Слепая надежда

– Личного Стража императора назначает император, – по-моему, муж начинает злиться. Во всяком случае, больше не забавляется.

– Хочется думать, слово императрицы тоже хоть что-то значит в выборе личного Стража императрицы.

– Конечно, любимая, – от тона Иллариандра снова не по себе.

Надеюсь, я не перегнула палку. Так и хочется сказать, что я видела поединок, где Дарсаль Ивена почти победил. А может, и победил бы, если бы не прервали. И мне этого достаточно.

Но не рискую.

Снова смотрю на арену. Там уже заметно меньше воинов. Дейр еще в седле. Кто бы сомневался. Какое-то странное, непонятное, но очень знакомое ощущение. Пытаюсь разобраться.

Дарсаль

Была в древности такая традиция. Да тоже сомневаюсь, что император о ней серьезно. Хотя, пожалуй, я с удовольствием размялся бы. Но правильно заметила Ноэлия, бросать обязанности – последнее дело. Чего повелитель добивается? Да и оказаться на лопатках перед всем стадионом – незавидная участь. А ведь сражаться до последнего вряд ли позволят. Кого первого опрокинут, тот и проиграл.

Отчего-то тянет на улыбку. То ли от слов императрицы, то ли от раздражения, испускаемого Шарассой. То ли от точных, выверенных движений хорошо подготовленных воинов. Чем техничнее действия, тем лучше отображаются в омаа, тем полнее картина.

Пени оглядывается и, если не ошибаюсь, подмигивает. Неожиданно. Улыбаюсь в ответ. Со стороны Шарассы полоска какого-то замысла… удовлетворяется и даже успокаивается. Надеюсь, ко мне в ближайшее время не припрётся. Где же выяснить, что она раскопала? Тогда легче было бы понять, что замышляет. И Ноэлии, наверное, пора о родителях рассказать. Чтобы Шарассе не было, за что дергать. Только вдруг императрица после этого и смотреть на меня не захочет?

По линии Слепых передается рябь – конечно, по омаа, зрячим не видимая, хотя обстановка сразу же накаляется. Ищу причину. Змея Ивена приподнимает голову. Бесов Раум!

Ноэлия

Не может быть! Это же не откат?! Оборачиваюсь к Дарсалю. Не может ведь быть, чтобы эти откаты настигали в любом месте и прямо спасу от них не имелось бы! Едва ли Слепые тогда слыли бы настолько хорошими воинами и лучшей в мире армией!

Но нет, Дарсаль стоит, напряженно всматривается куда-то, словно сразу во все стороны. Омаа светится чуть интенсивнее привычного. А что же тогда это за черный женский силуэт с горящими прорезями глаз? Скользит по противоположным рядам, словно насмехается, заставляя зрителей отклоняться, вздрагивать, даже пересаживаться. Да ведь они ее не видят, вдруг доходит! А я почему же… твою бестию, наверное, нельзя говорить, что вижу?! Вспоминаю туманы, змею эту дурацкую. Бросаю взгляд на руку Ивена, змея тоже словно в глаза заглядывает. Жутко до ужаса! Да как тут скроешь?!

– Все в порядке, моя госпожа, – тихий шепот, сильная рука чуть сжимает плечо. Так и хочется потереться о нее щекой. Сразу спокойно, почти и не страшно.

Овиния… или нечто очень на нее похожее вдруг срывается с места, в доли мгновения оказывается на арене, разрушая четкую структуру сражения.

Двое воинов, в белом и красном, сшибаются. У одного в руках диск огромной спирали, издающей странные звуки – незнакомое мне оружие. У другого нечто похожее на копье, только впереди дюжина стрел, собранных в замысловатую фигуру. Копье застревает в спирали, уносясь в одну сторону, всадники отлетают в другую. Гулкий бой огромных барабанов подхватывает ритм, эмоции, зажигая толпу.

