На грани

– Хотел досадить Кристиану.

– Вы знакомы?!

Джек выразительно то ли фыркнул, то ли чихнул – звук получился престранный.

– Я этого хмыря давно знаю. И получше тебя.

– Не называй его хмырем! – резко ответила Кэтрин.

– Ладно, Кэтрин…

Девушка разинула рот от удивления. Неужели?! Он первый раз в жизни назвал ее по имени?!

Она внимательно посмотрела на Джека, самого отъявленного хулигана и бандита, которого только знала. На секунду ей показалось, что он борется с собой – сказать ей что-то или не говорить?

– Только не надо признаний в любви! – предупредила она его излияния.

Джек расхохотался так искренне и неподдельно, что Кэтрин почувствовала себя глупо. Он резко затормозил и выскочил из машины, чтобы отдышаться.

– Ну, ты даешь, Разноглазая… – сказал он какое-то время спустя, возвращаясь в машину и тяжело дыша. – Признаться тебе в любви?! Скажи мне честно, ты этого с самого начала ждала?!

Кэтрин проворчала в ответ что-то невразумительное.

– Ха! Я прав! – ликующе расхохотался Джек. – Я, конечно, знаю, что от любви до ненависти один шаг, но это явно не наш случай. К тому же ты не в моем вкусе.

– Чтоб ты знал, мне не нравятся самодовольные оборванцы, даже если у них резко появляется красивая ворованная тачка! – огрызнулась Кэт.

Джек смерил Кэтрин тяжелым злым взглядом.

– Она не ворованная…

– Да?! – вскинула девушка. – Откуда же у тебя такие деньги?! Банк ограбил?!

– Милочка… – ядовито-сладким голосом протянул Джек, наклоняясь к ней. – Ты когда-нибудь слышала о таком слове, как «работа»?

– О, слышала! – съязвила Кэт. – Только вот курьеры, подстригающие газоны, даже если утром они разносят газеты, за три жизни не заработают на такую машину!

Джек ухмыльнулся.

– Я не разносил ни пиццу, ни газеты. И газоны я тоже не стриг. Считай, что мне привалило наследство. Потому что больше тебе знать не нужно.

Кэтрин расхохоталась.

– Джек, ты заставляешь мою голову работать только в одном направлении. Ты предоставляешь эскорт-услуги? И, как вижу, тебе хорошо платят?

– Нет, Разноглазая, это твоя прерогатива. Ты, кажется, хотела домой?

Кэтрин перестала смеяться.

– Хотела. Отвезешь?

– Отвезу, – лаконично ответил Джек, садясь на свое место.

Машина тронулась с места, но в этот раз нормально. Джек молчал, сосредоточенно глядя на дорогу. Кэтрин чутко ощущала, что что-то не так, но что – сказать не могла. Они тысячу раз оскорбляли друг друга подобным образом, что же его зацепило на этот раз? Он ведь поэтому молчит?

Кэтрин украдкой посмотрела на Джека. В профиль его черты казались не такими хулиганистыми, а более благородными, присущими скорее Робин Гуду, чем уличному оборванцу. Изумрудно-зеленые глаза обрамляли черные ресницы и размашистые темные брови. Резкие скулы и узкий подбородок на худом светлом лице придавали вид ему немного изможденный, как у узника немецкого концлагеря. Красиво у него были очерчены только губы, смягчавшие резкое и хищное выражение лица.

Кэтрин задалась вопросом – а где же Джек жил все это время? Ясное дело, что не в сиротском приюте, из приюта их выгоняют в 16, а Джеку было 19. Директриса приюта смогла отправить Джека в школу только в 8 лет.

Кэт убрала со лба налипшую челку. А что она вообще о нем знает? Детдомовский парень, любящий затеять драку и выпить. Джек издевался над ней всю ее жизнь, но Кэтрин не помнила, чтобы он цеплял кого-то еще кроме нее. Не может же он… нет, этого просто не может быть. Джек не влюблен в нее. А эти его острые шуточки насчет Криса? Чего это его так интересует, переспали они или нет? Это не его дело. И вообще, почему Крис ни разу не обмолвился о том, что знает Джека? Да, Кэт знала всех его друзей, но Джека в их числе не было. Значит, они были врагами? Тоже мало вероятно, она бы знала об этом.

