Последний шанс сгореть

Я сделала несколько вдохов и тихонько вошла внутрь. Мужской голос, не принадлежащий кому-то из знакомых, захохотал и послышался удар. Сердце опустилось в пятки.

– Я еще раз повторяю, где деньги?

Голос раздавался из гостиной. Я аккуратно выглянула туда и покрылась ужасом. Морис весь в крови был привязан к стулу. Белая рубашка стала красной, в некоторых местах были порезы. Сзади него стоял высокий тип в черном джемпере и джинсах, а на ремне у него была кобура с пистолетом. Он усмехался.

– Я ничего не брал у Оливера, – голос Мориса был хриплым.

– Ложь, босс всегда честен с нами, друг мой. Тебе лучше по-хорошему сказать, когда ты отплатишь ему долг.

– Я ему ничего не должен.

Громила впереди Мориса ударил его кастетом. Я услышала хруст. Страх парализовал меня. Мне надо было тихо убираться отсюда и позвонить в полицию, но я не могла сдвинуться с места.

– Ты еще не понял? Умереть – это самая простая награда, если насолишь Оливеру. Он заставит тебя конкретно помучиться.

Про какого Оливера они говорят? Ну же, Глория, беги отсюда. Я сделала шаг назад, но забыла, что поставила вчера на пол вазу, чтобы краска высохла. Я решила ее спасти узорами, и чтобы ваза не запачкала мебель, я поставила ее на пол. Она упала и покатилась прямо в гостиную. Три головы посмотрели в мою сторону, и страх отпустил меня на секунду. Я дернулась к выходу, но шансов не было. Крепкие руки схватили меня и кинули на пол перед Морисом. Удар смягчил ковер.

– Отпустите ее, – его глаза расширились.

– Так-так-так, нашли твое слабое место, как же нам повезло, – громила наклонился ко мне и посмотрел мне в глаза. Я слышала, что нельзя смотреть в глаза террористам, но что делать, когда в квартиру кто-то вломился? – Хочешь посмотреть, как мы медленно будем отрубать пальцы твоему пареньку?

Я всхлипнула. Я даже не заметила, что плакала, и щеки от слез стянуло солью.

– А может лучше будем отрубать ей? – парень с пушкой ухмыльнулся.

– Нет, пожалуйста, – мой голос трясся. – Вам нужны деньги? У меня есть сбережения, они в сейфе.

Громила и тот парень с пушкой переглянулись.

– Твоя девка оказалась умнее, Рид, – громила поднял меня за локоть. Боль пронзила руку, и я закричала. – Где они?

Я пошла в спальню. Ноги были ватными и тряслись при каждом шаге. Я открыла свою прикроватную тумбочку и ввела код от сейфа. Родители специально скрыли его таким образом. Я достала все деньги, что у меня были. Несколько пачек сразу же отправились в руки тех громил.

– Все? – парень направил на меня пушку.

– Да, – я снова зашлась в рыданиях. – Пожалуйста, оставьте нас.

Мы вернулись в гостиную, где преступники пересчитали деньги. Они удовлетворенно кивнули друг другу.

– Тут, конечно, маловато, Рид. Но сойдет.

Я уже хотела выдохнуть, но громила достал пистолет и выстрелил Морису прямо в голову.

Нет, нет, нет! Я же отдала деньги!

Я закричала.

Я кричала так долго, что мой голос охрип.

Наверное, на мой крик отреагировали соседи, которые вызвали полицию, потому что, когда я очнулась, я уже была в больнице.

Морис мертв. Перед глазами все еще был хлопок, и красная дыра между глаз моего жениха.

Его больше нет.

Я снова закричала.

Глава 2. Допрос

Я проснулась, когда попыталась глотнуть. Режущая боль в горле присутствовала, даже если я не двигалась. Стоило выпить воды, чтобы немного смочить язык. От сухости он начал болеть. Я не открывала глаза и чувствовала запах больницы, который проникал глубоко в нос.

Мориса больше нет. Его убили. Этого не может быть.

Я подавила еще один крик. Мне хотелось бы встать и прыгнуть со скалы и улететь в объятия воды, но мысленно я понимала: после любой потери наступают хорошие дни, и мне просто надо смириться со смертью любимого. Да, я смогу жить дальше. Завтра будет легче. Тогда почему мою грудь сковал ужас и вопль?

– Как она? – папа вошел в палату. Наверное, спрашивает маму.

Мне не хотелось выдавать себя. Пускай думают, что я сплю.

