Судьба хрониста. Хроники земли Фимбульветер

– И он прав. Но если живо, то почему ночью? Дня вам мало было?

– А Кетиль вчера рано ушел! Сказал, что сидеть и ждать меня он не будет, а завтра всё равно явится на рассвете, в тишине поработает, и я тоже могу встать пораньше, не переломлюсь, мне полезно, и вообще – впредь наука. А ключ от кабинета он всегда с собой уносит.

Мне даже немного завидно стало – похоже, воин Кетиль разыскал в городе что-то интересное, чему как хронист должен быть свидетелем. Но, может быть, он просто принадлежит к числу тех чудаков, кто заваливается спать чуть ли не днем, зато потом вскакивает до зари?

– Ну чего, – жизнерадостно продолжал Рик, – сейчас быстренько сбегаю.

– Ночью?

– А че? Это раньше ночью надо было хлыну бояться, а теперь вы с Гердой чудище убили, я читал.

– Нет слова «че». Что. Где читал?

– В хронике.

Сдается мне, я знаю, какого времени летопись наш проворный и любознательный утащил домой. Не зря Орм тогда в ратуше чуть не поселился. А что писать в прошитых томах дозволено только хронисту, так командору Ордена Багряного Дода ничто не указ.

Надо как-то исхитриться, чтобы подняться к себе и одеться, не разбудив при этом Герду.

– Сейчас вместе в ратушу пойдем.

Я правильно сделал, что пошел с Риком. С хлыной действительно было покончено несколько лет назад, других чудовищ в Гехте не водилось, зато патрули стражи, даже не дойдя до ратуши, мы встретили два раза. Приходилось останавливаться, называть себя и ждать, пока городские охранители придирчиво разглядывали нас в свете фонаря. Меня все знают прекрасно, да и ученик нового хрониста в Ратушном квартале хорошо известен, но появись дите на улице ночью в одиночку – его мигом доставят в караулку, а потом всей беспечной семье знатно попадет.

Спасибо капитану Оле Свану – бдительность и ответственность городской стражи выше всяких похвал.

На улице в этот час никого кроме патрулей не оказалось. Только когда вышли за калитку, почти сразу столкнулись с каким-то странным типом. Он явно направлялся к нашему дому, но, заметив нас с Риком, шарахнулся, как кот, и бросился прочь.

– Украсть чего-то хотел, высматривал, – со знанием дела заявил бывший приютский сирота.

Кетиля в ратуше не оказалось – то ли проспал, то ли изначально не думал приходить, решив просто проучить Рика.

Рыжий, горестно – будто прощался со счастьем всей своей жизни – вздыхая, поставил хронику на место. Ничего, придет время – прочитает. И этот том, и все прочие; что-то увлеченно, что-то со скукой. Летописи города большей частью не похожи на приключенческий роман. Разуметь это – тоже ремесло хрониста.

Мы почти дошли до дома, когда сзади из узкого проулка между домами раздался отчаянный женский крик.

Патруль встретился нам минут десять назад. Даже если стражники услышат, то, пока прибегут на помощь, подснежники уже разделаются со своей жертвой.

– Рик, прижмись к стене и стой на месте.

В проулке было темно: с одной стороны его ограничивала глухая стена аптеки, с другой – дом хессы Кёб с плотно закрытыми ставнями. Свет фонарей с улицы сюда не проникал, грабь – не хочу. В дальнем конце мелькнула тень в долгополом, расширяющемся книзу одеянии. Женщина спокойно повернулась и не спеша пошла прочь. И тут же кто-то наскочил на меня сзади, обхватил, толкнул к стене. Рядом возился второй. Ловушка!

Мне повезло, что проулок был слишком тесен для трех человек, а также что наскочивший вражина обхватил меня только одной рукой – второй пытался зажать рот. Со всей силы засадив ему локтем под ребра, я дернул сумку хрониста, подставляя ее под удар ножа.

Не профессиональные убийцы из гильдии. Обычная пьянь из кабака на Пятке, промышляющая случайными грабежами. Эти негодяи всегда бьют одинаково.

Короткая изумленная ругань стала свидетельством тому, что ухарь из подворотни не ожидал от жертвы сопротивления.

Я освободился, но что дальше? Проулок слишком тесен, чтобы орудовать здесь шпагой.

Нужно быстрее прорываться на волю. Тем более Рик там один.

– На помощь! Убивают!

Глотка у десятилетнего мальчонки оказалась луженой, а ноги, судя по удаляющемуся дробному топоту, – быстрыми. Капитан Сван такую тактику слабого – орать и убегать – одобрил бы. Вопли на миг стихли, зато раздался звон битого стекла. И сразу же из своего дома заголосила на всю улицу хесса Кёб, главная в нашем квартале сплетница и скандалистка:

– Ты что творишь, паршивец?! Да чтоб тебя…

Думаю, голосок соседки был бы слышен у самой ратуши, если б Рик не перекрывал его:

– Пожар! Набег!

