История ведьмы Контур времени

Анна Боярчук

История ведьмы Контур времени

Жизнь.

Жизнь прекрасна в своем бесконечном проявлении.

Но что есть сама жизнь?

Быть может, это наша память, мысли, чувства, мечты? Ведь они не исчезают бесследно.

Или же она как время – прошлое, настоящее, будущее! Время течет и изменяется, и ничто в мире не способно остановить его движение. Да, жизнь – это время, следовательно, бесконечные перемены, и это замечательно!

Хотя, наверное, такое сравнение не совсем подходит.

Жизнь – это наша любовь, пока мы любим и любимы – мы живем. Любовь настоящая, истинная, светлая – она не бывает порочной и в любом проявлении чиста!

Раздвоение личности

Теперь моя жизнь полна спокойствия, любви и счастья, которых так не хватало раньше. Теперь я знаю: кто я и для чего живу, больше не возникает никаких вопросов по этому поводу. Эвен и Антон рядом, у меня появилась новая семья; компания отца, оставленная мне в наследство, процветает, принося немалые доходы, хотя и без моего личного участия. Воспоминания о прошлом и пережитых событиях все меньше терзают душу, я понемногу прихожу в себя. Жизнь вокруг размерена и спокойна, а это именно то, чего я так давно хотела.

Эвен рано утром уехал в командировку. Дверь едва захлопнулась, а я мгновенно начала скучать по нему, и ничто до его приезда не сможет избавить меня от тоски. Оставалось только радоваться тому, что уже завтра он вернется. Я отвезла Антона в школу и вернулась домой, еще в дороге решив позвонить Вере.

– Привет. Что нового? – сразу ответила она.

– Ну, за последние четыре дня ничего не изменилось. Ты сейчас где?

– Дома. А ты где?

– Тоже дома. Ты одна?

– Ага. Заходи в гости, жду на кухне! Чай поставить? – совершенно спокойно спросила Вера.

– Да, поставь, а затем выйди в любую другую комнату, хочу кое-что попробовать! – попросила я и отключила телефон.

Если бы сейчас какой-нибудь человек мог слышать наш разговор, у него это вызвало бы массу вопросов и огромное удивление. Я в Лондоне, Вера в Москве, и ее вопрос «чай поставить?» в нормальном понимании жизни никак не соизмеряется с географическим расстоянием между нами. Но так как я – хранитель, то расстояние для меня больше не имеет значения, а если все получится, то и место будет неважно, главное – человек, которого я хочу увидеть. К счастью, Вера совершенно нормально воспринимала мои внезапные появления у себя в квартире и даже была очень рада этому, так как мы могли увидеться в любой момент.

Я собралась, представила свою подругу, стараясь не думать о ее квартире, и через мгновение уже стояла рядом с ней. Увидев легкое сияние в своей гостиной, она улыбнулась, а я ликовала от восторга. Мы вышли в кухню.

– И в чем заключается смысл твоего эксперимента? – заинтересованно спросила она.

– О, это великолепно! У меня действительно получилось, – моя радость не знала границ. – Понимаешь, раньше для перемещения мне необходимо было представить себе место, где я хочу оказаться. Но теперь я попробовала не думать о квартире. Мысленно нарисовала твой образ и подумала, что хочу быть рядом с тобой.

– Здорово! Смотрю, ты совершенствуешь свои навыки, – Вера искренне улыбнулась.

– Ох, если бы все было так просто, – огорченно вздохнула я.

Мы поболтали еще немного, а затем Вера неожиданно задала мне вопрос на тему, которую в своей голове я старалась спрятать как можно дальше.

– О нем ничего не слышно?

– Нет, – коротко ответила я, прекрасно понимая, о ком именно она говорит.

– А если он вдруг объявится? Боишься его? – ее взгляд стал очень проницательным.

– Да, в какой-то степени. Последний раз мы виделись весной и при таких обстоятельствах, что даже вспоминать не хочется. Только, знаешь, теперь кое-что изменилось, Макс больше не может контролировать мои мысли. Наверняка, он не оставил свою одержимость в отношении Тионы, но теперь он не сможет причинить нам вред!

– Ну и отлично! Чем думаешь заниматься сегодня?

Вера улыбнулась, быстро сменив тему разговора. Это как раз в ее стиле.

