Смотри на меня

Мы поднимаемся на второй этаж по стеклянной лестнице, наблюдая впереди проглядывающий сквозь полупрозрачную ткань накаченный зад Миланы, которым она, конечно же, усердно виляет. Наращённые чёрные волосы, касающиеся поясницы, красноречиво раскачиваются в такт хозяйке. При этом она беззаботно о чём-то щебечет. Но я не вслушиваюсь, так как вспоминаю, клала ли в спортивную сумку купальник. Просить что-то у Малины мне по-прежнему не хочется…

– …поэтому ты попроси его ещё раз подумать. Всё-таки это серьёзный шаг, – заключает она, остановившись у одной из дверей. Ладонью толкает её. – Дальше, думаю, сами разберётесь.

– Конечно, – кивает Вик, подталкивая меня за поясницу, чтобы я входила. – Скоро будем.

От меня не скрывается то, как Милана ещё раз заглядывает в глаза Вику, после чего уходит.

– О чём она говорила? – интересуюсь как бы между прочим, когда открываю сумку с вещами. Ещё одна моя частая проблема – настолько ухожу в свои мысли иногда, что могу пропустить вторжение инопланетян. Что, естественно, играет против меня. Какая-то важная информация часто проходит мимо.

– Мик планирует отказаться от своей доли в отцовской компании, так по-идиотски хочет продемонстрировать ему свою независимость, – стягивает Вик футболку и принимается за джинсы. – У него в разработке собственный бизнес-план в этой же нише. В общем, хочет утереть нос отцу. Хреновый из него стратег. Эмоции всегда впереди разума. Не понимает, что этим хуже сделает только себе.

Я даже подвисаю на несколько секунд от сказанного Виком. А потом задаю родившийся из всего этого вопрос:

– Почему? У них настолько всё плохо?

Касаюсь полиэстера бикини, которое, оказывается, всё-таки не забыла. Но радуюсь этому как-то отдалённо.

– Как бы это не звучало, отец всю жизнь не воспринимал Мика серьёзно, я бы даже сказал, считал его пустым местом. – Вик снимает боксеры и достаёт из своей сумки плавки, а я хмурюсь, пытаясь понять очередное.

– Но почему? – тоже начинаю медленно раздеваться.

– Мик младше меня всего на две минуты, но родился, в отличии от меня, слабым в плане здоровья. Астма, слабый иммунитет. Постоянные больницы, обследования. Херова куча нервов, по рассказам мамы. Отец считал, что при его собственном стальном здоровье, его сын не может быть таким слабым, что высказывал и маме, и мелкому Мику временами. Потом появились проблемы, которые брат доставлял, когда учился в школе. В семнадцать выдвинутые обвинения из-за участия в драке. Там на самом деле до хера всего… Мик был неуправляемым всё время, и отец каждый раз напоминал ему, что не видит в нём своё наследование. А что самое дерьмовое, после развода родителей, в день их с мамой отъезда и я обвинил его во всём, как и отец это всегда делал, тоже на тот момент поддавшись эмоциям. Мик послал меня к херам собачьим и все годы не выходил на связь. Позже я уже осознал, что был неправ так же, как и отец…

Вик заканчивает спокойно в том время, когда я медленно завязываю лиф на шее перед зеркалом в полный рост на встроенном шкафу-купе. В груди потяжелело от рассказал Вика, и больше от того, что мне в какой-то степени знакомо это чувство. Когда всю жизнь считаешь себя тем, кто приносит лишь дискомфорт своим близким. В моём случае причина одна: потому что я существую. Меня надо кормить, одевать, учить, а ещё я мешаю, когда открываю рот. В случае Мика – он не оправдывал во многом ожидания своего папы, за что с самого детства подвергался психологическим экзекуциям, а может, и не только психологическим.

