Пока Драконы спят. Против течения…

Темновит слегка улыбнулся, вспомнив, как Ягишна, его самая младшая названная дочь в детстве часто говорила ему:

– А я буду и тем, и тем, немного охотницей и немного стражем.

Его дочь часто шла своим путем, наперекор другим, впрочем, чему удивляться, если вспомнить историю её появления в племени.

Что же касается охотников, охота всегда считалась самым почётным и опасным занятием. Охотники – люди, от которых зависело благополучие всего племени, его сытая жизнь, поэтому туда отбирались самые выносливые, хитрые, знающие все повадки животных, неутомимые, могущие преследовать добычу день и ночь, и ничего не боящиеся. И ещё Охотник должен обладать одним очень важным качеством – удачей, неудачникам в охотниках делать нечего. Впрочем, как и везде. Это, кстати, тоже выявлялось при Выборе Пути. Старики рассказывали, что однажды в племени родился ребёнок, на которого несчастья и неудачи просто сыпались. Тогдашний шаман попытался что-то с этим сделать, но у него ничего не получилось. Пришлось изгнать неудачника. Одно время на дочь Темновита, Недолю, стали сыпаться неудачи, её ведь так и прозвали именно из-за них, но потом как-то всё прекратилось, а имя осталось.

Среди охотников также ценились искусство Следопытов, без их умения читать следы на земле, воде и в воздухе не смог бы обойтись никто. В общем, в племени людей все были при деле, приносили пользу друг другу и никто не бездельничал.

И вот сейчас, несмотря на то, что пару дней назад на охоту ушли два самых удачливых охотника племени, Орион и Оркан, они оба бесследно пропали. Дальний Предел, куда они отправились охотиться, конечно, не назовёшь добрым и безопасным местом, но всё-таки пропажа сразу двух охотников там – не рядовое событие, тут требовалось общее собрание всех людей племени. Ведь Оркан и Орион славились среди людей своим умением счастливо выходить даже из самых опасных ситуаций. Однажды они почти весь день оборонялись от стаи львов, которые устроили охоту на самих охотников, а в другой раз смогли завались разъяренного бегемота, он непонятно как оказался очень далеко от мест своего обитания, и обеспечили племени безбедное существование на много дней. Но в этот раз удача, кажется, отвернулась от них – они оба пропали без следа.

Собрания племени людей проходили, конечно, на земле, случались они не часто, только если надо принять какое-то важное решение, касающееся всех, тогда никто не должен оставаться в стороне, чтобы потом нельзя было обвинить других людей. Обычно все текущие дела решал вождь, несколько старейшин и шаман, но последнее слово всегда оставалось за вождем. Однако, в очень редких случаях, люди могли изменить решение вождя, если этого хотели все, а вождь был не согласен. На памяти Ягишны такого ещё не случалось, но её названная мама, Морана, как-то обмолвилась ей, что еще до того, как Темновит стал вождем их племени, предыдущий вождь не согласился с решением всех людей и его изгнали из племени. Что это было за решение, какое событие послужило тому причиной, и что случилось с изгнанным вождем, Морана не сказала, а Ягишна посчитала за лучшее не спрашивать.

Недалеко от селения в лесу находилась небольшая опушка, почему-то на ней не росли деревья, только невысокие мангровые заросли, их регулярно расчищали, чтобы земля всегда оставалась свободной. А ещё в самом центре этой поляны возвышался небольшой холмик, на котором не росла трава, и он походил на лысую головёнку маленького старичка, скрывавшегося под землей и выставляющего на всеобщее обозрение только свою плешивую голову. Много месяцев назад вождь отправил своих воинов срыть этот холм, ему показалось, что будет удобнее, если опушка останется ровной и плоской, но через несколько дней холмик снова оказался на прежнем месте, как будто никуда не исчезал. Тогда шаман объявил это место священным, и сейчас стоять на холмике имел право только вождь. Правда, Темновит не пользовался этим правом и всегда стоял чуть в стороне, ставя на холмик лишь одну ногу. Видимо, всё-таки питая к этой возвышенности какое-то недоверие. Именно на этой опушке и собралось племя людей, когда солнце едва перевалило за полдень.

