Целестиал. Четыре души

– Да. Его приказ должен был усилить ее навыки. В таком случае она вполне могла убить в одиночку монстра и без всего этого. Если бы знала слабые места, – Да Э замолчал. Опять эти мысли. Они пугали его.

Норг вернулся с девушкой на руках. По всему выходило, ран там куда больше, чем можно было предположить, наблюдая издалека. Примерно этого Да Э и ожидал. Что ж. Хоть в чем-то оказался прав.

Халльвега была в сознании. Когда Норг подошел к растерзанному монстру, на котором она сидела, даже хватило сил посмотреть на целестиала. Никаких эмоций, словно они остались где-то там, во внутренностях грутня, часть из которых вывалилась наружу из развороченной туши.

Оружие забрали из ослабевших пальцев. Халльвега не стала упрямиться. Удивилась, когда ей протянули зелье. Не ожидала подобной щедрости от Да Э, как разрешения подлатать себя после схватки.

Норг влил содержимое флакончика ей в горло сам. Халльвега была не уверена, что сможет удержать тот в пальцах. Усталость навалилась комом, эйфория проходила. Боль мешала соображать.

Ее взяли на руки и утащили прочь от поверженного монстра. Сопротивляться ни сил, ни желания. Уткнулась в мужское плечо и закрыла глаза. Зелье хорошее, сильное. Вкусное. Одно из тех, что они с Зайлунгаром приготовили. Потрясающий алхимик.

Боль пропала, стало клонить в сон. Очень сильное зелье. Незнакомое, оттого тело реагирует так остро. Со временем ко всему привыкаешь, и зелья подобной крепости можно будет пить прямо во время боя без особых последствий.

Редко на руках носили. А это приятно. Тепло и спокойно.

Вечером сидела чуть в сторонке от костра. Цепь крепилась к колышку, вбитому в землю, не позволяя отходить далеко. Последствия схватки пропали, оставив после себя лишь вконец разодранную одежду. Грязную.

После того, как слизь высохла, ткань покрылась твердой коркой. Не зная, чем себя занять, Халльвега сидела и отковыривала черепки. Достаточно было постучать, как на ткани появлялись трещины. Иногда после такого оказывалось, что и материи-то больше нет, сплошные дыры.

Целестиалы охотились где-то в стороне. Недалеко, были слышны звуки схватки за скалой справа. У костра остался только Да Э и маг в темном плаще с надвинутым до подбородка капюшоном.

На приближение Зайлунгара оторвалась от своего незамысловатого занятия. Цепь открепили от ошейника. Мужчина кивнул в сторону костра.

– Хозяин хочет с тобой поговорить, – произнес маг.

Халльвега перевела взгляд к костру, где, скрестив ноги, сидел элементалист. Его кожа казалась в алом свете еще более красной, чем обычно. Длинные ушки, в одном из которых блестит светлый камушек. В другом – длинная висюлька.

Воспоминания о подарке для Вегара заставили загрустить. Похожее украшение.

Вздохнув, Халльвега поднялась и направилась, куда было сказано. Остановилась в двух шагах от элементалиста. Внимание к себе не слишком вдохновляло. Ничем хорошим оно не может кончиться по определению.

– Садись, – Да Э указал взглядом возле себя. Улыбка показалась коварной донельзя. – Ближе. Я не кусаюсь.

– Сомневаюсь, – невольно вырвалось у Халльвеги. Пробормотала под нос, но ее услышали. Извиняться не стала. Без того неуютно сидеть в опасной близости от элементалиста. Протяни руку, и коснется его груди.

У костра воцарилась тишина. Халльвега откровенно нервничала под взглядом пылающих демонических глаз. Откуда у людей такие?

– Сколько тебе лет? – не сразу нарушил тишину Да Э.

