Дорога на краю Вселенной

Я демонстративно пощелкал кусачками перед глазами пленницы и перерезал стяжки и скотч.

– Кто ты вообще такая? Откуда у тебя меч? – я задал ей сразу два вопроса.

На ответы я не рассчитывал, и тем более неожиданно было, что я их получил.

Девица гордо выпрямилась, одарила меня уничтожающим взглядом и гордо произнесла:

– Мечь мне досталась по наследству. Это семейная реликвия. Я – принцесса Эвелина Рамиен, дочь короля Теобальда Третьего, колдун! Мне кажется, я могу рассчитывать на подобающее к себе отношение!

«Мечь досталась» – из ее уст это прозвучало очаровательно.

– Я бы лучше назвал тебя не Эвелина. Я бы назвал тебя пегая кобыла…

– Что?!

– Да ничего. Прямо принцесса? – я, как мог, изобразил издевательское изумление. – А может, дочь ведущего инженера Вилли Пата и майора Агнессы Крамер? Ты, скорее, амазонка, чем принцесса. Та еще дева-воительница.

– Будем считать, я не слышала твоей дерзости, колдун, – девица сжала кулаки, но сдержалась. – Члены королевской семьи должны уметь постоять за себя!

Я притворно закрылся от нее руками.

– Считай, что я поверил. Кочевники не стали бы возиться с простолюдином. Проткнули бы дротиками – и дело с концом. Что ж. Тогда поведай, как ты оказалась в пустыне. Какие интриги выгнали тебя из дворца?

– Разве тебе есть до этого дело, колдун?

Она вдруг подняла рубашку, обнажив грудь, и спустила дорожные штаны.

– Тебе ведь это нужно, да? Так бери. Я отдаюсь тебе, как победителю! Ты получишь мое тело, но не душу!

Я хотел фамильярно хлопнуть принцессу по плечу, и сказать: «Помойся для начала», но отказался от этой затеи. Для ее же блага.

– Оденься. Я хоть и злой колдун, но с понятиями. Может, я чем-то помогу тебе, пегая ко… Эвелина? А ты поможешь мне.

Она поправила одежду и разочарованно вздохнула:

– А я думала, не бывает в мире благородных колдунов. Как тебя зовут…

– …о, презреннейший! – я закончил за нее. – Мое имя – Кларенс Теодор Хантер. Приятно познакомиться. Рад видеть ваше высочество у себя в гостях… и все такое.

Похоже, принцесса приняла мою иронию всерьез. Она церемонно кивнула.

– Кларенс Хантер… охотник: какое смешное имя для аристократа.

– Хорошо, что не Клод Сесл Фарнборо… или не Марти Стю. Кстати, почему аристократа? Может, я – крестьянин? Или ремесленник?

– Посмотри на свои руки – они тяжелее колдовской книги ничего не держали. И лицо тонкое, как у дворян. Речь образованного человека. И все же Клод Сесл Фарнборо было бы лучше.

Я взял Эвелину за тонкую, и в то же время сильную руку с обкусанными ногтями:

– Твои руки ничуть такие же нежные, как у меня. Это тебе не мешает размахивать мечом направо и налево.

– Так я ж принцесса – какие у меня должны быть руки: как у землекопа? Не строй из себя шута. Не будь ты хотя бы рыцарем, я не решилась бы отдаться тебе. Тебе пришлось бы взять меня силой. Но, скорее, убить.

Она показала на эмблему звездолета, нарисованную на потолке – череп, пронзенный через глазницы вилообразной молнией.

– Уж поверь мне, в гербах я разбираюсь. Ты из древнего рода, владеющего давно забытой магией.

Похоже, моя страсть к дешевым эффектам сыграла мне на руку.

– Ну, хорошо, убедила. Я – аристократ, дворянин и вообще чуть ли не герцог.

– Скорее, граф. Благородный граф. Не ниже. Но и не выше.

Вот это да! Глаз – алмаз. Разглядеть графа в простом пилоте десантного челнока – уметь надо.

Больше я не стал спорить:

– Пусть граф. Скажи лучше, аристократ-колдун – это немного странновато, да?

– Одно другому не мешает. Благородные нередко творят магию. Иногда у них выходит что-то полезное, вроде каких-нибудь лекарств. Один молнию хотел поймать в бутылку – убило его. Был такой, который сделал большой шар, надул его дымом и полетел. Повезло – в реку свалился.

