Апокалипсис начнется в 12:00. Часть 2

– Вы уничтожили зараженного пятого уровня с помощью оружия, ваш рейтинг – 198%, – прочитала Ира вслух, как мы вместе услышали, что в пикапе открылась дверь и вспомнили, что наша пленница-проводница осталась там надолго одна и может легко дотянуться зубами до рук, зафиксированных скотчем.

Выскочив из двора, мы никого не увидели, кроме открытой двери пассажирского сидения и только добежав до пикапа, заметили, как мелькнуло цветастое платьишко, заныривая в следующий двор.

– Догоняем, – командую я и мы бежим за Оленькой, не сомневаясь, что ей от нас не убежать.

И правда, проскочив дом и двор, я вижу как по огороду несется очень быстро Оленька, ножки в высоких ботинках так и мелькают.

Впереди у нее ограда, вскоре она скроется из вида. Может оно и к лучшему, что-то не нравится мне ее поведение, не так должен себя радующийся освобождению человек вести. Совсем не так.

Бегать за ней, честно говоря, уже не охота и я останавливаюсь, размышляя, на что стоит решиться.

Рядом притормаживает Ира и посмотрев в оптику, говорит мне:

– Один телефон сперла, зараза. Нет, два телефона. Что, догонять будем?

– Нет, и она уже сделала свой выбор. Гаси ее, – решаюсь я.

Оленька неистово карабкается на покосившийся забор огорода, но ноги в ботинках соскальзывают, она растягивается на ограждении, держась руками за его верх. Сухо щелкает винтовка, девушка сначала замирает, потом скатывается вниз забора и остается лежать.

Как раз один из телефонов начинает звонить, потом замолкает, за ним второй трезвонит. Я иду, чтобы забрать их на всякий случай, мы так и не успели прочитать переписку бандитов.

Идти не близко, метров восемьдесят, далеко успела убежать несчастная девушка.

Забираю телефоны, вижу, что Ира попала ей в сердце и возвращаюсь обратно.

Молча мы подходим к машине, я достаю из кармана забранный ключ, завожу пикап, мы едем дальше, ничего не говоря.

А что говорить, убежала бы девица сама, еще ладно. Но именно то, что она прихватила два смартфона, а не оставленный Ирой на заднем сиденье пистолет без патронов, делает понятным нам то обстоятельство, что она собралась дозвониться бандитам и сдать нас, рассказав все, что она узнала о наших намерениях.

Господи, что она там пережила, что настолько оказалась предана новым хозяевам?

Ну, или боится до истерики тех нелюдей, к которым мы едем.

Потом я все же спрашиваю:

– Сколько насыпала Система за пятого?

– Шестнадцать процентов, значит, за личный контакт выйдет девяносто шесть.

– Ты сейчас на шестом уровне и у тебя прокачана МЕТКОСТЬ только?

– Да.

– А как с ВОСПРИЯТИЕМ и РЕГЕНЕРАЦИЕЙ?

– Второй уровень.

– Маловато.

– Сколько есть, – пожимает плечами Ира, вскоре мы приближаемся к тому самому месту, откуда собираемся понаблюдать за заставой на мосту.

Я глушу машину, мы поднимаемся на холм, откуда собираемся рассмотреть все в подробностях.

Но никого около переправы не видно, рогатки и легкий забор из колючей проволоки на месте и все.

– Ты понимаешь, что это значит? – спрашивает Ира.

– Понимаю, что маленькая дрянь успела что-то сообщить бандитам, пока сидела в машине. Поэтому и побежала, что мы бы про это догадались, посмотрев смартфоны, да и скотч она порвала, а больше в машине его нет.

– Значит, охрану спецом сняли, скорее всего они в кустах с кем-то из бандитов сидят, держат ее под прицелом. Или одни мужики там, но по нам точно стрелять будут, – предполагает подруга.

– Тогда они нашу машину не могли услышать и увидеть тоже. Выбор у нас небольшой, переправляться здесь или ехать далеко в объезд и там переходить реку. Давай не будем время терять, я переплыву вон в том месте, – и я киваю головой на подходящий вход в воду.