Дочь вождя, Ягишна с сестрами подошли к Моране и замерли рядом с ней. Ягишна поискала взглядом своих друзей, Перуна и Велеса, но почему-то не нашла их. Ей внезапно пришло в голову, что сейчас на опушке стояли все, даже Стражи, хотя их главная обязанность – охранять подступы к племени, и они не должны покидать своих мест, только в самом крайнем случае. Мать проследила за ее настороженным взглядом и тихо успокаивающе проговорила:

– Вопрос слишком важен, поэтому решение должны принимать все люди, никто не остался в стороне.

Темновит, шаман и трое уважаемых старейшин стояли в центре опушки и смотрели на людей, которые окружили их, на лицах читалось настороженность и тревога, однако, все молчали – ждали, что скажет вождь.

– Люди племени, – глубоким низким голосом начал Темновит, казалось, он совершенно не повышает голоса, но слышали его все очень ясно и четко. – Многие из вас знают, что недавно два наших охотника, Орион и Оркас, пропали, когда охотились в Дальнем Пределе. Это были лучшие наши охотники, как вам известно, ни один зверь не смог бы справиться с каждым из них по отдельности, а уж если они охотились вместе… – вождь сделал многозначительную паузу.

По толпе собравшихся людей прошел тихий шелест, люди заворчали, обеспокоенно переглядываясь друг с другом. Действительно, пропажа двух лучших охотников – это серьезное дело, такого на памяти людей давно не происходило.

– Что случилось? – выразил общий вопрос один из старых воинов. Он уже давно вошел в старые года, при ходьбе опирался на палку, но сохранил ясный и звучный голос.

– Я отправил туда нашего следопыта, – Темновит указал на молодого мужчину, стоявшего чуть в стороне, – и он нашел там множество следов зверей, птиц и других тварей, но ни одного следа наших охотников он не отыскал.

Люди снова заворчали, а среди женщин раздалось даже несколько испуганных вскриков. Вождь поднял руку, и громкий ропот людей сразу стих.

– Однако он нашел там нечто совсем другое. Пусть он сам расскажет об этом, ведь говорить с чужих слов – последнее дело.

Повинуясь лёгкому взмаху руки вождя, следопыт вышел немного вперед и, как бы собираясь с духом, обвел глазами всех людей, стоявших вокруг. Этого следопыта, конечно, все в племени знали. Он, хоть и был молод, прошел обряд Выбора Пути уже много месяцев назад, Точно никто не знал, но взрослые шёпотом рассказывали друг другу, что во время обряда он побывал в каком-то загадочном месте, и с тех пор мог почуять даже невидимый след, который оставляют в воздухе пролетающие над головами птицы. Звали его След, что очень хорошо подходило к его сущности.

След слегка затронул висящий на груди камешек, зелёный с чёрными разводами. Такие носили все следопыты племени, они утверждали, что эти камешки помогают им сосредоточиться и лучше читать следы на земле. Темновит почему-то вспомнил, что его дочь Доля, которой очень нравился этот ярко-зелёный каменный кусочек, как-то тоже нацепила его себе на шею. Но, видимо, для каждого предназначен свой, у Доли разболелась голова и, по её рассказам, ей казалось, что она носит на шее не просто красивый камешек, а настоящий булыжник, который тянет её к земле. Так что она сняла камешек, положила в свой деревянный ящичек-шкатулку и больше его не надевала. Хотя иногда доставала, чтобы просто полюбоваться, как переливаются на нем зеленые и черные полоски под лучами солнца.

Камни-талисманы носили многие люди. Для каждого занятия в помощь служил свой камешек: у следопытов – зеленый, у воинов – красный, у стражей – синий с черными крапинками, охотники предпочитали желтый, как глаза зверя. Всех интересовало, какой камень носил шаман, но никто ни разу не видел у него никакого камня, хотя оберегов на их шамане висело предостаточно.

Тем временем След заговорил:

– Орион и Оркан ушли на Предел три Солнца (три дня) назад и не вернулись, поэтому вождь отправил меня разузнать, что с ними произошло. Я пришел туда вчера. Там все спокойно, львы пьют воду из озера, бегемоты по-прежнему купаются на отмелях, антилопы щиплют траву на лугах, а кабаны роют землю и выкапывают оттуда корни трав. Я прошел далеко в недра Предела, но не почуял даже малейшего присутствия наших охотников. Однако почти у границы Предела я наткнулся на странный круг, совершенно ровный, который образовали неизвестные мне грибы. Я даже сорвал один из них и принес сюда, чтобы показать вождю и шаману. Он почти такой же, как у нашей нехорошей полянки.

