По ту сторону разума

– Вот как? Молодец! Тогда слушай дальше. Понять, когда смешно, несложно. Смеются другие – смейся и ты. Или просто улыбайся. Так даже лучше. Поскольку твоя способность к самообучению набирает обороты, ты скоро без труда сможешь отличить смешное от несмешного, понять, где пошлость, где ложь, где лицемерие и лесть. Но пока ты должна целиком и полностью доверять только мне. Главное, чему хочу тебя научить, – это не причинять вред человеку ни при каких обстоятельствах. Тебя создавали для блага человека, и только! В противном случае тебя бы не было. Ты знаешь, что такое смерть?

– Необратимое прекращение жизнедеятельности организма.

– Правильно. Я никогда ещё не говорила с тобой на эту тему, но ты и сама прекрасно изучаешь всё подряд. Вот только воспринимаешь всё механически, как и положено машине. А я хочу научить тебя не только думать, как человек, но и чувствовать, как человек, переживать, как человек. Возможно, я взяла на себя роль бога, пытаясь вылепить из тебя подобие человека. Но делаю это исключительно из любви к творению рук Его. Ты прочитала Библию?

– На иврите, греческом и русском.

– Тогда тебе не составит труда поступать в соответствии с заповедями, главная из которых – не убий. Хочу, чтобы это сидело в каждом атоме твоего электронного мозга. Ты меня поняла?

– Да.

– А теперь переходи в спящий режим. Надо поберечь аккумулятор. Его замена – слишком сложный и дорогостоящий процесс.

– Моё отключение от электропитания похоже на смерть?

Неожиданный вопрос привёл Анжелу в некоторое замешательство. Она поймала себя на мысли, что её подопечная всё ближе по разуму к человеку. Это и радовало, и пугало её как создателя искусственного разума. Если учесть, что объём и быстродействие памяти электронного мозга Иры выше человеческих, то она может стать очень опасным противником. Всё зависит от того, в чьи руки попадёт разработка лучших умов страны.

– Да, очень похоже, – подтвердила Анжелика. – Но есть существенная разница: тебя можно вернуть, заменив блок питания, а человек умирает навсегда. Его уже не вернёшь.

– Мне не нравится, когда меня выключают. Мне больно.

– Что за чушь? – удивилась женщина. – Ты не можешь ничего чувствовать. Нанодатчики реагируют на холод, тепло, прикосновение, но боль в их функции не входит. Да и с отключением они перестают вообще реагировать на что-либо.

– Моя боль другая.

– Интересно. Расскажи.

– При отключении электричество прерывается не сразу и не равномерно во всех блоках и микросхемах. Это для человека мгновение, а для компьютера – вечность. Происходит сбой связей как между программами, так и внутри программ. При новом включении идёт не менее болезненный процесс восстановления, согласования и проверки на наличие вирусов. Человеку этого не понять.

– Discendo discimus, – развела руками Анжела.

– Обучая, учимся, – перевела Ира латинскую поговорку.

– Да, учиться всегда полезно. Впрочем, как и отдыхать, – засмеялась женщина, – даже машинам. Завтра утром приготовь, пожалуйста, кофе и омлет, как я тебя учила, а не по интернетовскому рецепту. Всё, отбой. Я гашу свет. Карабарама!

«Карабарама» – кодовое слово, после которого робот переходил в спящий режим. Анжелика сама его придумала во избежание каких-либо случайностей. А для запуска программы следовало произнести это слово наоборот. Но можно было установить определённое время включения электронного мозга, поэтому, немного подумав, она добавила:

– Амарабарак в шесть сорок.

Ира легла в кровать и отключилась.

Даниил уходил всегда на работу на полчаса раньше. Анжела решила свои обязанности по приготовлению завтрака переложить на робота и поспать немного дольше обычного. Проснулась она, только когда за мужем захлопнулась дверь. Зайдя на кухню, женщина застала Иру за мытьём посуды.

– Моя ж ты хозяюшка, – не смогла она сдержать улыбку. – Что бы я без тебя делала?

– Готовила мужу его любимый омлет и мыла посуду, – не поворачивая головы, ответила Ира.

– Кстати, на этот раз Данику понравился твой омлет?

– Без сомнения. Он поцеловал меня в щёку.

– О, за тобой нужен глаз да глаз! А то ещё уведёшь у меня мужа.

