Тайная жизнь Джейн. Дуэль

Аллен стоял у релингов1 на палубе для пассажиров первого класса и смотрел на море. Франческа прошла бы мимо, не узнав его со спины, но поверенному как раз наскучило созерцание безбрежных просторов. Шагнув в сторону, он оказался прямо перед мисс Стэнли.

При таком раскладе глупо было делать вид, что они незнакомы. Пришлось поздороваться. Благо, выходя за пределы каюты, девушка по-прежнему использовала подаренный Томасом артефакт.

Как и прежде, Аллен прекрасно держал себя в руках – не выказывая особого удивления, он приветствовал Франческу так, словно они заранее сговорились встретиться во время путешествия.

– Неужели очаровательная мисс Стэнли нашла себе новое запутанное дело так далеко от старой доброй Альбии? – спросил он, поклонившись.

– О нет, мистер Делрой, я всего лишь решила сменить обстановку.

– А вы не делаете ничего наполовину. Если менять обстановку, то кардинально – уезжая на другой континент, – заметил Делрой, и во взгляде его теперь читалось уважение. – Зная вас, не удивлюсь, если вы отправились в Новую Альбию даже без спутника.

– Так и есть. – Франческа с вызовом посмотрела на мужчину: ей померещился упрек в его словах.

– Быть может, в таком случае мне будет позволено заботиться о вас на правах старого знакомого?

Девушка растерялась. Она предпочитала выходить из каюты лишь в обеденное время или для небольшой погулки по палубе – не забыла еще, чем в прошлый раз обернулось слишком долгое использование активированного артефакта. Предложение Делроя абсолютно не вписывалось в ее планы, ведь это означало, что кристаллом придется пользоваться намного чаще. А еще под угрозой оказалась идея затеряться после прибытия в Новую Альбию в потоке приезжих, сняв с себя морок, благо, общее описание в паспорте равно подходило и Джейн Стэнли, и Франческе Кавендиш.

– Боюсь, я не могу принять ваше великодушное предложение, мистер Делрой, – ответила девушка, надеясь, что ее отказ будет правильно понят. – Поскольку мне приходится путешествовать в одиночестве, присутствие рядом мужчины, даже старого знакомого, скомпрометирует меня. Нам не стоит идти на такой риск.

– Понимаю, – поклонился ей Делрой, белозубо улыбаясь. – Но, возможно, мне будет позволено общаться с вами в ресторане на виду у всех?

– Я предпочитаю ужинать в столовой, – смутилась Джейн, которая привыкла обходиться более скромными условиями, не требующими парадных выходов, дорогих нарядов и, что характерно, сопровождающих.

– В таком случае давайте договоримся – сегодня я приглашаю вас в семь часов вечера в ресторан, а взамен завтра за завтраком, обедом и ужином мы будем встречаться в столовой, если, конечно, вам не понравится ресторанная кухня.

Франческа вынужденно согласилась. И… не пожалела об этом. Аллен оказался достаточно деликатен, чтобы не настаивать на длительных разговорах. Стоило девушке пожелать уйти, он тут же провожал ее к выходу из ресторана или столовой, но не дальше.

Аллен хорошо чувствовал, когда Джейн не хочет разговаривать, и в такие дни оставлял ее в одиночестве, присоединяясь к кому-нибудь из своих многочисленных корабельных знакомых. Он находился на удалении, но Франческа знала – как только ее желание уединения пройдет, по первому жесту Делрой вернется.

Поверенному было известно невероятное количество интересных и смешных историй, которыми он потешал мисс Стэнли, когда та изволила проявлять чуть больше живости, чем обычно. И временами Фрэнни чувствовала, что рядом с Алленом ей становится немного легче, а боль от измены Ричарда слегка стихает.

Время и место их встреч оставались неизменными всю неделю. Поэтому, когда корабль угодил в легкий шторм, а из тяжелых туч полил пронизывающе холодный дождь, Джейн вышла на верхнюю палубу больше из интереса, чем всерьез рассчитывая застать там Делроя.

Действительно, на сей раз здесь было необычайно безлюдно, и лишь на месте встречи у поручней маячила одинокая фигура в черном пальто с поднятым воротником. Аллен стоял, словно и не замечая ни чудовищной качки, ни ненастья. Он даже не оглядывался по сторонам в ожидании мисс Стэнли – скорее всего, не слишком рассчитывал на ее появление. Просто пришел, потому что джентльмен не может не явиться, если существует хоть малейшая вероятность появления дамы, с которой назначена встреча.

