Челябинск недалёкого Будущего

«Ты ведь хочешь

меня, сука –

Так бери

скарей

на клык!

Чё ты морщи

шься, падруга?

Да – я

мыться

не при

вык!

Как дела?

Как дела?

Я всю жизнь

ласкал вола!

Я же мачо,

Всех пиздаче,

Почему ж ты

Не дала?!»

«Ндааа… Хорошо, что не Нью Скул. – подумал он. – Хм. А если изменить мотив – это ж чистая частушка получится:

"Ты ведь хооочешь меня, сууука –

Так бериии скорей на клыыык!

Чё ты мооорщишься, подруууга?

Да – я мыыыться не привыыык!"

Да уж – воистину история ходит кругами. Блин, не хватало ещё чтоб эта чушь прилипла теперь! А ещё мне это что-то напоминает…

Ну точно! Мой первый привод!»

Валеру накрыло воспоминаниями.

В седьмом классе на уроке сверхновой литературы им дали домашнее задание: написать по «пирожку». Это малый поэтический жанр, сформировавшийся в начале столетия. В четверостишье не должно быть ни рифм, ни знаков препинания, и только заглавные буквы. Но при обманчиво-простой форме, содержать оно должно некую мысль автора, яркий образ, или даже целую историю, выходящую за рамки четырёх строк.

Начал, как всегда, Олег. Не потому, что рвался к доске, а потому что фамилия его Абьюзов. Задрав нос, зачитал:

– ИНАЧЕ НЕ ЗАСТЫВШИМ КРИКОМ

НЕ БУРОЙ КОРКОЙ НА РУКАХ

НЕ РАСФАСОВКОЙ ПО ПАКЕТАМ

А ВСЁ МОГЛО БЫ БЫТЬ СОВСЕМ

– Садись, три. – вынесла свой вердикт Тамара Павловна.

– Да почему три?! – возмущённо уставился на неё чтец.

– Ну а про что это вообще?

– Да как про что? Про то что, если бы мать мне купила «Плэйстейшн 13», не пришлось бы руки марать и по пакетам её фасовать! Ну и типа я такой сижу и по кругу всё это повторяю-повторяю, пока её расфасовываю.

– Ааааа… Расчленёёёнка. Это слааавно! – протянула учительница. – Нууу… тогда четыре.

– Да а четыре-то почему?!

– Потому что сразу непонятно. Ты заставляешь людей думать. А вот это уже плохо! Так что садись-ка с четвёркой. Пока до двойки не доторговался!

– Мразь ёбаная. – бросил сквозь зубы Олег.

– Ммм… Даже так? Ну ладно-ладно. Четыре с плюсом! А теперь съебался.

Поняв, что до пятёрки точно не добьёт, Олег вернулся на место. Следующей вышла читать Алёнка. Валера мог бы в неё даже влюбиться. Если бы под этой чарующей обложкой было хоть какое-то содержание.

– КОГДА ЕГО ВЕЛИ К ГОЛГОФЕ

ОН НИКОГО НЕ ОБВИНЯЛ

ЛЮБОВЬЮ НАПОЛНЯЛСЯ К ЛЮДЯМ

НУ ЭТО Ж НАДО ИДИОТ – с выражением прочитала она.

– А вот это пять! Но с минусом. С минусом. Ну что ты хлопаешь на меня своими зенками, как раненый ламантин? Хочешь знать, за что минус? А я тебе скажу. За то, что наука давно доказала, что никакой любовью он наполнен не был – всё это чушь и сказки. Даже видеодоказательства обнаружили, на которых чётко слышны проклятия, посылаемые на людей с креста. А ты своим творением науку под сомнение ставишь. Так что радуйся, что не кол!

Спустя ещё несколько человек, очередь наконец дошла до Валеры. Он вышел. Постоял несколько секунд в нерешительности: какой же из двух прочитать? И всё-таки выбрал первый:

– я продаю добро и счастье

по символической цене

висит листок на остановке

и не оборван телефон

– Гыыы, опять Валера бредит! – раздался с задней парты голос Олега.

– Как же ты меня заебал… – выдохнула Тамара Павловна.

Дальше всё по классической схеме: оплеуха, пинок, поход к директору.

– Опять он? – закатил глаза одутловатый мужчина средних лет. – Да как же ты меня заебааал…

– Так вот и я о том же, Десад Игоревич! – подхватила ТП. – Сил уже никаких нет!

