Завещание великого шамана. Книга 1

– Как предполагается меня убить?

– Пистолетом с глушителем: при остановке у дома телохранитель открывает двери и, при вашем выходе, снайпер снимает второго телохранителя, а наш «Троянский Конь» – вас и водителя.

– Путь отхода нашего убийцы? – мне была любопытна задуманная схема покушения.

– После выстрелов наш человек выбрасывает труп водителя и скрывается с места преступления на вашей машине. В двух кварталах отсюда его подбирает их человек. Он ждет его на другой машине. Там отдает остаток суммы.

– Сколько заплатят предварительно?

– Четверть суммы…

– Значит, планируют киллера убрать, во всей этой операции есть одно слабое звено! Так что ваш «Троянский Конь» явно хромает!

– И где прокол?! – было видно, что начальник охраны недоволен моим высказыванием.

– Снайпер, снайпер, который уберет первого телохранителя: он будет отрабатывать свой хлеб и стрелять наверняка!

– Это мы тоже предусмотрели, – «Филлипок» расплылся в довольной улыбке, – Вот, взгляните, это фото с тех мест, откуда может работать снайпер. С крыши над кафе, далеко и солнце мешает, с отвалов карьера? Да там он как на ладони! А расстояние? Дальше! Вот, взгляните, крыша детского сада, вот здесь, на ограждении крыши, видите, одной плитки нет, ствола винтовки не будет видно, да и освещение нормальное, как раз подходит!

– Они, что там строители, совсем страх потеряли?! Первого июня садик сдали, и уже плитки нет?! Кто там прораб? Лиховенко? Ох, и попляшет он у меня!

– Погоди, Александр Петрович, метать громы и молнии, может, это стрелок и убрал плитку, вот видишь, она рядышком лежит…. Вообщем, мы на всех направлениях стрельбы разместим своих людей. А снайпера снимем.

– Как вы предполагаете это сделать? – план начальника охраны начинал мне нравиться.

– Вот смотрите, строители не сняли с крыши печь для разогрева битума, как только стрелок займет позицию, а у него, несомненно, будет человек, который выводит на цель (скорее всего это будет по телефону) так вот наш контр – снайпер, в щелочку бака, будет следить за ним. Как только тот изготовится для стрельбы, нейтрализует его!

– А если?

– Если не будет! – в голосе «Филиппка» прорезался металл, – за каждым движением снайпера на крыше будут следить наши люди вот с этого дома, с помощью телекамеры. При его чрезмерном любопытстве, ну это если он подойдет к баку, наш человек нейтрализует его. У него пистолет, а при промахе нашего стрелка, что крайне маловероятно, снайпер развернется в его сторону и как у них ещё сложится дуэль…. Ну и, наконец, на вашем телохранителе будет бронежилет и, открывая дверь, он пригнет голову.

– Как говорят: простенько и со вкусом! Надеюсь, материалов у вас хватит?

– Этот лже – корреспондент замдиректора Пилипец, полностью у нас на крючке: и картинка, и звук записаны при вербовке. Снайпер так же расколется: ему не выгодно дважды работать задаром, кроме того, за ним наверняка шлейф убийств тянется…

– Добро! Так, когда меня убивать будем? – я отхлебнул давно остывший кофе.

– Скажете тоже! Убивать! Сегодня вечером завершающий этап операции «Троянский конь».

Глава двенадцатая

– Простите, не будете ли так любезны, поменяться со мной местами? Мое кресло у иллюминатора, а я в полете не люблю смотреть в окно.

Предо мной учтиво склонился человек зрелого возраста. Серые умные глаза, в которых застыла некоторая хитринка, бородка клинышком – «а-ля Дзержинский»

«Архитектор или историк» – мелькнула у меня мысль.

– Пожалуйста, я с удовольствием уступлю вам свое место: признаться мне всегда нравится смотреть на смену вида за иллюминатором самолета. И знаете – скорость привлекает…

– Вы, наверное, пилот? – «архитектор», внимательно посмотрел на меня.

– Нет, а почему вы так решили? – я пересел к окну самолета.

– Скорость и виды из окна самолета, сами сказали, это вас привлекает.

– А, вот вы о чем! А я решил, что вы историк.

– Ззнаете, вы угадали! Вообще-то я – этнограф, вот лечу на Алтай по приглашению одного очень интересного человека, вот взгляните, у меня его фотография.

