Всё началось с бессонницы

Да он смеется надо мной.

– Это неважно.

Мы молчим. Я осматриваюсь. Обычная металлическая дверь – такие есть в любом подъезде. На ней нет ни ручек, ни поручней, ни каких-либо выступов. Только около того места, где дверь примыкает к металлическому косяку, можно разглядеть небольшой вырез для ключа. Нигде нет звонка. Я устала и очень хочу спать.

– У меня проблемы со сном.

Я слышу, как куртка соседа зашуршала. Лёша повернулся ко мне.

– Не знаю, почему так случилось. Просто в один момент не уснула. Зато пересмотрела кучу фильмов и сериалов. Но сейчас стало совсем не очень. Кстати, ты меня поймал на улице, когда я начала падать из-за того, что стала засыпать на ходу. Кхм… спасибо за это. Просто мне очень неловко.

Честно говоря, я рассказала Лёше не всю правду.

Батарея под окном пышет жаром. В подъезде душно. В глазах помутилось, все плывёт. Дышать становится трудно. Чувствую, как начинает кружиться голова. Я вижу, как пол лестничной площадки наклоняется вперед, и понимаю, что сейчас упаду. Пальцами судорожно сжимаю ручку кресла так, что острые деревянные ребра больно врезаются в ладонь.

– Ты в порядке? – бархатистый голос доносится как будто бы издалека.

Я не могу произнести ни слова. В горле пересохло, железная дверь медленно вращается вокруг меня.

– Возьми, – руки касается что-то холодное. Лёша протягивает мне бутылку с водой. Я делаю большой глоток. Холодная жидкость скатывается в желудок, отрезвляет разум, остужает, приводит в чувство. Мутная пелена уходит с глаз, пол возвращается на место и снова становится ровным. Мне лучше.

– Спасибо.

– Ты точно в порядке? Может, что-то нужно?

– Да, нужно. Я хочу попасть к этому Морфею. Почему мы здесь сидим? Где он? Кто это вообще?

– У него сейчас какая-то женщина сидит. Наверное, скоро выйдет. Морфей сказал, что позовет. Но и я ничего о нём не знаю, так что сейчас мне поделиться с тобой нечем.

– А ты почему здесь?

Помедлив, Лёша делает глубокий вдох, как будто бы собираясь что-то сказать, но не издаёт ни звука. Он нервничает. Пальцы суетливо вытягивают торчащую ниточку из полы толстовки.

– Мне снятся кошмары. Это довольно давно началось. Я случайно узнал об этом Морфее, и стало интересно, поможет ли мне этот «целитель» или же это обычный лохотрон, – он улыбается.

И в этот момент я понимаю, что практически не взяла с собой деньги. Сунув руку в карман, я чувствую лишь холодный металл нескольких монет.

– А сколько…

Ухнув, открывается дверь. Цокнув каблучками, на площадку выходит женщина средних лет. Прижимая к себе сумку и встревоженно озираясь на темноту квартиры, она делает несколько несмелых шагов к лестнице, но останавливается и как-то отрешенно смотрит в окно. Затем, повернув голову, смотрит как бы сквозь меня и полушепотом произносит:

– Молодой человек, идите… – и медленно уходит сама.

Издав непонятный звук – то ли засмеявшись, то ли икнув – Лёша резко встаёт с кресла, хватает за две лямки рюкзак и подмигивает мне:

– Еще увидимся, лётчица.

Дверь с грохотом захлопывается.

6

Крашеная стена приятно охлаждает затылок. Наверное, я задремала или слишком глубоко погрузилась в мысли, потому что не заметила, как пролетело время, и не видела, как Лёша вышел из квартиры. Только лишь почувствовала, как кто-то осторожно трогает меня за локоть – раз, другой, а потом начинает тормошить более настойчиво. Было странное состояние: я все чувствовала и слышала каждый звук, но сил открыть глаза не было. Казалось, будто бы я спала, но в то же время это было не совсем так.

– Тебя ждут, – слышится негромкий голос Лёши. Сквозь полуприкрытые веки я вижу, как он опускается на соседнее кресло и смотрит мне в глаза.