– А знаешь что? Пусть с ним менты разбираются. – подытожил директор.

Так Валера впервые оказался в детской комнате молиции. После профилактической беседы, включавшей в себя по большей части побои средней тяжести, вызвали отца.

– Что этот ублюдок натворил? – во весь голос заорал отец, врываясь в отделение. – Да я его прям тут четвертую падлу!

Когда все формальности были улажены, а отделение осталось за углом, Валера впервые осмелился посмотреть на отца:

– Пап… ты прости меня, пожалуйста. Я не хотел тебя подставлять.

– Валер, ну ты правда не понимаешь? – с горечью посмотрел на него отец. – Ладно меня. Ты себя подставляешь. Сколько раз я тебе говорил: открытым бунтом ты систему не сломаешь. Она пережуёт тебя и выплюнет. И дай Бог, если живым. Тут тоньше подход нужен…

– Знаю, пап. И в этот раз я даже подготовил другой текст – как им надо. Но не смог его зачитать. Ну не могу я так, пап! Не могу.

– Мы обязательно что-нибудь придумаем. Обязательно.

– Хорошо. Я люблю тебя, пап. – шёпотом добавил Валера.

– И я тебя, сынок. Ты не представляешь, как сильно я тебя люблю. Поэтому и боюсь, что с тобой что-нибудь случится.

– Алё, блять! Ты выходить собираешься? – тёплую картину разорвал голос водителя маршрутки. – Конечная!

И правда. Валера даже не заметил, как проехал свою остановку. Но оно того, безусловно, стоило…

Пятнадцать

«И что теперь делать? – пытался понять Валера, по дороге домой. – Какие вообще есть варианты?

Ну застрелиться – это раз.

Отправиться в заповедник – два.

Податься в бега? Но куда? Страну я точно не покину. В любом другом городе всё равно по чипу найдут. На демонтаж у меня денег нет. Что ещё?

Предложить убить кого-то другого? Ну нееет. Это я точно пас. Хватило одного раза. Лучше уж самому сдохнуть, чем превратиться в очередную мразь.

Но и кончать себя я уже тоже не хочу.

Значит заповедник. Хотя по сути – это то же самоубийство. Но хоть не своими руками чо».

На том и порешил. Сержант дал ему время до пятницы, значит ещё есть два дня, чтобы пожить напоследок. Вернувшись домой, Валера прикинул, на что ему хватит денег.

«Эх, и почему я батю не слушал? Говорил ведь он мне: "Сынок, с каждого прихода денег откладывай по 10% в «подушку безопасности» – душа будет спокойна!"»

Безопасностью в Валериных накоплениях даже не пахло, но какая-никакая сумма на «чорный день» была. Что ж – этот день настал. Мышка бежала, хвостиком махнула, и разбила к чертям всю его жизнь, в которой он только-только начал находить хоть какой-то смысл.

Но что поделать?

Валера составил список и отправился в двухдневный прощальный трип.

Сначала позвонил Михалычу – сказал, что на работу не выйдет. А заодно и всё, что о нём думает.

Купил флакон дорогущей туалетной воды с запахом кожи, который давно хотел, но душила жаба.

Взял в аренду мотоцикл и поехал на нём в Калачево. Каким-то чудом добрался туда живым, ведь это был его первый мотоопыт.

Прыгнул с парашютом.

Вернулся в Челябинск.

Вышел на платный бой против гопников в «Юности». Выбрал не особо мощных, но зато двух одновременно. Бился как лев. Но быстро был повержен.

Похвалил себя за то, что решил не экономить, и выйти на арену, а не просто прыгнуть на аналогичных типов на улице. Тогда бы точно в землю втоптали, а так – сам решил, когда завершить бой.

Отправился в проститутошную, где выбрал трёх самых лучших девочек. Выплеснул на них всю свою нереализованную любовь и нежность.

Поругал себя за то, что отправился на бой до, а не после, любовных утех.

Впервые за долгие годы уснул в объятиях.

Проснувшись, решил заказать что-нибудь «эдакое» – ничего кроме «фуагры» в голову не шло. Заказал её. Не проникся.

Отправился в «Не вкусно? И похуй!» – взял самый дорогой бургер. Опять не зашло.

Зашёл в супермаркет. Взял овощей, фруктов и палку сырокопчёной колбасы. Колбасу сгрыз без хлеба. Успокоился.

