Война двух миров 2. Битва на Земле

Райхсфюрер вскочил с места и нервно прошёлся по комнате, заложив руки за спину. Потом резко подскочил к Гейдриху и навис над ним, как утёс.

– Думайте, что говорите, Рейнхард! – гневно сказал он. – Наша армия завоевала всю Европу меньше чем за два года. По-вашему, мы это сделали, имея у себя ни на что негодное вооружение!?

– Россия – это не Европа, – невозмутимо продолжал группенфюрер. – К войне с ней надо хорошо подготовиться.

Гиммлер вдруг успокоился. Он сел на своё место и, сняв пенсне, протёр его специальной тряпочкой, лежащей рядом. Он делал это всегда, когда размышлял над чем-либо, или, когда принимал важное решение, и Гейдрих знал об этом.

– И у вас, надо понимать, есть соображения на этот счёт, – проговорил глава СС, снова одевая пенсне.

– Есть, – ответил группенфюрер.

– Изложите.

Гейдрих пристально посмотрел на Райхсфюрера, как будто раздумывая, говорить дальше или нет.

– Для войны с Россией нам надо модернизировать всё своё вооружение, – начал группенфюрер. – Поменять весь танковый парк, вооружить солдат передовым стрелковым оружием, реформировать Люфтваффе и флот. Я понимаю, что это требует времени, но без этого не обойтись.

– Дорогой Рейнхард, – усмехнулся Гиммлер, – тут нужно не только время, но и огромные деньги. Фюрер никогда на это не согласится.

– Хорошо, Райхсфюрер! – вдруг сказал шеф службы безопасности. – Есть другой способ.

– Какой?

Гейдрих всем телом подался вперёд и пронзительно посмотрел на своего шефа.

– Наши учёные могут создать супербомбу. С таким оружием мы сможем завоевать весь мир даже без танков и кораблей, – убеждённо произнёс он.

– Вы имеете в виду атомную бомбу?

– Совершенно верно, – кивнул группенфюрер. – Само наше обладание ею поставит на колени и русских, и англичан. Все они быстро поднимут лапки кверху, как только узнают, что она у нас есть.

– Но вы же знаете, Рейнхард, что Фюрер запретил работы над ней. Эта бомба слишком дорого стоит, и к тому же учёные не дают никаких гарантий.

– Если она у нас появится, то все затраты быстро окупятся. А на счёт гарантий… Что ж – нам надо рискнуть.

– И что же вы, собственно, от меня хотите? – Гиммлер откинулся на спинку кресла.

– Поговорите с Фюрером, – горячо сказал шеф РСХА, наклонившись вперёд, – Убедите его в необходимости создания атомного оружия, пока его не создал кто-то другой. Ведь именно наши учёные сделали это открытие и, возможно, это означает, что само провидение даёт нам в руки эту супербомбу.

Райхсфюрер задумался. В принципе он думал так же, как Гейдрих, но знал, что Гитлер ничего не хотел даже слышать об атомной бомбе. Учёные не обещали её быстрого создания, а деньги, которые на неё были бы потрачены, нужны на строительство танков и самолётов. Гиммлер вдруг представил себе разговор с Фюрером и сразу понял, что тот ему скажет. В голове тут же появилась ясная картина, на которой Гитлер говорит ему: «Не лезьте в это дело, Генрих. Занимайтесь лучше своими СС, а вооружение армии оставьте военным и инженерам».

И вдруг Гиммлеру пришла в голову неожиданная мысль. А зачем Гейдрих пришёл к нему? Он ведь мог пойти с этим предложением прямо к Гитлеру. Фюрер сразу принял бы его, поскольку относился с симпатией к начальнику РСХА из-за его арийской внешности.

И тут Райхсфюрера осенило. Гейдрих хочет его подставить под гнев Гитлера. Но зачем ему это понадобилось? Возможно, он со временем метит на место Райхсфюрера и уже сейчас готовит для этого почву.

«Проклятый карьерист», – подумал Гиммлер.

– Я не пойду к Фюреру с этим, – произнёс он сухо. – Он лучше нас с вами знает, что нужно делать, и мы не вправе учить его.

Гейдрих тут же уловил изменение в настроении Райхсфюрера и понял, что тот просто испугался идти к Гитлеру.

«Проклятый трус», – подумал шеф СД.

– Если у вас ко мне больше ничего нет, я вас не задерживаю, – глядя исподлобья, сказал Гиммлер.