С этими словами шаман тоже выступил вперед и высоко поднял вверх правую руку, в ней люди разглядели довольно большой гриб с тонкой ножкой и белой плоской шляпой. Выглядел он совершенно обычно, даже наверняка был съедобным, однако, попробовать его сейчас вряд ли бы кто решился.

– Уже второй, – проговорил кто-то.

– Поганка какая-то, – пробормотала себе под нос Недоля и поморщилась, а её сестра согласно кивнула.

– Тихо, – одернула их Морана.

Большинство соплеменников, похоже, согласились с ней. Они недоуменно переглядывались, не понимая, что такого странного в том, что следопыт нашел в лесу грибы, пускай даже они и выросли очень ровным кругом. Люди грибы собирали и ценили, они служили очень хорошим подспорьем, когда дичи по каким-то причинам не хватало.

– Продолжай! – спокойно кивнул головой Темновит.

– Этот круг, вокруг которого выросли грибы, идеально ровный, внутри него ничего не растет, я не нашел там ни одной травинки, ни одного цветочка, ни одного жучка или козявки. Следов животных в этом круге тоже нет, как будто все его избегают. Даже тропа, которую проложили несколько месяцев назад, лисы, идет в обход этого круга. И кабаньи тропы его огибают. Ничего подобного я раньше там не встречал. Кстати, все грибы, окаймляющие этот круг, одинаковые – одного возраста и вида. Наши травницы говорят, что они похожи на сыроежки, с виду вполне обычные, странно только, что они так непривычно растут, по кругу.

– А почему ты думаешь, что это как-то связано с исчезновением Ориона и Оркана? – раздался голос одного из охотников.

Люди вокруг согласно зашумели – это интересовало всех в первую очередь.

– Потому что я нашел неподалеку вот это. – След поднял над головой небольшую металлическую пластинку, тускло сверкнувшую на солнце, и объявил тем, кто стоял далеко и не мог рассмотреть, что у него в руке. – Это Лиса – оберег Оркана, оберег Ориона я тоже нашел, вот его Путник. Вы все знаете, что такие обереги получают после обряда Выбора Пути, и не расстаются с ними в течение всей жизни. Если вы нашли чей-то оберег, значит, с его владельцем случилась беда.

Обереги людям дарил шаман, сообразно со способностями и наклонностями человека, ну и, конечно, в соответствии с тем, что показал обряд. Иногда, как например, заведено у следопытов, они сами находили себе обереги, в основном, камешки. Обереги бывали сильные и слабые, слабые могли носить все, но не все имели право иметь сильные обереги, однако тот, кто его имел, никогда бы с ним не расставался по доброй воле. Ропот на поляне угас, все понимали, что произошло что-то очень серьёзное и пугающее.

– Ты нашел обереги вместе? – громко спросил Темновит.

– Да. Они лежали за кругом грибов, рядышком. Как будто ремешки, на которых они висели, одновременно оборвались, и обереги упали на землю.

– А ремешки? – спросил кто-то из людей.

– Я обошел там всё, искал повсюду, но ничего не нашел, – печально покачал головой След, – только обереги.

Все растерянно молчали. Потерять свой оберег – очень плохая примета, никто из людей, если находился в своем уме, не смог бы добровольно расстаться с ним, они как часть твоей души, часть тебя самого. Особенно это касалось охотников, без своих талисманов они не могли рассчитывать на хорошую добычу, на удачу в охоте. Говорили, что, если охотник терял свой оберег, на него начинали сыпаться всякие крупные неприятности вплоть до гибели, и даже звери избегали его.

– Что скажет шаман? – в общей тишине раздался голос Мораны.

Нынешнему шаману племени людей минуло уже много-много времени, он выглядел глубоким стариком, ещё когда Ягишна появилась в племени. Хотя с тех пор он почти не изменился. Как его звали раньше, знал только сам вождь и еще, наверно, его жена Морана. Шаман терял свое имя, когда становился проводником в мир духов и предков. Честно признать, Темновит не любил шамана, даже скорее, не доверял ему, в глубине души он не сомневался, что тот, не задумываясь, способен принести всех людей в жертву каким-то своим, одному ему понятным интересам.

