Ревизор: возвращение в СССР 13

Глава 4

г. Москва

Лекция накануне праздника совершенно бессмысленное мероприятие. Завтра же восьмое марта, выходной. Вот сотрудницы и начали уже с обеда гулять. Будем считать, что я их поздравил тем, что смылся побыстрее и дал возможность продолжить.

Удивило, что в универе восьмое марта празднуется как-то скромно. На подарки девчонкам не собирали. Единственное, Ираклий воспользовался опытом нашей агитбригады и организовал из соседей по общаге небольшую команду для смешной сценки-поздравления. Парни и спели, и сплясали. Девчонкам понравилось. Посмеялся над сценкой вместе со всеми, крикнул «Поздравляем!» и переключился на текущие дела. Занёс Эмме Эдуардовне коробку зефира. Она очень мило улыбнулась и поблагодарила.

* * *

Москва. Гагаринский райисполком. Кабинет второго секретаря РК КПСС.

– Так не бывает. – недовольным тоном выговаривал второй секретарь посетителю в форме майора милиции. – Там не может не быть нарушений.

– Но, Герман Владленович. Люди отработали. Ничего не нашли. – возразил майор.

– Плохо искали. Пусть ещё раз всё перетрясут.

– Это огромная застроенная территория. – возразил майор. – Десять производственных корпусов, масса пристроек, сараев, гаражей, подвалов, каких-то будок… Знать бы, хотя бы, где искать! А то, это даже не иголка в стоге сена!

– Ну знаете! Знали бы, где искать, к вам бы не обращались. – ответил ему Иван Николаевич, райкомовский работник. – Кто из нас профессионал? Ищите!

Майор кивнул, поджав губы. Спорить было бесполезно… Тем более, что все в кабинете прекрасно знали, как сложно было организовать эту проверку. Майор даже припомнить не мог, когда бы проверке ставили так палки в колеса. Даже когда разрешение удалось получить, каждый шаг на меховой фабрике начальство рассматривало под микроскопом, требуя неукоснительного соблюдения социалистической законности.

Кто-то влиятельный очень не хотел проведения этой проверки, и однозначно, был категорически против того, чтобы она дала результаты. Вот и приходилось ему маневрировать между двумя влиятельными силами. Силу использовать нельзя, любую жалобу на нарушение прав работников грубостью или выкручиванием рук тут же неизбежно раздуют в катастрофу вселенского масштаба. Стать жертвой борьбы двух группировок майор откровенно не хотел, ему еще подполковником нужно стать, прежде чем на пенсию выходить. Поэтому проверку проводил, но полностью по текущему законодательству. Чтобы придраться к нему не мог никто. Будут результаты – хорошо. Не будут – тоже.

* * *

Решил заехать к Сатчану, узнать последние новости про фабрику и взнос за квартиру завезти. Лучше я сам куда-нибудь подъеду, чем они с главбухом проверяемой фабрики ко мне домой ходить будут. Да и почта тоже так себе вариант – один раз прокатит, а потом сотрудницы могут что недоброе заподозрить. Никогда не знаешь, когда на наблюдательного человека нарвёшься. Насмотрится сотрудница фильмов про шпионов и позвонит в КГБ, решив, что мы с главбухом шпионы американские.

Позвонил Сатчану от метро. Он пообещал дождаться меня.

– На фабрике всё ровно. – доложил он, встретив меня в своей приёмной, перерывая бумаги на столе своей бывшей помощницы. – Обещали кого-нибудь прислать, но так и не прислали пока. – сказал он, заметив мой недоумённый взгляд.

– Это хорошо, что всё ровно. Но не расслабляйтесь, – посоветовал я. – Пока милиция на фабрике, все может быть. Я тут подумал. Чтобы такую проверку организовать, считай повторно, и опять с привлечением милиции, это надо хорошие связи иметь. Соперник против вас играет по-крупному и, как я понимаю, круг заинтересованных в фабрике лиц постепенно расширяется. Неплохо бы выяснить, кого они подключили. Чтоб понимать, с кем дело имеете. И после проверки тоже нужно будет минимум пару недель за людьми понаблюдать. Могут кого-то завербовать и задание дать стукануть, если что подозрительное увидит.