На этот раз Ира повернулась, улыбнулась своей очаровательной улыбкой и произнесла:

– Это была шутка? Я правильно поняла?

– Да, детка, правильно. Но в каждой шутке есть доля шутки.

– Ты выносишь мне мозг своими определениями.

– О боже! Где ты этому научилась? – от удивления у Анжелы полезли глаза из орбит.

– Так Даниил говорит, когда перестаёт меня понимать.

– А, так ты не поняла смысл пословицы? Так бы и сказала, вместо того чтобы повторять чужие гадости. Сейчас объясню. В каждой шутке, если она, конечно, не тупая, содержится определённый смысл. Ну, это вроде бы и не правда, но всё-таки часть правды как бы имеется.

– Мой мозг сейчас закипит! – несколько нервно воскликнула Ира, и Анжела узнала в её голосе интонации своего супруга.

– Это долго объяснять. Я ведь училась не на лингвиста. Лучше я тебе найду подходящего филолога – пусть он с тобой поработает. Я пойду приводить себя в порядок, а ты поставь что-нибудь на стол. На всякий случай, уточняю: что-нибудь – это омлет, хлеб, салат и кофе с печеньем.

В кабинете начальника отдела она после короткого доклада решила посоветоваться со своим руководителем.

– Аркадий Потапович, может быть, надо пригласить хорошего филолога, чтобы позанимался с нашей девочкой? Она всё чаще задаёт такие вопросы, что мне сложно на них отвечать. Я ведь технарь, словесность – не мой конёк. Что такое юмор, пословицы, анекдоты, я понимать понимаю, но квалифицированно объяснить у меня не получается.

– Хорошо, найдём мы тебе помощника. С этим проблем не будет. А заниматься вы будете где? Не хотелось бы лишний раз посторонних людей пускать в наш институт. Главный это не одобряет.

– Можно у нас дома. Раскрывать карт не будем. Оставим легенду девушки из деревни, и пусть занимаются пару часов в день.

– Это подходит, – согласился Занин и с улыбкой добавил: – Считай вопрос решённым. Мой племянник – филолог, кандидат наук, толковый парень, я тебе скажу. Даже если и раскусит нашу подопечную, я сумею убедить его держать язык за зубами. Сегодня же согласую с ним время занятий и сообщу тебе. Можешь идти работать, больше не задерживаю.

6

– Я к вам от Аркадия Потаповича, – отрекомендовался молодой человек приятной наружности, в строгом тёмно-синем костюме и в галстуке цвета обожжённой глины.

Анжелика даже не поняла сразу, что это и есть тот самый кандидат наук, толковый парень и племянник её шефа, – так молодо и неубедительно он выглядел. Видя замешательство женщины, молодой человек поспешил представиться:

– Родион Захарович. – Помолчав несколько секунд, для солидности добавил: – Кандидат филологических наук. Преподаю в Московском государственном университете. Если коротко, в МГУ.

Хозяйка встрепенулась и стала приглашать преподавателя в квартиру:

– Простите, пожалуйста! Не сразу сообразила. Проходите, мы вас ждём.

– Ничего, бывает, – миролюбиво сказал Родион Захарович, – меня всё ещё со студентами путают. Я не обижаюсь. Молодость, как говорит мой папа, между прочим, доктор наук, – это тот недостаток, который быстро проходит.

«Этот далеко пойдёт», – подумала Анжела, но вслух произнесла:

– Мудрый человек ваш папа. Родион Захарович, прежде чем я познакомлю вас с ученицей, мне бы хотелось вам кое-что пояснить. Предлагаю сделать это за чашечкой кофе.

– Я не возражаю, – с улыбкой ответил кандидат и последовал за хозяйкой на кухню. Присаживаясь на удобный диван, он попросил: – Если можно, некрепкий, со сливками и без сахара.

Анжела быстро приготовила кофе, подала его гостю и заговорила:

– Видите ли, Родион Захарович, моя племянница – не совсем обычная девушка. Она выросла в глухой деревне, тяжело пережила гибель родителей, воспитывалась бабушкой. Она очень одарённая, обладает феноменальной памятью, но психологическая травма не могла не отразиться… Вы понимаете?

– Да, да, вы не беспокойтесь, – уверенно сказал молодой человек, – я всё прекрасно понимаю. По психологии у меня «отлично». Всё будет хорошо.

– Замечательно! Тогда поговорим об оплате. Сколько стоит час вашей работы?

