Тень из сновидений. Часть I

– Извини, не хотел тебя напугать, – он отвел взгляд, стараясь отвлечься от испытываемого негодования, что только заставляло девушку еще больше уходить в себя. Отступив, посмотрел вдаль на пустые пути и старые грузовые вагоны, и заметил довольно резонно: – Сейчас уже поздно, скоро темнеть начнет. Неужели не страшно совершенно одной ходить по таким местам?

Она посмотрела по сторонам. Он был первым человеком, кого она повстречала здесь. Начиная понимать, что он прав, ощутила страх. Ветер холодом пробрался под одежду, заставив ее тело дрожать.

– Не разговариваешь с незнакомыми людьми? – предположил молодой человек, в который раз заметив немногословность запуганной девушки. Затем подошел к ней ближе и протянул руку: – Меня зовут Алекс.

Она посмотрела на него удивленно, не ожидая знакомства при столь странных обстоятельствах. Перевела взгляд на его ладонь. Своим искренним дружелюбием он создавал в ней желание идти навстречу. Она протянула руку в ответ и назвала свое имя:

– Виктория.

Не успели они соприкоснуться, как из рюкзака донеслось приглушенное мяуканье. Алекс тут же все внимание отвел на вполне различимое «мяу», которое стало его волновать куда сильнее ритуала знакомства. Расстегнув рюкзак, взял обнаруженную кошку на руки и в ожидании объяснений посмотрел на замершую в непонимании девушку.

– Ты зачем кошку с собой носишь? Они любят свободу, – Алекс сказал очевидное и бросил вопросительный взгляд.

– Не отпускай, пожалуйста, – беспокойно попросила Виктория, встав рядом.

– Домашняя? – Алекс погладил довольную кошечку, улыбнулся и прижал ее к себе несмотря на то, что длинная шерсть трехцветной кошки оставалась на ткани его черной толстовки. Он сразу заметил это, но решил оставить без внимания. – А она милая.

Виктория кивнула. Смотря на то, как кошка спокойно сидела на руках у незнакомого человека, относясь к нему с несвойственной симпатией, она не поверила своим глазам.

Заметив пристальный взгляд, Алекс наклонил голову набок.

– Что? – он перестал улыбаться, с интересом смотря на девушку.

– Ты, кажется, нравишься ей.

– Да?

Виктория кивнула и прикоснулась к волосам, развеваемым ветром, убирая их от глаз.

– Она даже со мной не такая послушная, – решила поделиться и продолжить разговор о своей любимице, снискавшей ответную симпатию у нового знакомого.

– Возможно, она тоже боится, – высказал предположение Алекс, имея в виду то напуганное состояние, в котором пребывала девушка.

– Нет, – она нахмурилась, отрицая то, что его общество способно внушить страх. Скорее наоборот: его появление словно озарило светом ее жизнь. Страх и замкнутость стали яснее лишь потому, что так резко заиграли контрастом два абсолютно различных состояния – желание спрятаться ото всего и желание сблизиться с кем-то.

Алекс с несколько секунд подождал, давая возможность ей высказать то, что ее беспокоило, однако своим молчанием Виктория весьма ясно дала понять, что продолжать и посвящать в свои мысли не собирается. У него сложилось впечатление, что она слишком отчаянно оберегала тайну своих истинных мыслей и чувств, и оттого ему стало только любопытнее пробиться через ее защиту.

Но пока что происходящее требовало совсем иного. Алекс посадил кошку обратно в рюкзак, погладил, успокаивая, и поднялся. Протянул раскрытую ладонь девушке, не сводящей с него внимательного взгляда, напоминающего ему нечто гипнотизирующее ярким зеленым цветом.

– Идем, провожу до дома, – предложил Алекс.

Виктория, сомневаясь, несколько мгновений не решалась. Затем несмело протянула руку, слабо дотронувшись до его пальцев своими, которые в тот же миг обволокло незнакомое сильное чувство. Алекс взял ее ладонь крепче, объединив их руки, столь различные по температуре, и потянул за собой. Подняв с земли рюкзак, повесил себе на плечо, посчитав, что он слишком тяжел для хрупкой на вид девушки.

– Я не слежу за тобой, просто заметил, как ты идешь от своего дома расстроенная. И решил пойти за тобой, чтобы убедиться, что ты не совершишь какую-нибудь глупость вроде того, что снова попадешь под машину. У тебя что-то случилось?