Вопрос застал врасплох. Халльвега искренне ожидала услышать другой, опять про своего неведомого элементалиста, его планах и все в том же духе. Пыталась заставить себя не дрожать в предчувствии новых пыток по собственную душу. Потому что ответить так, как этого хотели от нее, она все равно не сможет. Не знает.

Растерялась. Ее не торопили.

– Я давно не была в городе, могу ошибиться, – не зная, в чем подвох, произнесла она. – Скорее всего, уже стукнуло девятнадцать.

– Сколько? – выдохнул сбоку Зайлунгар. Перевел взгляд на своего элементалиста. Тот не выглядел удивленным полученной информацией. Значит, не обманула. – Я в девятнадцать только Сал Нари Завал покинул, Хозяин.

– Знаю, – спокойно отозвался Да Э. Он не сводил взгляда с нее, чем заставлял нервничать.

– Но – девятнадцать, Хозяин? Она грутня прикончила без помощи!

– Помолчи, Зайлунгар.

Маг послушно заткнулся, хотя по лицу было видно, как он ошарашен известиями про возраст их пленницы. Даже капюшон с головы скинул невольным движением руки.

– Полагаю, ты в самом деле не знаешь своего элементалиста, – продолжил тем временем Да Э. Заметив недоверие в зеленых глазах, пояснил свою мысль. – Нам нет никакого смысла делать целестиалов из детей без особых сил и возможностей. С возможностями тоже. Ваших навыков слишком мало, чтобы получить от этого какую-то выгоду. Проще найти нужное среди опытных авантюристов и Мастеров. Ты знаешь, как получилось, что ты стала целестиалом?

– Наверное, – в ее жизни был лишь один момент, объяснить который себе до сих пор не могла.

– Расскажи, – прозвучала просьба.

В самом деле просьба, не приказ. Необычно.

– Я гуляла по краю Орочей долины в тот день, – не стала таиться Халльвега. Ее не били, не ругали. Разговор мог бы показаться со стороны довольно дружелюбным. – Нашла узкий ход по верху скал. Было интересно, куда приведет. Не ожидала, что за мной идут. Там площадка в конце оказалась, просторная, свободная и совершенно пустая.

– Логово босса, – произнес Да Э. – Огненная скалистая буреложка. Тебе повезло, что ее не было.

– Как знать, – вздохнула Халльвега. – Может, испугалась бы раньше и не лезла в петлю. Короче, там меня настигли четверо убийц по мою душу. Я не хотела умирать. Единственным выходом, который мог хотя бы теоретически сохранить мне жизнь, был обрыв. Сумела улизнуть, но слишком устала к тому моменту. Может быть, удалось бы обойтись малой кровью. Упала совсем неудачно. Приходила в себя, вновь теряла сознание. Этой же ночью или нет, но когда очнулась в очередной раз, было темно.

Халльвега замолчала. Перед глазами тьма, узкий проход в каменную гробницу и странное существо, заползающее или затекающее внутрь. Потом боль и…

– Продолжай.

На слова встрепенулась. Видение перед глазами пришлось прогонять.

– Я не знаю, что это был за монстр. Большое такое облако тумана, плотное, ядовито-зеленое, – Халльвега невольно взяла прядь волос в руку. – Вот такого цвета. Оно наплыло на меня. Было очень больно. Думала, ест живьем. Но когда очнулась днем, поняла, что живая, даже целая и здоровая. Никаких переломов.

– Что было дальше?

– Ничего особенного, – пожала Халльвега равнодушно плечами. – Бродила по ущелью, пытаясь выбраться из нее. Мы с группой никогда не заходили так далеко, охотились на орков в долине. Потом впервые услышала этот голос в голове. Кого я могла убить там? К тому же еще не знала, что это такое. Узнала.

Невесело хмыкнула Халльвега. Все случаи недовольства неведомого голоса отпечатались в памяти, словно их выжгли каленым железом.

– Спустя какое-то время голос возник снова. Снова терпеть тот ад не хотела. Лучше уж смерть в бою, чем… В общем, удалось убить ближайшего монстра.