Безумное, ослепляющее какой-то дикой красотой действие за пределами логики. Не могу оторвать взгляд от женского силуэта, оказавшегося на пустом бурвале перед всадником в черно-золотом. Дейр резко вскидывается и под изумленный выдох трибун летит на землю.

Тишина, пустота, словно и не было ничего. И черного выжженного силуэта больше нет. Отрывистая барабанная дробь. Похоже, турнир прекращен, на арену выбегают… ммм… медики, что ли.

Муж внезапно поднимается. Смотрю на него – глаза стальные, губы мраморные, сжаты так крепко, что боюсь отвлекать на себя внимание. Резко разворачивается и выходит с ложи, Ивен за ним. Тоже встаю, поворачиваюсь к Дарсалю.

«Подождите немного, моя госпожа, – в голове его голос, вздрагиваю от неожиданности. – Если и вы уйдете вслед за императором, может начаться неразбериха. Лучше завершить турнир».

«Но как? Он еще не завершен?» – приближаюсь к перилам, раз уж встала. Оглядываю арену. Трибуны гудят недоуменно, это ж если все к выходам ринутся – давка, свалка, паника…

«Сейчас лекари заберут раненых, и нужно будет либо продолжить, либо огласить победителя».

«А Иллариандр где?» – сержусь. Не мог хотя бы предупредить?!

«Пошел к эру Рамару».

Миллион вопросов в голове. Но, кажется, все глаза стадиона ко мне обращены. Ладно, вопросы подождут.

«Что делать?» – спрашиваю. Похоже, часть Слепых отправилась с императором, однако большинство вместе с командиром остались здесь.

Эр Базир вдруг поднимается со своего места, приближается:

– Я помогу вам, госпожа. Какое распоряжение передавать?

«Дарсаль, как лучше? Я за поединками не следила, понятия не имею, кто победитель! Может, спроси у своих, кто лучше сражался? Чтобы все было… ну… правильно».

– Нельзя ведь оставить турнир без победителя? – отвечаю уже эру Базиру. – Что это вообще было?

– Не знаю, моя госпожа, но раз император ушел – значит, так необходимо. Думаю, победителя следует огласить и торжественно закончить, как и планировалось.

– Мы можем выбрать из всех, или они должны продолжить схватку?

– Ваше слово закон, госпожа. Это же в вашу честь турнир.

– И победитель на что-то там потом сможет претендовать? – вспоминаю слова мужа. Сейчас по незнанию назначу, а тот предъявит какие-нибудь права.

– Если вы укажете лучшего по вашему мнению, то нет.

– И я ему ничего не испорчу?

– Что вы. Это очень почетно. Хоть и не дает никаких дополнительных привилегий.

– Ладно, – вздыхаю. Жду сообщение Дарсаля.

«Из тех, кто остался на арене, лучшим признан Гвер Тинг», – отвечает, наконец. Передаю пожелание Базиру. Понятия не имею, кто это такой, даже не помню, в каких цветах и за какого графа выступал.

– Справедливый выбор, – чуть кланяется Базир и посылает незнакомый знак непонятно кому. Но знак услышан, звучат барабаны и трубы.

Возвращаюсь на место. Кажется, меня слегка потряхивает. Пытаюсь рассмотреть, кого же я выбрала, в очередной раз полностью положившись на слова Дарсаля. А вдруг и это все император задумал специально?

Впиваюсь пальцами в подлокотники, стараюсь успокоиться. Неужели всем моим предшественницам так же приходилось?!

Дарсаль

«Неожиданно», – отвечает командир в ответ на просьбу императрицы. Но похоже, ему решение Ноэлии по душе, как и остальным ребятам. Довольно быстро и почти без споров выбирают того, кто, по их мнению, сегодня отличился.

Парнишка действительно блестяще выступал, сложно сказать, как насчет шансов против Слепого в дружеском поединке. Если без применения боевой техники да со специальной защитой – кто знает. Выставлен одним из графств, правда, не личный воин, а наемный, откуда-то отсюда же, из Хадрама. Но правилами это не запрещено.

