Честное пиратское

Мы бурно обменялись новостями, он рассказал про свои приключения в кинотеатре, жалея, что не было с собой старенького Кодака, чтобы сделать пару фотографий в образе, и как свалился в закулисье. Я рассказал про встречу с бабушкой Пиратки и что побывал у нее дома. Как мы пили чай, и я познакомился со Львом Сергеевичем, опустив воспоминание о стене фотографий на кухне. Мне захотелось, чтобы друг обнаружил эти фотографии сам, когда мы придем с ним послезавтра помогать пожилой паре, и насладился ими в полной мере, услышав пару историй деда, которые заставили меня повеселиться сегодня вечером.

– Ну друг! Ну ты фартовый! Вот это новость! Посетим квартиру, где живёт Мия! Вааааау!

Мы много обсуждали и долго смеялись, а закурив скрученную сигаретку, он, вдруг, поник. Я знал, что так будет и дал другу время посидеть со своей печалью.

Через день уже стояли у подъезда Пиратки в полной боевой готовности. На улице шел дождь, пахло скошенной травой и мокрым асфальтом. Редкие прохожие прятали лица под зонтиками и старательно обходили лужи на тротуаре, переходя на проезжую часть. Прекрасная погода, чтобы поработать, подумалось мне. Но Ник был весь будто наэлектризованный.

– Доктор, нормально, что я нервничаю? – спрятался за иронией друг.

Я взял его за запястье, делая вид, что считаю пульс и широко улыбнулся, в шутку облегчённо выдыхая:

– Пациент скорее жив, чем мертв!

– Шшшарлатанство! – ответил Никита, пытаясь изобразить голос возмущенной совы из Буратино. Я громко заржал над его пародией, открывая тяжёлую железную дверь и мы направились к лифтам.

Ник присвистнул, увидев дверь в квартиру стариков.

– Вот это монстр! – сделал заключение он. И несмело позвонил в дверной звонок.

За дверью нежно зачирикали птички и послышались шаркающие шаги. Бабушка встретила нас в веселеньком фартуке, и с благодарной и счастливой улыбкой. В квартире вкусно пахло сладким тестом с ароматом сливочной ванили. Я представил Марине Васильевне друга, Ник одарил её блестящей белоснежной улыбкой, и мы пошли здороваться и знакомиться с дедом.

Я не застал своих бабушек и дедушек. Они умерли ещё до моего рождения, в послевоенные тяжёлые времена, но именно так представлял себе пожилую идиллию в их домах, если бы они у меня были. Бабушка суетливо что-то готовит под новости из радиоприемника, гремит посудой, периодически течет вода в раковине и скрипит дверца духового шкафа, дед сидит важно и рассказывает, как починить дверцу шкафчика под раковиной в ванной, даёт ценные указания и рассказывает байки, изредка матюкаясь, как добродушный гномик. Мы помогли ему прочистить сифон в раковине, подкрутить и смазать петли дверцы, поменять пару лампочек, привели в порядок его лекарства на тумбочке и сумели вынуть из видеомагнитофона в гостиной застрявшую кассету из-за которой он не мог смотреть фильмы в любимом кресле. Марина Васильевна попросила помочь перестелить белье на кровати, протереть от пыли крыши высоких шкафов, снять тяжёлые гардины в их спальне, и мы помогли заправить их в стиральную машину, похожую больше на мини-космолёт, никогда таких ещё не видел. А потом она предложила нам отдохнуть и пообедать, чтобы вернуть шторы обратно на крючки, когда закончится стирка. Ник помог Льву Сергеевичу усесться за стол и завис у стены с фотографиями Мии, пока я помогал с тарелками и приборами. Спиной чувствовал, как его напряжение уходит и точно знал, что мой друг сейчас очень далеко от этой кухни: стоит у водопада и пирамид, на фоне Биг Бена и Эйфелевой башни, или возле Колизея, разглядывает глаза своей Пиратки, светлые и красивые, цвета мятной жвачки.

Дед снова рассказал несколько историй семьи, про детей, про свою жизнь в городе, где они с Мариной Васильевной родились и выросли, как переехали сюда. На историях, как Мия баррикадировала дверь, чтобы не уезжать, Ник расхохотался в голос. Мне, показалось, что мы немного оживили однообразную жизнь пожилой пары. Лев Сергеевич сам, без помощи, стал передвигаться по квартире и оживлённо задавал нам вопросы про учебу и летнее времяпрепровождение, а бабушка радостно делилась с нами любыми историями и новостями, которые деду были не сильно интересны.