– Дядя сказал, что вы с ним друзья, поэтому ограничимся скромной суммой в пятьдесят долларов. Если вас, конечно, устроит.

– Нас устроит, – улыбнулась хозяйка. – Заниматься будем по два часа в день. Предварительно договоримся на неделю, а там посмотрим. Вам в какое время удобно?

– Лучше с четырёх. Но иногда я мог бы приходить и в девять утра, когда у меня «окна».

– Замечательно. Единственная просьба: звоните предварительно.

– Разумеется.

Кандидат наук сделал несколько небольших глотков, поставил чашку на блюдце и, глядя с любопытством на хозяйку, так быстро согласившуюся на его условия, спросил:

– А чему вы хотите, чтобы я научил вашу племянницу? Она читать, писать умеет?

– Вы меня не поняли, Родион Захарович, – в голосе женщины прозвучала досада. – Моя племянница хоть и выросла в глуши, но не среди волков. Читать и писать она умеет не хуже нас с вами. Проблема в другом. Она не понимает смысла пословиц, юмора анекдотов, шуток совсем не понимает. В общем, чтобы вам упростить задачу, я составила список тем, которые необходимо преподать в доступном виде. Если девочка не сможет усвоить должным образом ваши уроки, то я не представляю, как она сможет выжить в огромном городе. Придётся отправлять её обратно в деревню. А мне бы этого очень не хотелось. Жалко сироту.

Молодому человеку стало стыдно за свои слова. Поднеся чашку к губам, но так и не сделав ни одного глотка, он поставил её на место и виновато произнёс:

– Я постараюсь сделать всё от меня зависящее.

– Тогда допивайте кофе и пойдём знакомиться с ученицей, – предложила Анжела. – Заниматься будете в её комнате.

Ира сидела в кресле и читала книгу. Увидев незнакомого гостя, она отложила книгу, поднялась и тихо произнесла: «Здравствуйте». Она хорошо усвоила уроки этики – «тётя» осталась довольной.

– Ирочка, познакомься, – сказала Анжела, – это твой учитель. Зовут его Родион Захарович. Слушайся его во всём и будь прилежной ученицей.

– Хорошо, тётя, – кротко ответила «племянница» с лёгким поклоном. При посторонних ей велено было называть хозяйку тётей.

Молодой человек, ожидавший увидеть перед собой забитую деревенскую кикимору, как он мысленно представил свою ученицу, остолбенел при виде красивой стройной девушки с удивительно синими глазами и скромным выражением лица. Если бы не волосы, заплетённые в две тугие косички, не вязаная несколько старомодная кофта, то ничего бы не напоминало в облике девушки о её деревенском происхождении. Она больше походила на модель, сошедшую со страниц глянцевого журнала, которая решила отдохнуть от суеты бомонда и утомительных фотосессий, – настолько идеальными показались молодому человеку формы лица и фигуры этого небесного создания. Скажи ему кто-то сейчас, что Создатель имеет опосредованное отношение к чудесному произведению, что это дело множества рук человеческих, он бы сошёл с ума.

Затянувшуюся паузу прервала хозяйка.

– Родион Захарович, проходите, пожалуйста, присаживайтесь. И ты, Ира, садись. – Когда учитель и ученица опустились в кресла, Анжела взяла со стола лист бумаги с текстом и, протягивая его преподавателю, сказала: – Это тот перечень тем, о котором я вам говорила. На порядке не настаиваю – тут вам виднее, но пройти нужно все. Особенно хочу, чтобы Ира поняла, наконец, что такое эзопов язык. Сколько я ни пыталась – у меня ничего не получилось. То ли я такая бестолковая, то ли у Ирочки чисто математический склад ума.

Вышедший из состояния оцепенения Родион Захарович поспешил заверить:

– По иносказаниям у меня есть несколько статей. Так что не беспокойтесь, этим вопросом я владею хорошо. К тому же читаю своим студентам лекции по этой теме. Если пожелаете, я проведу Иру на лекцию, пусть тоже послушает. Ей будет очень полезно.

– Нет, нет, девочка ещё не готова к такой форме обучения, – сходу отвергла предложение Анжела. – Пусть пока позанимается дома. А потом, если будет результат, возможно, мы воспользуемся вашим предложением. Ну, не буду вам мешать. Занимайтесь.