Значит, колдуны здесь – что-то вроде ученых, экспериментаторов. И, что самое важное, их не сжигают на кострах! Относятся со страхом, возможно, с презрением, но не убивают. Еще одно доказательство, что аборигены – вовсе не аборигены, а потомки колонистов. Цивилизация, даже одичав, инстинктивно хочет вернуться в технологический комфорт.

– Окончательно меня убедил бландербасс… – прервала Эвелина мои мысли.

– Кто?! – настала моя очередь возмущаться. Я украдкой заглянул себе в штаны.

Эвелина указала валявшийся на полу мушкетон:

– Бландербасс. Громовая труба. Описание такой есть в старинных книгах. О ней многие слышали, все ее боятся, но никто не знает, как ей пользоваться. А теперь, колдун, я приказываю тебе…

Я сложил на груди руки, отвернулся и посвистел старинный имперский марш. В каком сериале я его слышал?

– Э, нет, так не пойдет. Ты мне тут не указывай. Я тебе не граф Роберт Парижский перед… забыл, как его… ну был там у него какой-то король. Но если меня попросить по-хорошему, то я помогу.

Эвелина выслушала мою тираду. Она грустно смотрела на бландербасс… то есть, мушкетон.

– Нам надо вернуться к каравану.

– Там могут быть кочевники. Я не хочу с ними связываться. Просто не хочу – и все.

Эвелина махнула рукой:

– Кочевники уже далеко. Они не задерживаются на одном месте. Возле каравана осталась моя подруга и телохранитель. Она погибла, защищая меня. Нехорошо оставлять ее на съедение диким зверям.

Я подумал, что возле разграбленного каравана валяется еще немало трупов. Я мог похоронить их разве что в братской могиле. Или разнести дезинтегратором. Но все-таки просьбу Эвелины следовало уважить. Может, она расскажет мне что-нибудь полезное? Принцессы они такие: обычно много знают.

Я развернул танк и повел его обратно. У каравана я остановил машину и открыл люк.

– Не забудь бландербасс! – напомнила Эвелина. – Вдруг кочевники все же вернутся?

Разрядник, разумеется, куда лучше справится с любым врагом. Но я не стал спорить со знатью и повесил мушкетон на плечо. Короткое и легкое ружье мне совсем не мешало.

Эвелина молитвенно сложила руки и что-то пробормотала про себя. Она скорбно посмотрела на бездыханное тело, и вдруг обхватила меня за шею и зарыдала у меня на плече. У принцесс тоже есть свои слабости…

Я прижал Эвелину к себе.

– Не говори ни слова, – прошептала она.

В любовных романах часто пишут «пробежала искра», «вспыхнуло чувство». Ничего подобного: между нами возникла робкая симпатия, не более того.

Неожиданно Эвелина отстранилась. Глаза ее мгновенно высохли.

– Надо сжечь тело, – твердо сказала она.

– Здесь ни одной деревяшки не осталось.

– Им тоже надо было сжечь своих убитых.

– Может, закопать труп?

Эвелина покачала головой:

– Закапывают только простолюдинов. Или умерших своей смертью. Павших в бою рыцарей сжигают на костре. Мы должны это сделать. Должны, понимаешь?

Я постучал себя по лбу:

– У меня есть идея. Ничего, если я использую колдовское зелье?

– Пожалуй… да.

Я создал в регенераторе термитную смесь и обсыпал мертвую подругу со всех сторон. Пришлось повозиться с поджигом, но в конце концов шипящее белое пламя поглотило труп. Адская смесь сожгла тело, не оставив даже костей. Песок и тот сплавился в стекловидную массу. Из природных материалов температуру горения термита держит разве что вольфрам.

Наверное, Эвелина была не очень довольна тем, что ее подругу сожгли с помощью «колдовского порошка». Что поделать. Лучше так, чем никак.

Мне пришла в голову одна мысль. Я отколол кусок спекшегося песка и сунул его в регенератор – слегка обработать. Получился великолепный кристалл кварца, немного дымчатый из-за пепла.

– Теперь твоя подруга будет всегда с тобой, – я протянул кристалл Эвелине.

Она восхищенно посмотрела на меня.

Я снял с плеча мушкетон, поднял дуло к небу и выстрелил. Эвелина схватилась за уши и шарахнулась в сторону.

– Зачем? – она замахнулась, но опустила руку. Наверное, вспомнила, что графа бить нельзя.

– Воинский салют. Так в нашем… королевстве отдают последнюю дань павшим.

Я неторопливо перезарядил мушкетон. Эвелина с интересом наблюдала за моими действиями.