Мы уже обувались в прихожей, когда на кухне радостно бзынькнула духовка.

– Ой, не торопитесь, ребятки! Я вам с собой пышек дам! Они сдобные, с кремовой начинкой! Мои фирменные!

У меня потекли слюни, хотя голодными нас тут уже не оставили. Мы потупили в прихожей пару минут, разглядывая обои и Марина Васильевна вынесла из кухни большой кулёк из газеты, от которого шел невероятный аромат сладкой выпечки.

– Спасибо большое, – сказал Ник и замер, как я позавчера, от теплых объятий бабушки и обнял её в ответ. А потом и я последовал его примеру.

– Я вам ещё заплатить же должна! – сказала Марина Васильевна, когда мы помахали счастливому Льву Сергеевичу, восседающему на огромном кресле в гостиной, у работающего теперь видака. На экране известный актер с базукой, чуть зажмурившись, громко выстрелил.

– А давайте сегодня мы пышки посчитаем за оплату? – предложил Ник и широко улыбнулся. – Это же эксклюзив? Таких в магазине не достать! Чем не оплата?!

– Точно-точно! – согласился я.

– Ну нет, вы сегодня хорошо поработали, ребятки! Любая работа должна быть оплачена, – сказала она, и вложила морщинистой рукой мне в руку несколько купюр. – Спасибо большое за помощь! Когда подготовлю список задач для следующего раза, наберу твоей маме, Стас. Хорошо?

– Договорились, Марина Васильевна! – радостно подытожил я и мы засобиралась выходить через дорогую сейфовую дверь, ведущую из музея в типичный монолитный подъезд.

Залезли в лифте, не сговариваясь, в ароматный кулёк с пышками и кабина наполнилась запахами, как духовой шкаф бабушки. Мы вдохновенно вобрали побольше воздуха из кулька и радостно выдохнули, когда двери открылись на первом этаже, напугав немного женщину с маленькой собачкой на поводке.

Дождь на улице давно закончился и наш любимый стол со скамейками высох под жарким летним солнцем, которое ещё не спряталось. Направились в сторону продуктового в паре домов от подъезда. Ник задумчиво шагал и, наконец, заговорил после большого вдоха:

– Какой классный день, друг! Спасибо тебе за него!

– И тебе спасибо за компанию. – улыбнулся я.

– Какая классная пара, да? Какая у них интересная история. А квартира – ну музей, не иначе!

– Я тоже так подумал, когда попал туда первый раз.

– А сколько фотографий с Пираткой! Ты мне про них не рассказал. – балдел друг.

– Оставил их для тебя. – пояснил я.

– Спасибо, мой проницательный друг! – поблагодарил Ник и похлопал меня по плечу.

Прикупив в магазине неподалеку пакет с соком, мы вернулись за стол и раскрыли кулек с чуть остывшими булочками. Нежное тесто сминалось и почти таяло под пальцами, на язык вытекала сливочная сладкая начинка и мне подумалось, что ничего вкуснее я действительно никогда не ел.

Глава 6

Никита

Ночью мне приснились мои бабушка с дедушкой. Мама выросла в детдоме, её родителей не знала даже она. А вот родители отца часто приезжали к нам в гости. Я был совсем маленьким, когда умерла бабушка. Дед стал приезжать реже, но всё же навещал нас, а потом, наверное, не захотел жить после смерти моего отца и тихо умер во сне через пару месяцев после его похорон. В моём сегодняшнем сне они снова были вместе и были рады меня видеть. Я рассказал им, что стану настоящим капитаном и про своего классного друга рассказать успел.

Проснулся около десяти. Матушка с Ленкой уехали в гости на несколько дней, а мне предстояло прибраться в квартире и сходить в магазин со списком, который для меня оставили на кухонном столе.

В голове яркими вспышками всплывали фотографии Пиратки, которые я вчера разглядывал. А она красивая прям с детства! Если бы со мной в детский сад ходила такая девочка, все игрушки бы ей отдавал.

Я быстро заглотил пару бутербродов и оставшуюся вчерашнюю пышку от бабушки, запив её растворимым сладким кофе с молоком, и включил магнитофон погромче, чтобы поплясать со старым пылесосом и тряпками.

Квартира заполнилась яркими дискотечными звуками популярной радиостанции, я мечтательно расхаживал по комнатам и без труда за пару часов управился с заданием.

