Цветочная лавка

– Если ты приехала сюда, изнемогая от одиночества и преследуя свои цели, ты очень пожалеешь об этом! – пригрозила она и вернулась к гостям, изображая радость и фальшиво смеясь.

Ингрид едва сдерживала себя, чтобы не плеснуть в неё бордовой жидкостью из бокала, который весь вечер держала в руках, ни разу не пригубив. Она раздраженно барабанила пальцами по подоконнику и почувствовала облегчение, когда увидела первых покинувших праздник двуличия гостей, и направилась к выходу. Не забыв про вазу, она подхватила коробку и покинула неуютный дом.

Вернувшись в отель, Ингрид, скинув туфли, плюхнулась на кровать и успокоенно вздохнула. По её мнению, праздники выглядят несколько иначе. Ева и Ингрид находились на одном социальном уровне, но не имели ничего общего. Первую заботил только лишь её внешний вид и материальные ценности. Ингрид же, напротив, приложив немало усилий, чтобы сделать прекрасной жизнь тех, кого бескрайне любит, в последнюю очередь думала, как она выглядит в глазах окружающих.

Паулина пришла на работу чуть раньше, чем обычно. Наливая свежую воду для цветов, она говорила с ними: «Вам тоже понравились вазы? – улыбаясь, спросила она. – Это стоило таких трудов, если осчастливило кого-то…»

Ворвавшийся в магазин господин Беккер не на шутку перепугал бедную девушку.

– Что происходит? – воскликнул он с порога. – Это прорыв! Мне поступил невероятных масштабов заказ! Я стану сказочно богат! – приплясывал он, кружась по кафельному полу салона, попутно любуясь на отражение своей персоны на стеклянном потолке и явно гордясь ею.

– А что насчёт моей премии? – спросила Паулина. – Не сочтите за дерзость, но вы обещали…

– Премия? Ах да, – мужчина демонстративно хлопнул себя по лбу. – Ну, разумеется! Только подождём до конца недели, я разберусь с новой партией, тогда займёмся финансами.

– Новая партия? – оглядевшись, Паулина сдвинула брови. – Цветы же начнут вянуть…

– Не-е-ет! – протянул тот, расплывшись в улыбке и мечтательно прищурил глаза. – Я заключил договор о поставке ваз на постоянной основе!

– Ну уж нет! – возмутилась девушка. – Если вы думаете, что я и дальше стану декорировать их в свое свободное время, то очень ошибаетесь!

– Ты только подумай! Наш доход увеличился вдвое за каких-то пару дней! Соответственно, твоя заработная плата тоже. Вскоре наш магазин станет очень популярным!

– Вы, наверное, меня не поняли… Моя работа заключается в другом, и я выполняю её как следует.

– Послушай, дорогая. Если ты дорожишь своим местом, то перестанешь спорить и будешь выполнять все, что я потребую.

Поразившись наглости хозяина, Паулина воскликнула:

– Я одинаково дорожу как рабочим местом, так и своим достоинством!

И одним движением смахнула на пол оставшиеся вазы. Осколки разлетелись во все стороны. В этот момент на пороге появилась женщина в белом брючном костюме. Машинально приподняв носок туфли и округлив глаза от неожиданности, она пыталась понять, что происходит. Владелец цветочного магазина с ужасом смотрел на пол.

– Ты что натворила? Совсем с ума сошла? Всё, что ты видишь у себя под ногами – деньги. Деньги! – кричал он, заикаясь.

– Самый распространенный порок большинства зажиточных людей – жадность. Как мне не видать премии, так и вам отныне – моих трудов!

Паулина, схватив свою сумку и извинившись перед вчерашней покупательницей, ушла прочь.

– Человеку неведомо такое понятие, как совесть! Кем бы ты была, если не я?! – в ярости восклицал мужчина и, откашлявшись, пробормотал: – Прошу прощения за недоразумение, но до завтра мы закрыты.