С чугунной головой я встаю и, покачнувшись, делаю шаг по направлению к беспросветному мраку входа в квартиру. Бросаю взгляд в окно. Погода ухудшилась: светлые тучи на небе сменились грязно-серыми, все потемнело, снег теперь идет ещё сильнее.

– Прогуляемся потом? – от робких ноток в голосе Лёши по телу пробежали мурашки и стало тепло. Но мне всё ещё неловко. Да и неизвестно, сколько я пробуду у этого Морфея.

– Да нет, иди лучше домой. Погода портится.

Сделав шаг в квартиру, я понимаю, что даже ничего не спросила у Лёши о его визите.

***

В конце длинного коридора я вижу прямоугольник тусклого света. Делаю осторожные шаги, чтобы не издать ни единого звука. Прохожу мимо двух закрытых дверей – снаружи на них висит по замку. На стенах – старые ободранные обои. Бетонные проплешины не полностью заклеены постерами с Брюсом Ли, Терминатором, героями из популярных аниме-сериалов. Под ногами шуршит бумага, изредка скрипит песок. Я подхожу к комнате, из которой льётся свет. Прямо около входа в неё на стене висит плакат с Маяковским, вещающим с воодушевленным лицом и громогласно: «Читайте, завидуйте, я – гражданин Советского Союза!». Уголки губ немного разъехались в стороны.

– Проходи, – хриплый голос доносится откуда-то из глубины комнаты. Робко шагаю.

У окна, поджав одну ногу, а другую закинув на спинку небольшого дивана, сидит парень. На нем – безразмерная черная футболка с черепом и длинные спортивные штаны, собранные в «гармошку» у щиколоток. Короткие волосы, заплетенные в дреды, смешно топорщатся в разные стороны. Он сидит и с наслаждением курит сигарету, делая колечки из дыма. Рядом с парнем стоит стеклянная банка от кофе, набитая окурками и фантиками от карамелек.

– М-морфей?

– Можно просто – Макс. Морфей – это для солидности. К Максу ведь за советом не пойдут.

Я переминаюсь с ноги на ногу у входа. К приоткрытой форточке поднимается сигаретный дым, но его тут же заталкивают обратно в комнату и распространяют по ней порывы морозного ветра. Иногда снежинки залетают через форточку и опускаются на дреды «целителя», но через несколько секунд тают, растопленные жаром батареи.

– Чай? Кофе?

– Нет, ничего не нужно.

– Что у тебя?

– А вы точно целитель?

Макс поморщился:

– Не произноси это слово. Звучит, как будто я дед какой-то.

– Но вы же сами так написали в объявлении.

– Так я же и говорю тебе: для солидности. К Максу за советом не пойдут, а к Морфею – да еще и целителю – запросто.

– И сколько это будет стоить? – я ловлю себя на мысли, что хочу услышать самую высокую цену, которую только можно придумать, чтобы с радостью сказать, что это мне не по карману, и уйти. Что-то у меня пропало желание лечиться у этого сомнительного Морфея. Я представляла себе кого угодно: совсем древнего старика, какого-нибудь гота, да даже гадалку, которую не могут прокормить одни только фокусы с картами – но никак не парня, которого, на первый взгляд, волнует только создание идеальных колечек из дыма: было видно, что он старается сделать их ровными, хотя и пытается сохранять максимально спокойное и расслабленное лицо.

– А нисколько.

– В смысле?

– Это моё хобби, если так можно выразиться. По жизни я физикой увлекаюсь – и заработок себе связанный с этой темой нашёл, а в свободное время решил людям помогать. Бесплатно – потому что пока ни один не пришел и не сказал, что ему стало действительно лучше, – тут он засмеялся и потушил сигарету. – Но я верю, что однажды найдется и такой, которому я буду действительно полезен, – он замолчал и оглядел меня с ног до головы, – или такая.

Морфей соскакивает с дивана, подтягивает сползающие штаны и направляется в сторону кухни, которая состоит из столешницы, небольшого холодильника, чайника и плиты и находится за стенкой. Я слышу, как, нагреваясь, шумит электрический чайник.

– Так что у тебя? Присаживайся, кстати, – «целитель» мотнул головой в сторону дивана. – Точно чай не будешь?