– Пора заготавливать подарки. Скоро Рождество и Новый год, – я слегка поежилась в нерешительности. – Только совершенно не знаю, что купить!

– Хм, тоже мне проблема! Ты же можешь читать мысли, это легко узнать.

Она победоносно скрестила руки на груди, явно не понимая самых простых вещей или не желая считаться с ними.

– Вер, ты знаешь, что такое тактичность? – я рассмеялась, глупо было задавать ей этот вопрос, но я все же решила уточнить. – Мы с Лаури никогда не читаем мысли своих близких, это нечестно.

Вера непринужденно покачала головой, похоже, мои слова пролетели мимо цели. Я в сотый раз удивилась ее непосредственности, которая всегда вызывала во мне весьма разрозненные чувства.

Чуть позже я вернулась домой, скоро надо ехать за Антоном в школу, но времени было еще предостаточно. Я приняла ванну, обернулась полотенцем, вышла в спальню и едва не упала от увиденного. На нашей с Эвеном кровати, вальяжно растянувшись, лежит Макс. Поначалу я немного испугалась, но в нем не чувствовалось никакой угрозы.

– «Прекрасно! Вспомни про нечистого, он и появится» – тут же мелькнула мысль в голове.

Темный костюм из плотной ткани, темная рубашка, галстук, начищенные до блеска черные туфли, и весьма игривое настроение – он выглядел, как минимум, шикарно, а комнату наполнил тонкий аромат дорогих духов. Меня слегка обдало жаром. И это было весьма неожиданно.

Максим смерил меня оценивающим взглядом, глаза сверкнули, и губы растянулись в самой обворожительной улыбке – меня вновь с головы до ног будто током прошибло. Я, затянув потуже банное полотенце, вначале растерянно смотрела на него, но потом, в ответ на его бесцеремонное нахальство, во мне мгновенно вспыхнула злость, руки непроизвольно загорелись ярким пламенем огня.

– Эй, эй! Тихо! Я не воевать пришел! – раздался его мелодичный голос.

После этих слов Макс сразу переместился за мою спину, обхватил запястья и развел руки в стороны, сильно прижимаясь ко мне всем своим телом. И снова мной завладело странное волнение, я даже растерялась, пытаясь разобраться в своих ощущениях. С одной стороны, меня просто взбесила его бесцеремонность и тот факт, что он в принципе решил явиться. А с другой. Где-то в потаенных уголках души я ждала его. Знаю, что так не должно быть, но я скучала по нему. И это сложно отрицать, а признаться в этом самой себе еще сложнее.

– Оля, давай не будем драться. Я пришел по делу, есть разговор, – серьезным тоном произнес он, уткнувшись носом в мою макушку и глубоко вдыхая запах влажных волос.

– Интересная у тебя манера предложения разговора. А для этого обязательно было укладываться на кровать и поджидать, когда я выйду из душа?! – волнение развеялось, злость буквально кипела внутри. – Кстати, если ты не в курсе, в мире уже давно придумали телефон – это такая штука с двумя отверстиями вверху и внизу; в одно говоришь, а в другое слушаешь собеседника. И скажу даже больше, мой российский номер все тот же!!!

– О, большое спасибо, за столь понятное разъяснение! Теперь буду знать, и в следующий раз обязательно воспользуюсь этой штукой, – теперь его голос звучал весело. – Просто я хотел еще раз увидеть твою растерянность!

Он вел себя так, будто между нами ничего не произошло. И где-то в глубине души я была готова к его бесцеремонному поведению, но смириться с этим никак не получалось. Полотенце предательски скользнуло вниз, я немного согнулась, стараясь локтями удержать его. Макс продолжал сжимать мои запястья, тихо посмеиваясь за спиной.

– Отпусти меня, – надменно процедила я сквозь зубы, хотя ситуация со стороны выглядела довольно смешно.

– Дорогая, зачем ты его держишь? Чего я там не видел? – тихий смех перешел в хохот.

Буквально сегодня утром я думала, что все в жизни меняется, но некоторым вещам этого просто не дано. Макс, как обычно, забавлялся своим превосходством надо мной.

– Максим, ты, кажется, пришел поговорить? – я точно скопировала его слащавую интонацию и потушила руки. – Тогда, может быть, все-таки отпустишь? А я обещаю, что не стану бить тебя, хотя, можешь продолжать общаться с моей макушкой. Только не забывай, что в нашу последнюю встречу я едва не оторвала тебе голову. Кстати, можешь сказать мне «спасибо» за то, что ты пока еще существуешь!