Фрэнни могла уйти – он оставил ей выбор. И она даже намеревалась это сделать, но потом… Ведь Аллен все же пришел. И будет ждать неизвестно как долго. А репутация… репутации мисс Стэнли вряд ли что-то грозит, даже если ей вздумается есть руками из тарелки или скакать по столам, – эта маска исчезнет, едва спустят корабельный трап.

И Франческа рискнула.

Выйдя из теплого коридора, она направилась вперед, замирая каждый раз, когда палуба уходила из-под ног, цепляясь за релинги, жмурясь, когда очередной шквал бросал ей в лицо холодные солоноватые брызги… И среди этого разгула стихии ей стало… спокойно. Словно боль и отчаяние, которые Фрэнни скрывала в душе, внезапно вырвались на свободу, превратились в дождь и грохот волн, что разбивались о форштевень. Словно те слова, которые она хотела сказать Ричарду Кавендишу, стали оглушающим воем ветра, а слезы, которых она так и не смогла пролить, сейчас солеными ручейками стекали по ее лицу.

Франческа забыла, куда шла. Забыла о том, зачем здесь вообще очутилась.

Сильно, почти до судорог, сжимая руками поручень, она зло улыбалась – как улыбался Джеймс, когда ему становилось больно. По-волчьи. Как дикий хищник. Израненный, но не побежденный.

– Не знаю, о ком вы сейчас думаете…

Фрэнни вздрогнула, услышав совсем рядом с собой громкий голос Делроя.

– Но очень надеюсь, что не обо мне!..

Пока леди Кавендиш стояла, погрузившись в свои мысли, Аллен все же обернулся и, заметив ее, приблизился.

– Зачем вы пришли сюда? – прокричал он.

– Мы договорились встретиться, – отозвалась Франческа, ладонью стирая с лица соленые капли.

– Но не в такую погоду!

– Вы же пришли!

Им приходилось кричать – слишком уж громко выл ветер и грохотали волны.

– Нам лучше переместиться в ресторан! – предложил Аллен, смахивая с лица капли.

– Нет! – покачала головой Джейн. – Мне нравится шторм!

Делрой улыбнулся, принимая ее решение, только погулять им все равно не пришлось. Корабль то и дело нырял в очередную волну. Удержаться на палубе было просто нереально. Приходилось хвататься за все подряд.

Тогда и произошла эта неприятность. Пытаясь подобраться поближе к корме, Франческа на мгновение отпустила поручень, и в тот же миг судно особенно ощутимо встряхнуло. Девушка начала падать, но Аллен успел ее подхватить, невзначай задев артефактную брошь около воротничка.

Фрэнни не заметила этого. Поблагодарила. Но, взглянув в лицо Делроя, заподозрила неладное. Ничего не объясняя, мужчина взял ее за руку и быстро оттащил под небольшой навес. Туда, где никто не мог их увидеть даже случайно.

– Что происходит?! – возмутилась леди Кавендиш.

Вместо ответа Аллен указал на брошь, а потом посмотрел Франческе в глаза.

– Не то чтобы я не догадывался. – Он склонился к девушке и теперь находился непристойно близко. – В другой раз, устраивая цирк, придумайте, как изменить цвет глаз. Они выдают вас при любой внешности! Так где, говорите, ваш брат?

От ужаса Фрэнни потеряла дар речи.

– Мой брат…

– В какой момент вы решили играть его роль? И что с ним случилось? Погиб на дуэли?

– Он в Райли! – Франческа предприняла последнюю попытку вырваться.

– Неужели? Я попрошу капитана телеграфировать в Райли или узнаю, нет ли здесь хорошего кристалла связи. Наверняка есть. Но, знаете, леди, я уверен, что графа нет дома. Ведь он здесь, не так ли? В вашем лице. Можете продолжать лгать, а можете сказать правду. И тогда я решу, как поступить.

– С чего вы взяли, что…

– Мне достаточно было посмотреть на бледное лицо лорда Сеймурского, когда он увидел Ричарда Кавендиша в объятиях рыжеволосой красавицы. Граф не пришел в ярость – напротив, он чуть не лишился чувств. Я предположил, что он питает тайную порочную склонность к своему другу. Но когда милорд сменил бенефициара в трасте на собственную сестру… погибшую, между прочим… вот тогда все встало на свои места. Вы устали жить чужой жизнью и хотите стать собой. Ведь так, леди Кавендиш? И, судя по всему, вам очень нужна моя помощь…

В тот день Делрой так и не сказал, почему он решил сохранить тайну Франчески. И после тоже ничего не попросил взамен. Просто помогал. Просто был рядом все эти полгода. Как верный друг, как брат, как близкий родственник. Но Фрэнни, испытывая искреннюю благодарность, так и не смогла ему полностью довериться.