Гейдрих понял, что разговор закончен.

– Когда-нибудь вы поймёте, что я был прав, – проговорил он, вставая. – Но время будет уже упущено.

– Вы свободны, господин группенфюрер, – буркнул глава СС.

Гейдрих отдал честь и, больше ни слова не говоря, вышел из кабинета.

Он спустился во двор, сел в свою машину и завёл двигатель. Группенфюрер всегда водил автомобиль сам и обходился без охраны, чем постоянно вызывал нарекания Гиммлера. Открылись ворота, и Гейдрих выехал из замка. Он быстро погнал машину по ночному шоссе и размышлял над только что состоявшимся разговором. Гейдрих был убеждён в том, что Германии нужно иметь сверхоружие. Врагов у Третьего рейха было много, и с каждым днём их становилось всё больше и больше. Чтобы победить в войне с ними, нужно было больше чем храбрость и дисциплина. Группенфюрер мог бы действительно сам пойти к Фюреру, но он сначала решил обратиться к Гиммлеру, чтобы соблюсти субординацию. К тому же он полагал, что Райхсфюрер его поддержит в этом вопросе, и сейчас Гейдрих сильно пожалел о своём решении.

Вдруг он увидел на дороге перед собой закрытый шлагбаум и остановил машину. Здоровенный фельдфебель с бляхой полевой жандармерии на груди подошёл к левой дверце и лениво отдал честь.

– Проверка документов, – сказал он низким голосом с чудовищным акцентом.

Группенфюрер полез в карман за офицерским удостоверением, гадая, из какой местности Германии призывают на службу эту деревенщину, что он даже с трудом разговаривает по-немецки, и вдруг сообразил, что происходит что-то не то. По дороге в Вифельсбург было несколько постов, но, когда Гейдрих ехал в ту сторону, на этом месте никакого шлагбаума не было, и в этом он готов был поклясться. Группенфюрер оглянулся и кроме фельдфебеля, стоящего рядом, никого не заметил. Это было тоже странно, поскольку на постах стояло обычно не менее трёх человек.

– Из какой вы части? – спросил шеф СД.

Но фельдфебель молчал, и Гейдрих сразу всё понял. Его рука дёрнулась к кобуре, но вдруг прямо перед глазами вспыхнула ослепительная вспышка, и группенфюрер потерял сознание.

8. Профессор Кит Турр

Профессор работал над проектом «временнОй призмы», как приказал ему министр Диш Гирр. Кит Турр мог бы закончить эту работу за два дня, поскольку быстро нарисовал все схемы и сделал все расчёты у себя в уме. Роботы за один час могли выполнить чертежи и оформить проект, но профессор тянул время и делал вид, что очень занят. Каждый вечер он оставался в своей лаборатории допоздна, показывая всем, что у него очень много работы. И на это у него были свои причины.

Вот и сегодня Кит Турр сидел у себя в кабинете, хотя была уже глубокая ночь. Он склонился над экраном компьютера, что-то рассматривая в нём, когда отворилась дверь и в комнату вошли два гвардейца из охраны лаборатории, которые делали вечерний обход.

– Вы сегодня опять задержались, профессор, – сказал один. – Не пойму, как вы так работаете, почти без сна.

– Надо сделать срочный заказ, – ответил Кит Турр. – Штаб генерал Диш Гирр ждать не будет.

– Всё равно надо себя беречь, – произнёс второй гвардеец.

– Знаю, знаю, – профессор не отрывался от компьютера. – Потом отдохну.

– Вам виднее, – опять сказал первый гвардеец. – Ладно, мы пойдём. Если вам что-нибудь понадобится, дайте нам знать.

– Хорошо, ребята, – Кит Турр посмотрел на них и улыбнулся. – Спасибо и спокойной ночи.

Гвардейцы тут же ушли, а профессор, ещё немного посидел, прислушиваясь к удаляющимся шагам, и вдруг резко вскочил, быстро стянув с себя белый рабочий халат и швырнул его прямо на стол. Потом торопливо подбежал к двери и выглянул в коридор. Убедившись в том, что там никого нет, он пересёк кабинет и вошёл в другую комнату.

Это помещение было раза в три меньше, чем кабинет профессора. Оно выполняло роль подсобки, и здесь был жуткий беспорядок. Вдоль стен стояли шкафы, в которых висели старые комбинезоны и рабочие халаты, а на столах в центре комнаты и на пыльном полу валялись старые приборы и запчасти, которые уже давно надо было выкинуть на помойку. Всё помещение освещалось одной единственной тусклой лампочкой, так что здесь царил полумрак.

