Предание о Тору

Юноша сосредоточился как следует – и, как только следы в очередной раз приблизились к нему, выпростал руку и схватил «агрессора» за шкирку. Невидимка визжал, вырывался, но с Тору ему было не совладать. Воин несколько раз как следует тряхнул маленького проказника и строго сказал:

– Что за игры?! Хватит упираться, я не сделаю тебе ничего плохого! Не нужны мне твои монеты, не бойся! Просто скажи, кто ты и что произошло?

Послышался тихий щелчок, и человечек вмиг появился из пустоты. Он вежливо попросил опустить его на землю, и Тору незамедлительно так и сделал. Карлик в зеленом камзоле отряхнулся и как ни в чем не бывало начал свой рассказ.

– Хочешь выслушать, так слушай. Меня зовут Лотти. Я лесной тролль. Недавно здесь я закопал свое золото – ровно сто монет. Но нынче я обнаружил, что одна монета пропала. Скажи, – нервно и чуть смущенно спросил тролль, – уж не ты ли, незнакомец, взял мое золото?!

– Уж точно не я, – уверенно ответил молодой человек. – Лотти, скажи, а почему ты закопал свое золото здесь, куда может заглянуть кто угодно, а не в глухом лесу, где никто бы его не нашел? Ты же лесной тролль!

– Вот именно что лесной! – воздев палец вверх, многозначительно произнес Лотти и вздохнул. – Раньше я так и делал: закапывал свои монетки в лесной чаще, но одержимые жаждой наживы люди, наслушавшись легенд о сокровищах троллей, рыскали по всему лесу, то и дело разоряя мои тайники. Вот я и решил в этот раз закопать золото не в лесу, а на этой заброшенной мельнице. Ведь она стоит на виду, все полезное из нее давно растащили, кому придет в голову здесь что-то искать?! Я долго копил золото, ибо собирался жениться на Марте из нашего леса. Но у каждого уважаемого себя тролля должно быть не меньше ста монет! А теперь все пропало. У меня их всего девяносто девять! – на этих словах Лотти сжал кулачки и, казалось, вот-вот расплачется.

– А что, с девяносто девятью монетами жениться никак нельзя? – осторожно поинтересовался Тору.

– Нет, никак, – скорбно ответил тролль и помотал головой. – Сто, не меньше.

– Как же тебе помочь… – озадачился юноша. – Кажется, я знаю! – и достал из-за пазухи мешочек с деньгами. Развязав узелок, Тору извлек оттуда одну монету и протянул ее Лотти.

– Ой, зо-ло-то! – протяжно произнес тролль, смотря на монету как завороженный. Он жадно схватил ее и, сильно сжав в кулаке, спрятал в кармашек, как будто боясь, что Тору передумает. Затем, опасливо оглядевшись по сторонам, Лотти прошептал:

– Прошу тебя, никому не рассказывай об этом: большой позор для тролля – принять золото от человека…

После этих слов он снова щелкнул пальцами и исчез. Тору увидел, как на песке быстро протянулась цепочка следов до выхода из мельницы.

– Удачи тебе, Лотти! – прокричал юноша вслед, но ответа не последовало.

Молодой воин собрался продолжить путь и полез в карман за светлячком, но не обнаружил его.

– Вот чертенок! Украл! И когда только успел, неблагодарный?! – с досадой произнес юноша.

Делать нечего, надо двигаться дальше.

Воспитанник Иолла находился на распутье двух дорог и больше не знал, куда направляться. Поразмыслив о том, что ни про одну из них он все равно ничего не знает, Тору решил довериться случаю и повернул направо.

Долго ехал Тору по полям и лесам, по горам и равнинам. Извилистая дорога то и дело меняла направление. День сменяла ночь, солнце – луна, а воин все находился в пути. Лишь изредка останавливался юноша где-нибудь у ручья, чтобы немного отдохнуть и утолить жажду. За это время, к великой его радости, рана в боку совсем затянулась, и рубец превратился в небольшой шрам.