– Больше не просыпалась, – голос мамы был тихим.

Боялась разбудить, чтобы я снова не стала кричать? Признаться, именно это мне и хотелось. Все кажется мне сном. Ужасным кошмаром, что мучает своей ядовитостью. Почему я не просыпаюсь?

– Я попросил отмыть квартиру, но считаю, ее лучше продать.

Отмыть квартиру от крови Мориса. Вот, чем он занимался, пока я кричала и проваливалась в сон.

– Не думаю, что она будет против. Глории не место в квартире, где произошел этот кошмар, – мама тихо вздохнула.

– Я уже занялся поисками нового жилья, а пока она поживет с нами.

– Это даже не обсуждается. Мы ей нужны.

Голоса родителей перешли на шепот, и я не смогла разобрать ни слова. Наверное, говорят что-то про Мориса. С огромным усилием я все же открыла глаза.

Мама сидела в кресле, а папа разместился на подлокотнике. Их глаза были красными, в них стояли слезы. Увидев, что я в сознании, они вскочили на ноги и подошли ко мне. Моя ладонь оказалась в маминых руках.

– Малышка, мне жаль.

Им не жаль, что Морис мертв, они просто стараются быть милыми. Свадьбы не будет. Кто же знал, что такой ценой? Если бы мы с Морисом не поссорились, то в это время были бы в ресторане и праздновали помолвку.

– Если захочешь поговорить, мы здесь с тобой, – мама сморгнула слезы.

Я кивнула. При всем желании кричать, сделать этого я не могла физически. Горло разрывало от рези. Но больше меня беспокоила стиснутая грудь. Мне надо поплакать. Мне хочется умереть. Я хочу, чтобы происходящее оказалось сном.

– Можно воды? – мой голос был тихим и хриплым. Он надломился на втором слове.

– Конечно, малышка.

Мама отпустила руку и пошла к кувшину с водой. И вот я во всей красе: мне двадцать два, а мама придерживает мне стакан, чтобы я попила.

– Ты помнишь, что произошло вчера? – аккуратно спросил папа.

Вчера? Я так долго была в отключке?

Я кивнула. Но это не правда. Я не помню, как оказалась здесь. Не помню, как те громилы ушли. Не помню, сколько пролежала на полу, пытаясь на смотреть на труп моего жениха. Не помню, как чужие руки перекладывали меня на носилки, чтобы доставить сюда. Кровь. Лицо Мориса было в крови. Его безжизненный взгляд, в котором еще вчера была искорка надежды на светлое будущее, был обращен на меня. Помню, как во мне образовалась дыра. Помню, как я кричала, чтобы заглушить боль, которая рвалась из меня при каждом вдохе. Помню, как слезы лились рекой, и я захлебывалась ими.

– Ты знаешь, кто это был?

Я плохо помнила лица, но у того с пушкой был шрам на щеке. Думаю, я смогла бы его опознать. Опознание. Труп Мориса опознал Алан, чтобы точно установить личность. Он был там. Слезы снова размывали происходящее.

– Уйдите, – я кивнула на дверь.

Родители переглянулись. Если бы не они, Морис был бы жив.

– Уйдите, – повторила я.

Я быстро вытерла слезы и закрыла глаза. Передо мной снова появилось лицо Мориса перед тем, как в него выстрелили. Родители вздохнули и вышли из палаты, где я осталась одна.

Мне не стоило рассказывать родителям о помолвке. В прошлое Рождество, когда мы приехали на каникулы ко мне домой, разразился скандал. Папа чуть не пустил в ход кулаки, а все потому, что Морис упомянул о новых технологиях. Папа же решил, что такие амбиции рискованны. Слово за словом, и вот – Морис сдерживает себя, пока папа держит его за грудки. С рабочей темы ссора переместилась на личное. После ужина мы с Морисом поссорились. Он хотел, чтобы нас принимали за пару, а мои родители открыто выступали против. Он уехал, и целую неделю мы не разговаривали. А сейчас он мертв.

В дверь постучали, а затем внутрь вошел мужчина в слегка помятом костюме. Он распахнул пиджак, и на ремне я увидела значок.

– Мисс Брукс, меня зовут Джон Эрингтон, я веду дело об убийстве Мориса Рида. Можно задать вам несколько вопросов?

Его голос был серьезным. Лицо покрывали морщины, но подтянутое тело делало его привлекательным. Словно он из какого-то кинофильма. Происходящее до сих пор казалось мне нереальным, кошмарным сном.