Профессор подошёл к противоположенной стене, в которой имелась ещё одна дверь, и открыл её. За ней находилась совсем крошечная комната. В ней стояли только анатомическое кресло и стол из прозрачного пластика, на котором стоял необычный аппарат.

Кит Турр остановился около стола и некоторое время рассматривал стоящее на столе устройство. Оно имело сферический хромированный корпус и множество гибких манипуляторов, отчего было похоже на осьминога.

Именно из-за этого аппарата профессор каждый день задерживался в своей лаборатории допоздна. Он тянул время, говоря всем, что занимается проектированием «временнОй призмы» по заданию военно-космического министра Диш Гирра, а сам в это время собирал это устройство.

Это был медицинский робот, спроектированный и полностью собранный Кит Турром. Он мог выполнять операции любой сложности и по замыслу профессора должен был вынуть портативное взрывное устройство у него из головы.

Кит Турр уже давно понял, что штаб-генерал никогда его не отпустит. Диш Гирр опасался, что он опять сбежит, и профессор знал, что теперь будет долго находиться в положении заключённого. Как только он это понял, то решил сам вернуть себе свободу и для начала придумал, как ему вытащить бомбу из своей головы.

Возможно, профессор никогда бы не подумал бежать во второй раз, если бы штаб-генерал приказал вынуть у него из головы эту бомбу и дал ему больше свободы. Но министр был непреклонен, и Кит Турр поэтому всё решил окончательно. На Прироне его сразу найдут после побега, поэтому он опять переместится на Землю, где сейчас идёт война, и поможет землянам выгнать пришельцев.

Профессор патологически ненавидел войну. Он видел, что происходит с каждой планетой в процессе колонизации, и не хотел в этом участвовать. Он знал все военные секреты приронцев, связанные с вооружением, поэтому считал, что земляне с его помощью победят в два счёта.

Профессор в прошлый свой побег прожил на Земле семьдесят лет. Он за это время познакомился со многими людьми, и они ему нравились. Благодаря «временнОй призме», которая тогда была у него с собой, Кит Турр побывал тогда во многих эпохах и поэтому хорошо знал историю этой планеты. Он и сам ощущал себя землянином и с удовольствием остался бы там навсегда. Сейчас он вдруг вспомнил агента времени Виктора Макарова и, хотя они были в то время врагами, у профессора остались о нём только приятные воспоминания.

Кит Турр стоял и смотрел на медицинского робота минут пять. Им вдруг овладели сомнения. Дело в том, что у него не было возможности протестировать своё изобретение, и робот сейчас будет делать операцию первый раз. Что, если профессор допустил какую-нибудь ошибку при его сборке, или произойдёт сбой в компьютерной программе? Даже страшно подумать, что тогда будет. Но время шло, и Кит Турру вдруг пришло в голову, что, если он не сделает операцию сейчас, он не сделает её никогда.

Наконец профессор решился. Он стянул с себя рубашку, наклонился к аппарату и нажал какую-то кнопку. Сразу в воздухе перед Кит Турром вспыхнул голографический экран, на котором забегали разноцветные буквы и цифры. Профессор решительно сел в анатомическое кресло и нажал кнопку удалённой анестезии. После этого в его голове раздался негромкий шум, глаза закрылись сами собой, и он уже не увидел, как на медицинском роботе зашевелились манипуляторы и потянулись к его голове.

* * *

Два гвардейца, закончив вечерний обход, возвращались к себе в караульное помещение. Они непринуждённо болтали между собой, обсуждая всё, что придёт в голову.

– Как мне надоело работать здесь охранником, – уныло произнёс один, молодой щуплый парень, – Хорошо бы отправиться на войну на Землю. Уж там бы я себя показал.

– Не спеши, – ответил второй гвардеец, который был намного старше своего напарника. – Говорят, что земляне отчаянно бьются, так что, когда ты там окажешься, очень может быть, скоро начнёшь вспоминать тёплую караулку и спокойные ночные дежурства.

– Ерунда! – воскликнул первый, – Хуже этой тоски ничего на свете быть не может. Скоро мы захватим Землю, и я приду с войны настоящим героем. Вот ты, например, участвовал в колонизации и даже награды имеешь.