– У вас хорошие традиции… Теперь мне нужен меч, – сказала она.

– Ты хочешь меня убить? – ядовито спросил я.

– Не ерничай. Я хочу посвятить тебя в рыцари.

– Разве я уже не граф?

– У меня нет никаких свидетельств. Я не видела ни твоего замка, ни твою родословную. Пока ты всего лишь колдун. Не простолюдин, но и не вельможа.

Надо намотать это на ус: отношение к сословному делению здесь действительно очень серьезное. Значит, посвятив меня в рыцари, Эвелина никогда не навредит мне, по крайней мере сознательно. Она не пойдет против местных обычаев.

Но для пущей важности я согласился не сразу:

– В рыцари? Да никогда! Это значит, что ты станешь моим командиром? Я что, должен буду выполнять твои приказы и таскаться всюду хвостом? У меня своих дел хватает.

– Нет, не так… Ты – странствующий рыцарь. Они не состоят ни у кого на службе.

– А бароном ты меня случайно не можешь сделать? – мне стало неожиданно весело, несмотря на то, что момент был совсем неподходящий.

– Когда у тебя будет свое поместье…

– Да, с поместьем туговато, – я не удержался от ехидства. – Там лично король заправляет…

Эвелина тяжко вздохнула:

– Так и думала, что ты бежал от гнева сюзерена.

– Я просто выполняю его поручение. А как насчет графа? По вашим обычаям?

– Графский титул может быть пожалован исключительно королем. Принцесса может жаловать лишь рыцарский или баронский титул.

Я принес меч.

– Валяй со своими ритуалами. Посвящай меня в рыцари. В полевых, так сказать, условиях. Может, мне парадную форму надеть?

Эвелина взяла меч и назидательно сказала:

– Веди себя серьезнее. Ты как шут на пиру. Становись на одно колено… да на правое колено, а не на левое. Ты, пока странствовал, забыл правила?

Эвелина положила мне меч плашмя на правое плечо и проговорила формулу посвящения. Я не удивился: восстанавливая феодальные порядки, колонисты подглядывали в учебник истории. А может быть, и в старинные исторические романы.

Так я стал рыцарем. До конца дней у меня перед глазами будет стоять эта картина: бурые холмы, красный шар заходящего солнца, изящная фигурка Эвелины с мечом в руке и массивная глыба танка, грозно и торжественно уставившегося на нас фарами.

А потом я понял, что меня обманули. Мне пришлось, внутренне поморщившись, произнести клятву верности принцессе Эвелине Второй и ее венценосному отцу Теобальду Третьему. Вот тебе и «ни к чему не обязывает».

Можно было и отказаться… но на что только не пойдет мужчина, если его просит хорошенькая девушка? Особенно если ее милое личико никогда не знало современной косметики.

Мы забрались обратно в танк. Я захлопнул люк и грозно сказал:

– А теперь раздевайся!

Эвелина задохнулась от гнева:

– Значит, все-таки ты…

Я открыл дверь в крохотный санузел и пустил воду:

– Я гораздо хуже. Хочу заставить тебя помыться. Марш в душ, вонючка!

Эвелина, не стесняясь новоиспеченного рыцаря, скинула одежду и встала под теплые струи:

– И не думала. Я сейчас грязнее крестьянки…

– Крепостной, – ехидно вставил я.

Эвелина не ответила. Она с удивлением разглядывала дырочки, из которых лилась вода.

– Какое колдовство… – невольно вырвалось у нее.

Я тактично закрыл дверь.

Пока Эвелина плескалась, надеюсь, в свое удовольствие, я возился с регенератором – мне нужно было придумать, как ускорить перезарядку мушкетона. В конце концов я изобрел безгильзовые патроны со спрессованным порохом, вольфрамовой картечью и готовыми пыжами. Заряжать мушкетон стало куда удобнее: теперь достаточно вложить патрон в ствол и прибить его шомполом. Изобретатель Вилли Пат мог мной гордиться.

Глава 9. Беглая принцесса

Вот что значит генетическая память: управление душем Эвелина освоила быстро. Все остальные принадлежности санузла у нее тоже не вызвали вопросов. Она только сетовала, что внутри танка нельзя выпрямиться в полный рост. Да, это не большая экспедиционная машина – та вмещает двадцать человек. Вместе с оружием, оборудованием и приборами.

Пока Эвелина плескалась, я взял пропахшую пылью и потом одежду, засунул в регенератор и безжалостно уничтожил. Потом изготовил новую: точно такие же рубашку, куртку, штаны и короткую юбку. Только из сверхпрочной, непробиваемой ткани. Высокие походные сапоги постигла та же участь.