– На которого никогда не охотилась? – не удержался Зайлунгар от удивления.

– Это был скальный паук, – вновь пожала плечами Халльвега. Взгляд терялся на украшении из клыков на шее элементалиста, что сидел перед ней, скрестив ноги. – Хотя я думала, что это просто хищный кустик.

По губам Да Э скользнула тень улыбки таким невинным сравнением. Никогда не общался с детьми. Их слова и поступки не поддаются ни логике, ни описанию. Занятные существа до невозможности.

– Больше голос не показывался. Мне удалось вылезти из ущелья к Орочей долине.

– Потрясающе, – восхитился Зайлунгар. Поймал взгляд алых глаз и прочистил горло. – Прости, Хозяин. Но это в самом деле потрясающе. В таком возрасте и в ущелье.

– Знаю. Продолжай, Халль.

Мурашки пробежали вдоль позвоночника. Не от страха. Свое имя из уст этого человека казалось чем-то настолько приятным, что хотелось урчать от удовольствия.

– Это все, – отозвалась она как можно равнодушнее, надеясь, что ее реакцию на безобидное слово не заметили. – Покинув ущелье, я попыталась вернуться в город. Голос не дал. Он просыпался всякий раз, едва я пересекала врата. Не дура, поняла, что не хочет, чтобы я заходила в Шир Шар Халош. Не людей же мне убивать, в самом деле? Пришлось уйти. Охотилась неподалеку. Но голос стал появляться все чаще. Пока не вернулась к ущелью, с которого все началось. Какое-то время еще орки поддавались, но потом все равно пришлось уйти и от них. Так я оказалась в ущелье, где позже пересеклась с твоими целестиалами. Что было дальше, ты знаешь.

– Занятно, – прокомментировал рассказанную историю Да Э, размышляя над тем, что удалось услышать. И почему сразу не спросил ее? Ответ очевиден, привык к иному положению дел. Ожидал подвоха не там, где он был. Забавно. Жизнь до сих пор подкидывает неожиданности.

– Ты знаешь, что это было, Хозяин? – судя по всему, Зайлунгар тоже не понял из рассказа главного. Где и когда девчонка пересеклась с элементалистом, чтобы стать его целестиалом? Облаком элементалисты прикидываться не могли совершенно точно.

– Разумеется.

– И что, ты тоже можешь творить на расстоянии?

– Нет. Зайлунгар, это глупо. И ты это понимаешь не хуже моего, – улыбался Да Э снисходительно.

– Если бы я хоть что-то понял из сказанного, может, сам бы так думал, – со вздохом согласился маг. – Но, несмотря на весь свой опыт и десятки лет службы тебе, так ни до чего не дошел. Прости.

– Я на дух не переношу некромантов. Поэтому не понял.

– Причем тут они?

– Ядовитый монстр, о котором говорила Халль, вовсе не монстр. Это умение некроманта. Удивлен, впрочем, что у кого-то в услужении был некромант, обладающий им. Сложное. И, скорее всего, открылось на грани жизни и смерти. Склоняюсь к этой версии.

– То есть меня никто не ел? – осторожно подала голос Халльвега.

– Нет.

Да Э выглядел расслабленным и каким-то довольным, что ли? Она вот, как и Зайлунгар, не понимала ровным счетом ничего из его рассказа. Впрочем, маг, наверное, понимал чуть больше.

– Не ел. В тебя вселился некромант.

– Чего?! – Халльвега невольно отшатнулась. Опустила голову, осмотрела себя. Пощупала на всякий случай. Подняла голову к элементалисту. Тот продолжал спокойно сидеть, скрестив ноги. – Как это – вселился? Так это его голос у меня в голове?!

– Нет, – Да Э откровенно смеялся над ее испугом. Невольное желание стереть улыбку с веселого лица пришлось затыкать на корню. Руки отрежет за один только намек. – Это голос его элементалиста.