– Одежду и оружие переправлю на надувном круге, потом пройду вдоль опушки и найду засаду. Пистолет с глушаком у меня есть, решу вопрос по-тихому. Ты пока ждешь моего сообщения или звонка и наблюдаешь отсюда из кустов. Если кого заметишь с оружием или наблюдателя, тогда стреляй не жалей. Если все так готовы служить новой людоедской власти, как Оленька, на хрен нам такие соседи. Зачистим всех, кого сможем, дышать легче будет потом.

– Согласна, – отвечает Ира, целует меня на прощание, желает ни пуха, ни пера.

Сразу же начинает оборудовать позицию на дереве, ничем не выделяющемся среди собратьев.

Я забираю свой мешок, вытаскиваю надувной круг, прихваченный заранее, надуваю его и вяжу веревкой так, чтобы разместить на сетке внутри его оружие; автомат и пару пистолетов, боезапас, саблю, потом прикрываю все сверху одеждой и кроссовками.

Стаскиваю его в воду и осторожно веду перед собой, переплываю неширокую в этом месте речку, всего метров двадцать пришлось толкать круг и работать руками. Потом я нащупал землю и вскоре, одевшись и обувшись, разместив оружие на себе, я отправил круг обратно. Ирина подтащила его за веревочку к себе и приготовилась на позиции ждать моей команды.

Переплывать ей за мной следом или ехать на машине к мосту.

Я же пока быстро шагаю до первых кустов, преодолеваю полосу не расчищенного кустарника и двигаюсь между ней и второй полосой кустов. Пройдя с пол километра, начинаю ступать осторожно, пусть я и под умением, предела которого еще не ощутил, но звук сломанной ветки или шуршащей травы может выдать меня, а пущенная с испугу или просто наугад очередь – отправить на небеса, так же быстро, как любого нулевку.

Восприятие срабатывает быстрее, чем слух и зрение, я понимаю, что засада или наблюдатели засели как раз в том самом месте, про которое я подумал, рассматривая через бинокль кусты перед мостом.

Начинаю двигаться еще медленнее и осторожнее, через пять минут, уже отправив первое сообщение подруге, я стою почти за спиной у двоих молодых парней, вооруженных охотничьими ружьями и залегших на небольшом пригорке, откуда открывается хороший вид на мост.

Лежат они достаточно тихо, разговаривают мало, но понемногу передо мной вырисовывается то, что можно назвать их путем в новой жизни.

Оба очень боятся облажаться и как-то не справиться с полученной задачей. С обстрелом захваченного врагами пикапа. И еще не успеть ответить на запрос по рации, каждые пять минут спрашивающую, все ли у них в порядке и нет ли чего подозрительного

Черт, эти недлинные интервалы проверки связи, что здесь, что тогда в лесу около нашего дома говорят мне, что один из главарей немного понимает в военном деле.

И есть испуганные люди, не за страх, а за совесть работающие на банду, те из них, кто сами сидят на переговорах и дозвонах.

Впрочем, это никоим образом не помешает мне разобраться с бандитами, пусть за них поляжет весь элитный поселок смертью храбрых.

При следующем разговоре парням сообщают, что второй пост, контролирующий дорогу перед рекой и находящийся где-то дальше за ними, что-то услышал, вроде звук работы двигателя проезжающей машины, они должны внимательнее слушать и смотреть вокруг себя.

Спасибо за информацию про вторую засаду, кажется, что про мое умение бандиты не знают, конкретно о нем мы не говорили при Оленьке. Да и теперь про него знаем только мы с Ириной, даже Олег с женой еще не в курсе. Он же не видел, глядя в лицо Лехе, как я из НЕЗАМЕТНОСТИ обрушился на Вадима.

Время уже около пяти вечера, нам стоит поторопиться с реализацией плана, поэтому я отхожу от парней, посылаю сообщение Ире и иду встречать ее, возвращаясь назад.

Связываться с парнями в засаде нам нет смысла, лучше пусть оставшиеся бандиты думают, что они в относительной безопасности и не сидят по укромным местам со стволами наготове.

Может и получится прихватить их расслабленными. На горячем.

Встретив Иру, я веду ее по немного разведанному маршруту, обхожу далеко место засады и вообще иду к берегу озера. Надеясь про себя, что выставив посты со стороны реки, бандиты не станут так пристально наблюдать за другими сторонами.

Мы проходим с километр, теперь я оставляю девушку позади себя, прохожу сотню метров и почувствовав, что засады рядом нет, пишу ей сообщение, что путь свободен.