– Почему вы не выдали девушке премию? – женщина сверлила его взглядом.

– Что? – в растерянности обернулся тот, и щёки его залились краской.

– Послушайте, – таинственно сказала та, – у меня есть к вам одно предложение…

В глазах господина Беккера появилась искорка азарта.

Паулина весь день просидела на лавочке в парке и под вечер вернулась домой. Сделав бутерброд, она устало жевала его в кухне, не зажигая свет, и мечтала лишь об одном – чтобы бабушка не стала расспрашивать её о зарплате и снова не включила свою пластинку под названием «Вот бы никогда не подумала, что такая женщина, как я, будет вынуждена печься о чьих-то выродках!». Обида от несправедливости этого мира весенним ручьём текла по её щекам. Цветочный магазин стал для неё не местом заработка, а скорее отдушиной. В её окружении не было людей, с кем она могла бы поговорить по душам, лишь розы да флоксы, астры и георгины…

Паулина любила утро. Оно дарит надежду, так считала она. В спешке собираясь на работу, девушка надела белое платьице с яблоневым цветом, вязаный розовый кардиган и лакированные балетки. Не забыв попрощаться с гиацинтами, отправилась в магазин, моля небеса о счастливом разрешении конфликта.

– Здравствуйте, господин Беккер… – робко сказала Паулина, войдя в магазин, немного удивившись, что тот сидел за прилавком. – Прошу прощения, я немного задержалась…

Мужчина воинственно поднялся и сдвинул брови:

– Ты не опоздала, но только потому, что больше здесь не работаешь.

– Нет, вы не можете так жестоко со мной поступить! Я всё выплачу, обещаю!

Мужчина взглянул на Паулину из-под очков и протянул ей визитку: «Вот, возьми это. Одна госпожа просила передать».

Девушка не могла сдержать слёз. Больше всего ей хотелось сейчас закрыться в своей комнате и не видеть никого. Но она знала, что её ожидает. Упрёки бабушки постоянно на нее сыпались, как жемчуг со старых бус. Утерев слезы, она нехотя взяла визитку и, не сказав ни слова, ушла.

«Всё хорошо, и если не сейчас, то обязательно когда-нибудь будет», – уверенно произнесла Паулина. Ей совсем не хотелось возвращаться домой. Дом ведь, как объятия, – самое уютное место на свете, но не для неё: девушку некому было ждать. Когда на город опустилась тьма, она все же направилась домой. Ссылаясь на плохое самочувствие, которое, к слову, никогда не интересовало её бабушку, она заперлась в своей комнате. Её мир, полный ярких красок и ароматных цветов, теперь лишен света и ограничивается пространством комнаты. Паулина всегда считала, что у каждого человека есть свой мир, а если быть точнее, в каждом человеке он свой…

Девушка спустилась с кровати и взяла с полки книгу, не сразу заметив вложенную в неё закладку. Верно, отец оставил её на том месте, потому что был увлечён темой либо просто не успел дочитать… Изучив книгу, Паулина всё больше укреплялась в мысли, что в мире нет ничего более прекрасного, чем цветы и, конечно, любовь. Девушка вспоминала детство и считала себя большим везунчиком… Тоска заполнила сердце. Она не забыла ту огромную дворовую собаку, что прокусила шину её велосипеда. О, как горько она тогда плакала! Мама гладила её по голове и говорила: «Это такие пустяки. Не позволяй своим красивым глазкам проливать слёзы из-за вещей». Паулина всё равно изредка плакала, когда никого не было дома, но больше смеялась. В памяти девушки всплыл один давний случай. Мама готовила пирожки с повидлом, запамятовав, что у её свекрови аллергия на клубнику. Папа сказал, что вышло очень даже хорошо, поскольку им больше достанется. Бабушка Паулины проникла на кухню и, не дожидаясь чьего бы то ни было разрешения, на правах хозяйки, а больше из вредности, забрала половину пирожков и преспокойно пила чай вместе с соседкой. Она и не подозревала, что с каждой минутой лицо все больше покрывается красными пятнами. Папа Паулины, увидев такую картину, во всеуслышанье заявил, что она некрасиво поступила, похитив пирожки и не подумав о других. Бабушка тотчас разозлилась и заявила: «В своём доме я вольна делать всё, что захочу!». Соседка с нескрываемым презрением наблюдала за поведением подруги, а папа заметил: «Люди, которые стыдятся своих поступков, иногда краснеют! Наверное поэтому ты сейчас так выглядишь!».