– Как это? – растерялась Халльвега. Нет, она определенно запуталась в объяснениях.

– Он передал?.. – Зайлунгар нахмурился, обратившись к своему Хозяину. Определенно понял больше нее.

– Да.

– Но… Это же самая?.. В смысле, он же больше никогда не вернется.

– Все верно. Элементалист не сумеет вернуть к жизни своего целестиала после такого, потому что его больше не существует.

– То есть?..

– У одного из элементалистов, который, предположительно, охотился где-то здесь в Призрачных пещерах или около того, возникли серьезные проблемы, – согласился Да Э без каких-либо эмоций. Ни радости, ни злорадства к неведомому сопернику. – И умение его некроманта – последнее, что может помочь.

– Но ты говорил, что вы не можете отдавать нам приказы на расстоянии, – напомнил Зайлунгар. – Не единожды это повторял. Поэтому и гуляешь с нами.

– С вами я гуляю по другой причине, – поправили его. – Но – да – приказы отдавать на расстоянии не можем. Дело в том, Зайлунгар, что это не приказ.

– Как это? – на сей раз опешила Халльвега. Только она стала понимать то, о чем говорят эти двое, как снова тупик. – Но он же ясно хочет, чтобы я убивала. И злится, если не делаю того, что хочет.

– Предположу, что не злится. Это наказание. Само по себе. От начала и до конца, – Да Э покачал головой, видя непонимание в обращенных к нему глазах. Девушка сидела напротив, растрепанная и совсем потерянная. Запутавшаяся. – То, что происходит с тобой – это суровое наказание элементалиста для своего целестиала. Мы стараемся не прибегать к подобному, потому что чаще всего оно закончится смертью.

– Но я пока живая.

– Ненадолго. Умрешь, когда твое существо перестанет справляться со сложностью. Она все растет, как ты заметила. И остановить этот круг можно только желанием твоего Хозяина. Но его не последует.

– Почему? Зачем ему моя смерть? Он даже не знает меня!

– Скорее всего, твоему элементалисту сейчас настолько плохо, насколько только может быть. Вероятно, где-то на грани существования. И ты – его единственный целестиал. Его последняя надежда вернуть себе нормальное состояние. Поэтому тебя будут использовать до конца. Любого из.

Идиотская перспектива. У Халльвеги даже плечи опустились после таких известий. Думала, что хуже уже быть не может. Ха! Получите, распишитесь.

Сидела и бездумно смотрела на колено элементалиста, на котором покоилась рука с длинными темно-бордовыми когтями. Назвать это ногтями возможным не представлялось. Зачем они ему такие длинные?

– Может, убьешь меня сам? – фраза сорвалась с языка сама по себе. Халль даже взгляда не подняла от чужих ногтей.

– Нет.

Ответ вызвал невольную усмешку на губах. Еще недавно ответил бы по-другому. В уголках глаз защипало от несправедливости жизни. Почему им всем так нравится видеть чужие страдания?

На прикосновение к щеке вздрогнула. Ее голову приподняли за подбородок.

Перед глазами возникли чужие. Яркие, алые, с оранжевым вертикальным зрачком. Демонические глаза, в которых бушует настоящий огненный ураган. Раньше он пугал до дрожи в коленях. Сейчас почему-то казался другим. Красивым, чарующим.

– Я не желаю тебе смерти, – звучал ровный голос в ушах. – Этого достаточно для того, чтобы не страдать ерундой по пустякам.

– Моя жизнь не пустяк, – дернула головой в сторону Халльвега, едва найдя в себе силы оторвать взгляд от чужих глаз.

– Не для меня. И, тем не менее, смысла в твоей смерти я не вижу. Более того, мне крайне любопытно узнать, кому ты досталась, у кого возникли такие проблемы, что единственным их решением стал ребенок.