Я немного подумал, и приказал аппарату создать синий халат со звездами и домашние тапочки.

– Вот что, рыцарь, – заявила нагая принцесса, едва вышла из душевой. – Тебе нужно оружие.

Я выдал ей халат и тапочки:

– Попрошу меня не соблазнять. Я все-таки мужчина. Могу не выдержать.

– А может, мне и надо, чтобы ты не выдержал… – Эвелина покатилась со смеху, но все же оделась. – Давай разок для здоровья.

– Если что-то между нами и произойдет, так только когда того захочу я.

Зря я это сказал. Эвелина тут же доказала мне мою неправоту. Она села ко мне на колени, взяла за руку и сунула ее себе за пазуху. Ее тело пылало страстью. Несколько секунд я демонстративно крутил носом, а потом набросился на девушку… Вернее, на молодую женщину – девственность Эвелина потеряла уже давно.

Принимать душ нам пришлось еще три раза.

– А ты ничего так, – хмыкнула царственная любовница, разглядывая меня при электрическом свете. – Наверное, у тебя давно девушки не было. Не переживай, я тоже давно одна. Если не считать погибшую подругу.

– Давай лучше помолчим, – недовольно буркнул я.

– Нет. Тебе нужно оружие. Ты забыл?

Я достал из кармана разрядник. Он умещался на ладони и был совсем не похож на грозное оружие. Просто устройство с кнопками, выключателем и встроенным фонарем.

– У меня его полно. Эта штука за секунду превратит человека в обугленный скелет:

Эвелина подала мне мушкетон:

– Это не то. Бландербасс подойдет. Но желательно, чтобы у тебя был меч. Или копье.

Она сказала «была мечь», но я уже привык к ее диалекту.

Вместо ответа я взял ее оружие, сунул в регенератор и приказал скопировать предмет. Аппарат зашипел и щелкнул. Я открыл дверцу и вытащил два меча. Они были абсолютно одинаковыми – вплоть до мельчайших царапинок на драгоценных камнях.

Эвелина захлопала глазами:

– А эта штука может скопировать все, что угодно?

– Все, в пределах объема рабочей каме… этого ящика.

Я не стал уточнять, что должен быть еще запас сырой массы.

– А меня может?

– Нет. Получится труп. Говоря языком древних – копируется тело, но не душа. Может, оно и к лучшему.

– Наверное, да…

Я положил оба меча в контейнер вместе с мушкетоном.

– Теперь ответь на вопрос: как ты оказалась в пустыне?

– Андроник-завоеватель, – вздохнула Эвелина. – Он нанял кочевников, захватил столицу и двинулся дальше. Я успела уйти, прежде чем пал последний город. А ведь там были отец и его свита. Надеюсь, они успели его покинуть.

Я вспомнил удар нейтронными пушками. Иногда решения «от балды» оказываются наилучшим выбором.

– Надеюсь… Может быть, твоего отца спасло чудо? Например, летающий дракон.

– Какой еще дракон?

– Забудь.

– Что значит, забудь? Я хочу знать все!

– У меня просто предчувствие. Ничего больше.

Эвелина сникла и отвернулась. Несколько минут я ее успокаивал.

– Да будь же ты мужиком, наконец! – сказал я в сердцах. – Все, что я говорю – не просто так.

Эвелина захохотала и начала бить кулаком в облицованную пластиковым подбоем броню:

– Ха-ха-ха! Будь мужиком! Это я – мужик?

– Что-то вроде, – мрачно сказал я. – Будь воином. Воительницей. И верь мне.

Потом мы поужинали и пили сладкий чай с пирожными. Я невольно залюбовался девушкой: халат оказался ей к лицу. Вернее, к телу. Небольшая грудь натягивала ткань, вымытые современным шампунем длинные темные волосы поблескивали при электрическом свете.

Эвелина сидела в кресле оператора и смотрела на экраны. Снаружи почти стемнело, вихри поднимали столбики пыли.

– Надо уезжать, – предложила Эвелина. – Начинается буря. Мы погибнем, если не убежим.

– Планетному модулю… танку… ну, той штуке, в которой мы сидим, страшно разве что упасть в жерло вулкана. И то выдержит. Буря – это даже хорошо. Регенератор насосет сырой массы.

– Вот даже как? У тебя сильное колдовство.

– Еще какое. Расскажи мне лучше что-нибудь об этой местности. А то я здесь впервые.

