Эксперименты: часть прошлого и настоящее. Микс-сторис 2.0. Дополненный сборник рассказов

Эксперименты: часть прошлого и настоящее

Микс-сторис 2.0. Дополненный сборник рассказов

Лово Пероис

Дизайнер обложки Юрий Воронин

© Лово Пероис, 2020

© Юрий Воронин, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-4496-0656-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

В сборник вошли истории, часть которых, как и само название, представлена не прямолинейно и с большой долей иронии по отношению к жизненным ситуациям и окружающей действительности.

Основную часть составляют мистические сюжеты, и происходящие в них события не поддаются объяснению. Они пропитаны пробирающим до костей ужасом и способны заставить любого бояться собственной тени.

Героям фантастических рассказов предстоит ощутить отчаяние и холод безысходности, взглянуть в лицо безжалостной реальности, в которой им больше нет места, или в очередной раз спасти Человечество и всё Мироздание.

Безусловно, главный вопрос, которым может задаться читатель при выборе этой книги, звучит вполне резонно – зачем мне читать неизвестного автора, когда у любимого недавно вышла новая? Однако, как знать, может быть именно таких историй Вам и не хватало…

Словом, желаю приятного прочтения и непоколебимой веры в добро!

С любовью и позитивом,

Ваш скромный слуга пера и странного воображения,

Юрий Воронин (под псевдонимом Лово Пероис).

P.S. Рассказы написаны за период 2006—2019 гг.

P.P.S. Я не преследую цели высмеивать, оскорблять или ущемлять чьи-либо права, взгляды и убеждения. Тем более, навязывать своё мнение или утверждать, что чёрное – это белое. И, будучи обычным человеком, не машиной, заранее прошу прощения за возможные ошибки.

28.12.2018

Часть первая. Прошлое

Moonchild

(Лунный ребёнок)

Всё вокруг было настолько разнообразным, что это даже смутило её. Насколько она помнила слова матери, окружающий мир не очень дружелюбен и таит в себе много опасностей и несправедливости. Хотя, сейчас всё выглядело по-другому. Может, в чём-то этот мир и был неправильным, но видимо не сегодня. То, что открылось её глазам, было просто великолепным, добрым, мягким, красивым и новым. Да, самое главное – НОВЫМ!

Свежий и чистый воздух был полон различных ароматов. Мягкий утренний ветерок ласково гладил по голове, нежно шептал в ушки, играл с кончиками волос. Иногда он обвивался вокруг её тела и уносился прочь. Потом снова откуда-то появлялся и вновь заигрывал с ней. Она радостно, но чуть неуклюже, играла с ним в догонялки, а он, почему-то, всегда убегал от неё и не давал возможности себя поймать. Это даже огорчало. И куда бы она ни посмотрела, везде было интересно. Спокойствие не оставляло её ни на секунду. Она знала, что опасности не было. Так, почему же мама беспокоилась?

Запахи. Эти интересные запахи! Откуда их так много? Что они? И почему все такие разные? Кто их придумал? Наверное, только мама могла знать. Надо будет обязательно спросить её об этом. Потому что, запахи очень заинтересовали. Конечно, если бы сейчас встретить того, кто мог дать ответы на эти вопросы, было бы лучше.

Подняв голову вверх, она обнаружила что-то бесконечное, светло-голубого, почти белого, цвета. И не только над собой. «Что-то» простиралось далеко-далеко, так, что глаза не могли найти место, где оно заканчивалось. Это было похоже на большое покрывало. И, хотя она не могла точно определить цвет – он как будто менялся – ей почему-то казалось, что «покрывало» голубого цвета. Может ей так хотелось. Могла же у неё быть слабость, не так ли? Она всё-таки девочка! Спустя несколько мгновений высоко в «покрывале» она увидела тёмные точки-чёрточки. Они имели странную форму, не такую, как её комната, а всего с одним углом. И они двигались. Внимательно присмотревшись, она точно в этом убедилась – точки определённо двигались. Они будто плыли в «покрывале». Плыли, но только куда – она не знала. Вполне возможно, что есть много таких «покрывал», и в каждом из них есть свои тёмные точки, которые куда-то плывут.