Отправился в контактный зоопарк. Накормил избитых животных. Пока никто не видит. В обнимку с ламой поймал какое-то умиротворение.

Решил не оттягивать неизбежное, и отправиться к сержанту в этом состоянии.

Перешагнул порог кабинета. Сержант поднял на него глаза.

– А ты хорош! – с какой-то… гордостью? кинул он. – Я тебя прям сильно недооценил.

– Ээээ… – растерялся, и решил повременить с ответом Валера.

– Нет, это ж надо! Не только цель грохнул, но и дочь вместе с ним! Никогда бы о тебе не подумал.

Валеру бросило в жар.

– Да ладно-ладно, чо покраснел-то? Двух человек завалить ему норм, а от похвалы засмущался? Ты это брось! Вырабатывай хладнокровие. Кстати. Про хладнокровие. Ты что с телами-то сделал в итоге? В радиусе пяти километров от места угасания чипов их так и не нашли. Куда дел?

– Я… я сохраню это в тайне… – единственное, что смог выдавить из себя Валера.

– Не доверяешь? А вот это правильно! В нашем мире никому нельзя доверять. Ни. Ко. Му. Даже самому себе.

– Угу.

– Так. Ну смотри: за перевыполнение плана ствол можешь себе оставить, плюс я тебе ещё денег накину. Там же за девчонку с тебя списали? Ну вот – я своих не обижаю. Так что пока свободен. На связи!

Мир снова плыл вокруг Валериной головы. Вот уже в который раз за последние дни.

«Это как вообще? Кто-то пришёл следом за мной и убил их обоих? И тогда что получается – если бы я пристрелил его сам… то хотя бы девочка осталась жива?»

«Нет, ну конечно! Давай себя в этом теперь обвини! Тебя ж хлебом не корми – дай себя виноватым в чём-нибудь сделать!»

«Но я ведь мог…»

– Ты всё ещё чувствуешь этот кайф? – отвлёк Валеру от внутреннего диалога мужчина со взъерошенными волосами, в красной кожаной куртке и красных же очках. – Меня после первого убийства две недели не отпускало. Это лучше секса. Лучше наркотиков. Лучше секса под наркотиками. Да это ж вообще лучшее изобретение человечества.

– Кто Вы?

Вместо ответа мужчина протянул визитку.

– Тайлер. Тайлер Дерден. Тот самый из фильма? – не удержался Валера.

– Лучше. – прищурился на него мужик.

Шестнадцать

– И как это понимать, госпожа Верхняя?

– Что именно? – ответ прозвучал со слегка преувеличенным удивлением. – Уточните, пожалуйста, вопрос, господин Срединный.

– Ну к чему эта игра? Вы ведь прекрасно понимаете, о чём я.

– Не имею ни малейшего представления! И меня уже начинают возмущать эти размытые претензии.

– Да что Вы, что Вы! Никаких претензий. Не моего уровня дело.

– Так в чём же тогда, собственно, дело Вашего уровня?

– Дело. А дело в том, госпожа Верхняя, что всё у Валерия как-то подозрительно гладко складывается. А мы ведь договаривались не вмешиваться.

– Вот как? И что же, на Ваш взгляд, господин Срединный, в истории этого бедного мальчика складывается столь гладко?

– Пистолет в попытке самоубийства не выстрелил. И Валерий тут же отключился, не успев осознать оплошность. Дочь Алексея подошла к кухонному окну в самый подходящий момент. Хотя до этого спокойно игралась в своей комнате. И ноги Алексея подкосились будто бы сами – лишь после этого его стало видно из окна. А перевозчик и вовсе зачем-то решил демонтировать их чипы. Хотя никаких намёков на слежку не было. Не требуя доплаты! И это я даже не говорю о том, что осталось за кадром истории.

– Пистолет мальчик не снял с предохранителя. Он был пьян. Да к тому же ни разу в жизни не держал в руках оружия. Что творится в голове у перевозчика – не имею ни малейшего понятия. Вы прекрасно знаете, что мы не можем читать чужие мысли! Без допуска, разумеется. А допуска к перевозчику у меня нет – можете проверить. Что же касается Алексея и его дочери – это в самом деле смешно! Вы что, полагаете, я пнула его под колено, а потом Алису за ухо к окну притащила?