Я мельком взглянул на фото и чуть не выхватил его из рук этнографа. С фотографии на меня, улыбаясь, смотрел Николай!

– Это же мой брат! Фермер Николаев из поселка Чулмыш!

– Как интересно! Представьте, а я гостил у них в прошлом году, и он обещал показать мне плато Укок, слышали про такое?

– Да, это место захоронения царей, колдунов и шаманов Алтая! Говорят же: мир тесен, представьте, я еду тоже к нему, хотя мы расстались с ним недавно, я пару недель назад гостил у него.

– Мне жаль, что еду позднее, немного задержался в Аргентине, а так хотелось посмотреть обряд камлания, говорят, в этом году он был весьма необычный: сразу два шамана исполняли этот обряд.

– А откуда вам это известно? Ах да, при современной связи новости расходятся мгновенно!

– Мне не только это известно, мне известно, что вы Александр Петрович, сами камлали, так сказать, были шаманом на этом обряде!

– Простите, кто вы? И откуда такая подробная информация обо мне? – интересно, почему я так спокойно говорю с незнакомым мне человеком? Почему, даже после покушения на меня, я абсолютно спокоен?

– Позвольте представиться, – чуточку гортанные, но мелодично – напевные звуки такой родной, но бесконечно далеко затерянной в веках речи, заставили меня развернуться в сторону говорящего, – Архипов, Василий Прокопович, инспектор….

Эту речь я узнал бы из тысячи чужих языков и наречий, этим языком мы с Николаем разговаривали во время камлания. Боюсь только, перевод последнего слова был несколько неточен. Я перевел его как «инспектор», однако ближе подошло бы слово «наставник»

– Извольте взглянуть вот сюда, – Архипов открыл небольшую книгу, провел по ней ладонью, и на просветлевшей странице калейдоскопом замелькали кадры нашего пребывания в пещере. Вот Николай прилаживает посох отца, вот я плечом толкаю преграду входа в пещеру, карабкаюсь наверх в мокрой одежде. Даже сейчас я ощутил живительное тепло костра, глядя, как мы, выжимая одежду, прыгаем у яркого пламени.

Инспектор Архипов захлопнул книгу и достал из кармана небольшую палочку, толщиной с палец, сантиметров восемнадцать длиной – такое впечатление, что она была сделана из пластмассы – нажал на небольшую кнопку.

«Похоже на светофор», – подумал я, так как успел рассмотреть три кнопки в ряд: красную, желтую и зеленую.

Мою мысль прервал «лиловый» китаец, учтиво склонившийся перед нами.

«Черт! Откуда он взялся в проходе салона самолета, летящего на высоте десять тысяч метров?!»

Инспектор сказал несколько слов на незнакомом мне языке, более напоминающем команды, и «лиловый» жестом фокусника достал из воздуха фарфоровое блюдо, полное плодов манго.

– Угощайтесь, знаете, люблю вкус этих плодов – в полете так освежают!

– Спасибо, – я отошел от изумления, – А пассажиры не возмутятся присутствием альдыге?

– Нет, для них он не видим: тут все просто – свет проходит через него словно через прозрачное стекло, а вот удариться об него они могут, но мы его деактивируем – с этими словами он передал мне свой прибор – «Красная кнопка».

Когда я нажал на указанную кнопку, наш слуга исчез.

– Здорово! Хорошо хоть фрукты оставил! А если я на зеленую кнопочку нажму?

– Да ничего не произойдет: активатор на вас не настроен.

– Давайте перейдем к делу – прервал я его фокусы, возвращая назад «волшебную палочку».

– Насколько я понимаю, вы здесь не столько по делам этнографии или археологии, а скорее из-за наших с Николаем, персон!

– Вы проницательны и правы – Архипов невозмутимо снимал тонкие дольки сочного фрукта, оставляя на косточке белые следы от острого лезвия ножа.

– Угощайтесь, или вы предпочитаете другие фрукты? – Архипов протянул мне продолговатый плод, – можете заказать…

– Нет, спасибо, я стараюсь не есть в самолете.

– А что такое – укачивает? – Архипов аккуратно положил нож на блюдо рядом с тремя оставшимися плодами. Приподнялся и нажал кнопку вызова стюардессы.

– А давайте мы сделаем так: вы задаете вопросы, а я отвечаю на них, кстати, на каком языке вы предпочитаете вести беседу?

– Давайте на русском, на нем более образно и точнее можно выразить любую мысль.