По стеклу забарабанили капли дождя, и Джек включил дворники. Кэтрин сонно наблюдала за стекающими вниз прозрачными каплями, размышляя о Джеке.

Раз Джоунс в нее не влюблен, значит, он, и правда, ее ненавидит. Он много раз объяснял ей это тем, что презирает богатых людей. Ну да, он бедный сирота. Имеет такое право. Хотя Кэтрин сильно сомневалась, что причина именно в этом.

– Что примолкла, Разноглазая? – весело спросил Джек.

Кэтрин повернула сонное лицо к нему. Ни следа той решимости и замкнутости, что были на его лице минуту назад.

– О, только не вздумай уснуть у меня в машине! – воскликнул он. – Я не потащу тебя на руках домой. Ну, только если ко мне домой!

– Ни за что на свете, Джоунс… – пробормотала Кэтрин, потихоньку отъезжая. – Ни за что…

– Смотри, Разноглазая, я предупредил… – донесся до нее сквозь сон голос Джека, но вскоре девушка уже крепко спала, прислонившись головой к стеклу, по которому мерно барабанили капли дождя.

ГЛАВА 3: «И» – ЗНАЧИТ «ИЗМЕНА»

Свет, пробивавшийся сквозь закрытые веки, был красным. Кэтрин чуть приоткрыла глаза, но в постели было так уютно и хорошо, что вставать не хотелось. Девушка сонно прижалась к спине лежащего рядом Кристиана, запечатлев на ней легкий поцелуй и обняла руками его мускулистую, покрытую шелковистыми волосками, грудь, оказавшуюся не накаченной и безволосой.

Кэт вскочила, как ужаленная, стянув следом за собой одеяло, ударилась головой об торшер, опрокинув его, и, запутавшись в простынях, барахтаясь, грохнулась на пол.

Она оглядела незнакомую квартиру широко распахнутыми глазами, а затем лежащего на диване человека с копной черных волос и вытатуированными иероглифами вдоль позвоночника. Человек потянулся и повернулся к ней, явив довольное улыбающееся лицо Джека.

– А я так надеялся на продолжение! – мурлыкнул он. – Даже хотел подыграть. Ты чего отскочила, как ужаленная? Я так не похож на Кристиана? Или ты от всех парней шарахаешься?

Кэтрин встала с пола, с головы до ног закутавшись в одеяло и пытаясь сообразить, что на ней из одежды. Белье вроде на месте…

– Что я здесь делаю, Джоунс, сукин ты сын?

– Ты здесь спала, – Джоунс встал с кровати в одних пижамных штанах.

Хорошо хоть не в трусах, – подумала Кэтрин.

– Я же предупредил, что не потащу тебя к тебе домой. Ты не послушалась и уснула.

– И что, я просто спала? И ты рядом? – не поверила Кэт.

– Ну, если ты хочешь большего, еще не поздно все исправить… – Джоунс стрельнул глазами в сторону диванчика, на котором они спали.

Кэтрин скорчила противную рожицу.

– В жизни не поверю, что ты не приставал ко мне спящей.

– А что, тебе снились эротические сны? – заинтересовался Джек. – Разноглазая, на этом ложе любви были такие мастерицы своего дела, что тебе и не снилось.

– Фу! – Кэтрин, определившая, наконец, что на ней вчерашнее платье, отбросила от себя одеяло. – Мерзость-то какая. Ты водишь сюда проституток? Это твой дом?

– А – это мой дом. Б – проституток я сюда не вожу. По-твоему, только они могут хорошо заниматься любовью?

– Мне все равно, Джоунс. Я ухожу, – Кэтрин попыталась разгладить на себе измятое платье, но, после тщетных попыток, подняла глаза на Джека.

