Книга вторая. Дорога домой. Фантастическая сага «Воины света». Трилогия первая «Путь домой»

Внутри вайтмары были специальные машины, для перемещения по кораблю. Если разобраться, как она устроена, выучить все уровни и коридоры, то можно было очень быстро попасть из одной части в другую. Этим я решила заняться первым делом.

– Дозволь, воевода, тебя попросить, – обратилась я к Радомиру. – Дай мне провожатого по вайтмаре. Пока вы будете совет держать с твоими советниками да с командирами, я бы изучила, как корабль этот устроен. Не будут же меня всё время за ручку по нему водить.

– Это дело, – ответил он мне. – Градимира тебе в провожатые дам. Никто лучше его не расскажет тебе про вайтмару. Заодно к нему в лабораторию зайдёте и над просьбой моей поработаете.

– Тогда мы на другом транспортнике отправимся, – ответил Градимир. – Позволишь ли Дарьяну и на капитанский мостик сводить, воевода?

– Я супротив не буду. Пусть она весь корабль изучит. Нет от неё у нас никаких секретов.

На том и порешили. Мы с Градимиром отправились корабль осматривать, а лю́бый мой со своими сотоварищами дела важные обсуждать. Они пять лет только по дальней связи общались. Им было о чём поговорить. А у меня будет ещё время с ними раззнакомиться.

Градимир был отличным собеседником. Его глаза были такого зелёного цвета, что когда он улыбался, они искрились всеми оттенками малахита. Его борода больше напоминала трёхдневную небритость, а тёмно-русые волосы были завязаны в хвост с пучком на макушке. И поэтому он мне чем-то напоминал японского самурая. Однажды я его спросила, почему он носит такую причёску. На этот вопрос он мне ответил очень просто, что волосы, собранные в пучок на макушке, усиливают мозговую деятельность человека, а он учёный и ему это крайне необходимо. «Мой Учитель и в этом не ошибся», – подумала я тогда.

Вайтмара поражала меня своими размерами. Формой она напоминала эллипсоид. Через все её палубы шли лифты. На нижних уровнях находились технические этажи и склады. Над ними находилась палуба, где по кругу размещались все сто сорок четыре вайтманы. У каждой был отдельный выход в космос. Остальная часть этого этажа была заполнена различной техникой, которая их обслуживала. Следующий уровень занимали технические корабли и спецтехника. Над ним было несколько уровней, которые занимало сердце вайтмары – её «двигатель». Там же находились и системы, следящие за его состоянием.

Потом следовали несколько уровней научного центра. Там велись все расчёты и вычисления для того, чтобы корабль мог летать меж звёзд. Человеческой технике с Мидгарда было очень далеко до неё.

Затем был уровень, который больше походил на целый ботанический сад. Я когда туда попала, то потеряла дар речи. Там росли настоящие деревья. На ней можно было и в лес сходить, и в озере покупаться, и в саду посидеть. Именно здесь воины проводили свои тренировки, шуточные бои, а также отдыхали. Когда мы проходили по этому этажу, то у меня было ощущение, что я нахожусь на разных землях. На деревьях пели птицы, бегали различные животные. На берегу озера ратники ловили рыбу. Градимир сказал, что у воеводы на этой палубе есть любимый уголок. Я попросила меня туда отвести. Ведь секретов меж мной и мужем больше не было. Но то, что я увидела, было выше моих ожиданий.

Когда я вышла из лесу, то увидела свою полянку для тренировок из первой жизни. С одной стороны озеро было, а с другой холм небольшой, в котором была моя пещера. Она была завешана той же кожаной завесой, которую мне дядька Даромир сделал. У меня от неожиданности чуть ноги не подкосились. Я вспомнила, как именно здесь князь Светозар нам своё благословение дал на свадьбу, как лю́бый меня на руках закружил от счастья по полянке этой. Сердце моё защемило, а из глаз слёзы полились. Я зашла в пещеру и увидела её такой же, какой она в моей прошлой жизни была. Словно я домой вернулась, будто никуда и не уходила вовсе.

«Как же тебе нелегко было без меня, лю́бый мой», – подумала я.

Я подошла к своему столику, присела на лавку да лицо руками закрыла, пытаясь слёзы свои остановить. Градимир подошёл ко мне и руку на плечо положил.

– Вспомнилось что? – с тревогой спросил он меня.

