Осторожно, ЗОЖ!

Значит я все делала правильно первые две и последнюю неделю своей сушки. Так как их я с чистой совестью проболела и на сцене я тоже стояла с соплями, боясь трогать лицо своими чумазыми ручками. С начала марта я начала считать дни до конца сушки, зачеркивая их в настенном календаре. К слову сказать, март прошел под девизом: "Просто переживи это" (Стивен Кинг добавил бы еще пару слов, но я, к сожалению, не он). За 15 дней до конца сушки я срываюсь, и съедаю целую коробку конфет, вкуса которой, кстати сказать, я не ощутила вообще. (Причины у меня были, и я считаю достаточно объективные, и как утверждает Надя: "А на сушке всегда происходит какая-нибудь фигня". После этой фразы я задумалась,а готова ли я переживать новую фигню в следующий раз, если я с этой еле справляюсь?..) Мне кажется, это даже включаются какие-то силы свыше, что-то типа, если уж решил проверить себя, то проверяй до конца. В общем, с этого дня ровно 8!дней я срывалась.

Возрождение из пепла

8 дней я ела все, что видели мои глаза. Ела углеводы, в виде каш, которые мне по-хорошему было нельзя, ела лаваши с сыром, пироги с клубникой, багеты и много чего еще, чего я уже и не помню, потому что мне, видимо, очень стыдно). Как шутил мой друг: "Хорошая у тебя сушка, я так не каждый день питаюсь", на что я отвечала: " А то, авторские методики!". Каждый день корила себя за срывы, пыталась вернуться в нормальный режим, но соблюдать диету после срыва стало еще сложнее (кстати, так и не купила себе валерьянки). При всём при этом, я всё так же плохо себя чувствовала, и морально и физически. Еда просто перестала доставлять удовольствие. К тому же появилась навязчивая мысль, что уж на следующее утро я отвечу за все съеденное и проснусь жирной.

Все последние 15 дней почти перед каждым групповым занятием я думала: "Главное – не сдохнуть", но при этом, могу сказать,что стоило мне увидеть людей и я заряжалась новой энергией, и один-два-три часа тренировок проходили как минута. Вообще, мне очень повезло с людьми, которые меня окружают. Каждый (Повторюсь, КАЖДЫЙ!!!), с кем я общалась в этот недолгий период времени, нашел слова поддержки для меня. Это было важно. Это всегда важно. И я рада, что не могу сказать, что кто-то стал мне врагом во время сушки, что в ком-то разочаровалась. Нет. Я счастлива быть собой, быть там, где я есть, общаться с теми, кто рядом.

Ровно за неделю до соревнований я сказала себе: "Хватит!! Я сделаю все, на что меня хватит, дойду до конца и буду свободна". Благо, я чувствовала молчаливую и не молчаливую поддержку со всех сторон (кстати, думаю у Нади волосы бы зашевелились, когда она почитала про багеты и лаваши на сушке). Я видела, что меня понимают, и что за меня переживают. И из-за срывов моих, и вообще. К слову сказать, я искренне верю, что сушка – это как рожать. Никогда не поймешь, какие на ней ощущения, пока сам не влезешь. Сколько бы ты о ней не знал, не читал и сколько бы ты всего не пробовал в своей жизни. Очень своеобразные ощущения. Зато если это прошел, будешь только понимающе кивать, смотреть и молча держать за человека пальцы. Потому что это его путь, и его выбор. Но доброе слово, оно ведь и кошке приятно. Все понимали и поддерживали меня. Некоторые почти каждую мою тренировку хоть немного, но были рядом. Следили, чтоб работала. С секундомером. А я работала. Последнюю неделю я честно отработала. Хоть и могла правда тренироваться почаще. Но не могла бы. Было очень сложно выкроить время. К слову сказать, к последней неделе я подошла с полным отсутствием представления о том, как происходит позирование. Еле вспомнила, как ходить на каблуках, еле стояла на носочке одной ноги в боковых позах и даже думать не начинала о плавных переходах между позами. Какие тут переходы, если от одного дуновения заваливаешься назад, да и спустя пять минут стояния от напряжения болеть начинают все мышцы, причем больше, чем от всех планок, приседов и выпадов вместе взятых. Про "улыбаться" во время выполнения позы я вообще молчу. И это все при том, что на фоне недостаточного поступления еды в организм, тебе и стоять то долго трудно. Да что там стоять, иногда дышать. Поэтому моя задача свелась к тому, чтоб максимально подсушиться, фиг с ними, с мышцами, и не упасть на сцене, как минимум, хотя бы отстоять все это время. К слову сказать, для позирования у нас нашлось на последней неделе дня три по 10 минут, (и для полной картины,это были практически единственные три раза за все время сушки), так что мое шестнадцатое место – шикарное на самом деле место для экспресс-сушки за неделю. Но об этом после, если я не забуду. Я все время не успевала убирать волосы, по полчаса находилась в одной позе, тупила какая рука с какой стороны спереди, какая сзади, не сразу понимала, какую ногу сгибать. В общем, стыдно товарищи.

