Ты предал нашу мечту

Она вскочила и умчалась в их с сестрой комнату, пока я стояла, оглушённая новыми открывшимися обстоятельствами. Корзунов поведал обо всём нашим детям, и, судя по всему, они отнеслись к его новой пассии как к чему-то совершенно нормальному и даже органичному. Да, им было шестнадцать и четырнадцать, но мозги-то у обеих имелись! Или нет?

– Что ты творишь, Юра? – процедила я, начиная ненавидеть того человека, которого безумно любила. – Что ты делаешь, а? Неужели у тебя совести нет ни на грамм и ты начал перетаскивать на свою сторону наших родных и близких?

Я задала этот вопрос, и у самой по позвоночнику ледяной озноб пробежал. Так ведь всё и обстояло – Корзунов был на несколько шагов впереди и у него получалось с каждым разом всё сильнее разрушать то, что мне было дороже жизни…

Юра вздохнул так тяжело, словно на его плечах сейчас лежала вся тяжесть вселенной. И так и продолжал взирать с виной в глазах. Если бы я не знала о его Яне и том, как муж себя повёл, могло бы показаться, что Корзунов просто забыл, скажем, о важной дате и сидел сейчас на нашей родной кухне, пытаясь хоть как-то загладить произошедшее.

– Нась, я их не перетаскивал. Вообще никого, клянусь! – с жаром заявил он. – Маме и папе я всё почти сразу рассказал…

Я сцепила челюсти. О родителях Корзунова даже слушать было противно. Они, хоть и изредка, могли в прошлом назвать меня доченькой. А вышло вон как – доченьку уже заменила более новая версия спутницы Юры.

– Про них я уже всё поняла. Но какого хрена ты полез к нашим дочкам? Помчался рассказывать в одиночку, чтобы твоя версия событий была не такой гадкой?

Опустившись на стул, я тут же с него вскочила. В голове был туман – мозг попросту не мог уложить всего того, что со мной творил один из самых близких людей моей жизни.

– Присядь, Насть… Давай всё просто обсудим, – зазвучал размеренный голос Корзунова.

Я зло рассмеялась, как делала уже не впервые за последние несколько часов. Эта реакция была хоть отчасти призвана скрыть тот раздрай, который бушевал в душе. А Юра продолжил говорить и говорить:

– Я не перетаскивал детей на свою сторону. Я просто спокойно рассказал им о том, что мы с тобой расходимся, потому что я женюсь на другой женщине.

– Ты мог сделать это вместе со мной! – выкрикнула я, не таясь.

Мы ещё потом разберёмся с Кариной и Аней по поводу того, почему они не стали мне хотя бы звонить, когда отец выдал им эту «чудесную» новость.

– Да, я согласен. Но у меня в голове отчего-то засело, что лучше начать исправлять вчерашнее, вот я и решил сам поговорить с детьми.

Очень мило! Исправлять он собрался!

– Где ты вообще нашёл эту… пигалицу? Ей же на вид чуть больше, чем Карине!

Я вовсе не собиралась задавать этих унизительных вопросов, но они сами сорвались с губ помимо воли. Какая разница, сколько лет Яне? И где они познакомились в принципе?

Сначала на лице Корзунова мелькнуло недовольство. Видимо, моё определение по душе ему не пришлось. Но следом он улыбнулся и ответил:

– Да всё странно так произошло и быстро. Увиделись в очереди в магазине в первый раз…

– И что сделали? Стали обсуждать цену на яйца? – не удержалась я от дурацкой шутки.

Юра свёл брови на переносице. Смотрел на меня внимательно, от чего я ощущала себя одновременно неуютно и умиротворённо. Ведь взгляд мужа говорил, что ему действительно не всё равно. Или мне казалось, что во взоре Корзунова проявились нотки заботы обо мне?

– Я не думаю, что тебе нужно всё это слышать, – мотнул он головой. – Прости меня, Насть… но не за то, что ухожу. И не за то, что полюбил… Прости, что всё прошло вот так – кверху тормашками.

Он завёл руку за затылок и взъерошил тёмные волосы. Я машинально отметила про себя, как это уже делала не раз до этого, что седины в прядях у Корзунова не имеется. Только сейчас этот нюанс рассматривался иначе – «бес в ребро» уж очень приранился со своим появлением.

– Почему ты вообще всё это организовал, да ещё и в нашем доме? – процедила я, глядя в глаза мужу.

Он отвёл взгляд и, поднявшись из-за стола, отошёл к окну.

– Нет, всё же просто не получится, Нась, – пробормотал он, мотнув головой. – Я подаю на развод и раздел имущества. Это дело уже решённое, адвокат найден. Думаю, что самым оптимальным будет поступить так: тебе и девочкам достанется эта квартира.