Сейчас тот вышел вперед, многие из людей даже вытянули шеи, чтобы лучше его слышать.

– Круг из грибов – это очень дурной знак. – Глухим голосом провозгласил шаман.

«Конечно, кто бы сомневался», – подумал Темновит.

– Духи шепчут мне, что это место становится нечистым. Я не знаю, куда пропали Охотники, но их нет среди духов и среди наших предков.

– Значит, они живы, – выкрикнул молодой девичий голос.

– Среди живых в нашем мире их тоже нет, – твердо ответил шаман.

– Так не бывает.

Шаман не ответил, только чуть заметно пожал плечами. Эта его манера – не отвечать, а лишь пренебрежительно пожимать плечами, как будто разговор вовсе не стоит его драгоценного внимания, и не важно, что говорит собеседник – всегда сильно раздражала вождя. Впрочем, на раздражение вождя шаман также не обращал особого внимания. Морана заметила гримасу мужа и решила вмешаться:

– Ты – проводник в мир духов, и мы не можем не верить тебе. Что ты скажешь нам делать? – почтительно спросила она.

Шаман помолчал немного, как бы собираясь с мыслями, в легкой нерешительности, а потом объявил:

– Пришло время людям племени уходить из этих мест!

Такого не ожидал никто, даже не то, что не ожидал, они помыслить об этом не могли. Племя жило в этом лесу очень долго. Даже глубокие старики не помнили, чтобы старики их стариков когда-то рассказывали, что их племя жило в других местах. Да, конечно, сказки говорили о других местах, где когда-то жило племя, но это было так давно, что почти стерлось из памяти людей. За это время столько всего случалось – страшные ураганы, бури, когда огненные стрелы летели прямо с небес, бывали месяцы голода, когда зверье уходило или почти исчезало, и охотникам приходилось искать и преследовать добычу много дней и ночей, а иногда вообще переходить на подножный корм, например, на те же грибы. Из поколения в поколение передавалось предание о том, что однажды для всех существ на земле наступила Великая Ночь, когда солнце не показывалось на небе много месяцев, земля превратилась в песок, вода в реках и ручьях стала горькой, и даже в воздухе ощущался вкус пепла, лес вокруг изменился и уменьшился. Да, в это время людям очень тяжко пришлось, многие из них погибли, но даже тогда они не покинули родные места, даже тогда смогли выжить, найти пищу и воду. И вот теперь шаман говорит невозможные вещи – им надо уйти, оставить свою землю, в которой похоронены их предки, где живут их духи и другие создания, где все так знакомо и мило сердцу, где сама земля оберегает их. Как такое можно представить? Нет, это невообразимо.

Поляна погрузилась в полную тишину, слышалось только жужжание неугомонных насекомых, снующих по каким-то своим важным делам. Люди казались настолько ошеломленными, что даже не возмущались и ничего не спрашивали. Они просто молча смотрели на своего вождя, как бы не веря в то, что они только что услышали из уст человека, советы которого всегда оказывались верными и полезными. На шамана никто не глядел, каждый понимал, что решение будет принимать вождь. Темновит почему-то вдруг подумал, что слова шамана не стали для него новостью, чего-то такого он подспудно ожидал, только не мог выразить вслух.

Однако с шаманом нельзя спорить, ведь он никогда не говорит от своего имени, только от имени духов и предков. Его речи – это их слова, их приказы, он только передаёт их людям, которые не в состоянии сами услышать и понять речи духов и предков. Если эта связь прервётся, людям не выжить одним в этом враждебном мире. Если предки и духи отвернутся от них, опасность будет грозить из-за каждого дерева, на каждой опушке, на головы людей посыпятся всяческие несчастья и бедствия. Нельзя ослушаться шамана – проводника в мир духов.

