Война за трон. Двойная жизнь в новом мире

Анастасия Соболева, Дмитрий Серебряков

Война за трон. Двойная жизнь в новом мире

Глава 1

«Если бы ты не мог проснуться, как бы ты узнал, что сон, а что действительность?».

Наконец я в полной мере осознала значение этой фразы из своего любимого фильма. Один только факт, что я не в силах понять происходящее вокруг, пугал меня до чёртиков. Я вижу сон? Но тогда почему всё так реально? Почему я могу так чётко и рационально мыслить? Не похоже на обычное сновидение, однако и на действительность всё вокруг меня не особо тянуло. Скорее… События протекали как будто бы на грани между сном и явью.

Моё тело мне не принадлежало. Я не знала, где и почему нахожусь. Не чувствовала ни тепла, ни холода, ни порывов лёгкого ветра. Единственное, что я могла, это слушать и наблюдать. Я будто бы смотрела кино без возможности поставить его на паузу или выйти из кинозала. Я не могла выбрать, куда мне идти, что делать, и даже мир я видела чужими глазами без права решать, куда смотреть. Всё потому, что мой разум был заключён в теле другой девушки, словно в клетке. При этом абсолютно беспомощная, я была эмоционально связана с его хозяйкой и ощущала, что сейчас та находилась на грани жизни и смерти.

Воительница в лёгкой броне и с мечом в правой руке, в теле которой я очутилась, вытворяла невероятное. В огромном помещении, похожем на тронный зал королей из сериалов о средневековье, она с лёгкостью уклонялась от летящих в неё со всех сторон огненных и земляных шаров. Более того, окружившие её противники создавали их прямо из воздуха. Как бы невероятно это не звучало, но девушка сражалась с настоящими магами, прямо как в фэнтези-фильмах! Однако… Хотя ей и удавалось избегать атак врагов, на теле девушки уже присутствовали несколько кровоточащих ран. Всё потому, что противников было слишком много, около пятнадцати, и то и дело лезвие ветра одного из магов достигало своей цели. На ногах же она до сих пор держалась лишь потому, что её раны активно затягивались сами собою. Вот только на месте старых ран тотчас появлялись новые. Снова и снова. Мне трудно представить, какую боль она сейчас испытывала… Это нечестно! У неё было слишком много противников. Неравные силы и заведомо проигранный бой.

Увернувшись от огненного дыхания одного из магов, девушка ускорилась в направлении другого, который явно потерял бдительность. При этом из точки А в точку Б она переместилась так быстро, что её жертва не успела даже среагировать, мгновение – и клинок перерезал тому глотку. Вот только не прошло и секунды, как девушке пришлось уворачиваться от ледяных стрел другого мага. К сожалению, некоторым из них всё-таки удалось достичь цели, из-за чего пол под мечницей тотчас окропился каплями её крови. Более того, две стрелы остались в её левой ноге, воительница лишь срубила им хвосты, чтобы продолжить бой.

Не дав девушке и секунды на передышку, в её сторону кинулся маг-рыцарь с горящим пламенем мечом, в то же время ноги мечницы окутала твёрдая земляная ловушка. Но даже это не стало для неё проблемой: перекинув меч в левую руку, девушка слегка наклонилась и с лёгкостью разбила земляные оковы кулаком. Не выпрямляясь, она перехватила горящий меч подбежавшего противника освободившейся правой рукой у рукояти, и с помощью лишь физической силы и инерции отбросила рыцаря к противоположной стене. Учитывая то, какая огромная вмятина в ней образовалась, ни у кого не осталось сомнений: он точно испустил дух.

Хотя это и странно, но благодаря нашей связи на эмоциональном уровне я понимала, что воительница сражалась из последних сил. К этому моменту на полу валялось множество трупов тех, кто решил бросить ей вызов. И похоже, перед своей будущей смертью, с которой девушка уже давно смирилась, она собиралась отправить на тот свет ещё нескольких противников. Они, в свою очередь, больше не спешили нападать, видимо понимая: тот, кто дёрнется первым – умрёт. Благодаря такой нерешительности противников раны мечницы успели слегка затянуться. Вот только её силы были уже на исходе, да и исцеление стало не таким быстрым, как раньше. Готовая к смерти, девушка выставила перед собой меч, чтобы броситься в последнюю атаку. Но перед этим…. Она вдруг улыбнулась и произнесла, будто обращаясь точно ко мне.