– Спасибо, – с усмешкой ответил Макс. – А вообще, сзади ты не менее великолепна! Но если ты так просишь.

Он, не договорив, резко развернул меня лицом к себе. Потуже затянул полотенце, откинул волосы назад. Затем улыбнулся и вновь улегся на кровать, облокотившись на подушки. От его прикосновений кожа запылала и покрылась мурашками, а сердце взволновано забилось. Я растерянно уставилась на него. Он с довольной физиономией похлопал по кровати рядом с собой, что во мне вызвало очередную бурю негодования. Я была шокирована его нелепым поведением, так как более абсурдной ситуации в моей жизни еще не было. В голове мгновенно родилось множество вопросов.

Благодаря нечеловеческим усилиям я подавила и волнение, и гнев, прочно усвоив очень важный урок в нашем общении: если буду злиться, он испытает неописуемый восторг, и его издевательства никогда не кончатся. А про волнение ему вообще лучше не знать. Тогда может быть пойти другим путем? Он решил поиграть? Хорошо. Только теперь будем играть по моим правилам.

Но стоит быть честной перед самой собой: в тот момент мне очень хотелось показать ему себя настоящую, такую, какой я могу быть без его вмешательств в мою голову. Кем я была для него раньше? Глупой девочкой, безропотно выполняющей все его желания. Он все в нашей совместной жизни сделал сам, практически без моего участия: сам ухаживал, сам женился, сам родил сына и сам жил счастливой семейной жизнью. Я при этом, конечно, присутствовала, но только физически. Как механическая кукла: завел – поигрался, надоела – поставил обратно. Очень удобный вариант. И прямо сейчас мне вдруг очень захотелось показать ему, что я другая.

– «О, Эвен! Умоляю. Прости меня, и надеюсь, ты об этом никогда не узнаешь!» – виновато подумала я, еще до конца сама не понимая, что собираюсь сделать.

– Вновь пытаешься соблазнить меня? – мой голос буквально пропитался искренней нежностью и лаской, только в действительности это было всего лишь исполнение роли соблазнительницы.

– Ну, если только совсем чуть-чуть, – Макс самодовольно ухмыльнулся.

– Нравится играть мной? А ты не боишься, что однажды может все измениться, и ты окажешься на моем месте? – я улыбнулась ему.

– Это вряд ли, – он небрежно передернул плечами и вновь усмехнулся.

Хорошо.

Я внешне никак не отреагировала на его слова, плавно повернулась к зеркалу и начала расчесывать волосы. Макс, молча, наблюдал за мной. Я легко расправила длинные влажные локоны, стараясь вложить в каждое свое движение как можно больше изящности. Я хранитель. Щедрая природа, помимо всех остальных преимуществ, наградила меня весьма опасным оружием, которое одновременно является отличным средством защиты, ни один мужчина не устоит, будь он даже суарутом. Так почему бы им не воспользоваться!

Медленно приглаживая крупные спирали волос, я, чуть придерживая полотенце, повернулась к нему лицом, легонько присела на туалетный столик и скрестила ноги, непринужденно покачивая ими в воздухе. Макс выглядел обескуражено, его нахальное самодовольство сменилось заинтересованность. Я не стала дожидаться, пока он опомнится, и продолжила свою оборону очередным наступлением.

Я тут же переместилась к нему на колени, выбрав для этого самое яркое свечение, на которое только была способна. Суаруты перемещаются менее заметно, зато хранители более эффектно. Я это знаю лучше, чем кто-либо другой. На несколько секунд я задержала сверкающий ореол вокруг себя. Он удивленно приподнял бровь, смотря на меня широко распахнутыми глазами. Я потянула его за галстук вплотную к себе и тихо прошептала, слегка касаясь губами уха:

– Нравится? – последовал легкий поцелуй в шею, после которого он нервно сглотнул, а я ласково растрепала его волосы.

Благодаря своим новым способностям, я в совершенстве овладела искусством соблазнения, а за все годы нашего брака обрела очень четкое представление о том, как сделать ему приятно. И теперь я могла в полной мере воспользоваться своими знаниями, впрочем, как и он, здесь мы равны.