– Ты же знаешь, что я был на планете Моор, – поморщившись, сказал ветеран. – Там на нас напали тысячи кровожадных чудовищ, и мы ничего против них не могли сделать. Нам пришлось удирать оттуда, и мы еле унесли ноги. А на Земле с нами воюют люди, вооружённые почти так же, как мы. Почему, ты думаешь, мы уже два года не можем её завоевать?

– Всё равно я хочу на войну, – упрямо повторил молодой. – Скоро я подам рапорт и уеду отсюда.

– Давай, давай, – усмехнулся старший, – только, когда окажешься в окопах, вспомни, что я тебе сейчас говорил.

И тут они оба как по команде остановились. Перед ними опять была дверь в кабинет профессора Кит Турра.

– Зайдём ещё раз? – спросил молодой.

– Неудобно опять отвлекать его от работы, – возразил старший.

– А что тут такого? – пожал плечами молодой. – Опять спросим, всё ли у него в порядке.

Ночное дежурство очень скучное занятие, и на нём каждый пытается найти себе хоть какое-то развлечение. Поэтому старший гвардеец, немного подумав, кивнул головой.

Молодой подошёл к двери, и она автоматически перед ним открылась. Они оба вошли в кабинет и остановились у порога.

– Профессор, это опять мы! – громко сказал старший.

Но им никто не ответил, потому что комната была абсолютно пуста.

– Куда он подевался? – удивлённо спросил молодой.

– Да, странно, – нараспев произнёс его напарник.

Они прошли по кабинету, осматриваясь и заглядывая под столы.

– Может, вышел куда-нибудь? – задумчиво проговорил молодой гвардеец.

– Давай посмотрим в другой комнате.

Они прошли через весь кабинет и вошли в соседнее помещение. Там они увидели склад старых приборов, но профессора опять не заметили. В этой комнате было плохое освещение, но молодой сразу увидел в противоположенной стене ещё одну дверь и немедленно подошёл к ней.

9. Агентство времени. Москва

В Агентстве времени ждали, пока приронцы отключат блокировку «временнЫх каналов». Генерал Панков был уверен, что это произойдёт со дня на день, поэтому операторы постоянно находились на своих рабочих местах. Но время шло, а ничего не происходило, и Панков сильно нервничал по этому поводу.

Виктор всё это время находился в своей комнате в полной готовности, и в этой же комнате его инструктировал подполковник Александр Городов, начальник оперативного отдела, непосредственный начальник Макарова. Правда, подполковник обошёлся несколькими общими фразами, поскольку Виктор был опытным сотрудником, и лишний раз что-либо объяснять ему было не нужно.

– И вот ещё что, – сказал в конце Городов, – в двадцатом веке на дежурстве сейчас находятся два твоих хороших знакомых.

– Робертс и Райт!? – воскликнул Макаров. – Не может быть. Как они поживают?

– Постоянной связи у нас, как ты понимаешь, с ними нет, – произнёс подполковник. – Но нам известно, что агенты Бен Райт и Алекс Робертс живы и здоровы.

Очень давно, когда только-только был изобретён способ перемещения во времени, многие люди начали незаконно путешествовать в прошлое. Чтобы поймать их и вернуть назад, и было создано Агентство времени. Пара агентов дежурила в каждом «временнОм отрезке» для быстрого задержания нарушителей, и как раз в двадцатом веке находились Райт и Робертс. Виктор с ними познакомился ещё до войны, во время предыдущего задания.

– Когда ты будешь на месте, сразу включишь радиомаяк, – продолжал Городов. – Они найдут тебя по его сигналу.

* * *

Два дежурных оператора находились у себя в комнате и лениво переговаривались между собой. До конца смены было ещё три часа, но им давно уже надоело сидеть и пялиться на экраны мониторов. Все приборы показывали, что пришельцы за последнее время блокировку не отключали, и операторы от скуки совсем расслабились.

– Скорее бы смена, – проговорил один, молодой худощавый брюнет. – Уже двадцать часов здесь сидим.

– Я вообще никогда не привыкну к этой работе, – произнёс второй, крепко сбитый короткостриженый блондин. – Когда я был агентом, всё было ясно: перемещаюсь в прошлое, задерживаю нарушителя и доставляю его назад. А здесь тоска смертная…

– Что же ты перевёлся в научно-технический отдел?

– Я уже тебе тысячу раз рассказывал, – усмехнулся блондин. – Началась война, приронцы заблокировали «временнЫе каналы», и работы не стало.

– Ух, скукотища, – потянулся брюнет.

