Везло ли России с правителями? Царь Иван. Царь Пётр.

Больше всего образцов артиллерийского вооружения сохранилось от времён царствования сына Ивана Грозного – Московского царя Фёдора Ивановича: ни один период истории русской артиллерии вплоть до начала XVIII века не может похвастать таким количеством высокохудожественных орудий. Можно с уверенностью заявить, что производственная мощность Пушечного двора в конце XVI века была очень серьёзной. Известно об отливке нескольких крупных орудий в период с 1584 по 1592 годы. Качеством и величиной русские пушки удивляли иностранцев. По их рассказам, в пушке свободно могло поместиться 2 человека, некоторые даже сами залезали в пушки и описывали свои впечатления.

А по версии Карамзина и его последователей, русские только плачут и платят дань завоевателям. Почти все «старорежимные» историки пишут о слабости русских правителей, которые не смогли справиться с каким-то там Крымским ханством. И почему-то «забывают», что Крымское ханство – одна из провинций мощнейшей Османской империи. А Османская империя ко времени правления Ивана Грозного покорила все средиземноморские земли, раскинувшись от Египта и Ирана до Венеции и Вены. И не мешало бы помнить о том, что в XVI веке на политической арене Европы не существовало таких крепких и полноценных государств, как Османская империя. Объединения карликовых образований, называвшие себя королевствами и графствами, невозможно сопоставлять с огромной турецкой силой. И только западноевропейской пропагандой можно объяснить то, что турок того времени мы представляем грязными тупыми дикарями, волна за волной накатывающимися на доблестные рыцарские войска и побеждающими исключительно благодаря своей численности. Всё обстояло с точностью до наоборот: прекрасно обученные, дисциплинированные, отважные османские воины шаг за шагом теснили разрозненные, плохо вооружённые формирования, осваивая для империи всё новые и новые земли. К концу XV века на Европейском континенте им принадлежала Болгария, к началу XVI века – Греция и Сербия, к середине века граница отодвинулась до Вены, турки приняли под свою руку Венгрию, Молдавию, Трансильванию, начали войну за Мальту, зашли на побережья Испании и Италии.

Те, кто интересуется средневековой историей, знают, что, во-первых, в отличие от европейцев, незнакомых даже с азами личной гигиены, подданные Османской империи были обязаны, по Корану, совершать ритуальные омовения перед каждой молитвой пять раз в день. А это руки, ноги и лицо. В отхожие места мусульмане обязаны идти с кувшином воды. Во-вторых, турки были истинными мусульманами – то есть людьми, уверенными в своём духовном превосходстве, а потому веротерпимыми. На завоёванных территориях они старались сохранить местные обычаи, чтобы не разрушать сложившихся общественных отношений. Османов не интересовало, были ли новые подданные мусульманами, или христианами, или иудеями, числились ли они арабами, греками, сербами, албанцами, итальянцами, иранцами или татарами. Главное, чтобы они продолжали исправно трудиться и исправно платить налоги. Наиболее ярким примером, позволяющим отличить исламский прагматизм и религиозную терпимость от европейской дикости, может послужить история 100 тысяч евреев, изгнанных из Испании в 1492 году и принятых в подданство султаном Баязидом. Католики получили моральное удовлетворение, расправившись с «убийцами Христа», а османы – значительные поступления в казну от новых, далеко не бедных, переселенцев. В-третьих, Османская империя опережала своих соседей в технологии производства вооружений. Именно турки, а не европейцы, подавляли врага артиллерийским огнём, именно османы активно насыщали свои войска, крепости и корабли пушечными стволами. В качестве образца мощи османского оружия можно привести 20 бомбард калибром до 90 сантиметров и весом до 35 тонн, в конце XVI века поставленных на боевое дежурство в фортах, которые защищали Дарданеллы, и простоявших там до начала XX века! И не просто простоявших – в начале XIX века, в 1807 году, они успешно размолотили новенькие английские корабли WindsorCastle и Active, пытавшиеся прорваться через пролив. Повторюсь: орудия представляли реальную боевую силу даже спустя три века после своего изготовления. В XVI веке их можно было смело считать настоящим сверхоружием. А изготавливались упомянутые бомбарды в те самые годы, когда Никколо Макиавелли старательно выписывал в своём трактате «Государь» следующие слова: «Лучше предоставить неприятелю ослеплять самого себя, нежели разыскивать его, ничего не видя из-за порохового дыма», отрицая всякую пользу от использования пушек в военных кампаниях. В-четвёртых, турки обладали наиболее передовой для того времени регулярной армией. Её костяк составлял янычарский корпус – лучшая пехота, какая только существовала в средиземноморском регионе. Численность корпуса достигала 100 тысяч человек. Кроме того, Османская империя обладала современной конницей, которая формировалась из владельцев земельных наделов. Подобными наделами военачальники награждали доблестных солдат во вновь присоединённых районах, благодаря чему численность турецкой армии непрерывно возрастала. А если вспомнить ещё и то, что попавшие в вассальную зависимость от Великолепной Порты правители были обязаны по приказу султана приводить свои армии для военных походов, становится ясно, что Османская империя могла единовременно выставить на поле боя не меньше полумиллиона подготовленных воинов.