Воспитанник Иолла за все время своего путешествия не встретил по дороге ни одного населенного пункта, кроме одной деревни еще во владениях Вильгольфа. И вот очередным вечером вдалеке показалось какое-то сооружение. Порядком подуставший хранитель направился прямиком к нему.

Подъехав поближе, юноша обнаружил двухэтажное деревянное строение, в окнах которого горел свет. Слышались человеческие голоса и смех. Висящая над входом жестяная табличка гласила: «Постоялый двор «Пилигрим».

Молодой человек спустился с коня, привязал его к деревянному столбу, подпирающему навес у входа, и вошел внутрь. Внутри корчмы оказалось довольно людно, шумно и дымно. Одни толпились возле карточного стола, наблюдая за игрой и болея за своих. Другие – спокойно потягивали пенное пиво из высоких кружек у барной стойки.

– Здравствуй, путник! – приветливо обратилась к Тору молодая пышнотелая женщина, стоявшая за стойкой, и широко улыбнулась. – Меня зовут Лаура. Я хозяйка этого заведения. Чем я могу тебе помочь?

Юноша, поневоле задержав внимание на бюсте трактирщицы, немного смутился и промычал что-то невнятное.

– Издалека?.. – сказала Лаура, чуть заметно хмыкнув. – Это единственное заведение подобного рода на всю округу. Так что, если желаешь, можешь здесь не только поесть и выпить, но и остаться на ночь. Всего один золотой, и номер твой.

Тору, приятно удивленный таким радушием, неловко улыбнулся Лауре в ответ. Ему, по правде сказать, не очень хотелось останавливаться в злачном месте, но трактирщица, видать, не врала. Все лучше, чем под открытым небом! Он кивнул, достал золотой и положил на стойку перед Лаурой.

– Твоя комната – по лестнице вверх, вторая дверь налево, – чуть насмешливо сказала она, забирая монету и выкладывая перед юношей ключ.

Молодой человек поднялся наверх и, открыв указанную дверь, вошел в комнату. Она оказалась маленькой, как кладовка, из мебели – только старая деревянная кровать, облезлая тумбочка с отломанной, криво висящей на одной петле дверцей. На тумбочке стояла зажженная масляная лампадка – ее слабый, неровный свет едва позволял осмотреть помещение. Под самым потолком виднелось крохотное оконце, куда невозможно дотянуться человеку обычного роста. Все это смутно походило то ли на келью монаха, то ли на тюремное узилище.

Может быть, из-за этого Тору, хотя и устал с дороги, решил повременить со сном. К тому же хотелось перекусить. Он спустился вниз, в дым, шум и гам кабачка. Заказав у Лауры нехитрой снеди и кружку пива (и то, и другое оказалось неплохим), юноша с аппетитом поужинал и решил проведать коня, а заодно и подышать свежим воздухом.

Ветерок стоял у коновязи и дружелюбно фыркнул хозяину. Тору потрепал его по гриве.

Вдруг молодой человек услышал очень уж знакомый тонкий голосок. Юноша навострил уши – беседа шла за углом таверны. Кто-то кому-то жалобно рассказывал душещипательную историю о том, как его обокрали, и из-за этого срывается свадьба с любимой. Да это же Лотти!

Тору стремительно выскочил из-за угла и увидел тролля, разговаривающего с каким-то замухрышкой. Юноша яростно схватил Лотти за шиворот и приподнял в воздух:

– Попался! Ах ты, маленький лгун и воришка, обманывающий доверчивых путников!

Лотти выглядел насмерть перепуганным, он сжался, прижав к телу короткие ручки и ножки, и зажмурился, став похож на пойманного зверька. А его невзрачный собеседник в ужасе убежал.

– Как ты посмел обокрасть меня?! Какая черная неблагодарность!!! – продолжал ругаться юноша.

– Тише-тише! Не так громко! Давай не здесь!.. – взмолился тролль.