– А ты проверь «историю».

– Уже сто раз проверял, – сморщился парень. – Ничего нового там нет.

– Ты проверь, проверь, – сказал блондин, – делать всё равно нечего.

Брюнет согнулся над клавиатурой и застучал по кнопкам, глядя в монитор, а его напарник посмотрел на другой экран, но сразу брезгливо наморщился и отвернулся.

Вдруг брюнет как-то резко напрягся и наклонился ближе к монитору. Блондин сразу понял, что что-то случилось.

– Что ты там увидел? – тут же спросил он, – ядовитую змею?

Брюнет медленно повернул изумлённое лицо.

– Два дня назад зафиксирован резкий скачок напряжения, – испуганно произнёс он. – Знаешь, что это значит?

– Нет.

Здоровяк был на этой работе недавно и ещё слабо во всём разбирался.

– Они открывали «временнОй канал»! – выдохнул брюнет. – Они его открыли больше чем на час, но скрыли сигнал радиопомехами, и поэтому мы этого не заметили!

– Думаешь, за это время приронцы успели кого-нибудь переместить?

– Я думаю, что вполне могли, – сказал брюнет. – Это ЧП. Генерал нас убьёт!

– Кстати, надо ему доложить.

– Докладывай, – кивнул брюнет, склоняясь над клавиатурой. – Докладывай, а я ещё кое-что проверю.

* * *

Директор Агентства времени ворвался в комнату ровно через минуту после того, как ему доложили о происшествии. Оба оператора тут же вскочили со своих мест и втянули головы в плечи. Они ожидали разноса, но Панков был совершенно спокоен.

– Я вас слушаю, – сказал он.

– Товарищ генерал, – начал брюнет, – два дня назад, то есть в понедельник был зафиксирован резкий скачок напряжения, который продолжался с четырнадцати сорока до шестнадцати часов. Это означает, что в это время был открыт «временнОй канал».

– Значит, они кого-то переместили во времени, а вы этого не заметили, – произнёс Директор. – Как такое могло произойти?

– Они поставили двойную защиту от внешнего наблюдения, – ответил оператор, – и сняли её только сейчас. Поэтому мы обнаружили скачок напряжения только недавно.

– Это значит, что когда они ставят защиту, мы ничего не видим?

– Так точно.

– Вы хотя бы определили, в какое время открывался «канал»? – Панков пристально посмотрел на брюнета.

– Так точно, товарищ генерал-лейтенант. «ВременнОй канал» открывался до июня одна тысяча девятьсот сорок первого года.

Панков задумался, и тут в кабинет ввалился полковник Антон Евсеев, начальник научно-технического отдела.

– Уже в курсе…? – взглянув на него, спросил Директор.

– Только что доложили… – ответил тот.

– Значит так, товарищ полковник, – сказал генерал-лейтенант. – С этого момента весь ваш отдел работает над проблемой защиты инопланетянами «временнЫх каналов». Найдите способ её обойти. Такого прокола больше повториться не должно. Вы меня поняли!?

– Так точно, товарищ генерал! – воскликнул Евсеев, угрюмо взглянув на своих подчинённых.

– Посадите всех ваших сотрудников на казарменное положение, пускай работают день и ночь, но, чтобы результат был. Я жду вашего доклада, товарищ полковник, в самое ближайшее время.

Директор, больше не говоря ни слова, развернулся и вышел из комнаты. Он быстро поднялся к себе в кабинет и сразу вызвал к себе капитана Макарова.

– Как прошла подготовка? – спросил он, когда Виктор вошёл.

– Я давно готов, – ответил агент времени.

– Это хорошо, – кивнул генерал. – Но у нас возникла одна проблема.

– В чём дело?

– Приронцы два дня назад открывали «временнОй канал», а наши растяпы операторы не смогли этого вовремя определить.

– Да, дела, – произнёс Макаров, почесав затылок. – Наверняка они кого-то послали в прошлое.

– «ВременнОй канал» открылся до июня тысяча девятьсот сорок первого года, – сказал Панков.

– Начало Великой Отечественной войны, – кивнул Виктор. – Мы так и думали. Вопрос в том, кого инопланетяне туда успели послать. Может быть, одного человека, а может быть, там уже их космолёты и боевые роботы.

– Это вряд ли, – проговорил Директор, – но они к этому готовятся. Нашей космической разведке удалось засечь на одном из островов в Тихом океане строительство мощного ядерного реактора. Им не хватает энергии, чтобы послать в прошлое даже десяток роботов, и для этой цели они и строят этот реактор.