– Вспомнилось. Но ты не печалься, то хорошее воспоминание. А кто-нибудь ещё на эту полянку хаживает?

– Нет. Воевода попросил сюда никому не ходить. Это его личное пространство. Мы все понимали, что ему нелегко тебя ждать. Даже среди его воинов мало людей верило, что он тебя отыщет, поэтому это место стало личной территорией нашего воеводы. Он на эту поляну уходил, когда ему нужно было поразмыслить о чём или поостыть. Он не любит на людей понапрасну голос повышать. Но когда гневаться начинает, то вспыхивает, как хворост сухой от огня на ветру. Вот тогда он уходит сюда, чтобы всё обдумать, прежде чем с плеча рубить. Когда он тут находится, его никто из нас беспокоить не смеет. Только это место его и успокаивает. А ты, похоже, знаешь почему.

– Знаю. Но если он сам вам о том не сказывал, то и мне негоже об этом говорить, – я вытерла слёзы. – Говоришь, спуску вам не даёт? Перечить себе не позволяет?

– Он отличный воевода. Мы за ним готовы идти хоть в огонь, хоть в воду. Нет командира лучше его во всех ближайших чертогах, – сказал Градимир с гордостью за Радомира. – А понапрасну он ни на кого голос не повысил, никого не обидел чем-то. Он всегда совет выслушает от любого ратника. А что в гневе бывает, так только за дело. А чтобы не обидеть кого словом грубым, он сюда поостыть и ходит. Народу под его началом знаешь сколько?

– Знаю, он мне про то сказывал, – я встала. – Веди дальше.

Мы отправились на другие палубы.

На самом верху находился капитанский мостик и рубка управления кораблём. Уровнем ниже находились личные покои капитана вайтмары и команды управления, а также различные вспомогательные помещения. На этих двух уровнях командовал Даромысл. Он был капитаном и штурманом вайтмары в одном лице. Это уже был взрослый мужчина. Ему перевалило за триста лет. Он был высокого роста, крепкого телосложения. Его соломенные волосы были собраны в аккуратный хвост, борода коротко подстрижена, а взгляд его голубых глаз словно пронзал тебя насквозь. Он руководил всеми, кто управлял кораблём и обслуживал его. Но он во всём, как и все остальные, подчинялся воеводе.

Ниже уровнем находилась палуба воеводы. Там было множество помещений: штаб, столовая, комната связи, личные покои воеводы, его заместителя, команды вайтманы Радомира и всех ведунов.

Следующие палубы были заполнены личными покоями командиров вайтман и их ратниками. На каждом этаже были столовые, комнаты обучения и отдыха. Для каждого была своя каюта. Личное пространство очень важная часть жизни. На вайтмаре не было тесноты. Никто не спал на двухэтажных койках. Никто не ютился в маленькой каюте по шесть человек. Плох тот воин в бою, который не может нормально отдохнуть. Но вся дружина моего мужа такой проблемы не имела.

После изучения вайтмары мы пошли в святая святых Градимира – в его лабораторию. Она находилась на палубе учёных и технарей, где я увидела очень много аппаратуры непонятного назначения. Больше всего меня поразило увиденное в коридоре. Два человека стояли и спорили друг с другом. Махали руками, пытаясь отстоять свою точку зрения. Потом они заулыбались, хлопнули друг друга по рукам. И один из них исчез. Градимир увидел моё удивление.

– Понимаешь, Дарьяна. Это наш «мобильный телефон» на вайтмаре. Я внёс кое-какие изменения в аппараты космической связи. И теперь мы можем общаться друг с другом, находясь на разных уровнях. И при этом нет картинки за спиной «звонящего». Этот аппарат транслирует только голограмму самого человека. Так возникает эффект присутствия, будто собеседник рядом стоит. В отличие от обычной системы связи на наших Землях, я разработал новую, задействовав большинство органов чувств человека. Ты даже можешь дать цветок понюхать кому-нибудь, а твой собеседник тот запах почует.

– А как же вы номер друг другу набираете? – удивилась я. – На земле для этого нужен телефон.

– А у нас есть браслет на руку. Только он управляется мыслью человека, а не кнопками. Поэтому каждый на вайтмаре, имея такой браслет, может «позвонить». Но если человек занят, то он не ответит на твой зов, и связь не состоится.

– А почему не вживить чип в руку человека? Тогда и браслет будет не нужен, – спросила я.