И не будем забывать, что каждый день меня посещала мысль: "Я не готова выступать, сушка – не мое, в такой форме выходить на сцену стыдно."

Семь дней до соревнований

В среду с утра мне начинает жутко сводить ноги от недостатка воды, хотя вроде как в среду я пью ее еще 4 литра за день. Мышцы сводит все и одновременно. Квадрицепс, бицепс бедра, внутренюю, внешнюю поверхность, голень, стопы, пальцы. Ногу разворачивает при этом так, что начинаешь ходить как ковбой со стажем, которому при этом еще и под ноги стреляют. Боишься потянуться, потому что мышцы реагируют автоматически. Спасает одеяло и не вставать с кровати. Плюс к соплям, которые появились, как мы помним, в пн, добавляется температура. Что автоматически делает жизнь еще веселее. Оказывается, это нормально на сушке, но я то была не в курсе, ребята. С этого дня ноги сводит постоянно и в самых разных ситуациях. Что не добавляет оптимизма. В среду вечером я узнаю,что регистрация оказывается в четверг, а не в пятницу, как я думала. А жаль, ибо пятница была свободна именно под спокойную регистрацию. Но, спокойно, это ведь не про меня. Надя говорит мне приезжай к 12, Антон – к 15. Я думаю, ну ладно, с утра отработаю два свои часа, потом бегом еду в парикмахерскую. Благо, всю мою последнюю неделю рядом находился человек, которому было не жалко возить меня везде. За что ему огромное спасибо. Иначе, на сцене бы я сегодня (уже вчера, на самом деле) не стояла бы. Почему? А вот. В три часа с копейками мы приезжаем на регистрацию, я спокойно слоняюсь без дела еще полтора часа, медленно дефилируя по СКК на каблуках, в трусах от купальника и спортивной кофте. Не торопясь заполняю анкету, не торопясь прохожу обмеры. И… Не торопясь занимаю общую очередь на регистрацию. Ну а чего торопиться, ведь регистрация только началась. И спустя полчаса стояния в очереди (я уже где-то в середине, за мной целая толпа), я замечаю, что у всех девочек, у ВСЕХ!!! в руках паспорт. А у меня его нет. Причем, чаще всего я его из сумки не выкладываю, но в этот раз все было против моей опоройспокойной регистрации. Я уточняю, а может можно без паспорта, на что мне, естесственно отвечают, что нет. Я в очередной раз говорю, что сушка не мое, и значит я просто не буду выступать. Потому что время уже около 5, регистрация до 17.30, а от Парка Победы до меня на метро около часа, а по пробкам может и больше. Но, ребята сажают меня в машину (наверно про себя они очень сильно ругались), и, собирая все кочки и ямы, мы едем за паспортом. Проблема еще и в том, что я понятия не имею, где он может находиться. Но паспорт находится быстро, мы успеваем минут за сорок сгонять туда-обратно. Остается только ждать своей очереди. И отстоять предварительное сравнение. На это я уже махнула рукой, и с уставшим лицом, лишь бы сделать, и мыслями: "когда это кончится" отстояла не фоток ради (которые и получились не очень), а чтоб было. Этот день был важен для меня, так как я хоть других посмотрела, поняла, что многие не уверенно стоят на каблуках, но так же поняла, что категория у меня сильная. Многие выступали не раз, кто-то уже в этом сезоне выступил. И все красивые. А у меня живот и попы нет. Но зато, после регистрации стало понятно, что теперь не отвертишься, и надо идти до конца. Последние три дня дались мне тяжело, хотя работы уже не было. Казалось бы, сиди и жди своего звездного часа. Но я все еще была не в форме. С облезшим шеллаком на ногтях, без белых зубок и красивых ресничек.