Она вообще никому больше не доверяла. Ее жизненный опыт упорно твердил: «Все лгут. Все обманывают. Всем что-то нужно». Рано или поздно Делрой тоже явится за своей платой. Он не из тех, кто способен на бескорыстную заботу. Скорее всего…

В мире живых оказалось еще более одиноко, чем в фиолетовой комнате. В той комнате просто никого не было, а здесь Фрэнни стала одинокой в толпе людей. Окружающих заботили только деньги, карьера, власть, титул – все то, что находилось в руках леди Кавендиш, но не приносило ей ни малейшей радости.

– Вы сегодня чрезвычайно задумчивы, – заметил Делрой, прерывая мысли Фрэнни. – Что-нибудь случилось?

– Всего лишь осенний сплин. – Девушка повела плечами.

– В таком случае пойдемте, я представлю вас мистеру и миссис Гудман. Уверен, хозяйка дома вам понравится. Она очень яркая и веселая дама, хотя, увы, и не может похвастаться благородным происхождением… но это только добавляет ей особого очарования и живости.

Фрэнни не ответила, лишь подала мужчине руку в знак того, что не возражает. В конце концов, ничего другого ей и не оставалось – довольно странно явиться на прием и не поприветствовать хозяев.

Делрой и здесь не ошибся – миссис Гудман, которая была немногим старше Джейн, оказалась очень яркой и заметной женщиной… В противоположность своему супругу – жилистому старику с желтоватым цветом лица и жестким оценивающим взглядом.

Рыжие волосы хозяйки дома были уложены в строгую прическу, которую венчала затейливая бриллиантовая диадема, а черное элегантное платье украшала золотая вышивка и редкие южные жемчужины. Броско, богато, но… в сочетании с неуместно игривым выражением лица и легкими веснушками, которые не получилось скрыть с помощью пудры, выглядело это довольно странно. Словно раскрепощенную и веселую жительницу Северного Эйре одели как королеву – не было в лице миссис Гудман ни отстраненности, ни холодности, ни утонченности, присущих настоящим леди. И это действительно придавало ей определенные шарм и живость. Фрэнни поймала себя на мысли, что лицо хозяйки особняка кажется ей знакомым, только откуда? В Новой Альбии леди Франческе, как и графу Сеймурскому, бывать до последнего времени не доводилось.

Завидев Делроя со спутницей, миссис Гудман сама направилась к ним. С Алленом она поздоровалась, наградив его дежурной улыбкой, зато намного душевней отнеслась к мисс Стэнли.

– О, дорогая, как же я рада наконец вас увидеть! – заявила она.

Безо всяких колебаний женщина схватила Фрэнни за руки и беззастенчиво принялась любоваться ею, хотя гостья не понимала, что именно так увлекло миссис Гудман. На этом приеме леди Кавендиш чуть ли не впервые в жизни чувствовала себя бедной родственницей. В Ландерине ее платье из золотистого шелка, украшенное свизрийским кружевом того же оттенка, привлекло бы внимание утонченностью и неброским благородством, но здесь оно смотрелось как серое оперение соловья в стае ярких экзотических птиц.

– Аллен вовсе не преувеличивал, рассказывая, как вы красивы, – заявила миссис Гудман. – Пойдемте же, я представлю вас Джону, а потом мы оставим наших мужчин и… хотите, покажу вам зимний сад?

– Но… – слегка растерялась Фрэнни. – Я не смею отрывать вас от прочих гостей…

– Какие глупости! – звонко рассмеялась женщина. – Все эти унылые физиономии навевают на меня скуку. Джон прекрасно с ними справится, а мне уже надоело смотреть на этих разряженных куриц. Хочу гулять! – Она весьма непринужденно топнула ногой, а потом потянула Франческу в сторону своего супруга. – Мисс Стэнли, это Джон, мой муж! Милый, это мисс Стэнли, о которой нам столько рассказывал мистер Делрой. И сам он тоже здесь, поэтому скучно тебе не будет. А я тем временем хочу показать мисс Стэнли наш зимний сад! Джон, будь любезен, не увлекайся беседой с Алленом – удели внимание остальным гостям.

Хорошо, любимый? – На лице миссис Гудман появилась хитрая улыбка.

