Мерцающие огни

Гуляя по берегу океана, он в очередной раз подумал что ему нужен первоклассный менеджер, такой на которого бы можно было положиться в исполнении всех текущих задач. Так что бы Иван смог сконцентрироваться на стратегических задачах и не заниматься оперативной работой.

У океана было ветрено, волны сильно били о берег. Шум океана навел на Ивана мечтательное состояние, он опять начал представлять как будет строить космический корабль и как улетит на нем в далекую галактику.

По дороге от океана к метро Иван представлял как было бы хорошо взять менеджером Женю, менеджера, который работал с ним много лет назад в Хуторке. Эта мысль приходила к нему много раз, еще во время постройки первой компании, когда на него вдруг свалилось много работы. Он даже думал найти в интернете номер Хуторка, позвонить, попросить Женю к телефону и предложить ему работу.

Женя был самородком, обладал необычайным талантом управления и этот талант казалось был заметен только Ивану. Он управлял рестораном именно так, как это бы делал Иван: следил за тем, чтобы ресторан работал как конвейер и всегда, каждый день находил способ улучшить этот конвейер. Поэтому все в ресторане работало так идеально, что даже любое непредвиденное происшествие, например если не вышел один из официантов или если закончились какие-нибудь продукты или салфетки, не как не сказывалось на работе ресторана. Он обладал сильной харизмой – высокий, всегда в хорошо сидящем сглаженном пиджаке и очках, мог найти язык с любым и заставить любого работника сделать то что нужно, при этом никогда не вступая в конфликт.

Иван вспомнил случай, когда один одесский мужчина лет шестидесяти сказал что не будет платить за десерт, так как ресторан из уважения должен сделать ему подарок. Официант лицом выразил недоумение и попросил Ивана позвать Женю. Тот подошел, что-то весело рассказывал этому мужчине на протяжении пяти минут, жестикулируя одной рукой а второй облокотившись на стол, после чего мужчина ушел, заплатив полностью счет и оставив чаевые. Ивана впечатлило абсолютно безэмоциональное, спокойное лицо Жени, когда он шел быстрым шагом шел от столика к лифту. Позже безразличное выражение лица он видел у людей в вагоне Нью-Йоркского метро, когда туда заходил бездомный начинал просить деньги или кричать.

Больше всего Ивану нравилось в Жене то, что не смотря на все свои таланты он очень хорошо делает свою работу. Иван бы на его месте делал работу достаточно для того чтобы не уволили, а всю эту энергию и талант тратил на основание своего бизнеса. Видимо управление действительно доставляло Жене удовольствие.

Он собеседовал несколько очень крутых менеджеров с зарплатой по полмиллиона в год в свою компанию по просьбе Microsoft, после того как продал свой стартап, но никого с таким талантом он даже близко не видел.

“Ванька! Ванька!” – он услышал знакомый голос с противоположной стороны Брайтон авеню, подходя к станции метро. Это был Александр. За несколько секунд он перебежал широкую дорогу и стал напротив Ивана.

Они пожали руки и обнялись.

“Где ты? Как ты? Где пропал?” – спрашивал Александр.

“Так рад тебя видеть. Да вот, только сегодня прилетел.”– ответил Иван.

“Как там Калифорния? Стоит?”

“Ништяк. Я тебе говорил столько раз прилетай.”

“Надо, надо…”

“У меня бы пожил, только билет надо купить.”

“С этими ресторанами ни отпусков, ни пропусков… Может в сентябре поехать к тебе и вправду. У Жени отпросился на неделю в Майами, ну я там уже был два раза…”

“Конечно! Только я не знаю я буду там, не. Я, видишь, сюда пока прилетел…”

“Так ты что? К нам на постоянную?”

“Пока да, тут буду.”

“My man !!! Потусуем! Как в старые добрые времена!” – Александр отодвинул лицо назад и выразительно сказал, как будто повторял известную цитату из фильма : “Возвращение Ивана…”

“Да” – усмехнулся Иван – “Так и думал, поеду на Брайтон, обязательно кого-нибудь встречу.”

“Конечно, тут же все свой.”

“Все дороги ведут на Брайтон.”

“Да!” – усмехнувшись сказал Александр.