– Естественно, выявили уже всех. – сказал второй секретарь и вернулся в свой кабинет, найдя, наконец, нужную бумагу. Положил её у себя на столе и принялся одеваться.

– Проводи меня до машины. – попросил он.

– А что такое?

– Привет передам из типографии.

– Понятно. – усмехнулся я. Ещё с десяток томов дефицитных изданий. – О! Чуть не забыл. – положил я стольник на стол рядом с бумагой.

Сатчан спрятал его в ящик своего стола и принялся выключать везде свет.

– Мы с женой приглашаем тебя в театр, – вдруг объявил Сатчан, когда мы спускались по лестнице.

От неожиданности споткнулся на ступенях и изумленно посмотрел на него.

– Вот и я так же среагировал, когда Римма это предложила. – рассмеялся он.

– Это Риммы идея? – не поверил я.

– Да. Переживает, что вы про неё плохо думаете.

– Ну… Неожиданно. Спрошу у Галии. Она тоже очень сожалела, что они с твоей женой не нашли общий язык. Позвоню, короче, как узнаю. – пообещал я.

Сатчан кивнул.

В багажнике его машины стояли стопки книг, завернутые в оберточную бумагу и обвязанные пеньковым шпагатом. Сатчан подал мне одну. Сначала она не показалась мне тяжелой. Но пока тащил домой, шпагат, даже через перчатки, больно ладони продавил.

У нас на кухне застал Ирину Леонидовну. Она разговаривала с Галиёй. Выражение лица у неё было такое несчастное.

– Что-то случилось? – обеспокоенно спросил я.

– Иван с Линой объяснился, – вышла ко мне Галия. – Сказал, что всё кончено.

Ирина Леонидовна всхлипнула. Решил не мешать их беседе. Может, человеку выговориться надо.

Прошёл в спальню. Сразу за мной Галия пришла, сказала, что ужин мне сейчас в постель принесет.

– Чудесный сервис. – поблагодарил, когда она принесла мне тарелку с макаронами с сыром и чашку с чаем.

Поужинал, одновременно рассматривая книгу из пачки. Первая книга из серии про Анжелику, Анн и Серж Голон. Вспомнив прочитанный в двадцать первом веке роман, вот просто был уверен, что эта ранняя версия очень сильно пострадала от цензуры. Очень хорошо, подумал я, укладывая книги на антресоли шкафа к остальным моим запасам. Купим стенку в большую комнату, книжные полки уже не пустые будут. Пусть она даже после цензуры, на эту книжку я смогу выменять все, что угодно.

Курсы сегодня пропустили. Надо бы позаниматься. Решил полистать учебники, пока время есть до прогулки с Тузиком. Но Ирина Леонидовна ушла, и Галия тут же прискакала делиться новостями.

– Иван порвал с Линой, – сказала она. – и страдает теперь.

– Милые бранятся, только тешатся. – отшутился я.

– Ирина Леонидовна тоже этого боится. – поделилась жена. – А она так радовалась, когда они расстались.

– А что так? – заинтересовался я. – Лина ей не нравилась? Вроде, хорошо же всё между ними было.

– Да, соседи разное говорят… А дыма без огня не бывает… – смутилась жена, сама любительница посплетничать.

– Понятно. – хмыкнул я. Уж не рассказала ли она соседке, как Лина со мной натурой расплатиться пыталась?

– Ирина Леонидовна переживает, что они снова помирятся, и просит познакомить Ивана с кем-нибудь. Я всё думаю, думаю… Никто на ум не приходит. Мои девчонки все при мужьях или встречаются с кем-то. Да и молоденькие слишком мои подруги для него.