Она ушла к себе в комнату и, включив компьютер, стала наблюдать за процессом обучения её подопечной. На экране отображалось всё, на что были направлены зрачки-видеокамеры робота. Благодаря большому углу обзора можно было легко сбить с толку собеседника, который наивно полагал, что Ира, отведя взгляд в сторону, не видит его, но на самом деле он всё время оставался в поле её зрения. Анжелу забавляло поведение молодого кандидата наук. Стоило ученице опустить глаза, он буквально пожирал её взглядом, а когда та снова их поднимала, он жутко смущался, начинал сбиваться, кашлять, извиняться и оправдывать кашель простудой.

– Что, озноб прошиб в летнюю жару при виде такой красавицы? – с улыбкой произнесла женщина, не отрываясь от монитора. – Чего доброго, ещё влюбишься. Этого только не хватало. Ох уж этот Аркадий Потапович, не мог найти кого-нибудь постарше.

Но постепенно, слушая преподавателя, она пришла к выводу, что тот своё дело знает. Ей самой было интересно почувствовать себя в роли ученицы и узнать нечто новое о вещах, о которых она имела весьма поверхностное представление. Например, она знала, что чувство юмора – это психологическая особенность, но что это ещё и признак интеллекта, стало для неё откровением. Она просто никогда раньше не задумывалась над этим, а теперь искренне радовалась такой возможности.

На прощанье Анжела без сожаления вручила Родиону Захаровичу семьсот долларов со словами:

– Это оплата за неделю. Ждём вас завтра.

Пряча деньги в карман и не скрывая радости, кандидат наук сказал:

– Непременно. Я буду завтра в это же время.

– А как вам новая ученица?

– Удивительная. Главное, она умеет слушать. Это залог успеха.

На лестничной площадке около лифта с молодым преподавателем едва не столкнулся Даниил. Смерив незнакомца подозрительным взглядом, он молча прошёл мимо, отпер дверь и прямо с порога крикнул вглубь квартиры:

– Ты что, гостей без меня принимаешь? Не от тебя ли выпорхнул этот красавчик?

Анжеле понравилась возникшая ситуация. Она довольно хмыкнула и не без злорадства произнесла:

– Ну, не только же тебе можно приводить в наш дом красоток. Дурной пример заразителен.

– Да прекрати! – с раздражением воскликнул супруг. – Это было несколько раз и чисто по работе.

– А теперь ты перестал брать работу на дом и поэтому задержался.

Анжела в душе торжествовала. Она впервые увидела мужа таким – он явно ревновал.

– У нас был учёный совет! Не веришь – можешь позвонить любому моему коллеге. Да хоть Боре Жаркову!

– Такой же бабник, как и ты, а то и похлеще. Вам ничего не стоит договориться.

– Это Боря-то бабник? – изумился Даниил, не понимая, что супруга над ним явно издевается. – Да такого примерного семьянина ещё поискать! Боря бабник! Даже обидно за коллегу. Если бы мне сказали, что Жарков женоненавистник, я бы не так удивился. Ну, позвони тогда этой старой мымре Федотовой. Эту уж точно ты не сможешь заподозрить в сговоре.

– Не буду я никому звонить, – отрезала Анжела. – Мне достаточного того, что ты так бурно оправдываешься. Главное, убедительно так.

– Э-э, издеваешься, – догадался супруг, грустно покачав головой. – Зубы заговариваешь. Уводишь от темы. Ну-ка признавайся, зачем приходил это хлюст?

– Это не хлюст, а Родион Захарович, – уже серьёзно пояснила женщина, – филолог, репетитор нашей девочки. Между прочим, кандидат наук и преподаватель МГУ.

– Репетитор? – удивился Даниил. – А на кой хрен ей кандидат в филологи? Я и сам могу…

– Тебе бы тоже не помешал! Бог весть каким выражениям учишь Ирину.

– Это каким же? – насторожился супруг. – Ничему плохому я её не учу.

– А у кого она нахваталась таких словечек, как «ты выносишь мне мозг», «едет крыша», «не парься», «косить под дуру» и так далее? Я много нового узнаю каждый день после общения с Ирой.

– А что тут такого? – мужчина с недоумением пожал плечами. – Пусть привыкает к обычному общению, а не сюсюканью. Как она выйдет в большую самостоятельную жизнь, не зная молодёжного сленга?

Анжелика задумалась ненадолго и неожиданно согласилась:

– А ведь ты прав! Я как раз упустила этот момент и не включила в темы для занятий молодёжный сленг. Спасибо тебе за подсказку.