Но Макс, в отличие от меня, сидел, не двигаясь, раскрыв рот от удивления. Такой он меня еще никогда не видел! Я, искренне наслаждаясь этим замешательством, приподняла его руку к своей шее, а затем медленно опустила ее на бедро, минуя ключицу, плечо, грудь, талию, при этом изящно изгибая спину, он потянулся ко мне.

Оставаясь внутренне абсолютно спокойной, ведь для меня это была лишь игра, я страстно поцеловала его в губы, а руки скользнули под пиджак. Через полминуты его сопротивление окончательно рухнуло, он с силой прижал меня к себе, также страстно отвечая на поцелуй, который еще продолжался некоторое время, а потом я резко отстранилась. Он растерянно посмотрел на меня, с трудом контролируя дыхание.

– Ну, как? Нравится? – спокойно спросила я.

– Впечатляет! Браво! Ты победила, – искренне восхитился Максим.

– Спасибо. Хочу, чтоб ты понял одну вещь, я больше не в твоей власти. Я взрослая, самостоятельная женщина, и ты не знаешь меня такой!

– Да, я не знаю тебя такой, к сожалению. Ты просто дьявол!

– Ну, никто не говорил, что я буду «белой и пушистой».

Во мне непроизвольно взыграло кокетство.

– А мне это даже нравится! Я приятно удивлен, – в его голосе звучал легкий восторг, и тут неожиданно его глаза полыхнули. – Прими мои искренние поздравления, но теперь я хочу продолжить начатое!

После этого возгласа он резко уложил меня на спину, с удивительной скоростью пиджак полетел в одну сторону, галстук – в другую. Только теперь я с ужасом поняла, насколько глупой была моя идея о защите уязвленного самолюбия, я играла с огнем! Ну что ж, вот и доигралась!

Пока Максим был занят своей одеждой, я попыталась высвободиться, одним рывком он уложил меня обратно. Я сопротивлялась, хотя безуспешно, он одной рукой схватил мои руки, осторожно уложив их за голову, и всем телом навалился сверху, при этом действительно стараясь не сделать больно.

Таких страстных поцелуев в моей жизни еще не было, кожа вновь запылала, во вру слегка пересохло. Но я сопротивлялась изо всех сил, которых оказалось бесконечно мало. Это было унизительно. И даже магический отпор ничего бы не дал. Суарут сильнее хранителя, у него очень мощная защита и огромное преимущество.

Тут мне повезло, он буквально на секунду приподнял голову, отличный момент для защиты.

– Решился на изнасилование?! – пропищала я, с трудом проглатывая навернувшиеся слезы, горькая обида от такого унижения подкатила к самому горлу.

– Хм, разве это так называется?

Он резко изменился в лице, затем нежно погладил меня по голове.

– Ты же сама начала, и более того, ты – моя законная жена, а я твой муж! И выполнение супружеского долга – наша святейшая обязанность, ты клялась в этом! Напомнить?

В подтверждение своих слов он показал мне руку: на безымянном пальце красовалось обручальное кольцо, которое я сама когда-то надела ему.

Факт есть факт, против такого весомого аргумента не попрешь. Но я не сдалась.

– А ты клялся никогда не делать мне больно! Помнишь? – последнее слово я буквально плюнула ему в лицо, и почему-то вдруг стало еще обиднее.

– О, я не хотел сделать тебе больно. Прости.

Макс немного ослабил свою хватку, затем осторожно склонился надо мной, нежно целуя шею, губы, глаза. Я даже слегка растерялась. Он приподнялся, перенося свой вес от моего тела, я почувствовала себя более свободно.

– «Вообще-то, я говорила не об этом!», – промелькнуло в голове, но произнести эти слова вслух я не успела, только почувствовала, как мои руки освободились, а глаза непроизвольно закрылись.

И тут что-то внутри меня резко перемкнулось, что-то совершенно неведомое раскрылось. Какие-то картинки, будто воспоминания, побежали перед глазами, но я не успела их рассмотреть. Я уже плохо понимала, где нахожусь и что делаю, единственным ярким образом в голове был Максимилиан – его лицо, тело, душа – вот то, что для меня сейчас было важно, в одно мгновение самым невероятным образом он заключил в себе весь мир, предназначенный только для нас двоих.