Паулина любила их с папой тандем. Они часто попадали в смешные ситуации, а мама извинялась, чувствуя неловкость. Её, немного робкую, с мягким характером, любили все, и больше всего папа Паулины, который всячески оберегал жену. Однажды, устав от вздорного поведения своей матери и постоянных придирок, он донес до ее сведения, что если она когда-нибудь обидит Марию, то может забыть о нем – сына у нее больше не будет. Капризная женщина ответила, что невестка ее вовсе не интересует. Тем не менее, в самые тяжёлые времена рядом с ней находилась только Мария. Паулина же, наблюдая враждебные отношения в семье своей подруги, гордилась своими родителями. А теперь она часто грустила. Плакала и разговаривала с любимыми мамой и папой, будто они слышат ее: «Почему вы оба оставили меня?»

Глава 4

Ингрид была в самолёте, когда через сон к ней явились воспоминания. Однажды, уже будучи в приюте, она лихо подралась с девчонкой, стащившей у неё фломастеры, которые стали очень дороги для Ингрид, ведь мама купила их ей перед тем, как доверить девочку судьбе.

– Ты не будешь красть мои вещи, – твёрдо говорила Ингрид.

– А то что, пожалуешься? – ехидно хихикала та.

– Я не стану жаловаться. Я сама с тобой расправлюсь, – ответила она и ушла, а наутро обнаружила свою любимую куклу разрисованной.

Ингрид, отыскав вредную девчонку, схватилась за её волосы и не отпускала до тех пор, пока на крики не сбежались воспитатели.

Голос бортпроводницы вернул Ингрид в реальность и вмиг заставил стать взрослой.

– О, моя родная Инни вернулась! – вышедшую из машины женщину встречала её лучшая подруга.

– Дорогая, – обняла её Ингрид, – бесконечно рада тебя видеть.

– Пройдём скорее в дом, что же мы стоим у порога! Ромина весь день возилась на кухне, чтобы удивить тебя!

– Кажется, нет ничего, что бы удивило меня больше, чем увиденное вчера…

Ингрид, закинув ногу на ногу, пила кофе, в то время как Хелена ожидала продолжения.

– Когда я увидела её, моё сердце на мгновение замерло…

– Ингрид, ты же знаешь, к каким процедурам прибегает Ева, чтобы казаться вечно молодой! – улыбнулась Хелена.

– Ах, о чём ты! – всплеснула руками Ингрид. – Я говорю тебе о Саре. Она такая… Такая настоящая, милая, простосердечная. Чудесная, словом!

Женщина говорила с таким энтузиазмом, что Хелене стало не по себе. Поставив чашку на деревянный журнальный столик, Хелена взяла подругу за руку и с волнением заглянула в её в глаза.

– Инни, прекрати уже. Мы же обе знаем, что…

– Сейчас ничего не говори. Ничего! – поднялась она. – Ах да, чуть не забыла! Ромина, принеси коробку. Если ты сейчас соглашаешься, я дарю это тебе; если отказываешься, оставляю себе!

– Хорошо-хорошо, я согласна, – рассмеялась Хелена. – Открывай уже!

Женщина потянула за ленту и сняла крышку. Обе восхитились невероятным оформлением вазы. На белом фоне в розовых цветах магнолии сидела колибри, а сиреневые разводы создавали волшебное настроение.