Так я успеваю проделать три раза, когда вижу ограду первого трехэтажного дома, обложенного красивым клинкерным кирпичом. Замираю перед забором, пытаясь прочувствовать людей и обнаруживаю, что на самом верхнем этаже, в мансарде кто-то сидит и бдительно разглядывает окрестности. Я чувствую его напряженное внимание, окно открыто и я могу разглядеть смутную тень около него.

Это первый из домов вдоль озера, через дорогу тянутся дома на второй линии, придется быстро решать, что делать сейчас, обходить дом или ждать Иру. Пишу ей сообщение, и она через пару минут занимает позицию, где может разглядеть наблюдателя.

– Это один из бандитов, похоже, – читаю я вскоре, – у него винтовка на подоконнике лежит.

– Да хоть бы и местный, – отвечаю я, – он на посту, поэтому такой же враг.

Делаю несколько шагов вдоль забора, чтобы занять позицию получше и чуть не падаю от внезапно бросившейся на сетку собаки, здоровенной псины, заливающейся оглушительным лаем.

Понятно, что другу человека совсем не требуется меня видеть, чтобы обнаружить.

– Он выглядывает в окно и что-то говорит в рацию, – читаю я сообщение, стараясь не обращать внимание на беснующуюся в полуметре собаку, пишу ответное:

– Сейчас кто-то прибежит с проверкой, я встречу их на углу, где видно дорогу и дом напротив. Как начну стрелять, убирай наблюдателя.

– Хорошо.

Через три минуты я слышу звук машины в те редкие перерывы, когда псина дает себе передышку, отбегаю от забора и занимаю присмотренную позицию напротив дороги, где растут кусты. Пес продолжает давать пеленг направления на меня, но приехавшие его не видят, поэтому я надеюсь, что противнику не хватит времени с этим разобраться.

Из легковушки выскакивают трое парней, спереди двое с охотничьими ружьями в руках, совсем молодые парни.

Как я понимаю – мобилизованные бандой, сзади остается около машины, прикрываясь ее дверцей, мужик постарше.

Парни бегут ко мне, я же ловлю в прицел Узи третьего и нажимаю на спусковой крючок три раза подряд.

Глава 5

В прицел автомата хорошо видно, как две пули пробивают дверцу машины, третья уходит выше в грудь. Мужик валится назад и скоро я вижу подошвы его ботинок, которые смотрят с немой укоризной на меня.

Оба парня, неистово бежавшие в мою сторону, уже завалились на землю и лежат, закрывая головы руками. Разглядели по небольшим дульным вспышкам, что по ним стреляют почти в упор и сделали все, что смогли – упали и замерли.

Все-таки инстинкт самосохранения гораздо сильнее в первые секунды, чем неистовый страх рассердить хозяев поселка и попасть на ужин к ужасному и откормленному зомби.

– Что-то Иры не слышно, – успеваю подумать я, как сухой, знакомый щелчок доносится до меня сзади, а из окна дома после продолжительного стона глухо падает на землю какое-то тело.

То есть, почему какое-то?

Понятно, что это наблюдатель захотел поучаствовать в войнушке и слишком далеко вылез из окна, словил пулю и даже ее импульс не смог вернуть его тело обратно в комнату.

Хочу крикнуть парням, чтобы не поднимали головы, если хотят жить, но чертова псина не дает ни секунды тишины, так же бросаясь на решетку, поэтому следующие две пули летят в демаскирующий и очень мешающий мне думать фактор.

Пес визжит и замолкает.

– Прости, Дружок. Иначе никак не выходит, – шепчу я.

Мне на самом деле очень стыдно убивать верную псину, но приходится выбирать правильное решение. Верная она точно не для нас, для своего бывшего хозяина, но ему уже не до нее теперь, да и вообще ни до чего больше.

Да и не станет она нам другом, времени на такие нежности нет, к огромному моему сожалению, еще пора что-то решать с парнями, начинающими поднимать головы от земли.

Или я решаю свои вопросы про чужие жизнь и смерть, особенно близко подобравшиеся к этим парням. Или придется их гасить на месте, если они не согласятся на мои условия.

Поэтому я поднимаюсь и быстро перебегаю поближе к обоим защитникам банды, которые уже пришли в себя и не видя никого перед собой, снова вцепились в свои ружбайки и пытаются метиться хоть куда-то.