В свете вышеизложенного становится ясно, почему при одном упоминании о турках тогдашних средневековых правителей бросало в холодный пот. Любой мыслящий человек понимал, что вскоре весь цивилизованный мир будет принадлежать турецкому трону. И продвижение османов на север сдерживало совсем не мужество защитников Балкан, а планы султана в первую очередь овладеть более богатыми землями Азии и странами Ближнего Востока. И, надо сказать, Османская империя добилась этой цели, раздвинув свои границы от Каспийского моря и Персии до Атлантического океана (западными землями империи являлся современный Алжир).

Крымское ханство входило в состав Османской империи с 1475 года, а крымский хан назначался и смещался указом султана. Хан начинал военные действия против кого-то из соседей по приказу из Стамбула. На Крымском полуострове находился султанский наместник, а в городах стояли турецкие гарнизоны. Кроме того, Казанское и Астраханское ханство считались находящимися под покровительством Османской империи, как государства единоверцев, к тому же исправно поставляющие рабов для боевых галер и рудников, а также наложниц для гаремов.

* * *

Иван IV, получив реальную власть в 1547 году, начал действовать активно. Основная черта Ивана Грозного по свидетельствам современников – его страсть к огнестрельному оружию. В русском войске впервые появляются отряды солдат, вооружённые пищалями, – это стрельцы, которые становятся костяком армии, отставляя поместную конницу на второй план. По всей стране возникают пушечные дворы, на которых отливают всё новые и новые стволы, крепости перестраиваются под огненный бой – у них спрямляют стены, в башни устанавливают тюфяки и крупнокалиберные пищали. Царь запасает порох: покупает, ставит пороховые мельницы. Он обложил города и монастыри селитряной повинностью: порох, как можно больше пороха! Первая задача, которая ставится перед набирающим силу войском, – защита от набегов со стороны Казанского ханства. При этом молодого царя не интересуют полумеры, он хочет прекратить набеги раз и навсегда, а для этого видит только один способ: включить Казань в состав Московского царства. Семнадцатилетний юноша отправился воевать татар. Трёхлетняя война закончилась неудачей. Но в 1551 году царь явился под стены Казани снова и – победа! Казанцы запросили мира, согласились на все требования, но условий мира не выполнили. Однако московиты летом 1552 года снова распустили знамёна у стен их столицы. Известие о том, что далеко на востоке неверные громят единоверцев, застало султана Сулеймана Великолепного врасплох – его армия в Европе вела бои в Австрии и Венгрии, а на Востоке воевала с персами. Султан отдал приказ крымскому хану Девлет-Гирею оказать помощь казанцам, и тот, собрав 30 тысяч человек, двинулся на Русь. Молодой московский царь во главе 15 тысяч всадников ударил навстречу и разгромил незваных гостей. Вместе с сообщением о разгроме Девлет-Гирея в Стамбул полетело известие о том, что на востоке стало одним ханством меньше. Вскоре султану Сулейману сообщили о присоединении к Москве ещё одного ханства – Астраханского. Оказывается, после падения Казани астраханский хан Ямгурчей решил объявить войну Московии. И немного не рассчитал…

Слава покорителя ханств принесла Ивану IV новых подданных: на верность Москве присягнули сибирский хан Едигер и черкесские князья. Северный Кавказ оказался под властью русского царя. Московское царство увеличилось в размерах вдвое, вышло границами к Чёрному морю и оказалось лицом к лицу с огромной Османской империей.