“Давай к нам, я сейчас в Хуторке опять.”

“Да?”

“Да… Жизнь по кругу идет, цикличная, опять в Хуторке.”

“А кто там из старых работает?”

“Да кто… Мало кто… Хабиб, на кухне, помнишь его? Он тоже уходил и тоже вернулся. А так больше никого…А Женя так же там. Ну он там вечно был.”

“Женя до сих пор там работает? Офигеть..”

“Да, а че ему. Он же там ничего не делает. Сидит постоянно за компом в своем офисе. Я бы тоже так работал.”

“Прикольно…”

“Выходи завтра, поработай, нам официант нужен. С Женей пообщаешься, он тоже будет тебя рад видеть.”

“Не у меня другие планы.”

“Слушай может реально выйдешь, а то я не могу никого найти нам срочно нужен завтра еще один человек.” – видно было что Александру очень понравилась эта идея.

“Да не, я уже не работал в ресторане сто лет.”

“Что там работать? Там ничего не поменялось… Может правда выручишь хотя бы завтра. Что бы я хоть мог кого-нибудь найти.”

“А почему ты должен искать? Пусть Женя ищет.”

“Не я сейчас этим занимаюсь. Видишь он уже совсем обленился. Говорит ты старший официант – занимайся басбоями и официантами.”

“О, ништяк старший официант.”

“Да, только дополнительная работа, денег мне за это не доплачивают. Только знаешь как в ГТА Сан-Андреас респект повышаеться за выполнение миссий и все” – он посмеялся. – “Выходи, выходи, пару дней даже по кайфу будет поработать. А вечером посидим с Женей, он проставится по такому делу.”

“Ну могу выйти на день. А что там нужно, рубашка, у меня нет.”

“Ништяк! Я тебе принесу рубашку, приходи в чем есть, кто там Женя скажет что-нибудь что-ли.”

Иван обратил внимание на то что Александр был в брюках и черной рубашке.

“Ты только с работы что ли?” – спросил Иван.

“Да вот хожу, думаю где официанта взять.”

“Чисто по Брайтону ходишь, ищешь? “ – Ивану стало смешно.

“Да, а что делать? ” – серьезно ответил Александр.

Они поговорили еще минут пять, Александр поднялся на станцию вместе с Иваном, где они поговорили еще минут десять. Иван заплатил, поднялся ни платформу сел на поезд и поехал домой.

Так Иван отработал один день в ресторане. На утро после этого дня Александр попросил Ивана выйти поработать на двух дневном кейтеринге, который будет на проходить Манхеттене. Там будет большая двухдневная строительная конференция в которой будут принимать участие много русскоговорящих израильтян. Завтраки, обеды и ужины будут обслуживать официанты и басбои из хуторка.

Иван пытался сказать нет, но все-таки Александр смог его уговорить.

Иван проработал там два с половиной дня. Поспать ему почти не удавалось в течении этого времени, так как после ужина надо было убирать зал допоздна, а перед завтраком надо было приехать за полтора часа чтобы все подготовить.

Во вторую ночь Иван вообще не смог поспать. Они закончили работу поздно, после чего долго сидели с другими официантами в буфете, потом он около получаса ждал метро и когда приехал посмотрел ютуб на ноутбуке и принял душ, уже нужно было собираться.

Работа была несложная и Ивану было интересно пообщаться с русскими официантами и басбоями, но он решил что больше ни за что не согласиться работать официантом если Александр попросит помочь. Он и так чувствовал себя глупо, потому как у него были дела поважнее. Самого Александра не было так как он работал в ресторане.

Работа закончилась обедом, который они обслуживали на третий день. К этому времени Иван уже чувствовал себя плохо из-за сильного недосыпа последних двух дней. Волнами он то ощущал приступы отчаяния и тревоги то наоборот на него накатывало мечтательное состояние с оттенками приятной ностальгии по прожитым годам. Он присел за стол чтобы разложить по кучкам деньги чтобы раздать их басбоям, пока те подметали зал но вместо этого пятнадцать минут сидел и смотрел в одну точку и вспоминал как в детстве он со своим лучшим другом первый раз залезли на заброшенную стройку.