В остальном ребята сосредоточены, напряжены. Сплели омаа вокруг амфитеатра, чтобы никаких шаматри больше не просочилось. И, наверное, мечтают оказаться сейчас у эра Рамара вместе с императором, понять, что все это означает.

Командир мрачен, но тоже пока молчит. Нужно завершить турнир, не допустить паники да прочих неожиданностей.

Периферия увеличила радиус сканирования, постоянно передают отчеты – однако вокруг тихо. Вроде и не было ничего. Насколько мне известно, из Астара никаких тревожных предупреждений не приходило. Хочу думать, что от личного Стража императрицы не станут ничего скрывать.

Эр Базир ненавязчиво перенимает на себя завершение турнира, от имени императрицы поздравляет победителя, потом выходят ментальщики, положенный фейерверк в темнеющем небе.

Первым незаметно удаляется командир, потом и я получаю вызов к верховному атаурвану.

Ноэлия

Не то, чтобы готовлюсь топать домой пешком, но карета для меня оказывается скорее приятной неожиданностью. Хочется верить, что это муж позаботился, а не кто-то из его приближенных. Зову с собой Пени и эра Базира, в знак благодарности. Все равно по пути с Дарсалем не поговорить толком.

С интересом смотрю в окно. На улицах полно легких экипажей, расступаются, пропуская меня с эскортом. На домах, а кое-где и просто на дороге горят масляные фонари. Проезжаем вдоль извилистой реки, потом вверх, к стоящему на возвышении дворцу. Стены смотрятся почти фиолетовыми в вечерних сумерках. Я бы полюбовалась, если бы не мысли о случившемся. И предстоящем. Может, мужу некогда будет?

Вздыхаю, кого я обманываю. Ребенок для него первостепенен. Стараюсь отгонять леденящие страхи, что будет, если не смогу забеременеть.

– Что произошло на арене? – щебечет Пени. – Почему они все попадали? Кто-нибудь запретную технику применил?

– Нет, – отзывается Дарсаль. – Нарушений правил со стороны участников не было.

– Но что тогда? – не унимается Пени, все смотрит то на Стража, то на эра Базира. Кажется, я ей благодарна, что самой не нужно вопросы задавать – можно просто слушать и наблюдать за реакцией. Слепые не переполошились, значит, это что-то… обычное? Почему же тогда муж сбежал?

– Вы наверняка знаете, – отвечает Дарсаль, – Айо отличается от Йована некоторой… нестабильностью.

– Из-за которой ломается вся техника?

– И это тоже.

– Как… тогда на реке? – рискую спросить.

– Да, моя госпожа. Очень похоже.

– Она направленно действует? Эта ваша нестабильность, – улыбается Пени. Дарсаль проходится по ней взглядом… ой, не хочу я, чтобы он на кого-нибудь так смотрел! Почему-то утреннее пожелание мужа всплывает… Усиленно возвращаю эмоции в норму, едва не пропускаю ответ.

– По-разному, – уклончиво произносит Дарсаль. Посматриваю на Базира, но тот либо мало знает, либо предпочитает делать вид. Женился бы уже на Пени, что ли! Всем легче было бы. Твою бестию, да что это я…

– А в горах? – снова рискую. – На робота тоже она воздействовала?

– Нет, моя госпожа. В горах было нечто иное.

Я тоже Овинии там не видела. Во всяком случае, до отката.

– Так и не выяснили?

– Все, что знал, я вам рассказал.

Киваю молча. Понимать бы, что от кого здесь скрывается… никогда мне эту науку, наверное, не постичь!

– Я должен ненадолго вас оставить, эр Рамар вызывает, – сообщает Дарсаль, едва выходим из кареты. Тут же приближаются Гарий еще с парой Слепых.

– Конечно, – улыбаюсь, стараясь не выдать разочарования. Я так надеялась с ним поговорить!

Но Дарсаль почти сразу направляется в другую сторону, Базир тоже по дороге откланивается.