Поражает наивность ближайших советников царя из правительства – так называемой «Избранной рады», советовавших напасть на Крым и покорить его, подобно ханствам Казанскому и Астраханскому. А Ивану Грозному было понятно – султан неоднократно подтверждал это своими грамотами: нападение на Крым будет расценено как объявление войны империи. А пока русские не идут на Крым, османы тоже не начинают активных военных действий, продолжая уже начатые в Европе и Азии. Молодой царь понимает, что нападение на Крым окончится опустошительной для Москвы войной.

Известный исторический факт: в 1556 году султан Великой Османской империи Сулейман I Великолепный, который считается самым великим правителем за всю историю династии Османов, предложил Московскому царю стать вассалом Великой Порты, раз уж тот прибрал к рукам подконтрольные султану Казанское и Астраханское ханства.

Иван думал. В царских покоях подолгу горели свечи и в мучительных раздумьях решалась судьба Руси и всей Европы. Раз за разом молодой царь перечитывал письмо, в котором султан Сулейман Великолепный предлагал на выбор два возможных выхода из сложившейся ситуации: либо Москва предоставляет Казани и Астрахани прежнюю независимость, либо Иван IV присягает на верность Великолепной Порте и на правах младшего брата входит в состав правителей огромной Османской империи. Согласись царь присягнуть на верность Порте – и он навсегда обезопасит не только южные границы страны, но и западные и северные. Султан не позволит татарам обижать своих новых подданных, и все грабительские устремления Крыма будут обращены в единственном возможном направлении: против Польши и Литовского княжества. И даже шведы не рискнут напасть на того, у кого за спиной стоит Великая Порта.

А если не соглашаться? Османская империя, не сильно ослабив напор на других направлениях, может вывести против Москвы раз в пять больше войск, чем сможет мобилизовать Московское царство. Одно только Крымское ханство готово по приказу султана посадить на коней до 100 тысяч человек. Но татары – разбойники, с которыми справлялись русские отряды в несколько раз меньшие по численности. Совсем другое дело – сойтись на поле боя с янычарами и сельджуками…

После долгих раздумий, бесед с митрополитом, совещаний с Боярской думой и Избранной радой 23-летний царь Московский Иван IV не соглашается ни на одно из предложений султана Сулеймана. Правда, Иван вынужден оправдываться перед султаном, утверждая, что он «не есть враг мусульманской веры, слуга его царь Саин-Булат господствует в Касимове, царевич Кайбула в Юрьеве, Ибак в Сурожике, князья ногайские в Романове: все они свободно и торжественно славят Магомета в своих мечетях».

В тот год большая война между Московским царством и Османской империей не случилась, но именно с этого момента начинается 400-летняя вражда России и Турции. Крымские татары регулярно рвутся в сторону Москвы, русские отгораживаются засечной чертой из лесных буреломов, крепостей и земляных валов с вкопанными в них кольями. На охрану этой много-верстовой стены ежегодно заступает несколько тысяч воинов.

Вообще южным пределам Москва стала уделять больше внимания, образовав здесь сторожевую и станичную службу из детей боярских, казаков и стрельцов, заложив городки-крепости Венев, Епифань, Чернь, Данков, Ряжск, Волхов, Орёл, которые должны были сдерживать движение татар.

Впоследствии, во времена царствования дома Романовых, Россия будет вести с турками долгие войны за Крым и Кавказ, оттягивая на себя силы османов из Европы и обеспечивая тем самым возможность для развития западноевропейских государств. А науськивать Турцию на Россию и Россию на Турцию будет всегда стоящая в стороне Англия. В конце концов бесконечные войны обескровят Великую Порту настолько, что когда-то огромная мировая империя войдёт в те границы, которые занимает сегодня, став просто Турцией.