– Но что нам теперь делать? – спросил Макаров. – Сомневаюсь, что теперь приронцы скоро откроют «временнОй канал».

– Рано или поздно – откроют. Или что-нибудь придумает наш научно-технический отдел. В любом случае надо ждать.

– Да. У нас, по-видимому, нет другого варианта.

10. Штурм-лейтенант Мит Горр. Планета Земля

– Это просто фантастика! – повторил Мит Горр.

– Скоро начнутся их испытания, и вы удивитесь ещё больше, увидев, на что они способны, – гордо глядя на плазморгов, сказал академик. – Идеальные и неуязвимые суперсолдаты. Никогда в этом мире не изобретали ничего подобного. Все остальные роботы по сравнению с ними – просто старый ржавый хлам. Плазморгам даже оружия не нужно, поскольку они сами – оружие, а энергию мы передаём им из космоса.

– Мне будет очень интересно посмотреть на их испытания, – согласился штурм-лейтенант. – Но мы отвлеклись.

– Да, да, – засуетился Лок Вурр, и они пошли дальше.

Пройдя по коридору ещё метров триста, они завернули за угол и подошли к огромным автоматическим дверям. Тут академик вдруг остановился и как-то виновато взглянул на гвардейца.

– Должен вас предупредить, что охрана подземной тюрьмы подчиняется непосредственно Колониальному командованию и получает инструкции прямо с Прироны, – сказал он.

– Что это значит? – спросил Мит Горр.

– Они проверяют всех, кто заходит туда.

– И меня тоже!? – удивился штурм-лейтенант.

– Они не делают исключения ни для кого, – Лок Вурр наклонился вперёд и говорил вполголоса, как будто опасался, что их кто-то подслушает. – Начальник тюрьмы, гаупт-лейтенант Лин Корр – невыносимый человек. Иногда он даже меня досматривает перед входом в тюрьму.

– Что ж, посмотрим, – ответил гвардеец.

Они подошли к дверям, и они автоматически открылись перед ними. Мит Горр с академиком вошли в кабину лифта, и он быстро опустил их на минус десятый этаж, где находилась подземная тюрьма. Двери разъехались, и гвардеец увидел перед собой ещё одни двери, по бокам которых стояли два солдата в форме тюремной стражи.

– Разрешите ваши документы, – сказал один, высокий усатый здоровяк с капральскими нашивками.

Они оба отдали свои пластиковые пропуска, но если карточку академика капрал посмотрел только мельком и тут же вернул, то карточку штурм-лейтенанта сразу засунул в сканер, висевший на стене.

«Штурм-лейтенант гвардии Мит Горр. Военный комендант научно-медицинского центра» загорелась надпись на панели сканера. Но капрал не возвращал карточку и молча стоял, ожидая ещё чего-то. Прямо над дверями лифта находилась видеокамера, и Мит Горр готов был поклясться, что кто-то рассматривает его через неё.

– Чего мы ждём, капрал? – нетерпеливо спросил штурм-лейтенант, но охранник даже не повернулся в его сторону.

Наконец красный светодиод, горевший на сканере, поменял цвет на зелёный, и тюремщик вынул карточку из сканера. Он тут же протянул её Мит Горру и отдал честь.

– Вас ждут, господин комендант, – сказал он.

Двери тут же открылись, и штурм-лейтенант вместе с академиком вошли в полутёмный тюремный коридор.

– Я же вам говорил, – сказал Лок Вурр.

– Их можно понять, – пожал плечами Мит Горр. – Они соблюдают нормы безопасности.

Контраст между освещением комнаты и освещением коридора был настолько разительный, что штурм-лейтенант не сразу заметил человеческую фигуру, стоящую впереди метров за двадцать.

Академик и штурм-лейтенант вошли в коридор и остановились, а неясная фигура впереди вдруг зашевелилась и направилась в их сторону. И только когда она приблизилась к ним почти вплотную, Мит Горр разглядел мундир тюремного офицера.

– Гаупт-лейтенант Лин Корр, – представился подошедший офицер и отдал честь, прижав кулак правой руки в область сердца.

– Штурм-лейтенант гвардии Мит Горр. Новый военный комендант.

– Рад нашему знакомству, – сказал начальник тюрьмы, протягивая руку. – Наконец-то в эту дыру прислали настоящего приронца, с которым можно хоть о чём-то поговорить.