– Если хочешь выиграть в этой битве, никогда не влюбляйся. Любовь – твоя погибель.

Не успела я удивиться этим словам, как странный сон внезапно прервался. Фигуры вокруг меня расплылись, а затем и вовсе исчезли. Воительницу я больше не ощущала. Складывалось впечатление, что вдалеке беззвучно зазвенел будильник, и пришло время жестокой реальности сменить ночное видение.

Вот только, когда сон (или что это вообще было?) закончился, мягкой подушки и тёплого одеяла я под собой не почувствовала. Когда я открыла глаза, осознала, что оказалась в полнейшем мраке. Но к счастью, находилась я в нём недолго. Практически сразу же темноту вокруг потревожили редкие и тусклые блики света, очень быстро став повсеместными, жгучими и агрессивными. В итоге, у меня наконец появилась возможность оглядеться вокруг. В тот же момент воспоминания о слишком реальном сне ушли на задворки сознания, моё сердцебиение участилось, и зародилась паника, которую я с трудом смогла подавить далеко не сразу. Казалось, что я тонула, горела и до смерти замерзала одновременно. Сердце грохотало так сильно, что складывалось впечатление, будто вот-вот, и точно вырвется наружу. Добавив к этому дрожащие конечности, жар в теле, холод в ногах и залитый потом лоб, получим более-менее подходящее описание того состояния, в котором я находилась первые пару минут после пробуждения.

Вот только вовсе не неизвестное мне место, которое больше напоминало басни верующих о потусторонней жизни, чем что-то реальное, стало его причиной. Пуля. В живот. Навылет. Вот что лежало в основе моей паники. Последнее, что я вспомнила, это как я лежала на носилках в машине скорой помощи, дышала через кислородную маску и будто издалека слушала оценку медиками своих шансов на жизнь, которые, кстати, были далеки от обнадёживающих. Потом, кажется, я отключилась, и вот – проснулась чёрт знает где. А значит… получается… меня не спасли?… Выходит… я всё-таки умерла?

Паника накатила с новой силой. Пусть и с опозданием, но перед глазами пронеслись вереницей счастливые моменты моей недолгой жизни, хотя таковых в ней и не было много. В основном, всякие мелочи, типа посиделок с коллегами в обеденное время или же чашки латте в любимом кофе. Несколько раз я наивно зажмурила и открыла глаза в надежде покинуть подобие потустороннего чистилища и оказаться в больнице своего небольшого городка. Но как и ожидалось, без толку. Я как лежала в неудобной позе с затёкшей шеей, так и осталась лежать.

Даже не знаю, сколько времени я потратила на то, чтобы заставить себя успокоиться и прийти в некое подобие нормы. Хотя результат и был далёк от идеала, радовало, что он вообще был. В конце концов, я смогла сесть, а затем и подняться на ноги, что уже было немаленьким достижением. После этого, сделав пару глубоких вдохов и выдохов, я наконец нашла в себе силы подробнее изучить место, в котором очутилась.

Вот только, по правде говоря, особо изучать было нечего. На первый взгляд казалось, что меня окружала идеально белая пустота, однако то, что я твёрдо стояла на ногах, опровергало подобное впечатление. Одета я была в белое свободное платье до колен типа ночнушки, мои волосы были распущены, а ноги босы. Передвигаясь будто слепая, я внезапно нащупала поверхность невидимой стены и дальше решила идти вдоль неё. Вначале натолкнулась на один угол, затем на второй, после чего стена вновь стала ровной и оставалась таковой, сколько бы я ни шла.

Чтобы подавить внутреннее волнение, заставила свой мозг хоть как-то, насколько это было возможно, рационально мыслить. Благо, годы учёбы в полицейском колледже и два года работы в правоохранительных органах в должности оперативника научили меня этому. Выходит, проснулась я в своеобразном коридоре примерно в пять-шесть метров шириной. За моей спиной находился тупик, а впереди, довольно далеко, сияла чёрная точка, к которой я собственно и направлялась просто потому, что других вариантов не было. К тому же, что интересно, раньше, когда я только пришла в себя, точки там определённо не было. Я и сама не поняла, когда именно она появилась. Просто в какой-то момент точка засияла вдалеке, и всё.