Но в XVI веке Ивана IV и впоследствии других русских царей спасает география и суровый климат – до Москвы большой вражеской армии ещё нужно дойти по безлюдным степям, а само Московское царство с его рисковым земледелием, не имеющее выхода к морям, мало кого интересовало в экономическом плане (пока не нашлись нефть и газ). Крымские татары устраивали набеги лишь для того, чтобы набрать невольников для своих рынков. Неплохую защиту Московскому царству создавало и Дикое поле – южнорусские степи, совершенно обезлюдевшие в результате эпохального нашествия Тамерлана в конце XIV века (роман-эссе Олега Бажанова «От Чингиза до Тимура») и последующих набегов крымских татар. Подданным Османской империи требовалось совершать тяжёлый длинный переход, и они, как люди практичные, предпочитали чаще грабить племена Северного Кавказа, Польшу, Литву и Молдавию. А Москва платила им дань до 1700 года.

Не побоюсь предположить, что подружись мы тогда с османами, то и Смутного времени на Руси не было бы. А более сильного союза, чем Османская империя и Русь, невозможно было бы и придумать. Да, не стоит этому удивляться. Ведь не случайно две московские улицы до сих пор называются Ордынками. Возвышение Москвы как державной столицы произошло под эгидой Золотой Орды. «Москва обязана своим величием ханам», – так пишет Н. М. Карамзин. Да, Московское царство – преемник Золотой Орды, как бы с этим ни спорили некоторые историки. А Золотая Орда никак не Европа. Это Восток с большой буквы. И Русь долгое время считалась Востоком (даже Наполеон и Гитлер так считали). То, что царь Пётр «подстриг» Русь под Европу, можно сравнить с переучиванием «левши» в «правшу» – вроде бы всё нормально, но всё равно что-то не то и как-то не так. Вот и живём до сих пор как-то не так.

Раз коснулись этой темы, поговорим чуть подробнее об Орде. Интересный факт: корень «ор» на тюркском языке означает «сила». На «Языке богов» санскрите и на арабском «арда» – это «страна/земля». И произносится оно от «арда» на русском до «орде» в других языках. У казахов по Конституции «орда» – это народ. На основных европейских языках «орда»:

Orde – латынь;

Ordre – каталонский;

Ordine – итальянский;

Order – английский;

Orden – испанский;

Ordu – ирландский;

Ordem – португальский;

Ordnung – германский

– имеет значение «команда, общественный строй, устав, порядок», а не «юрта» или «шалаш», как пишут некоторые русские старорежимные доктора исторических наук. Если перевести с тюркского второй слог «да» как «правило, порядок», то получится «орда» – «сила правил», или «сильный порядок». Видите, как получается интересно, а мы не знали.

Неблагодарное это дело, но всё-таки, если предположить, что царь Иван принял бы предложение султана и Русь вошла в состав сильнейшей Османской империи, мы оказались бы в лучшем положении или нет?

Для религиозных фанатов сразу скажу, что, согласно всем документам, османские султаны имели довольно прогрессивные взгляды и не меняли форм правления, традиций и религий подвластных государств. А этих самых подвластных государств и княжеств у Порты было много. Ярых националистов попрошу посмотреть на карту того времени, где Русь, а где Турция и куда были устремлены походы турок.

Османская империя, включив в свой состав Русь, заполучила бы огромные территории на северных окраинах, увеличив свои резервы и армию примерно на треть. А у Османской провинции под названием Россия её дальнейшее развитие укладывалось бы в экспансию по двум направлениям: северо-запад Европы и Средняя Азия с Индией. Отступая под ударами османов на Балканах, Европа вряд ли продержалась бы долго, усилься турецкий натиск хоть ненамного. И к XVII веку владения Великой Порты могли бы простираться по всему Евразийскому континенту от края до края – от Атлантического до Тихого океана. Думаю, что Россия при таком раскладе не оказалась бы в проигрыше.

Но царь Иван отказался от предложения султана, и Русь стала врагом Турции на все времена.