– Спасибо, Р2Д2! – вслух поблагодарил я за помощь наш старенький пылесос и поставил его на место, в нижнее отделение маминого платяного шкафа. Как вдруг вспомнил, что собирался полистать когда-то любовные романы матушки.

Названия книг на её полке кричали “Не бери меня!”, по́шло крича о сопливости их содержимого неприятными и некрасивыми названиями. Не то, что моя полка с фантастикой и пиратскими приключениями! Я долго разглядывал её накопленную годами литературу, когда наткнулся на знакомое имя среди авторов. Небольшая книжка с потертой обложкой называлась “Маленькая хозяйка большого дома”.

Я крепко ушел в сюжет прямо в матушкиной с Ленкой комнате, присев на стул возле рабочего стола, усыпанного детскими яркими тетрадками и листами цветной бумаги, когда в коридоре требовательно зазвонил городской телефон. Шёл на звук, вытряхивая из головы ранчо, быков и тяжёлые юбки дам, и снял трубку с телефонного аппарата. Над оранжевой кнопкой загорелась весёленькая красная лампочка.

– Капитан слушает! – серьезным тоном произнес я.

– Привет, Капитан! – Стас рассмеялся моему приветствию. – Ты когда-нибудь всё же напугаешь таким приветствием какого-нибудь неподготовленного звонящего.

– Жду этого дня с нетерпением! – отрапортовал я.

– Чем занимаешься? – спросил друг.

– Читаю любовный роман. – я заржал.

– О, точно! Ты ж хотел! И как успехи с познанием женской души?

– Пока только сплошная неразбериха. Но я упорный!

– Не сомневаюсь, друг. – хихикнул он. – Я вообще по делу звоню.

– А вот в этом не сомневаюсь уже я, мой деловой друг.

– Мне бы в твой тугой интернет, хотя бы на часик. Можно?

– Хоть на пару часов и хоть прямо сейчас! Заходи!

– Спасибо большое! – обрадовался друг. – Скоро приду.

Стас читал какие-то статьи на моргающем мониторе и делал заметки в тетради. А я, чтобы ему не мешать, завалился на свой диван и раскрыл книгу в месте, где остановился. История всё больше запутывалась, а характеры героев открывались с новых сторон.

– А эта Паола тоже та ещё Пиратка! Занятно! Всех держит в напряжении, – вслух высказался я.

– Ты читаешь Джека Лондона? – оторвавшись от монитора, спросил друг

– Да. А ты решил последовать моему примеру и тоже постичь женскую душу? Откуда знаешь про это?

– Мама любит этот роман. Говорит, что страсти там похлеще, чем у Карениной. А ещё, она рассказала, что это единственный его любовный, а не приключенческий роман. Написан перед смертью, и имеет место быть частичная автобиография.

– Ты только что сделал моё чтиво в разы интереснее, друг!

– Не благодари! – отозвался Стас и снова погрузился в монитор.

Час спустя он выдохся, закрыл свои лекции, отключил интернет, и потирая глаза, широко зевнул.

– Горжусь твоим усердием и трудолюбием, друг мой. Предлагаю перекусить и пойти проветрить наши бренные тела, – заявил я.

– Очень заманчиво звучит. – устало произнес Стас.

– Совершим набег на холодильник!

– Слушаюсь, Капитан! – отчеканил мой друг и, накрыв одной рукой кудрявую свою голову, отдал мне честь.

Я стал подогревать макароны с тушёнкой и достал из холодильника овощи для салата, а Стас взялся его нарубить. Помешивал на сковороде наш обед и наблюдал за тем, как друг ловко орудует ножом, нарезая идеально одинаковые ломтики огурцов. Интересно, сколько ещё в нем сидит нераскрытых талантов? И представил, как мы через много лет вот так же можем готовить обед в моем светлом доме на холме, значит, кухня в нём должна быть попросторнее и с кухонным островом, как в зарубежном кино.

– Друг, у тебя уже начинает подгорать. – заметил мой товарищ.

– Ой! – я выключил плиту. – Я подумал ты про мой мозг!

Мы посмеялись, охотно смели наготовленное с тарелок и вышли на улицу, на встречу новым приключениям.

Из головы не выходил любовный треугольник в чтиве, которое я сегодня для себя открыл, прокручивал в уме возможные варианты событий, основываясь на комментарии матушки друга, и подумывал почитать в интернете биографию автора, когда неожиданно сообразил, что Стас с кем-то разговаривает.