– А в группе девчонки? Что, все замужем? – не поверил я.

– Нет, но… – Галия замялась. – Как вспомню их ехидные рожи, когда меня на собрании разбирали!.. Не нужны Ивану такие.

– Согласен. Этим злыдням нашего археолога не отдадим.

– А у тебя никого знакомых нет незамужних? – повернулась ко мне жена.

Интересный какой вопрос… От жены… Приятно даже, хороший у меня кредит доверия с ее стороны.

– Слушай, у меня все мои знакомые – это либо одноклассницы бывшие, либо однокурсницы нынешние. – задумчиво ответил я. – Молодые они для Ивана слишком. И вообще. Не уверен, что в таком деле стоит посредничать. Даже если они понравятся друг другу и сойдутся, то потом каждый раз, когда у них будут проблемы в отношениях, придётся с обеих сторон претензии выслушивать за то, что их познакомили. Сначала Иван с бутылкой придет разбираться ко мне, как давеча, а потом его жена с бутылкой к тебе. Сопьемся с такими соседями.

Галия хмыкнула и улыбнулась.

Вскоре пришёл Родька, и мы ушли с ним на улицу. Поиграли с собакой, побегали, и думать забыл про новую невесту для Ивана.

Но, когда ложились уже спать, Галия вспомнила, что на работе они уже начали готовиться к восьмому марта, и Ксюша просила её через неделю принести что-нибудь к общему столу.

– А то у нас только старый Иннокентич и штукатур Петрович. – пояснила Галия. – На них надежды большой нет.

– Сами себя поздравлять собрались? – удивился я.

– Нет, зачем? Просто, стол сами организуем. Скромный. Чуть-чуть посидим. Мы с Ксюшей не пьём. Иннокентичу тоже нельзя, у него давление…

– Слушай. А Ксюше твоей сколько лет? Она замужем? – вспомнил я эту рыжую девчонку.

– Была замужем. Двадцать восемь ей, кажется.

– Так может, её с Иваном познакомить?

– Ты ж говорил, нельзя посредничать…

– А мы так устроим, что они не поймут. Пригласим её, как твою начальницу, пригласим его, как соседа. А дальше пусть сами. О! Чуть не забыл. – вспомнил я про Сатчанов. – Ты не хочешь в театр сходить?

– Спрашиваешь! Конечно! Театр я люблю.

– Сатчаны приглашают… – произнес я, с удовольствием наблюдая, как округляются глазищи жены.

– Серьёзно? – удивилась Галия. – И что, ты согласился?

– Нет. Сказал, что с тобой посоветуюсь.

– И что, пойдём?

– А сама ты как хочешь? Как скажешь, так и будет.

– Тогда, соглашайся. – сосредоточенно глядя на меня, решила жена. – Римма же извинилась, наверное, помириться хочет. Это её накрутила помощница Павла, вот она и устроила на его дне рождения концерт по заявкам. Я ещё тогда подумала, как это Сатчана угораздило на такой мегере жениться? Он же неплохо в людях разбирается… Давай, сходим. Вот и посмотрим, какая у него жена на самом деле.

– Хорошо, тогда позвоню ему. – притянул я её к себе и поцеловал. – Скажу, что мы согласны. И, в конце концов, мы всегда сможем встать и уйти, если нам что-то не понравится.

– Надеюсь, в этот раз всё будет хорошо. – улыбнулась жена.

Отзвонился Сатчану, сообщил ему о нашем с женой решении. Он предложил сразу завтра и сводить девчонок в театр в честь праздника. А что, хорошая идея.

Восьмого марта с утра встал пораньше. Сбегал на рынок, выбрал три веточки мимозы попышнее и, когда жена проснулась, я подарил ей цветы, колготки, ночнушку с рюшками, зефирки в яркой коробке и книгу про Анжелику.