– Я не ребенок.

Тихий смех заставил невольно поежиться.

– Именно он и есть. Зайлунгар, верни остальных с охоты. Расскажешь, что захочешь, но они должны знать, что мы будет искать. Точнее, кого. Чтобы были осторожны и начеку. Мне только ваших смертей не хватает.

– Хорошо, Хозяин, – Зайлунгар поднялся на ноги и направился в сторону, не откладывая выполнение приказа в долгий ящик.

Оставшись наедине с элементалистом, Халльвега ощутила себя совершенно не в своей тарелке. Она понятия не имела, как себя с ним вести. Он был странным до невозможности. Еще недавно казался настоящим зверем в практически человечьем обличье. И вот сейчас, кажется, очеловечился в ее глазах.

– На цепь сажать не буду, – на голос отвлеклась от раздумий, в которые успела провалиться довольно успешно. – Убегать не советую.

– Ты хочешь помочь. Какой смысл мне убегать? – вопросила Халльвега. – Если не врешь, конечно.

– Наказывать чужих целестиалов за дерзкий язык одно удовольствие, – коварно сощурилось опасное создание.

Халльвега заткнулась на всякий случай. С этого станется.

Не помогло. За неосторожную фразу влетело от Хазу, когда тот вернулся с охоты вместе с остальными целестиалами. Похоже, их элементалист злопамятен.

Они были странными. Понимала это прежде, но когда сняли ошейник, позволяя передвигаться в любую сторону, стало очевидно. Отношения между целестиалами и элементалистом казались забавными. Вели себя друг с другом легко и просто, как друзья, при этом малейшее изменение в настроении Да Э улавливали на каком-то подсознательном уровне. Халльвега не встречала своего элементалиста, Да Э был ей чужд, как целестиалу, поэтому не могла понять чужих ощущений.

Удивил тот факт, что Да Э знает навыки всех своих слуг. Больше того, он в принципе знает все навыки, доступные авантюристам, что казалось просто немыслимым. Как можно знать это, если навыки отражают личность своего владельца? Оказывается, можно.

Он мог подсказать, что нужно сделать, чтобы открыть тот или иной навык. Как быстрее улучшать, на каких монстрах это проще всего делать.

В общем, он знал столько всего, что касалось авантюристов, что можно было бы часами слушать, разинув рот. Если бы Халльвега была его целестиалом. С ней он никогда не обсуждал навыков, обронив как-то, что всем этим пусть занимается ее хозяин. Ему хочется, но портить такое удовольствие вмешательством – еще не скоро забудут, припомнит как-нибудь. Без того забот хватает.

– Снимите с нее это, – смеялся Да Э весьма искренне, наблюдая за тем, как девушки пытаются понять, насколько Халль подойдет доспех Аэмуны.

Валькирия отошла от прошлых ссор, извинилась, что вела себя грубо. Она действительно считала, что ее нарочно подставили! Что для них недовольство своего элементалиста? Это все.

– По-моему, очень даже ничего, – заметила Аэмуна, критически оглядывая фигурку в светлых янтарных доспехах. – Из тебя получится прекрасная валькирия, Халль!

– О, нет, – едва не застонала Халльвега. С мольбой во взгляде посмотрела на элементалиста, полулежащего у тлеющего костра.

Раннее утро радовало глаз безоблачным небом. Солнце еще не успело подняться достаточно для того, чтобы развеять прохладу на дне ущелья. Лишь золотило верхушки скал.

Накануне днем все дружно решили, что раз уж смерть крохи им не с руки, то надо бы ту чуть обезопасить. Потому что тряпка, кое-как намотанная на тело, рваная к тому же, защита паршивенькая.

– Чем тебе не нравится моя специализация? – вскинула бровь Аэмуна. Придирчиво осмотрела фигуру в доспехе перед собой. На ее взгляд получилось просто шикарно. Удалось подогнать по фигуре благодаря креплениям. В принципе, они не сильно отличались телосложением, и рост почти одинаков.