Очнувшись от раздумий, я огляделся и увидел трёх крайне недружелюбных незнакомых мне парней, которые его уже окружили, ещё двое подходили ко мне с другой стороны. Я замер, слушая остатки разговора, не сулящие ничего хорошего. Друг держался спокойно, но это никак не помешало незнакомцам начать драку. Тот, который единственный говорил, замахнулся на моего друга первый, но Стас увернулся, в повороте задел рядом стоящего, и парень эпично завалился на бок, споткнувшись о бордюр. Я сгруппировался и стал разворачиваться к подступающим фигурам сбоку, как сразу получил под дых, улица немного задрожала, но на ногах устоял, и в ответ свалил обидчика на землю. Слышал звуки драки за спиной, но не мог посмотреть, как там мой друг, потому что эти двое все же скрутили мне руки и прижали лицом к земле. Пошарились по карманам, вынули пакет с фильтрами для самокруток и бросили рядом с моим лицом. А потом один из них сильно пнул меня в бок ботинком и давление чужого тела сверху, вдруг, резко прекратилось.

Мои обидчики побежали к Стасу и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы развернуться в его сторону.

Двое парней держали моего друга под локти, а главный шарился в его рюкзаке, вытряхивая лекции и канцелярию. Друг держался достойно, он позволил неприятелям вытряхнуть свой рюкзак, ни разу не рыпнувшись, чтобы не наломать ещё больше дров, но когда они ничего не нашли и бросили рюкзак на газон, главный обидчик заметил на лице Стаса лёгкую улыбку и нашел себе всё-таки повод начать его избивать. Ещё двое к нему присоединились.

– Ээээй! – я даже не понял, откуда силы взялись. Вскочил на ноги и разбежавшись повалил двоих. Пока мы копошились с ними, ещё двое отступились, решив не вмешиваться за пустой рюкзак, а главный, получив в очередной раз по лицу кулаком от Стаса, разозлился и двинул ему с ноги в солнечное сплетение. Мой друг как-то грубо пошатнулся и рухнул прямо на тротуар. А шайка незнакомцев сделала ноги и исчезла за углом дома.

– Стас! Дружище! – я подлетел к нему. Он лежал без движения в позе, в которой упал. Я попытался аккуратно привести его в чувство и через полминуты он, наконец-то, подал голос.

– Блять! – выругался друг.

Я заулыбался. Живой. Ещё и матом умеет ругаться, оказывается. Друг ещё лежал на тротуаре и повторился.

– Блять!

– Ты теперь других слов не знаешь? Они отбили твой гениальный мозг? – спросил я.

– Знаю другие слова. Но блять! Как, оказывается, больно бить людей. У меня кулаки болят. – он посмотрел на свои руки и несколько раз сжал и разжал на них пальцы.

Я попытался встать, но сильно закололо в месте, куда недавно мне прилетело с ноги, схватился за бок и из меня вылетело кряхтение.

– Сильно тебе досталось? – посочувствовал друг. Он всё ещё лежал и приложил обе руки к груди, определяя на себе повреждения.

– Да нормально. Я за тебя испугался, когда ты отлетел от удара. У тебя ничего не сломано?

– Вроде нет. Дышать чуть тяжело. – поделился Стас, приподнявшись, и вдруг широко заулыбался. – Плеер они не нашли! – воскликнул он.

– Что? – удивился я.

– Плеер во внутреннем кармане рюкзака. Они вывернули основной и наружный. А во внутренний карман залезть не догадались. Вот я и не сдержал улыбки! Идиоты же!

Я рассмеялся и бок опять предательски закололо. Еле встали с тротуара, собрали его конспекты, разбросанные по газону и подобрали мои фильтры для самокруток.

– Пойдем к подъезду твоей Пиратки. Там таких приключений нет. – предложил друг и я решительно с ним согласился.

Расположившись на излюбленном месте, Стас полез в рюкзак и вынул плеер. Осмотрел на предмет повреждений наушники, потом лакированную серебристую крышку и маленький экранчик на ней, и, убедившись, что всё в порядке, улыбнулся своим мыслям. Заботливо вложил обратно и похлопал по внутреннему карману. Я порадовался вместе с ним. Мой подарок действительно дорог для лучшего друга, и очень ценен.

– Ха! – друг похлопал по карману ещё раз, снова его открыл, запустил руку на дно и выудил мой пакет с табаком и бумагой для самокруток!

– А я решил, что злодеи его забрали из второго кармана. Ещё подумал странно, что фильтры они выкинули!