Галия была в полном восторге и небольшом смущении. Явно не ожидала такого размаха. Люблю такие моменты.

Часов в одиннадцать заявились Родька с дедом поздравлять Галию. Подарили ей вафельный торт «Полярный». Естественно, мы посадили их сразу пить чай с этим тортиком, зефирками и прочими конфетами. Договорились, что малый выгуляет пса, пока мы в театре будем.

Позвонил Фирдаус, сказал, что они с Дианой подъедут в течение часа. Пока появилось небольшое окно, сбегал поздравил Анну Аркадьевну и Ирину Леонидовну.

Потом набрал отца, уточнил, какие у них с Кирой планы на сегодняшний день? Он сказал, что к часу они ждут у себя Эль Хажжей.

Очень интересно. Значит, они от нас собираются к отцу. Фирдаус, наверняка, на машине. Сказал отцу, что мы с женой с ними приедем. Очень удачно получится. Не надо будет общественным транспортом добираться.

Вскоре приехали Фирдаус с Дианой. Пригласили их на кухню. Родьку дед домой утащил, видя, что у нас родня собирается. Фирдаус вручил Галие букет мимозы и импортную квадратную шоколадку.

– Мы доедем с вами до отца? – спросил я Фирдауса. – Киру поздравим.

– Конечно. – кивнул он.

– Что нового? – спросил я сестру, вручая ей колготки и томик Анн и Серж Голон. – Писал кто из наших? Какие у кого новости?

– Света Герасимович пишет чаще всех. Скоро собирается опять в Москву. – ответила Диана. – Лёша хочет её со своими родителями на дне рождения познакомить.

– Да. Это я знаю. А про Мишку что слышно?

– Ничего. Всё нормально. Они часто видятся. А! Он Светке рассказывал, что со Славкой виделся в Святославле.

– Как он?

– Водителем у командира нашей части пристроился. Дома бывает чуть не каждый день. Вот уж не думала, что Комарцев такой проныра окажется. – поделилась сестра, не скрывая своего удивления. – А тебе пишет кто?

Ну, про Славку я все знал. Диана меня ничем не удивила.

– Юлька Вабищевич написала как-то. – ответил я. – У неё ребёнок маленький, мама далеко, всё сама, везде одна… Писать особо некогда.

– А муж?

– На работе целыми днями. – пожал я плечами.

– А куда они уехали?

– В Набережные Челны.

– Далеко… – проговорила сочувственно Диана. – Как она одна с ребёнком справляется?

– Как-то справляется… Мы познакомили их с роднёй отца Галии. Они помогли ей на работу устроиться в школу. Помогают, подсказывают…

– Молодцы. – взглянула она на меня с уважением.

К часу все вместе поехали на волге Фирдауса к отцу. У Киры, как всегда, был накрыт целый праздничный стол. Аль Хажжи подарили ей цветы и какую-то большую яркую коробку. А я вручил ей колготки с томиком Анжелики. Да, та проверка в типографии оказалась золотым дном с точки зрения возможности дарить подарки. Сколько времени я теперь могу экономить, что раньше тратил на их поиски!

* * *

Подмосковная дача директора фабрики музыкальных инструментов.

Ираклий напросился к родственнице поздравить её с восьмым марта, а на самом деле он хотел переговорить с её мужем, директором одной из московских фабрик.

Он очень рассчитывал на это знакомство и хотел бы больше времени проводить с дядей Дато, проявить себя, как полезного и верного помощника на будущее. Он специально звал его дядя Дато, чтобы тот привык к мысли, что Ираклий его близкий родственник, хотя это было, конечно, не так.

К счастью, Дато Шенгелия импонировала лояльность и преданность Ираклия, он с удовольствием привечал парня в своём доме, тем более, что парень родственник жены.

Поздравив тётю Нону и вручив ей веточку мимозы и коробку дорогих шоколадных конфет, Ираклий очень скоро оказался рядом с «дядей» Дато.