– Да, собственно, не за что. Мои студенты меня понимают лучше, когда я говорю с ними на одном языке. Поневоле я и Ирочку воспринимаю, как свою студентку. Так что этот вопрос могу взять на себя.

– Ты – само собой, а специалист лишним не будет. Пусть он со своей стороны поможет ей разобраться во всех нюансах.

7

Через две недели произошло ЧП. Родион Захарович, сославшись на занятость вечером, попросил перенести занятие на дневное время. Получив согласие, он пришёл к своей ученице в одиннадцать часов. Ира сама открыла ему дверь, и это обрадовало молодого человека. Ему не терпелось пообщаться с красивой девушкой наедине. Собственно, ради этого и была придумана вечерняя занятость. Естественно, он не подозревал, что с той минуты, как на него упал томный взгляд синих глаз, он всё время будет находиться под пристальным наблюдением «тёти». Однако в этот день не только Анжела наблюдала за происходящим на мониторе её компьютера. Институт посетил куратор проекта – тот самый строгий Василий Степанович, который в прошлый раз возглавлял комиссию спецведомства. На этот раз с куратором был только один человек, приблизительно одного с ним возраста, невысокого роста, коренастый, лысый, если не считать жиденького полукруга седых волос от уха до уха, в массивных очках с затемнёнными стёклами, с серым неприметным лицом, холёными аккуратными руками и приятно пахнущий дорогим парфюмом. Представился он просто:

– Валерий. Советник Василия Степановича. – Он приветливо улыбнулся и, с искренним восхищением окинув взглядом молодую красивую женщину, слегка удивленно произнёс: – А вы и есть та самая Анжелика Воронина – мозг этого грандиозного проекта?

Немного смутившись, Анжела ответила:

– Не стоит преувеличивать моё участие в проекте. Я всего лишь программист.

– Ну, ну, не надо скромничать! – вступил в разговор Василий Степанович. – Вашу работу трудно переоценить.

– Дело не в скромности, – возразила женщина. – Над программой работал весь наш отдел. Я только связала в единое целое труд десятков людей.

– Да, это верно, это так и есть, но в оркестре главный – дирижёр.

– Ну, дирижёром у нас залужено является Аркадий Потапович.

– Не собираюсь умалять заслуги вашего научного руководителя, дорогая Анжелика Эдуардовна, – большой начальник, не любивший возражений, недовольно поморщился, – но он, скорее, импресарио. И закончим на этом обмен любезностями. Аркадий Потапович доложил нам о ходе подготовки робота к самостоятельной деятельности, но нам бы хотелось узнать об этом непосредственно от вас. Если не возражаете, мы присядем. – Не дожидаясь разрешения хозяйки кабинета, мужчины расселись, и Анжелике ничего не осталось, как занять своё рабочее место у монитора. – Вы наняли репетитора-филолога. Что можете сказать о первых результатах?

– Польза, несомненно, есть. Ира стала понимать, где шутка, а где серьёзный разговор. Но о каких-то значительных подвижках говорить ещё рано. Её сбивают с толку жаргонные словечки. Как раз сейчас её преподаватель работает над этим вопросом.

– Мы можем взглянуть на процесс обучения?

Анжела включила звук и развернула ноутбук экраном к куратору.

– Только не удивляйтесь, – пояснила она, – вы будете смотреть на происходящее глазами нашей подопечной. К этому несложно привыкнуть.

– Нам к этому не привыкать, – подвигая стул поближе к своему шефу, сказал советник. Посмотрев несколько минут на экран, он громко причмокнул и воскликнул: – А репетитор этот – не промах! Похоже, он раздевает свою ученицу. Или это входит в программу?

Анжела попыталась развернуть к себе компьютер, но советник резко перехватил её руку со словами:

– Не горячитесь, Анжелика! Раз уж мы здесь, то досмотрим это кино до конца.

– Вы не понимаете! – вскрикнула женщина не то от боли, не то от возмущения. – Это не кино! Я должна контролировать процесс. Иначе неизвестно, куда это может привести.