– Когда выходили от тебя – ты попросил подержать, а я, видимо, сунул в карман, вместе с плеером. – догадался он. – Скрутим на скорость, кто быстрее?

– А давай! – согласился я.

Стас скрутил сигарету быстрее. Я не поддавался, просто мой друг сегодня везде молодец, даже в дурацкой драке. Бок ещё болел и мне было страшно представить, как он чувствует себя после удара ногой в грудь, но при этом держится молодцом и даже смеётся. Он крутой, только почему-то в это ещё не поверил.

– Это моя первая настоящая драка. – признался он, выдохнув большой клубок дыма из лёгких и положив ладонь на больное место. – Драки из-за сломанных игрушек в детстве – не считаются.

– Я подрался с друзьями за пару месяцев до знакомства с тобой. – поделился я.

– Ого! Хороший был повод?

– Они придурки, напали вдвоем на меня. Начали первые, а потом матушку мою в школу вызывали, потому что эти идиоты нажаловались. Стыдоба, короче.

– А я всё думал, как, при твоей общительности, ты оказался без друзей прошлым летом, – задумчиво поделился Стас.

– Место освободил для настоящего друга! – я выпустил дым и наконец-то получилось колечко. – А у тебя какое оправдание?

– У меня с детства дружба не задалась, – грустно улыбнулся Стас. И поведал мне историю про Игоря, тетю Машу и своего отца. Я никогда не спрашивал про его отца, думал это не очень тактично, потому что самому вспоминать про своего было трудно. Слушал внимательно, стараясь не перебивать, и долго переваривал эту историю. Стас искренне рассказал о своих ощущениях и остатках воспоминаний о нем. Мне кажется, так потерять отца ещё больнее. Моего забрала болезнь, мы ничего не могли с этим поделать. А его отец ушел по собственному желанию и даже не пытается общаться. Несправедливо. И несправедливо, что рядом с его мамой сейчас мужчина, который, выходит, заставляет его делить её любовь, как исчезнувший отец заставлял делиться игрушками с Игорем. Обидно.

Я сочувствующе посмотрел на Стаса и ощутил, как этот непримечательный и даже неприятный на события день, вдруг стал каким-то очень важным для нас двоих. Наверное, так происходит взросление. И я очень рад, что взрослею рядом с таким надёжным другом.

Глава 7

Стас

Я очень сильно переживал. Шёл по коридору пошатываясь. Меня даже чуть-чуть подташнивало от волнения и руки пошли дрожью. Внимательно разглядывал список, выискивая свою фамилию, а когда всё-таки нашёл – даже не сразу поверил своим глазам. Я поступил! Я теперь студент!

Вернувшись домой, сразу же позвонил маме на работу и мы весело пошумели друг другу в трубку.

Я теперь студент!

Выпускные экзамены в школе прошли очень быстро, а вот на вступительных было трудно, но я постарался. Ник тоже редко объявлялся, переводясь из техникума и готовясь к вступительным в академию. У него сегодня должен был быть последний экзамен. Значит, на днях тоже будут результаты. Даже не сомневаюсь, что он поступит, у этого парня очень четкая цель, отступать от которой он не собирался ни при каких условиях.

Мы часто созваниваемся, но виделись последний раз только на моем последнем звонке – я нес на плече его Ленку с колокольчиком. Ленка очень классная, шумная и звонкая, общительная как брат, держалась за мои кудри цепкой ладошкой, пока сидела у меня на плече и не подала даже виду, что боится высоты. Рассказала только после мероприятия.

Друг не заставил себя ждать и позвонил сразу, как вернулся с экзамена, поздравил меня с поступлением даже не поинтересовавшись результатами, и предложил на следующий день составить ему компанию в поисках его фамилии в списках поступивших в его академии.

Ещё, позвонил Ирине Валерьевне. Она так сильно за меня хлопотала и, мне кажется, заслужила знать, что всё не зря. Поблагодарил её за помощь и получил в ответ очень мотивирующую и искренне поддерживающую речь.

Вечером мама приготовила праздничный ужин, а отчим пришел с работы с бутылкой вина.

– Пиво-то тебе не понравилось! – вспомнил дядя Саша. И даже неумело обнял меня, поздравляя с поступлением.

Мы ужинали и поднимали бокалы со сладким вином за моё светлое будущее.