– Да мне все равно! – кричал Тору. – А ну-ка, верни мне моего светлячка! Немедленно! – и парень угрожающе потряс сжатым кулаком перед носом Лотти.

– Я не могу-у-у… – плаксиво заныл тролль.

– Это еще почему?!

– Я проиграл его в карты…

– Черт тебя подери! Кому ты его проиграл?!

– Какому-то страннику или кто он там, не знаю. Я всего один раз видел его в «Пилигриме». На следующий день я хотел отыграться, но странник уже уехал, незнамо куда… Ай, да опусти же меня наконец!

Тору понял, что выпустил пар и больше не может по-настоящему злиться на подлого, но такого беззащитного карлика. Он поставил Лотти на землю, но тут же прижал его к стене таверны, чтобы тот не смел убежать.

– Ладно, – произнес юноша уже почти спокойным тоном. – А скажи-ка, откуда ты вообще узнал, что у меня есть светлячок, и в каком он кармане?

Лотти заерзал, зашмыгал носом и наконец, смущенно шаркая ножкой, выдавил:

– Думаешь, тогда, на мельнице, первым увидел меня? Не-ет, это я следил за тобой от самого Валежского леса! Видел, что ты едешь за летящим светлячком. Жучок-поводырь – редкая вещь в наших краях! Я о таких только слышал… Ну а что он еще и золотой – мы, тролли, нутром чуем! Я обогнал тебя и начал шуметь на мельнице… Обманул! Обманул! И золотой выпросил, и ценную вещь заимел!.. – осклабился Лотти. Кажется, восхищение собственной хитростью вытеснило у него страх перед наказанием.

– Ну ты и плу-ут! – протянул ошарашенный юноша. – Наверное, и невесты никакой – Марты или как там ее – у тебя нет?

– Марты?.. – залепетал тролль. – Что ты, как можно! Таким не шутят! Марта еще как есть, но уже давно не невеста, мы восемь лет как женаты. Но она меня из дома выгнала – потому что я игрок, все в карты проигрываю, черт бы их побрал… Остановиться не могу, – жалобно добавил Лотти, смотря на Тору глазами виноватой собачки.

«Ох, не разжалобишь ты меня больше», – подумал юноша, а вслух, усмехнувшись, произнес:

– Слушай, а играл бы ты лучше в карты со своей Мартой, а не с кем попало. Я так понял, она у тебя женщина серьезная. Тогда кто бы у кого ни выигрывал – деньги оставались бы в семье. И все довольны!

– Вот об этом-то я как-то не думал… – сделав брови домиком и шмыгнув носом, как нашкодивший ребенок, пробормотал тролль.

– Вот и подумай, – улыбаясь, сказал Тору.

– Может быть, ты меня уже отпустишь, а?.. – заискивающе спросил Лотти.

Но Тору не был так прост:

– Ах ты, хитрюга! Думал, отделаешься пустыми разговорами?! Нет уж, я тебе просто так светлячка простить не могу. Я без него как без рук. Даже не знаю толком, куда теперь ехать. Решай, чем ты можешь загладить свою вину… Или я сам что-нибудь решу на твой счет, и тебе это ох как не понравится! – подбавил строгости в голос юноша.

Тролль замахал ручками, скорчил плаксивую гримасу и, некоторое время поскулив и поерзав, достал из-за пазухи маленький глиняный свисток на веревочке.

– Ладно, вот, возьми… Этот свисток – волшебный. С его помощью ты можешь позвать меня, когда и где угодно. Просто свистни в него – и я в мгновение ока появлюсь рядом.

– Да на кой ты мне нужен, мошенник?.. – удивился Тору.

– Э-э, не обижай меня! Мы, лесные тролли, очень полезные. Куда угодно пролезем, что угодно украдем, а еще мы распутываем любые узлы, находим клады по запаху… Уж я в этих делах мастак даже среди своих. И вообще, ты подумай, как может выручить невидимый помощник вроде меня! А?..