– Вы их нашли? – спросила я, но детектив помотал головой.

– Мы должны узнать полную версию событий, которые произошли вчера. Мистер Алан Рид раскрыл нам не всю картину.

Все-таки память меня не подвела. Брат Мориса был там, но что он там делал?

Я присела и поправила одеяло, прикрывая голые ноги. Неловко было сидеть в таком виде. Я всегда была собранной, воспитанной и ухоженной, но сейчас во мне была тысяча иголок боли, из-за которой я даже не смотрела на себя в зеркало.

– Что вы хотите знать?

– Все, – детектив пододвинул кресло к койке и сел в него, доставая папку. Он что, будет записывать мои слова? – Начните, пожалуйста, с самого начала. Кем вам являлся убитый?

Убитый. Меня словно ударили кувалдой. Невозможно сделать вдох.

– Он был моим женихом, – я посмотрела на скромное кольцо.

– Хорошо, – детектив сделал запись, – вы были в хороших отношениях?

– Мы собирались пожениться.

– Это еще не означает, что между вами не было стычек.

– Вы подозреваете меня?

– Мы рассматриваем все варианты, мисс Брукс. Рядом с вами был найден пистолет с вашими отпечатками пальцев. Пули совпали.

Если мне казалось, что меня ударили в начале диалога, то нет. Сейчас я готова была снова закричать.

– Я его не убивала.

– Хотелось бы в это верить, мисс Брукс. Для этого я здесь. Расскажите, что произошло.

Я вспомнила, как бежала по парковке в тапочках и думала, что Морис ушел от меня.

– Мы с ним поссорились, – на лице детектива застыла маска презрения. Он точно меня подозревает. – Он сделал мне предложение, но не хотел говорить моим родителям, а я не стала скрывать. Мы не разговаривали весь день, а когда меня отпустили домой, Морис уже уехал. Я добралась до квартиры, а когда вошла, увидела его связанного и в крови, а два парня, огромных и высоких, избивали его. Требовали деньги.

– Почему Морис просил не говорить о помолвке?

– Мои родители против наших отношений.

Взгляд детектива зацепился за мое лицо. Он анализировал меня. Перед таким взором мне хотелось спрятаться под одеяло, хотя скрывать мне было нечего.

– Вы сказали парней было двое. Вы знаете, кто это был?

Я помотала головой.

– Видела их в первый раз.

– Надеюсь, и в последний. Мисс Брукс, в сейфе не было денег, они пытались вас ограбить?

Я вспомнила, как трясущимися руками отдавала пачки громилам, а они довольно улыбались.

– Они хотели, чтобы Морис вернул долг.

– О каком долге идет речь? – детектив перевернул страницу и снова стал изучать меня.

– Я не знаю, – Морис отнекивался от того, что он должен. – Мне кажется, что они могли перепутать что-то.

Вопросы лились рекой. Я не успевала даже сообразить, о чем меня спрашивают. Отвечала на автомате. Юристы потом будут возмущаться, что я не дождалась их.

– Мисс Брукс, на ваших руках и одежде нет следов пороха, но на пистолете были ваши отпечатки пальцев. Это оружие было вашим?

Я не понимала, как такое возможно. Я помотала головой.

– Если вы пытаетесь обмануть меня, я об этом узнаю. Опишите, как выглядели те парни.

– Высокие. Накаченные. Огромные. Устрашающие. У одного был шрам на щеке. Это все, что я помню.

– Вам следует вспомнить побольше, для вашей безопасности. Чуть позже я попрошу вас приехать в участок, чтобы по описанию составить фоторобот. Вы сказали, что грабители могли перепутать что-то, почему вы так считаете?

Алан был там. Он знал, что у Мориса проблемы? Поэтому приехал туда?

– Морис отрицал, что он должен деньги. А вот Алан мог взять в долг и не вернуть.

– Алан Рид?

Я кивнула. Говорить правду и только правду.

– Морис часто лечил его раны после уличных разборок.

– Как думаете, могли ли грабители перепутать их внешне?

Я кивнула. Да, Алан был старше на два года, и я никогда бы не спутала их, но если речь идет о незнакомцах… Они были похожи.

– Вы можете вспомнить какие-нибудь детали?

– Парень, который вымогал деньги, говорил про Оливера. Я не знаю, имя это или фамилия.

Детектив замер. Его взгляд стал холодным. Он точно знает, что это за Оливер.

– Если что-то вспомните еще, звоните, – он протянул визитку и протянул лист бумаги. – Подпишите протокол допроса.