По всей улице хлопали двери, люди выглядывали из домов. Громыхая сапогами и звеня оружием, к проулку спешила стража. Убивать меня стало несподручно. Подснежники рванули в ту же сторону, куда недавно скрылась их подельница.

– А ну, стоять!

Проход загородила плечистая фигура Оле Свана. Рик выглядывал из-под локтя капитана стражи.

Подснежники, услышав грозный окрик, припустили еще быстрее.

– Никуда не денутся, – прислушиваясь к удаляющемуся топоту, заявил Оле. – На параллельной улице прямо к патрулю выбегут, проворные наши. Пойдемте-ка и мы. – Он подтолкнул Рика в проулок. – Попасться сейчас на глаза хессе Кёб… неразумно. Надо же, с этой стороны ставни закрыты, а окна, выходящие на улицу, чуть ли не настежь; как не подсматривать, хотя бы и ночью. А ты ей стёкла побил, ай-яй-яй. Эх, Ларс, мало мне с тобой возни было, теперь два оболтуса! Нет, не видать мне спокойной старости!

Когда подошли к дому, я увидел, что в окне нашей с Гердой комнаты горит свет – то ли вопли хессы Кёб разбудили мою радость, то ли сердцем почуяла, что что-то неладно.

И надо было бы бежать скорее, а я стоял, замерев, и глядел на светящееся на втором этаже окно. Важнее всего для меня в этом мире – возвращаясь, видеть силуэт любимой в родном золотистом сиянии. Знать, что Герда меня ждет. Важнее всего…

– Подстроивший это нападение – полный дурак, – строго сказала Хельга. – При этом считает себя самым умным.

– И откуда ж такая прелесть к нам в город заявилась? – раздумчиво спросил Оле. – Явно ж не местный, подозреваю даже, что не из подснежников.

– Почему? – хором спросили Герда и Рик.

– Во-первых, ни один обитатель Пятки, – терпеливо объяснил капитан, – не станет покушаться на жизнь хрониста. Это закон! Наши головорезы плюют только на королевские указы, свои же правила для них нерушимы. Во-вторых, в Ратушном квартале не убивают, тем более на Замковой улице.

Не поспоришь. Вздумавшему шалить всего лишь в нескольких версе от дома первых людей Палаты Истины свои же голову оторвут, утащив прежде нарушителя порядка как можно дальше. Было, правда, дело пять лет назад, когда мы обнаружили на пороге дома убитого вора Рэва Драчуна, но того прикончил не человек.

А уж дурня, который посмел злоумышлять против ее любимого брата, хесса Къоль в покое точно не оставит. Нужны Пятке такие сложности?

– Это не обычные заезжие грабители, решившие зарезать в подворотне первого встречного. – Хельга оттолкнулась ногой от пола, раскачиваясь в кресле. – Ловушка устроена довольно грамотно, за исключением одного обстоятельства: никто не мог знать, что Ларс выйдет из дома именно в это время. Рик, Кетиль отчитывал тебя с глазу на глаз?

– Как же! – фыркнул рыжий. – Специально, похоже, дверь открыл и орал, как зарезанный, чтобы все слышали.

– Значит, о том, что перед рассветом ты отправишься в ратушу, знали многие.

– И кто-то из них, – поддержал Оле, – решил не только извести Ларса, но и обставить всё так, будто из дома его выманил орденец. Одного-то Рика твой брат бы точно не отпустил.

Хельга кивнула.

– Душа моя, ты сама в это веришь?

– Нет. Слишком уж сложно всё сочинено, чтобы не быть просто совпадением. Ларс, там было что-нибудь подозрительное? В ратуше или на улице?

Припомнив весь наш поход, я рассказал о встреченном чудиле. Родственники-истинники многозначительно переглянулись.

– Я бы на месте обывателя ночью тоже бегом бежал от всякого, кто не носит формы патруля, – заметил бравый капитан.

– Идти перед рассветом выманивать Ларса из дома? – Хельга пожала плечами. – Он не один живет. Легче было дождаться, пока брат выйдет гулять с собакой. Если только опять же – подвести кого-то под подозрения.

– Да кому он нужен, этот Кетиль, кроме своего Ордена! – не выдержал я. – А с храмом Дода бодаться – костей не соберешь.

Оле Сван сделал свирепое лицо: не перебивай старших! Особенно в присутствии младших.

– Вполне возможно, но… Значит, так, брат. – Хельга снова оттолкнулась ногой от пола, кресло заскрипело. – Мы, конечно же, этого дела так не оставим. И заезжие фокусники нам тут не нужны, своих девать некуда. Тебе залезать в сундук и запираться изнутри необходимости нет, но всё же ходи осторожно. И хорошенько подумай, кому ты мог перебежать дорогу.