Хозяин дома учтиво поклонился Делрою и Джейн, а потом смерил жену насмешливым взглядом.

– Опять бросаешь меня на растерзание львам? – спросил он.

– О, ты ведь уже опытный укротитель, я вовсе не сомневаюсь в твоих способностях. Никто из этих львов не посмеет на тебя зарычать. – Очаровательная улыбка на лице женщины была способна растопить даже айсберг.

– Что ж, идите, погуляйте, но, мисс Стэнли, прошу вас вернуть мою супругу хотя бы к чаю. – Еще раз поклонившись, старик переключил внимание на Делроя, затеяв с ним утомительный разговор о своих деловых интересах в Альбии.

Ничего удивительного в том не было – Аллен приехал в Нью-Стюарт как раз по просьбе мистера Гудмана. Пожилой миллионер вознамерился открыть отделения банка в Альбии и нуждался в юристе, сведущем в местном законодательстве. Поэтому мистер Максвелл, который к тому времени достаточно поправился, чтобы интересоваться делами, вынужденно расстался со своим младшим партнером – на кону стоял контракт на астрономическую сумму.

– Мистер Делрой, я намерена украсть вашу спутницу! – безапелляционным тоном заявила миссис Гудман.

Посмотрев на Фрэнни и заметив ее слабый неуверенный кивок, Аллен учтиво поклонился в знак того, что не возражает. Правда, вскоре девушка горячо пожалела о своей покладистости. В этой стране, похоже, все жители были сумасшедшими – к такому заключению пришла Франческа, покорно следуя за хозяйкой дома, которая, чтобы не потерять гостью, крепко держала ее за руку. Немыслимые нравы. Немыслимо свободное поведение. В Ландерине такое вызвало бы горячее осуждение всего высшего света, а здесь… миссис Гудман и ее супруга нисколько не волновало чужое мнение.

Неугомонная женщина иногда останавливалась, чтобы обменяться парой фраз с тем или иным гостем, но не успевала Франческа опомниться, как ее тащили дальше по бесконечной анфиладе комнат. Иногда миссис Гудман решала задержаться возле какой-нибудь картины или статуи, чтобы рассказать о них. Правда, все подробности неизменно оказывались пикантного свойства. В конечном итоге хозяйка дома потребовала называть себя по имени и на «ты», а когда они добрались до зимнего сада, Ава Гудман пришла к выводу, что Джейн – именно та подруга, которой ей так не хватало. При всем при этом сама Джейн едва ли произнесла хотя бы с десяток слов. Она чувствовала себя соломинкой, попавшей в мощное течение горной реки. Сопротивляйся или нет – стремнина все равно вынесет туда, куда ей захочется.

– Обожаю папоротники! – вещала Ава, за руку втаскивая Фрэнни в огромный зал с остекленной крышей, в котором находился уголок настоящего тропического леса. – А еще орхидеи. Вон, видишь, какие большие? Джонни велел садовнику собрать целую коллекцию разных видов… Мой Джонни просто душка! Такой заботливый!

Услышав это, Франческа внутренне содрогнулась – Джон Гудман меньше всего напоминал «душку». Уж скорее эдакую упрощенную версию графа Уинчестера или герцога Эксетера – без излишнего аристократизма, зато со взглядом прожженного банкира и финансиста, который с поразительной точностью оценивает капитал человека по его внешнему виду. Но Аву ничто не смущало. Эта женщина была полной противоположностью Фрэнни: ее жизнерадостности и говорливости хватило бы и на десятерых. Кажется, она вообще не умела расстраиваться и огорчаться… как и молчать. Или… старательно скрывала эту способность. Франческе даже на мгновение показалось, что за весельем Авы скрывается страх, который она старательно маскирует избыточной словоохотливостью. Но, скорее всего, это было лишь отражением собственной тревожности леди Кавендиш.

Затащив новую «подругу» на одну из лавочек-качелей, миссис Гудман продолжила свой причудливый монолог, не имеющий какой-либо конкретной темы. Она рассказывала о местных небожителях, о конфузах, с ними связанных, о поездках на океан, об усадьбе-дворце на побережье, о том, как иногда скучает по Ландерину и какие прекрасные чизкейки готовит их с Джоном повар.

В какой-то момент Фрэнни окончательно потеряла нить повествования и потому первый за долгое время вопрос застал ее врасплох. Она даже вынуждена была переспросить.

– Ох, я тебя совсем заболтала! – спохватилась Ава. – Я попросила тебя рассказать о себе. О Ландерине. Я в детстве так мечтала там жить, а потом как-то не сложилось.