– Это верно! Помните выражение: «Пиво пить будешь? Да, нет, не знаю….» Кстати, ни один переводчик просто не может дословно перевести эту фразу! Ну не имеет она смысла ни на одном языке, кроме русского! – инспектор Архипов засмеялся довольный собой.

– Простите, вы меня вызывали? – стюардесса в сине – белой форме с приветливой улыбкой смотрела на нас.

– Да! Вот это вам, Людмила Николаевна! – Архипов протянул ей блюдо, на котором лежало уже пять крупных плодов, и не было ни косточки от манго, ни ножа.

– Кстати, это блюдо само по себе эксклюзивно: таких художник сделал всего восемнадцать штук, я дарю его вам!

– Ой, что вы! Это дорогой подарок! – засмущалась стюардесса.

– Берите, берите – это мой подарок ко дню вашей свадьбы!

– А откуда вы зна…. – стюардесса вдруг умолкла под взглядом Архипова и, уходя, тихонько прошептала: – спасибо.

– Вот удивится, когда узнает, что её блюдо стоит больше самолета! Этот фарфор из личного набора китайского императора династии Мин! – Архипов был весел и беззаботен.

– Итак, коллега, вы хотели узнать, для чего я прибыл к вам? Здесь как раз все просто: есть определённый срок после которого, вновь назначенные пилоты должны получить подробные инструкции, пройти курс обучения, да и просто получить определенные средства к жизни и для достижения тех целей, которые будут стоять перед ними.

– Так мы, вроде, и не бедствуем, сами твердо стоим на ногах! – уколол я нечаянного наставника. Архипов даже ухом не повел на мой словесный выпад.

– Не бедствуете, это так, только скажите на милость, за какие деньги вы будете вытаскивать из тюрьмы нужного вам человека? Сделаете налет с автоматиками или гранатометами?

– А зачем мне вытаскивать какого-то преступника? Да ещё из строго охраняемой тюрьмы?!

– Э-э, батенька, вы с братом не прошли ещё обучения, поэтому так говорите….

– Кратенько поясню: вы оба пилоты звездолета третьего класса типа «Ковчег», ваша задача – в час икс, взяв на борт пятьсот человек, вылететь в ближайший космос и готовить корабль к прыжку через гиперпространство.

– Так мы что?! Спасатели? Наш корабль спасет группу людей? И кто эти люди? По какому принципу ведется отбор? Опять билеты будут куплены богатеями?

– Сколько вопросов сразу! Да, вы спасатели…. Кроме вашего звездолета есть ещё корабли: два на Тибете, один на Камчатке. Кавказ – две единицы. Альпы, Кордильеры, Аляска – по одному, Австралия, остров Борнео и Африка – тоже по одному. Всего на борт будет взято шесть тысяч жителей Земли.

– Предвижу твой вопрос насчет часа «Х»! Увы, нет ничего вечного в этом мире! И какой бы прекрасной колыбелью для человечества ни была Земля – придет конец и её существованию! Когда это произойдет? Это может узнать только система. Что это такое? Узнаете, когда приедем к Николаю. Отбор людей, подлежащих эвакуации с гибнущей планеты, ведет так же она, как вы говорите – билеты продает тоже система. Ваша задача – доставить их на борт корабля, где бы они ни находились! Да хоть в тюрьме! – Архипов опять засмеялся.

«Весёлый, однако, наш наставник, или все-таки инспектор?» – подумал я.

– Зовите меня лучше инструктор, инструктор – наставник! – откликнулся он.

– Да, я умею читать мысли, впрочем, как и вы, однако, если желаете, чтобы они были недоступны, закройте их для чтения. Просто подумайте об этом.

– Вот мы и подлетаем к Новосибирску, я прошу вас об одной услуге: Николай ничего не знает обо мне, просто я для него обычный научный сотрудник, давайте некоторое время мы оба будем считать, что это так.

– Согласен, только когда он узнает о вашей настоящей миссии?

– Немного погодя, дня через два по приезду, мы уговорим его посетить Священную Гору, там и пройдете курс обучения, получите вот такой прибор, – Архипов вынул свою «волшебную» палочку.

– Мы его зовем: экспилит, это аббревиатура из начальных слов – электронный коммутатор службы пилотов и техников. Считайте его чем-то вроде банковской карточки, только с более широкими возможностями.

– И последний вопрос, – с чего это я стал такой любопытный?

Сам корабль мы увидим?