Можно было предположить, что меня похитили и заперли в каком-то здании, однако я, мягко говоря, скептически относилась к подобному варианту. Слишком уж нереальным выглядело всё вокруг. Трудно было определить, то ли меня действительно окружала белая пустота и невидимые стены, то ли сами стены были настолько идеально белы, что создавали эффект белой пустоты за счёт полного отсутствия изъянов и теней. С другой стороны, не так уж это и важно. Факт оставался фактом: создать нечто подобное человеку просто-напросто не по силам. Виртуальная симуляция, конечно, могла справиться, но насколько мне известно, разработки виртуальных миров были далеки от завершения. Да и с чего кому-то помещать меня в симуляцию? А значит…

Мои размышления прервало возникшее везде и сразу изображение. Стоило мне перевести взгляд в другую сторону, и оно будто перемещалось вместе со мной. Хотя скорее оно никуда и не прыгало, а просто беспрерывно стояло перед моими глазами. Зачем кому-то показывать мне видеоклипы моих же собственных воспоминаний – непонятно. Но поскольку, сколько бы я не закрывала и не открывала глаза, кадры воспоминаний никуда не исчезали, и выбора у меня не осталось. Видимо, придётся просто смириться и смотреть.

Тут мне десять лет. Я стою перед пьяным отцом, который в очередной раз угрожает мне побоями. Он что-то бубнит себе под нос о том, какая я неблагодарная и тупая, пока я сжимаю кулаки от злости. Вот уже как несколько лет это животное во мне ничего, кроме как презрения и ненависти, не вызывало. Слёзы высохли уже давно. Вмазав мне сочную пощёчину, он, как всегда, улёгся на кровать, и захрапел со всей мочи. Не было ничего удивительного в том, что моя мать покончила с собой, ещё когда я была совсем маленькой; уверена, это именно он довёл её до самоубийства. Наблюдая за этим свином, в тот день я приняла окончательное решение. Собрав небольшой рюкзачок с самыми необходимыми вещами, я покинула место, которое должна была считать своим домом, с твёрдым намерением никогда не вернуться в этот ад.

Следом за этим воспоминанием мне показали эпизод, который произошёл всего полгода спустя. Вопреки ожиданиям, отец и правоохранительные органы не особо утруждали себя поисками меня, и пусть и не без трудностей, однако я смогла уехать из областного центра, в котором жила до этого, в небольшой городишко поблизости. Вот только, понятное дело, куда бы я ни пошла, везде вызывала подозрения. Да и когда наличка, что украла у отца при побеге, закончилась, пришлось лазать по свалкам в поисках съестного. В итоге, я и сама не заметила, когда местные бандиты взяли меня под опеку. Вначале мне эта идея казалась очень даже неплохой – у меня были еда и крыша над головой, а всё, что от меня требовалось, это целыми днями просить милостыню, отдавая полученное банде. Только в тот день, что сейчас показывал мне бесплотный экран перед глазами, я наконец поняла, в какую трясину на самом деле попала.

По правде говоря, я уже и не помню, какова была причина происшедшего. Вроде как главарь банды помельче, которая подчинялась нашей, решил обмануть босса и присвоить себе его деньги. Конечно, в связи с тем, что тогда мне было всего одиннадцать, я могу и ошибаться; результат от этого всё равно останется неизменным. Впервые в своей жизни я увидела смерть человека. С жестокими пытками, после которых мне и другой малышне ещё долго пришлось отскребать с пола засохшую кровь. Босс специально решил сделать казнь показательной, чтобы больше никто не подумал его обмануть или предать. В тот день меня несколько раз вывернуло наизнанку, страх велел мне бежать, но ещё больший ужас, внушенный увиденной картиной, заставлял оставаться на месте. В подобном бесчувственном состоянии, когда скорее существуешь, чем живёшь, я провела в банде более двух лет, выполняя всевозможные мелкие поручения, а также промышляя попрошайкой. Так было до тех пор, пока один инцидент не заставил меня рискнуть своей жизнью и бежать.