А на следующее утро, я следил за светло-русой макушкой Ника в толпе других разноцветных макушек, когда он обернулся ко мне с широченной белоснежной улыбкой и стал выбираться сквозь поток трясущихся абитуриентов. Он явно выделялся из толпы, сильно возмужал и поменял стиль в одежде, теперь ходит в светлых рубашках, но неизменно в джинсах и кедах, потому что так удобнее. Сегодня я последовал его примеру, но рубашку расстегнул, потому что на улице снова стало жарко.

Теперь мы оба студенты!

Он пошумел и повеселился немного с друзьями из техникума и, спустя несколько минут, добрался, наконец-то, до меня.

– Чем займёмся, Капитан?

– Будем отмечать свободу, Доктор!

Новое лето казалось совершенно невероятным. Даже воздух в столице был какой-то особенный. Пыльная Москва умылась за пару дождливых дней и все дома радостно засияли нам светлыми фасадами на фоне вернувшегося солнца, фонари и деревья добродушно указывали дорогу, а аллеи и скверы открывали все дороги в светлое будущее.

Из академии, пройдя сквозь аллею с низкими кустарниками и пошелестев их шевелюрой, мы неспешно спустились в метро и поехали до Парка Горького. Прогулялись по огромной территории, разглядывая праздных и счастливых студентов других московских вузов, послушали уличных музыкантов, перекусили, а потом нашли, скрытую от посторонних глаз густым кустарником, лавочку, с которой открывался вид на набережную с ползущими туда-сюда речными трамвайчиками и небольшими теплоходами, и решили осесть на ней до вечера.

Ник изобразил барабанную дробь, постукивая ладошками по лавочке, и выудил из рюкзака большую бутылку рома. Я громко присвистнул.

– По-царски, да? – выжидающе спросил друг.

– Я бы сказал даже по-пиратски! – согласился я.

– Я уже несколько раз заменял в труппе Синий Нос и хорошо заработал. Так что надо обязательно выпить за его здоровье, чтобы ему его хватило на следующие мои подработки! – рассмеялся Ник. – И за моё, заодно, потому что падать за сцену в финале стало моей фишкой!

– Ты только сильно не увлекайся, а то придется сменить мечты о пассажирских лайнерах на пиратский корабль и деревянную ногу. Теплоходы ещё начнут грустить. – кивнул я в сторону реки. И стал доставать из рюкзака бутерброды, которые мама положила мне с собой в дорогу, когда я утром собирался за другом, и улыбнулся, обнаружив в рюкзаке плитку любимого шоколада. Друг тоже поулыбался своим мыслям, разглядывая речной транспорт, а потом осторожно крутанул пробку от внушительного бутыля, залез туда носом и повернул бутылку ко мне. Из горлышка донёсся аромат вишни и влажного лакированного дерева, аромат лета и лучшего времени в жизни, теплый и немного опьяняющий. Разлили по мягким пластиковым стаканчикам незнакомую жидкость и дружно выдохнули перед первым глотком. Дешёвый ром растекся огнём по горлу, оставляя на своем пути сладкий и густой след по всем органам, как улитка.

– Так вот, почему пираты любят ром! – воскликнул, выдыхая алкогольные пары́, Ник и даже подскочил с лавочки.

– И как теперь пить дешёвый коньяк?! – возмутился я, поддержав его.

– Понятия не имею! Не будем, друг! Будем пить ром! – он смотрел на меня сверху вниз, потрепав по кудрям, но его внимание что-то резко отвлекло. Он засмотрелся куда-то за моей спиной, потом расплылся в глупой улыбке и радостно кому-то помахал.

– Девчонки? – догадался я и вздохнул.

– Красивые! – растекся друг. – Сюда идут!

Девчонки, без стеснения, прямо на каблуках, чуть проваливающихся в землю мягкого газона, пробрались в наше случайное убежище. Обе в лёгких летящих блузах с расстегнутыми пуговицами, открывающими декольте намеренно сильно. Одна повыше, в юбке, с тугим хвостиком у шеи, аккуратным пробором на светло-русых волосах и большим количеством украшений на руках, в которых держала разноцветный целлофановый пакет. Вторая с русыми длинными волосами ниже плечей, уложенными волнами, и в обтягивающих джинсах с ремнём, переливающимся миллионами блёсток на солнце. Девчонки дружелюбно улыбнулись и предложили свою компанию, объяснив что другие закрытые лавочки были заняты компаниями побольше.

– Друг, мы же не оставим девушек в одиночестве? – запел Никита. Он всегда меняется в голосе, когда заговаривает с симпатичными девчонками, хрипотца становится на тон выше и он начинает вытягивать гласные.