– Да, но только на экране, в натуре его сложно будет вам представить, но перед полётом его целиком вновь соберут нанороботы. А вот в креслах управления вы посидите, на тренажере полетаете. Всему свое время!

Самолёт чиркнул колесами по бетонке аэродрома и мягко присел на шасси. Турбины, запущенные на реверс, начали гасить скорость. Мы прилетели.

Глава тринадцатая

Уже в Горно-Алтайске, сходя с трапа самолёта, я заметил в толпе встречающих небольшой плакат, на котором было написано: «Архипов»

– Вас встречают! Только, по-моему, это не Николай.

– Ничего, забирайте багаж, мы вас подождем, – и Архипов направился к выходу.

«Везёт человеку: налегке прилетел, не то, что я – подарки жене, дочке, тёще и другим родственникам. Еле уложился в двадцать килограммов»

– О – о! Ульген Ирбис! Добро пожаловать домой! – засуетился встречающий нас мужчина, наверное, водитель присланный Николаем.

Архипов даже ухом не повел, услышав мое новое имя. Водитель, сначала представившийся Василием, потом, немного смутившись, назвал свое ойротское имя – Итыген, что означало: «Друг Марала», схватил мой дорожный чемодан и, несмотря на возражения, понес его к машине. Автомобиль был не видавший виды УАЗик, а вполне современная, новенькая белая «Тойота».

– Разбогател Николай, вон за нами какую машину прислал! – заметил я.

– Нет, это моя машина, Николай премию дал за хороший труд, он себе мало берет, совсем мало, вон даже машины у него хорошей и то нет! Народ к нам в Чулмыш сильно стал возвращаться. Больницу и школу построили, комплекс для туристов на Бии достраивается, конные переходы по Алтаю шибко популярными стали. Да и в животноводстве дел сильно прибавилось. Николай за что ни возьмется – все получается! Одним словом, – шаман, сами духи ему помогают! Вот только беда – наследника нет! Одни девки до сих пор родились! Наверное, вторую жену будет брать, невестой он себе мою двоюродную сестренку выбрал!

– А ничего что у него уже есть жена? – поинтересовался Архипов.

– Вот как ему исполнится тридцать пять лет, так и возьмет….

– А если жена ему наследника родит? Тогда новая невеста как? – не унимался этнограф.

– Э-э! Все равно. Шаману две жены положено, он уже дом для второй достраивает!

– Как бы первая не выгнала! – засмеялся Архипов.

– А ты, Ульген Ирбис, когда искать себе вторую жену будешь? – не унимался Василий.

– Поздравляю вас, коллега, – инспектор перешел на известный мне по камланию язык.

– Вот видите, какие неожиданные приключения от новой общественной должности, она у вас, кажется, называется – верховный шаман? – мне нравилась легкая ирония Архипова.

– От этой должности у меня голова кругом: то камлания, в которых я ничего не понимаю, зато правильно все делаю, то вот вторая жена, хотя первая мне по этому поводу такие ревнушки устраивает! С одной женой успеть бы управиться! – я поддержал ироничный тон инспектора.

– И все-таки придется подчиниться этому древнему обычаю,– Архипов вдруг перешел на древний язык, который я для краткости назвал – арийским.

– Пилота в полете должны сопровождать две женщины, это инструкция системы!

– Что это за система? И почему мы ей должны?! – с явным раздражением возразил я.

– Все поймете в процессе обучения, да и многие вещи, поступки людей – у вас будет совсем другое отношение к ним.

– А что, Василий, господин Николаев нас встречать не приехал? – Архипов перешел на русский язык.

– Э-э, господин Николаев совсем ведет себя не как господин! Вот заболела на дальнем отгоне женщина, так он взял двух врачей и поехал. Сам их повез, вы, говорит, лечение назначьте, а я посмотрю – правильно ли делаете!

– Так врачи и обидеться могут, почему посторонний в их дела лезет? – Архипов явно подзадоривал Василия на рассказ о своем шефе.

– Нет, нет, не будут! Они сами, когда что не видят, так Николаева зовут, не было случая, чтобы он ошибся! Наш верховный шаман, самый сильный, самый правильный! Вот Ульген Ирбис, хоть и младший, меньше Николая, но тоже очень сильный шаман! Татьяна рассказывала, что он тоже помогает людям!

– Татьяна – это жена, – пояснил я Архипову.