– Настоящее произведение искусства! – воодушевлённо рассматривала сувенир Хелена.

– На самом деле я купила ее в подарок на юбилей Евы, но та ничего не смыслит в истинной красоте. Знала бы ты, как она вчера накинулась, увидев меня беседующей с Августом! Ненормальная, – Ингрид, немного успокоившись, опустилась в кресло и вернулась к прежней теме: – Скоро и ты познакомишься с той, кто создаёт эти шедевры.

– Что же, Инни, и у меня есть чем тебя обрадовать! Я тоже хочу тебя познакомить с одним маленьким, но важным человеком, только… Нужно запастись терпением, потому как приедет он только через девять месяцев!

К Ингрид пришло осознание, что Хелена имела в виду. Она с нежностью смотрела на подругу, прислонив ладонь к виску.

– Я очень счастлива за тебя, дорогая, правда.

Беспокойство об Ингрид засело в сердце Хелены.

Паулина не раз доставала из кармана пластиковую карточку, на которой золотистым курсивом напечатано: «Ingrid Lehmann», а ниже номер. Покрутив визитку в руках, Паулина откладывала её, тяжело вздыхая, а после снова брала, но не решалась позвонить.

– Ты что же решила бросить работу и целыми днями бездельничать? Я хочу немного уважения к своему возрасту, – ругалась бабушка, сидя перед телевизором.

– Почему ты меня так ненавидишь? – наконец вопросила Паулина в сердцах.

Девушке было невдомёк, когда она успела перейти ей дорогу, но по мнению её бабушки, она сделала это, когда ещё и ходить-то толком не могла.

– Мой сын совершил самую большую ошибку в жизни, однажды познакомившись с твоей матерью! – плюнула она. – Глаза бы мои тебя не видели!

– Если я уйду, то больше никогда к тебе не вернусь.

Глаза Паулины наполнились слезами.

– Да кто у тебя остался кроме меня? – усмехнулась старушка. – Вернёшься как миленькая!

– Не волнуйся так, тебе противопоказано.

Паулина ещё никогда в жизни не чувствовала себя так паршиво. Она была подавлена. Ей совершенно некуда идти. Проходя мимо цветочного магазина, решила заглянуть. В её душе теплилась крохотная вера в то, что гнев господина Беккера утих, и он позволит ей вернуться. Всё станет, как прежде. Но надежды разбились, как те вазы о кафельный пол, когда, остановившись на пороге, она увидела новую девушку, искусно улыбающуюся покупателям. В реальность её вернули слова: «Девушка, вам помочь?» Помочь сейчас ей могло только чудо. Вот бы появилась волшебная палочка, и по её мановению вернулись папа и мама, чтобы они, как раньше, сидели все вместе на террасе и пили чай, а по выходным обязательно совершали бы вылазки на природу.

Паулина медленно шла вдоль улицы. Без гроша в кармане, единого шанса на восстановление в должности и примирения с бабушкой, она брела куда глаза глядят. Дрожащими пальцами Паулина достала из джинсовой куртки визитку и набрала номер.

– Здравствуйте, могу я услышать… – Паулина ещё раз заглянула в визитку и продолжила: – госпожу Ингрид.

– Здравствуйте. Одну минутку. А кто её спрашивает? – послышалось на том конце провода.

Ком подкатил к горлу девушки. Она растерялась, не зная, как представиться, и на секунду подумала, а что если женщина сочтёт, будто ей нужны деньги, или вообще не примет всерьёз звонок от какой-то девчонки. Эта мысль заставила Паулину немедленно положить трубку.

Девушка опустилась на лавочку возле незнакомого дома и с печалью глядела на рассеивающийся тёплый свет в окнах. Здесь наверняка сейчас готовили ужин и беседовали в семейном кругу. И чем дольше она сидела, тем сильнее ей не хотелось возвращаться к бабушке. От безысходности девушка решила отправиться к подруге.