Её голова закружилась, и она упала в траву. Мама говорила, что землю покрывает мягкий ковёр, который называется «трава». И она снова знала, что находится в безопасности. Трава была довольно высокой, почему-то выше её головы. Не вставая, она пыталась вытянуть шею выше, чтобы оказаться над этим ковром, но ей этого не удавалось. Слегка рассердившись, она фыркнула. Что-то крошечное взлетело с травинок в воздух и окутало её облаком. Было похоже на пыль, но по словам матери, у пыли не было много мелких ножек, которыми бы та могла щекотать нос. Наверное, это была необычная пыль. Такая, которая может ходить, потому что у нее есть ножки. От этого ей захотелось чихнуть. И она чихнула. Крупинки пыли разлетелись в разные стороны, а она бросилась их догонять. Но, тот же весёлый ветерок, снова появившийся ниоткуда, подхватил те и унёс прочь. Она остановилась, гнаться было не за кем. Жаль, а ведь игра только началась…

Ногу защекотало. Специально не смотря вниз, она зажмурила глаза и стала ждать. Ждать момента, когда можно будет схватить того, кто карабкался по её ноге. Мама говорила, что в траве живёт много мелких животных, очень мелких. Таких, что их прозвали «насекомыми». Наверное, слово «насекомое» означает «мелкий». Ей понравилось её маленькое открытие. Очень смешное прозвище – «насекомое». Теперь она может дразниться. Наверняка, никто не смог бы придумать прозвище лучше этого. Она даже гордо вытянула шею. А потом открыла глаза и резким движением схватила того, кто звался «насекомым». Потеряв интерес, потому что жучок в миг перестал шевелиться, она отбросила его в сторону. И тут же услышала, как тот зашелестел своими ножками по листьям и траве, убегая прочь. Она была уже равнодушна. Пусть убегает, вдруг она передумает и снова поймает его. Тогда ему несдобровать!

Она присела. Устала стоять. Надо было перевести дух. Мама говорила, что, когда много двигаешься или куда-то бежишь, можно устать. Это означало, что надо беречь силы. Для маленького растущего организма важнее всего не тратить силы, а наоборот – копить. Ведь, предстоит так много всего сделать в жизни, что не будет хватать времени копить их. Как всегда, мама была права, и она слушала её. А ещё мама говорила, что она родилась ночью. Это такое время, когда темно и на небе нет Солнца. Вместо него есть какая-то «Луна». Она ещё ни разу не видела её, но надеялась, что это скоро случится. Так вот и получалось, что копить силы нужно было вдвойне. Потому что, ночью тоже происходит много интересного, и ей не терпелось узнать, что именно.

Солнце теплело, и воздух постепенно становился горячим. Ей тоже стало тепло, даже жарко. Она поднялась и прошла немного по тропинке, оглядываясь вокруг. Теперь она знала, как всё выглядит снаружи. Изнутри ничего непонятно, ей нужно было проверить самой. Мамины рассказы интересны, но их надо проверить. Ведь так?

– Белка, домой! – услышала она голос хозяина и побежала на зов, радостно виляя хвостом. День начался, а после него будет ночь, и тогда она сможет узнать, что в ней происходит…

Моя – Самурай

1. «эти»

Несмотря на свой возраст, ей легко удалось прокрасться на закрытую территорию. Было уже достаточно темно, и никто её не видел. Она воспользовалась моментом, как и планировала. И хорошо, что ей заранее удалось испортить забор-сетку, которым огораживалась площадка. Это ей подсказал её друг. Последний год она чаще слышала его голос в своей голове, такой приглушённый, но всегда ясно излагавший свои мысли. Как и в прошлый раз, он сказал ей, что надо сделать, чтобы план осуществился.

Она ненавидела «этих». Считала их творениями Ада. Она также знала, что многие, как она, страдали из-за «этих». Однако, никто не хотел что-либо предпринимать. Её направил друг. Он открыл ей глаза. До этого момента она даже не представляла, каким великим злом было то, что творили «эти». Спустя полгода, основательно всё решив, она приготовилась. Вместе со своим другом они придумала план, который поможет человечеству остановить нашествие «этих». Действовать нужно сообща, и она верила, что остальные скоро примкнут к ней. К ним. И первый шаг сделали именно они.