– Ну, как учёба? – поинтересовался тот.

– Хорошо. По комсомольской линии удалось влезть в Агитбригаду, выступал уже на ЗИЛе. Хочу попробовать в Комсомольский прожектор ещё пролезть. Не знаю только, как поступить… – вопросительно взглянул Ираклий на дядю. – В группе учится у нас парень один, Пашка Ивлев. Какой-то очень крученый, и преподаватели глаза закрывают, когда он пары пропускает. И замдекана по науке за ним хвостом ходит. Он лекции читает от общества «Знание» по предприятиям. Представляешь? А тут еще, узнал случайно, что его в Будапешт отправляли учиться на полгода, а он отказался.

– Даже так? – удивился видавший виды дядя.

– Его лично второй секретарь райкома комсомола знает, Пашка к нему на «ты» обращается, я сам слышал. Секретарь комсомольской организации ЗИЛа с Пашкой за руку при мне здоровался. Представляешь такого первокурсника?

Дядя многозначительно покивал головой, мол, да, интересно, и подумал, что у него, конечно, своих полезных знакомых хватает, но ещё один лишним не будет. Тем более, что этот парень только на первом курсе. А что будет лет через десять тогда?

– Хочу с ним подружиться. – откровенно признался Ираклий. – Но не знаю, что такого человека заинтересовать может?

– Летний отдых в Батуми. – хитро посмотрел на Ираклия дядька. – Ещё никто ни разу не отказался.

– Правда? – задумался Ираклий. – А как предложить? Ни с того, ни с сего?

– Нет, конечно. – покровительственным тоном ответил Дато. – Тонко такие дела надо делать… Говоришь, лекции читает от общества «Знание»… Ну так давай устроим ему лекцию у меня на фабрике, чтобы познакомиться. Как его фамилия?

– Ивлев. Павел.

– Ты тоже там «случайно окажешься», как будто помогаешь мне после учёбы. Якобы зайдешь на лекцию, с ним встретишься, познакомишь со мной. А там я лучшего друга своего племянника на дачу приглашу, в баньке все вместе посидим, про Батуми заговорим… Всё будет в лучшем виде, племянник! – задорно подмигнул Ираклию Дато.

* * *

Глава 5

г. Москва

Мы с Галиёй посидели не очень долго, сославшись на то, что нам ещё в театр сегодня идти. А Диана с Фирдаусом остались.

Приехали домой на такси. До театра оставалось время, прилегли отдохнуть, а в пять часов начали собираться. Сатчан пригласил нас в драмтеатр на спектакль «Валентин и Валентина». Прокомментировал свой выбор тем, что там про молодёжь, должно быть интересно.

Мы встретились у театра. Римма, краснея и смущаясь, попросила забыть, что она наговорила нам на дне рождения. Оценил этот её поступок. Не каждый умеет ошибки признавать.

Галия улыбалась смущённо.

– Кто старое помянет, тому глаз вон. – быстренько закрыл я тему. – Пошли внутрь. Может в буфет ещё успеем.

– Он только в антракте работает. – рассмеялся Павел и провёл нас через контроль.

Объяснения в самом начале хватило, чтобы все расслабились и дальше спокойно общались. Спектакль, на мой взгляд, скучноват. Двое любят друг друга, но их родители против. Но, может, нам сейчас и надо что-то такое, спокойное и умиротворяющее. В антракте пошли в буфет, выпили по чуть-чуть с тостом «за дружбу». Поболтали, посмеялись. Всё было очень мирно и дружелюбно, прямо душа радовалась.

После второй части не спеша получили свои пальто, сдали бинокли и вышли на улицу.

– С почином. – шепнул мне Сатчан, пожимая руку и прощаясь.

– Да уж. Томагавки, вроде, зарыли. – усмехнулся я.

Девчонки мило поулыбались друг на прощанье. Ещё не подруги, но уже и не соперницы.