Эвелина подняла палец:

– Полосу бурь караваны стараются пройти как можно быстрее. Раньше они останавливались на привал в Мограре – городе к северу отсюда. Но много лет назад караванщики увидели, что жители мертвы.

– А потом погибли караванщики. Те, кто сунулся в город.

– Да, они умерли. Мышцы деревенели, кости ломались. Люди катались по земле, не в силах вздохнуть. С тех пор караваны обходят проклятое место. А ты откуда знаешь?

– Я там был как раз перед нашей встречей. Более того, мне известно, что погубило город.

Эвелина вскочила и возмущенно крикнула:

– Хватит меня дурачить! Ты и сам бы умер!

Я усадил ее обратно в кресло.

– Колдовское зелье, которое убило людей, разложилось много лет назад. Я ведь колдун. Не забывай об этом.

Эвелина промолчала. Она, похоже, поверила мне на слово.

Экраны полностью заволокло пылью. Даже инфракрасные камеры с трудом видели сквозь мутную круговерть.

Тогда я включил наружные микрофоны. Ветер не выл, он стонал, словно голодный великан. Буря вошла в полную силу.

Я устроил принцессе постель в нише над правой гусеницей и попросил:

– Подожди минуту. Маленький эксперимент.

Я приоткрыл люк… и долго отплевывался, промывая под краном забитые пылью рот и нос. Хорошо еще, что я догадался надеть очки.

Глава 10. Оазис

Бури на Альтине частые, но короткие: несколько часов жуткого месива, и вновь на небе сияет солнце. Это не Полигон, где безумство пыли и песка может длиться неделю. Я использую это время для отдыха – валяюсь на койке, а если надоедает, пишу никому не нужные романы. Впрочем, даже бури не останавливают испытаний. Уж если что взбредет в голову нашему «королю» – профессору Невтриносову – так вынь да положь.

Ветер стих еще ночью. Я продул сенсоры, и мы двинулись в путь. Я сидел в кресле командира, управляя планетным модулем. Эвелина заняла место оператора. Она выступала в качестве штурмана и экскурсовода одновременно. Правда, рассказывать ей пока было нечего.

Мы пересекли полосу холмов – совершенно голых, как колено. Никаких следов растительности я не разглядел – только бурые камни, пыль и песок.

Я немного заблудился, несмотря на подробную карту. Одно дело смотреть сверху, с орбиты, совсем другое – самому лавировать между идиотскими, похожими друг на друга, холмами. Индикатор направления крутился, как сумасшедший.

Я уже хотел вызвать звездный модуль, но Эвелина оказалась на высоте. Она уверенно вывела меня на проложенную караванщиками тропу. Отпечатки сотен ног ездовых, тягловых и вьючных животных четко указывали путь.

Холмы стали ниже и понемногу исчезли совсем. Танк выскочил на равнину, поросшую чахлой травой. Машина шла ровно, как по бетонной дорожке и вдруг начала клевать носом. Пришлось притормозить. Я даже остановился, выбрался наружу и осмотрел ходовую часть и подвеску. Катки, траки, ленивцы… все оказалось в полном порядке.

Ровную гладь пустыни портило что-то, похожее на маленькое зернышко. Я навел на него видеокамеру и включил максимальное увеличение. Оказалось, что это артиллерийское орудие. Не старинная бомбарда или мортира, а полевая пушка со щитом и дульным тормозом. Разумеется, такими сейчас никто не пользуется. Она осталась со времен колонистов.

Я подъехал ближе, выскочил из планетного модуля и бросился к орудию. На стволе пушки не было ни следа ржавчины. Разве только шины превратились в расплывшуюся бесформенную массу. Теперь стало ясно, почему танк странно себя вел: он ехал по занесенным песком и пылью воронкам. В кого колонисты стреляли из орудий? Кого травили боевой химией? В этом надо разобраться. Но стоит ли ворошить далекое прошлое?

Эвелина вслед за мной выбралась из танка, подала мне мушкетон и указала на размытое зеленое пятно. Оно было совсем рядом.

– Озаис, – сказала Эвелина.

– Не понимаю.

– Вода в пустыне. Деревья. Птицы, животные. Отдых для караванов.

– А! Оазис! – догадался я.

– Нет. Озаис.

Я не стал спорить. Пусть будет Озаис. Оазис «Озаис», так и запишем в электронную карту.

– Как называется город на юге? – спросил я.

– Регган. Там делают лучшие наряды для девушек. И превосходное оружие для мужчин.