– Ты моя лучшая подруга. Вместе мы что-нибудь придумаем, – ответила Белинда и пригласила внутрь.

– Спасибо.

Паулина переступила порог. В прихожей стоял запах табачного дыма.

– Благодарить не за что. Ты можешь оставаться, сколько нужно. Но сама знаешь моё положение… Отчим не любит гостей, а когда напьётся, так вообще становится контуженным.

Паулина обняла подругу, уткнувшись в её плечо, а из глаз хлынули слёзы.

– София, меня никто не спрашивал? – на ходу поинтересовалась Ингрид.

– Нет, никто, – пожала плечами личный секретарь Ингрид. – Ах да, был один странный звонок. Какая-то девушка хотела с вами поговорить, но, когда я спросила, как её представить, она положила трубку.

Ингрид тяжело вздохнула и, приоткрыв дверь в кабинет, остановилась.

– Если ещё раз позвонит – ничего не спрашивай, сразу соедини со мной, – сказала та, но слабо верила, что девушка предпримет ещё одну попытку дозвониться.

Она вспомнила, как часто просила воспитателей приюта позвонить домой, чтобы спросить, не передумала ли её мама. Но никто не снимал трубку. Вскоре сообщили, что женщина уехала, и маленькая Ингрид затаила глубокую обиду, а звук длинных скрипучих телефонных гудков невольно заставлял её содрогаться.

– Вот это да, удача сама нашла тебя! Набери ещё раз, – убеждала Паулину подруга, но та наотрез отказалась.

– Послушай, она же оставила визитку для чего-то. А ты находишься в безвыходном положении и думаешь: позвонить или сама найдёт! Мир не крутится вокруг тебя! – разозлившись, подруга вскочила со стула и принялась поливать фиалки.

– Ты права, он никогда не крутился вокруг меня, – вздохнула Паулина. – Это я, как заведённый волчок, вращаюсь по оси. Но сколько бы я ни старалась, ничего не выходит. Наверное, я родилась под несчастной звездой.

– Может, эта Ингрид предложит финансовую помощь. Плохо что ли…

Белинда явно не понимала глупого упрямства подруги, а Паулина была категорически против её навязчивой идеи и уже пожалела, что рассказала обо всём.

– Ты слишком упряма! – возгласила Белинда, демонстративно закатив глаза.

– А ты слишком настойчива! – возразила Паулина и, опустившись на колени, достала из рюкзака корм для животных и вышла из квартиры.

Каждый вечер она кормила бездомных и брошенных кошек. Она рассуждала: если люди так легко отказываются от своих питомцев, то наверняка так же просто могут предать и друг друга.

Белинда, разыскав визитку в рюкзаке Паулины, решительно набрала номер.

– Добрый вечер! Можно поговорить с… – девушка прикусила губу, а после выпалила: – с Ингрид! Да, с Ингрид Леманн!

Не прошло и минуты, как на другом конце провода звонкий голос сменился на бархатный:

– Паулина, это ты?

– Здравствуйте! С вами говорит Белинда, подруга Паулины, – представилась Белинда, но услышав тишину в телефонной трубке, продолжила: – Она тоже набирала, но из-за своей природной застенчивости сразу же отказалась от этой идеи. Хорошо, что у неё есть такая подруга, как я, не правда ли! – хихикнула она, а после выпалила на одном дыхании: – После того, как Паулину уволили с работы, в которую она вкладывала всю душу, бабушка выгнала её из дома. Знаете ли, у этой старушки такой скверный характер! И ещё, если Паулина узнает о том, что я вам звонила – очень разозлится.

– Благодарю за звонок, – тихо ответила Ингрид. – Я буду в вашем городе во вторник. Встретимся где-нибудь в кафе. Отправьте адрес геолокацией.

– Договорились! До встречи! – Белинда соскочила с подоконника и, вернув визитку на место, стала дожидаться подругу.

