо,Седое над большим вечерним снегом.А вдоль него простерлась сопка с лесом —Спокойная и чистая завеса —Деревья, словно на холме травинки,На видной нам из дома половинке.Все десять лет стояла в этой чашеБетонная громада – школа наша,Но мы ее углов не замечали,И жили так же просто, как дышали.Когда закат к нам в три часа спускался,Он в сером доме школы загоралсяОгромными и светлыми огнями,Такими, что казались ночи днями.А белый день снаружи был оставлен,И вечеру дневному предоставлен,Сам догорал в пушистой синей грелке,Как хитрый газ в пылающей горелке.

Сны

Когда ложусь я спать – мне вспоминается

Все, то, что в жизни видено уже,

Вселенная как будто расширяется,

Несется, словно бы на вираже.

Все то, что на веку моем увидено,

Под веками слипается в комок,

И впереди горит, порвав с обыденным,

Смолистый, вечный, ясный уголек.

Потом весь мир воронкой будто сузится,

И кажется, я падаю в нее,

Вокруг события и люди кружатся,

А я плыву в кораблике своем.

И вот уже дорога извивается

Меж сопок. Это горный серпантин,

Орленком он парит, и вдруг снижается,

Ныряя в мох болотистых равнин.

Затем он растекается по берегу,

Становится полями и рекой,

И океаны северного вереска

Смыкаются блаженно надо мной.

Поселок

Какое чудо – маленький поселок.

В глубокой тундре заполярной он

Возник давно среди берез и елок

На берегу речных веселых волн.

Ручей стремится прямо к океану,

Деревья нависают над водой,

И камни в пене, и вода туманом

Висит над всей поверхностью. Одной

Лишь этой речкой полнится весною

Деревня, что похожа на аул;

И ходят с гор потоки чередою,

И слышен океана тихий гул.

Облака

Словно птиц одинокая стая,Словно странники издалека,Ничего про границы не зная,Над полями плывут облака.Мчит их ветер по ясной лазури,И носиться без смысла, без дел,Дожидаясь спасительной бури —Вот их вечный и тяжкий удел.И плывут они, странные звери,Направляясь в туманную даль,Глядя грустно на землю, и веряВ то, что людям нужна их печаль.Что нужны нам их летние слезы,И дождливый осенний рассвет,И снежинки на ветках березы,И весеннего ливня привет.Ничего, что их грусть быстротечна,Ничего, что их жизнь коротка —Над землей, вместо умерших, вечноБудут новые плыть облака.

Ветка

Хоть только о детстве пиши.Ведь взрослым живется не лучше,Все было страннее и глушеВ той мурманской дальней тиши.К примеру возьмем только лес.Он в марте почти просыпался,И таял, от ветра качалсяПод синью глубоких небес.И я по нему поутруНа лыжах пошла в воскресеньеПод пахнущей почками сеньюНа южном и сладком ветру.Увидела ветку внизу.Лежала она под ногами,А я в птичьем гомоне, гамеРешила: домой понесу.В бутылку поставив ее,Смотрела я взглядом влюбленным,Листвы распусканье зеленойВпуская в жилище свое.

Детство

Вновь показалось: в этой жизни смыслИмеется, и я учусь чему-то,Но рай земной, учись ты не учись,Является лишь в детстве почему-то.Деревья возле школы там стоятСплошною неприступною стеною,И дети носят маленьких котятЛечиться. Это было и со мною.Я тоже собирала там листвуОсин, от бурь дождливых пожелтевших,И видела, как мелкую травуНакрыли тени облаков безбрежныхИ, ствол березы белой примотав,Который под ветрами обломился,Я видела – он будто зарастал,Но оказалось, это сон приснился.И это я училась там читатьПо детским книжкам, приходя с прогулки,И так отчаянно хотел летать,Тот голубь, что нашли мы в переулке.***Вспоминаю, как детям нравится,Когда в комнате их темно —Вдруг луна почему-то уставитсяВ занавешенное окно.Неожиданно изменяетсяОсвещение, угол, цвет —И картина преображается,Будто не был дома сто лет.Лучик маленький вдруг привиделсяИз-за двери, издалека —Как перо у голубя, выбился,По паркету поступь легка.И ребенок в свете купается,Неизведанные мирыВ что-то близкое превращаются,Подчиняясь ритму игры.Исчезает опасность темная,И неведомым светом ночьОзарилась. И комната скромнаяОтступила, бледная, прочь.