Градимир от моего вопроса ненадолго дар речи потерял. Мы остановились, уставившись друг на друга.

– Да-а-а. Многое тебе ещё, Дарьяна, вспоминать из первой жизни придётся. Да и подучиться тебе не мешает. Кто же в здравом уме будет энергетику человеческого тела себе добровольно нарушать? Это ж к любым болезням привести может. Одним Богам Вышним известно к каким. Тело человеку дано в том виде, в котором он нуждается. И любое вмешательство нарушает его целостность как физическую, так и энергетическую. Это словно одежду ножом порезать. Заштопать можно, но целой она не станет. Поняла?

– Поняла, – ответила я. – Я постараюсь быть хорошей ученицей. Дашь мне такой браслет?

– Дам и тебе такой браслет. Может, и ты с ним справишься, потому что не все могут им управлять.

– Думаю, что смогу. Если я этот аппарат на Мидгарде для поиска кладки драгондов смогла включить, то и с коммуникатором вашим без проблем управлюсь.

– А вот про тот аппарат мы ещё поговорим. Штука странная, но интересная.

– А ты откуда знаешь? – удивилась я. – Ты же её не видел.

– И видел, и разглядывал, и щупал. И надеюсь, что смогу понять принцип его работы с твоей помощью.

– Так её же военные на Мидгарде с собой забрали.

– Да? Плохо ты нашего воеводу знаешь. Чтобы он такой аппарат оставил на запретной Земле? Радомир мне велел его копию сделать, чтобы некоторое время картинка крутилась, а потом «поломалась». Затем он настоящий аппарат и подменил на фальшивый, а оригинал мы с собой забрали. Он и сейчас со мной, – сказал Градимир, похлопывая рукой по кожаной сумке, которая весела у него через плечо. – Его принцип работы очень нестандартный. Он наполовину работает как оборудование Мидгард-Земли, а наполовину как наша.

– Это как? – спросила я.

– Она частично техногенная, а частично управляется силой мысли. Вот только на нашем корабле есть только один человек, который такой же необычный, – сказав это, он посмотрел на меня. – Это ты, Дарьяна. Так что буду тебя просить под моё командование поступить. Ты тут полезнее будешь для всех нас. Согласишься ли?

– Я – воин. Куда мне до людей учёных, – попыталась я отмахнуться от этой идеи.

– Неужто не хочешь техническим кораблём научиться управлять? – весело подмигнул он мне.

Я была ошарашена этой мыслью.

– Думаешь, что я смогу. Ведь для этого нужно иметь дар особый.

– Если бы его у тебя не было, то и с аппаратом этим ты бы не управилась. Ты подумай, я неволить не могу. А что до воинского дела, то ты можешь под начало командира нашего отряда охраны Ратмира поступить. На плечах этих воинов лежит защита всей вайтмары. И поверь, их сражения не менее жестокие бывают. И гибли ратники в таких боях. То славные воины были. Поэтому прошу тебя подумать, прежде чем отказываться.

– Хитрый ты, как я посмотрю. Всё уже продумал. А воеводе свою мудрую мысль озвучивал ли? – уточнила я.

– Пока нет. Прежде хочу твоим согласием заручиться. Ты с решением не торопись. Давай я тебя со своим научным центром ознакомлю да Ратмиру представлю? – спросил он, посмотрев на меня с надеждой.

– Договорились. Показывай своё хозяйство.

Научный этаж был заполнен огромным количеством «лабораторий». Люди на этом уровне изучали найденные в полётах на другие Земли артефакты. Также они следили за самим кораблём, совершенствовали его оборудование. Это были очень мудрые и увлечённые наукой люди. Можно сказать, что это был целый научный город. И Градимир был командиром над ними.

В своей лаборатории Градимир работал один. Помещение было небольшое. Внутри него всё находилось в идеальном порядке. Был здесь и аналог компьютера. Он, как и все механизмы вайтмары, работал от силы человеческой мысли. В этой лаборатории аппаратура срабатывала только на мысль Градимира. Он сказал мне, что мысленный поток каждого человека индивидуален. И он умеет настраивать любой механизм на этот поток.

Когда включился свет, Градимир достал из своей сумки артефакт, как великую драгоценность, и положил на стол. Я видела, что аппарат прекратил свой поиск. И хоть точка на экране всё ещё продолжала светиться, карта больше не мелькала на ней. Значит, мне нужно будет разобраться с системой ввода данных в этот навигатор. И, похоже, никто кроме меня на это не был способен.

