Русские народные сказки. Для очень взрослых

Александр Жарких

Русские народные сказки. Для очень взрослых

Если раньше в русских народных сказках зачином служили

слова:

«В тридевятом царстве, в тридесятом государстве… жили-были…»

То сейчас, наверное, для русских сказок больше бы подошло:

«…Были, но не жили…» и «…В конце самого длинного пути,

в царстве,

где самое большое количество дорог, ведущих в никуда,

где самое большое число морей, где царит величие

бескрайних просторов,

полных снега, деревьев и пустых бутылок…»

И кто же после такого вступления не узнает эти родные просторы,

где все живут не «благодаря…», а «вопреки…»,

где людям постоянно

нужно рассказывать диковинные байки, соответствующие

диковинным просторам.

…Отсюда и бутылки с осколками.

У России есть свой путь.

Сказочный.

Кто в этом сомневается, пусть поездит по нашим «сказочным»

дорогам.

Там Россию и найдёт.

Истинную.

А истинная Россия – сама, как страшная сказка.

В самом деле, страшно, если нужно бесконечно определять

своё положение ни в чём и нигде, как здесь и сейчас.

От этого начинается беспокойство, иногда переходящее в панику,

которую по местным обычаям принято называть Революциями.

Великими и сказочными…

Именно здесь людям чаще всего хочется отвернуться

от реального, полного и подлинного бытия.

Здесь как будто отказались от времени в пользу пространства.

Когда-то все твёрдо знали, зачем родились, кто враг народа,

и по придуманным праздникам бодро ходили куда-то с флагами

и воздушными шариками.

У России до сих пор совсем нет своей мечты. О дни бред ни. О

том, что надо жить хорошо и чтоб не было дураков,

но были дороги.

Украшенное бутылками пространство никогда по-настоящему

не управлялось законами, а всегда жило по понятиям, и

ограничивалось лишь анекдотами.

Житьё по закону – вот главная русская сказка.

Любой вам здесь скажет, что житьё по законам бывает только

в сказках или же «не у нас».

Всегда находятся те, для кого закон не писан.

И стремление к увеличению их числа преобладает над сказочным

стремлением к житью по законам.

На очередных выборах кого-то куда-то здесь выбирают не умом,

а больным сердцем, и поэтому у власти оказывается что-то очень

нездоровое.

Честные ощущения от сказочной России – как от глубокого

космоса на Земле.

Это – как выход в некое промежуточное измерение, в котором

издевательская плоскость бытия переходит в неустроенность

и самонедостаточность жизни, в стремление жить с оглядкой

на кого-то, на другие народы: на американцев,

немцев, французов, на инопланетян…

В скупом убожестве вседозволенности здесь вспоминают поэзию

запретов. И запреты поэзии.

И тогда кажется, что в России жить весело, но некогда.

Потом у что весёлая жизнь всегда короткая.

Иногда думаешь, ну что держит эти сказочные просторы вместе,

что не даёт им разбиться на отдельные сказки?.. На отдельные

тридевятые царства?

Да, она, родимая, и объединяет. И в баню заводит.

Водка и её суррогаты.

А ещё…

Наверное, сказочные эти дороги.

Но нет! Понимаешь, что нет, когда тебя останавливает гаишник,

мокнущий под дождём где-то в глубинке, по дороге из

ниоткуда в никуда, на перекрестке двух самых

известных российских

бед после того, как его «угостил», забрав почти всю

«кассу», главный районный гаишник, мужик необъятный, брюхо

своё в край рулевого колеса вдавивший, каким-то невероятным

образом успевавший на полном ходу объезжать лужи и

удерживать в правой своей ручище сразу три граненых стакана

Вот он-то непременно сможет сказать, что за его спиной -

весь ГИБДД, вся власть и, вообще, все дороги, ведущие в Москву

как в центр великого сказочного Никуда.

Это на них, по-настоящему сказочных бедно-богатых персонажах,

и держится вся эта огромная просторная сказка.

Русская народная.

А сколько людей уезжают из-за своей несовместимости с

русскими народными сказками… Навсегда. В совсем

другие сказочные

пространства.

В России всё начинается и никогда не кончается.

Поэтому она и бесконечная.

Бесконечная – во все стороны, и вглубь, и ввысь, прямо и в лоб.

И эта сказка тоже, наверное, бесконечная.

Всё застряло где-то между прошлым и настоящим, при всеобщем

стремлении к светлому будущему.

Где-то, погрязшие в зарослях крапивы, тихо благовестят

одинокие церквушки,

как бы вспоминая окружающую их слабую веру, которая

рая так подвела эту сказку сто лет назад.

Здесь давно уже обессмыслили самого человека.

И живет он, словно хочет лишь отжиться поскорей как-нибудь…

Провал в сконструированное писателями мифологическое

пространство, в русское ничто.

В голову лезут Гоголь, Лесков и Салтыков-Щедрин.

Куда-то ещё – лезут Кафка и Гофман…

Прямо в лоб транслируется то ощущение безнадежности, которое

охватывает при любом настоящем углублённом контакте

с русской жизнью.

Ты понимаешь, что здесь с тобой всегда могут сделать всё,

что угодно. И страх этот ещё живёт у некоторых в позвоночнике.

Лишить имущества, достоинства, имени, памяти. Просто убить.

Существа без погон или существа в погонах.

Ныне существующие существа, и существовавшие ранее, и

даже собирающиеся существовать всегда.

Главное – «не лезь!», «не суйся!», «не высовывайся!»

И это такое не конкретное, а всепоглощающее «не лезь!»,

которое человеку, не жившему во всей этой русской народной

сказке, объяснить, видимо будет невозможно.

– Сиди тихо, козёл, целее будешь!

А если по-сказочному сказать, то будет так:

«Не пей из козлиного копытца – не козлёночком,

а козлом станешь!»

А всё равно ведь станешь…

Всё равно найдут и используют, как туалетную бумагу,

– по назначению.

Ведь это великая национальная идея русского народа.

Нет, не туалетная бумага.

Хотя и здесь найдётся повод для размышлений.

Нет, ПОФИГИЗМ – вот идея, по-настоящему русская, глубинная.

Постыдная, потому что осознаваемая, зато не придуманная, своя.

Та самая, которую ищут и не могут найти наши идеологи.

Идея, которая с детства собирает всех в одну сказку.

Ведь ещё в детском садике, когда какой-нибудь бойкий малыш,

Своей активностью уже надоевший воспитателям, тянет

свою маленькую ручку вверх, зная, не в пример другим, ответ на

простенький вопрос, обращённый ко всем

детям, воспитательница

может очень ласково напомнить ему:

– Ну что ты всё время лезешь, куда ты тянешь руку? Ты что у нас

самый умный что ли? Тебе что, больше всех надо?

А потом и в школе – то же самое, и в тех же выражениях.

И надолго, может быть, на всю жизнь отбивается у маленького

человека охота куда-либо «лезть».

«Не лезь!»

А то вляпаешься в какое-нибудь «козлиное» копытце…

Это действительно объединяет.

Ещё как объединяет!

Эту философию разделяют здесь практически все.

«Не суйся, куда не надо!». «Молчи, когда не спрашивают!».

«Не выделяйся, будь как все». «Моя хата с краю» –

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.