День Х

Всю ночь перед соревнованиями я ворочалась и не могла уснуть. В итоге, встала часов в пять и пошла мыть голову. В пол восьмого утра я должна была выходить. Должна была, но не вышла. Потому что как легла, так и не смогла встать, даже высушить голову. Лежала и думала, что надо встать, но что я не могу. Дольше 5 минут стоять в прямом положении не могла. Пишу Наде, что мне плохо и я не смогу приехать. Она мне пишет: "Соберись, сегодня твой день, вставай и приезжай". А мне не встать. Я лежу, периодами проваливаюсь в сон, и жалею себя. А в это время Надя и Антон обрывают мне телефон. А я честно не могу. Не могу собраться, не могу подняться, стоять не могу. Правда пол-десятого все-таки огромным усилием воли подняла себя с кровати и, держась за шкаф, вывалила из него всю одежду, чтоб найти что-то попросторнее. К слову сказать, вечером я решила не готовиться, потому что устала. Думаю, лучше потом, с утра соберусь. Как я пожалела об этом утром!! Не знала,что лежит в пакете, что я взяла, что нет. Просто взяла пакет и шаг за шагом побрела в сторону клуба. (Понять,как я выглядела с утра, можно уже по первой Надиной фразе: "бомжоночек мой") С утра было очень холодно и холодный воздух меня взбодрил немного, но не сильно. В метро я ехала сидя на эскалаторе. И ничто не могло заставить меня раньше времени встать с него. Самым тяжелым препятствием оказалась лестница клуба. После нее даже пришлось сесть на диванчик и отдышаться немного. Это еще с учетом, что меня слегка взбодрил кофе. Правда бодрость пришла не на долго, а налет остался. Следующие полтора часа, вплоть до 11 (к слову, в 11 я уже должна была быть у Василисы на макияже и прическе), Надя мазала меня, стоящую в позе "собака мордой вниз", гримом. Стоять ровно, как меня просила Надя, я не могла и пяти минут. Давление скакало так,что уши закладывало хуже, чем в самолете. Я все время просилась сесть, но это делать категорически нельзя – грим сохнет долго, а если его смазать, пятно замазать практически невозможно. Ноги у меня были полосатые и не прокрашивались, слои ложились неровно. Но было уже всё равно. Надо было доехать до соревнований. Сидя в метро, пишу Наде: "Может мне не стоит ехать на макияж?" Потому что мне оставалось на макияж и прическу ровно 45 минут из отведенных 2 часов, и то с тем учетом, что я сяду в нужный трамвай в нужном направлении (Я, ага). Но села, и даже почти не заблудилась в поисках дома и даже немного пробежалась, что уже было показателем того, что я отхожу. Кстати, интересно, что думали обо мне люди в метро, потому что руки у меня были черные как у негра, и всю дорогу я без сил спала, опираясь предплечьями на бедра. (Там, к слову, потом остались белые полосы, а мы еще долго думали с Антоном, откуда они). Благо, мне дозвонилась все-таки одна из моих подруг и сказала, что до СКК она меня подбросит. К слову, она могла бы возить меня весь день, но весь апрель я почти ни с кем не разговаривала). Не знаю, как успела меня накрасить и причесать Вася, но она уложилась). О ногтях я молчу, их мы сделать не успели, так что были у меня ногти настоящего гастробайтера). К слову, Василиса умудрилась сохранить необычное спокойствие. Как она сказала, она знала. Все, что связано с Надей, обычно идет не так, а такие люди, видимо притягивают друг друга. Мы умудрились еще пробежать круг вокруг дома, пока искали Анину машину (красивенькую и беленькую). Аня была, как всегда, прекрасна. Еще и подарила мне букет прекрасных алых роз и розовых лилий. Жалко, с Аней мы так и не сфоткались, но нам было не до этого, мы опаздывали в СКК. А на перекрестке перед одной известной забегаловкой нам какой-то нервный дядечка вообще ударил по бамперу. Звук был не самый приятный и пугающий, честно скажу. Но думать об этом было некогда. После американо с сахаром мне стало легче. И я даже почувствовала в себе немного энергии. Поэтому, когда мы приехали в СКК, я даже могла стоять на своих двоих. И даже могла уже посмеяться над своим утренним поведением. По нашим расчетам, соревнования в моей категории должны были начаться примерно в 15.00. Мы с Аней приехали примерно в половине четвертого. Плюс мы не забываем, что у меня две полосы от рук на бедрах и нужно нанести третий слой грима.