– Знаю я вашу Татьяну! И дочурку вашу тоже знаю! Вы, кажется, хотели сладостей и фруктов им купить?

– Да. Василий, вы не будете столь любезны, завезти нас в магазин – хочется побаловать домашних сладостями?

– Отчего не завезти? Завезу! Вот только за фруктами придется разворачиваться – они на оптовом рынке дешевле. Но это ничего, я тоже своим что – нибудь куплю. Сейчас вот в этом магазине купите конфеты, и торты здесь тоже все хорошие, а потом – за фруктами.

Положили в корзину несколько упаковок конфет, пару тортов – и на выход. Архипов без всякого интереса разглядывал полки в зале самообслуживания, слегка улыбнулся, когда я рассчитывался на кассе, и уже на выходе окликнул меня:

– Александр, пропустите вперед человека!

Смуглый мужчина в лиловом костюме невозмутимо катил впереди себя тележку, полную покупок. Чего там только не было! Мне бросились в глаза четыре бутылки вина, явно иностранного производства, таких в магазине я не видел.

– Вот тоже решил покупки сделать, не приезжать же мне в гости с пустыми руками!

– И эти вы тоже в магазине купили? – кивнул я на бутылки.

– Ну, каюсь, не покупал, – инспектор перешел на «арийский» язык. Нет у меня денег, да и пользоваться ими я не хочу. Там, откуда я прибыл, никто покупок не делает.

– Это как же вы без денег, без магазинов и без покупок живете?

– Пустая трата времени. Хотя у нас тоже есть парочка магазинов – это если кто пожелает пожить в стиле «ретро». А все, что нам нужно приобретем с помощью экспилитов, – и Архипов хлопнул ладонью по внутреннему карману своей спортивной курточки. Другие, более высокие технологии.

– А как же деньги? – усмехнулся я. – Это что вы банкиров да всяких кассиров обменников без работы оставили?

– Деньги, деньги…. Они у нас только в музеях остались! Вы уже слышали о разработках в сфере нанотехнологий?

– Да, слышали. Думали даже внести некоторую сумму в перспективные разработки.

– Так вот: возьмем хотя бы яблоко, в сущности это всего лишь горстка пыли, воды и сахара! Полмиллиона нанороботов соберут его в структуру за пару минут, а так как большинство клеток всех фруктов состоит из схожих блоков, то имея в запасе неограниченное число структур из этих блоков, несколько тысяч роботов изготовят вам хоть яблоко, хоть картошку за пару секунд. Да что я вам объясняю, вы и сами будете иметь «волшебную палочку», кажется, так вы называете экспилит?

– Да, это так. Только вы сами сказали, чтобы я закрыл чтение своих мыслей, как оказалось, что вы снова читаете их?

– Да вы пока ещё простой человек, а сильные эмоции – сильные мысли! Вот когда расплачивались на кассе, то переживали, правильно ли кассир сосчитала сумму покупок. Да и все люди, те, что кругом, очень переживали за свои деньги. Почему?

– Потому что у нас нет вашей «волшебной палочки», и деньги у нас это мера нашего труда.

– Да, это порой так…, а порой и мера жадности, хитрости и тщеславия – мне показалось, что Архипов даже легонько вздохнул.

– Ну, вот и приехали, вон в долине наш поселок – Чулмыш! – Василий тронул рычаг скорости, и машина накатом стала спускаться с перевала в долину.

Не стану описывать встречу с родней, скажу, что она была радостной, хотя и немного тревожной. Ещё бы: я только уехал и через две недели вернулся назад.

Ужин прошел легко и весело. Пили вино, которое оказалось французским, выпуска 1990 года, Николай, подержав бутылку в руках, вопросительно взглянул на меня.

«Ещё не хватало ему обвинить меня в расточительстве!» – мысленно фыркнул я и показал глазами в сторону Архипова.

Брат пожал плечами: «Интересны причуды этнографов!».

А сам Архипов, весело смеясь, рассказывал какие-то истории из жизни амазонок. Татьяна, изредка поглядывая в нашу сторону, так же смеялась от души. Потом она вдруг стала серьезной и удивленно спросила Архипова:

– Василий Прокопович, вы рассказываете так, словно сами там были!

– Что вы Танечка, неужели я выгляжу таким старым? – и этнограф весело и задорно рассмеялся, мельком взглянул не меня.

Глаза его были чуть-чуть грустными.