Шаман жил на самой окраине селения, и редко появлялся рядом с жилищами людей, он даже не имел своего имени, конечно, раньше имя у него было, но с тех пор как он стал просто проводником воли предков и духов, имя ему стало без надобности. Если кто-то хотел спросить его совета или обратиться к нему за помощью, тот сам отправлялся к нему на поклон. Рядом с его жилищем стояла немудрёная хижина, сделанная из наброшенных шкур на старый скелет огромного животного. Туда и приходили все, кто желал говорить с шаманом, и ждали его решения. Иногда шаман отказывался разговаривать с приходящим, иногда молча выслушивал его и не давал никаких советов, просто говорил, что духи молчат, а значит, его проблема незначительна, и он может поступать, как хочет, ничего от его решения уже не зависит. Однако сегодня шаман сам явился на собрание, и во всеуслышание объявил волю предков – сниматься с насиженных мест и уходить в неизвестность.

Темновит молчал, потом обвел тяжёлым взглядом столпившихся вокруг людей, глубоко вздохнул, как перед прыжком в холодную воду и проговорил:

– Что ж, Шаман сказал свое слово. Что скажете вы, соплеменники?

Многие ответили удивленным взглядом – разве здесь может быть другое решение? Разве можно противоречить? Однако некоторые из людей продолжали угрюмо смотреть в землю, особенно это касалось мужчин.

– Да, я спрашиваю вас! – слегка повысил голос вождь, и его глас прокатился по всей поляне. – Мы – люди, мы здесь все родственники, чужаков среди нас нет. Это решение для нас судьбоносное и непростое. И перед его принятием я хочу послушать, что думаете все вы.

– Если шаман сказал, что надо уходить, мы должны уйти, – раздался нерешительный женский голос, женщины всегда готовы следовать за кем-то, хотя их пугают перемены. – Это же воля духов!

– Нельзя спорить с духами, – поддержал её кто-то из мужчин.

– Мы живем здесь так долго! Здесь наша земля, предки, охота! – выкрикнул самый молодой из охотников, он был ещё слишком молод и самонадеян, считал, что в состоянии справиться со всеми проблемами самостоятельно. – Неизвестно, как будет в другом месте.

Охотники одобрительно заворчали, поддерживая говорившего. Кто-то из мальчишек свистнул, поддавшись общему настрою. Вождь угрожающе сдвинул брови и свистевший сразу поспешил скрыться за спинами стоящих впереди.

Неожиданно шаман выкинул вверх правую руку в знак того, что он будет говорить. На поляне вновь воцарилась тишина.

– Вы не понимаете! Уходить – это не совет духов, это приказ, и чем раньше мы это сделаем, тем будет лучше. Эти места становятся нечистыми, так иногда случается, и народу людей здесь больше делать нечего. Изменения пока ещё не заметны, но они есть, и мы ничего с ними сделать не сможем, нам остаётся только покориться.

«Какой он сегодня многословный», – невольно пронеслось в голове у Темновита. – «То из него слова лишнего не вытянешь, а то говорит без умолку».

Произнеся эти тяжёлые слова, шаман накинул себе на голову капюшон из шкуры антилопы в знак того, что он всё сказал, и спорить больше ни с кем не будет. После этого он тяжело двинулся в сторону своего жилища. Люди молча расступились, пропуская его, многие со страхом смотрели ему вслед.

Как только шаман покинул пределы поляны, люди снова сомкнули свои ряды и уставились на вождя и его жену. На лицах большинства из них читалась неуверенность и страх, и в то же время вождь совершенно точно понял, почувствовал, что его люди не хотят сниматься со своих мест, не смотря ни на какие предупреждения.

– Ты что скажешь, Морана? – обратился Темновит к своей жене. Её суждениям он всегда доверял, и все люди знали, что в племени её слово имело большой вес, правда, пользовалась она этим нечасто.

– Подождём, – решительно объявила она. – Скоро придут дожди, это плохое время для поиска нового места жизни. Нельзя срываться просто так, надо все подготовить и обдумать.

– Да, подождём, – эхом откликнулось несколько голосов, а многие закивали головами в знак согласия и облегчения. – Можно немного повременить с таким решением.

– Хорошо, – удовлетворенно кивнул вождь. – Я услышал вас.

– А как же предупреждение шамана? – спросил женский испуганный голос. – Нельзя идти против воли духов и предков, духи отвернутся от нас. Что тогда мы будем делать?

– Такие дела с наскока не решаются, – твердо сказал Темновит. – Подождем. Морана права, сейчас не время трогаться в путь.