После того как зал был убран они все вместе спустились на лифте в вестибюль многоэтажного дома и пошли вверх по Бродвейю. Через тридцать минут они зашли в небольшой мексиканский ресторан, заказали по три тако и бутылку водки. Еще две бутылки они принесли с собой. Все они были уставшие но в хорошем настроении, им дали хорошие чаевые, оплата вышла примерно в два раза больше чем за тоже время они бы заработали в Хуторке. И работа на кейтеринге была им намного интереснее работы в ресторане, тем более что это происходило на Манхеттене, где они бывали не так часто.

Они пили, смеялись, ели тако, рассказывали обсуждали прошедшие два рабочих дня, незаметно под стором доливая водку из принесенных бутылок.

Роман сказал что поедет домой потому что ему надо будет завтра работать а до дома ему долго, так как он жил в далекой от Шибсхедбей части Бруклина.

“Пойдем я с тобой выйду, подышу.” – сказал Иван.

Иван спросил, когда они вышли из ресторана :

“Ты же на менеджера учился? Я помню ты рассказывал…”

“Я не уверен что завтра я выйду на работу. У меня телефон сел, запиши мой номер и позвони мне завтра. Или послезавтра. Я знаю одно место, где нужен менеджер. Попробую тебя устроить.”“Да” – ответил Роман.

Роман обрадовался, записал номер Ивана, сказав что обязательно позвонит, после чего он пошел домой.

Иван продолжал стоять на улице, ему хотелось отдохнуть несколько минут от этого застолья. Беседа, которую вели ребята за столом стала слегка недоедать своей банальностью. Все эти тезисы и антитезисы про то как хорошо в Америке и как плохо в Рашке он слышал очень много раз и уже знал их все наизусть.

Он чувствовал что водка достаточно сильно ударила ему в голову, несмотря на то что выпил он всего две рюмки. Он чувствовал себя пьяным из-за недосыпа. Он вообще был очень чувствителен к недостатку сна, и без водки, если у него не получалось спать минимум шесть часов за ночь, то весь следующий день он был полностью неработоспособен и мог думать только о том, где бы прилечь поспать.

Улица сильно изменилась с того момента когда они зашли в ресторан. Наступил вечер, зажглись фонари. Дневная духота сменились приятным прохладным вечерним воздухом. Небо было очень красивого темно-розового цвета. Самого захода солнца и не было видно из-за большого количества зданий но было ясно что через минут тридцать оно зайдет полностью.

Работники доставки, которые выгружали коробки из грузовика и заносили их в магазин перед рестораном уехали. По улицам гуляли молодые парни и девушки в модной выходной одежде.

Иван решил совершить небольшую прогулку, пару кварталов и вернутся обратно. Бар находился в центре Манхэттена, недалеко от Таймс-сквер, на девятой авеню и пятьдесят первой улице.

Он пошел вверх по девятой авеню и пройдя несколько улиц свернул в сторону восьмой авеню.

Каждый летний вечер в этой части Манхеттена напоминал вечер на набережной улице какого-нибудь курортного города. Огромное количество кафе и ресторанов на каждой улице, многие из которых имели уличные столики, были полностью заполнены.

По улицам ходило большое количество туристов и по мере приближения к Таймс-Сквер их количество увеличивалось.

Восьмая авеню была намного оживленнее чем девятая. Намного больше огней, намного больше шума и людей.

Иван дошел до пешеходного перехода и остановился на светофоре потому что загорелся красный цвет. Буквально через несколько секунд его окружила огромная толпа людей которые тоже ждали светофора. Ему показалось, что кто-то, находящийся за спиной, что-то ему говорит. Он обернулся чтобы посмотреть кто это был. Там стоял взрослый американец, лет шестидесяти, загорелый в стильной пляжной рубашке с зализанной прической и что-то говорил. После того как Иван повернулся этот мужчина посмотрел в ему в глаза, продолжая говорить. Иван попробовал вслушаться в то что говорит мужчина, но несмотря на то что очень хорошо слышал его голос не мог понять ни одного слова. Потом мужчина повернул голову и посмотрел на женщину стоящую рядом, при этом продолжая говорить. Иван понял что все это время мужчина что-то рассказывал ей. Видимо это была его жена.