«Овиния приходит в откатах ко всем?» – не удерживаюсь, посылаю вопрос, надеясь, что услышит. Хоть что-то узнать!

«Нет, моя госпожа, она – мой личный откат».

«Я думала, Дейра накрыл откат прямо на поле?»

«Нет, моя госпожа».

Странно, едва не замираю н половине шага, я же ясно видела черный женский силуэт! Почему Слепой тогда упал?! Только удивленные глаза Пени напоминают, что нужно продолжать путь. Натыкаюсь на пристальные взгляды сопровождающих Стражей – омаа клубится, словно сканирует. А вдруг и «подслушать» могут?! Решаю все вопросы оставить для личного разговора.

Зову Пени к себе, за нами ненавязчиво заходит Гарий. Это меня до конца жизни теперь даже с подругами не оставят? И вообще, с референтом! Ставлю себе еще одну заметку узнать. Сегодня уже поздно, общего ужина, похоже, не планируется. А вот завтра с самого утра объявлю о новой должности Пени. Как тут у них это делается.

Дарсаля нет долго. Пока перекусываем, Пени выстраивает кучу самых невероятных гипотез – от разломов в коре до метеоритного излучения, вызывающего массовые галлюцинации. Я только слушаю и улыбаюсь, не решаясь рассказать то, что видела и знаю.

Дарсаль

Аура эра Мирия почти сразу принимает, обволакивает. Странно, что он тут делает? Император на диване – как обычно, не вижу, лишь слабые отблески. Кроме них с Ивеном и обоих верховных еще Лийт. И какой-то странный сизый, с белыми переливами, дым в воздухе. Не в воздухе – в омаа. Вхожу как в пелену, в которой ориентироваться почти так же непросто, как в приграничных туманах.

Эр Рамар пускает тонкий луч, расчищающий дорожку прямо к креслу. Посылаю благодарность, сажусь.

– Дарсаль, – спрашивает верховный атаурван. – На реке было то же самое?

– Думаю, да, эр. Очень похожее проявление.

– Что ты видел? Свою версию отката? Как тогда, так и сейчас?

– Да, эр. Полагаю, каждый Страж обнаружил свое.

Сквозь дым омаа долетает след кивка.

– А императрица?

– Не знаю, эр.

Омаа верховного словно изучает. Наверное, нужно сказать, что она может видеть Овинию. Впрочем, видела ли сегодня, я действительно не знаю. На том и сосредотачиваюсь.

Слышу тихий стон сквозь сжатые зубы. Белый омаа лекаря густеет, скрывая происходящее на диване. Внутри звенит, натягивается заложенная наставниками струна. Император в опасности, отдать за него жизнь. Если потребуется. И ничего не скрывать!

– Нужно полностью сменить все метки, – произносит Рамар. – Все фигуры защиты.

– Что это было, эр? – рискую спросить. Насколько я знаю, последняя смена меток произошла еще до моего поступления на службу.

– Энергия шаматри непредсказуема, – пожимает худыми плечами эр. – Мы научились контролировать и использовать ее. Но и она не статична. Последний всплеск случился с прилетом инопланетного корабля. А до этого десятилетиями все было спокойно.

– Почему сейчас? – вырывается.

– Интересный вопрос, – соглашается эр Рамар. – Есть предположение, что инопланетяне смогли оставить что-то после себя. Что мы не все уничтожили.

Уничтожили?!

– Чем они были опасны?

– Они угрожали империи, Дарсаль. И, надеюсь, ты понимаешь, что эта информация не просто так не подлежит разглашению.

Молчу. Все хочу задать вопрос и не решаюсь. В том походе моего отца обвинили в предательстве. Получается, Слепые тогда… разделались с кораблем? И Высшие Леди им в этом помогли? Да что же, бес подери, происходит?!

– Что от меня требуется? – спрашиваю.

– Императрица видела змею Ивена. Она могла видеть и что-то другое.