Натягиваю слабую улыбку, когда Вик подходит сзади. Одной рукой обнимает за талию, а ладонью второй аккуратно пробирается под край чёрного треугольника, прикрывающего небольшую часть груди. Большим пальцем гладит сосок, и он тут же твердеет. Дыхание перехватывает ещё и от глубокого дыхания у уха.

– Малыш, ты расстроилась? – кусает за мочку, заставив этим меня прикрыть глаза. – Сейчас уже всё хорошо, не бери в голову. Отец тоже понял… всё. Только вот Мик упёрся, как баран. Общается с ним, но всякую помощь отвергает. Отказаться от акций думает, совсем поехал. Понятно, что ещё держит обиду. Но я думаю, им надо просто нормально поговорить…

Закусив губу и не открывая глаз, я сначала отрицательно качаю головой, а потом киваю. Так хочется отпустить все эти тяжёлые мысли. Как всё просто у некоторых людей. Просто поговорить, просто простить. Возможно ли простить родителя за увечья, причинённые нелюбовью? По-настоящему простить и отпустить, не обманывая ни себя, ни кого-либо другого? Хотела бы и я знать ответ.

– Да, им надо поговорить, – вразрез со своими мыслями тихо отвечаю. Но может, это просто я ничего не понимаю, а разговор по душам помогает всё решить таким, как я или Мик. У меня нет такой возможности, но интересно узнать, получится ли в их случае.

Поцелуи в шею вытесняют в итоге эти мысли. Лёгкие поглаживания живота и соска покрывают разум дымкой, и думать уже о чём-либо вообще получается плохо.

– Хочу тебя, Аделин, – сдавленно хрипит Вик и проводит языком по пульсирующей артерии под ухом. И когда не встречает и намёка на сопротивление, ладонью с живота резко соскальзывает в трусики. Я ахаю, уже растекшись в его руках шипящей лужицей. Пара движений пальцами, ещё несколько оставленных на коже поцелуев и резкий разворот.

– По хер, подождут, – выдыхает мне в губы и закидывает на себя. Я обхватываю его за шею и сама глубоко целую. Пальцами зарываюсь в отросшие на затылке волосы, прогибаюсь в спине, прижимаясь промежностью сильнее к его оголённому торсу.

Вик укладывает меня на кровать и тут же, отодвинув в сторону треугольник лифа с правой груди, впивается губами в воспалённый сосок. Тянет за него зубами, одновременно доставая член из плавок. Дыша нетерпением мне в рот, оттягивает в сторону бикини внизу и без промедления входит. С каждым нашим сексом я всё больше понимаю, что помешенная на этом ощущении наполненности. От движений, которые обещают оргазм, на несколько секунд выкидывающий душу из тела.

Он проводит ладонью от груди по талии к моей ягодице. И обратно. Двигаясь во мне ритмично, одинаково хорошо, пока я стону и откидываю голову, покачиваю тазом в такт и глажу его спину.

– Охуенная, – произносит на выдохе Вик, уже приподнявшись и вбиваясь глубже, резче, держа мои ноги под коленями. Смотря на то, как его член туго входит и выходит. Слушая мои задушенные стоны.

А я… я уже больше ничего не вижу, потому что меня ослепляет тем самым оргазмом…

Часть 2.

– Бляха, кролики наконец-то соизволили порадовать нас своим присутствием! – выкрикивает уже изрядно подвыпивший Санчос, когда мы с Виком спускаемся на нулевой этаж. Его слова обретают мгновенную поддержку в виде смеха остальных парней и согласных возгласов.

Вспыхнув смущением, я заглушаю глупую улыбку и крепче сжимаю ладонь Вика. Неужели это так понятно? Может, я взяла с собой несколько бикини и долго не могла определиться, а Вик терпеливо ждал?

– Вам с правой не понять! – смеётся Вик, ведя меня по направлению к бару, где находится пульт управления развешенными по периметру помещения колонками и несколько видов выпивки.

Барменом сегодня выступает Макс Сергиев, который, насколько я помню, и правда раньше работал барменом. Переговаривая с Виком, он смешивает ему Лонг-Айленд, а мне Дайкири.