– Ты же, вроде, лечишь и защищаешь? – общими словами охарактеризовала Халльвега чужой выбор. Пошевелилась, согнула руку. Неуютно. Неудобно. Она привыкла к свободе. В твердых доспехах о какой ловкости и легкости может вообще идти речь?

– Вроде лечу и защищаю, – усмехнулась Аэмуна. И добавила, снизив голос, чтобы лишний раз не драконить своего элементалиста. – Пока наш лекарь не может, приходится выполнять его работу. Частично. С Турмалином вообще никто сравниться не может.

– А что с ним? – понизив голос, спросила Халльвега. Хотела спросить вслух, но почему-то ей очень не понравился робкий взгляд валькирии, который та успела мимоходом бросить в сторону костра.

– Потом расскажу, – тихонько пообещали ей. И уже громче. – Ну, что? Как тебе? По-моему, отлично сидит. Это мой прошлый доспех. Продать не успела. Как знала, что сгодится.

– Прогадала, – забавлялся от костра над неуклюжим видом чужого целестиала Да Э. – Снимай с нее. Не будет она в них драться.

– Почему? Чем плохо? Вообще у меня не такая плохая специализация.

– Ты прекрасная валькирия, Аэмуна. Лучшая. Иначе бы я тебя не выбрал. Но Халль улучшала легкие доспехи. В твоих она не сможет ни получить бонусы, ни толком сражаться.

– Да не буду я лечить! – возмутилась Халльвега. – Никогда и ни за что никого защищать не буду. Прости, Аэмуна, у тебя хорошие доспехи, очень красивые. Но ваш Хозяин прав, это не мое. От слова совсем.

– Ну и зря. Из тебя получилась бы хорошенькая валькирия, – не подумала обижаться Аэмуна, помогая развязывать ремни и крепления. – А что тогда делать, Хозяин? Одежда Лаотин и Таолин на нее не налезает, моя не подходит. Что, простую одежду дать, что ли?

– Хазу, – позвал Мастера Убийцу Да Э. К нему обратились лазурные блестящие глаза. Слишком светлые для такой страшной специализации. – Поищи что-нибудь у себя. Уверен, найдется что-нибудь интересное.

– Ты же знаешь, Хозяин…

– Знаю, – не дал Хазу договорить. – А также знаю, как тебе не нравится заниматься торговлей. Уверен, что-нибудь ты точно не выкинул.

– Только если что-нибудь не очень ценное. Последнее все выкидывал. Впрочем, – рылся в собственной сумке парень. Засунул руку по локоть и задумчиво поднял взгляд, шаря в ее содержимом. – Доспех давно уже не менял, потому что лучше пока найти не смог. Хм. Надо же. Ты прав, Хозяин, что-то не выкинул.

– Вот и славно. Халль, примерь.

Дважды предлагать было не нужно. Халльвега уже сидела на корточках возле парня и с интересом рассматривала темно-зеленую ткань в его руках.

– Тебе прямо под цвет глаз, – оценил со смехом Хазу. Запрокинул голову назад, поймав в поле зрения Аэмуну. – Лучше, чем твои желтые доспехи.

– Они не желтые, а янтарные! – огрызнулась Аэмуна Подкралась ближе и осторожно коснулась плеч Хазу, с хищным видом нависнув сверху. – И вообще. Ты что-то имеешь против моей брони?

– Упаси духи, – отмахнулся Хазу в безуспешной попытке скинуть с себя чужие руки. Его шутливо душили, вызывая улыбки у окружающих.

Одежда была ей велика, но благодаря ремням, которые предполагались на ней, а так же парочке дополнительных, которые извлек Хазу из сумки, получилось более-менее подогнать по фигуре. Туника перестала болтаться и мешаться, рукава закрепили, штаны тоже. Ботинки вернули ее. Как знали, что сгодится.