– Нет, я… все в порядке, правда, – стремясь оставить все страхи позади, Виктория помотала головой, как можно убедительнее в полной уверенности того, что с ней все было хорошо, хотя слышать снова и снова от него вопросы об ее самочувствии заставляло желать остановить время и сохранить каждый момент их общения навсегда. Но время продолжало идти, с каждым шагом уводя их все дальше. Волнительное чувство неизвестности мягко и настойчиво размыкало цепи неуверенности, постепенно ослабляя контроль. Каждый следующий момент эхом отзывался в ней, говоря о том, что – это то, что нужно ей сильнее всего. Никогда не имея четких представлений, она будто открывала для себя незнакомое ранее, даже не помня, что когда-то ее душа мечтала о чем-то подобном.

Алекс вновь улыбнулся. От него невозможно было отвести взгляд, как мило он выглядел, когда улыбался так открыто.

– Тогда перестань хмуриться и улыбнись.

Виктория позволила себе слабо ответить зеленым волшебным блеском в больших выразительных глазах. Он не отпускал ее руки, согревая всегда холодную ладошку.

Небо стало фиолетово-синим, солнце уже не выглядывало из-за крыш невысоких панельных домов, мимо которых они шли. Это был ее дом, обычный спальный район почти на окраине. Место, где она провела не самое счастливое детство, но каждая улочка таила в себе множество воспоминаний.

В ее груди возникло волнение, напоминающее ожидание чего-то незнакомого, но это чувство было приятным. Мысли путались, глаза горели, лицо пылало. Она не могла контролировать то, что происходило с ней впервые, и даже не хотела прятать эмоции, дарящие радость. А если бы и хотела, у нее все равно ничего бы не вышло.

Улицы между дворами были тихими. Время послезакатное. Местами по пути росли густые темно-зеленые кусты и пурпурные цветки, превращающие обычные жилые дворы в подобие садов.

– Ты всегда такая молчаливая? – Алекс посмотрел на притихшую девушку, бережно держащуюся за его руку.

Она ощутила неловкость и опустила глаза, не желая открывать ему застенчивую сторону своей личности.

– Хотя могу понять. Произошедшее наверняка заставило испытать стресс, я прав?

– Должно быть, – Виктория задумчиво кивнула.

Алекс коротко рассмеялся легким смехом, не подразумевая ни одной плохой мысли:

– Мне кажется, ты очень скромная.

– Извини, – коротко произнесла в ответ.

– А? Не извиняйся. В этом ведь нет ничего плохого, – Алекс поймал взгляд переволновавшейся девушки. – Однако я бы хотел побольше узнать о тебе. Кто знает, может, наша встреча была судьбоносной.

Когда она вновь смутилась, не в силах вымолвить ни слова, он улыбнулся, будто его умиляло то, как она реагировала на все.

Вскоре они пришли к тому месту, с которого началось их знакомство.

– Спасибо, что пошел за мной и проводил до дома, – с нежеланием прощаться произнесла она, не торопясь уходить.

– Не за что, – Алекс снял с плеча рюкзак, проверил, как внутри сиделось кошке, которая сразу воззрилась на него из тьмы такими же большими глазами, как у своей хозяйки. – Я бы хотел не потерять наше общение, если ты не возражаешь.

– Не возражаю, – у нее отлегло от сердца, едва он высказал ее желание не прощаться навсегда.

– Но, наверное, на сегодня это все. Ведь родители будут волноваться, что ты так поздно гуляешь.

– Не будут, – Виктория даже не дала себе времени подумать, перед тем как ответить. – Они не ночуют сегодня дома.

– То есть, ты сегодня останешься дома одна?

Она промолчала с часто застучавшим сердцем от проявления смелости, но по реакции догадаться было нетрудно. Алекс несколько секунд раздумывал, затем довольно нерешительно спросил:

– Понимаю, звучит странно: но если есть возможность, мы могли бы продолжить у тебя дома. Что скажешь?

– Продолжить? – Виктория непонимающе взглянула.

– Ну да. Мы с тобой, можно сказать, познакомились на границе самого таинственного места, в котором души навсегда теряются и угасают.

– А мы нашли друг друга? – стесняясь, вымолвила она, и боясь, что высказала нечто нелепое и что только ей показалось действительностью.