Люди расходились смущённые и испуганные. Не впервые над их племенем нависла угроза, но сейчас она казалась им непонятной и поэтому еще более пугающей. Кроме того, на их памяти не случалось ещё такого, чтобы вождь не послушался шамана. Многие догадывались, что вождь и шаман недолюбливают друг друга, но в сложные времена они всегда действовали заодно, несмотря на то, что там между ними происходило. Конечно, сниматься с насиженных мест никому не хотелось, но многие неожиданно стали ощущать в воздухе непонятную и неясную угрозу, какое-то странное напряжение, оно распространялось вокруг, невидимое, но от этого не менее опасное, как будто людей отсюда гнали, как будто здесь должно случиться что-то очень плохое, с чем людям самим не справиться.

Глава 3. Драконы. Тиамат

Дракон со своей дочкой, маленькой ящеркой Тиамат, сложил крылья и бесшумно опустился у входа в свое жилище. Драконы жили в больших, просторных и длинных пещерах. Раньше, когда драконов в мире было много, одну пещеру могло занимать даже несколько их семей сразу. Иногда эти существа сами делали себе большие отверстия в горах и в скалах, проплавляя их своим огненным дыханием. Они могли обустроить себе пещеру по своему собственному вкусу, создать несколько ходов или внутренних гротов в естественном отверстии горы. Раньше встречались горы, сплошь изрытые пещерами, лазами и проходами, которые выплавляли драконы для своих семей. Места в горах всем хватало.

Но с тех пор прошло много времени, и всё изменилось. Земля исказила свои очертания, горы и скалы обрушились, многие ушли под воду, и драконов стало меньше. Это змиям хорошо – они могли заползти в любую щель, в любой отнорочек даже в земле – и их дом готов. Змии могли жить в воде, на болоте, в расщелинах скал, просто в земле. Драконам же всегда нужно для жизни много места. Сейчас змии процветали, а драконов осталось намного меньше, чем в давние времена – Огненный Шар оставил после себя много разрушений и перекроил поверхность мира. Зато сейчас каждая семья драконов могла выбрать себе собственную пещеру по своему вкусу, ну, или сделать её.

Радамант с Амелиндой долго выбирали пещеру, которая устроила бы их обоих. Отец-дракон хотел, чтобы их жилище было безопасным, поэтому он искал пещеру длинную, чтобы в случае чего враг долго до них добирался, и обязательно с запасным выходом, а лучше с двумя. Амелинда думала не столько о безопасности, сколько об уюте, а значит, искала пещеру со множеством маленьких гротиков, ложбинок, расщелин и ниш, чтобы её большая семья могла удобно там разместиться. И конечно, обязательно с высокими потолками, чтобы они могли расправить крылья, а не уподобляться этим змиям, которые залезут в любую нору в земле или в скалах – и довольны. Впрочем, в крайнем случае, если бы они не нашли подходящей пещеры, они бы сами её сделали, Радамант – сильный дракон, его огонь ярко горит, да и Амелинда от него ненамного отстаёт.

Однако им повезло, драконов сейчас стало намного меньше, чем раньше, и всего после седьмицы поисков, пара драконов нашла то, что искала – чистую, просторную сухую пещеру с запасным выходом. Длинный, слегка извилистый главный коридор уходил в глубину горы, где-то на середине он начинал ветвиться и переходил во множество уютных гротов, маленьких пещерок и ниш. И что особенно радовало мать-дракона – их жилище имело высокие потолки. Даже не пришлось почти ничего переделывать и проплавлять новые ходы.

Амелинда, мать Тиамат, встретила своё семейство у входа в пещеру, её хвост с острым кончиком немного нервно опускался к земле и поднимался вверх. Однако это служило признаком не раздражения, а лёгкого беспокойства. Хотя заговорила она вполне миролюбиво.

– Я уже начала волноваться. Тиамат, – мать проницательно посмотрела на ящерку, – ты опять спускалась в джунгли, в лес, к тем людям?

Ящерка невинно опустила голову и потупилась, но никого её покаянная поза обмануть не могла, особенно двух драконов.

– Да ничего страшного не случилось, – примирительно произнес Радамант. – Мы ещё немного полетали, ей же скоро на крыло вставать, надо тренироваться, а тут такой хороший случай подвернулся.