Я вновь открыла глаза. Макс нежно смотрел на меня, только нежность эта была какая-то странная, но тогда я этого еще не осознала. Такие родные глаза, и сейчас в них горела любовь – истинная, настоящая, светлая! Это было какое-то наваждение, с нами двумя происходило нечто такое, чего никак нельзя было объяснить. Я осторожно коснулась его щеки и тут испытала такую невозможную, невероятную тоску, что сердце едва не остановилось от горя.

– Никогда! Слышишь?! Никогда не покидай меня!

Эти слова вырвались неосознанно, и я, стараясь всем телом прижаться к нему, буквально растворилась в нем, крепко обвивая руками его шею, будто это последние мгновение нашей жизни.

– Я люблю тебя, – тихо ответил он, также поддавшись наваждению.

Максим вновь нежно целовал меня, больше не пытаясь овладеть моим телом. Сейчас между нами происходило то, что не имело ничего общего с физической любовью, это была самая интимная близость на свете – близость души.

И это случилось с нами не впервые; когда он перенес меня в свой дом, создав иллюзию своей прошлой жизни, мы испытали такие же чувства. Как и в тот раз, какой-то частью своего сознания я вновь ощущала дежавю, все это уже происходило, но будто не со мной. Этой же частью я судорожно пыталась вспомнить: когда – но ответа, как и в тот раз, не было.

Мозги совсем поплыли, близость душ начала обретать вполне физические очертания. Я расстегнула его рубашку, она мгновенно полетела на пол. Он потянул полотенце и прижался ко мне голым торсом, страстно целуя шею.

Я обхватила ладонями его лицо и страстно поцеловала в губы. А когда я вновь взглянула в его глаза, наваждение исчезло, и это произошло с нами одновременно. Мы так и застыли: я держу ладонями его лицо, губы слегка приоткрыты, а в глазах поселились страх и непонимание.

– Кто ты? – в ужасе прошептал он.

Максим смотрел на меня с такой тоской, что на мгновение мне стало страшно. И еще я чувствовала, как он боится меня или чего-то, исходящего от меня, хотя, я боялась этого не меньше.

Макс резко вскочил, я машинально схватилась за полотенце, стараясь прикрыть обнаженное тело. Он быстро поднял одежду с пола, схватил портфель, стоявший около шкафа, и вышел из комнаты, больше не посмотрев в мою сторону, только бросил на ходу:

– Жду в гостиной.

Я осталась в одиночестве, наедине со всем случившимся. Прерывистое дыхание никак не хочет успокаиваться, кожа пылает.

Есть такое понятие: если какое-либо действие происходит только один раз – это можно назвать случайностью, забыть о нем и жить дальше; но если произошедшее действие повторяется неоднократно – это уже закономерность со всеми вытекающими последствиями. И с этим надо что-то делать.

Я уже не ненавижу себя как в прошлый раз. Теперь я себе просто отвратительна, жуткое чувство вины перед Эвеном только доказывало мою гадкость. И еще я задавалась единственным вопросом, точнее вопросов было миллион, но этот звучал громче всех остальных. Что происходит между нами?

Я четко поняла, что моему душевному спокойствию пришел конец. Сколько я прожила без вопросов? Полгода или чуть больше? И как закончить эту нескончаемую историю, чтобы она перестала тяготить наши жизни? Не знаю.

Я встала, поправила кровать и открыла окно, в надежде выветрить запах Макса, так как Эвен этого точно не поймет. А сама отправилась в душ, стойкий аромат мужа пропитал не только спальню, но и мое тело. Спустя двадцать минут я вышла в гостиную. Максим неподвижно сидел в кресле спиной ко мне, скрестив руки на груди, и смотрел в одну точку. Неожиданно для себя я вдруг ощутила еще одно чувство вины, только теперь оно относилось к Максу, и по своей силе ничем не уступало Эвену.

– «Отлично! Он семь лет держал меня в клетке, перегадил всю жизнь, что, продолжает делать до сих пор, лишил семьи, друзей, чуть не отобрал сына, а я еще и чувствую себя виноватой! Действительно у меня с головой не все в порядке!»

Я постаралась подавить вспышку гнева, направленную исключительно на саму себя, обошла кресло вокруг и тихо опустилась на диван. Максим как-то странно посмотрел на меня, а потом его взгляд стал весьма озадаченный.

– Хочешь чай? – неожиданно для нас обоих спросила я.

– Да, было бы неплохо, – немного помедлив, ответил он, а затем улыбнулся.