Алекс не ответил, но взглядом ясно дал понять, что подумал о том же. Виктория успокоилась, начиная верить в то, что между ними существовала некая зеркальная стена, отражающая их мысли и чувства друг к другу. Еще испытывая сомнения, она пожала плечами и произнесла свои искренние мысли:

– На самом деле, было бы здорово, если бы мы сегодня разошлись немного позднее. И я тоже хотела бы, чтобы мы стали друзьями.

– Забавно, – Алекс улыбнулся и, в полной уверенности понимания с ее стороны, высказал то, что искрило между ними необъяснимым влечением друг к другу с первого взгляда: – Мне казалось, дружеских отношений нам будет недостаточно. Уверена, что не против пригласить меня?

– Ну да, – оставив без комментариев первую часть, она не знала, как отреагировать. Возможно, то было лишь легкой насмешкой с его стороны на ее стеснительное поведение. – Самое страшное, что ты мог мне сделать, ты не сделал.

– Не напоминай больше об этом, пожалуйста, – внезапно посерьезнел он.

– Хорошо, – растерявшись, произнесла она. – Но я ни капли не сержусь и не считаю, что ты в чем-то виноват.

Алекс кивнул. В возникшее молчание Виктория достала ключи от многоквартирного дома. Они поднялись на пятый этаж, девушка открыла дверь и вошла в темное помещение. Алекс поставил рюкзак, выпустил кошку, которая сразу поспешила спрятаться в глубине квартиры. В прихожей было очень темно, едва ли что удавалось разглядеть. Тени заполнили собой все пространство, выстраиваясь в страшные в своей неизвестности образы. Хозяйка поспешила увести гостя в самую дальнюю комнату в конце длинного коридора. В руках она несла коробку с клубничным молоком.

В своей комнате Виктория включила неоновую розовую подсветку, которая вилась вдоль пола и заканчивалась на столике. Они сели на краешек кровати рядом с низким столиком, на котором стоял компьютер.

– У тебя очень уютная комната, – осмотревшись, вежливо подметил гость. – Не возражаешь, если я включу музыку?

– Пожалуйста.

Алекс подождал, пока девушка включала компьютер и передавала в его пользование, затем взял свой телефон и подключил к нему. Спустя некоторое время раздалась мелодия. Песни в его плейлисте были разного жанра, в основном альтернативный рок. Они слушали музыку, разговаривая о том, что их интересует. О фильмах, группах, современной культуре в целом. Полутемная комната преобразилась с его появлением, будто с кукольного домика смахнули пыль, и вся комната заиграла новыми красками.

Виктория слушала незнакомую музыку и находила каждую звучащую песню волнующей и прекрасной. Ощутив жажду, посмотрела на коробку с клубничным молоком на краю столика. Не желая уходить из светлой комнаты с дорогим гостем за стаканом и идти по темноте, выпила немного любимого молока прямо из коробки. Алекс посмотрел на то, как девушка опустила коробку на свои колени и стала закручивать крышечку.

– Хочешь? – запоздало предложила она, заметив внимание.

Он покачал головой и увидел, что Виктория оставила молоко на столике. Неожиданно потянулся за ним.

– Просто попробую, – пояснил Алекс и сделал несколько глотков клубничного молока.

Она не могла отвести взгляда от того, как он пил, поражаясь каждой минуте его пребывания у нее в доме. Еще никогда прежде встреча с кем-либо не казалась такой волнительной, не приносила столько счастья и не вызывала желания сблизиться. Она даже не надеялась – она знала, что те же чувства и мысли занимали и его. Но причину этой уверенности еще не понимала.

Через некоторое время Алекс достал из кармана толстовки пачку сигарет.

– Можно открыть окно и покурить в твоей комнате? – спросил он, ощутив сильное желание глотнуть никотиновый дым после приторно-сладкого молока. И объяснил причину своей неуважительной просьбы: – Не хочется уходить.

– Можно, – Виктория встала, отодвинула шторы и раскрыла окно, впуская в комнату шум вечерней летней улицы в тихом районе.

Алекс только подошел к ней, как она прямо перед ним развернулась и поспешила вернуться к кровати, чтобы не мешаться. Проводив смутившуюся девушку взглядом, достал из пачки сигарету, щелкнул зажигалкой. Он курил, выглядывая из окна, чтобы дым не попадал в комнату. Слабый ветер подхватывал серый дым, унося вдаль. На полностью ставшем темным ночном небе местами зажигались редкие звезды.