Миссис Гудман принялась раскачивать качели.

– Мне особенно нечего рассказывать, – смутилась Франческа. – Жизнь как жизнь. Визиты, приемы, балы. Когда родители умерли, я решила попутешествовать и приехала сюда, – она озвучила краткую версию своей легенды.

– Как жаль, что мистер Делрой навестил нас так поздно! – принялась сокрушаться Ава, и вновь в ее словах Фрэнни почувствовала легкую фальшь. – Ты столько времени потратила впустую. Все лето! А сейчас осень – просто тоска. Ну ничего, на Рождество мы с Джонни устроим бал-маскарад. Ты просто обязана прийти. Я помогу тебе выбрать наряд! А хочешь… – Глаза миссис Гудман загорелись азартом. – А хочешь, мы тебе жениха найдем? У нас столько холостых знакомых… очень состоятельных, между прочим, например…

– Миссис Гудман! – не выдержала Франческа.

– Джейн, ну я же просила называть меня по имени!

– Ава! Мне не нужен жених! – исправилась девушка.

– О! – расцвела миссис Гудман, и не думая обижаться. – Это мистер Делрой, да? Он такой очаровательный мужчина. И внимательный. Настоящий джентльмен. Немного старомодный… но они все такие в Ландерине и Альбии. В этом их шарм!

– У меня нет жениха. Мистер Делрой им не является. Он просто друг. И никакие женихи мне не нужны! – решительно заявила Франческа, не желая продолжать эту неприятную тему.

– О господи! – Миссис Гудман даже подпрыгнула на качелях, отчего цепи, на которых они были подвешены к перекладине, загремели. – Какой мерзавец посмел тебя обидеть?! Я скажу Джонни, он сотрет его в порошок!

– Не надо никого стирать в порошок! Никто меня не обидел. С чего вы взяли?

– Опять на «вы»! Это так старомодно! – непонятно чему умилилась Ава. – Но к чему такие расшаркивания между подругами?

Эта женщина явно жила в каком-то своем иллюзорном мире.

Подруги… У леди Франчески Кавендиш не было подруг. Никогда в жизни. И она не понимала, как можно, едва познакомившись, наделять кого-то таким высоким статусом. В отличие от нее, лорд Сеймурский мог похвастаться многочисленными приятелями, но настоящих друзей он завел только двоих… а теперь и вовсе один остался. Но и с Патриком, и с Ричардом знакомство длилось много лет. Их многое связывало. А вот миссис Гудман, похоже, исповедовала совсем другой подход.

– Мне стало интересно, – произнесла Франческа. – А если меня действительно кто-то обидел…

– Ты думаешь, я шутила? – укоризненно посмотрела на нее Ава. – Назови имя и скажи, хотя бы примерно, где искать этого мерзавца. Я попрошу Джонни, и тот человек горько пожалеет о своих поступках.

– Мы с вами… с тобой едва знакомы. А если я сама во всем виновата?

– Какая разница? – легкомысленно хихикнула Ава. – Главное, что ты женщина, а он мужчина. Мужчины мнят себя самыми сильными, так пусть и отвечают за это. Если сильный мужчина обижает слабую женщину, значит, он безусловно виноват! И вообще, для меня он никто, а ты – подруга. Если тебе от этого станет легче, то почему бы не поучаствовать в справедливом возмездии?

– Как же у… тебя все просто звучит.

Фрэнни никак не могла отойти от привычки говорить «вы». Ава оставалась для нее незнакомкой, притом еще и непонятной незнакомкой. Здесь, в Новой Альбии, люди были излишне раскованными, но не до такой же степени.

– А все просто и есть. Мы – женщины. Слабые, но коварные. Тебе, кстати, тоже нужно найти мужчину. Такого, как мой Джонни.

– Знаю, это слишком личный вопрос, но все же… А любишь ли ты мистера Гудмана? – поинтересовалась Франческа, смущаясь.