Я беру свой бокал и тут же прилично отпиваю из-за засухи в горле. От холодного напитка в груди становится горячо, щёки розовеют почти сразу. Понимаю, что с обеда я ничего не ела, и чтобы меня не развезло от одного бокала, я беру с бара несколько шпажек с насаженными кусочками фруктов, а затем решаю присоединиться к Милане и Марине, сидящим на шезлонгах. Ещё когда пришли с Виком, они махнули мне в приглашающем жесте.

– Я пойду к девочкам, – с улыбкой уведомляю Вика.

– Много не сплетничайте, – подмигивает он мне, быстро целует, и когда я разочаровываюсь, тихонько шлёпает меня по обнажённой ягодице.

И тут я думаю, а не погорячилась ли я, взяв с собой именно бикини.

– Привет, Аделин, – встав, чмокает меня в щёку Марина, когда я подхожу. Оглядывает меня и цокает. – Блин, ты куда загорать ходишь? С моментальным загаром я похожа на копченную курицу, а после солярия на варёного, шелушащегося рака. Сыпь появляется, прикинь.

Я жму плечами и сажусь рядом с какой-то поникшей Миланой.

– Никуда не хожу, загар с лета.

Милана фыркает, отпивая свою Пина коладу.

– Они с Виком недавно с Барбадоса прикатили, плюс Адели смуглая. А тебе, Марин, загорать вообще противопоказано с такой белой кожей.

В непонимании я кошусь на Милану. Какая муха её сегодня укусила? Она хоть и не самый приятный человек на свете, но на тусовках обычно брызжет весельем.

– Советую ещё на всякий проверить гормоны и щитовидку, Марин, – успокаивающе кладу ладонь на колено Суворнец, но, судя по округлившимися глазам, делаю этим только хуже.

– Думаешь, всё так серьёзно?

– Не думаю, но лучше проверить… – отвожу я взгляд, подавляя в себе небольшие знания в области медицины. А заодно и воспоминания о том, как медсестра – Юлия Сергеевна в те редкие моменты что-то поясняла своей дочери, то есть мне.

– Какого хрена?! – внезапно шипит Милана, смотря куда-то за мою спину.

Я оборачиваюсь, и из лёгких тут же выбивается весь воздух. Мик, а рядом с ним какая-то незнакомая мне брюнетка. На нём только плавательные шорты, остальное – рельефное, загорелое и обнажённое тело. Девушка с восточной внешностью в неоново-розовом бикини, прикрывающем так же только самое важное.

Всего на мгновение наши с Миком взгляды встречаются, и этого хватает, чтобы моё горло окольцевало что-то необъяснимое. Как можно показать глазами за секунду всё, что произошло с момента нашего с ним столкновения в душе? А у него получилось. Из-за чего я резко отворачиваюсь, лишь отдалённо слыша гул голосов, приветствующих его парней.

Между лопаток неприятно жжёт, что приходится поёжится.

– А она тут какого забыла?! – тем временем продолжает с ненавистью шипеть Малина, всё ещё прожигая взглядом фигуры за моей спиной.

По моему телу до сих пор гуляют электрические разряды нервозности, сердце колотится так, что дыхание совершенно сбилось. Но я делаю глубокий вдох и выдох, незаметно успокаивая себя. Залпом осушаю свой бокал и снова оборачиваюсь.

И Вик там. Та девушка смущённо улыбается ему, что-то отвечает. Он так же совершенно искренне улыбается ей, пока Мик придерживает её за талию. Они идут по направлению к бару, громко переговариваясь. И я мысленно сокрушаюсь из-за гула в ушах, при котором не могу различить и слова.

Смотрю на Милану и как можно более спокойно спрашиваю:

– А кто эта девушка?

Но она будто не слышит меня, с яростным огнём глядя в их сторону. Кажется, мысленно проклинает ту девушку.