«Эти» спали. В такие моменты они не представляли угрозы, и она была почти спокойна. Существовала другая опасность – хозяева «этих» могли заметить её и поднять тревогу. Друг заверил её, что они этого не сделают по одной причине. И этой причиной был сон. Когда становилось темно, «эти» и их хозяева отправлялись на боковую. Обычно, все так поступали. Даже она. Но сегодня у неё есть одно очень важное дело. Точнее, у них. Она была уверена, что всё получится. Ноги устало ныли, руки дрожали, но она старалась не обращать на это внимания. Когда тебе за шестьдесят, плохо получается терпеть боль и усталость, но выбора не было.

Выходя из дома, она подумала и о собаках. Несомненно, это милые животные, и у неё даже когда-то было одно такое. А здесь собаки будут чужими. «Если они бросятся на меня, – думала она, – то я не справлюсь с ними». Если начнут лаять, хозяева сразу проснутся, тут же разбудят «этих» и настигнут её. Тогда всему конец. Она постаралась отмахнуться от этой мысли и подумать о лучшем. С другой стороны, её друг всегда оказывался прав. Значит и на этот раз всё будет хорошо.

Тишина. Прислонившись к стене здания, она выдохнула и перевела дыхание. Первая часть пути пройдена.

– Путь свободен, – услышала она голос своего друга. – Ты можешь спокойно передохнуть, и примемся за дело.

Она кивнула в ответ. Да, правильно, надо отдохнуть. Между тем, она вытащила увесистую сумку из-за спины и запустила туда руку. Инструменты были на месте. Она даже успела забыть про них, пока кралась в темноте по площадке. Сначала надо разобраться с «этими», которые находились внутри. Их больше. Потом с теми, что расположились на улице под открытым небом.

Взяв маленький острый металлический предмет, похожий на иглу с загнутым кончиком, она использовала его на дверном замке. Что-то щёлкнуло, и она поняла, что дверь можно открывать. Перед тем как войти, немного опасливо, она, всё же, взглянула в сторону «этих», что находились на улице. Они не шевелились. Просто расположились ровными рядами по площадке, покрытые мраком. Яркими искорками на их боках серебрились отблески света большой улицы, от чего вид у них был зловещим.

– Пора, – голос напомнил о времени, – надо торопиться, чтобы всё успеть.

– Хорошо, – кивнула она. – Мне нравится видеть их такими беспомощными.

Она вошла. Картина внутри мало отличалась от картины снаружи. «Эти» также не шевелились, но она обнаружила, что здесь их больше, чем на улице. И все они были беззащитны! Чувство триумфа росло в ней, победа точно за ними. Мелкими шажками она двинулась вдоль левой стены, снова запустив руку в сумку. Теперь, когда картина стала полной, она легче ориентировалась во времени, а действовала быстрее.

– Мы всё успеем сделать за двадцать минут, – прошептала она. – И раз тут так тихо, значит, никто не ожидал нашего появления.

– Это нам на руку, – согласился её друг. – После этой ночи у них будет меньше возможности навредить нам. Надо было сделать это давным-давно, но с другой стороны, лучше быть более подготовленным и аккуратным.

Она продвигалась осторожно, стараясь не задевать бока «этих». Ведь, если это случится, то они тут же проснутся, включится сирена, и прибегут их хозяева. Виртуозно работая инструментами, она то откручивала, то отламывала мелкие части от «этих». Одни назывались, как она помнила, антеннами, другие – зеркалами. Хотя, на самом деле, это ей опять подсказал её друг. Насколько она была в нём уверена? На все сто процентов! Ведь, он был её наставником. Тем, кто направлял и помогал во всём. Если ей не удавалось отломить какую-либо часть от «этих», она просто использовала нож, чтобы испортить им «ноги». На дырявых колёсах далеко не уедешь. И это, опять же, способствовало их успеху.

Шаг за шагом, её сумка становилась тяжелее. Наконец она поняла, что уже ничего не сможет положить в неё. Она остановилась и посмотрела по сторонам. Всё! Они достаточно потрудились, чтобы человечество могло вздохнуть спокойно. По крайней мере, на какое-то время. Теперь оставалось лишь обойти «этих» снаружи. Всё шло по расписанию. Даже время.

– Мы молодцы, – её друг, казалось, говорил слишком тихо, когда можно было ликовать. – Мы с тобой молодцы! Ты – молодец! Всё удалось, и теперь остаётся лишь вернуться домой и отдохнуть.