– Люблю?! – Ава округлила глаза и засмеялась так, будто только что услышала нечто поразительно смешное. – Он мой муж! Он выполняет мои капризы. Защищает меня от нападок местных аристократочек, которым только дай повод носы позадирать. Покупает украшения и платья. В конце концов, он сделал меня настоящей леди! Но при чем здесь любовь? Любовь к мужчине – это самое вредное, что может быть на свете! Знаешь… – Миссис Гудман бросила на собеседницу пронзительный взгляд из-под густых ресниц. – Как-то, когда я была еще совсем глупышкой и жила в Даргфорде, мне очень понравился один мужчина. Из благородных. Он тогда учился в университете. Сильный, красивый… кулачными боями занимался и в том преуспел явно больше, чем в учебе. Не знаю, стоит ли говорить о чувствах, но любовником он был прекрасным. Мы пару лет с ним… развлекались, а потом его батюшка решил, что хватит сыну порочить семейную репутацию. Заботливый папаша предложил мне билет до Новой Альбии и двести кингов. А после – еще по пятьдесят кингов в год в течение двух лет. И знаешь, я вовсе не жалею, что согласилась…

Даргфорд! Кулачные бои! Франческа вздрогнула. Этого просто не могло быть. Рыжие волосы, лицо, манеры… Даже походка… Ава… Ава Хэйнс. Она сильно изменилась, но все еще узнаваема. Только кто же тогда был в Ландерине?! Томас намекнул, что рыжая вульгарная девица, которая потом обнаружилась в кровати Ричарда, – и есть мисс Хэйнс. Франческа сразу поверила в это, тем более прошло много лет, а та женщина действительно напоминала настоящую Аву. Внешне. И рост примерно такой же. Этого хватило, чтобы поддержать версию Томаса, но… то была не Ава! А кто тогда? И почему Ричард…

Леди Кавендиш ощутила сильное головокружение и порадовалась, что сейчас сидит.

– Первые годы оказались несладкими, – продолжала Ава, не особенно обращая внимание на состояние собеседницы. – К тому же мне не повезло связаться с мужчиной, который был игроком. Он спустил в покер и свои деньги, и мои, а потом получил пулю в лоб от тех, кому задолжал. Туда ему и дорога!..

Эта женщина говорила и говорила, но Фрэнни почти ее не слышала. Она лихорадочно пыталась понять, что происходит. Граф Сеймурский всего один раз видел любовницу Ричарда Кавендиша – не удержался. Болезненное любопытство заставило его навести справки и сходить посмотреть на нее. Как раз отчасти из-за этого он вскоре и спровоцировал Дика на бой с Громилой Карлом. Хотел ударить побольнее. Ударил. Не только Ричарда, но и себя самого. Франческа до сих пор не могла без содрогания вспоминать о том поединке.

– Мои слова тебя шокируют? – хмыкнула миссис Гудман, по-своему понимая выражение лица гостьи. В глазах Авы на мгновение появилось презрение. – Ну конечно, – сказала она, – ты домашняя девочка и после этих откровений больше здесь не появишься…

– Вы неправильно меня поняли, – решительно перебила ее Джейн, приходя на выручку окончательно растерявшейся Франческе: в отличие от леди Кавендиш, мисс Стэнли не собиралась играть по чужим правилам. – Мне кажется, я знаю молодого человека, о котором вы только что рассказывали. Ричард Кавендиш. Это он был вашим любовником?

– Но откуда… – Ава хорошо разыграла удивление, только Джейн уже встала на след и не верила ни единому ее слову.

– Ландерин не настолько велик, как о нем рассказывают, а в высшем обществе все так или иначе друг друга знают. И уж о том, что Кавендиш-младший в Даргфорде был увлечен рыжеволосой циркачкой, знают почти все. Его отец так возмущался! Как неожиданно получилось. Выходит, заочно я о вас наслышана. – Мисс Стэнли позволила себе мягкую улыбку. – Так что же, вы с тех пор и не виделись с мистером Кавендишем?

– Представляешь, виделись. – Ава упорно продолжала называть ее на «ты» и охотно делилась любыми сведениями. – Примерно пару месяцев назад. Моего Джонни пригласили на свадьбу маркиза Алтона и дочери графа Оустера. Ему намекали, что такой женщине, как я, не место в приличном обществе, но мой супруг считает иначе, – гордо сверкнула глазами миссис Гудман. – Так что мы оказались на этой свадьбе вместе, а Ричард был шафером маркиза.

– Наверное, встреча стала неожиданностью для обоих, – осторожно произнесла Джейн, усилием воли подавляя вспышку ревности, которую ощутила Франческа.

– О да. Несомненно. Ричард еле меня узнал, а потом начал расспрашивать, точно ли это я. Он все такой же милый. В люди выбился. Барристером стал, да каким! Мне говорили, у него теперь нет отбоя от клиентов… и не только от клиентов, конечно. Еще бы, такой жених! А он все перебирает и перебирает. Рассказывал, что не так давно хотел жениться, но девушка оказалась с придурью.