Словно прочитав мои мысли, «экран» показал мне именно его. На картинке я как раз подслушивала разговор приближённых босса о том, что я уже подросла, на бедного ребёнка не сильно тяну, да и денег приношу меньше, чем раньше. Значит, пора от меня избавляться, и самый выгодный способ – продать в сексуальное рабство. Мол, за девственниц много дают, да и вроде как подходящий покупатель уже есть. Сказать, что перспектива жизни шлюхой меня напугала – всё равно, что ничего не сказать. С судьбой попрошайки я ещё могла мириться, но это… Ни за что! Всю ночь я провела без сна в страхах и раздумьях, после чего наконец решила: лучше умереть, чем позволить им сделать это со мною. Я поняла, что нужно бежать. По-другому просто никак.

После нескольких лет, проведенных в банде, я знала, что времени у меня немного. На следующее утро я вела себя как обычно, спокойно пошла на свою проверенную точку для попрошайничества. Как всегда, за мной со стороны, скучающе развалившись на лавке, наблюдал один из бандитов. В итоге, когда он отвлёкся на телефонный разговор, я незаметно подобралась к нему сзади и, дождавшись, когда он положит трубку (чтобы погоню за мной не отправили раньше времени), хорошо так приложила его бутылкой по голове. Уже убегая, я видела, как он падал на землю. Даже сейчас я не знаю, убила его тогда или же просто оглушила, куда важнее было затеряться в толпе и уехать из города до того, как банда узнает о моём побеге. Понимая, что подобный проступок мне никогда не простят, я бежала так быстро, будто участвовала в марафоне. Вначале на автостанцию, а затем – чем дальше, тем лучше. Благо, в свои тринадцать я выглядела куда старше, а значит, был шанс, что удастся избежать неудобных вопросов.

«Лишь бы успеть, лишь бы получилось!», – вспомнив, с какой силой в моей голове пульсировала эта мысль, я невольно вздрогнула и остановилась на пару секунд, чтобы перевести дыхание. Тем временем, мне уже показывали другую картинку из прошлого. На ней… Я прямо зубами заскрежетала от злости, когда поняла, какое именно воспоминание меня заставляют переживать вновь.

– И что произошло дальше? – спросил Максим, нежно гладя меня по голове. Я же тем временем прижималась к его голой груди и тяжело дышала от неприятных воспоминаний.

– Всё-таки сбежала, – ответила я, прижавшись к своему парню ещё сильнее.

– Это и так понятно, – улыбнулся любимый. – Ты ведь сейчас здесь, со мной. Я про то, как тебе удалось поступить в полицейскую академию, да и вообще обосноваться в другом городе? – Заметив мой задумчивый взгляд, он поспешил заботливо добавить. – Не подумай, я не заставляю тебя говорить. Если тебе тяжело, лучше не принуждай себя.

– Нет, – отрицательно покачала я головой. – Когда я сбежала из банды, тёмная страница моей жизни, можно сказать, закончилась, и после этого всё начало потихоньку налаживаться. Последующие события мне совсем не тяжело вспоминать, да и к тому же, я хочу, чтобы ты знал всё о девушке, с которой собираешься связать свою жизнь, – невольно я прикоснулась к кольцу на безымянном пальце левой руки и слегка улыбнулась.

– Спасибо, – поцеловал меня в макушку Максим. – Мне приятно знать, что ты мне доверяешь.

– Угу, – кивнула я слегка смущённо и продолжила свой рассказ. – Как оказалось, на новом месте полиция не только существовала, но и работала, к чему я была совсем не готова. Привыкла к тому, что ей плевать на то, кто и какие дела проворачивает. В итоге, в первый же день меня задержали копы и стали интересоваться, почему я гуляю одна по городу после полуночи. Разумеется, ничего внятного я им ответить не могла. К тому же, ночью перед побегом я распихала по карманам довольно-таки большую сумму, так сказать, позаимствованную у бандитов, – обошла стороной я слово «украла». – Ну а когда у меня нашли пачку далеко не мелких купюр, вопросов стало только больше.

– Ничего себе… – протянул Макс, сопереживая со мной каждое слово. – И как ты выбралась?

– Никак, – пожала я плечами. – Мне, можно сказать, впервые в жизни повезло встретить хорошего человека. На самом деле, меня остановила Светлана, которая тогда ещё была обычным полицейским, – при воспоминании о ней я невольно улыбнулась.

– Светлана? В смысле, наш нынешний шеф? – тут же уточнил Максим с явным удивлением на лице.