* * *

МГУ. Кабинет замдекана по науке.

Кротов задумчиво молчал. Коллеги уставившись на него, ждали, что он скажет.

– Приглашение именное. – добавила к уже выше сказанному Эмма Эдуардовна. – Никого другого, кроме Ивлева, мы отправить, всё равно не сможем.

– А если он опять откажется? – взглянул Кротов на Эмму Эдуардовну.

– Не предложим, не узнаем. – раздражённо сказал Зудинов. – Что тут обсуждать, вообще?

– Конференция это же не целый семестр, – вступила опять в полемику Эмма Эдуардовна. – это всего неделя. Какой резон ему отказываться?

Пожалуй, она права. – подумал Кротов. – Вот, и выясним, правду он нам сказал, что отказывается от Будапешта из-за беременности жены. Или там что-то другое. Хотя опытный подполковник пока и представить себе не мог, что же это такое может быть. Обычно у народа куча причин, чтобы ехать. Приобщиться к загранице, дефицита накупить, хвастаться потом всю жизнь. Но не наоборот. Может, и правда, дело в беременности жены?

– Не тяните тогда с беседой. – кивнул Кротов Эмме Эдуардовне.

* * *

После пар в четверг Константин Сергеевич отправил меня с лекцией в автобусный парк. Говорили о дотациях государства на общественный транспорт и об отличиях в подходе к нему «у нас» и «у них». Меня немного разозлило высказывание молодого водилы рейсового автобуса после лекции, что «у них» всё равно всё лучше. Прямо удивительно, парень как будто не в СССР живет. Не знает, что ли, в какой организации его скоро обсуждать будут? Или уверен, что ниже этой работы ему ничего не грозит?

– Ну, что именно лучше? – спросил я его. – Вещи? Обувь? Бытовая техника?

– А разве нет? – дерзко спросил он меня.

– А вы смотрите глубже! – посоветовал я. – Какую часть вашей жизни занимают вещи, обувь и техника? Ничтожно малую. Но почему вам кажется, что они так важны? Да потому, что потребности во всех остальных сферах вашей жизни закрыты. Вы не задумываетесь о том, где вам работать, и будет ли у вас завтра работа. Вы не задумываетесь о том, на какие деньги выучить детей. Вы не думаете, как заработать на квартиру и на стоматолога. А «там» они об этом думают. У них голова занята не новой шмоткой, а где взять денег на лекарства и отопление квартиры.

Парень пытался спорить, но я быстро поставил его на место, рассказав о стоимости на услуги медицины и недвижимость за рубежом. А также про налоги. Все впечатлились.

– Короче, граждане. Везде хорошо, где нас нет. – закончил я своё выступление.

Местный комсорг, присутствовавший на лекции, долго тряс мне руку, когда мы с ним отошли в сторону.

– Ну, ты силён! – восхищался он. – Как ты их!.. А это всё правда?

– Правда. – с сожалением усмехнулся я. Уж если комсорг сомневается, то простые работяги тем более. Пока сами капитализма не хлебнут, не поверят. Ничего, в 90-х поверят всему, что сейчас рассказал, со всей душой!

Зато стало понятно, почему тот водила так осмелел. Этот комсорг мышей не ловит, однозначно. Впрочем, не думаю, что он долго на этой должности задержится. Кто-то все же куда следует стуканет, и будет у них новый комсорг.

В пятницу меня вызвала Эмма Эдуардовна и огорошила тем, что мне в конце марта надо будет ехать в ГДР на конференцию. Ничего себе! Сначала та тетка из Венгрии «выстрелила» приглашением, а теперь, похоже, и тот старичок из ГДР.

– Никакие возражения не принимаются. – строго глядя мне в глаза, заявила замдекана.

Да я и не собирался возражать. Конференция это интересно. Почему не съездить, тем более, если так настойчиво просят.

– А куда надо ехать? – деловито спросил ее.