– Вы знаете, кто такой Оливер?

Детектив напрягся и помотал головой.

– Нет, но попытаюсь узнать. А пока не советую уезжать из города, мисс Брукс. Мои соболезнования.

Он забрал лист и вышел из палаты. Я снова легла на подушку и закрыла глаза. Почему Алан пришел в тот момент, когда Морис был в опасности? Почему допрос так быстро закончился? Ладно, сейчас мне только на руку. Сидеть под пристальным взором детектива Эрингтона мне больше не хотелось.

Мама вошла в палату. Ее взгляд был отражением моей боли. Я уже знала, что мне предстоит тяжелая беседа.

– Милая, знаю, что тебе сейчас плохо, – мама не обратила внимание на пришедшую медсестру, – но нам надо организовать похороны…

Я перестала слушать. Я в домике.

Медсестра сделала мне укол. И в этот раз я с удовольствием провалилась в сон.

***

Говорят, человек проходит через пять стадий, чтобы принять ситуацию. Первая стадия – отрицание. Вторая – злость. Третья – торг. Четвертая стадия – депрессия. Пятая – принятие.

Я прошла через первую ступень и застыла на второй. Злость бурлила во мне. Я отдала деньги, чтобы сгладить ситуацию, но те громилы убили Мориса. Я никогда не смогу больше насладиться смехом жениха. Я не проснусь в его объятиях. Не надену белое платье.

Пустота. Они забрали мое будущее из-за чертовых денег.

Алан проснулся и потянулся. Он сидел в кресле, когда я проснулась, и уже спал в нем. Видимо, ему пришлось долго ждать моего пробуждения.

– Мне жаль, Лори.

Его глаза – глаза Мориса. Такие же голубые. Я будто смотрю в океаны, в которых утопала не одну ночь.

– Я виноват, это все из-за меня.

Я закрыла глаза, пытаясь заглушить приступ истерики. Мне хочется сбежать отсюда.

– Я уже поняла, – я приняла позу эмбриона.

– Он хотел меня спасти.

– Ему не следовало каждый раз бежать выручать тебя, – прошептала я. По щекам катились слезы, даже через закрытые веки. – Он должен был позволить тебе самому утонуть, а не идти на дно вместо тебя.

– Лори, – рука Алана коснулась меня, но я отпрянула.

– Ты виноват в его смерти!

Алан побледнел. Видно, что он плохо спал, потому что таким уставшим я не видела его никогда.

– Мы планировали пожениться, создать семью, а из-за тебя он мертв!

– Глория, пожалуйста.

– Убирайся из моей палаты!

– Я знаю, кто это сделал.

Его последние слова, как стрелы, вонзились в мое тело. Слишком много ударов. Я не справлюсь с болью.

– Ты сказал копам?

Он помотал головой.

– Я хочу разобраться с ними сам, – Алан посмотрел на дверь. – Я хочу отомстить им.

Месть. Вот, что я перепутала со злостью. Жажду мести.

– Кто они? – я не узнавала свой голос.

Алан неуверенно подошел к кровати, а я села, ожидая имен.

– Трэвис Смит и Коул Адамс. Пешки Оливера.

– Кто такой Оливер?

– А ты не знаешь? – когда он увидел мою поднятую бровь, он громко вздохнул. – Думал, Морис все тебе рассказывал.

Я ждала, а злость все больше вскипала во мне. Я чувствовала каждую каплю агрессии в море непролитых слез и крика. Боль не давала дышать. Даже препараты, которые кололи мне, не помогали с приступом нарастающей безысходности.

– Кто такой Оливер? – я повторила вопрос.

– Оливер Смок, но все знают его по кличке Хантер1. Он охотится за должниками и выжимает из них все соки.

О том, что Алан мог как-то связаться с таким человеком, у меня сомнений не было, но Морис?

– Почему пришли за долгом к Морису?

– Потому что он взял деньги для меня.

Я уже не уверена, знала ли так хорошо своего жениха. Связаться с преступником, чтобы помочь брату с деньгами? Проще было меня попросить о них! Забыть о гордости, а просто попросить меня.

– Он утверждал, что никаких денег не брал. Зачем ему было врать?

– Потому что ему не хотелось умирать, Лори, – Алан провел ладонью по волосам. – Он знал, что его убьют, дело было во времени. Хантер всегда так делает: забирает сумму и избавляется от тех, кто его видел.

Сердце перестало биться.