Он всё же повернулся и, сложив руки на груди, за мгновение ока превратился в того же незнакомца, с которым я впервые встретилась вчера вечером.

– Сама посуди – им ещё учиться и учиться, не будут же они мотаться сюда из-за города? А я заберу наш дом и свою машину. Иначе будет не слишком удобно – если всё поделят пополам. Я буду вынужден продать свою половину квартиры как минимум… Я смогу пользоваться половиной дома… Не станем же мы устраивать график пребывания в коттедже и то, как там будут расставлены вазы и какие цветочки будут на чьих тарелках?

Он ухмыльнулся, а я ужаснулась, хоть виду и не показала. Так вот как можно обозвать вчерашнее… Взаимные смотрины! Родителям Корзунова была представлена Яна, а сама белокурая тварь потихоньку начала обосновываться в моём доме! Привезла постельное, оглядела будущие владения… Какая же мерзкая гадина!

– Этому не бывать, Юра, – отчеканила я, мысленно перетряхивая воспоминания на тему того, есть ли у меня или у моего окружения хорошие адвокаты.

Из меня так и рвались самые мерзкие и отвратные ругательства, за которые непременно станет стыдно, если их услышат дети… Однако взорваться и начать скандалить я не успела. Из комнаты Карины и Ани послышалась ругань. Старшая дочь вопила: «Что ты делаешь?», а младшая поносила кого-то, кажется, дойдя до истерики.

Сорвавшись с места, я помчалась к детям, где и выяснилось, что девочки сцепились не на жизнь, а на смерть за ворох рубашек Юры.

Которые, кажется, младшая собиралась… выкинуть в окно.

– Папа, скажи ей, чтобы не глупила! – кричала Карина, с ужасом глядя на сестру.

– Мама, пусть он убирается вон отсюда! – орала в ответ Аня.

Её лицо пошло пятнами, она находилась в состоянии крайней нервной ажитации. Такой свою дочь я не видела ни разу в жизни.

– Мелкая, ты с ума сошла? Они сами разберутся! – процедила со злостью Карина.

Ей, наконец, удалось отвоевать несколько вещей, которые она выхватила из рук сестры. Последняя, воспользовавшись тем, что Карина от неё отцепилась, и тем, что мы с Юрой застыли в шоке, ринулась к окну.

– Аня, господи! – завопила я, бросаясь за дочерью.

Показалось, что моя девочка сейчас вскочит на подоконник и окажется за пределами квартиры. Она была так взбудоражена, что я начинала всерьез опасаться за то, что дочь может сделать нечто непоправимое.

Но она лишь выкинула вещи Корзунова и, развернувшись к нам, сложила руки на груди в защитном жесте. Смотрела кругом, вскинув подбородок, но в глазах её плескался настоящий ужас.

Аня держалась изо всех сил, показывала, что настроена воинственно, а на деле, кажется, была сейчас гораздо беззащитнее, чем когда ей, например, был год, она училась ходить и падала, разбивая коленки в кровь.

– Так, Корзунов! – рявкнула я, входя в раж.

Возможно, мне и стоило сдержаться и не подливать масло в огонь, но сколько уже можно, скажите мне?

– Ты во всём этом виноват один-единственный, тебе и отвечать за свои поступки! – продолжила, подойдя к младшей дочери.

Взяла её за плечи, обняла, показывая, что я рядом. Аня в ответ трогательно уткнулась мне в плечо и тихо-тихо всхлипнула.

– Осилишь разговор вчетвером? Или отложим на потом? – мягко спросила я у неё, чуть покачивая дочь в объятиях.

– Осилю! – с жаром заявила она.

И когда вновь вскинула голову и быстро отёрла слезинки, в глазах её запылал лихорадочный огонь.

– Отлично. Карина, а ты? – уточнила у старшей.

Та поджала губы и коротко кивнула.

Я подошла к постели, на которую и опустилась, потому что ноги были ватными и как я вообще могла на них передвигаться – одному богу было известно.

– Если не станешь бросаться вниз за своим барахлом, – обратилась я к мужу, когда Аня присела рядом со мной, – то давай, Юр, рассказывай всё заново, но уже в моём присутствии.

Я цепко смотрела за тем, где предпочтёт устроиться Карина. И когда Корзунов, который сцепил челюсти и, судя по его виду, держался на честном слове, чтобы не высказаться по поводу поведения Ани, отошёл и оперся бедром на стол, Карина выдохнула и отошла на «нейтральную территорию». Плюхнулась на пол, села по-турецки и стала теребить край футболки.

Тишина, в которую мы попали, словно в вакуум, стала оглушающей.