– Пс-с, – тихо зовёт меня Марина. Я наклоняюсь к ней, а она понижает голос. – Это дочка директора лицея, где мы учились. Её зовут Сабина. Отличница, такая тихоня, помню, в школе была. Но это только с виду, – наклоняется ещё ближе, к моему уху и шепчет: – Я, конечно, понимаю, что тебе может быть неприятно, но я просто обязана рассказать. Она встречалась с ними. Вик и Мик трахали её. Вдвоём. Одновременно. Продолжительное время. Только не говори Вику, что я сказала. Они об этом не особо распространялись, но все знали…

– Даже не поздороваетесь, девочки? – звучит низко и насмешливо над нашими головами.

Я дёргаюсь всем телом и медленно выпрямляюсь. Даже только что услышанное меркнет на фоне испуга от внезапности. Голос почти как у Вика, но глупо полагать, что это Вик. Поднимаю взгляд и тут же встречаюсь с его. В его синих и блестящих глазах снова всё. И он будто издевательски мне припоминает это…

Глава 6.

Часть 1.

– Рада видеть тебя, Мик, – первая подаёт голос Мирина. Встаёт и, приобняв Мика за талию, легко касается губами его щеки.

Он ровно произносит слова приветствия, всё так же продолжая смотреть на меня. Марина, кашлянув, садится обратно. Сразу же нервно отпивает свой коктейль, наверняка забеспокоившись, что Мик слышал её мне рассказ. А я…

Я крепче, почти до онемения пальцев сжимаю ножку пустого бокала. Глаза начинает печь. Не знаю, почему, но не могу моргнуть. Это какое-то нелепое противостояние. Кажется, если я отведу взгляд или прикрою глаза, то проиграю. А Он подумает, что имеет власть надо мной. Что может контролировать моё настроение, удары сердца в минуту или язык, который сейчас прирос к нёбу.

Но это ведь не так, а всё просто какая-то глупость. Я уже взрослый человек, и тем более никогда не отличалась чрезмерной кротостью. Даже в начале отношений с Виком, где моя самооценка была прилично ниже, я не застывала истуканом.

Нет, не правильно. Я проиграю не Ему. Я проиграю себе, если сейчас же не возьму разум и тело под контроль. Моё молчание как минимум смотрится странно для Марины и Миланы.

Натягиваю слабую улыбку и киваю.

– Привет, Миш. Как добрались?

Мик еле заметно дёргает шеей, прищуривается. И это, как ни странно, придаёт мне уверенности. А точнее, возвращает ясность в разум. И да, я уже знаю, что он не любит, когда его называют «Миша».

– Нормально, – кидает он резко и тут же поднимает взгляд на Милану.

Странно, но Лебедева, оказывается, все это время молчала, хоть и, как я поняла, ждала приезда Мика.

Я тоже смотрю на Милану и тут же замечаю, как намертво, до побеления кончиков пальцев сцеплены её ладони между собой. Как поджаты губы. И, кажется, её глаза наполнены слезами, что повергает меня в непонимание.

– Милан? – проговаривает с лёгкой улыбкой Мик, как бы спрашивая: «Так и будешь сидеть?».

Малина поднимает взгляд на Мика и не сразу, но расплывается в искренней, широкой улыбке, которую не так часто может кто-то наблюдать.

В следующую секунду она резко встаёт и практически подбегает к Мику. Прижимается к нему, обнимает за шею. Я всё это наблюдаю в лёгком шоке. Сейчас она походила на маленькую девочку, к которой пришёл Дед Мороз. Мы с Мариной переглядываемся, а затем слышим всхлип.

– Ты почему не отвечал и не писал мне всё это время? – возмущённо, но смеётся.

И Мик сейчас не выглядит таким безэмоциональным, как до этого. Он улыбается так же по-настоящему и продолжает обнимать её за плечи одной рукой. Тянет за собой, и через несколько секунд они оказываются у дальнего от нас шезлонга. О чём-то тихо переговариваются…

– А Малина всё ещё ждёт, оказывается, – слышится отдалённо для моего сознания голос Марины.