Где-то я уже слышал это название. Но, как я ни напрягал память, так и не вспомнил, где. Я почти силой втянул Эвелину в люк и мы поехали к островку жизни посреди пустыни.

После красно-бурого уныния зелень оазиса показалась мне совершенно нереальной. Изумрудная листва деревьев, небо, отражающееся в озере, белые кувшинки на воде и ярко-алые цветы по берегам запросто могли тронуть душу даже такого сухаря, как я. Художник застрял бы здесь надолго.

– Привал, – объявил я, глядя на данные спектрометра. – Вода вроде пригодна для питья. Пошли, погуляем. Тебе, наверное, до смерти надоело сидеть в планетном модуле. Ты ведь считаешь его живым, чем-то вроде дракона.

– Я не тупая, – с достоинством ответила Эвелина. – Сама догадалась, что это – машина. Колдовская колесница. У живых существ не бывает колес.

– Ты права, – я уныло кивнул и добавил для важности: – Между прочим, первоначальный проект разработан фирмой «Бофорс».

– Я уже поняла, что твою колесницу построили люди, а не боги.

Похоже, я недооценил интеллект и сообразительность Эвелины. Она ткнула меня носом в грязь, немного повозила и умыла дочиста. Она – далекий потомок колонистов, а те все-таки летали меж звезд. Больше и говорить нечего.

С этого момента я стал относиться к своей невольной попутчице, как к равной себе. Примитивная аборигенка исчезла, уступив место умной и прилежной ученице. Подобное, говорят, тянется к подобному. Что ж, пусть так и будет!

Я открыл панель сканера биоритмов и спросил:

– Скажи мне, Эвелина, ты видела когда-нибудь дождь, льющий с неба в солнечный день?

– Не знаю… Разве так бывает?

– Бывает. Однажды ты устроила мне маленький ритуал, теперь мой черед. Дай свою руку… не бойся, не замуж выходишь.

Я приложил руку Эвелины к сканеру. Аппарат безмолвно вывалил на экран кучу цифр.

– С этой минуты машина считает себя своей. Правда, я все-таки главнее.

– Я могу сбежать…

– На здоровье. Хоть сейчас, как говорится. Не держу. Перед тобой – вся пустыня.

Эвелина молча разделась и плюхнулась в озеро.

– Давай ко мне! – весело крикнула она.

– Вот еще! Я плавать не умею.

– Ну и не надо, слабак! Какой же ты рыцарь? Может, меня придется спасать?

Я ничего не ответил на шутливую реплику. Просто взял бинокль и залез на танк. С минуту я наблюдал за Эвелиной, а потом увидел на другом берегу нечто, заинтересовавшее меня куда больше прелестей симпатичной девушки.

Поначалу я разглядел только очертания плоского сооружения, темневшего среди деревьев. Отрегулировав увеличение, я сообразил, что передо мной – бетонный бункер. В них обычно устраивают склады боеприпасов или используют как огневые точки.

С кем же все-таки воевали колонисты? Какая опасность заставила их закапываться в землю? Неужели им больше нечем было заняться?

Поток моего сознания прервала Эвелина. Она вышла из воды, вытерлась, и начала неторопливо одеваться, вызывающе демонстрируя спортивное тело, развитые мышцы и втянутый живот с кубиками пресса. Я не мог похвастаться подобным.

– Нравится? – с явным удовольствием поинтересовалась Эвелина.

– Очень даже.

Я хотел ляпнуть что-то в духе «почему-то мне все время достаются девушки наподобие тебя», но тактично промолчал. Если бы Эвелина разозлилась, тут не помогли бы и мушкетон с разрядником.

Эвелина юркнула в люк.

– Поехали? – донесся ее голос.

Я забрался внутрь и сел за пульт.

– Позже. Есть одно дело здесь, в оазисе.

Танк плавно тронулся и покатил вперед. Я остановил его у бункера.

– Надо проверить, что там спрятано. Вдруг удастся разузнать что-то интересное?

Эвелина схватила меня за плечи:

– Нет. Я тебя не пущу. Там – колдовское логово. Смертельное зелье вроде того, что погубило город в пустыне.

Мне пришла в голову мысль о циклозарине. Пожалуй, Эвелина права: здесь нужен полный бронекостюм.

Я кое-как высвободился из объятий своей спутницы… пожалуй, можно ее уже назвать подругой, и самодовольно сказал:

– Сейчас я вызову сюда машину, летающую меж звезд. Ручаюсь, ты такого еще не видела.

Глава 11. Серьезная проблема