Вернувшись домой, Паулина заметила на удивление хорошее настроение подруги. Белинда подолгу вилась около и, наконец, сообщила:

– Ушла гулять одна, оставив меня сидеть в четырёх стенах. Во вторник мы сходим куда-нибудь!

– Почему во вторник? – удивилась та.

– По вторникам скидки постоянным клиентам. А знаешь ли ты, на какую сумму я наела мороженое в «Айсберге»?

Паулина грустно улыбалась. Иногда она приходила в недоумение, как человек может быть таким беззаботным в столь нелегкие времена.

– Ты очень скучный человек, знаешь?

Белинда танцевала перед зеркалом. Паулина лишь согласно кивала. Она зачислила себя в этот разряд добровольцем: девушку мало волновали весёлые компании и развлечения. Вмиг повзрослевшая Паулина с грустью смотрела на своих сверстников.

Настал день икс, и выбрав в кафе столик у окна, Белинда устроилась поудобнее. Она оглядывалась по сторонам и, наконец, её взгляд остановился на женщине, подходящей под описание, данное Паулиной. Под предлогом ненадолго отлучиться в дамскую комнату, Белинда скоро вернулась, по пути как бы ненароком задев плечо женщины со словами: «Извиняюсь».

Белинда заказала фисташковое мороженое, когда еще не закончила с карамельным. Паулина, улыбалась, наблюдая за беспечной подругой. Она искренне любила людей, которые умеют радоваться мелочам: запущенному в небо воздушному змею, мороженому или букету полевых цветов. В какой-то момент женщина в чёрном брючном костюме зацепила спинку стула Паулины.

– Прошу прощения, – женщина коснулась плеча Паулины и, когда девушка обернулась, сняла тёмные солнечные очки. – Надо же, какая встреча! Я очень хорошо запомнила твоё лицо.

– Я тоже помню вас, – приветливо улыбнулась Паулина. – Вы приобрели подарок на юбилей.

– Верно, – кивнула женщина. – Кстати, я загляну на днях, мне нужен будет букет на доставку.

– Вы, конечно, приходите, но я уже не работаю в магазине.

– Правда? – опешила женщина. – Чем же ты сейчас занимаешься?

– Так вышло, что Паулина в поиске работы, – вклинилась Белинда, и Паулина пожалела, что вышла из дома.

Женщина присела за столик, повернувшись к Паулине.

– У тебя же есть моя визитка?

– Есть-есть, – не дожидаясь ответа, выпалила Белинда. – На самом деле она вам звонила.

– Белинда… – покачала головой Паулина и, поймав на себе взгляд женщины, решила не отпираться. – Звонила. Но насколько я поняла, вы знакомы с господином Беккером, а мне бы не хотелось возвращаться к прошлому. Я не стану появляться там, где меня не жалуют.

– Нас связывают исключительно деловые отношения. Я поставляю цветы из своей оранжереи и, кстати говоря, мы ищем ответственных работников! Если есть желание, приглашаю к себе. Швейцария – прекрасная страна! – Подмигнула она и взглянула на часы. – Кажется, я засиделась, дела не ждут. Завтра у меня самолёт, поэтому очень жду звонка.

Женщина ушла, а Белинда ещё долго тараторила о том, что когда станет работать, то на первые заработанные деньги купит точно такой же парфюм.

Устроившись на диване, прижимая к себе подушку, Паулина сосредоточенно размышляла. Она чувствовала растерянность и беспокойство, мысленно задавала вопросы и сама же отвечала на них.

– Эй, чего загрустила? Такой шанс выпадает далеко не каждому!

– Я бы с удовольствием вместо себя отправила тебя. Если хочешь, можешь спросить у неё, не нужен ли ей персональный визажист, – Паулина скрестила руки на груди и рассуждала вслух: – Полететь туда, где я не знаю никого и…

– Построить новую жизнь! Подумай сама, – подруга присела рядом и продолжила: – Бабушка не хочет тебя знать, мама в трудном положении, а тебя ещё и с работы уволили.