– То есть он специально не отдавал денег, чтобы остаться …

– Живым.

Из-за меня его убили. Я отдала деньги и почти своими руками убила Мориса. Мне нужен воздух. Я встала с кровати, но перед глазами возникли черные пятна.

– Эй, поосторожнее, – руки Алана вернули меня на кровать.

– Мне нужно подышать.

– Я думаю, тебе нужно полежать.

Казалось, что во мне не осталось кислорода. Я делала вдохи, но мою грудь сдавило в тисках.

– Откуда ты знаешь, кто убил Мориса? Как ты оказался там?

Алан медлил с ответом. Я готовилась к худшему, но не ожидала того, что он скажет мне.

– Потому что я работаю на Хантера.

Глава 3. Будь хорошей девочкой

День выдался паршивым. Не думала, что я смогу выплакать все слезы, но, когда я смотрела на опускающийся в землю гроб с моим любимым, ни одна слеза не скатилась по щеке. Я чувствовала холод в том месте, где должно было биться сердце. Не ожидала такого безразличия от себя.

Когда Алан ушел, он оставил меня разбитую от осознания того, что я натворила, отдав деньги посыльным Хантера. Вот почему тот громила говорил, что смерть – награда. Взять в долг денег – нажить себе проблем, из которых живым не удастся выйти. Не знала, что в мире такое может происходить в наше время. Какой-то Оливер Смок возомнил, что он – Бог, и может распоряжаться жизнью других, отчаянных людей, которым нужны были деньги. Я даже до конца не разобралась, на кого злюсь больше: на себя, на Мориса, на Алана, на Хантера или на тех громил. Каждый заслужил свою каплю ненависти, которая превратилась в бесконечный океан злости.

На похоронах Алан стоял вдалеке, хотя он – родственник. Родители Мориса находились рядом со мной. Я виделась с ними всего раз, когда они решили сделать сюрприз и приехать к Морису в гости. Мы не ожидали, что они могут ворваться в комнату общежития без стука, а, учитывая, что в этот момент я оседлала их сына, знакомство прошло более чем неловко.

– Теперь он в лучшем мире, – прошептала миссис Рид, взяв меня за руку.

Возможно, я не такой камень, как думала, но слезы так и не появились. Я списала все на стресс и горе. И то, что слезы рано или поздно кончаются.

Морис в лучшем мире, и все из-за того, что скрывал от меня свои проблемы. Но я уже горела жаждой отомстить. Уверена, Хантер отнял множество жизней, и пора уже ответить за свои поступки. Но сначала мне хотелось избавиться от тех громил, чьими руками я стала недовдовой.

– О чем ты думаешь?

Я ушла глубоко в себя и не сразу поняла, что вопрос задал мистер Рид.

– Что я больше не увижу Мориса.

Отец Мориса понимающе кивнул и взял меня за руку. Теперь я оказалась между родителями любимого, которого только что закапали в землю.

– Мы все равно любим тебя, как дочку, которой ты не успела стать нам, – мама Мориса отпустила мою руку и вытерла слезы. – Жаль, что я не увидела его в смокинге. Он был бы счастлив увидеть тебя в белом платье.

А теперь я стою в черном. И да, больше никакой улыбки, которую он подарит мне. Не будет утреннего секса, из-за которого мы опоздаем на работу. Не будет быстрых завтраков. Не будет поцелуев в метро. Не будет прикосновений, объятий, разговоров по ночам. Не будет бессонных ночей. Не будет свадьбы. Не будет рождения детей. Ничего больше не будет.

Скупая слеза скатилась по моей щеке. Но в сердце по-прежнему холодная пустота. Пугающая тьма, в которую я окунулась с головой.

***

Бар был наполнен дымом и запахом разлитого пива. Деревянные стулья были поцарапаны, словно кошка каждый день точила когти об них. Но полумрак бара создавал уютную атмосферу. А еще здесь продавали вкусный виски. Мне не хотелось даже думать о том, что когда-то я сидела на этом же месте вместе с Морисом. Бармен подошел ко мне и предложил вторую порцию. Я кивнула. Янтарная жидкость растеклась по стеклу.

– Спасибо, – я положила деньги сразу.

Если я захочу свалить отсюда, я не хочу ждать момента, пока расплачусь с барменом. Сейчас мне надо просто выпить. Не лучшее мое решение, учитывая, что я до сих пор накачана препаратами от истерики.

По телевизору крутили какой-то старый хоккейный матч, и некоторые посетители грустно вздохнули, когда шайба влетела в ворота выбранной ими команды. Даже я зацепилась взглядом за игру.