– Неужели ты хочешь, чтобы я довез тебя?! – картинно изумился Джек, прежде чем Кэт открыла рот. – Чтобы ты не ходила по улицам в таком виде?

– Не хочу! – резко передумала Кэтрин. – Меня Крис заберет.

– Как мисс Кингсли будет угодно… – в голосе Джека, при упоминании Криса, опять послышался холодок. – Можешь умыться в ванной, расческа там тоже есть.

– Спасибо, – Кэтрин направилась в ванную, по пути разглядывая квартиру.

Не богатая, но вполне приемлемая. Ничего лишнего, везде такой порядок, будто жильцом этой квартиры являлась старая вдова…

Пока Кэтрин умывалась и расчесывалась, Джек возился на кухне. До девушки донесся ароматный запах яичницы с беконом. Она быстро закончила с волосами, заплетя их в тугую косу, и отправилась на кухню, следуя за аппетитным ароматом.

Джек сидел за столом, с самым беззастенчивым видом поглощая яичницу прямо из горячей сковороды. При виде подобного варварства Кэтрин чуть дар речи не потеряла.

– Кушать захотели, мисс Кинглси? – пробормотал с набитым ртом Джек. – А где «пожалуйста»?

– Пожалуйста! – нетерпеливо сказала Кэт, схватив вторую вилку и с чувством втыкая ее в хорошо прожаренный бекон.

Пока они ели, Кэтрин набрала смску Крису с просьбой забрать ее и указала соседний адрес. Не будет же она встречать его тут! Ой, милый, прости, но я случайно оказалась в квартире у этого парня. И, несмотря на то, что мы спали вместе, между нами ничего не было!

Крис не отвечал, и Кэтрин решила позвонить ему, закинув в рот последний кусочек яичницы. Шли гудки, но Кристиан не брал трубку.

– Чертов кретин! – выругалась Кэт, чувствуя затылком ехидный взгляд Джека.

– Ах, какая жалость, Джек, Крис не сможет забрать меня! – притворно вздохнул Джоунс. – Не мог бы ты подвести меня до дому?

Кэтрин глянула на Джека исподлобья таким взглядом, что, если бы им можно было убить, он был бы уже тысячу раз мертв. Парень картинно выстрелил сложенными пальцами себе в висок и закатил глаза.

– Скажи мне, Джек, – заговорила вдруг Кэт. – Ты по жизни такой идиот или тебе просто нравится им казаться?

– Я стараюсь ради вас, мисс Кингсли. Когда вам еще подвернется шанс посетить мою скромную берлогу и оценить всю прелесть простой холостяцкой жизни?

– Джоунс, ты кретин? – поинтересовалась Кэтрин. – Ты так говоришь, как будто я только и делаю, что раздаю приказы слугам с просьбой покормить меня, одеть, помыть, расчесать и на ручках отнести, куда я прикажу? Ты правда так думаешь?

– Ну, в целом, да… – улыбнулся Джек. – Зришь в корень, Разноглазая.

– Окей, – Кэт встала со стула и поправила на себе измятое платье. – Ты можешь довезти меня или отказаться. В любом случае, я сейчас ухожу.

– Исторический момент! – Джек приложил палец к подбородку, изображая вид глубокого раздумья. – Что же я должен ответить мисс Кингсли и как это повлияет на наши отношения в будущем?

Кэтрин вздохнула.

– Кончай ломать комедию, Джоунс. Я хочу домой.

– Ладно, – смилостивился Джек. – Идем, подкину тебя на своей крошке.

Кэтрин смерила парня недоверчивым взглядом. Он и правда решил ее подвезти или это какой-то очередной подвох?

– Спасибо, – с сомнением произнесла девушка. – Фулл-стрит, 114.

– Ты живешь на Фулл-стрит? – не поверил Джек. – Там же одни богатеи обитают!

– Я одна из них, – хладнокровно парировала Кэт, отыскивая в прихожей свои босоножки.