Прогулка

Холодом бьет по лицу —Лунная белая маска,В черном остывшем лесу —Страшная зимняя сказка.Шапка не сможет помочь —В уши забились иголки,Воет полярная ночьПеснь искореженной елки.В синей фонарной далиНа опушенной тропинкеГнездышки свили своиБелые птицы-снежинки.Мелкий прореженный лесВ темную даль углубился,Фосфор, мерцая, с небесПал, и над сопкой светился.Школы коробка молчит,Купол дрожит созвездный,И колотушкой стучитСторож у края бездны.Дальше уж нет ничего,Кроме тоски напраснойЛьдистых озерных водПосле линейки трассы.Нет никого, ничего,Слабые тело и ноги,Молча и жутко ползетЧерная тень по дороге.

Слова

Слова спускались прямо с потолка,

Огромным звоном уши накрывали,

И тень их колокола, что легка,

Как сон, на тумбочке, на одеяле

Лежала. Мне казалось, счастья нет

Другого, чем присутствие такое,

И удивлялась, как тринадцать лет

Могла я жить, совсем не беспокоясь,

О том, что тени звуков – вот они,

Их видно, словно легких насекомых,

Неощутимо вьющихся в тени

Стрекоз и белокрылок бестолковых.

Слова друг с дружкою сплелись, и вот

Красиво упорядочены звуки.

Летящей птицей мысль ко мне идет,

Как будто к арфе прикоснулись руки.

Сорока

Сорокой унеслась печальВ молчанье августа лесное,Гудок состава спел про даль,Как жеребец, идя в ночное.Зеленый северный рассветВ озерной сини растворился,Рябин багряно-жаркий цветНа мшистых скалах отразился.В вагонном доме кочевомНесемся вдаль, в сосновый шепот,Лежат в покое вековомПротоптанные лосем тропы.Поют о чем-то ручейки,И, выйдя из-за косогора,Реки равнинной две рукиСмыкаются в теченьи скором.И осень хмурая теперьПрава внезапно потеряла,И в душу отворилась дверь,И царство ветра в ней настало.

Рыбацкое

Славянка

Река струится, в этом – красота.

Петляет между белыми холмами,

Меж устланными снегом берегами;

Их облака засыпали, когда

Зимы уже совсем никто не ждал.

Казалось, слякоть листьев будет вечной,

История их лёта – бесконечной,

И будешь ты давить их, как вандал.

Но небо вдруг стремлением зажглось

Под звездами весь мир коврами выстлать,

И фонари льют свет на облик чистый,

Им нынче праздник видеть довелось.

Идеальный февраль

Идеальный февраль. Очень хочется верить

В эту ровность. Что это продлится века,

Не встревожится небо, не тронет потеря

Белизну и широкие снега шелка.

Просветленье во всем. Не могу не отметить,

Что такого я здесь не упомню пока,

И прекрасное солнце все радостней светит,

И мороз иногда наминает бока.

Скоро будет синеющих вод колыханье,

Скоро снег, улетая, назначит свиданье

Уходящему в бездны небес январю.

Скоро бремя грядущей весны разрешится,

Скоро власть заберут ошалевшие птицы,

И июль прокукует привет февралю.

Шлиссельбургский проспект

Иногда вдруг спадает морок,Видно множество фонарей,Путь вечерний до дома долог,Он лежит средь больших огней.Видно дерево, и снежинкиЗакружились вокруг него,Под ногой зазвенели льдинки,Нет людей вокруг никого.Это чудо открытой книгойРазвернулось вокруг меня —Вижу, истина, как шутиха,Прилетела, хвостом звеня.

Февраль

Февраль. Зима еще имеет право

Поутру дымкой снежной угрожать,

Рассветом непонятным и кровавым

Над городом остывшим зависать.

Течет река по полынье. Так узко

Ей, бедной, получившей из трубы

Тепло, как будто бы из печи русской,

От нашей коммунальной ворожбы.

Вокруг же пар курится. Здесь дорога

За город серой змейкою бежит,

По ней жучков-машин ползет немного,

И снег вокруг сугробами лежит

Обрубленными. Если утром выйти

Из дома, чтоб немного погулять,

То вечер подкрадется тенью выпи,

Не дав до магазина добежать.

Скорее бы растаяли сугробы,

И в прошлое ушла дневная ночь,

И холод в небе растворился, чтобы

Весне разлиться по земле помочь.

Почки

Цветовая гамма измениласьЗа моим полуночным окном —Больше сумрака там появилось,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.