Градимир первым делом одел на меня браслет связи. И я попробовала связаться с ним. У меня это получилось с первого раза. Не зря Учитель заставлял меня тренироваться тушить свечку силой мысли. Ох, не зря. Градимир был приятно удивлён. Потом мы занялись изучением нашего рукава Сварги. Я рисовала на «компьютере» небо из своего сновидения. «Компьютер» подхватывал мои мысленные картинки и тут же выводил изображение на голограмму, пока не вышла точная копия неба из моего сна. После этого Градимир позвал к себе Ратмира, познакомил нас и попросил показать и рассказать, чем занимается охрана вайтмары. Ратмир повёл меня к своим ратникам, а Градимир занялся вводом данных для поиска места из моего сна.

Сразу было понятно, что Ратмир бывалый воин. Он двигался с грацией пантеры. От него исходила такая огромная сила, что сразу становилось понятно – перед тобой опасный противник. Его русые волосы были заплетены в косички, как у викингов на Мидгарде. Глаза у него были светло-серые.

Он оказался очень интересным собеседником. Задачей его воинов было полностью обеспечить защиту тылов в сражении. На них лежала охрана вайтмары и снаружи, и внутри. У него под командованием было сорок вайтман с их отрядами. Он показал мне уровень его ратников, немного рассказал про их уклад дня. Эти люди были на страже каждый день. И если основная часть войска отдыхала в полётах, то его команда всегда была начеку.

– Возьмёшь ли к себе ещё одного воина, командир? – спросила я, подходя к лаборатории Градимира.

– Наслышан я про тебя. Такого воина в свои ряды любой командир будет рад взять, – сказал Ратмир. – Но спуску тебе не будет ни в чём. Не погляжу, что ты женщина. И мне всё равно, что ты жена воеводы. Ты будешь моим ратником. И команды мои до́лжно будет тебе выполнять наравне со всеми.

– Так тому и быть. Плох тот воин, который командиру перечит. Вот только воевода волю свою нам на это пока не дал.

Мы зашли к Градимиру.

– Я согласна быть под вашим начальством. Но мне придётся и в лаборатории бывать, как воевода велел, и ратному делу обучаться у Ратмира. Согласится ли воевода на то? – спросила я.

– Мы втроём к нему сейчас и пойдём. Я с ним уже связался. Он нас ждёт, – ответил Градимир.

Радомир ждал нас у себя в штабе. Его командиры уже разошлись по своим делам. Градимир изложил ему свою мысль. Ратмир подтвердил, что возьмёт меня к себе под начальство, если воевода даст на то добро. Воевода выслушал всех нас очень внимательно. Я ощутила, что лю́бый очень тревожится за меня, но при этом он понимал, что меня не запереть в женской светёлке.

– Воевода, дозволь мне молвить, – сказала я.

– Говори, коли есть что сказать, – ответил мне Радомир, глядя в глаза.

– Градимиру нужна моя помощь в исследовании артефакта с Мидгарда. Я думаю, что кроме меня им никто управлять не сможет. И для этого мне нужно научиться работать с аппаратурой в лаборатории. Но и без воинского дела я не могу, про то тебе и так ведомо. Я не смогу сидеть только в лаборатории. Я – воин Света, сражения – моя жизнь. И Ратмир будет для меня прекрасным командиром. Я смогу научиться управлять техническим кораблём. Дозволь мне под командованием у обоих быть?

Лю́бый заглянул мне в глаза, словно пытался увидеть там ответы на все вопросы мира.

– Ты должна понимать, Дарьяна, что будешь простым ратником. Ни в чём тебе привилегий не будет. Во всём командиров своих будешь слушать. Они теперь тебе приказы будут отдавать, не я.

– Я понимаю, воевода, – кивнула я.

– Тогда так и порешим. Даю вам на то дозволение, – сказал Радомир. – А сейчас оставьте нас с Дарьяной вдвоём. Мне с ней наедине словом перемолвиться нужно.

Лю́бый подождал, когда они выйдут, подошёл ко мне, присел на пол рядышком, голову на мои колени склонил да за руку взял. Другой рукой я его кудри золотые стала перебирать. Я чуяла, что он волнуется и никак не может сам начать разговор.

– Что тебя тревожит, лю́бый мой? Почему твоя душенька так неспокойна? – начала я сама.