Первым нашим с Антоном вопрос за кулисами, был вопрос: "Какая категория сейчас выступает?" Оказалось – 163, значит у нас было примерно часа два до выступления. На удивление, на нервах не хотелось ни пить, ни есть. Хотелось либо сидеть либо, в идеале – лежать. Но нельзя. Надо было дотерпеть. Нам с Антоном надо было как-то домазать третий слой грима. И мы пошли в туалет. Причем, туалет для инвалидов в мужском туалете – почти идеальное место для нанесения грима. (В женском туалете почему-то туалета для инвалидов не было). Грим ложился только пятнами и никак по другому. Ноги уже были практически черные, но как у леопарда. Я начала бояться, что с таким гримом меня на сцену просто не пустят. Мы попытались дозвониться Наде, но наша пчелка была на семинаре и трубку не брала. Поэтому мы плюнули и решили оставить все как есть. И ушли. Оставив на память о себе в мужском туалете для инвалидов отпечатки моих рук.

Часть последняя. Заключительная.

Грим был очень плох. И мы с Антоном даже не знали, что делать. Мы размазывали его и руками и губкой, но ничего не помогало. В итоге, какие-то друзья Антона нам сказали, что за кулисами наносят профессиональный грим. Весь грим бы стоил 2500, один слой-1800. С трудом мы наскребли эту 1800, и я пошла просить девочек там все исправить. Только посмотрев на меня, они начали смеяться и говорить: "Иди лучше сразу домой". Но потом все-таки взялись за меня, и валиком, как бетонную стену, окрасили меня полностью. (Пятки, кстати, были черными ещё две недели, так как стояла я в краске.) Еще где-то минут 15 я сохла, стоя руками к стене. В банной шапочке, из-под которой вечно выбивались мои волосы. И думала, а зачем мне это все надо было. Когда я вышла, мы пошли к вещам, и тут Антон говорит: "Пошли хоть тренироваться". Я с готовностью разворачиваюсь (кофе то все еще действует). И тут Антон добавляет свое роковое: "кардиган то хоть возьми". Я с готовностью дергаю кардиган на себя, и задеваю им чей-то стаканчик с шампанским. Он падает на меня. Я извиняюсь. Но пока не придаю этому значения. Потому что я напрочь забыла, что я в гриме, верхний слой которого легко смывается водой. Понимаю я это только по возгласу Антона, который с ужасом смотрит на мои ноги. На которых с шипением образовываются белые полосы и капли. На ТОЛЬКО ЧТО нанесенном с таким трудом гриме. Я бегу в палатку с криками: "Помогите, я разлила на себя чужое шампанское." Девочки начинают ржать. Но замазывают мне ноги, хоть и не должны. Еще полчаса я хожу очень осторожно, боясь что-либо задеть. Но потом теряю бдительность. И… Кто бы мог подумать!!! Из детской НЕПРОЛИВАЕМОЙ фрутоняни мне на живот падает капля, оставляя после себя белую полосу во всю длину пресса. А я еще и пальцем !!! пытаюсь распределить грим на место. Что у меня, естесственно, не получается. Я с ужасом бегу к палатке, понимая, что второй раз может и не прокатить, где меня встречает дружный ржач и кличка: "Человек-катастрофа". На прощание ребята говорят: "Ты, пожалуйста, аккуратнее, а то мы скоро уходим". Мы стоим еще немного с Антоном, он берет эспандер и советует мне пойти потренить. А у меня что? Кофе в организме кончилось. Я устала. И хочу на ручки. Или хотя бы просто полежать. На репетиции позирования у меня начинает сводить ноги. Я уже ничего не хочу. Устала настолько, что слов нет. Антон пытается заставить меня снять каблуки, мне лень наклоняться и расстёгивать замочки, и я приседаю на каблуках. Усталость накатывает, когда я пытаюсь делать спину, и я искренне говорю: "Все. Мне это нах.й не нужно. Я сваливаю." Благо Антон остановил меня. Но его испуганные глаза надо было видеть. Приезжает Надюшка и радуется за меня, что я выгляжу хорошо. Тут объявляют мою категорию, а я уже ни стоять не могу ровно, ничего. Только утренняя "собака мордой вниз". А нельзя. Нас выводят к судьям и десять минут у них на виду мы стоим и радостно улыбаемся. Тут уже не сбежишь. К моменту выхода на сцену у меня начало сводить все. Спина устала настолько,что я просто не могла ее держать. А надо стоять и улыбаться. И тут я понимаю, что я не готова к сцене, что я не знаю как повернуться, позирование у меня на нуле. И вообще. Решаю, что главное уверенность. Объявляют мой выход. И с первого шага на сцену у меня сводит ноги. "Это провал!" – думаю я и, мучительно улыбаясь, думаю, как ставить ноги, чтобы хотя бы ровно идти. Походка вместо волшебной и мягкой превращается в ковыляющую. Я с ужасом думаю, что не придумала, как будет проходить мое вольное позирование, и как я встану в боковую позу, если там точно сведет все. И сводит… С трудом поворачиваюсь попой к судьям и ухожу. Улыбаюсь и думаю: "Все, это точно провал, последняя". Потом позирование по пятеркам. Где я все время наступаю девочкам на ноги и уже даже почти не стараюсь, думая, быстрей бы только все кончилось. Девочка рядом со мной постоянно, с кошачьей грацией, меняет позы, а я думаю только о том, как бы быстрее доковылять обратно. Дальше сравнение финалистов.