Вернувшись к девушке, ожидающей его, он дотянулся до телефона и остановил воспроизведение музыки. Она не сводила с него больших влюбленных глаз. И казалось непосильно тяжелым не прикоснуться к ней, не обнять существо, с желанием прильнувшее в ответ.

С осторожностью и мягкостью на кончиках пальцев теплые руки прикасались к фиолетовым синякам на ребрах. Взгляд, в котором застыло сожаление, внимательно оглядывал каждую отметину, портящую вид на хрупкое полуобнаженное тело. Ей хотелось скрыться за руками, но тонкие бледные руки едва ли смогли бы скрыть от внимания неуверенность и растерянность. Пересилив себя, с дрожащими в глазах каплями слез, она глубоко вздохнула, немного расслабляясь и сосредотачиваясь на бережных касаниях, от которых по коже пробегала дрожь и возникало тепло, не сравнимое ни с чем.

Увидев, что девушка отпустила все страхи, и предстала перед ним настоящая, без попыток убежать и скрыться в непроницаемом флере, за которым берегла все свои эмоции и чувства, он перестал играть в вежливость и учтивость. Тепло в глазах сменилось тлеющим пеплом. Даже черты его лица похолодели и заострились от изменившегося настроения.

♡ ♡ ♡

Наступила ночь, на несколько часов окуная город в темноту, затем вскоре снова начало светлеть от пробуждающегося полуночного солнца.

Словно двое влюбленных они лежали без сна в одной постели, но были скорее каждый сам по себе. Укрывшись по самые плечи, девушка не сводила взгляда от своего гостя, боясь закрыть глаза и заснуть. Она не хотела потерять ни секунды того времени, которое уготовано им разделить.

Спросив разрешение, Алекс вновь открыл окно в комнате. От свежего ветра стали развеваться полупрозрачные белые шторы. Прислонившись к подоконнику, он закурил.

Виктория осталась лежать в одиночестве в постели, которая стремительно остывала, чувствуя в груди необъяснимую тяжесть. Он не забрал ее первый поцелуй. И она ждала, что он еще восполнит то, что было упущено. Он сделал ее своей, и она решила, что будет следовать за ним, что бы их ни ждало дальше.

Алекс вернулся в постель, лег на одну подушку с девушкой. Даже крепкий запах сигарет не смутил ее, и она ждала еще проявлений нежности. Но молодой человек лишь устало смотрел в сторону окна, наблюдая за начинающимся рассветом на розовом небосводе.

Через несколько часов, которые они провели, почти не говоря друг другу ни слова, Алекс сказал, что ему пора идти. Собрался и ушел, не сказав ничего о том, увидятся ли они еще когда-нибудь, и умолчав по поводу того, что между ними произошло.

Виктория закрыла за ним дверь, наступила полная тишина. Кошка вышла из своего укрытия, обеспокоенно потерлась о ноги хозяйки. Девушка сделала вдох и почувствовала слабое присутствие покинувшего ее человека – легкий в своей горечи сигаретный запах с его одежды. Из глаз полились слезы, а пустота в груди стала расти.

Через два часа она услышала, как в двери повернулся ключ. Вытерев слезы, не прекращающие литься, Виктория направилась встречать маму.

Мама вздрогнула, когда увидела ее, и с осторожностью спросила, кто она и как попала в квартиру.

«Иди ко мне, я хочу, чтобы ты была здесь. Кошмары становятся мной, это так чертовски ясно» – «Christian Brothers» Queens Of The Stone Age.

*The End (англ.) – конец.

♡ Глава 2. Горизонт событий

Опустившись на лестницу, Виктория навзрыд заплакала, желая забыть последние полчаса своей жизни словно плохой сон. Ее мама, самый дорогой и близкий человек, сказала, чтобы она уходила. Мама говорила, что не знает, кто она, и что видит ее в первый раз. Никогда прежде в жизни девушка не встречалась с подобным отношением мамы, для которой всегда была любимой младшей дочерью. Мама предположила, что, уходя не закрыла дверь, и девушка таким образом попала в квартиру. Виктория показала свои ключи, которые сразу отобрали резким движением. Огляделась посреди прихожей, но горячие слезы предательски застилали обзор. Она ведь всю жизнь провела в этой квартире, у нее была собственная комната. Но мама начинала терять терпение, и сказала, что вызовет полицию, если она сейчас же не уйдет.