Я пока зашел к ним справа, стою опять за толстым стволом, спокойно ожидая, чем еще ответят бандиты на начавшийся бой на краю поселка и звоню Ире.

– Смотрю обстановку. Этих двоих контролирую, – сразу же говорю в ответивший смартфон, – Что там в доме?

– Стрелок сначала спрятался, только потом вылез. Больше никого не видела, – отвечает подруга.

– Сейчас подойду к парням и разоружу их. Не стреляй в ту сторону.

– Хорошо. Кстати, я вижу, как ты закрываешь своим невидимым телом этот ствол дерева, – предупреждает меня Ира и я задумываюсь, теперь понимая, что не стоит так уж сильно светиться перед взглядами напряженно ждущих людей.

Какое-то непонятное прозрачное пятно, перекрывающее приметные ориентиры – вызовет неминуемое желание проверить его метким выстрелом.

Движения никакого нет на дороге и в домах тоже, но это понятно – враги напряженно ждут нас.

– Так, – думаю я, – Ситуация складывается определенно патовая.

Я могу передвигаться по поселку, мне мешают высокие заборы, множество собак, которые раньше точно имелись в каждом дворе. Но насколько я помню по рассказам пленников, многих из них пришлось пострелять во время умиротворения поселка, только часть все равно осталась, особенно мелкие зловредные голосистые моськи.

Сидящие в засаде «мобилизованные» меня не заметят и пропустят, вопрос тут в том, смогу ли я со стопроцентной вероятностью вычистить всех до одного, чтобы могла пройти Ира, желательно – без всякого риска.

Не уверен.

Раз не уверен, тогда не буду рисковать дорогой мне девушкой и грозной уже боевой единицей совсем. Сам займусь зачисткой поселка от братвы, тем более я сильно надеюсь, что застреленный мной около машины мужик как раз являлся одним из членов банды.

Я подхожу к парням, все еще напряженно целящимся куда-то из своих ружей, немного сзади и спокойно говорю:

– Оба! Бросили ружья, руки вдоль тела. Кто дернется, сразу убью.

Один, который ближний ко мне, пробует на рывке повернуться и получает удар саблей плашмя по черепу, второй замирает на месте, убирает руки от оружия и ждет, вытянув их вдоль тела. Это он правильно поступает, его я держу на прицеле и не собираюсь проявлять милосердие в его личном случае.

Это еще большой вопрос, нужны ли они мне в плену. Пока требуется только информация из первых уст.

Я собираю с асфальта оба ружья и командую:

– Давай, бери его и тащи во двор. Да быстрее! – прикрикиваю я на медлящего парня, лет двадцати двух и выбиваю ударом ноги калитку рядом с воротами.

Возвращаюсь к машине и забираю Калаш у нового мертвеца, взрослого крепкого мужика с татуировками на руках, удивляясь тому, что всего один рожок находится у него в автомате. Быстро осматриваю тело, но и в самом деле больше боеприпасов не имеется, что наводит на определенные выводы. По машине пока не стану шариться, чтобы не нарываться на неповиновение оставшихся без присмотра пленников, посмотрю ее потом. Еще вздумают убежать от меня через двор и дальше вдоль берега, придется их стрелять, если успею, делиться знанием с остальными бандитами о моей невидимости – совсем ни к чему.

Парень ошарашенно глядит на пустое место, разговаривающее с ним, выбивающее калитки и споренько подхватив приятеля под мышки, тащит его во двор, где и оставляет лежать на траве.

– В дом тащи, чего бросил приятеля, спасай ему жизнь дурачку, – продолжаю командовать я.

И дозваниваюсь до Ирины:

– Давай-ка передышку возьмем, заходи в дом через забор, я тут с парнями порешаю. Посовещаемся, раз уж нашумели и нас точно ждут впереди.

И срезаю саблей пару веревок для белья. Пригодятся теперь, про скотч то я и забыл, нужно же чем-то фиксировать новых пленных. Пример Оленьки реально показал, что лучше не полагаться на местных, тем более – «мобилизованных», взятых с оружием в руках.

Прикрываясь от окон соседнего дома забором и фигурой пыхтящего от натуги парня, затаскивающего своего приятеля внутрь, мы входим в роскошный дом и сердце у меня как-то даже радостно начинает постукивать.

От внутреннего дорогого убранства и безграничного по сравнению с изрядно провонявшимися квартирами комфорта самого дома, его красивых лестниц и богатой мебели.