– Мне нравится, – одобрил внешний вид девушки Хазу. Зарылся в сумку, достал несколько клинков и веером разложил перед Халль. – Выбирай, подарю.

– Спасибо, – несколько неловко отозвалась Халльвега. После чего смущенно добавила, – Но…

– Ой, нет, – Хазу застонал вполне натурально. Скептически посмотрел на нее в ответ. – Каждый раз, когда девушка говорит свое любимое «но», она начинает творить какую-то уму непостижимую дурь. Я думал ты умнее, Халль.

– Прости, – смущенно улыбалась ему Халльвега. Извлекла из своих потертых ножен клинок. С любовью осмотрела черное матовое лезвие. Подарок Турмалина ей нравился больше всех клинков.

– У твоего оружия характеристики – говно. Прости за прямолинейность.

– Если я возьму твое оружие в руки, оно будет хуже, – усмехнулась Халльвега. – И еще целый месяц придется ждать.

– «Влюбленный в оружие», – озвучил Да Э навык, о котором говорит ассасин. Ему кивнули, соглашаясь. Да Э хмыкнул и развалился, откинувшись на спину. Закинул руки за голову. Перед глазами голубое небо. Как интересно.

– Это что – навык? – заинтересовался Хазу, слегка уязвленный отказом. Хотел, как лучше.

– Навык, – отозвалась Халльвега, касаясь пальцами острого лезвия. – У меня ограничение на смену оружия. Первый месяц пониженные характеристики и слабый урон. После месяца оно пропадает, появляется усиление.

– Поэтому ты сумела одолеть грутня.

– Это так.

– Какой интересный навык. Я о таком никогда не слышал, Хозяин.

– Я тоже, – подтвердила Аэмуна.

– И я.

– Нет, ну, если Зайлунгар не слышал, тогда я спокоен, – выдохнул с облегчением Хазу.

Аэмуна была с ним согласна. Опять их новая знакомая знает чего-то, чего не знают они. А больше всего это забавляло их элементалиста, по лицу видно. Причем не столько незнание его целестиалов, сколько наличие у девчонки того, что в принципе встречается редко. Эдакое исключение из правил. Неправильная с первого до последнего момента.

– Это умение появляется редко. Еще реже им стараются пользоваться, – охотно объяснил принцип и суть навыка Да Э. – Потому что смена оружия не всегда запланированная. Особенно, если твое сломалось посреди боя. И этот месяц может стоить жизни.

– Авантюрист влюбляется в оружие? – удивленно заключил Хазу и ошибся.

– Там много условий. Появляется, если долго пользоваться чем-то одним. Потом пропадает, если в руки не попадает оружие, подаренное тем, в кого авантюрист влюбляется самый первый раз.

– А отказаться можно? – недоумевала Аэмуна. В принципе, авантюристы редко дарили друг другу оружие, это было как-то не принято у молодежи. Все больше цветочки, игрушки и прочее. Кем надо быть, чтобы подарить своему возлюбленному оружие? Это то же самое, что самому отправить на смерть.

– Конечно, – произнес Да Э, – Обычно в таких случаях видят изменения на охоте. Идут в гильдию, там узнают про навык. И с перепуга избавляются от него по всем причинам, которые описала Халль.

– Сам бы так сделал, – согласился Хазу, помотал головой, пробурчав под нос что-то про глупость полную. Потом повернулся к парню, сидящему у костра неподалеку. Мастер Протект распустил мелкие косички, теперь его светлые волосы хищно топорщились во все стороны острыми колючками. – Сальвар, у тебя оставались точильные камни? Если другой клинок не с руки, то можно чуть улучшить характеристики этого.

На охоту Да Э ее не пустил. Даже когда броню подобрали и с оружием помогли. Подарок Турмалина стал выглядеть так же, как в день, когда его подарили. Пропали зазубрины и царапины.