– Именно так я и полагаю, госпожа Верхняя. Ну не пнули, конечно. Но произвели некое энергетическое воздействие. Да и с дочерью сыграли тоньше – во дворе залаяла собака, и девочка побежала на звук. А перевозчику…

– Я что теперь, ещё и за всех собак отвечать должна?! – перебила Верхняя, переходя на полтона выше. – И вообще. Почему только ко мне вопросы? Подозрительно, говорите? А то, что в автобусе он оказался лишь потому, что кто-то сжёг его машину именно в это утро – не подозрительно? Что за одну поездку его провоцировали дважды, чтобы он оказался в участке – тоже нет? Что человека в качестве жертвы подбросили двухслойного? Что перевозчик удвоил цену в последний момент? Что…

– Я понял, к чему Вы ведёте, можете не продолжать. – в свою очередь решил перебить собеседницу Срединный. – Это всё действительно манипуляции. Но. Ведь то дело рук Тайлера. К чему Вы мне перечисляете вмешательства человеческого фактора?

– А к тому, – голос Верхней стал жёстким, – Что не мог он сам до всего этого додуматься. Не мог. Да и с чего бы ему вообще понадобился Валера, не будь он в курсе?

– Хммм… Вы обвиняете господина Нижнего, полагаю?

– В том-то и дело, что нет.

– Кого же? Уж не меня часом? – в голосе Срединного прозвучала усмешка.

– Не Вас. А кого… Я не знаю. У меня есть ооочень сильное ощущение, что в игру вмешалась новая сила…

– Что ж. Это интересно. Разберу Вашу гипотезу на досуге.

– Уж будьте добры.

Семнадцать

– Так что Вам от меня нужно? Гель для душа хотите предложить? – устало спросил Валера.

– Ты это к чему? – поднял левую бровь собеседник.

– Ну как. Тот Тайлер варил мыло. Вы сказали, что Вы лучше. Гель для душа лучше мыла, как по мне.

– Смешно. – без тени улыбки ответил Тайлер. – Не, я правда смеюсь. Где-то глубоко внутри. Но знаешь что? Ты мне нравишься.

– Секс не предлагать!

– Нравишься. И я понимаю, что ты на кураже двойного убийства. Но. Всё же включи какой-нибудь фильтр базара. С терпением у меня проблемки имеются.

– Допустим. Так что Вы хотели?

– А ты угадай.

Тайлер повернул голову. Только теперь Валера увидел сочную татуировку: пять чёрных волн были вписаны в красный квадрат, вписанный в чёрный круг, который был вписан в треугольник, вершины которого были рассечены линиями.

 Совершенно неожиданно на помощь Валере впервые в жизни пришла геометрия: «Биссектриса – это крыса, которая делит угол пополам» – подумал он. На этом помощь геометрии закончилась.

– Ну ты, конечно, заморооочился. – сам того не замечая, перешёл на «ты» Валера. – Не боишься, что тебя кастрируют?

– А ты и правда забавный. Кто и за что, по-твоему, должен меня кастрировать?

– Скользящие, кто. За палёную татуху. Не, я, конечно, видел волны в квадрате. Слышал даже, что бывает внешний круг. Но тут ты явно переборщил. Никто тебе не предъявлял за неё? Ну хотя видно, что свежая – видать ещё не успели.

– А ты мастер подмечать факты! – с издёвкой ответил Тайлер. – Вот только складываешь их и интерпретируешь неверно. Ты таких не только не видел, но и не слышал, потому что я Первый После Бога. Только у меня такая. А яркая – потому что привык её регулярно обновлять. Ещё вопросы?

– Т.е. ты главный скользящий?

– Я же сказал – первый после.

– Допустим. Так и что от меня-то нужно?

– Хочу, чтобы ты вступил в наши ряды.

– Ты каждого скользящего сам приглашаешь?

– Ты прекрасно знаешь, что нет.

– Угу. Так и с чего мне такая честь? Неужели я единственный, кто совершил двойное убийство в этом году?

– Нет, конечно. Я давно к тебе присматривался. И твоё действо оказалось лишь точкой входа. Но об этом позже. Давай-ка прокатимся – я тебе всё расскажу. – Тайлер указал рукой на открытую дверь пикапа с пулемётом на крыше.

– Я правильно понимаю, что это одно из тех предложений, от которых не отказываются?

– Правильно. – ухмыльнулся Тайлер.

Восемнадцать

– …любые шмотки и гаджеты. Тачки и сучки. Личный вертолёт. Пентхаус круче, чем у мэра. Яхты. Виллы. Ну о чём-ты там мечтал всю свою грёбаную жизнь? Вот, в общем, всё это сбудется! Сечёшь?!