– Ну хорошо, убедил… Спасибо, Лотти. Ценный подарок, – сказал Тору и потрепал карлика по плечу.

– Да ты проверь! В любое время!.. Но… лучше не очень быстро… – лукаво добавил тролль, и его глазки забегали. – На самом деле… – Лотти замялся, – это свисток моей Марты, я появлялся по первому ее зову, так сказать, и когда мы рассорились, я его отобрал. Но, знаешь, он ей все равно больше не нужен… Я твердо решил вернуться домой. Помириться с Мартой. Сыграть с ней в карты, как ты и посоветовал… Спасибо тебе, вправил мне мозги! – тролль всхлипнул и, вытащив кружевной платок, стал вытирать слезы.

– Все будет у вас хорошо. Привет Марте, – с искренней теплотой сказал юноша. – Живи с ней счастливо, я по пустякам тебя дергать не стану. Вот когда без тебя никак не обойтись – тогда и позову.

– Спасибо! Люди редко бывают добры к нам, лесным троллям, – прочувственно сказал Лотти. – А теперь до свидания – мне пора к жене, – мягко улыбнулся он и тут же, знакомо щелкнув пальцами, исчез.

– Ох, вот же проказник, – пробормотал Тору, рассматривая подарок тролля. Почему-то верилось, что на этот раз проныра не соврал. Свисток выглядел просто, такой мог, наверное, слепить и ребенок, но по бокам виднелся смутно различимый затейливый орнамент. Возникла озорная мысль: не вернуть ли Лотти прямо сейчас? Юноша улыбнулся, покачал головой и убрал свисток от греха подальше в карман.

Постояв еще немного на улице, Тору насладился вечерней прохладой и вернулся в таверну. Поднявшись в свою комнатенку, он лег на кровать и, прокрутив в голове все, что случилось с ним сегодня, быстро уснул. На этот раз ему снились добрые сны: он видел Иолла, Маолу, родной Шеридан с его прекрасными зелеными лугами, подернутыми дымкой горами, густыми-прегустыми лесами…

Проснулся Тору ранним утром – и сразу ощутил чувство странной тревоги. Он не знал, в чем причина, но решил быть настороже.

Позавтракав в почти пустой в это время таверне, воин двинулся в путь. Погода выдалась солнечной и безмятежной, и Тору решил пройтись, ведя Ветерка в поводу.

Не успел он отойти и полверсты от «Пилигрима», как на него напали.

Ощутив первый сильный удар кулаком в спину, Тору сразу среагировал: в прыжке развернулся лицом к противнику и встал в боевую стойку. Нападавших оказалось трое: в черных облегающих костюмах, с лицами, скрытыми под черными же масками. Ножей у них не имелось – они явно полагались на свои кулаки, обмотанные для крепости какими-то жгутами.

Завязалась серьезная драка. Тору с трудом отбивал удары, используя, как и в недавней битве с демонами, все навыки, которым обучил его мудрый Иолл. Юноша то приседал, то подпрыгивал, то уворачивался, стараясь, чтобы противники не могли его окружить. В стороне, испуганно ржа, переступал на месте Ветерок.

Улучив момент, Тору мощным ударом ногой в челюсть отбросил наземь одного из нападающих, и тот, стеная, забился в пыли. Вслед за тем юноша так удачно извернулся, что двое врагов, одновременно пытавшихся прыгнуть на него, столкнулись лбами. Не дожидаясь, пока противники придут в себя, парень высоко подпрыгнул, схватил одного из них, как клещами, ногами за шею и, быстро выставив руки для опоры, перекувырнулся, перебрасывая врага через себя. Послышался хруст шейных позвонков – перелетев через Тору, на дорогу рухнуло уже мертвое тело.