– Понятия не имею.

– Ларс, ты ведь знаешь, кто и почему. – Герда сидела на кровати, обхватив руками поднятые колени. Такой пушистый мягкий комочек, только лицо сердитое и даже гневное. – Вспомни, что случилось два дня назад.

Мы с Гердой так и не приучились чинно ходить под руку, даже наша короткая жизнь при королевском дворе ничего не изменила. Если я и подставляю законной жене согнутый локоть, всё равно ладонь ее скоро соскальзывает и оказывается, что мы, опустив руки и переплетя пальцы, идем, касаясь друг друга плечами. Впрочем, о предписаниях этикета мы задумываемся редко.

Брели, как в самом начале знакомства – неосознанно выбирая самые тихие и пустынные улицы и самый длинный путь, лишь бы продолжить время встречи.

Переулок Умников – один из особо мирных и безлюдных. Тем более странно было увидеть тут скопление народа. Даже трое стражников присутствовало. Здесь явно разгорался скандал, грозящий перейти в драку. И где – возле лавки букиниста Магнуса Бёрна.

Сам книгопродавец стоял, широко раскинув руки, на пороге своего заведения, а напротив него рыл землю копытом… нет, конечно, но очень похоже… воин Кетиль.

– Я знаю, что ты прячешь у себя опасные книги! – Короткий палец орденца указал на букиниста.

– Сектант! – взвился над стоящей поодаль группой людей визгливый вопль.

Горожане обеспокоенно задвигались, запереглядывались.

– Выдай их сам или позволь войти в твою лавку.

– Нет.

Хеск Бёрн с надеждой оглянулся на стражу, но городские охранители только тоскливо топтались на месте. Да, букинист Магнус хорошо известен в Гехте и о нем можно сказать только доброе, но разве может быть неправым служитель Дода Истребителя Зла? Ветераны стражи справились бы в одно мгновение: разобрались, навели порядок, всех успокоили; но кто станет посылать опытных воинов на мирные улицы, тем более днем?

– Именем Дода Беспощадного! – Кетиль смотрел не на стражников, а на собравшихся горожан.

И толпа, пока еще небольшая, угрожающе качнулась вперед. Обычные люди, соседи наши и Магнуса Бёрна, те, с кем привычно здоровались при встрече, думали, что знаем их.

– Герда, оставайся тут.

Букинист стоял на ступенях, ведущих к лавке, а Кетиль – прямо напротив него на мостовой. Мне едва хватило места втиснуться между новоявленными врагами.

Рукав ползет вверх. Если кто-то и увидит тарг, не поймет, что это; знает только адепт Багряного.

– Именем Дода Справедливого.

Во взгляде Кетиля ожидание и явное изумление. Орденцы делают одно дело; почему же я сейчас встал против него, а не рядом? Впрочем, что взять с мальчишки, неразумного щенка, хотя бы и наделенного властью?

– Именем Справедливого, Защитника Людей. – Дода Беспощадного редко называют этим именем; кажется, оно почти забыто. – Виновен ли этот человек, Магнус Бёрн, в чем-либо, решит Орден.

Орм меня на воротах повесит. Заняться самой могущественной в земле Фимбульветер организации больше нечем, кроме как проверять содержимое лавки какого-то провинциального книготорговца. Но сейчас и после, до тех пор пока Орден не вынесет свое решение, хеска Магнуса никто не посмеет тронуть – жизнь и доброе имя букиниста будут принадлежать храму Багряного.

Когда командор вручил мне тарг, он сказал, что служение мое Ордену будет заключаться в том, чтобы узнавать о появлении отреченных книг, разбираться, находить истину. И защищать тех, кто невиновен. Книги и людей.

Можно, можно было устроить всё проще и умнее. Но я сделал то, что первым пришло в голову: я ведь тоже не ветеран стражи, растерялся.

Думаю, что если бы Кетиль мог меня убить – прикончил бы на месте.

Но адепт, глядя на тарг, просто сказал, как сплюнул:

– Мы поняли волю Дода.

Повернулся и пошел прочь. Магнус Бёрн сердито захлопнул за собой дверь лавки. Опомнившиеся стражники уговаривали горожан разойтись.

Я хотел одернуть рукав, чтобы прикрыть тарг, и только тогда понял, что Герда крепко сжимает мою ладонь.

– Счастье мое, это была всего лишь ссора. Купцы в караванах бранятся куда яростней. Если бы по такому поводу убивали… Да у Тароватого Ханделла давно не осталось бы ни одного прихожанина. И вообще, города бы опустели.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Считается, что в ночь Магдрота, самую длинную в году, Драконы уходят на совет к Магту Изначальному, оставляя людей без поддержки и защиты. В этот день и особенно ночью нельзя затевать никаких дел. «В полночь Магдрота» означает «никогда».