Но это я так сужу с позиции моего времени. А тогда…

Пока Османская армия ведёт сражения в других местах и пока османы не собираются наваливаться на Россию всей своей военной мощью, есть время для накопления сил. Иван IV начинает преобразования на своей земле. Среди многих реформ, некоторые из которых сохраняются до конца XVII века, есть очень интересные: например, царь вводит в державе режим, который впоследствии назовут демократией. В стране проводится реформа налоговой системы, отменяются кормления – боярские и княжеские должностные лица на местах перестают довольствоваться за счёт местного населения, а платят в государственную казну «кормленые откупы». Институт назначаемых царём воевод заменяется местным самоуправлением – земскими и губными старостами-наместниками (выборный голова), избираемыми крестьянами и ремесленниками. Согласно Судебнику 1552 года наместники и волостели, поставленные царём, не могли судить без участия выборных от населения: дворского, старосты и лучших людей местной крестьянской общины. Кроме права собственного суда через выборных судей, всем общинам, как городским, так и волостным, предоставлялось право собственного управления, раскладки податей и надзора за порядком.

Закон, признавая каждую крестьянскую общину, на чьей бы земле она ни жила, одноправной с общинами городскими, представлял её юридическим целым, свободным и независимым в общественных отношениях, а поэтому выборные начальники общин, старосты, дворские, сотские, пятидесятские и десятские считались состоящими на государственной службе, у «государева дела».

Общины могли просить освобождения от наместников и волостелей, и их просьбы удовлетворялись с условием – вносить положенные на наместников оброки в казну. Выборные начальники во всех общинах избирались всеми членами общины.

То есть переход на демократию производится… платно. Нравится воевода – живи по-старому.

Не нравится – жители вносят в казну сумму 100 рублей и могут выбирать себе в начальники кого захотят.

Преобразуется армия. Лично участвуя в нескольких войнах и сражениях, царь прекрасно знает про основную беду войска – местничество. Бояре требуют назначения на посты согласно заслугам своих предков: коли дед командовал крылом войска, значит, и мне тот же пост положен. Пусть не опытен и дурак, но всё равно пост командира крыла – мой! Вопрос решается радикально: в стране организуется новая армия – опричнина, с назначением людей на руководящие посты по заслугам. Но вот с царской властью всё остаётся по-прежнему – она передаётся по наследству. Видимо, к выборности царей тогда Русь ещё была морально не готова. Но Иваном Грозным было положено начало Земским соборам, которые по замыслу царя должны были ограничить беспредельную самодержавную власть.

Учреждение Опричнины

С 1547 года царю Ивану IV приходится иметь дело с боярской «мафией», перебороть которую уговорами, убеждениями и увещеваниями не удаётся даже лицу, облечённому царской властью. Бояре стоят за старый уклад жизни и являются рьяными противниками царских реформ. Иван IV строит церковно-приходские школы, стимулирует торговлю, создаёт рабочий класс: царским указом запрещается привлекать имеющих наделы земли крестьян на любые работы, связанные с отрывом от земли. Работать на строительстве и на фабриках должны рабочие. Разумеется, и кроме бояр находится немало противников этих преобразований. Дело доходит до того, что Ивану Грозному на 7 лет приходится разделить страну на две части: Опричнину – для тех, кто желает жить по-новому, и Земство – для тех, кто хочет сохранить старые обычаи.

Слово «опричнина» происходит от древнерусского «опричь», что означает «отдельно».

В 1565 году Грозный объявляет о введении в Московской Руси Опричнины. Страна делится на две части: «Государеву светлость Опричнину» и Земство. В Опричнину попали в основном северо-восточные русские земли, где было мало бояр-вотчинников. Центром Опричнины стала Александровская слобода – новая резиденция Ивана Грозного. Указ о введении Опричнины был утверждён высшими органами духовной и светской власти – Освящённым собором и Боярской думой.

Изначально численность опричников должна была составлять «опричную тысячу» из дворян и детей боярских, однако потом царь набрал 6 тысяч человек.

В опричнине служат и наёмники: у Руси, ведущей долгие войны, не хватает солдат, но зато имеется достаточно золота, чтобы нанять нищих европейских дворян. Опричники клянутся в преданности одному лишь государю, и карьера их зависит только от личных качеств. Бояре опричников ненавидят, про них распускают гнусные слухи, против царя организуются заговоры – но Иван Грозный продолжает реформы.