Иван понял, что находится в слегка измененном состоянии сознания похожему на медитативный транс. Такое случалось с ним каждый раз после бессонной ночи. Он вспомнил что за всю свою жизнь он всего несколько раз имел полностью бессонные ночи и каждый раз это происходило с ним именно только когда он работал официантом на кейтеринге.

“Да, как в старые добрые времена.” – подумал Иван.

И в его голове возникло огромное количество образов связанными с этим состоянием. Дело в том что в тот период своей жизни, когда работал в ресторане он был погружен в изучение разных духовных и практик. Одной из которых было прекращение внутреннего диалога, цель которой как он понимал, было временное прекращение диалога который постоянно человек ведет сам с собой. Вернее даже не прекращение, потому что диалог продолжается в любом случае а как бы перенесение внимание с этого диалога на окружающий мир. Один мастер приводил такой пример : если представить кинотеатр, то человек, который сидит в зале и смотрит на экран это человек в обычном состоянии, человек погруженный во внутренний диалог. Цель практики была выйти из кинотеатра и пойти погулять, тем самым открыть для себя удивительный мир находящийся вне его стен. При этом кино, то есть внутренний диалог все равно продолжает идти, независимо от того, смотрим мы его или нет. Просто внимание переносится на окружающий мир. В своей повседневной жизни человек испытывает такое состояние по многу раз в день. Цель практики была осознать себя в этом состоянии и как можно дольше удерживать это осознание. Лучше всего у Ивана получалось это делать как раз после долгого отсутствия сна. Поэтому он очень радовался подобным состояниям в те далекие времена, стараясь удержать их как можно дольше, что бы как можно лучше изучить их.

“Сколько времени потратил на эту чушь, лучше бы занялся делом. Слава богу, что забросил все это.”

Он перешел дорогу и пройдя несколько шагов опять оказался на узкой темной улице, которая вела на следующее авеню.

Огромное количество воспоминаний того периода жизни в виде очень ярких образов продолжали всплывать в его сознании. Каждое из таких воспоминаний представлялось картиной нарисованной в своем неповторимом стиле, висящей в очень длинном и узком зале галерее который уходил далеко-далеко за горизонт. Это был очень темный зал, он напоминал ту узкую и темную улицу по которой шел Иван в данный момент, каждая картина находящаяся в нем была подсвечена тусклым фонарем. А сам Иван прогуливается по этому залу и бросает быстрые взгляды на эти картины-воспоминания. Вот одна картина, где он сидит в темной маленькой комнате самого дешевого общежития на Брайтоне, в которой из мебели только маленький матрац, и смотрит на ярком мониторе ноутбука лекции про то как силой мысли можно менять реальность. Другая картина, на которой он в красной майке басбоя, поздно ночью подметает ресторан и серьезно думает о том что единственное что может спасти человечество это колонизация космоса и он именно тот кто должен ее организовать.

“Да, эти идеи покорения космоса родились именно тогда.”– подумал Иван.

Еще одна картина на он во время свидания с девушкой из Молдавии прогуливается по ночному пляжу Брайтона, у самой воды. Он испытывает дискомфорт, потому что они идут молча уже несколько минут, а он совершенно не знает что бы сказать для того чтобы продолжить разговор. Работа по четырнадцать часов в день, шесть дней дней в неделю и языковая школа в которую нужно ходить хотя бы несколько раз в неделю перед работой, для того чтобы не забрали студенческую визу, полностью вычерпали из него все силы. Он чувствовал себя полностью оторванным от того что происходит в мире. Единственным на что у него хватало сил было просмотр лекций по философии и эзотерике. Которое еще больше отрывали его от окружающего мира и замыкали в самом себе. Девушка тоже была не в самом лучшем расположении духа. Она работала в ресторане быстрого питания на набережной. Иван встретил ее сразу же после того как она закончила работу. Вид у нее был уставший и она сразу призналась, что конечно пойдет прогуляется с ним потому что обещала, но чувствует себя она не очень хорошо, ей хочется принять душ после десятичасового рабочего дня и сил говорить по-русски у нее нет, он не был для нее родным языком.