Так Виктория оказалась плачущей перед домом, ожидая возвращения старшей сестры. Она достала телефон из рюкзака. Мама почти вытолкнула ее, и это единственная вещь, которую она смогла забрать. На ней была вчерашняя одежда – темные джинсы, синяя футболка, серые высокие кеды и светло-зеленая ветровка. В рюкзаке пара личных вещей, которые она носила всегда с собой. Девушка собиралась перед возвращением мамы сходить до магазина напротив дома и купить необходимое для завтрака, но немного задержалась, заканчивая домашние дела, занявшие больше времени по причине плохого настроения.

Телефон показывал, что нет сети и из-за этого она не могла позвонить кому-либо.

Для девяти утра в тени было довольно прохладно. Она обхватила себя руками, опустила голову к острым коленкам, проникшись долгим ожиданием.

Перед домом остановилась машина. Виктория сразу заметила ее боковым зрением, и она показалась ей смутно знакомого цвета. Подняв голову, она увидела, что Алекс направлялся к ней с несвойственным выражением на лице, будто он был чем-то раздражен и недоволен. Бледно-белая кожа, тени под глазами. Упавшая неровная челка закрыла один глаз, добавив мрачности его образу. Она едва его узнала, будто прошло гораздо больше времени с момента их расставания, преобразив за прошедшие часы его облик полностью.

– Впервые рад увидеть тебя вне дома, – произнес Алекс таким едким голосом, что упомянутая радость была сомнительна.

Потерянным видом с заплаканными глазами она вызвала к себе только больше недоверия. Невозможно постоянно находиться в таком тревожном состоянии, в каком она представала каждый раз перед ним, словно просила к себе жалости.

Остановившись на нижних ступенях, возвышаясь над девушкой, Алекс протянул ей руку.

Виктория почувствовала, как внутри стало теплеть. Она больше не была одна. Однако Алекс не выглядел так, словно его волновали ее слезы и у него было желание разобраться в том, что с ней произошло. Его самого будто что-то тревожило и злило.

Виктория взялась за его руку, очень теплую, но хрупкую ладонь.

– Что-то случилось? – спросила она в надежде узнать, что заставило его приехать к ней.

– Может, мне стоит спросить это у тебя? – Алекс бесстрастно посмотрел в ее глаза, в которых капли слез застилали зеленый оттенок печали: именно таким ему виделся этот темный цвет холодного изумруда.

– У меня, – произнесла Виктория тихим голосом и запнулась, подбирая слова.

– Ничего не потеряла? – спросил он, не дождавшись ответа, и посмотрел на нее надменно, будто причина его такого злого настроения заключалась в ней или по ее вине, и он не сомневался в том, что она намеренно притворялась непонимающей.

– Свою маму… – Ответила она и ничего не смогла больше произнести из-за вновь подступающих к горлу судорог.

– Пойдем со мной, – взяв девушку за расслабленную руку, он потянул ее и отвел к своей машине, услышав то, что ему было нужно.

– Что происходит? – Виктория посмотрела в затемненные стекла и остановилась. Попробовала сперва прояснить происходящее, несколько побоявшись подчиняться.

– Садись в машину.

Виктория заметно вздрогнула, испугавшись грозного голоса, и не двигалась с места, остановившись рядом с угрожающей тенью молодого человека.

– Ты слышишь? В машине поговорим. Не выводи меня из себя.

Ей захотелось убежать и больше не знать этого человека, который сначала казался образцом добродетели и нежности, а сейчас напоминал своего злого двойника. Этим утром мир словно перевернулся с ног на голову.

Виктория отступила, собираясь уйти. Последняя черта терпения была стерта. Алекс поднял ладонь и легким движением поразил лицо девушки.

Она издала вздох, едва удар прошелся по ее лицу. Прижала холодную руку к горящей щеке, смотря со страхом и непониманием. Но восприняла это скорее как предупреждение, потому что, если бы он приложил силу, она бы почувствовала это.

– Садись в машину. Нужно поговорить, – произнес тихий голос, однако не терпящий возражений.

Дрожащей рукой Виктория открыла дверцу и села, чувствуя, как сердце забилось у самого горла. Казалось, одно неосторожное движение или слово, и она будет страдать еще сильнее.