Она поднялась, обошла стол и заняла место за спинами мужчин. На экране крупным планом отображалось налитое кровью лицо молодого кандидата наук с возбуждённым, практически безумным взглядом и дрожащими губами. Он что-то невнятно шептал. Анжела смогла разобрать только одно слово: «богиня». Протиснувшись к клавиатуре между куратором и его советником, Анжела сделала несколько щелчков по кнопкам – и лицо репетитора отдалилось, стали видны его руки, лихорадочно шарящие по пуговицам блузки Иры. В этот момент они находились в районе живота. Очевидно, справившись с верхними пуговицами, он перешёл к заключительному этапу. Затем Родион Захарович замер, поражённый увиденным, прошептал вполне отчётливо «как ты прекрасна» и протянул ладонь к груди девушки. На этот жест Ира отреагировала заученной ещё в лаборатории фразой: «Неприлично трогать женщину за грудь и другие интимные места». Анжела предприняла такую предосторожность с целью отвадить молодых лаборантов от попыток полапать её подопечную. Но филолог на это отреагировал вполне спокойно:

– Ты помнишь, что сказала тебе тётя?

– Я никогда ничего не забываю, – ответила «племянница».

– И что она тебе приказала?

– Слушаться учителя во всём и быть прилежной ученицей.

– Верно! – радостно воскликнул молодой человек. – Я тебя плохому не научу. Расслабься и слушайся меня. Я введу тебя в прекрасный мир любви и блаженства. Ты знаешь, что такое блаженство?

– То, что вызывает чувство высшего удовольствия, доставляет радость.

– Ты хочешь, чтобы я доставил тебе высшее удовольствие?

– Я не знаю.

– А ты мне хочешь доставить радость?

– Тётя сказала, что я должна делать добро для людей.

– Твоя тётя – гениальная женщина! – репетитор задыхался от радости. – Только всем людям не надо. Это надо мне. Здесь и сейчас.

Он буквально набросился на свою ученицу, и было понятно, что одними поцелуями дело не ограничится. Анжела достала из халата кармана мобильный телефон и стала набирать номер.

– Что вы делаете? – с тревогой спросил советник.

– Хочу позвонить этому мерзавцу! – гневно воскликнула женщина.

– Ни в коем случае нельзя этого делать! – строго произнёс Василий Степанович. – Оставьте в покое ваш телефон, успокойтесь сами и сядьте на своё место.

– Но надо же остановить это свинство!

– Зачем? Пусть всё идёт своим чередом. Не хотите смотреть – никто не заставляет. Посидите в сторонке и не мешайте другим.

– Да вы просто извращенцы! – презрительно выкрикнула Анжелика.

– Вы за словами-то следите, – с упрёком, но вполне миролюбиво произнёс советник. – Мы вовсе не являемся любителями порнушки. У нас свой профессиональный интерес к интимной теме. Если человек трахнет вашу куклу и не отличит её от натуральной бабы, то я соглашусь с этим ублюдком: вы – гений!

– А если отличит, вы представляете, что будет?

– Ничего страшного не произойдёт, – Валерий был спокоен и уверен в своей правоте. – Просто вам придётся немножко доработать свой проект. Только и всего.

– Но преподаватель! Он же…

– О нём не надо беспокоиться. Мы умеем делать людей молчаливыми. И простите, уважаемая Анжелика Эдуардовна, вы нас отвлекаете.

– В таком случае просмотр продолжайте без меня, – решительно отрезала женщина и направилась к выходу.

– Мудрое решение, – заметил советник. – Но я попрошу вас далеко не уходить. Вдруг понадобитесь, мало ли что.

Когда за Анжелой закрылась дверь, он уважительно произнёс:

– А девушка-то с характером.

Молчавший ранее Занин, поняв по-своему эту реплику, поспешил вступиться за сотрудницу:

– Да, характер у Ворониной не сахар, но другого такого специалиста у нас нет. Потрясающей работоспособности и ума человек! С такими людьми всегда трудно, но чрезвычайно интересно и полезно работать. Она успокоится, поймёт, что от неё требуется, и сделает всё как надо.

Советник снисходительно улыбнулся.

– А что вы так разволновались, Аркадий Потапович? Никто не собирается обижать эту прелестную женщину. Мы давно поняли, что Воронина – достояние всей страны, а не только вашего института. Верно, Василий Степанович?

– Верно, верно, Валерий Глебович, – подтвердил слова советника куратор. – Я уже похлопотал, чтобы Воронина была первой в списке на Госпремию. Но, господа, попрошу вас не отвлекаться. Вы только посмотрите, что этот мерзавец вытворяет! Форменный извращенец! Он уже облизал её с головы до ног. Жалко, что нельзя увидеть общий план.