Третий противник, увидев, что стало с его сообщниками, яростно зарычал и отчаянно бросился на юношу. Тот снова увернулся и нанес встречный удар в лицо. Враг сам налетел на кулак, и удар вышел сокрушительным. Брызнула кровь из-под смятой маски, нападающий опрокинулся на спину и по инерции еще немного проехал по пыли вперед. Он попытался привстать, но Тору выхватил плеть и, зацепив ногу врага, подтащил его к себе, после чего, наконец, выхватил меч и разрубил тому голову.

Покачивая клинком, с которого капала кровь, воин подошел к последнему живому противнику, который все пытался подняться и снова падал в пыль, как пьяный. Занеся меч, Тору свирепо закричал:

– Что вам нужно?! Кто вас послал?! Отвечай!..

Наемник словно бы не слышал, продолжая тяжело ворочаться на земле. Вдруг он замер, лицо исказила гримаса безмерного страдания – и его тело начало с тихим треском скоропалительно чернеть и обугливаться, словно попало в невидимый яростный костер.

Тору не успел даже толком удивиться, как от врага остался лишь сизый пепел, источавший быстро улетучивающийся дымок. Хранитель обернулся на два других трупа – они тоже превратились в два пятна золы. Налетел порыв ветра – и развеял их.

– Что за чертовщина! – пробормотал изумленный Тору.

Он посмотрел на меч и увидел, что кровь на нем тоже превратилась в серый налет, похожий на пепел.

Только теперь юноша подумал: а почему он не выхватил его сразу? Наверное, потому, что противники были безоружны… Но все же он в ярости зарубил одного и мог бы зарубить второго. Ах, что бы на это сказал дедушка Иолл?..

«В конце концов, они напали на меня, а не наоборот. И могли, если бы получилось, растерзать меня голыми руками, – успокоил себя молодой воин. – Обдумаю это позже, а пока надо побыстрее убираться отсюда».

Тору поспешил к коню. Ветерок смотрел на парня большими испуганными глазами, фыркал и не подпускал его к себе, пятясь.

– Ну, дружище, успокойся. Жаль, что тебе пришлось все это видеть. Увы, то ли еще будет… Но ты же боевой конь. И мой друг, – утешал его молодой воин.

Через какое-то время конь и вправду стал спокоен и лишь недоверчиво косился на хозяина. Тору смог сесть на него верхом, хорошенько пришпорил – и без оглядки унесся прочь.

Рамерла

Юноша ехал очень долго. Миновал Хрустальные горы, границу Шеридана, и полагал, что уже на полпути в Хаджи.

Единственным его слушателем и собеседником являлся верный конь Ветерок. Всю дорогу юноша размышлял вслух, обращаясь к нему:

– Кажется, что все это сон, и я сейчас проснусь в родной хижине, расскажу все почтенному Иоллу, а он и не поверит. А может, как раз прошлая безмятежная жизнь приснилась мне… Что скажешь, Ветерок? Может, и ты мне снишься? Молчишь? Эх, дружище…

Конь покорно слушал и, конечно, ничего не отвечал, лишь изредка пофыркивая и дергая ушами, словно хотел сказать: хозяин, устал я от твоих рассуждений, но терплю, потому что все-все понимаю…

Да уж, теперь у молодого человека оказалось достаточно времени на размышления. Тору пытался представить долгожданную встречу с Иоллом, когда он с победой – или нет? – вернется домой, но у него не получалось. Да и вернется ли он?..

Парню вспоминались слова дедушки о том, что все люди похожи на песчинки на дне громадного океана под названием Жизнь. Что может сделать одна крупица, которую и не разглядишь среди прочих? Но Иолл твердил: даже самый маленький человек может изменить целый мир, если у него есть цель, и он готов всем пожертвовать ради ее исполнения. Мысль об этом воодушевляла Тору.

С большой теплотой вспоминался и король Ардонис – вот уж не думал юноша, что владыки бывают добры и отзывчивы, а не напыщенны и высокомерны.

Рассветы сменяли закаты, Тору неотступно двигался вперед, и сердце его все больше наполнялось уверенностью, что дорога выбрана правильно.