– А ничего, – ухмыльнулся Джек. – Вид сзади у тебя отличный…

Кэт, до сих пор обувавшаяся спиной к Джеку, резко выпрямилась.

– Сволочь ты, Джоунс.

– Знаю. Идем, – улыбнулся парень и перебросил ключи из руки в руку.

Они вышли в обшарпанный, выкрашенный светло-зеленой краской подъезд.

– Лифта, конечно же, нет, – констатировала Кэтрин.

– По старинке, ножками, мисс Кингсли.

Кэт спустилась по лестнице вниз с третьего этажа и толкнула тяжелую дверь на пружине.

Солнечный свет ослепил ее после полутемных стен подъезда. В свете теплых солнечных лучей купался новенький БМВ Джека, припаркованный у дверей подъезда. Джоунс щелкнул кнопкой отключения сигнализации, и Кэтрин распахнула переднюю дверцу, усаживаясь в салоне.

Аккуратно расправив мятое платье, Кэт опустила зеркало, чтобы поправить прическу и увидела, как на нее уставилось, улыбаясь, ее же собственное лицо, но на пару лет моложе.

Кэтрин помнила эту фотографию – рождественский бал в школе. Она тогда только познакомилась с Крисом. На ней в тот день было серебристое платье с открытой спиной и хомутом на лифе. Джек тоже был на той вечеринке, и, как всегда, все испортил. В тот день он затеял огромную драку, в которой сломал Крису нос. На фотографии Кэтрин стояла спиной, чуть в пол-оборота, освещенная розоватым светом неоновых ламп. Волосы ее, резко взметнувшиеся от поворота головы, сияли красным золотом.

Кэтрин понятия не имела, где Джек раздобыл эту фотографию и зачем она ему тут нужна.

Скорее всего, он просто хочет заставить меня поверить в то, что он влюблен в меня! – решила Кэт.

Дверца возле водительского сидения распахнулась, и Кэтрин поспешно подняла зеркало вверх, пряча фотографию.

– Ничего тут не успела сломать? – поинтересовался Джек, садясь на свое место и сдувая с руля несуществующие пылинки.

– Ты как всегда мил, – в тон ему ответила девушка. – Поехали уже, я прониклась к этому платью тихой ненавистью.

Автомобиль тронулся с места, и Кэт блаженно вздохнула. Она вновь набрала номер Кристиана, но его телефон не отвечал.

– Джек? – позвала его девушка. – Ты можешь отвести меня по другому адресу?

– Дай угадаю… – Джек бросил на нее короткий проницательный взгляд. – К твоему парню?

– Мне нужно с ним объясниться.

– И ты хочешь сделать это прямо сейчас, в мятом платье и непричесанная?

– Он меня и похуже видел, – резко оборвала Джека Кэт. – Отвезешь или нет?

– Адрес.

Кэтрин продиктовала адрес, и Джек, вздохнув, развернул машину.

Квартира Криса находилась в одном из самых дорогих районов Харлема. Его вполне могло не оказаться дома, но Кэт это не беспокоило. Она дождется его и все объяснит. Девушка поблагодарила Джека за помощь, они скомкано попрощались, и Кэт забежала в подъезд. Поднявшись на лифте на 14 этаж, девушка отыскала в сумочке ключи и открыла красивую полированную дверь из красного дерева.

Увиденное насторожило ее сразу. В прихожей стояла пара изящных, но чужих женских босоножек. Девушка замерла, разглядывая черные стразы на каблуке, а затем прошла внутрь. Заглянув в гостиную, Кэтрин обнаружила бутылку недопитого вина и два бокала. Чертовы голливудские стандарты! Кэт уже догадывалась, что обнаружит в спальне, и почему-то испытывала от этого чувство злобного удовлетворения. За дверью в комнату Криса прятались неясные тени. Бесшумно повернув блестящую ручку, девушка распахнула дверь и щелкнула выключателем, освещая полутемную спальню ярким светом.

В кровати лежали двое – Крис и Джесс. Если первого она ожидала там увидеть, то присутствие второй стало для Кэтрин огромным сюрпризом. Потеряв дар речи, она смотрела на зашевелившихся бывших подругу и парня и хлопала ресницами.