Или еще одна маленькая картина на которой изображен он, стоящий на улице перед входом в прачечную, и ждущий когда досушатся его вещи. Теплый приятный вечер, несмотря на то что уже уже середина осени. Часов семь вечера. Он проснулся пару часов назад, после чего сразу же пошел в прачечную. Ему грустно из-за осознания того что единственный выходной, ожиданием которого он жил всю неделю, уже почти подошел к концу даже не успев начаться. Завтра нужно будет опять ехать в школу рано утром, после чего идти на работу, которая будет выжимать из него жизненные силы до самой ночи.

“И как я только выдержал все это? Даже и не чувствую себя так уж сильно психически травмированным. Разве что привычка работать двадцать четыре часа в сутки, кроме кроме времени на сон осталась. И нужно теперь перебарывать себя чтобы взять отдых. Сейчас бы я этого не выдержал бы, но тогда я моложе был. Да и видимо духовные практики были моей психической защитой. Вся эта эзотерика учила сомневаться в реальности мира, что я и делал. На свою жизнь, как на кино смотрел, тем и спасался. Да, кстати, хорошая мысль. Как только жизнь стала налаживаться, нужда в этих практиках отпала сама собой.”

Иван дошел до Бродвея, который был еще более оживленным чем восьмая авеню. Улица была полностью залита светом фонарей и рекламных щитов и экранов. Этот свет казался Ивану намного ярче чем обычно. Он посмотрел направо и увидел что в нескольких кварталах от него улица вообще была одним огромным пятном яркого белого света. Это был Таймс-сквер. Повернув в его сторону Иван прошел несколько шагов, но потом повернулся и пошел в обратном направлении.

“Нет, там слишком ярко. Пойду лучше наверх. Пройду еще пару улиц и потом обратно в ресторан.” – подумал Иван.

Шум, огромный поток людей и большое количество света еще сильнее усиливали его измененное состояние сознания. Но теперь это состояние стало приобретать намного более приятные оттенки. Этому способствовала принятая праздничная атмосфера царившая на Бродвее. Вокруг было много туристов они были одеты в пляжные рубашки и платья, многие были слегка пьяны.

Он ощутил очень приятную легкость в теле, казалось что оно идет само собой и не нужно делать никаких усилий для этого. Нужно было только подумать и тело само шло куда нужно.

Он шел и с интересом рассматривая все вокруг. В период жизни в Нью-Йорке он часто гулял по Манхеттену, смотрел на людей и на здания, и думал о жизни.

“Да, атмосфера Манхэттена уникальная. Такого в Америке нигде больше нету. Все намного живее и элегантнее.”

Иван обратил внимание на проходящего мимо афро-американца спортивного телосложения, который был одет в обтягивающую футболку. На его шее висела толстая золотая цепь. Выглядел он нереально, как будто нарисованный или прямо взят из голливудского фильма. Его гладкая, темно-коричневая, вспотевшая кожа блестела намного сильнее чем его золотая цепь. Иван почувствовал что он сам тоже полностью вспотел. На улице было все еще жарко, несмотря на легкие периодические порывы приятного прохладного ветра.

Рассматривая улицу он обратил внимание на большое количество огромных рекламных щитов. Они были прикреплены к стенам домов или стояли на крышах. Каждый из них был подсвечен большим количеством ярких ламп, или сам был большим экраном. Он опять представил себя идущим по галереи.

Но в этот раз он шел уже по другому залу этой же галереи. Даже не галлереи а огромного музея. Зал был очень широкий и длинный с высокой стеклянной крышей. Он был выполнен в классическом стиле из белого мрамора. И картины были тоже огромные, похожие на рекламные щиты. В этот раз он не был единственным человеком в зале, вокруг было много людей, главным образом туристов с фотоаппаратами висящими на шее. Они с интересом разглядывали эти огромные картины и фотографировали их. Зал был залит приятным дневным белым светом.

Висевшие здесь картины изображали сцены из более светлого периода эмигрантской жизни Ивана. С момента когда он переехал в Калифорнию и начал работать над своим стартапом. Картина, на которой он покупает машину, другая на которой он снимает квартиру. Потом картина на которой он работает за компьютером до поздней ночи. Потом картина, даже не картина а просто распечатанный на большом полотне скриншот на котором аналитика сервера показывает сто тысяч и двадцать пять скачивание его приложения. Потом картина на которой инвестор выписывает ему чек на сто тысяч. Потом много картин , на которых он снимает офис, нанимает на работу людей, увольняет, дает интервью местной газете. Завершает этот цикл картина где он подписывает договор на продажу компании. Потом начинается новая серия, состоящая из космических сюжетов и сцены его размышлений о постройке космического корабля.