– Это точно, – она, как всегда, кивнула в ответ. – Я чувствую, что мне нужен отдых. Ты знаешь, мои ноги… что-то они совсем ватные… И плечо… оно снова болит.

– Я знаю… потерпи немного, мы почти закончили, – ответ был сухим, как рис в чашке японца.

Она вновь кивнула и, поправив ремень сумки на плече, начала медленно продвигаться к выходу. Покончив с остальными уже на улице, она направилась в сторону дома, оставляя позади себя парковочную площадку и крытый гараж, где все «эти», так и не проснувшись, только что лишились важных частей для своей жизнедеятельности или получили другие повреждения…

2. союз

В день, когда её выписывали из больницы, заключение передавал не её врач. Он просто вручил конверт с бумагой внутри и вслух сказал, что двухнедельное наблюдение в клинике не принесло плодов. Также, он передал направление для другого врача в психиатрической лечебнице, своего партнёра, который мог заняться её случаем. Не в его силах было решение её проблемы. «Вашей проблемы», так он сказал. Ещё он предупредил, что, если она не придёт на приём к тому врачу через три дня, он будет вынужден обратиться в милицию. Но, она считала себя здоровой. НОРМАЛЬНОЙ. Наоборот, все вокруг были нездоровыми. Ей казалось, что только она видела перемены вокруг. Всё менялось, и, как она считала, не в лучшую сторону. Она видела боязливых, полумёртвых и больных людей, грязный и тяжёлый воздух, быстро растущее количество машин, что засоряли атмосферу выхлопными газами. Она называла их «эти». Те росли в количестве, как рис на полях после обильных дождей. Людей столько не было! Это настоящее вторжение в расу. И опять же, почему-то только она всё это замечала. Будто других всё устраивало.

Дома её никто не ждал. Семьи у неё не было, лишь тараканы да мухи правили балом в её чахлой квартире. Эта компания устраивала её. Также, как и то, что она решила изменить мир вокруг себя и принести пользу людям. Сколько лет она наблюдала за размножением «этих», не имея представления об истинной цели их появления, ошибочно считая это «прогрессом»? Сколько месяцев она говорила себе, что так не должно быть и сколько раз в этом убеждалась?

Долгие размышления породили в ней огромную любовь к человечеству. Она не ожидала такого, но, всё же, это случилось. И, будучи одним из представителей своего вида, она решила проложить свой путь в борьбе. Именно в тот период у неё и появился друг. Она не заметила, как, но его голос стал всё чаще звучать в её голове. Он внимательно выслушивал её рассуждения о происходящем, все опасения и сомнения, и делал определённые выводы, которые невозможно было не принять. Она удивлялась его реакции, где-то даже противоречивой. Но, лишь в начале. Потом поняла, что их объединяет общий дух и стремление к лучшему. Он даже добавил, что сам когда-то пострадал от «этих», и это потрясло её до глубины души. У неё была давняя подруга, её же возраста, и та тоже стала жертвой «этих». Совсем недавно, пару месяцев назад. Но, боль утраты близкого человека не проходит быстро и легко. Она это знала. И ещё многие другие моменты указывали на то, что «эти» распустились. Это и заставило поторопиться её в своих планах.

По четвергам, в районе, где она жила, работал небольшой рынок. Там можно было найти всё, что угодно. В частности, она собиралась приобрести большую сумку, которую смогла бы нести на плече, и кое-какие инструменты. Она представляла, что узнав её, продавец мог спросить, зачем всё это. Ответ был простым – большой ремонт дома, некуда складывать старую обувь. И на следующий день она направилась туда.

3. последний шаг

Вопреки всем правилам, свет на перекрёстке внезапно изменился на красный, и она оказалась прямо посередине дороги. Плечо невыносимо болело, и ноги уже перестали слушаться. С большим трудом она удерживала равновесие. До дома оставалось совсем немного, и она начала сомневаться в своих силах. Чтобы как-то окрепнуть духом, она начала считать шаги. Её друг делал то же самое: вначале его голос был довольно твёрд и чёток, но затем стал удаляться и гаснуть. Всё дальше и тише.