– Это… чем-то опасно?

– Сложный вопрос, Дарсаль. Некоторые люди в той или иной мере имеют повышенную восприимчивость к омаа. Само по себе это ничего не значит. Важно понять, не связаны ли всплески с императрицей.

– Как они могут быть связаны?

– Хотелось бы знать. Следи внимательно за ее аурой. И выясни, что именно она видит.

– Это все… может нести угрозу для императрицы?

– Это все может нести угрозу для империи, Дарсаль. Как ты думаешь, что для империи важнее?

– Наследник? – предполагаю.

– Наследник, – соглашается Рамар. – Следи за ней внимательно, Дарсаль.

– Слежу.

Снова пристальное ощупывание омаа. Замечаю, как поднимает голову змея, вглядывается. Да ведь ничего же особенного! С ее чистой аурой, конечно, восприятие повышенное!

– Завтра с утра будем производить смену меток. Для императора это процесс… тяжелый и неприятный. Ауру Ноэлии на всякий случай нужно будет закрыть.

– Зачем?

– На всякий случай, – отвечает эр с нажимом и некоторым раздражением. – Слепые по очереди будут дежурить. Желательно, чтобы она меньше передвигалась по дворцу… но говорить ей ничего не нужно. По крайней мере, пока сами не разберемся.

– Что это за… дым? – рискую спросить, но расположенность эра Рамара отвечать, похоже, уже исчерпана.

– Тебя разве не учили: все, что тебе нужно знать, расскажут? – вместо него отзывается командир.

– Простите, эр.

Рамар поднимается с кресла, направляется к дивану и почти исчезает в белом омаа Мирия. «Дым» редеет, собирается туда же. Похоже, он как-то связан с императором.

– На сегодня ты свободен, Дарсаль, – доносится голос верховного атаурвана.

– Спасибо, – поднимаюсь, пытаюсь сообразить, что именно рассказать Ноэлии. Или лучше пока ничего не говорить. Она только-только начала обретать уверенность.

– Передай императрице, что я скоро буду, – сообщает император. Склоняю голову. Передам, куда же я денусь. Непроизвольно ощупываю темноту за окном. Почти ночь. Только спать совсем не хочется.

Выхожу, привычно сверяюсь с императорскими метками. Что с ними не так, зачем менять? Императрица в своих покоях, вместе с Пени и Гарием. Машинально отмечаю разноцветные пятна Анги где-то в ближайших комнатах и – далеко – отзеркаливающую ауру Теры. Насколько хватает моего омаа, всё без изменений. Почти хочется съездить к наставникам в Астар. Было время, когда они отвечали на каждый вопрос. Хотя, на эти едва ли ответят. К сожалению.

– Ну что? – Ноэлия бросается навстречу. Обменявшись со мной знаками, Гарий тихо уходит. Моя порция ждет. Надо же.

– К вам император идет, – отвечаю. По-моему, девочка не готова совсем. Даже не переоделась после турнира, если омаа мне не изменяет.

– Ой, тогда не буду мешать, – спешит Пени к двери. Со стороны Ноэлии не то недовольство, не то уныние. Проносится множество вопросов, но вместо этого кивает.

– Ты голоден? Поешь, Дарсаль.

– Спасибо, моя госпожа.

– И… я пойду, приготовлюсь.

– Конечно, моя госпожа.

Жду, по-моему, хочет еще что-то спросить. Но лишь отворачивается. Уйдет же… Привычку задавать вопросы вместо того, чтобы дожидаться разрешения, появившуюся за проведенное вместе время, подстегивает выжигающее кипение омаа. Не хочу находиться здесь, когда он появится.

– Я вам не нужен сегодня? – спрашиваю. Застывает на миг, волна по ауре, быстро возвращающаяся к синему.

– Мы же давно договорились, Дарсаль. Если тебе куда-то понадобится, всегда иди.

Останавливается, легкий отпечаток профиля. Словно ждет. Я же не могу уйти, не предупредив. Но, кажется, я это уже говорил.