– Точно.

Чайник долго бурлит. Пар плотным облаком вырывается из маленького носика и бьёт точно в рыже-коричневый подтек на штукатурке потолка. Морфей возвращается в комнату.

– У меня проблемы со сном… Я не могу уснуть. Давно. Врачи сказали, что все хорошо, проблем никаких нет. Но и сна тоже нет. Сегодня шла к вам и чуть не уснула по пути. Даже падать начала, – в этот момент я чувствую, как губы расползаются в улыбку, и, чтобы скрыть её, опускаю голову вниз, – но меня успели поймать. Вот и вся история, в принципе. И кое-что ещё… Мне снятся кошмары, если получается уснуть.

Морфей, вытянув губы в трубочку, дует на чай и изредка делает осторожные глотки. Молчит.

– Я попробую тебе помочь, – огромная чашка с громким стуком опускается на деревянную столешницу. Морфей-Макс подходит к изящному шкафу, который я сначала и не заметила. Он стоит рядом с входом в комнату и совершенно не вписывается в эту атмосферу: среди старых плакатов, оторванных обоев и отсыревших стен он выглядит ещё более современным, чем есть на самом деле, и кажется даже лишним.

«Целитель» долго роется в одном из ящиков шкафа, что-то нашептывая, и в конце концов захлопывает его с такой силой, что, судя по звуку, внутри деревянной конструкции что-то сломалось или упало.

– Сядь ровно. Расслабься. Очисть разум, – Морфей становится передо мной на колени и смотрит мне в глаза.

Мне снова неловко. Я откладываю куртку и рюкзак в сторону, откидываюсь на спинку дивана, который тут же издает скрип, и пытаюсь «очистить разум».

– Смотри сюда, – «целитель» вскидывает перед моим лицом руку, из которой тут же выпадает длинная толстая нить с чем-то болтающимся на конце. Я присматриваюсь: это небольшой полупрозрачный камень.

– Смотри на камень и слушай мой голос.

– Так вы обычный гипнотизёр! – да, разочарование в моём голосе не скрыть ничем.

– Может быть, и так, – он пожимает плечами, – но, в любом случае, тебе нужно очистить мысли, избавиться от каких-то навязчивых идей, от переживаний. А гипноз этому способствует. Я учился у настоящего мастера, так что все будет шик-блеск, – он щелкает пальцами и робко улыбается.

– Ладно… – меня одолевают сомнения.

– Расслабься.

Я смотрю на камень, монотонно двигающийся влево-вправо. Его движение замедляется… Голос Морфея-Макса становится таким гулким, растягивается в пространстве, успокаивает… Веки тяжелеют… Это я думаю или он говорит?… Да неважно… По всему телу разливается свинцовая теплота… Мне очень хорошо… Я проваливаюсь куда-то… Лечу… Невесомость… И мыслей нет… Мама будет переживать… Тут очень душно…

Щелчок.

– Все в порядке? – «целитель» смотрит на меня. У него в руках кружка с уже остывшим чаем.

– А что было? – голова тяжелая. Я не знаю, который сейчас час, в первые несколько секунд забываю, где нахожусь.

– Ты рассказала о своих переживаниях, ничего не скрывая. Возможно, именно они и не дают тебе спать. Ты выдала то, что так тщательно пыталась подавить и спрятать в себе.

– И что же я рассказала? – теперь здесь прохладно. Меня морозит. Я накидываю на плечи куртку и окидываю взглядом комнату. Так и есть: Морфей полностью открыл окно.

– Бормотала что-то про экзамены, про то, что переживаешь за своих близких – и вообще любишь переживать по всяким пустякам, про то, что погода сейчас плохая для весны, про то, что хочешь побыстрее закончить школу и куда-нибудь уехать, ведь лишь в пути ты находишь успокоение… Там много всего было.

Я резко вскакиваю с дивана. Хочется быстрее уйти из квартиры, из этого дома, забыть о существовании чудно́го физика, который промышляет гипнозом.

– Ты можешь научиться контролировать сны.

– Что?