Шикарные хоромы, ничего не скажешь, готов прожить в них всю свою оставшуюся жизнь.

– Да, тут стоит жить и за такое жилище можно всех подонков скормить зараженным, – так я думаю, рассматривая убранство, потом выхожу из умения, повернув пленных лицом к стене предварительно.

Появившаяся вскоре Ира меня сразу же поддерживает в моем начинании:

– А я тебе о чем говорила? Шикарное место!

– Не спорю. Один дом отвоевали, осталось еще сорок взять под контроль – улыбаюсь я уже довольно устало.

Силы человеческие не безграничны, очень хочется поспать пару часиков, то есть, у нас имеются серьезные проблемы, ведь придется воевать со свежим, здорово мотивированным противником.

– Давай пообщаемся с нашими пленниками и решим, что с ними делать.

Пока Ира держит обоих субчиков под прицелом, я вяжу им руки и отвешиваю хорошего леща второму, для проверки его на вшивость.

– Вы наносите урон не зараженному с отрицательным рейтингом в красной зоне, 12% к Карме, – читаю я первое сообщение.

Потом отвешиваю второму, читаю второе и говорю, что у первого пленника все обстоит с Кармой так же.

Выстраиваю обоих у стенки и отхожу к подруге.

– Похоже, что их только сегодня приняли в банду и выдали оружие. Эй, парень, когда ружье получил? – спрашиваю я второго.

– Сегодня выдали, – угрюмо отвечает тот, недовольно тряся головой после моего удара.

– Что-то он мне не нравится. Ему оставили жизнь, а он еще недоволен, – Ира как всегда настроена решать вопросы сразу и я ее понимаю.

Если мы будем вести себя вежливо и доброжелательно, никто в поселке не поддержит нас, ведь они подвергаются жесточайшему террору со стороны бандитов. Все отчетливо понимают, что грозит им самим и их семьям при любом малейшем подозрении на нелояльность новой власти.

Я прямо не могу не поразиться тому, как за шесть дней, всего шесть дней, местная братва зазомбировала и запугала жителей до поросячьего визга. Тут какой-то виртуоз подавления человеческой ментальности поработал. Давно пора его пристрелить, этого такого талантливого подонка, если не получится скормить зараженному.

Вот это было бы справедливо, такие люди не должны жить и быстро умирать.

Поэтому придется жестить, иначе с нами никто разговаривать не станет, поэтому я навожу пистолет на колено первого, Ира свой на другое колено второго, таким образом мы добиваемся относительно честных ответов на наши вопросы:

– Кто замнется с ответом, останется с одним коленом. Кто решит промолчать, будет всю жизнь на руках ползать. Недолго конечно ползать, до первого зомби. Понятно?

Парни кивают, завороженно глядя на оружие и отвечают по очереди на вопросы.

– Кто был с вами в машине? Бандит?

– Да.

– Сколько их в поселке, основных?

– Пятеро. Осталось четверо получается.

– В доме кто здесь сидел? С винтовкой? – подруга показывает фирменную винтовку, поднятую с места падения стрелка.

– Хозяин дома.

– Почему он не стреляет в них?

– У него жена и дети в подвале, они уже три дня в заложниках, сегодня после обеда вообще всех женщин и детей собрали и закрыли в подвале, рядом с помещением, где держат зомби.

Так понемногу за десять минут подробных расспросов мы узнаем, как пришел пушистый песец в поселок и как бандиты захватили власть.

Спешить нам некуда, Ирина поднялась наверх и осмотрев окрестности из самого высокого, мансардного окна, сказала, что лучше места для наблюдения за поселком трудно себе представить. Видно отчетливо почти все дома, так же берег и озеро.

В полдень субботы, в сорока двух домах элитного поселка оказалось около двух с половиной сотен жителей и гостей, приехавших на выходные. Большая половина из них обратилась и успела сожрать человек сорок, в основном своих женщин и детей.

Так получилось, что к одному из главных авторитетов города приехали в баню относительно молодые помощники, которые легко справились с обратившимся хозяином и его женой. Потом, вооружившись найденным оружием, они прошли по соседним домам, зачищая зараженных, а к вечеру, разобравшись, что произошло на самом деле, вызвонили всех оставшихся подельников и подходящих для своего дела парней. Лично забрали на машинах тех, кого получилось вывести сразу из города, еще все время подвозили народ или те сами пробирались в поселок.