– Спасибо, моя госпожа.

Четкий след кивка. Удаляется.

Беру остывшую порцию. Переодеваюсь, перекусываю. Жду, не понадоблюсь ли императору. Но нет, пожелания жены исполняет и Стражей больше не зовет.

Ноэлия

– Вижу, ты осмелела, – улыбается муж, вызывая желание сбежать из кровати. – Может, во всем остальном тоже осмелеешь? Разнообразим нашу семейную жизнь?

Теряюсь, смущаюсь. Не хочу я ничего разнообразить! Вот омаа бы… но его у тебя нет. Ох, не думай об этом! И о том, где сейчас Дарсаль. И с кем…

– Стараюсь, – улыбаюсь.

– Старайся лучше, – шепчет, притягивает меня к себе. Целует. Приятный чуть терпкий запах с примесью не то дыма, не то древесной коры…

Да что со мной не так? Почему красивый, богатый мужчина, император, мой муж ничего не вызывает ни в душе, ни в теле? Я ведь когда его впервые увидела – сердце из груди выскакивало и ноги подкашивались, прямо как в книжках да кино! Пытается ведь, а я… только и мысли о том, куда пошел Дарсаль. А еще о случившемся на состязаниях.

– Что произошло на стадионе? – спрашиваю шепотом.

– Ноэлия, – устало вздыхает Иллариандр. – Не о том думаешь.

– Просто… переживаю. Ты… так быстро ушел, Дарсаль тоже ничего не сказал.

– Я безумно устал. А завтра непростой день.

Едва не срывается вопрос, зачем так себя мучить, отдыхал бы. И мне бы дал. Прикусываю губу, чтобы нервно не хихикнуть. Обидится еще. И про Пени хочу сказать, но не рискую.

Император начинает умелые ласки, которые, наверное, должны хоть что-то во мне разжечь. Ну хоть какое-то желание!

И оно появляется, но вместе с ним откуда-то выступает высокая мрачная фигура, неожиданная скупая улыбка, которая вдруг становится ярче и желаннее всех обаятельных ямочек, вместе взятых! Напряженные руки, светящийся в глубине парка силуэт. Огонь, рвущийся из глаз. Струйки омаа, слетающие с губ.

И с ужасом понимаю, что император вполне мог бы добиться своего и остаться довольным, если бы я не боялась за эмоции. За то, что Стражи увидят их направленность, что сам Дарсаль почувствует… Это ведь осложнит наши отношения, а то и окажется поводом отобрать его у меня?

Лежала бы… представляла, игнорируя слухи, которые ходят о Слепых, и притворялась бы для себя, что рядом со мной совсем другой мужчина. Тот, кто заслонил от робота, кто успокаивал ночами и так особенно целовал, обтекая теплым омаа.

А приходится открывать глаза, смотреть на разгоряченного императора и убеждать нас обоих – и всех наблюдающих Стражей – будто хочу именно его. И ждать, когда же все закончится, притворяясь счастливой не только на лице, но и в эмоциях. Желать мужу спокойной ночи, размышлять, не пора ли использовать один из тестов, которых я набрала с лихвой. Бояться той отчужденности, которая поселилась между мной и Дарсалем, и тут же порываться выскочить из ванны, потому что просто безумно хочется к нему. Расспросить. Хотя бы. Уж он-то не скажет, что время или место не подходящее. Разве только… что император запретил рассказывать.

Пусть он будет у себя, пожалуйста. Мне так о многом нужно поговорить. И так невыносимо думать, что он следует пожеланию своего господина «завести женщину». Не хочу!

Домываюсь поскорее, жду, что будет как в первый раз стоять… Как же он на меня тогда смотрел… Какая же пустота, оказывается, когда его нет. Глажу Пусю, хожу по комнатам, все боюсь, не вернется ли муж, все пытаюсь контролировать эмоции. Не выдерживаю, захожу к Дарсалю. Тихо. Обхожу комнаты, как-то здесь… уютно, пожалуй. Словно пронизано чем-то родным. Пусто только. Решаюсь зайти в спальню, вспоминая сегодняшнее происшествие на арене. Так надеюсь, что просто устал и спит… понимая, это лишь пустые надежды. Конечно, ушел, иначе зачем бы отпрашивался.