– Угу, – кивнула я головой. – Она сразу же поняла, что в жизни мне пришлось через многое пройти, и решила помочь. Светлана накормила меня, дала помыться и согреться. Трудно сказать, почему, но я ей всё-таки доверилась и рассказала, отчего и от кого бежала. Возможно, мне просто хотелось небольшого человеческого тепла… – я задумалась и тяжело вздохнула. – Трудно сказать. Но главное, что я не ошиблась в своём решении. Светлана помогла мне оформить документы с новой фамилией и пристроила в единственный в городе приют, в котором, как я выяснила потом, она раньше росла и сама.

– Трудно наверно там было. Насколько я знаю, в том приюте всегда числилось много детей… – протянул Макс.

– После банды это место показалось мне раем, – отрицательно покачала я головой. – Воспитатели там были очень добрыми, хотя, конечно, не могли уделить время всем. Разумеется, были конфликты со сверстниками, но куда без них? Главное, что благодаря приюту я смогла вернуться в школу и получить образование. Затем, уже после девятого класса, я пошла в полицейскую академию, окончила её и устроилась работать по специальности.

– Почему ты выбрала именно полицию? – уточнил Максим. – Неужто из-за нашего шефа?

– Отчасти, – не стала я отрицать очевидное. – В какой-то степени она стала моей героиней. И как бы наивно это не звучало, – я слегка покраснела, – но мне хотелось помогать потерявшимся в жизни людям так же, как она помогла мне в своё время. – Заметив усмешку на лице Макса, я поспешила продолжить, чтобы у него не осталось и шанса вставить свой едкий комментарий. – Ну а дальше ты уже и сам всё знаешь. Как-никак, это именно ты провёл мне экскурсию по главному зданию местной полиции.

– Я тогда очень удивился, увидев у нас такую симпатичную девушку. Сразу решил, что обязательно должен с тобой познакомиться, – честно признался Максим. – И ни капли не пожалел об этом своём решении, – улыбнувшись, он страстно поцеловал меня в губы.

– Знаешь, ты первый, кому я это всё рассказала после Светланы, – продолжила я, когда мы слегка отстранились друг у друга, и я вновь улеглась у Макса на груди. – Я старалась жить обычной жизнью, и в большинстве случаев у меня это получалось. Однако из-за своего прошлого всегда чувствовала себя белой вороной среди обычных людей. Но рядом с тобой это чувство пропадает. Словно магия, честное слово.

– Магия, говоришь? – театрально задумался Макс. – Ну раз разговоры – это магия, тогда как мы назовём это? – игриво блеснув глазами, он повалил меня на спину, нежно поцеловал, и потянулся рукой к моей обнажённой груди. Нам стало не до разговоров.

Наблюдая за этим своим воспоминанием из потустороннего мира (или где я сейчас очутилась), я хотела блевать от отвращения. Кулаки сжимались от злости, пока в мыслях вертелась сплошная нецензурщина. «Урод! Козёл! Сволочь! Ублюдок!», – кричало всё внутри меня в ответ на эту, на первый взгляд, милую картинку. И как я только могла быть такой дурой? Ничему меня жизнь не учит. Идиотка, Виктория Дудкина, вот ты кто!

Почему я была дурой и идиоткой, узнать удалось только сегодня. Ну или вернее сказать, это произошло в последний день, который я могла вспомнить; сколько времени прошло с того момента, определить пока не представлялось возможным. В итоге, я не слишком удивилась, когда мистический телевизор решил показать мне именно его. Тридцатое июня – ровно два месяца с момента, когда мне стукнул двадцать один год. Мы с Максом сидели у нас дома, он передавал мне бокал с вином якобы для того, чтобы отпраздновать одну из множества годовщин, за которыми, вопреки правилам, он следил, а я – нет. Уже позже я поняла, что скорее всего, никакой годовщины и не было, а Макс просто воспользовался тем, что я никогда не отслеживала наши общие даты.