Алекс сел с другой стороны за руль. Нахмурившись, он потер ладонь, которой нанес удар. Как досадно, что не получилось сдержаться. Девушка ведь и правда была не виновна в том, что случилось. И ее расстроенное состояние было по той же причине, что так хорошо знакома ему. Наверное, ее слабость вынудила его протянуть руку и ударить. Он мысленно поразился сам себе: откуда в нем было столько желания выправить ее слабости причем таким жестким путем? Однако сильнее всего его удивила ее реакция: она не стала больше пытаться уйти или возмущаться тому, что он себе позволил. Испугалась? Алекс мысленно растянулся в подобие ироничной ухмылки: удар ей показался заслуженным. Что, несомненно, могло привести в замкнутому кругу из его жажды сделать ее сильной не самыми правильными способами и ее терпения все это вынести.

Он посмотрел на заплаканную девушку рядом, какой уязвимой она стала, завораживая взгляд. Худенькое тельце в свободной ветровке перетянул ремень безопасности. Одна рука находилась на внутренней стороне ноги, словно она непроизвольно грела тонкую ладонь между сведенных в коленках ног.

Виктория словно стала еще меньше, спрятавшись в себе. Никогда прежде ее не били, дома она не знала, что такое наказание. Удар по лицу – это определенно что-то еще новое в ее жизни. И от этого непонимания у нее стало зреть внутри нечто вроде стремления избавиться от обидного и болезненного ощущения. Внутри шла борьба между тем, что пострадало больше: ее гордость или жажда справедливости.

– Постарайся успокоиться. Кое-что случилось, и нам нужно поговорить с тобой, чтобы разобраться.

Услышав призыв к спокойствию, прозвучавший уставшим и ровным голосом, она невольно прониклась им. А еще в его словах Виктория уловила весьма волнующий ее смысл. У него действительно что-то случилось. Поэтому она почувствовала осуждение за свои мысли, в которых хотела выставить виноватым во всем его.

– Прости.

– Во-первых, хочу извиниться за свое поведение. За сейчас и утром, что пришлось уйти. Ты ничего не сделала, поэтому прекрати извиняться. Это раздражает, – Алекс медленно выдохнул, успокаивая свои вышедшие из-под контроля нервы. Ему было легче произносить извинения не глядя на девушку, а смотря в пустоту перед собой в окне. – Во-вторых, это касается не только тебя и твоей семьи, еще меня и кое-кого. Понимаешь, я был не один в машине прошлым вечером.

Виктория удивленно посмотрела на него с немым вопросом в больших глазах.

– Со мной были мои друзья. Друг и подруга. И они видели, как я чуть тебя не переехал. Я не стал говорить, чтобы ты не переживала. Но ты решила оставить эту неприятную ситуацию, даже в полицию не захотела обращаться.

Вчерашнее происшествие пополнялось еще большим количеством деталей, из-за которых ей захотелось как никогда сбежать, чтобы навсегда оставить в прошлом тот неприятный эпизод с ее падением под колеса. Но теперь прятаться было некуда, домой ей путь закрыт. К тому же, она мысленно недоумевала, почему остальные участники предпочли не вмешиваться.

– Когда я вышел из машины, то закрыл двери. Сделал это автоматически, потому что не знал, что ждало снаружи. Если ты понимаешь, о чем я.

Виктория слабо кивнула, получив ответ на свой мысленный вопрос, продолжая слушать с панически часто бьющимся сердцем.

– После твоего ухода мы поговорили, я оставил машину своему другу, потому что был не в состоянии снова сесть за руль. И сказал, что пойду прогуляться, хотелось немного пройтись. А потом увидел тебя.

Виктория посмотрела на Алекса, когда он замолчал и ушел в свои мысли.

Перед его взором снова возник образ потерянной девочки, бесцельно идущей куда глаза глядят. И сразу вся тревога испарилась, когда он подумал о том, как поймает ее. Для какой конкретно цели он не знал. Возникло импульсивное желание, которому он решил последовать.

Спустя некоторое время Алекс продолжил собирать отнюдь не приятную картину по кусочкам, описывающую случившееся:

– Когда ушел от тебя этим утром, проверил телефон, но по какой-то причине не было сети. А потом не смог попасть к себе домой.