Когда их набралось к вечеру первого дня около десятка при стрелковом серьезном оружии, тогда они пошли по всем домам и полностью их зачистили. Зараженные еще не успели сильно вырасти в уровнях, сами бросались на гостей и быстро отлетали в мир иной. За всю зачистку потеряли составили всего двух бандитов, убитых своими же в неразберихе и несколько покусанных.

Закончилась стрельба глубоко ночью, все выжившие жители поселка счастливо вздохнули, но вот утром горестно выдохнули. Организовавшаяся на низовом уровне братва посовещалась и сразу же взяла соседей в оборот, к ним за ночь и утро добралось еще десяток крепких и решительных парней. Банда показала, кто теперь настоящий хозяин собственности – домов, катеров и машин всех жителей. Еще конечно всего имеющегося оружия, да и самих жителей обратили в настоящее, классическое рабство.

С таким делом все бы согласились за предоставляемую защиту в новом и страшном мире, но бандиты потребовали приватизировать всех оставшихся женщин. Тогда некоторые жители стали стрелять в ответ, подстрелив двоих членов банды. Отдавать подонкам своих жен, дочерей и любовниц они не захотели, были беспощадно разгромлены по одиночке, а двоих оставшихся в живых, поднявших руки смельчаков скормили паре зараженных, предусмотрительно отловленных и оставленных целыми в двух комнатах одного из подвалов.

Скормили и всех оставшихся жителей заставили слушать крики поедаемых заживо бывших соседей. После этого – сопротивляться больше никто не пробовал и сейчас даже подумать об этом боятся.

Те из женщин, которые не соблазнили никого из братвы, теперь готовят, стирают, убираются и просто обеспечивают питание и налаженный быт бандитов и пленников-заложников, которых тоже приходится кормить и обслуживать. Тех же, кто оказался помоложе и посимпатичнее, разобрали по домам, которые себе приватизировала братва. Жить они пожелали достаточно близко друг от друга, по четыре человека в каждом доме, еще любят часто обмениваться подругами, на самом деле обобществив женщин и поставив их на самую низкую ступень новой эволюции.

Теперь наверху пищевой цепочки главари банды, пятеро основных авторитетов, потом – все остальные бандиты, под ними те мужчины, кому более-менее доверяют и которые уже успели замазаться нехорошими поступками, еще под ними – все остальные выжившие, как работники и резерв на случай войны.

Правда вследствие коварных действий коварного врага в городе банда понесла неожиданные потери в три четверти списочного состава. Теперь срочно призывают своих оставшихся знакомых из города, заодно мобилизовали всех местных жителей в свою карманную армию под угрозой немедленной страшной смерти заложников.

Выслушав все ответы, я отправился вниз, в подвал дома, где нашел подходящее помещение для того, чтобы оставить там парней, с которыми пока даже не стал знакомиться и особо обнадеживать на будущее. Оставил им пятилитровую бутыль воды и собачий лоток для туалета, после чего закрыл на навесной замок, который нашел рядом.

Дверь деревянная и не сказать, чтобы особо мощная, открывается правда только внутрь, задержит парней ненадолго, если они не будут бояться ее ломать. Пока они думают, что мы в доме или где-то рядом, шуметь они не будут, но поняв, что мы стреляем где-то в поселке, точно выберутся наружу, тогда банда узнает про мою невидимость и прочие ништяки Системы.

Конечно такое разглашение основного секрета нашей фирмы придется не допустить в любом случае, нужно подумать о более надежной изоляции пленных.

Теперь мы знаем все расклады по силам банды – где у них основная база и дома, занятые активными членами преступного сообщества и сколько человек они мобилизовали на свою защиту. Сведения эти у нас, и они не слишком обнадеживают.

Из выживших осталось около трех десятков мужчин и четыре десятка женщин, некоторых из них тоже можно вооружить и поставить в строй. Охотничьих ружей хватает, в каждом доме, где жили любители поохотиться, в оружейных шкафах нашлось не по одному ружью или карабину.

Не будь у меня умения НЕЗАМЕТНОСТЬ восьмого уровня, шансов преодолеть многочисленную оборону у нас бы совсем не имелось. Пришлось бы отступить из дома, чтобы зайти с другой стороны или устроить засаду у моста.