– Секу. – спокойно ответил Валера. – Напомни только ещё раз – с чего мне вдруг такая радость?

– Да сколько тебе повторять?! Ты – Иной!

– Тайлер. Вот ты вроде серьёзный человек. Значимый. А ведёшь себя так, будто фантастики пересмотрел. Или может ты от трипа наркотического не отошёл? Ну какой, нахер, Иной?!

– Пффф… Валер. Я бы тебя уже давно пристрелил. Если бы ты мне не был так нужен.

– Ладно. Допустим. Я – Иной. Но где тогда мои суперспособности? Почему я не уворачиваюсь от пуль в слоу-мо? Не хожу в сумрак? Не стреляю по дуге? Воду в вино не превращаю – на худой-то конец!

– А ты хоть что-то из этого пробовал делать?

Валера прищурился, пытаясь понять, шутит ли Тайлер. По всему выходило, что нет.

– Не пробовал.

– Так о том и речь! Повторяю – я не знаю, что именно ты умеешь делать. Но. То, что что-то умеешь – это факт! Ну или должен уметь. Или непременно научишься. С этим нам и предстоит разобраться. Вместе!

– А знаешь что, Тайлер? – внезапно улыбнулся Валера. – А почему бы и нет?!

– Блять, ну наконец-то! – вскинул руки Тайлер. – Мой пёс! Это надо отметить, я считаю. Слышь, Боб, устрой-ка нам кутерьму на сегодня!

– Слушаюсь, Сэр! – ответил водитель, разворачивая пикап в сторону центра.

Девятнадцать

Валера отдался куражу полностью. Следующая пара недель превратилась в непрекращающуюся чехарду пьянок, оргий, дегустации всех видов наркотиков, драк и прочих увеселений.

Тайлер не жалел на него ни времени, ни денег.

«Скоро ты будешь смотреть на меня, как на Бога. И поможешь мне им действительно стать» – в предвкушении думал он.

Два ноль один

– Меня зовут Виктор, и я добродел. – произнёс щуплый мужчина за сорок.

– Даров, Виктор! – хором ответили присутствующие.

– Я только на третьем шаге, но уже чувствую определённые перемены! Мне уже не так невыносимо жить в этом мире, и мысли о самоубийстве посещают всё реже. Мне даже просыпаться стало чуть легче! И всё меньше приходится бороться с собой, когда хочется сделать что-нибудь хорошее. Всё меньше возникает мыслей о помощи другим. Не только незнакомым, но и близким. И меня это радует! Раньше я каждый раз испытывал двойное чувство вины: с одной стороны, за то, что хочу, но не могу помочь. С другой – что я в принципе испытываю эти неправильные мысли и чувства. Теперь же, как и рекомендовано сообществом, я каждый раз представляю нашего президента, и задаюсь вопросом: «Что бы сделал он?» И теперь я смеюсь, если кому-то плохо. Сначала приходилось выдавливать смех силой. Но со временем он становится всё более естественным. Действительно, если начать с притворства, со временем это станет правдой. А ещё теперь я могу плюнуть в лицо кому-нибудь, кто ниже меня уровнем, когда есть свободные деньги. Недавно я даже ударил какого-то пацана! Обошлось в копеечку, конечно… Но знаете что? Оно того стоило! Я такого удовольствия в своей жизни припомнить не могу. А ещё во мне становится всё меньше страха. Нет, конечно, страх, что меня изобьёт или даже убьёт кто-то более высокоуровневый, сохраняется… Но другой – что я поддамся импульсу, после которого окажусь в «Заповеднике» – отступает. А один страх – это уже гораздо лучше, чем два! К тому же появляется надежда, что следом за внутренними переменами я смогу найти более высокооплачиваемую работу, а там можно будет и уровень прокачать, а значит и первый страх тоже уменьшится. В общем – как ни крути, я безумно рад, что оказался здесь! И сегодня я вижу среди нас новые лица, поэтому хочу добавить: когда я попал на своё первое собрание, у меня была куча сомнений. Правильно ли я поступаю? Не предаю ли себя? И прочее прочее прочее. Наверняка, что-то подобное творится сейчас и в ваших головах. Отбросьте сомнения! АД – это лучшее, что могло с вами произойти. Пожалуй, у меня всё на этом. Идите на хуй.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.