– Вот именно, – Паулина свернулась клубочком, – как я могу уехать и оставить маму одну, когда она под арестом?

– Если хочешь ей хоть как-то помочь, я считаю, стоило бы рассмотреть предложение. Финансовая поддержка ещё никому не помешала.

Белинда ушла, оставив Паулину в раздумьях. Перед ней стоял серьёзный выбор. Утирая слёзы, она понимала, что сейчас должна принять очень тяжёлое решение.

– Да и прекращай уже разводить сырость! То есть, ты отправишься, значит, в Швейцарию, а я должна буду в плесени сидеть? – воскликнула вернувшаяся из кухни Белинда с двумя кружками чая и рассмеялась собственной шутке.

Паулина нежно любила свою подругу, однако её напористость и легкомыслие зачастую приводили девушку в изумление.

Глава 5

Всю ночь Ингрид не могла сомкнуть глаз и желала, чтобы поскорее наступил рассвет. Бессонница, как верный спутник жизни, преследовала ее на протяжении трёх лет. С наступлением темноты острее ощущалось одиночество, прошлое не давало покоя. Вопросы не кончались, выстраиваясь в ряд, как шахматы в начале игры. Ответы не находились, а женщина все ждала, когда в её жизни наконец наступит светлая полоса, когда она сыграет белыми. Ко всему прочему, её терзали мысли, какое решение примет Паулина. На всякий случай она купила второй билет по данным, которые ей передала Белинда втайне от подруги.

Тем временем Паулина размышляла об опасности перемен, которые сейчас ей ни к чему. Девушка незаметно погрузилась в тревожный сон.

Лунный свет, холодный и неуютный, проникал в комнату. Вдруг тени сгустились, а затем, будто раздираемые неведомой силой, отделились от общего сумрака и приобрели человеческие очертания. Паулина со страхом наблюдала буйную игру теней. Трепещущая фигура. Тонкая и полупрозрачная, она дрожит, ее мучает страх. Вдруг ее тянет на себя одна, затем вторая тень. Словно стараясь перетянуть каждая на свою сторону. Бедняжка борется с ними, мечется, но выбивается из сил и падает. Сжимается в комочек и медленно исчезает…

В этот миг Паулина проснулась и уселась на диване, тяжело дыша. Нащупав кнопку на торшере, включила свет. За окном плыла тёмная глубокая ночь. Пройдясь по комнате, девушка остановилась и всмотрелась в свою тень на стене. Ее сердце стало биться сильнее. Медленно опустившись на край дивана, она задумалась, не вещим ли был сон. Не эту ли явь сулит ей грядущее.

Паулина до утра не могла сомкнуть глаз. Она прокручивала в голове до дрожи пробирающую сцену, лишившую ее покоя. Накинув одеяло на плечи, девушка сидела на балконе и следила за поднимающимся над городом оранжевым светилом.

– А я всюду ищу тебя! – парировала Белинда.

– Мне приснился такой странный сон… Вроде бы не кошмар, а я проснулась вся в холодном поту. До сих пор помню его в деталях.

– Не рассказывай, я очень восприимчива! – отмахнулась та. – Заварю нам кофе.

Паулина, кивнув, взглянула на небо. Оставляя за собой белую полосу из сахарной ваты, куда-то летел самолёт. Быть может, люди, находящиеся в нём, сейчас кардинально меняют свою жизнь: кто-то летит на другой континент, чтобы насладиться одиночеством; кто-то на встречу с любовью всей своей жизни; кто-то вынужденно покидает место, где родился, а кто-то, возможно, сегодня упустил свой шанс… В реальность девушку вернул аромат кофе. Паулина вошла в комнату и наспех собрала свои вещи, которых было не так много.