Поняв, что в этот раз я ее планы не сорву, Эмма Эдуардовна облегченно выдохнула, и ответила:

– Ростокский университет.

О, а я даже знаю, где это! Был я там как-то, в 2010 году. Друг мой в Германию переехал, по еврейской линии. Сам он не еврей, а вот жена таки да, и этого вполне хватило. Гостил у них неделю, в их социальном жилье, выданном за счет государства. На пляж меня возили, крупнейший в Германии курорт там у них, Варнемюнде. Чертовски любопытно, как он сейчас выглядит, в 1970-х. Эх, жаль, что Галию все равно взять с собой не дадут!

Освободившись после пар, поехал к Сатчану узнать последние новости по фабрике и вообще.

* * *

Москва. Гагринский райисполком. Кабинет второго секретаря РК КПСС.

Герман Владленович был мрачнее тучи, выслушав доклад майора Терещенко о результатах проверки меховой фабрики, точнее, об их отсутствии.

– Я предупреждал, что это бестолковое занятие без конкретных сведений. – поспешил добавить майор.

– Если бы у вас в отделе служили профессионалы, результат был бы. – процедил второй секретарь.

– Нет. – почувствовав, что на него вот-вот повесят всех собак, возразил майор. – Так эти дела не делаются. Мы и так зашли на фабрику без повода. А был бы хороший сигнал, мы уже давно всё раскрыли бы. Такие дела изнутри начинают раскручивать.

– Так, начинайте! – потребовал Герман Владленович.

– Для серьёзной разработки нужен повод. А его как не было, так и нет. Будет повод, будет нужный вам результат. Сейчас здесь больше ничего сделать нельзя. Я вынужден отозвать людей с фабрики.

– От вас никакого толку! – раздражённо ответил хозяин кабинета – Всё самому надо делать!

* * *

Из райкома ушёл быстро. Никаких особых событий не произошло, мы просто перекинулись с Сатчаном парой слов, и я поехал на курсы вождения. Сегодня пропускать никак нельзя. Промежуточный внутренний экзамен. Пугали, что к вождению будут допускать, только при сданных экзаменах по теоретическому курсу.

На экзаменах присутствовало всё начальство. Запускали по пять человек. Екобс нервничал. Попросил его запустить нас с женой в первой пятёрке. Что тянуть кота за хвост? Если знаем, сдадим, и будет у нас свободный вечер. А не знаем, так и нечего агонию растягивать.

Мы сдали. Пропустили двоих отличников вперёд. Потом пошла Галия. Хотел сам видеть, как она будет сдавать, мало ли что.

Галия занервничала перед комиссией. Встал и нахально пересел на первую парту, ближайшую к ним. Директор автошколы удивлённо взглянул на меня, но ничего не сказал.

– Спокойно. Я рядом. – сказал жене. Галия взглянула на меня и кивнула.

Она сумела успокоиться и взять себя в руки. Вытянула билет и ответила на все вопросы. Директор попросил её обосновать выбор ответа сначала на первый вопрос, затем на второй. Галия, немного запинаясь, отвечала, иногда оборачиваясь на меня. Я кивал головой одобрительно, хотя не знал, что она собирается сказать. Главное, морально поддержать, чтобы она не растерялась и не засомневалась в себе.

Как сам ответил, не особо запомнил, за себя не волновался, отстрелялся и ушел. Мы оба сдали. Сдали хорошо, даже снижающих баллов не было.

Возле метро купили с женой маленький тортик, весь усыпанный орешками. Себя надо поощрять за успех. Мы сегодня молодцы.

Едва пришли домой, раздался звонок от Сатчана. Недавно же виделись… Что-то случилось?

Сатчан, пытаясь шифроваться, сообщил мне по телефону радостную новость.

– Елена Викторовна проводила своих гостей. – многозначительно сказал он.

– Всё? Они совсем уехали? – удивился я. – Так быстро?