Когда она услышала визг покрышек по асфальту и почувствовала запах жжёной резины, голос её друга уже исчез. Как ей показалось, его последние слова, которые она услышала в своей голове, были «Самураи не плачут!» Но, к чему это было сказано? Она не знала, а уменьшающееся количество шагов приближало её к дому.

Преодолевая боль в плече, она повернула голову влево и увидела мчавшегося на неё одного из «этих». Он неуклюже вилял и, гневно оскалившись, впился в неё огнём своих ярких глаз. Из-под его ног клубился едкий дым, а бока так же, как и у тех, что были на стоянке, блестели хромом в свете уличных фонарей. Как лезвие меча, рассекающее воздух, перед тем, как обрушиться на голову врага, автомобиль стремительно приближался к ней.

Она сделала ещё шаг и успела подсчитать, что в этот момент до дома оставалось всего сто пятьдесят пять шагов…

Три-четыре

Один…

Это когда он вышел из дома. Как всегда по привычке, рано утром. И, как всегда, зимой бывает довольно холодно после того, как выпадает снег. Особенно если с ветром. Рано утром для него – это пять с половиной часов, как раз тогда, когда люди только просыпаются и начинают собираться на свои работы. В это время на улице ещё мало машин и потому довольно спокойно.

Его ждали. И ему нужно было торопиться, так как от этого зависели «жизни». Точнее не столько жизни, сколько состояние тех, кто, по его мнению, зависел от него.

Вооружившись метлой, небольшим мешочком с песком и тряпочками, он направился к центральному парку, который считался самым тихим и красивым местом в городе. Другого такого уголка не было, поэтому, опять же, он считал себя очень нужным. Да, все правильно, он – очень нужная фигура в городе, хоть и не все об этом знают. И его труд, несомненно, приносил огромную и неоценимую пользу.

Его обожателями были деревья в парке. И благодаря ему же, у них были свои имена и свои дни рождения. Сколько бы он ни жил на этом свете, получилось так, что он застал «рождение» практически каждого дерева, отчего считал, что имеет полное право быть их заботливым отцом. Может быть даже и потому, что сам когда-то садил большинство из них. Те, что случайным образом появлялись без его ведома, он приравнивал к самостоятельному взращиванию и просто начинал также заботиться о молодых, как и о старых.

Вход в парк был уже открыт, хотя обычно закрывался с двух сторон, чтобы по ночам там не могли собираться и ночевать не только бомжи, но и какие-нибудь подростки- наркоманы. Видимо, Кузьмич встал сегодня раньше обычного, раз ему не пришлось делать пару кругов вокруг, прежде чем он смог бы войти. Обычно – хотя в принципе никогда – Кузьмича он не видел, он просто слышал от других, что смотритель парка – злобный дед, который постоянно кого-нибудь да гонял от ворот, пугая своей старенькой берданкой. Наверное, у него было разрешение на хранение и использование оружия, раз он тут до сих пор работает. С другой стороны, как же ему без ружья, если эти молокососы вытворяют сейчас всё, что угодно. Просто страшно становится. А благодаря Кузьмичу в этот парк всё ещё могут приходить нормальные люди.

Он вошёл…

Красота!

Все деревья были такими красивыми, такими стройными, такими… беззащитными. И вот он, так же, как и вчера, пришёл к ним, чтобы метлой стряхнуть снег с их станов и ветвей, посыпать песком у корневища, чтобы им стало теплее, и обмотать их «ноги» тряпочками. Когда стоят такие холода, как последние три зимы, лучше быть согретым.

Два…

Это когда он узнал, что не один такой особенный и полезный. До сегодняшнего дня для него всё было очевидно – его работу не может делать никто, кроме него самого, потому что больше просто некому. Точнее, не столько именно его работу, как похожую по смыслу.

Он увидел фигуру, которая приближалась с противоположной стороны парка. Она то выходила на аллею, то отходила на её край, к ограде. Растерявшись, он стоял рядом с одним из самых старых деревьев по имени Пётр и просто не знал, что ему делать. Что это был за человек, кто он?

Сложив недовязанные тряпочки и оставшийся песок к себе в сумку, он прислонил её вместе с метлой к Петру и медленно пошёл в сторону наглого незнакомца, наблюдая, как тот снова отошёл к ограде.