Наступила глубокая осень, ночи становились все холоднее, а утренние часы —все более бодрящими.

Одним таким морозным утром произошла негаданная встреча…

Тору, как обычно, ехал верхом и вдруг увидел сбоку от дороги сгорбленную под тяжестью какого-то груза фигурку, медленно выходившую из лесной чащи. Подъехав ближе, он разглядел низенькую морщинистую старушку. Закутанная до пят в старый потертый плащ, в шерстяном платке, она с трудом тащила вязанку хвороста, то и дело останавливалась, чтобы передохнуть.

Юноша, обрадованный первой за много дней встрече, остановил коня и обратился к старушке:

– Бабушка! Мне нужно попасть во владения великого демона – пустыню Хаджи. Правильной ли дорогой я еду?

Старушка, с опасливым удивлением посмотрев на всадника, ответила:

– А что же ты там забыл, внучек? Ты еще такой молодой…

– Нужно, – коротко и твердо сказал юноша.

Женщина посмотрела сочувственно.

– Что ж, тебе решать. По этой дороге ты действительно попадешь в Хаджи. Видишь, – мотнула она головой, – горы на горизонте? Прямо за ними – твоя каменная пустыня. Ну а там и до Низерата недалеко. Только через горы тяжело перебраться. Наверное, неделю добираться будешь, – вздохнула старушка и свалила вязанку с хворостом со спины.

– Вам, я вижу, тяжело. Давайте помогу. Нам ведь по пути? – участливо произнес молодой человек.

– Да, мне тоже прямо. Тут близко… Храни тебя Господь. Звать-то тебя как?

– Тору.

– А я – Рамерла.

Тору слез с коня, взвалил действительно увесистую вязанку позади седла, перехватив веревкой. Затем взял Ветерка за уздечку, и они все вместе неспешным шагом пошли по дороге. Старушка помалкивала, лишь изредка вздыхая – то ли от усталости, то ли от сочувствия путнику, то ли от того и другого вместе.

Довольно быстро лес кончился, впереди поднимался высокий, покрытый травой и редкими кустиками холм, по которому вилась еле различимая тропинка. Она вела к вершине, где, словно напоказ, стоял маленький деревянный домик с высокой покатой крышей, покрытой сеном.

Двое людей и конь потихоньку поднялись к жилищу. От его порога открывался прекрасный вид на широкую равнину, дорога через которую вела к подернутому дымкой фиолетовому горному хребту на горизонте. Весь грядущий путь молодого человека! У Тору захватило дух.

Юноша предложил старой женщине самому занести вязанку в ее дом. Та с радостью согласилась. Когда Тору оказался внутри, его приятно удивило, как здесь светло и чисто. Единственную комнатку наполнял аромат разнотравья: беленые стены завешаны связками сушеных растений. Большая каменная печь с черными чугунными заслонками, устланный белой скатертью стол с кувшинами и чугунками на нем, два стула, кровать под пестрым покрывалом, деревянный, очень старый на вид, окованный сундук. Два маленьких окошка, убранные расшитыми занавесками, располагались друг напротив друга.

– Вы живете одна?

– Да, но это долгая история, – спокойно ответила она и, благодушно глянув на юношу, добавила: – Хочешь, оставайся у меня на денек передохнуть с дороги – я тебе все и расскажу.

– Я бы не хотел бы вас стеснять, – скромно произнес парень. – К тому же и спать мне негде.

– Постелю тебе на печи, – махнула рукой хозяйка. – А стеснять ты меня не будешь. Я давно живу одна, мне в радость хоть какое-то общение.

– Насколько давно? – поинтересовался Тору.