– Юр, начинай ты. Хочу узнать, что ты поведал дочерям, потом расскажу свою версию событий, – проговорила я звенящим голосом.

Корзунов снова вздохнул, как будто он тут вагоны разгружал, и начал свой рассказ:

– Я сказал девочкам, что мы с тобой разводимся, потому что у меня появилась другая. Всё! Карина, скажи, что я никак вас на свою сторону не перетаскивал!

Дочь опустила голову ниже и мотнула ей туда-сюда.

– А нас и не надо никуда перетаскивать, папа! Мы – на маминой стороне! – с вызовом ответила Аня, кажется, решив всё и за себя, и за сестру.

Она всегда была более активной и менее закрытой. Так что в какой-то мере реакция девочек, настолько разная, была вполне закономерной… И они уж точно никак не были виноваты в том, что творили взрослые. Точнее, один весьма конкретный взрослый…

– Я этому только рад, – заверил Аню с улыбкой Корзунов. – И ты, конечно, имела право на такую реакцию, но позволь нам с твоей мамой всё решать вдвоём.

Услышав это, я сжала руку дочери. Какая удобная позиция у Юры, вы посмотрите!

– Нет, Корзунов, так не выйдет. У тебя есть дети – о них ты и должен думать в первую очередь! Раз ты так унизил меня и растоптал, будь мужиком хотя бы в отношении Карины и Ани!

Я вскочила, не в силах оставаться в неподвижном состоянии. Если так дело пойдёт и дальше – превращусь в истеричку, которая носится туда-сюда, как оглашенная.

– Мам… может, не надо так… – сказала Карина громким шёпотом, на что её сестра фыркнула.

– Я думаю, надо. Начну с того, что вчера, когда я поехала в наш загородный дом, где хотела сделать вашему отцу сюрприз на день рождения, обнаружилось, что там уже идёт праздник века. А именно – помолвка вашего папы с его… Яной. Вы вроде обе девочки разумные и уже понимаете, что помолвка мужчины, который всё ещё женат – это нонсенс. Но, тем не менее, так случилось. На этом, как я сказала, празднестве, присутствовали также ваши бабушка Вика и дедушка Миша.

– Нась… ну не надо так! Ты сейчас настроишь детей против родных людей, – попросил Корзунов.

Я сверкнула глазами в его сторону. То, как со мной поступили свёкры, было непростительным. И отчего должна была утаивать этот грешок от дочерей, я не понимала.

– Не надо как, Юр? Рассказывать о том, с каким ужасом и шоком я столкнулась, когда вы стали выставлять меня из собственного дома, потому что ты возжелал там ночевать со своей новой мамзелькой? Или о том, что сегодня ты всё очень ловко поделил, когда сообщил мне, что у тебя за моей спиной найден адвокат и ты собираешься претендовать на тот дом, строительство которого исключительно моя заслуга?

Корзунов пожал плечами и ответил:

– Вообще-то финансово я вложился больше, чем ты, – парировал он.

Пропустив это мимо ушей и поставив себе мысленную пометку обсудить со своим потенциальным адвокатом, как оценятся мои трудозатраты, когда я на стройке едва ли не ночевала, чтобы всё прошло, как нужно, я выдохнула и добавила:

– Девочки, папа хочет, чтобы мы с вами жили в этой квартире втроём, раз у вас тут школы и секции. А сам он заберёт себе наш дом и будет наслаждаться там свободой от семьи с новой женой. Как вам такой вариант?

У меня опять по спине пробежал озноб от той картины, которая нарисовалась в воображении – эта сучка-Яна, которая будет обустраивать в моём доме быт так, как ей надо.

– Вообще-то, у нас тут действительно школа… – подала голос Карина.

Ответить я ей не успела. Аня, поднявшись с кровати, подошла ко мне и сказала:

– А я ничего страшного в том, чтобы жить за городом, не вижу. Так что могу уехать с тобой, мама, а Каро пусть остаётся здесь с папой и его новой женой, раз ей так хочется!

Она говорила вроде бы разумные вещи, но мне фраза Ани и то, как отреагировала на нее Карина, снова полоснули по нервам. Я ненавидела Яну всей душой. Она планомерно забирала у меня самое дорогое, разрушая мою жизнь… Не прошло и суток, как меня почти лишили любимого жилья, а сейчас вообще могло случиться страшное, и у новой пассии Юры могло остаться самое драгоценное – моя дочь. Я уже даже не говорила о том, что супруг теперь тоже был не моим.

– Мам… Я не хочу за город… У меня здесь друзья, занятия, школа… Да и Аня сейчас тебя поддерживает, но очень быстро станет там скучать… – начала Карина.

– Не стану! Мама меня всегда может привезти в Питер, когда мне понадобится, ей ведь самой нужно на работу. Или я вообще смогу добираться на электричке – это не проблема!