Просуществовала опричнина 7 лет. Неудачные действия против Девлет-Гирея в 1571 году привели к уничтожению верхушки опричнины: глава опричной думы царский шурин Черкасский (Салтанкул-мурза) «за намеренное подведение царя под татарский удар» был посажен на кол, ясельничий Зайцев повешен на воротах собственного дома, казнены были также опричные бояре Чёботов, Воронцов, дворецкий Салтыков. В 1572 году после победы в битве при Молодях царь объявил о роспуске опричнины. «Перестройка» в стране принесла свои положительные результаты, а содержание «внутренних войск» – опричников в условиях ведения затяжной Ливонской войны, основными боевыми подразделениями в которой являлись стрельцы, становилось обременительным для казны. К тому же в сложные времена страна нуждается в едином руководстве.

Ливонская война

Ливония к середине XVI века стала слабым и нежизнеспособным государством и представляла собой конфедерацию из Ливонского ордена, земель Католической церкви и торговых городов. В борьбу за обладание этой территорией включились Дания, Швеция, Великое княжество Литовское, Польша и Московское царство.

Началом Ливонской войны считается вторжение русских войск в Восточную Эстонию в январе 1558 года.

Хотя борьба за раздел Прибалтики в середине XVI века началась с Русско-шведской войны 1555–1557 годов. Если говорить о схватке за Ливонию, то всё началось с войны Ливонского ордена с рижским архиепископом Вильгельмом в 1556 году, в которую на стороне архиепископа активно вмешалась Польша. В результате в 1557 году Ливонии пришлось подписать кабальный Позвольский договор, ставивший её в зависимость от польской короны.

В наших учебниках истории пишут, что Иван Грозный пытался завоевать Прибалтику с той же целью, что и Пётр I полтора века спустя, – для выхода России к Балтийскому морю. Но до начала Ливонской войны Москва владела примерно той же самой территорией, что и сейчас: от устья Наровы (Нарвы) до устья Невы. Правда, теперь нашей стране принадлежит ещё и северное побережье Финского залива до Выборга включительно. Но тогда порты и связанная с ними инфраструктура были только в соседней Ливонии.

11 мая 1558 года русские отряды взяли Нарву. Потом войска Ивана Грозного один за другим брали ливонские города, а на занятых землях создавали «русскую Ливонию» с центром в Дерпте, который снова переименовали в Юрьев.

Видимо, царь Иван не совсем понимал, что война против Ливонии, меняющая баланс сил в регионе, может объединить против Руси её западных соседей. Возможно, Московский царь не предполагал масштабов будущего конфликта. Наверное, он надеялся, что война будет быстрой и локальной, а большая русская армия без особого труда раздавит ливонских рыцарей. Оно, конечно, так и случилось – к 1560 году ливонская армия была уничтожена, но Ливония перешла под опеку Польши и Литвы. А Польша и Литва вступили в войну с Москвой, чего Иван Грозный не ожидал. Польско-литовские войска заняли южную Ливонию, а северная её часть с городом Ревелем присягнула на верность шведскому королю.

В 1569 году из двух союзных держав, противостоящих Московской Руси, – Польши и Литвы образовалось мощное в военном плане государство – Речь Посполитая. Название «Речь Посполитая» является дословным переводом на польский язык латинского термина rēs pūblica (польск. rzecz – «вещь», собственность; pospolita – «общая». Федеративное государство, возникшее в результате объединения Королевства Польского и Великого княжества Литовского на основе Люблинской унии в 1569 году и ликвидированное в 1795 году с разделом его земель между Российской империей, Пруссией и Австрией. Располагалась на территориях современных Польши, Украины, Белоруссии и Литвы, а также частично на территории современных России, Латвии, Молдавии, Эстонии и Словакии). На русский язык термин rzecz pospolita дословно переводится как «общее дело». Официальное же название этого нового государства звучало так: Королевство Польское и Великое княжество Литовское. И Польша по праву до сих пор считает себя спасителем Литвы от московского завоевания в XVI веке.