Сажусь на кровать. В глубине души нарастают слезы, душат, клубятся, выдираются на поверхность. Не могу их сдержать, только и уповаю, что изоляция надежная. Все порываюсь мысленно позвать, ну может он снова у командира… как тогда, в той далекой прошлой жизни. И безумно боюсь узнать, что нет, застать с кем-нибудь… кто подойдет на роль, обозначенную императором. А я для него и раньше была лишь невестой повелителя, а сейчас вообще, наверное, исключительно обязанность. От которой хочется сбежать… к кому-нибудь.

Падаю на подушку, кажется, все скопившееся напряжение вырывается из глубины души. В последний раз я так рыдала еще дома, в машине. Боже, как же мне не хватает его груди и коленей!

Дарсаль

Та же девушка нашлась легко. Правда, сегодня в ее ауре преобладают серо-багряные тона. Но все равно больше синего, чем у остальных. Больше многих. Может…

Так и представляю: «Ничего другого от тебя не ожидал, Дарсаль, только шлюху и способен притащить во дворец»… Слегка встряхиваю головой, еще раз просматриваю ауру. Даже не знаю, как девчонка выглядит. Не хочу знать. Специально не смотрел.

Четкая усмешка, предвкушение оплаты. И перетерпеть-то совсем немного надо. Усмехаюсь в ответ. Пугается, отступает. Вот так лучше.

– Готова? – спрашиваю.

– Всегда, господин, – отвечает кокетливо, разворачивается к лестнице. У Бесстыжей Палми все правильно устроено, с расчетом на нас – проницаемо и удобно. Даже скудная изоляция имеется: на случай, если в соседней комнате другой Слепой окажется, мешать друг другу не будем.

Обстановка с претензией на уют. Ну, когда другого не знаешь, и такой сойдет. Главное – не вспоминать тихие вечера в придорожных гостиницах и бесконечные ночи в фертоне. Вытравить из памяти, сделать ничего не значащими. Как и большинство прочих.

Ложусь, как обычно, предоставляя девчонке поработать. Для того они тут и находятся. А ауру лучше не рассматривать. Почти ничего синего уже. Ну, хоть не отвращение, даже наоборот. Похоже, я каким-то образом попал в число желанных клиентов. Редкость, да что-то не радует.

Нежданные мысли об Ивене. Уж он явно по таким заведения не ходит. У него там Анга и прочие к услугам. И мне, пожалуй, не к лицу. Злюсь. Не хочу я служанок таскать. А та, кого хочу…

Снова встряхиваю головой, куртизанка отшатывается испуганно. Багряные змейки по ауре.

– Продолжай, – разрешаю.

Мне и отсюда виден мой синий свет с легким темным налетом, который остается после императора. Смотреть на это почти так же невыносимо, как представлять, что между ними происходит.

Опять в ванне, наверное, опять надолго. Но нет, выходит, разгуливает по апартаментам, словно что-то ищет. Направляется вдруг ко мне…

– Господин! Горячо!

Бесов Раум, не заметил, как сжал бедро ладонью. Присматриваюсь, ничего страшного, привычка контролировать сработала почти автоматически. Быстро сойдет.

– Продолжай, – убираю руки, сжимаю кулаки, чтобы с них не срывался омаа. Уплотняю, а то по всему телу жар пойдет. Что Ноэлии нужно у меня в комнатах? Сквозь изоляцию почти не разобрать, только настройка передает какие-то отголоски. И жду, чтобы позвала, и не желаю этого. Неприятно будет, если застанет… здесь. Но ведь она же понимает, куда и для чего меня отпускает? Надеюсь.