Он проходит мимо этих картин не очень в них вглядываясь. Они не очень интересны, так как все это произошло недавно.

Его состояние постепенно переходило эйфорию. Он ощутил прилив сил и сильных позитивных эмоций от осознания того что начинается самый интересный и продуктивный период в его жизни. Все то о чем он мечтал начинает сбываться.

Продолжая представлять себя идущим по залу, он стал замечать что картины по мере его движения становятся все более интересными и живыми, к тому же сюжеты изображенные на картинах становились все ближе к друг другу по времени. Они уже описывали не события которые происходили раз в полгода, а каждый отдельный день. Он практически дошел до текущего момента его жизни. Уже проходит мимо картины на которой он сидит в аэропорту и ждет самолета в Нью-Йорк.

“Что будет дальше ? Когда я дойду до сегодня? Ничего, места в музее еще много, даже конца не видно, зал уходит за горизонт. Просто живя буду дальше рисовать картины. Одно знаю точно, что они будут, светлые и радостные. И даже, наверно, героические и эпические. Депрессивных и мрачных я нарисовал достаточно за первые годы эмиграции.”

Вдруг, абсолютно внезапно он наткнулся на картину которая выбивалась из общего ряда. Она была намного меньшего размера по сравнению с висящими рядом картинами, висела неровно и была выполнена в неприятных серо-коричневых тонах. На ней был изображен он, работающий в ресторане. В отличие от всех предыдущих картин ее сюжет не казался настоящим, а был скорее сюрреальным.

“Если бы биограф откопал факт того что я в это время работал в ресторане, мне кажется он этого не смог бы это объяснить. Долго бы ломал себе голову, зачем я это сделал… А зачем я это сделал? Может что бы с Женей опять встретиться. Но это глупость было бы куда эффективнее, если бы я просто пришел к нему и предложил работу. После того, как я там поработал, предложить работу я ему точно не смогу. Что он подумает? Что я ненормальный. Устроился работать в ресторан, будучи миллионером. Такое может сделать только ненормальный человек. Глупость. Есть еще во мне какое-то дурацкое отрицалово, подростковая борьба с системой.”

Он прошел еще несколько кварталов, полностью растворившись в окружающем мире. Внутренний диалог на время прекратился и он просто созерцал мир вокруг себя, сливаясь, и становясь единым целым со всем, что видел, с людьми, машинами, зданиями.

Мысли в его голове опять появились только когда он дошел до Коламбус Серкл.

Он обратил внимание что большинство людей здесь уже не были туристами. Мимо прошел высокий афроамериканец в строгом темно-синем костюме, с деловым видом. Потом мимо прошла молодая девушка азиатской внешности, в юбке, высоких белых носках и с скрипичным футляром на спине.

Иван вспомнил, что сам одет в черные строгие брюки и белую рубашку и тоже выглядит по-деловому.

Посмотрев на противоположную сторону дороги, он увидел большую металлическую статую в виде глобуса. Он вспомнил, что здесь находится вход в центральный парк, после чего пошел в его направлении.

Перейдя дорогу в нескольких местах, он оказался на маленькой площади перед входом в парк. В её центре сидел мужчина и играл на барабанах, окруженный толпой.

Иван обратил внимание на то что в стороне парка было намного меньше света. По сравнению с Бродвеем это было просто одно большое темное пятно. В небе над парком можно было даже разглядеть последние багровые полосы заката.

“Закат – трещина между мирами.” – Ивану вспомнилась эта фраза которую он читал, или слышал где-то давно. ”В это время проще проскользнуть между мирами. Во время когда система меняет состояние, проще перейти на другую сторону. Проще преодолеть все ограничения, связанные с существованием этой системы, так как она, эта система, работает не в полную мощность. У нее не хватает ресурсов на контроль за безопасностью.” – ему вспомнились слова какого-то мастера.