Первой в себя пришла Джесс. Увидев Кэтрин, она взвизгнула и резко дернула вверх одеяло.

– Что ты вопишь? – пробормотал Крис, поворачиваясь к Джессике.

Джессика ткнула пальцем в Кэт, и Крис, проследив за направлением, увидел на пороге ее.

Казалось, он не был удивлен. Он даже не собирался оправдываться. Он смерил взглядом Кэтрин и ее измятое платье и произнес:

– Ну, а ты что хотела?

– Не знаю, – голос Кэт звучал неожиданно ровно и спокойно. – Явно не этого.

– Ты тоже вчера была не одна. Укатила с ним без всяких сожалений.

Значит, Крис все видел. Как это мерзко, обвинять ее, вместо того, чтобы оправдываться самому.

– Ладно, Крис, ты та еще свинья, но Джесс… – Кэтрин посмотрела подруге прямо в глаза, но Джессика не смогла выдержать ее взгляда. – Как ты могла?!

Джесс не ответила. Крис встал с кровати и принялся одеваться. Все в его внешности показалось Кэт неожиданно мерзким и неприятным, начиная волосатой грудью и заканчивая аристократическим тонким носом. Его идеальная внешность, отшлифованная несколькими пластическими операциями и ухоженный вид вызвали в Кэтрин рвотные спазмы, и она, резко развернувшись на каблуках, выбежала из квартиры.

Только бы Джек не успел уехать! – думала она.

Джек не успел. Он как раз выезжал со двора, когда увидел в зеркало заднего вида выбежавшую из подъезда фигурку в мятом платье. Фигурка истерично махала руками, и Джек притормозил.

Кэтрин ворвалась в салон и замерла на переднем сиденье, как изваяние, крепко стиснув пальцами край платья.

– Что? – спросил Джек.

– Домой меня, – отрывисто произнесла девушка, не сводя глаз с одной точки.

– Что, поссорились? – полюбопытствовал Джек. – Я, конечно, могу подвезти тебя еще раз, но запомни, Разноглазая: я не твой личный водитель.

– Я помню, – меланхолично сказала Кэт.

Кэт-истукан не очень нравилась Джеку, но, видимо, внутри с ней произошло что-то очень плохое. Внешне спокойная и неподвижная, Кэтрин бушевала изнутри, как вулкан, и Джоунс видел это.

Они ехали в полной тишине. Лишь в конце дороги Джек разорвал тишину одним коротким словом:

– Приехали.

Машина остановилась. Кэтрин очнулась. Они, и правда, приехали.

– Спасибо, Джек… – Кэт по-прежнему обитала где-то глубоко внутри себя.

На секунду ей показалось, что Джек хочет сочувственно коснуться ее руки и что-то сказать, но не была уверена в этом. Она вышла из машины и пошла к двери, слыша где-то самым краешком своего сознания, как шуршат колеса отъезжающего автомобиля.

Родителей дома не было, и Кэт поднялась к себе. Упав на кровать, она, наконец-то, дала волю чувствам. Прорыдав около часа, Кэт поняла, что от этого ничего не изменится. Крис ее предал, и это свершившийся факт, который будет ее мучить, независимо от того, сколько слез она прольет. Кэтрин села в кровати и уставилась на свое зеркальное отражение: взлохмаченное, опухшее и красное от слез. В каком же жалком виде она предстала перед этими голубчиками, нежившимися в постели Криса!

По ее щеке скатилась последняя прощальная слезинка, и Кэтрин отчетливо решила мстить. Кристиан был уверен, что она была с Джеком, и поэтому решил изменить ей? Что ж. Она не сможет переубедить его в этом, зато сможет сделать так, чтоб обвинения Кристиана стали правдой.

Девушка поспешила к своему гардеробу и пошла в самый его конец, искренне надеясь, что она ничего не выкинула. Платье по-прежнему висело там. Серебристо-серое, с открытой спиной и мягкими воланами. Кэтрин сдернула его с вешалки и бросила на кровать. К черту Криса!!!