Заметив приближение какого-то старика, незнакомец вышел на аллею. Кто бы это мог быть? Для утренней прогулки ещё довольно рано, как, впрочем, и для пробежки… Ему стало интересно, и он решил поставить пока свой рюкзак на снег ещё не прочищенной тропинки.

– Что ты тут делаешь? – спросил старик у незнакомца.

– То же, что и ты, – был ответ. Незнакомец наблюдал, как старик молчал и смотрел за его спину, в сторону, откуда тот пришёл.

– Что это у тебя за рюкзак? – вновь спросил старик, сделав короткий шаг вперёд.

– Мой, – коротко ответил незнакомец и тоже сделал шаг вперёд, преграждая старику дорогу.

– Я вижу, но что в нём? – старик не отступал. – Что там у тебя?

– То, что нужно, – незнакомец ответил коротко, давая понять старику, что тот слишком много хочет знать. У него не было на это права. Сам-то он что здесь делает с метлой и ещё более увесистой сумкой, чем его рюкзак? Лицом на дворника он не похож. Так, как его сюда пропустили? Старикам вообще по утрам спать нужно!

– Как тебя зовут? – продолжал старик.

– Егор, – ответил незнакомец. Он выглядел ненамного моложе старика, но считал, что был крепче и духом, и телом в отличие от последнего.

– Меня – Прохор, – ответил старик и протянул руку. Егор пожал её спустя некоторое время, ибо сомневался, стоит ли ему это делать. С другой стороны, старик выглядел вполне безобидно. Просто обычный старик, который чем-то недоволен в данный момент, как и все подобные ему.

– Я не ожидал, что в такой ранний час здесь может быть кто-то ещё, кроме меня, – продолжал Прохор. – У меня тут каждое утро своего рода прогулка с пользой. Но не для себя, я забочусь вот о них, – и он обвёл руками деревья. – Мало кто здесь бывает по утрам с пользой. Ты понимаешь меня?

– Да, конечно, – кивнул Егор. – Но и я тоже не просто так здесь. В южном парке я бываю чаще, но вчера подумал, что ведь есть и другой парк, где мне тоже надо быть в таком случае. В моём случае. Я тоже, вроде как, совершаю полезную прогулку, пока все ещё спят, и никто не мешает…

Прохор удивлённо посмотрел на того.

– Полезная прогулка?

– Да, верно.

– Ты можешь мне рассказать, что именно за прогулка?

– Тогда, я думаю, мы можем присесть и выпить горячего чая, – предложил Егор, поднимая со снега рюкзак. – У меня тут термос, на двоих хватит. Согреемся.

– Спасибо, с большим удовольствием, – ответил Прохор, уже счищая снег рукавицей со скамейки.

Три…

Это когда они решили, что их благие намерения, всё же, совпадают. Выпив по кружке горячего чая, они согрелись.

– Вот, смотри, – сказал Егор и достал из рюкзака одну маленькую, тоненькую дощечку с выжженной на ней надписью «СПАСИБО».

– Что это? – спросил Прохор.

– Это то, что я делаю, – ответил Егор. – Так я говорю за деревья, что люди не пилят их на дрова. Деревьям, как и нам всем, нужно жить и дышать. Иначе, умрут не только они, но и все остальные земные твари. Ведь, в своём существе деревья молчаливы и не могут ничего сказать в ответ на людские деяния, не так ли?

– Да, точно, – кивнул Прохор.

– Я обхожу южный парк каждый вечер, иногда даже по два раза, – Егор отхлебнул ещё чаю и почувствовал, что ему стало намного лучше от того, что он нашёл единомышленника. Это внезапное обстоятельство также наполнило теплотой и его душу. – Иногда кто-то да срывает мои таблички, но в большинстве случаев они остаются нетронутыми. Я знаю, какими люди стали в последние годы, но отрадно, что, всё же, остались отдельные личности, которые имеют ещё здравый рассудок.

– Да, – кивнул Прохор. – Я вижу, что не столько люди больше сейчас страдают, сколько всё вокруг них. Деревья совсем беззащитны, я их знаю. Они мне сказали. Давно… И теперь я стараюсь помочь им. Я посыпаю их «ноги» песком и кутаю в тряпки, ещё сбиваю снег с веток, чтобы им лучше дышалось.