– «Ну, что со мной не так?! Почему я все время говорю какие-то глупости. Да, самое время для дружеского чаепития! Тут жизнь опять переворачивается с ног на голову, а я …»

Я вышла на кухню, продолжая злобно ругать себя, попутно, обвинив во всех смертных грехах.

– «В одном Максим безусловно прав. Я его жена. И как бы там ни было, мне не стоило завязывать новые отношения, пока старые еще не закончены»

Вода закипела, я, не отрываясь от своих мыслей, взяла чашку.

– «А Эвен? О, Эвен! Гражданский муж на работе, официальный зашел в гости, и … О, я хуже, чем самая последняя …»

Додумать очередное страшное обвинение я не успела, жгучая боль пронзила руку, и только сейчас я заметила, что кипяток льется мимо чашки прямо на мое запястье. Рука мгновенно стала малиновой и покрылась мелкими пузырьками, я вскрикнула, чуть не выронив чайник. Макс тут же оказался рядом, успев схватить едва не пролившийся кипяток, а я расплакалась от боли, прижимая обожженную руку к груди.

– Дай посмотрю, – заботливо предложил он.

Я протянула ему руку, ставшую уже ярко-алого цвета.

– Нет, ты не хранитель! Ты – ходячее недоразумение! – с легкой улыбкой произнес он, приложив свою ладонь к обожженному месту, почувствовалась прохлада, боль исчезла, и рука вновь выглядела здоровой.

– Спасибо, – тихо сказала я, не зная, как вести себя после случившегося в спальне.

Он не ответил, повернулся спиной и закончил начатое мной дело, кухню наполнил легкий аромат свежезаваренного чая. Макс поставил чашки на стол и сел напротив меня. Я, молча, смотрела на него, он также не спешил нарушать повисшей тишины. Однако пора сделать первый шаг, так как молчание слегка затянулось.

– Максим, объясни, что происходит? – мой голос прозвучал слегка нерешительно.

– О чем ты? – он сделал вид, что не понял вопроса.

– О твоем непонятном поведении! О том, что было там, – я жестом указала на спальню.

– Ну, ты решила поиграть и почти доигралась! Или ты думала, что я железный? Хотя, я был приятно удивлен, и мне даже понравилось. Повторим? – он подмигнул мне, стараясь перевести все в шутку.

– Нет, – твердо ответила я. – И ты знаешь, что я говорю не об этом! Чего ты хочешь от меня? Зачем ты все это делаешь?

– Мне скучно, – с притворным безразличием ответил он.

– Хватит врать! – я не на шутку рассердилась. – Мы прожили вместе достаточно долго, и никогда между нами не было ничего даже близко похожего на то, что произошло в последние два раза. Ты всегда был холоден и безразличен, но как только я ушла, тебя будто подменили. Я никогда не знала тебя таким!

– Ты тоже открылась для меня по-новому, – он ехидно улыбнулся, многозначительно посмотрев на меня.

– За то время, пока мы были вместе, следовало попробовать хоть раз не песочить мне мозги! Вдруг действительно открыл бы для себя нечто новое, – с вызовом парировала я, слегка краснея от столь откровенного взгляда. – Вначале ты подавил мою волю, затем уничтожил моих близких, потом пытался затащить меня в постель, что, кстати, у тебя неплохо получается, и в довершении всего признался мне в любви!!! Ничего не забыла? Объясни, что происходит? Ты опять мне что-то внушаешь?

– Нет, – твердо ответил он, – я больше не могу контролировать твой разум. Ты же у нас теперь хранитель!!!

Последние слова прозвучали с сарказмом, но я чувствовала, что он не врет, и более того у него нет ни одного ответа на мои вопросы. Однако также стало понятно, что он тщательно скрывает какую-то тайну, которая могла бы многое прояснить.

– Скажи, – как-то нерешительно начал он, его глаза на мгновение вновь стали тоскливыми, – почему ты просила не покидать тебя?

Я не знала, что теперь ответить, так как сама не могла понять этого. Почему-то именно в тот момент он был единственным, кто существовал для меня. Я словно была другим человеком, и этот человек самозабвенно любил Максима, но сейчас это чувство почти прошло, оставив после себя лишь едва ощутимое воспоминание.

– А почему для тебя это важно? – я не ответила на его вопрос.