Девушка содрала с себя мятое платье и швырнула его в дальний угол ванной комнаты, а сама встала под освежающие струи горячего душа, размышляя о том, что ей делать с этой хренью, называющейся ее «жизнью», дальше.

Кэтрин хотелось растерзать Кристиана и Джесс за предательство, но сделать она этого не могла. Оставалось мстить, чтобы хоть как-то унять собственную душевную ярость. Кэтрин бросала на серебряное платье короткие взгляды, ежась от собственных мыслей. Резко включив холодную воду, девушка взвизгнула, мгновенно покрывшись мурашками, и выскочила из душа. Завернувшись в теплый халат, она села на кровать рядом с платьем. Чертовски красивое.

Каким же классным был тот вечер… – вздохнув, подумала она.

Зазвонил телефон. Кэтрин без сил упала на кровать и накрыла голову подушкой, чтобы не слышать противный звон. Все звуки сразу стали глухими и далекими, и Кэтрин, незаметно для самой себя, уснула.

Проснулась она уже вечером, от того, что ей стало жарко. Подушка так и лежала на ее лице, оставив на нем витиеватый отпечаток.

Кэт с отвращением отбросила ее в сторону и потянулась. С первого этажа аппетитно тянуло чем-то вкусненьким. Девушка взглянула на часы: близился ужин.

Надев джинсы и футболку, она спустилась вниз. В столовой уже сидели родители. Отец перелистывал вечерний выпуск Харлем Таймс, а мать, Софи, писала что-то в блокноте, спустив изящные очки на кончик носа.

– Привет, мам, пап, – поздоровалась Кэтрин, садясь на стул. – Что у нас на ужин?

– Здравствуй, Катарина. Роше обещал приготовить телятину в сливочном соусе, а на десерт шоколадный пудинг, – мать взглянула на дочь поверх очков и отложила блокнот в сторону. – С тобой все в порядке? Ты какая-то бледная.

Кэтрин мгновение помедлила, раздумывая, говорить ли матери о Крисе. Затем решилась:

– Мы с Кристианом сегодня расстались.

– Не может быть! – пораженно воскликнула мама. – Но у вас же все было хорошо! Томас, ты слышал это?!

– А? Что? – отец опустил газету и взглянул на своих женщин поверх страниц. – Кто такой Кристиан?

– Понятно… – пробормотала Кэт.

– Томас! – строго произнесла Софи. – Крис – парень твоей дочери.

– Нет, мам, не надо делать из этого трагедию… – сморщилась Кэт, которой дико не хотелось, чтобы из мухи раздували слона. О подробностях явно стоит умолчать.

– Хочешь, мы наймем тебе психоаналитика? – спросил папа, чтобы хоть как-то угодить жене.

– Да я сама справлюсь! – сердито воскликнула Кэтрин. – Я что, похожа на психованную истеричку?!

В этот момент в столовую внесли ужин, и Кэт замолчала. Дивный запах тушеной телятины заставил желудок Кэтрин громко и неприлично заурчать.

– Бон аппети! – услужливо произнес повар, снимая с блюда крышку.

– Спасибо, Роше! – девушка принялась за еду, отогнав на время плохие мысли.

Когда же с ужином было покончено, и вся семья прошла в гостиную выпить кофе, Софи вернулась к прерванному разговору:

– Может, пригласишь Джессику на ночь?

– А… да… – пробормотала Кэтрин, думая, как бы помягче объяснить маме, что они теперь не подруги. – Крис теперь с Джессикой.

– Что?! – Софи чуть не выронила чашку кофе из рук. – Томас! Скажи же что-нибудь!

Папа вздохнул.

– Ну что я скажу, Софи? Тебе не кажется, что Катарина уже взрослая и сама во всем разберется?

– Спасибо, папа! – с чувством произнесла Кэт и улыбнулась отцу. – Ладно, вы отдыхайте, а у меня кое-какие планы на вечер.