Нахмурившись, я наконец перемещаю взгляд с тех двух на Суворнец.

– Что ты имеешь ввиду?

Марина допивает коктейль и придвигается к краю сидения так, что наши колени соприкасаются.

– А разве не понятно? Она сохнет по Мико. И ещё со школы, – тихо говорит и оглядывается.

– Подожди, – приподнимаю я брови, отведя взгляд. Пытаюсь уложить в голове новую информацию. И то ли выпитый алкоголь не даёт мозгу быстро усваивать всё, то ли слишком много шокирующего для меня за один вечер. Снова смотрю на Марину, подумав, что она просто ошиблась. – Но Вик…

– Ты думала, что она влюблена в Вика?

Я киваю озадаченно.

– Это не так, как видишь, – поджимает она губы. – Она говорила мне, что Вик и Мик очень похожи, поэтому в какой-то момент она правда думала, что переключилась. Но, – отстраняется она, хмыкнув. – как бы она не пыталась присмотреться к Мерседесу, продолжает любить БМВ.

Я сжимаю виски пальцами с двух сторон, вообще уже ничего не понимая.

– При чём здесь машины? – вскидываю я голову.

– Цитата: «Эти машины мало чем отличаются и одновременно многим. Мерс того же класса, такой же мощный и красивый, но также он более скучный лично для меня. Он не БМВ. А я предпочитаю именно БМВ.» – Марина жмёт плечами, пока я сижу застывшей от такого бреда. Малина сравнила Мика и Вика с машинами? Я ведь не ослышалась? – Ну не знаю. Если уж говорить о машинах, то мне всё-таки больше Мерс по душе. А тебе как?

– Если о машинах, то мне без разницы, – произношу тихо и оглядываюсь в поисках Вика. Кажется, мне срочно нужно выпить. Ещё. Нахожу его в компании той девушки Сабины и Санчоса. Они о чём-то весело говорят и попивают коктейли. От этой картины во рту ощущается горечь. Теперь нахождение этой девушки рядом с Виком мне не кажется таким безобидным.

Тяжёлая, пряная гвоздика… Горькая цедра апельсина… Резкая, терпкая смола… Ревность.

В следующее мгновение происходит несколько вещей…

…Гарик Берков, достаточно плотный парень бомбочкой прыгает в бассейн, из-за чего брызги воды поднимаются над бассейном и какие-то летят в нашу сторону.

…Вик видит обращённый на него взгляд и с улыбкой кивает мне присоединиться.

…Возвращаются Милана с Миком.

– Твою мать, Беркич! – гневно выплёвывает Мик в сторону парня в бассейне и вытирает капли воды с лица.

Гарик разражается смехом, отплевывая воду.

– Ныряй ко мне, пупсик!

Остальные тоже смеются и что-то выкрикивают. Даже Малина повеселела. Но моё настроение пострадало, и я даже не улыбаюсь, привычно уйдя в свои мысли. За последние пятнадцать минут я узнала, что мой парень участвовал в групповом сексе. Имел девушку на пару с братом, а эта девушка сейчас находится здесь. Милана не влюблена в Вика и вообще считает его скучным Мерсом.

Улыбнувшись натянуто Марине, я поднимаюсь. Хочу окунуться в воду. Совсем недавно я поняла, что, когда нахожусь под водой, мой разум очищается, мысли обретают порядок.

Делаю шаг и оступаюсь, потому что алкоголь резко даёт о себе знать, голова закружилась. Тут же в моё плечо впиваются пальцы. Удерживают. Смотрю на чужую руку на своём теле, а потом на её обладателя. Коктейль и правда подействовал как-то странно, поздно, потому что реакция заторможенная.

Загорелая грудь с небольшим количеством волос, светло-коричневые соски, выступающие ключицы, напряжённые плечи, сдвинутые к переносице брови, плотно сомкнутые губы и синие глаза, источающие что-то тёмное. Только через три секунды разглядывания человека напротив, я наконец аккуратно забираю свою руку из хватки и одними губами отвечаю «спасибо» Мику.