– Двадцать с лишним лет, – сказала она и грустно покачала головой, словно сама удивлялась. – Раньше я жила в предместье Диона – это столица страны Пиктагор. Я знахарка, промышляла сбором трав и лечебными отварами. Многие обращались ко мне за исцелением для себя или своих близких. Я никому не отказывала, всегда была рада помочь. И вот однажды ко мне обратилась жена одного знатного вельможи с просьбой вылечить ее мужа, у которого врачи обнаружили непонятную болезнь. Я долго его лечила, и больной, казалось, пошел на поправку. Но вдруг скоропостижно скончался… Меня обвинили в его смерти, провозгласили ведьмой. Могли сжечь на костре, но я многим в городе помогла, и меня пожалели: всего лишь изгнали из Диона. Хотя поговаривали, что я спуталась с самим дьяволом, – грустно улыбнулась Рамерла. – Как я догадалась, его отравили враги. Но доказать свою невиновность у меня не получилось. С тех пор и живу здесь, подальше от людей. Не хочу ни с кем больше знаться, обижена я на всех. Но в тебе что-то есть такое… доброе. Я умею различать, каков человек на самом деле.

– Да, грустная история, – погрузившись в раздумья, вымолвил юноша. – Такая несправедливость! Вы же старались помочь.

– Старалась… – вздохнула старушка.

Тору стало жаль ее. Ему хотелось сделать хоть что-то, чтобы помочь ей, но он отчетливо понимал: что бы он ни сделал, это уже не исправит прошлого, и от этой мысли на душе становилось тягостно.

– И за эти годы вы так и не решились выйти к людям и защитить свое доброе имя? – немного погодя, спросил юноша.

– А зачем? – чуть поморщившись, отмахнулась знахарка. – Истина, я так думаю, не нуждается в оправданиях. Ни о чем не жалею. Верни все назад —поступила бы точно так же. Милый Тору, запомни: если правда за тобой, ты это знаешь, ты в это веришь, – тогда твоя стезя пряма и тверда, и никто не собьет тебя с пути, никто не разуверит…

Так молодой человек и старая женщина и скоротали день до вечера. Тору, проникшись доверием, рассказал кое-что из своих приключений, но утаил, что ему довелось уже сражаться и убивать: он почему-то не хотел, чтобы мирная знахарка узнала об этом. Да и не будет ли это слишком хвастливо? Зато подробно, стараясь, чтобы выходило смешно, Тору рассказал о встрече с Лотти и его проделках.

– Ох уж эти лесные тролли! Главное – злобы в них нет, – покачала головой Рамерла, с улыбкой выслушав рассказ. – Они тоже травники хорошие, но людям не доверяют. Прямо как я, – добавила знахарка и погрустнела.

Потом он немного, без подробностей, рассказал и о своем воспитателе, о его речах и советах.

– Иолл мудрый человек, – задумчиво промолвила Рамерла. – Когда-то таких людей в нашем мире хватало, а сейчас почти нет. Тебе повезло с учителем. Будь достоин его.

Когда пришло время зажечь свечи, Рамерла накормила Тору ужином и уложила спать.

На следующий день она разбудила его на заре:

– Проснись! Собирайся! Беги! Они уже близко!

– Кто близко?! – спросонья буркнул юноша.

– Люди, похожие на кошек! Похоже, их послали, чтобы тебя убить! Да вставай же быстрее! – вскрикнула Рамерла, стягивая с него одеяло.

«Люди-кошки? Мионы, о которых рассказывал Иолл?!» – в смятении подумал Тору. Он быстро сел и нервно взглянул сначала в одно окно, а потом в другое. Кроме чистого рассветного неба и зеленой травы, юноша ничего и никого не увидел.

– С чего вы взяли? – с недоверием спросил он.

– Тору, я знахарка и умею слушать и слышать мир. Про людей-кошек мне рассказали трава и земля. Злые ноги топчут землю, сминают траву, и они все ближе. У тебя не больше получаса.

– Ну, если уж земля и трава, – чуть насмешливо пробормотал парень, натягивая штаны. – Хотя, знаете ли, слышал я про людей-кошек: Иолл рассказывал… Неужели они?!