– Интересный наряд для похода в бар, – высокий парень сел рядом со мной.

Его короткие волосы напоминали снег: они были белыми. И чистыми. Здесь в баре не многих можно встретить с чистой головой. Молчу про тела. От некоторых несло недельным потом.

– Я не знакомлюсь, – я осушила свой стакан.

Черта с два, я не уйду с этого места, пока моя голова не будет кружиться от высокой дозы алкоголя. Парень со снежными волосами ухмыльнулся и подозвал рукой бармена.

– Я буду то же, что и девушка, – он посмотрел на меня, останавливая взгляд на смелом вырезе на бедре.

Я, не смущаясь, тоже стала рассматривать его. Да, я слышала, что некоторые после потери любимых теряются в постелях с другими мужчинами, но я не из их числа. Но парень чертовски красив. Рубашка черного цвета, из-за которой его волосы кажутся еще белоснежнее, облепила тело, и на бицепсах казалось, что ткань вот-вот треснет. Я не стала рассматривать его ноги.

Бармен протянул стакан с янтарной жидкостью парню и подлил мне. Я достала из сумки купюру, но мужская рука остановила меня.

– Я могу позволить себе оплатить выпивку девушке, которая выглядит, как грозовое облако.

– Я все равно не знакомлюсь.

Но позволила заплатить за себя. Парень со снежными волосами достал пачку сигарет и закурил. Ненавидела запах дыма, но стерпела, когда он выдохнул облако мне в лицо. Все место и так пропиталось табаком.

– Дай угадаю, тебя бросил парень?

Его самоуверенность бесила меня. Я же сказала, что не знакомлюсь!

– По лицу вижу, что нет. Тогда … – он затянулся. – он изменил тебе?

– Брось попытки, жалко выглядишь, – я выхватила сигарету из его пальцев и затянулась.

От рези в горле я чуть не закашлялась, но сдержала порыв. В глазах появились слезы. Я должна выглядеть дерзко. Тогда, может, он от меня отстанет.

Я сделала глоток и вернула сигарету владельцу. Теперь он прожигал меня взглядом, который я назвала бы «раздеваю тебя глазами».

– Наверное, он пропал с друзьями, – выдал еще версию парень.

Я усмехнулась и допила виски.

– Слушай, исчезни, а? У меня был отвратительный день. Я не знакомлюсь, потому что сегодня похоронила парня, за которого собиралась выйти замуж. Иди попробуй закадрить своей никчемной интуицией какую-нибудь другую девушку. Может, что-нибудь и угадаешь.

Я снова отвлеклась на игру, надеясь, что этот парень «экстрасенс» поймет, что он ничего не выиграет от общения со мной. Я не прыгну в постель к мужчине, когда только похоронила Мориса, и не важно, насколько красивым он был.

Но он продолжил.

– А ты была счастлива с ним?

Смешно. Почему меня все спрашивают, как мы с Морисом ладили в отношениях? Я вспомнила, как была несчастна, когда стояла в душе и рассматривала кольцо. Мне хотелось не скрываться.

– Мы были счастливы, – коротко ответила я, не желая продолжать беседу.

Если не ответить на вопрос, он все равно не отстанет от меня.

– Но я говорил про тебя, – парень прикоснулся к моему подбородку и повернул голову в свою сторону. Он быстро оторвал пальцы от моего лица. – Ты была с ним счастлива?

Странные вопросы. Что он хочет услышать? Нет? И тогда он предложит переспать?

– Я была счастлива, что он был счастлив. Люди, которые вместе, делят не только постель, но и чувства.

– Из твоих слов я понял, что ты была не такой уж и счастливой.

Виски немного вскружил мне голову.

– Мы скрывались от моих родителей, они были против, – не знаю, зачем я стала говорить об этом.

Наверное, я все же напилась. Мне надо домой, а не сидеть изливать свою душу незнакомцу.

– Он просил тебя не говорить об отношениях?

Я кивнула и попросила добавки. Я точно пожалею об этом завтра. Бармен быстро среагировал и подлил нам в стаканы.

– Если все делать для счастья других, есть вероятность забыть про себя, – парень с белоснежными волосами сделал глоток и немного сморщился.

– В этом и заключается любовь: мы делаем счастливых своих партнеров, чтобы чувствовать себя счастливыми.

– Нет, – парень слегка улыбнулся. У него не только волосы белоснежны, но и зубы.