Поднял он на меня глаза свои, полные тревоги, вздохнул и заговорил.

– Душа моя, я не могу тебе приказать это как твой воевода, но как муж твой прошу, береги себя. Нет для меня большего счастья, чем рядом с тобой просыпаться, в руках своих держать, в глазах твоих стальных отражаться. Но я только что сам тебя отдал под командование Ратмира. И ты будешь под его началом, как и все дружинники. И в случае опасности никто не посмотрит, что ты жена моя. Вступишь ты как воин Света в сражение со всеми наравне. Но меня тогда рядом не будет. Я не смогу тебя защитить в таком бою, – Радомир вздохнул. – Это меня и печалит. Я – воевода. Я в ответе за каждого на моей вайтмаре. Я сам дружину свою в бой веду и вместе с ратниками моими сражаюсь плечом к плечу, но только не в отряде охраны.

Я взяла его лицо в руки и поцеловала в уста. Он вскочил на ноги, поднял меня со стула, поставив рядом с собой, и с нежностью прижал к себе. Я обхватила его руками и прижалась к нему что есть силы.

– Я буду себя беречь, лю́бый мой. Я обещаюсь, что не буду понапрасну жизнью рисковать, но если бой завяжется, то тут я в стороне стоять не буду.

– О том не прошу. Плох тот воин, который при первой же опасности за спины своих соратников прячется. Мы с тобой воины Света и сами свой путь давно избрали. Если бой завяжется, то я сам первый сражаться начну, а не побегу тебя искать. Учись у Ратмира прилежно воинскому искусству на вайтмане. Тебя учили быть воином-одиночкой. Но теперь ты одна из нас. И не посоветовавшись с командиром, ничего сама не предпринимай. Я знаю, как ты бьёшься. Ты хорошая воительница. Сильнее и ловчее многих моих ратников. Но с этого дня я сам буду тебя тренировать каждый день. Всем приёмам тебя обучу. Всё, что сам знаю, покажу.

– На полянке моей? – хитро улыбнулась я.

– Это уже наша полянка, – сказал мне муж и крепко поцеловал меня. – На ней мы шуточный бой проводили. На ней мы отцовское благословение получили на свадьбу. На ней мы счастливы были.

– На ней и тренироваться будем вместе, потому что у нас теперь одна жизнь на двоих.

– Ты и есть моя жизнь, – сказал Радомир.

– Я буду хорошей ученицей, Свет очей моих, обещаюсь.

– Давай я тебе наш медальон назад отдам, чтобы он оберегал тебя от напастей.

– Нет, муж мой лю́бый. Пусть он с тобой будет. Чтобы я всегда знала, где мой дом.

– Так тому и быть. А теперь нужно дело одно завершить, – сказал уже серьёзным голосом Радомир.

– Какое? – удивилась я.

– Тебя от излучения драгондов исцелить, которому ты на Мидгард-Земле подверглась. Али забыла уже? – улыбнулся он мне. – Пошли к моему лучшему ведуну-лекарю. Он тебя враз к нормальной жизни вернёт.

Так и началась моя жизнь на вайтмаре, где я стала одновременно проходить своё обучение наукам и ратному искусству.

***

– Воевода, дозволь спросить, – подошёл к Даромиру Радомир.

– Ну, спроси, коли нужда в том имеется, – посмотрел воевода ему в глаза.

«Вымахал княжич со мной в рост, а я и не заметил», – подумал Даромир.

– Мне уже пятнадцатое лето скоро будет, а там и до сватовства немного лет останется. Я отцу обещался в том ему послушным быть. Отправь меня сейчас на вайтмару рубежи патрулировать. Я хочу посмотреть, как там всё обустроено, как захват кораблей драгондов происходит. Потом меня отец не отпустит. Тебе то́ ведомо.

– Пошли поговорим ко мне в хоромы, – вздохнул воевода.

Они вместе поднялись в покои и устроились на скамье. Радомир спокойно ждал, пока воевода первым речь заведёт. Все три лета он был послушен отцу и воеводе. Ни в чём им не перечил, ничего смутного не затевал. Отец тому никак нарадоваться не мог. Постигал он ведовское искусство у волхва Зоремира, но в том ему не всё давалось. Он понимал, что до отца ему не дотянуть, а потому князем никогда не стать. Он обучился пахать, косить, дом строить. Знал, как всё в княжестве устроено, да только быть у отца на побегушках, хоть и правой рукой он не хотел. Его по-прежнему тянули к себе звёзды, космические полёты и сражения.