– Что-то мы сегодня мало едим! – Николай встал из-за стола, – Угощу – ка я вас копченым мясом. Это не простое мясо, это марал. Только у нас на Алтае можно попробовать этот деликатес! – и взглядом поманил меня за собой.

– Пожалуй, я тоже выйду подышать свежим воздухом, – направился я следом за названым братом.

– Ты, Санья, где с Архиповым познакомился? – сходу задал он мне вопрос.

– В самолете. Наши места оказались рядом, а ты откуда знаешь этнографа?

– Да я его мало знаю. Это отец в прошлом году много путешествовал с ним, даже на Священной Горе были. Вот он и наказал мне оказывать содействие Архипову.

– На Священной Горе, теперь понятно….

– Брат, ты что-то знаешь?! – встревожился Николай, но умолк, заслышав шаги.

На крыльцо к нам вышел Архипов.

– А что, братья, смолкли? Ночка вон, какая теплая и звездная! Да и Кассиопея повернулась краем к северу. Эх, и рвануть бы сейчас к звездам! Хоть прямиком к Кассиопее! Крайняя звездочка подмигивает, прямо зовет и манит! Желания посмотреть, что там, да как, не возникает?

Глава четырнадцатая

Утро в горах это нечто! Прохладный воздух, стекающий с горных вершин смешивается с теплым, заночевавшим у края долины. Туман стелется белой кисеей, клубится крутолобыми барашками у кромки гор, и, наконец, израненный лучами восходящего солнца, нехотя уползает в рощу, волоча за собой дымные хвосты. Воздух, до краев напоенный ароматом хвои, такой чистоты, что кажется, это не солнце освещает вершины гор, а сами они светятся от счастья, приветствуя всех и вся в это летнее утро!

Я шлепал босыми ногами по тропинке, пробегающей по огороду, к речке. Умыться холоднющей водой, которую щедро поставляли тающие в горах ледники, посидеть на скамеечке, помечтать неизвестно о чем под шум воды – разве может упустить городской житель такую роскошь?

Дойдя до реки и бросив полотенце на ветки ивы, я ногой боязливо потрогал воду. К моему удивлению, она была не столь уж и холодной. Раздеться, и взгромоздится на крутой валун, было делом нескольких секунд. Что-то я забоялся прыгать в прозрачно – зеленую глубину омута: запротестовало тело, холодной казалась вода. Стал сползать постепенно, подвывая от восторга и прохлады речных струй. Все! Хватить пищать! Плюхнулся с головой в воду и поплыл к другому берегу. Уцепился за ветки, оттолкнулся ногами от толстого корня и поплыл обратно.

– Как водичка? Бодрит? – на валуне стоял Архипов.

«А дедок – то ничего, в спортивной форме! Мускулистый и жилистый, ни капельки жира….»

Инспектор Архипов, пружинно оттолкнулся от валуна, почти без всплеска вошел в воду и вынырнул почти у другого берега.

«Метров семнадцать будет, молодец наставник!» – похвалил я пловца.

Минут пять он плескался, нырял и фыркал от восторга.

– Как спалось – почивалось, в доме тёщи? – спросил он, выйдя из воды, и ловко поймав брошенное мной полотенце.

– Да прекрасно всё! – я энергичными движениями растирал озябшее тело.

Архипов легкими касаниями только промокнул капельки воды на своих плечах. В утреннем воздухе от его тела шёл легкий пар.

– А что, Саша, не подадите ли мне тапочки, знаете, неохота ноги песком пачкать. – Думаю, вы не в большой обиде, что я вас так назвал? Мое оправдание только в том, что я старше вас.

– Нет, не в обиде, даже немного приятно, повеяло чем-то домашним, детским. Да и по старшинству, вам это вполне допустимо.

– Как думаете, насколько я старше вас?– Архипов аккуратно разостлал полотенце на ветках.

– Думаю – вдвое, вам года пятьдесят четыре, максимум пятьдесят восемь!

– Ну, одну цифру вы точно угадали! А какой из моих возрастов вам интересен?

– Как понять какой? У человека только один возраст от рождения и до конца жизни.

– Э-э, не скажите! У любого индивида три возраста: первый – это срок его жизни, в паспорте просчитано, сколько раз за время пребывания его в этом мире планета Земля обернулась вокруг Солнца, второй – биологический, это сравнение его организма по шкале лет. И, наконец, третий, реальный. Сколько лет он пробыл на этой планете.

– А что – мы можем ещё жить на других планетах, это что космические путешествия?