И я, стоящая попой к судьям, так как так можно не втягивать живот. Мне постоянно говорят: "Девушка, повернитесь фронтально". Ведущий шутит: "Уж развернули – зовите на сравнение". Не позвали. Потом минута свободного общего позирования, где я улыбаюсь судьям и пожимаю плечами, типа "ну простите, не задалось с самого начала". Они смеются мне в ответ. И уход за кулисы. Та-да, вроде все, можно расслабиться. Но еще объявление мест. Я с ужасом пью в наклоне воду, боясь, что опять накапаю, но все обходится. Спина болит нестерпимо. Хочется все снять и умыться. Но тут нас зовут на объявление мест. И судьи решают поиздеваться над нами. Они говорят, что у судей есть разногласия, и первой пятерке нужно перепозировать. Думаю, что мысли: "Твою ж мать, отпустите нас!", вертелись не только в моей голове. Я то вообще думала, что у меня точно последнее место. И просто ждала конца. Судьи ругались.

Прошло полчаса. У ведущего кончились шутки, у меня фантазия в вопросе позирования. Во рту пересохло настолько, что даже облизнуть губы я не могла. Судьи все совещались, нам не оставалось ничего иного, кроме как мучительно улыбаться. Тяжелее всего было девочкам на сцене. На них камеры были направлены постоянно. Наконец, нас выстроили в ряд и начали объявлять места. "Наконец то! Сейчас назовут последнее место – мое, и я могу свалить". Подумала я, продолжая улыбаться. Честно признаться, буквально за две минуты до этого хотелось махнуть на все рукой, сказать: "На х.й" и сбежать со сцены, скидывая туфли. Но я перетерпела. Каково же было мое удивление, что я была не последней. "О, предпоследняя, круто!" – подумала я. Но нет. Не предпоследняя, не двадцать первая, не двадцатая. Шестнадцатая. Я так порадовалась, что даже искренне махала рукой, уходя со сцены. Первое,что я сделала, это легла. Прямо на ступеньки. И сняла туфли. Потом мы немного пофоткались с моими роднульками. И пошли есть. Потому что устали все. И есть хотели все. Но все деньги мы потратили на грим. Так что ужин был не царский. Но в приятной компании. За столом у меня свело напоследок весь пресс. Но после еды сразу стало легко и хорошо. Появилось состояние эйфории. Желание убивать притихло. Ребята уговаривали меня на осенний сезон. Но это тяжело. Даже при моей экспресс-сушке за неделю. Не верьте тому, кто утверждает обратное. Врут. Быть в этом или не быть – личное дело каждого. Я не призываю вас к этому, и возможно бы даже стала отговаривать. Но моя цель – поржать, была достигнута, воспоминания в копилку положены."

Если вы не понимаете, о каких соревнованиях я говорю, посмотрите любой чемпионат по бодибилдингу, в частности я выступала в категории фитнес-бикини. К слову сказать, выступала я в этих соревнованиях дважды, второй раз подготовку делала вообще за две недели (ну и место получила соответствующее). Я думала, что уж две недели мой организм потянет. И так плохо, как в первый раз мне не будет. Но было. Было хуже. Мне полностью свело все мышцы на сцене. И все выступление я думала: "Ну зачем, мы же все уже всем доказали?" И хотя так, как я, над собой мало кто издевается, но по рассказам, на сушке плохо всем. И срывы есть почти у всех. Чем это чревато и почему лично я против этого я расскажу чуть позже.

Со временем я перестала так мучить свой организм. Выделила себе один выходной. Стала больше отдыхать и спать. Ем все, но в разумных количествах. Двигаюсь. Больше радуюсь мелочам и меньше нервничаю. Мне нравится система, к которой я пришла. Она логичная. И именно это помогает ей вписываться в распорядок моих друзей и подопечных. Поможет и вам. Главное – делать.