Мало кому удавалось победить его на мечах. Даже в свои почти пятнадцать лет он был сильнее и ловчее многих. Во многом ему помогало ведовство. Никто не мог его почуять, когда он подкрадывался. Никто не мог его врасплох застать, потому что он мог предугадать помыслы людские. Был только один воин, которого ему не удалось победить: сам князь – его отец.

Воевода Даромир повёл разговор издаля.

– Понимаешь ли ты, что ежели выберешь путь воина Света, то ты свою семью создать не сможешь? Никогда не испытать тебе простого, человеческого счастья? Не баловать детей своих на коленях? Жене своей в глаза никогда не заглянешь?

– Ты не прав, дядька Даромир. Наш род идёт от пары воителей. Правда, то в стародавние времена было. Но именно с них наш род пошёл, сильный и крепкий.

– Тогда были тёмные времена. Шла великая Асса. В ту пору многие воителями были. И были среди них женщины достойнейшие. То твоя правда. Да только сейчас наши женщины нужды становиться воительницами не имеют. Они заботятся о детях наших, о семьях.

– Значит, не судьба мне стать мужем и отцом. Я даже мыслить не хочу о том, чтобы жизнь свою в домике рядом с садом провести. Вот ответь мне. Ты меня представляешь сидящим на завалинке лет через семь? Представляешь? – тихо спросил Радомир.

– Нет, не представляю, – вздохнул воевода. – Но говорю как есть, что даже мне тяжело порой бывает одному. Думал поначалу, что, когда минет мне пятьсот лет, найду вдовушку тихую да поселюсь с ней век коротать. Потом посмотрел на всех вас и понял, что вы и есть мои дети. Вон вас сколько на мою голову. Могу и вовсе с вами до старости не дожить.

– Я обещаюсь, что буду в сваты ездить, суженую свою высматривать. Ежели отзовётся на кого сердце моё, то при отце останусь. Но если молчать оно будет, то стану воеводой. Мне самому это решать. И тут ни ты, дядька Даромир, ни мой отец мне указом не будете. Поэтому и прошу сейчас. Дозволь мне до двадцати лет на вайтмаре полетать, Земли другие увидеть, в боях за миры Света поучаствовать. Не как воеводу прошу, а как человека, что сызмальства меня биться научил за правое дело.

– Надо бы о том с князем перемолвиться.

– С каких пор князю решать, что твоим воинам можно делать, а что нельзя? Князь – это правитель мирного населения, воевода – правитель воинов. И что это будет, ежели вы друг к другу с приказами полезете? – усмехнулся Радомир.

– И откуда в тебе столько рассудительности в твои то лета́? Я к Светозару как к дру́жке собираюсь, а не как к своему князю. Но я даю тебе согласие. Будешь дальше воинское искусство постигать на вайтмаре, которая охраняет нашу систему. На дальние рубежи тебя не пущу. Посему обещайся мне, что самовольно туда не отправишься.

– Слово даю тебе, воевода Даромир. Буду тебе в том послушен. А теперь дозволь перед отлётом на неделю к волхву Зоремиру поехать? Я ему обещался обучение одно закончить.

– На том и порешим, – сказал воевода.

Глава 4

Темнота отступила. Оглянувшись, я поняла, что заперта в небольшой клетке. Рядом со мной находился какой-то скот. Место было очень похоже на сарай. Те же запахи, звуки животных, загоны.

Замок в клетке был примитивный, но зубами открыть его не удалось. Я начала кружиться по клетке, как лев в зоопарке.

«Думай, Дарьяна, думай», – повторяла я себе снова и снова.

На ум пришёл диалог из фильма «Матрица»13:

«– Не пытайся согнуть ложку. Это невозможно. Для начала нужно понять главное.

– Что главное?

– Ложки не существует.

– Не существует?

– Знаешь, это не ложка гнётся. Дело в тебе!»

А ведь и правда! Нужно просто понять, что клетки для меня не существует. Я не волк, а человек. И на этой Земле я — дух. А значит, и преград для меня здесь и вовсе нет. Все они только в моей голове.

Я закрыла глаза, представила перед собой свечку и успокоила своё дыхание. «Нет никакой ложки». И я пошла закрытыми глазами вперёд, словно нет ничего впереди. Открыв глаза, я увидела себя с другой стороны решётки.