Отворачиваюсь и спешу отойти от него. Как бы я не пыталась обмануть себя, но он меня пугает. Пробуждает странные ощущения. Странно, подавляюще смотрит. Будто напоминает о том, что меня здесь быть не должно. Что я плохо вписываюсь в эту атмосферу и эту компанию.

Часть 2.

Вынырнув из голубоватой воды, я хватаю ртом воздух и тут же ладонями сгоняю воду с макушки. Во избежание поплывшей маски на лице, я перед этим догадалась смыть косметику. И теперь без мучений могу пальцами провести и по векам.

Выпитый алкоголь выветрился окончательно, а вода всё-таки помогла привести мысли в порядок. Информация переварена, уложена. А самое главное: всё, что я узнала или произошло за последние дни, уже не кажется мне таким вопиющим. Я знала, что до встречи со мной, Вик не был пай-мальчиком. А насчёт Мика я не должна волноваться. Меня не касается его неприязнь, и он в принципе. И то, что он видел, как я кончаю, не должно влиять на мою жизнь ни коим образом.

Подтянувшись, я быстро вылезаю из бассейна. Иду к шезлонгу с полотенцем, оставляя за собой тропу из воды на плитке. Выжимаю тяжёлые волосы, закручиваю их в гульку и насухо обтираюсь махровой тканью. Не люблю быть мокрой именно в этом смысле.

Поворачиваюсь в сторону Вика и замираю на несколько секунд. Рядом с ним Мик. Наши взгляды буквально врезаются друг в друга. Он смотрит прямо, точно в глаза, абсолютно нагло, без ужимок. Совершенно странный зрительный контакт, более того – не первый такой, и после бассейна я осознаю в полной мере всю неправильность этого. Словно почувствовав, я резко перевожу взгляд чуть левее, на Вика. Он с улыбкой машет рукой мне в очередной раз.

Он видел?

Закусив губу и уже смотря себе под ноги, я иду к ним с замершим дыханием. Грудь, шея, живот горят, и я понимаю, что на меня снова обращён взгляд. И не Вика. Но проверить, кто именно смотрит, уже не решаюсь.

– Малыш, – встречает меня Вик с тёплой улыбкой и опьяневшим взглядом. Обвивает мою талию одной рукой, прижимает к себе и коротко целует в шею. Спрашивает, заглянув в глаза: – Всё хорошо?

– Да, конечно, – улыбаюсь, мысленно удерживая себя от того, чтобы поёжиться или зажмуриться. Всё это смахивает на паранойю. Никому нет до меня дела… Нет… Как и мне… Не должно быть… Прищуриваюсь, смотря на Вика и прижимая ладонь к его обнажённой груди. – Немного устала, но выпила бы ещё коктейль.

– Повторить? – уточняет Вик и после моего кивка обращается к Максу: – Сделай ещё один Дайкири.

Пока готовят мой напиток, я позволяю себе соскользнуть глазами на пару напротив. Глупо делать вид, что рядом никого нет, и смотреть по сторонам. На самом деле с нами стоит ещё Игорь, но на него смотреть соблазна совершенно нет.

Мик стоит рядом с той девушкой Сабиной, его ладонь по-хозяйски устроена на её бедре. Всё его внимание сосредоточено на друзьях. Это хорошо, и я могу спокойно рассмотреть девушку. Первое, что приходит в голову: она похожа на Ким Кардашьян. И не тем самым местом, а лицом. Почти чёрные глаза и длинные натуральные ресницы, розовые щёки и смущённая улыбка на пухлых губах. Она смуглая и фигуристая. Купальник из последней коллекции Amarea. Много верёвочек и минимум прикрытого. Длинные, натуральные и блестящие волосы. Эта девушка словно с обложки мексиканского VOGUE и по-настоящему красива. И я бы даже восхитилась в другой ситуации…