Размеренная спокойная жизнь летела в тартарары со скоростью сошедшего с рельсов поезда, который завис над пропастью и начал падать, утягивая с собой всех пассажиров. Голова пошла кругом. В мыслях разноцветными пятнами замелькали хороводом предстоящие изменения. Или переезд, когда я вынуждена буду перетащить не в слишком большой и уже обставленный дом наши с дочерью многочисленные вещи. Или, напротив, мне будет нужно перевезти шмотки, которые только недавно я увезла в коттедж, сюда, в город. И причина этому только одна – Корзуновский член, который он не сумел удержать в штанах!

– Так, стоп! Стоп!

Я схватилась за виски. В сторону Юры тоже проснулась ненависть. Стоит, наблюдает за всем происходящим и молча ждет, уже зная, что в любом случае в накладе не останется.

– Вообще-то, я считаю свой вариант, который предложил, максимально оптимальным, – все же сказал он, когда я, вновь отойдя к постели, опустилась на её край.

– Тот, где вы едете в дом, в котором каждый сантиметр – моя заслуга? – язвительно поинтересовалась я. – Уж не потому ли ты туда Яну привёз? Она должна была дать добро на то, чтобы ты отхапал у меня моё жильё?

– Оно наше! – отрезал Корзунов. – И я хочу, чтобы ты понимала: если не будет так, как я предлагаю, и и ты вцепишься в этот дом, на суде стану претендовать на половину квартиры и половину коттеджа. Но у нас с тобой тогда будет полнейший геморрой с правом пользования имуществом, владение на которое поделят поровну!

О, какими словами он оперировал… Да тут налицо тесное общение с адвокатом…

Я не стала отвечать. Сначала найду себе защиту, а потом уже мы поговорим.

– К тому же, Нась… ну подумай сама. Наша двушка стоит на несколько миллионов больше, чем загородное жильё. Я с тебя компенсацию брать не стану, если уеду жить за город. Распоряжайся квартирой как хочешь – можешь продать, обменять с доплатой на более дешёвую, а на вырученные деньги купить себе новый дом.

От «чудесных» предложений мужа у меня голова пошла кругом…

– Всё, Корзунов, ты меня утомил, – вздохнула я, поднимаясь.

Вдруг накатила усталость, да ещё такая, что показалось, будто ноги и руки стали ватными, неподъёмными.

– Ты остаёшься здесь, или приехал за вещами? – процедила в сторону Юры.

Конечно, я могла попытаться выгнать мужа, если бы он сейчас заявил, что это его жильё и никуда он из него не собирается. Но квартира принадлежала нам обоим, он находился на общей территории, так что я была бы не в своём праве.

– Я соберу немного вещей, да. Хотел сделать всё иначе, Настя, и я снова прошу у тебя прощения. На этот раз перед нашими детьми. Карина, Аня… Я очень сильно извиняюсь перед вашей мамой и вами, что всё так получилось. Но вы мои дочки, таковыми останетесь для меня до конца моих дней. Я вас люблю и буду делать всё для вашего счастья. И маму обижать я не хочу. Она немного подумает и поймёт, насколько моё решение верно.

Я фыркнула, встретившись взглядом с Аней, которая была опять возмущена до предела. Жестом показала, мол, не надо, молчи. Тем более, что скорость, с которой Юра начал собирать вещи, говорила о том, что он здесь надолго не задержится.

Я поймала взгляды, которыми обменялись Карина и Корзунов. Не могла понять, что означает то, что они друг другу мысленно посылали, но собиралась во всём разобраться, когда муж уедет.

Наконец, он упаковал в сумку самое необходимое и молча направился к выходу из квартиры. Я последовала за ним, чтобы запереть дверь на все замки, на случай, если ему приспичит вернуться за чем-то.

– Настюш, как только отыщешь себе юриста, пусть они встретятся с моим адвокатом и обсудят детали предстоящего раздела имущества. Я, конечно, поговорю с Яной, вдруг она будет только за, чтобы мы жили с ней здесь, да ещё и не против, чтобы Карина с нами осталась… – начал он, и я не выдержала.

Подлетев к двери, распахнула её и заорала так, что вздрогнули стены.

– Пошёл вон!

У меня кислород стал заканчиваться в лёгких, когда эмоции вновь закипели внутри. Эта сволочь Корзунов так спокойно говорил о жутких для меня вещах, что у меня волосы на теле шевелились от ужаса.

– Нась…

– Я сказала – прочь!

Выпихивая мужа из квартиры, я вкладывала в это все оставшиеся силы, которые были на исходе. Но он не препятствовал – ушёл быстро, больше не присовокупив ни слова.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.