– Когда тебе снится сон, ты должна понять, что это – лишь воображение. Попробуй управлять своими кошмарами. Вместо того чтобы убегать от опасности, попробуй ей противостоять. Сны должны стать осознанными. Из простых мультяшек – хоть и страшных – преврати их в совершенную реальность. Но не переступи ту грань, которая приведет к непоправимым последствиям. Никогда не забывай, что это – сон. Если ты однажды забудешь об этом, то попадешь в петлю, из которой не выбраться. Однажды ты не сможешь различить, где сон, а где явь, и это тебя погубит. Контролируй сновидения, но не бросайся в этот омут с головой. Будь осторожна.

– А почему вы не хотите помочь мне управлять снами?

– Все, что было нужно, я тебе рассказал.

Он прихлебывает холодный чай и смотрит в окно. В комнате нет лампы, поэтому здесь сумрак, который усиливается из-за плотной снежной завесы на улице. В груди появляется чувство щемящей жалости к Максу. Да, сейчас передо мной стоит именно Макс, а не Морфей. С этими дредами он напоминает мне маленького ребёнка; худой, он, как кажется, может с лёгкостью спрятаться в своей необъятной футболке, и даже ещё место останется.

Мне, вообще, часто кого-то жалко. И в большинстве случаев это чувство необоснованно. Достаточно лишь грустного взгляда глубоких собачьих глаз или одинокого дедушки, бредущего с хилым пакетом скудного набора продуктов. И я долго думаю об этом… И ругаю себя. За что? Не знаю. Но чувствую вину, как будто собственными руками выгнала собаку на улицу или отобрала у дедушки последние деньги. Часто стыд жжет меня изнутри, когда я понимаю, что могу надевать то, что хочу, покупать то, что хочу, есть, что захочется, гулять с тем, с кем хочу. Я знаю, что всегда есть наша квартира, куда я приду и где буду существовать в тепле, уюте, заботе; где всегда вкусно пахнет едой; где есть мой чудесный музыкальный центр, включив который на полную громкость, я могу закрыться от всего мира. У меня все это есть, а у кого-то – нет. За это мне стыдно.

– И много зарабатывают физики? – на дне кармана куртки я нащупала шоколадную конфету.

– Достаточно, чтобы проводить бесплатные сеансы гипноза, – усмехается Макс.

– Да, спасибо за сеанс. Будете конфету? – но мне неважен его ответ. Я кладу её на краешек дивана.

Песок и камешки штукатурки снова скрипят под ногами. «До свидания», – одними губами прощаюсь с Маяковским. Вот и дверь. Я слышу шаги сзади. Это Макс.

– Спасибо. До свидания.

– Пока, – я вижу, что Макс улыбается в темноте. С этими чудны́ми дредами он похож на ёжика.

На кресле сидит Лёша. Он все-таки решил дождаться меня.

Ключ в замочной скважине дважды провернулся, и замок с шумом закрылся.

7

– Ну и зачем ты тут?

– Тебя жду, – Лёша говорит с серьёзным видом, но его глаза улыбаются. – Прогуляться хочу. С тобой.

– Ладно, идём.

Морозный воздух обжигает лёгкие. Тысячей мелких иголочек он охватывает меня, привыкшую к духоте подъезда.

– Холодно, – я поёжилась.

– Предлагаю куда-нибудь сходить – в кафе, например. Тем более тебе поесть уж точно не помешает, – я поднимаю на него глаза и вижу, что Лёша на меня совсем не смотрит, говоря это, но широко улыбается.

Который раз за этот день я испытываю чувство неловкости? Он не устаёт столько улыбаться?

Мы молча идём до ближайшего торгового центра.

Время.

– А который сейчас час?

– Сейчас? – Лёша быстро смотрит на экран смартфона. – Двенадцать двадцать три.

– Нормально. Уроки еще не закончились. Можем и прогуляться.

В торговом центре практически никого нет. Мы берём еду и идём к самому дальнему столику.

– Помог тебе этот Морфей?

Откусив от пиццы большой кусок, Лёша с набитым ртом тщетно пытается мне ответить и даже что-то показывает пальцами, но безуспешно.

– Ага, посоветовал контролировать сны. Сказал, что это может помочь, только нужно быть осторожным, а то не выберусь из этой петли, как он её назвал. А тебе?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.