– Я слышал, они продают её за копейки…

– Херня. На днях говорил с Гаврилиным, на ту территорию стоит запрет…

Пока Мик, Вик и Игорь обсуждают потенциальные места для застройки, наши с Сабиной взгляды встречаются. Она смущённо мне улыбается и кивает приветственно. Но я как не стараюсь – в ответ улыбку выдавить не получается. Как-то само собой получается только одно: ревновать. Я не скажу, что её внешность как-то ударила по моей самооценке. Мы просто слишком разные для сравнения, и я это понимаю. Но…

Я бы не назвала себя ревнивой истеричкой. Ни разу не закатывала Вику скандал, как и он мне. Мы всегда решаем всё спокойно. Но почему-то именно из-за этой девушки сейчас в груди вьётся такое желание.

Выпустить эмоции и выставить девицу за ворота, в чём, думаю, меня поддержит и сама хозяйка дома.

Или…

Всунуть Вику бокал в руку и молча подняться наверх. Пусть сам догадается.

Но снова напоминаю себе, что я взрослый, адекватный и уравновешенный человек, а значит…

Допиваю коктейль и ставлю бокал на барную стойку.

– Пойдём потанцуем? – тяну Вика за руку с соблазнительной улыбкой. Свет в помещении приглушённый, создающий нужную атмосферу. Музыка ритмичная, но достаточно медленная.

Глаза Вика загораются предвкушением, и он позволяет отвести себя чуть подальше. Никто не танцует. Милана, Марина и ещё две их подруги плещутся в бассейне. Макс, Санчос и Гарик отправляются в сауну. А мы с Виком останавливаемся у двух небольших, кожаных диванчиков, где на стене висит одна из колонок.

Вик укладывает свою ладонь на мою ягодицу и насильно сжимает. Второй рукой сначала аккуратно сминает левую грудь, а потом обхватывает мой затылок.

– Что ты задумала, малыш? – говорит тихо мне на ухо, а затем прикусывает кожу на шее.

– Хочу, чтобы ты потанцевал со мной, – голос сел от близости его тела. Прохожусь ногтями по его спине и трусь носом о шею. Прижимаюсь грудью плотнее. – И поцелуй меня так, чтобы я на ногах стоять не могла…

– Я могу сделать кое-что другое для того, чтобы ты не стояла на ногах, – хрипло усмехается Вик и сразу после двумя ладонями стискивает мои ягодицы. Приподнимает за них, заставляя меня подняться на носочках, и врывается в мой рот языком. Проводит по нёбу, сплетает с моим. Обхватывает в поцелуе губы. Но через несколько секунд отрывается, задыхается. – Дели, эти треугольники на тебе смотрятся охуенно. Санчос чуть слюной не подавился… – сдавленный смешок, снова поцелуй, и его пальцы незаметно для остальных, но точно не для меня, проникают под всё ещё мокрую ткань трусиков сзади. Я всхлипываю, а они соскальзывают ниже, касаются половых губ, клитора. Стону ему в рот и расставляю ноги шире, обнимая уже за шею. Выпитый коктейль именно сейчас активизируется горячим притоком в груди. От неё волнами распространяется по всему телу. – А эти торчащие соски, когда ты вылезла из бассейна… – мягкие, но жадные губы перемещаются на шею. – Но только я могу их облизать, покусать, и ты не представляешь, как этот факт сносит крышу…

Колени начинают подгибаться, низкий голос слышится издалека. Что я делаю? Сама не заметила, как начала раскачиваться вверх-вниз, вперёд-назад, чтобы создать больше трение между его рукой и собой. Понимание этого, как ни странно, меня отрезвляет. Я словно выныриваю из воды, часто дышу и пытаюсь выдавить слова.

– Вик, стой…

Он медленно убирает руку, перемещает её на поясницу и тихо смеётся мне на ухо. Раскачивает нас наконец в танце, для которого мы и отошли.