– Правильно, тебе нужно развеяться! – поддержала Кэтрин мать.

Девушка встала с кресла и поднялась к себе в спальню. Взяв валявшийся на кровати телефон, она на мгновение замерла. Позвонить Джеку казалось таким простым решением, но как это сделать, если у нее нет его номера, а к социальным сетям он относился с презрением и никогда не был зарегистрирован на фейсбуке? Они никогда раньше не общались, и Кэт понятия не имела, как с ним связаться.

Решение, впрочем, пришло быстро. Кэтрин загрузила сайт их школы и переключилась на раздел личных данных учащихся. Скопировав номер, указанный под фамилией Джека, девушка нажала кнопку вызова. Несколько коротких гудков и мелодичный женский голос ответил:

– Приемная харлемского приюта номер 452. Я вас слушаю.

– Эээ… – Кэтрин слегка растерялась. – Могу я узнать номер телефона Джека Джоунса, он раньше содержался в вашем приюте?

– Одну минуту… – попросила женщина и в трубке какое-то время играла приятная ненавязчивая мелодия. – Записывайте номер.

Кэтрин записала цифры и поблагодарила женщину за помощь. Ну, вот и он.

Пока в трубке шли гудки, Кэтрин резко передумала звонить, но отступать было поздно.

– Алло? – раздался столь знакомый, но вместе с этим немного механический голос Джека. Кэтрин сообразила, что впервые слышит его по телефону.

– Джек?

– Разноглазая? – он сразу узнал ее и безмерно удивился. – Ты где раскопала мой номер?

– Нашла в записной книжке, – соврала Кэт. – Я у тебя кое-что забыла днем, могу я приехать и забрать свою вещь?

– Я только что делал уборку, и уверяю, мисс Кингсли: ничего из ваших вещей у меня нет.

– Может, она куда-то упала, и ты не увидел ее? Это сережка. Бриллиантовая. Я нигде не могу ее найти.

– Ну, у меня ты точно ее не найдешь. Тут столько бриллиантовых сережек, за год не переберешь! – саркастически произнес Джек.

– Я не знаю, где еще могла ее потерять. Пожалуйста. Это подарок родителей.

– Ладно, – вздохнул Джек. – Приезжай, поищем твою сережку.

– Спасибо, – Кэтрин положила трубку.

Оставалось привести себя в порядок и можно ехать.

Кэтрин поправила на себе серебристое платье и решительно нажала на дверной звонок. Игравший в квартире громкий рок тут же смолк и раздались шаги. Дверь распахнулась.

– Привет… – смущенно улыбнулась Кэт.

Джек изумленно смотрел на нее. Медленно прошелся глазами от стройных лодыжек до самых волос. Во взгляде его светилось подозрение.

– Зачем ты напялила это платье?

– Затем, что оно у меня есть, и я давно его не надевала! – парировала нападку Кэт, украдкой разглядывая Джека. В серой футболке «Queen» и вечных драных джинсах. Абсолютная приверженность стилю или катастрофическая нехватка денег?

– Могу я войти?

– Входи… – Джек посторонился, пропуская девушку внутрь.

Кэтрин вошла и замерла на пороге. Она уже собиралась нагнуться, чтобы снять босоножки (памятуя о том, как Джеку понравился вид сзади), но его голос резко осадил ее:

– Можешь не разуваться.

– Ты же только что уборку делал…

Джек бросил взгляд на новенькие блестящие босоножки девушки.

– Да уж, с тебя грязи как с танка будет. Где будем сережку твою искать?

– Может, начнем с дивана? – предложила Кэтрин.

Они и начали. Кэт заглянула во все уголки в поисках несуществующей сережки. На поиски у них ушел битый час. Затем, вздохнув, Кэт присела на ручку кресла.

– Как жаль. Я была уверена, что она у тебя. Даже не представляю, где она может еще быть.

– А я, кажется, представляю!

Кэтрин подняла глаза на Джека. Взгляд его был тяжелым.