В какой-то момент моя голова закружилась, я почувствовала себя так, будто вот-вот потеряю сознание. Макс тут же начал говорить что-то о том, будто всё в порядке, я просто перепила, и мне стоит ненадолго отключиться, чтобы прийти в себя. Пить я не умела, так что моё состояние действительно можно было связать с алкоголем, вот только на тот момент я осушила всего бокал, да и… Взгляд Макса был не таким, как всегда. Он был на удивление довольным и как будто хищным. Почему-то мне вдруг резко захотелось выбежать из нашего дома, но по понятным причинам, я уже не могла этого сделать. Лишь на последней секунде перед тем, как отключиться, я дотянулась рукой до своего телефона и пять раз быстро нажала на кнопку блокировки, тем самым послав сигнал СОС со своим местоположением заранее указанному человеку. Макс был настолько доволен собой, что оставил мои действия без внимания. Сил ни в руках, ни в ногах больше не осталось, мои глаза закрылись, и голова упала на стол.

Пришла я в себя в незнакомом сыром помещении, которое освещала лишь одна лампочка прямо надо мной. Голова гудела, и первое время я ничего не соображала. Кто-то говорил со мной, но я ни слова не понимала. Лишь спустя некоторое время, когда пелена перед глазами немного рассеялась, я смогла оглядеться вокруг. Мои руки были привязаны к ржавой трубе, попытки освободиться закончились провалом. Кроме того, в комнате находилось ещё несколько человек… У меня прямо-таки дыхание перехватило, когда я увидела босса бандитов, от которых сбежала в своё время, и Максима рядом с ним.

Ясно. Светлана как-то говорила мне, что у нас в органах завёлся крот, и учитывая, как часто бандитам, значительно расширившим своё влияние со времён моего детства, удавалось от нас уходить, я была с ней согласна. Но Макс… Я и подумать не могла, что это он. Я ему полностью доверяла. Даже рассказала всё о своём прошлом, тем самым преподнеся возможность выслужиться перед боссом. Какая же я всё-таки дура! За последние годы успела забыть, что людям, особенно мужчинам, никогда и ни в чём нельзя доверять.

– Не смотри на меня так, – безэмоционально пожал Максим плечами, поймав на себе мой убийственный взгляд. – Изначально я хотел завести с тобой семью. Ты секси, да и семейные люди вызывают меньше подозрений. Плюс ты в хороших отношениях с нашим шефом, а врагов, как известно, нужно держать даже ближе, чем друзей. Но…

– Ты сама виновата, – продолжил за него порядком постаревший с момента нашей последней встречи босс. – Нельзя просто так кидануть нас и забыть об этом. За свои ошибки всегда приходится платить. Помня об этом простом правиле, Максим и привёз тебя ко мне.

– И чего ты от меня хочешь? Денег?

– Нет, – слегка усмехнулся тот в ответ. – Откупиться – самый простой для тебя выход. Но за своё предательство ты будешь платить куда дольше и болезненнее. В месте куда худшем, чем то, в которое ты должна была попасть изначально. Нужно лишь немного подождать. Тебя отправят туда, когда всё будет готово.

Что произошло дальше, я помню смутно. Кажется, не сдержавшись, я высказала двум уродам всё, что о них думала, и в результате получила несколько ударов в живот и голову. В мыслях тотчас помутилось, и я опять отключилась на некоторое время. Даже не знаю, как долго я находилась в том месте до того, как отовсюду донеслись крики «копы!», «облава!», «валим отсюда!», и тому подобные.

Видимо, Света, которой я и послала сигнал СОС, всё-таки пришла на выручку. Здание, в котором я находилась, явно решили брать штурмом. Каждый выстрел сопровождался в моей больной голове болезненным салютом, намекая на сотрясение мозга. Кто-то продолжал орать, но из-за общего шума разобрать хотя бы что-то становилось всё сложнее. В какой-то момент я почувствовала, что мои руки свободны, и кто-то упорно пытался поставить меня на ноги. Как будто издалека услышав голос Светланы, я собрала все свои силы, чтобы помочь ей в этом нелегком занятии. И вот, когда она уже вела меня к выходу, всё моё тело взорвалось от резкой боли. Мутным взглядом я смогла отметить, как из моего живота стала вытекать кровь. На автомате я попыталась сделать ещё один шаг, но вместо этого вновь свалилась кулем.

На несколько минут я пришла в себя уже в машине скорой помощи. Я и до этого помнила разговор врачей о моих скудных шансах выжить, но сейчас, на эфемерном экране, изображение было куда чётче. Кроме врачей я разглядела в салоне и Светлану с Максом. Последний со слезами на глазах нежно держал меня за руку и параллельно рассказывал шефу о том, как именно он смог выследить и преследовать моих похитителей.