Глава вторая. Разбор ошибок

А теперь давайте разберем, что же в своем пути я делала не так.

1. Отсутствие системы знаний, питания и тренировок

Обратите внимание, как в начале меня кидало из стороны в сторону. То я ела свою пачку печенья с соком на 840 (о, ужас!) ккал в день, то наедалась за выходные на три – пять тысяч ккал в день, то вообще ничего не ела. Отсутствие системы прослеживается и в наличии срывов при подготовке к соревнованиям. О чем тут ещё говорить, если я готовилась пару месяцев, а в какой-то момент почти разрешила себе на них не ехать.

То же было и с тренировками, да и со всей жизнью в целом. Я то не тренировалась совсем, то зависала в зале на семь часов. Я не делала даже зарядку. Не спала иногда сутками. У меня полностью отсутствовала вера в себя и в результат, поэтому часто опускались руки. На тот момент я умела либо тренироваться до упада либо не тренироваться никак, когда не было сил. Третьего варианта в моем мире не существовало.

Я абсолютно безалаберно относилась к своему здоровью. Я ела одно сладкое, пила энергетики, не пила воду, не спала. О том, чтобы сдать анализы и проверить себя, не могло быть и речи. Я не доверяла врачам, да и не было ни лишнего времени, ни денег.

Я слепо доверяла советам знакомых и из интернета. (А врачам нет! Л – логика.) Я тестировала на себе все новинки. Но при этом у меня не хватало энергии хоть одну теорию протестировать до конца.

А в итоге я была разочарована во всех и во всем. Считала, что это нормально, что я поправилась. Что с возрастом все начинают выглядеть и чувствовать себя хуже. Я каждый день просыпалась и жила с жуткими головными болями и давлением. Я не могла подняться по лестнице без одышки. И винила я в этом что угодно и кого угодно. Но не себя. При этом, как ни странно, я умудрялась очень плохо о себе думать. Чем тоже доводила себя до очередного срыва, не понимая этого.

Что я получала в результате? Я то худела, то поправлялась, причем худела на немного, а поправлялась с запасом. Я надувала и сдувала себя, как воздушный шар. Удивительно, что на память об этом у меня не осталось ни одной растяжки, но, возможно только благодаря спорту и возрасту.

Именно поэтому я настаиваю, что работает только система. Причем система у каждого может быть своя, это нормально. Но ваша система должна быть лёгкой и понятной вам. Я не призываю вас себя во всем ограничить. Чем больше ограничение, тем быстрее срыв. Я призываю вас изучить себя и найти себе образ жизни, который позволит вам прийти к вашей цели и легко поддерживать результат.

Нововведения должны лишь дополнить вашу обычную жизнь, а не быть временным наказанием. Послушайте, это ведь даже звучит как противопоставление чего-то прекрасного и чего-то ужасного. Ну и как вы думаете, куда ваше подсознание будет стремиться? Правильно. Вернуться в жизнь без ограничений. Поэтому то и важно понять, что мы себя не ограничиваем. Мы делаем осознанный выбор. Потому что здесь и сейчас мы выбираем не мимолетную радость в настоящем (ещё вопрос, а радость ли), а стабильное здоровье в будущем.

2. Самокритика и непринятие себя.

Про любовь к себе у нас ещё будет пару строк, здесь же расскажу свое видение о том, что можно было сделать по-другому. Я себя очень сильно критиковала в то время, мне не нравилось мое отражение в зеркале. И вместо того, чтоб себя поддержать, я себя прям гнобила. Раздражение копилось и выливалось в заедания, потом голодовки, потом в срывы. Плохо от этого было в первую очередь мне. Я была себе самым злостным критиком. Я была несчастна почти все время, когда думала о себе.

Недавно я была на массаже и массаж мне делала очень верующая девочка. Она рассказала мне, что в протестантизме работа стоит на последнем месте. На первом – любовь к богу, на втором – к себе, на третьем – семья, на четвертом – призвание и только на пятом – работа.

И знаете, я тогда так этому удивилась. Получается есть религия, которая этому учит, и при этом в светском обществе любви к себе совсем не уделяют внимания. Мне, например, понадобилось поговорить с несколькими психологами, чтобы хотя бы нащупать дорожку, по которой я могу прийти к себе. И это при том, что я с детства не вылезаю из библиотек. И психологией увлекаюсь ещё со школы, а не год – два.